Иди работай, тебе всего 75 лет! Часть первая

- Голову у меня кружит сильно. Не могу больше дежурить, Аркаша. Ты уж прости. Может, хватит нам? Пенсия вон, да ты иногда халтуришь, - робко улыбнулся сухощавый старичок.

Маленький, сморщенный, с оттопыренными ушами и седыми волосами, аккуратно зачесанными на пробор. Здоровяку зятю Аркаше был по пояс.
- У меня халтура редко бывает. Иди, старый, попроси руководство, чтоб тебя обратно взяли. Или смотри у меня! - зять погрозил кулаком.

Старичок беспомощно оглянулся в сторону дочери Оксаны. Но та, пожав плечами, поспешила поддержать мужа.
- Пап, ты цены видел на все? Я пока не работаю, охота за копейки вкалывать? Аркашку если позовут на разгрузку, будет копейка. А так нет. Ванька с Ленкой подрастают, в садик и в школу надо то одно, то другое. Не хватит нам твоей пенсии! Иди работай, ты ж мужик, добытчик. Детей-то пап, содержать надо! - назидательно произнесла Оксана и взяв булку, ушла смотреть телевизор.

"Дитю", то есть этой самой Оксане, было 40 лет. Из которых она работала в общей сложности за всю жизнь от силы три года. То зарплата маленькая, то коллектив дурной. Старичок, которого звали Захар Ильич и его супруга, Нелли Николаевна, дочку поддерживали, мол, как-нибудь проживем, ищи чего получше. Но Оксана искать не спешила.

Зато нашла себе мужа, лодыря Аркашу. Родили двоих детей. И поскольку жить молодым было негде, переехали в двухкомнатную квартиру родителей. Обзавелись внуками. Бабушка и дедушка старались изо всех сил. Держали сад, продавали овощи и зелень, Нелли Николаевна устроилась в магазин уборщицей. Надо же родных повкуснее накормить, да детки так быстро растут.

Муки совести по поводу того, что старики пластаются, а они на диване лежат да о трудностях жизни рассуждают, ни Оксану, ни ее мужа не трогали. Особенно они оживлялись в день пенсии. Брали ее у отца и матери и шли в магазин. Одеваться, за продуктами. Когда знакомые пробовали вмешаться и сказать пожилым людям, что это дело, вкалывать на работе и тянуть на себе всю ораву, те только вздыхали. Мол, не бросишь же, а куда сейчас устроишься? С местами трудно. Они-то хоть пенсию заработали.

Люди старой закалки, они привыкли работать и ни на что не жаловаться. А потом тихо, во сне ушла Нелли Николаевна. Сердце. И впервые почувствовал неприязнь к зятю Захар Ильич, когда услышал на кухне:

- Надо же было бабке так не вовремя помереть! Теперь ее пенсии не будет, плюс она ж еще подрабатывала. Деду что ли сказать, чтоб он еще на вторую работу устроился? - говорил Аркадий Оксане.

- Да ладно тебе. Проживем пока, его пенсия да зарплата, - вступилась за старика дочь.

Но Захара Ильича хватило только на полгода. Потом начались обмороки, головокружение. Хозяин того места, где он работал сторожем, сам отвез деда в больницу. И по дороге все недоумевал, зачем он вообще работает.

- Так семья у меня. Дочка, зять, внуки, их же кормить надо, - пробовал объяснить старичок.

- Слушай, Ильич, я тебя, конечно, уважаю. Я раньше на заводе под твоим началом на ноги встал. И в люди выбился благодаря тебе. Но дочка-то твоя и зять паразиты самые настоящие, уж извини. Почему они сами не работают? Только не говори, что мест нет, что платят мало и прочее, как ты обычно начинаешь. Надо крутиться, никто не рад лбов здоровых кормить! - возмущался мужчина.

А дальше выяснилось, что в голове у Захара Ильича опухоль. Но оперировать нельзя - много противопоказаний. Посоветовали покой и лечение. С работой пришлось проститься. Это и пытался объяснить дедушка семье, но его и слышать не хотели.

- Короче, дед. Иди работай, тебе всего 75 лет! Или можешь прямо сейчас проваливать отсюда. Квартиру ты давно на Оксанку и детей переписал, так что они тут теперь хозяева. Никто тебя, нахлебника, терпеть не будет! Ты все обмозгуй и нам скажешь, что решил. Или дверь вон, - Аркадий, потирая объемный живот, пошел к жене смотреть телевизор.

Захар Ильич постоял в прихожей и поковылял на кухню. Его душили слезы. На кухне он и спал, на раскладушке. Потому что в одной комнате жили внуки, в другой - дочь с зятем. Старичок выпил стакан воды. Постоял. Потом взял из серванта фото жены и долго смотрел на нее. После чего пошел в кладовку, там лежали его вещи. Хотя какие вещи? Три рубашки да брюки. И тулуп. Стояло лето, поэтому дедушка Захар только накинул фланелевую рубашку, положил в карман паспорт выскользнул из квартиры.

- Дверь хлопнула. Отец куда-то пошел, что ли? - проворчала Оксана.

- Да куда. В обиженку играет. Сейчас постоит у крыльца и обратно приползет. Куда ему идти? Кому он нужен? Надо, кстати, с пенсии его лодку новую купить, старая то уже не очень, и еще ты там что-то хотела, - начал строить планы Аркаша.

Захар Ильич шел на вокзал. Там пошарил в кошельке, нашел немного денег. На билет хватило. Он сел в электричку. Ехать предстояло почти пять часов. В родную деревню. Он не знал, зачем едет туда. Тот дом, где он жил со своей Нелечкой, давно сгнил. И не был он там уже 30 лет. А сейчас что-то тянуло. Вот и поехал.

