Гаятри

Дилогия
Книга первая: Гаятри
Книга вторая: Васяня или Под крылом московской «Тантры».

Автор: Лю Ив

Аннотация
Место действия Москва – двухтысячные. Двое молодых людей решают замутить дело на миллион, они намерены продавать бесплатный секс во имя духовного роста. Не имея никаких гарантий безопасности, они кидаются в тайные эзотерические знания, увлекая за собой учащихся, жаждущих прикоснуться к собственной сексуальности. Не контролируемое влияние на трансформацию сознания и жестокие следствия - об итогах их трагической затеи эта книга. Написано с использованием элементов иронии, сарказма, присутствием чёрного юмора, молодёжного сленга и лексики, а так же выдержек из эзотерических текстов. Содержит нецензурную брань.


                Книга первая
                Гаятри


Синопсис:
Хай-концепт: А не замутить ли нам дело – на миллион?! На грани соединения духа, секса и наркотиков... И что из этого вышло...
Место действия Москва – девяностые-двухтысячные. В книге описывается, как двое молодых людей решили добиться знаменитости и разбогатеть, используя интернет для раскрутки курсов по обучению «Духовному росту» и повышению Сексуальности. На протяжении глав книги от имени участников рассказывается о событиях и неконтролируемых поворотах в судьбах героев и так называемых учителей, взявших на себя смелость вести тренинги, не имея на то никаких гарантий в безопасности используемых техник, проводимых под видом занятий Тантрой. Самозванцы – никем не контролируемые по городам России в те годы, они влияли на трансформацию сознания. Жестокие следствия занятий в тех школах до сих пор не получили объяснений. Часть их были позже признаны сектами и запрещены государством.
Расследований не возбуждалось. Число жертв и пострадавших неизвестно.
В тексте используется современная молодёжная лексика, необходимая для раскрытия образов героев, и прямые выдержки из текстов, изучаемых на данного рода курсах по так называемому Духовному росту.
Написано по мотивам реальных событий с использованием художественных дополнений. Имена, ники участников и всякого рода названия изменены. Совпадения считать случайными.

Теги: приключения, драма, трагедия, мистика, современная философия молодёжи, развитие личности, эзотерика, духовный рост, Тантра, повышение осознанности, самопознание, самосовершенствование и тренинги, нетрадиционные методы заработка, бизнес на сумасшествии, бесовство в современности, обман ради популярности, секс как метод духовного роста, учение Кастанеды, извращённая эзотерика, ирония и сарказм, следствие неконтролируемых практик, последствия приёма наркотиков...





                Гаятри

«Если рассказ о моей жизни в прошлом поможет кому-то сейчас, я буду думать, что, по крайней мере, прошла через все это не напрасно». — Слова одной из участниц событий.
               
                Часть первая
                Замысел творения

   — Слышь, Кодя? – красивый молодой человек, легонько позвякивая ключами о мраморный столик, внимательно поглядел на собеседника.
   — Чего?
   — Я тут подумал... А не замутить ли нам дело? На пару лимонов? Не натяннуть ли граждан соотечественников?
   — Ну, уж! Опять?!! На пару лимонов!?? — от неожиданности напарник молодого человека едва не поперхнулся, быстро повернул голову к вопрошающему и вытаращил было глаза, но быстро одумался и вернулся в прежнюю позу:
   — «Натянем» мы их, как же! Или забыл, что вышло в последний раз? — Его совсем не радовало в очередной раз напоминать другану про совершённые по его инициативе глупости. Лениво поёжившись, он почесал в рыжеватой шевелюре, сплюнул под ноги и откинулся на спинку кресла.
   В кои-то веки друзья собрались цивилизованно — на Старом Арбате, за чашечкой кофе... Хотелось расслабленно греться на солнышке, наслаждаться тёплой, ласковой пока ещё осенью: созерцать её игривую по тротуарам и закоулкам города поступь, а вовсе не «мутить» чего-то — неизвестно что. 
   С весёлой бодростью подгонял ветерок беспризорные шуршащие листья: заметал в желтоватые стайки их хрупкие трупики-кожурки — усохшие надежды позабытой весны. И те кружились — послушные — прибиваясь то к узорным кованым заборчикам, то к чугунным столбикам декоративных фонарей, то к ногам отдыхающих, сидящих за столиками уличного кафе. — Словно специально напоминали о скоротечности прекрасной поры и неминуемой засухе, которая ждёт каждого неудачника, если тот не возьмётся за ум и не обеспечит необходимое счастье победы в стае себе подобных лохов.
   — Знаешь, Кодя, ты просто сам ничего придумать не можешь, вот и душишь на корню мою творческую инициативу! Не ценишь ты дельных предложений, Кодеиныч! Вспоминаешь только провалы да неудачи... О позитивном мышлении хоть раз слыхал? — парнишка обиженно отвернулся, однако, явно ожидая продолжения диалога.
   Высокого роста, элегантный, ухоженный — он удивительно напоминал актёра в завидной роли правильного героя.
   — Ну, ладно, ну чего сразу в штыки? Уже и сказать ничего нельзя! Я же просто констатирую, напоминаю, что в прошлый раз твоя такая чудесная идея не выдержала испытания на прочность. И не надо об этом забывать! — и Кодя заулыбался примирительно. — Но я же не против! Думаешь, я заработать не хочу? Но... блин... стало вообще ху из знает как трудно! — и после небольшой паузы продолжил:
   — Давай уже — фасуй: что там за бабосы? Где лежат, где ключи? — всем своим видом Кодя показывал, что зла не держит и снова готов в бой, лишь была бы на руках хоть какая-то козырная карта.

