К истории

ЖИЗНЬ КАК ДЕНЬ
К истории комбината.
Однако жнавязанный и проведённый на заводе демократами референдум,об отмене имени Калёнова в названии комбината безоговорочно провалился.И,что интересно,в газете «Калёновец» работники предприятия,даже в это жесткое и смутное время,не,подчас,стеснялись высказывать свои мысли в дискуссии по отношению к этому референдуму и к Клёнину,хотя уже в Москве бесчинствующая толпа уже снесла памятник Дзержинскому на Лубянской площади.Демократы настойчиво и стремительно    наступали по всем фронтам в СМИ. Точно также действовали и местные краснояровские демократы,рассказывая о прелестях  богатой и прекрасной свободной жизни за бугром.А также обо всех своих проводимых в посёлке культурно-массовых и спортивных мероприятиях. После снятия запрета с деятельности коммунистов остались верными их принципам в стране лишь три газеты: «Правда»,«Советская Россия» и «День»,В Крутом Яру была закрыта газета областная «Коммуна» , а «Молодая коммуна» стала называться на французский манер:   Проходили демократические массовые мероприятия и в самой Полянке, замаскированные пока под различные собрания и культурно-массовые мероприятия.  Мотивировались эти мероприятия   не  столько своей их партийной работой, сколько культурно-массовой  общественной или  профсоюзной  работой, а то и  Совета трудового коллектива предприятия, в которых  демократов, как я уже сказал, было хоть и не слишком много, но из-за их  всё возрастающей активности и агрессивности получалось, как бы и   большинство.
Начальство, то есть, генералитет завода, который, естественно, не только в заводских, но и в районных, городских и областных партийных, профсоюзных  и советских организациях,  которое ранее  играло всегда руководящую роль и имело безоговорочный авторитет в народе , оказалось тоже  не совсем коммунистическим.  То само е коммунистическое начальство, которое всегда   учило народ и рядовых коммунистов , как нужно им всем  вместе дружно и  очень честно жить и трудиться, а партии  быть  «Умом, честью и совестью» народа, так это самое заводское начальство  в этой нестандартной ситуации совершенно растерялось.  Иные сразу же стали ярыми демократами,  почуяв  возможные  будущие дивиденды и карьерный рост. Другие  же выжидали, побаиваясь,:  что же  будет дальше или чья  возьмёт? Ну, а третьи, совершенно ничего не понимали и не осознавали всей серьёзности происходящего, четвёртые , оставаясь хоть верные своим принципам  и совести,  притихли, понимая, что  противостоять  происходящей вакханалии  в стране им в одиночку,  без организующей  и мобилизующей роли разгромленной партии,  просто бессмысленно. Помнится, как-то ему  рассказал один уважаемый всеми на комбинате и  посёлке человек следующую историю:
 – Прихожу,  на директорскую оперативку и смотрю: всё, вроде бы здесь  так, да что-то  и  не так? Никак не могу понять:  что не так?  Но ощущение какое-то странное?  Совсем иначе сегодня  в директорском  обширном кабинете! Не пойму! И вдруг меня тут словно осенило! Так ведь за спиной  у генерального нашего директора из стены  гвоздь толстый торчит?  А  большого портрета на нём Ленина и нет? Вот тогда-то  я всё и понял:  куда мы идём и придём!
 И портрет Ленина со стены директорского кабинета исчез, когда на заводе  ещё и  партком с профкомом были в силе! Но хитрые  и пронырливые хозяйственные начальники-руководители  быстро всё  просекли:  откуда ветер дует! И уже к кабинетам парткома и профкома с комитетом ВЛКСМ некоторые из них начали присматриваться.  Почуяли они скорые большие перемены перед  грандиозным  кипишем в стране, который был затеян  ещё не Ельциным, а самим   Горбачёвым,  с его  сотоварищами.  На самом верху государства в начале   восьмидесятых годов. И  названный этот  кипишь  ими   перестройкой. Ещё в самом начале прихода Горбачёва и его свиты к власти  помнится мне одно из больших собраний в Горелове, кажется в Дворце профсоюзов, что  был тогда на площади Искусств.  При входе в Центральный парк. Выдвигали тогда в Верховный Совет одного генерала  депутатом от Гореловской области в Верховный Совет СССР. И  Андрей никак не мог  тогда в толк взять: а  где  связь –  генерала из ГДР и  областного города Горелова? Тем более, что  этот генерал даже не местный по рождению?  И по своей наивности Андрей задал этот вопрос очень тихонечко  генералитету предприятия, что участвовал в этом выдвижении и с кем он оказался вместе здесь по воле случая на этом торжестве, как в роли корреспондента  газеты предприятия, чтобы осветить это важное в городе событие. Но на него  так яростно зашикали боссы-  коммунисты  со всех сторон, что  он и впрямь почувствовал себя   недоумком. И сарался внимательно слушать и понять что к чему. А кто-то из высоких начальников по доброте душевной даже принялся растолковывать  ему бестолковому, что этого генерала поддержать предприятию  очень даже выгодно, так как в этом случае генерал пообещал области подарить  списанную военную автомобильную технику  из ГДР, в будущем эта техника может попасть и на комбинат.  А кем  был  тот генерал на самом деле, никто не знал, так как его только и видели впервые на той самой  трибуне!  И  был ли когда он ещё после своего избрания в Горелове  тоже никому не ведомо. Но  зато Андрею  запомнилось  на всю жизнь то, как строго на него зашикали коммунисты-начальники, руководители предприятия, многие из которых преспокойно потом сдали свои партбилеты в партком, а некоторые, стесняясь, не лично ,а  только  через своих личных секретарей. Возможно, это был и слух, так как об этом открыто не говорилось, но он был довольно устойчивым и похожим на правду.  Вскоре уволился с  должности  секретаря  парткома сам секретарь Владимир Беленький и ушёл работать в штамповочный  простым рабочим , хоты по опыту работы и образованию он был инженером-металлургом.  На  место секретаря парткома комбината, с правами райкома, был избран довольно не опытный человека,  как в вопросах производства, так и в жизненных вопросах, молодой по возрасту и без достаточного авторитета в коллективе. Теперь эта должность не давала власти и перспективы, а сулила напряжённую работу и всякие другие жизненные осложнения. Они-то, коммунисты-начальники  и решали поставить такого человека, чтобы уйти самим от ответственности.  Как это  и всегда бывало. Решая, подчас , всё  за коллектив: кого нужно избирать в депутаты, а кого и в секретари. Впрочем,  эта привычка сохранилась и сегодня: беспрекословная подчинённость  власти начальства. Вот она, эта привычка, и сыграла со страной злую шутку, когда руководящая, направляющая  и организующая народ партия вдруг сверху начала разоружаться и сама разрушаться, сдавать свои позиции, маскируясь лозунгом «социализма с человеческим лицом», рассылая  беспрекословные директивные документы нижестоящим партийным организациям, рекомендуя как это нужно быстрее и лучше сделать. Партийная дисциплина и демократический централизм сработали не на укрепление партии, а на её разрушение. И  когда команды подавались на самоуничтожение  из самого руководящего центра партии, где высшие должности заняли уже не коммунисты, а  перевёртыши и предатели, пробравшиеся к власти, тони не замедлялись исполняться.
А. Бочаров
2018