И только там, впервые за все то время, как не стало жены, вдруг почувствовал себя хорошо. Паслись коровы. Кукарекали петухи. Пахло травой и дымком. Он с любовь посмотрел на рожь, одуванчики. Деревня жила, не вымерла, как другие.

И зачем только он отсюда в город подался? Дома все хорошие, добротные. Только его сияет пустыми глазницами да весь иссох. А в других жизнь кипит. Захар Ильич тоскливо постоял у родного гнезда и пошел дальше. Особенно впечатлил его домик у самого леса. Резной, красиво украшенный, он походил на теремок. Старичок уселся неподалеку под дерево. Прошел час, набежали тучки и стал накрапывать дождик.

- Петя! Дети где? Давайте ужинать, я картошки с маслицем отварила, молока налила, пирожки постряпала, - вышла во двор белокурая женщина с косами вокруг головы.

Светловолосый мужчина, пригладив волосы рукой, крикнул детей и они вошли внутрь.

- Накладывай, давай. Вот дождик разошелся! Даша! А там сидит что ли кто? У березы? Человек же! - и хозяин дома выбежал на улицу.

Дождик Захару Ильичу не мешал. Он был теплым и летним. Неожиданно он услышал чей-то голос и поднял глаза. И сразу почувствовал, как радостно забилось сердце. Он узнал его, хотя прошло много лет. Но детские лица не меняются, они просто превращаются во взрослых людей.

- Петенька... Жуков, - кряхтя, старик стал подниматься.

Две сильные руки подняли его вверх. Брови сдвинулись на переносице, привычным жестом мужчина пригладил волосы.

- Дядя... Захар? Дядя Захар! - и принялся обнимать старика.

- Как ты здесь? Мокрый весь. В гости? Давай, давай к нам, в дом! Ужинать, я сейчас баню затоплю, ты ж промок весь, ну как так-то, дядя Захар! Ты бы зашел! - Петя тащил упирающегося старика к себе.

- Так дом-то другой, не ваш. Вот я и подумал, что не знаю, кто тут живет! - оправдывался он.

На самом деле ему очень хотелось есть. Он устал и немного замерз. Только вот стеснять людей не привык, оттого и не хотел идти.

- Наш дом тоже сгнил. Я новые хоромы отгрохал! А женился на Дашке, помнишь, за косички все ее дергал. У нас трое детей, девочка да два парнишки. Корова, лошадь, козы, куры, поросята. Хозяйство держим. Зато все свое, детям тут раздолье. Я в городе на ветеринара выучился и сюда вернулся, дядя Захар, - рассказывал Петя.

В доме Даша, ахнув, тоже узнала бывшего соседа. Принялись обнимать его ребятишки. Поужинав, пошел старичок с Петей в баню.

- Я вам в пологе постелила, давайте, спать укладываться, - сказала Даша.

Давно так не спал хорошо Захар Ильич. А утром, едва рассвело, собрался идти. Он не знал, куда. Домой возвращаться не хотелось. Да и не было у него теперь дома.

- Дядя Захар, а ты куда? - догнал его Петя.

- Я это... пойду я, сынок. Прощевай. Спасибо за все, - старичок поковылял по тропинке.

- Нет, постой. Что-то случилось? Дядя Захар, я же вижу! Чем помочь, может? - Петя обнял старика.

И тот не выдержал, расплакался. И все ему рассказал. Он не видел, как потрясенно качал головой Петя, как сжимал кулаки.

- Так, разворачивайся. К нам пойдешь. С нами жить будешь. И даже не возражай. Не позволю я тебе идти туда. У меня как мамки с папкой не стало, свет померк. Только жена да дети спасают. За отца у нас будешь, за старшего. Дом большой, всем места хватит. Еды завались. Воздух свежий, все, не возражай, - и Петя, взяв Захара Ильича за локоток, повел к дому.

Он не забыл, как много лет назад дядя Захар учил его рыбачить и брал с собой на речку. Как он прибегал к нему на голубятню и смотрел на парящих в небе голубей. Как дядя Захар, единственный из деревни, вступился за него перед пьяным отчимом, заслонил собой. Мудрый, добрый, справедливый.

- Даша... Дети... Дядя Захар с нами жить будет! - просто произнес Петя, заведя старика с собой.

Тот, покраснев, мял кепочку.

- Добро пожаловать! Завтракать давайте! А комнатку можно, где сегодня ночевал, там еще шкафчик поставим. Присаживайся, дядя Захар, я блинчиков напекла! Сметанка своя, давайте за стол, - засуетилась Даша.

- Дедушка, а дедушка? А можно ты теперь тогда и будешь наш дедушка? А то у всех есть бабушки да дедушки, а у нас нету, - окружили Захара Ильича трое детишек.

Он только и смог, что сквозь слезы кивнуть головой.

- Ура! А у нас дедушка есть! К нам дедушка приехал насовсем, наш! Слышите! - выбежали с криком во двор ребята.

- Интересно, куда проклятый старикашка запропастился? И ведь паспорт с собой унес, гад, - скрипел зубами от злости Аркадий, зять Захара Ильича, когда тот не пришел домой и через неделю.

Семья его не искала. Правда, работать им все-таки пришлось пойти. А потом получили телеграмму, что старичок жив-здоров и никогда к ним больше не приедет.

Захар Ильич живет теперь в деревне. С людьми, которые ему не родные, но стали родными.

Его самочувствие улучшилось. Он любит повозиться со скотиной, сходить с детьми на речку, посидеть на лавочке и полюбоваться солнцем, которое падает на поле, словно огромный шар, когда заходит. И знает главное - он наконец-то дома. И счастлив.