   К столику подошла официантка и предложила ещё кофе. Парни утвердительно кивнули, подождали, пока та записала заказ в блокнотик, и снова оживились, когда барышня отошла.

   — Понимаешь, я что подумал? — продолжил паренёк, — прикинь, если создать себе славу? — От святой простоты и гениальности собственной идеи глаза новенького претендента на трон победителя сияли восхитительным блеском с усердием начищенного чайника.
   Его собеседник, однако, тихо покосился в сторону и сделал жалостливое лицо:
   — Славу? Создать? Себе? Вроде Юрия Гагарина что ли? — он скептически-сострадательно наморщился и посмотрел на другана, как если бы намекал: «не волнуйся, тебе помогут, в больницах сейчас и не такое лечат».
   — Кодя, я не шучу!
   — В этом как раз — главная опасность... Рокки, ты когда в последний раз кровь сдавал?
   — Кодын, я нашёл золотую жилу! — парень возбуждался всё сильнее.

   Официантка принесла дополнительные малюсенькие чашечки кофе, театрально наклонилась над столом и расставила их на миленькие блинчики-блюдца. Заинтересованно покосившись на странноватую парочку и, вероятно, в чём-то уверившись, она показательно повела глазами к небу и отвернулась. Однако внимания парней это по-странности не привлекло. Ленивой вальяжности их поз как не бывало: теперь за столиком сидели два неизвестно с чего вдруг резко возбудившихся молодых мачо. Вперившиеся глазами друг в дружку, похожие на молодых петушков — они будто просчитывали, сойтись ли им в схватке или слиться в ликующих объятиях, принимая торжественное историческое решение.

   — Ладно, я уже понял! Теперь давай, выкладывай! — Кодя, наконец, взял со стола пачку сигарет и сосредоточенно вытянул одну...
   Рокки откинулся на сиденье и глубоко вздохнул. Лёгкая, едва заметная ухмылка мелькнула и мгновенно испарилась: словно тонкая змейка скользнула в тихом омуте.
   Кодя тоже расслабился, затянувшись сигаретой. Он терпеливо ждал, хорошо зная манеру друга немного потомить, — артистическая натура, что поделать!
   Лицо Рокки, вероятно в предчувствии затеянной интриги, имело хитроватое выражение: просматривался некоторый внутренний триумф — как если бы у нашедшего в прериях золото, но тщательно скрывающего редкостную удачу.
   — Ну так слушай, — начал он наконец, — ты ведь в курсе, что люди жаждут получить счастье?   
   Кодя мотнул головой в знак согласия. Рокки продолжил:
   — Так вот, я нашёл, что можно продавать. Мы замутим тренинги по обучению любви!
   — Рокки, ты кончай говорить загадками? Ладно? Мне уже надоело хохмить и умничать. Или рассказывай, или... или писдуй пожалуйста нахуй. Идёт?
   — Ну ладно тебе... Имей терпение! — удовлетворённо подмигнул Рокки. — Я тут заинтересовался одним крутым перцем, в сети о нём нарыл. Он, типа — Мастер, сечёшь? Тренинги ведёт, учит искусству любви — Тантра называется! Прикинь, собираются бабы и мужики — все незнакомые, по объявлению... Он им втирает всякое: про Бога, про Любовь, Добро, Небо, пользу добрых намерений и всякое такое фуфло... А потом — танцы! Секс-программа! Чумеешь? Я тебе дам ссылочку на ю-тюбе...
   Кодя коротко кивнул.
   — Так вот, наша задача, — продолжил Рокки, — изучить теорию, от А до Я, тщательно подготовиться — проникнуться духом, что называется! Пойдём к нему на тренинги, на пару семинаров придётся раскошелиться, расценивай это как инвестиции в будущее, заделаемся для начала подающими надежды учениками.
   И вслед, когда разузнаем всю кухню, откроем интригу, а именно: в форумах начнём атаковать соплеменников умными оценками и жареными фактами! — О «сокрушающей все преграды Любви и Духовности»,  которые у граждан, посетивших курсы Тантры, нагрянули... вот прямо снег на голову! — опосля таких душераздирающих в своём влиянии тренингов! Соображаешь?
   А у кого, думаешь, наши очумевшие от радости кенты, будут проходить тренинги? На кого ссылаться? У того крутого гуру? — Нет, совсем не у гуру, а у НАС! Мы вставим свои имена, понимаешь? Под его крышей! — Рокки ликовал!
   — Мы развяжем в форумах шумиху и трескотню, накропав там про всякое разное, — желательно побольше скандальненького... Напишем сотни отзывов, среди них вперемешку похвалу и критику. Без сантиментов! Про изнасилования и групповухи, приём наркотиков и растление малолетних, и всё это — припишем нашему гуру, для придания остроты теме Тантры. А себя будем упоминать вскользь: якобы, повидавшие виды духовно-продвинутые перцы нас хвалят, но ужасаются распущенности нравов у гуру (сравнивая с нашими тренингами). Ну, или что-то в таком роде... — немного передохнув, Рокки подытожил:
   — Всё надо ещё раз тщательно продумать. Это только примерная идея — так сказать, самая суть афёры. Сами же будем задавать наводящие вопросы (разумеется под разными именами) и сами оставлять восторженные отзывы: рекламировать наши «светлые деяния во славу Великой Духовности». Просекаешь? Нас будут хвалить и очернять поочерёдно, что создаст обалденную волну интереса. Главное — начать орудовать сразу на многих форумах! Чтобы разные люди отзывались и «чистосердечно» рассказывали всю правду-матку о наидуховнейших, мать их, тантристах, а главное — тантристках, только на наших семинарах... Ну и дальше в таком же духе... — Рокки испытующе вглядывался в лицо друга. — Ну, ты, надеюсь, главное фтыкаешь?
   Кодя слушал молча.
   — В общем, наша ближайшая задача, — подбивал баланс новоявленный гуру, — это выяснить всё возможное по поводу Тантра-йоги. И зазубрить назубок, чтобы ни один дотошный кент не смог расколоть. Вот, как гламурненькие падонки готовятся разбомбить казино — так и нам нужно тщательно подготовиться к первому, важнейшему ходу операции — посещению класса Гуру. Ну, как мысль? — излив основную мощь предстоящего предприятия, Рокки заметно опал. Всё же, как ни верти, а кураж — дело энергоёмкое, забирает силушку...
   
   — Ну, то есть, если я правильно понял, ты предлагаешь развести лохов на любовь к Божественному сексу? — Кодя смотрел внимательно, без даже малой доли иронии...
   — Именно! — снова оживился Рокки. — Представляешь, стада непуганых баб, жаждущих отдаться «возвышающим отношениям»? И каждая потенциально согласная на всё ради любви! Бабы придут в поисках рыцарей, а мужики — в надежде на голимый трах с чистенькими тёлочками! Да ещё готовыми по приказу гуру вставать во все позы, прикинь? Я бы и сам окружил себя чудесными сосочками — пусть бы услаждали моё тело, пока будет возвышаться их душа. Ты в курсе, что на десять среднестатистических вполне благопристойных баб приходится два-три приличных — не спившихся и не полных ничтожеств — мужичков? Как раз такие к нам и придут: не бедные, скучающие от нехрен делать — придут в поисках духа (у девок под юбками)!

   Официантке надоело ждать, когда парни наговорятся. Слегка нахально вихляя бёдрами и улыбаясь приторно, словно приготовляясь рекламировать сливочное суфле, девушка подошла и спросила, не может ли она ещё чем-то помочь.
   — Тебя как зовут, милая? — лицо Рокки в момент выразило мужественное спокойствие «настоящего полковника» в отставке.
   Кодеиныч ухмыльнулся краешком рта и тоже состроил доброе лицо правильного парня, законно ожидающего честного поведения от благородной юной леди.
   — Света, — заулыбалась чуть более натурально девушка.
   — Светочка, а не хочешь ты стать царицей? Жрицей любви, например? — Рокки включил отточенное тренировками очарование: глаза излучали проникающее всеобъемлющее понимание и всепрощение одновременно, руки — нежность, губы — страстность. Вся поза начинающего гуру манила, предвещая райское блаженство. А за спиной его... сладчайшим миражом — вмиг затрепетали господин Случай и госпожа Удача — вожделенная парочка жарких девичьих грёз...
 
   Но... Девушка так просто не сдалась! Накинув маску неприступности, с лёгкой издёвкой в голосе, она спросила:
   — Это проституткой что ли? На подтанцовки набираете девушек? Или в бордель?
   — О, что Вы, Света! Как Вы могли такое о нас подумать! Мы ищущие Божественной мудрости и Любви безусловной — рабы во царстве света! Можно сказать, рыцари в стране обманутых лилипутов... А ты бы нам подошла! Видишь, какая красавица! И умница — это у тебя прямо на челе написано. Вот тебе моя визитка, Светочка! — Позвони вечерком, покалякаем... Расскажу поподробнее, а то нам с коллегой уже уходить надо — у нас встреча с мэром города: дела, душечка, превыше всего!
   Поднимаясь, Рокки подал девушке визитку, а Кодя положил на стол новенькую хрустящую купюру...

   Света смотрела в спины удаляющихся парней и думала: может на этот раз ей повезёт — это окажутся не геи, не очередные педрилы, разводящие дурочек на пустые обещания? Что-то в этом парне показалось таким родным что ли. Она перевела взгляд на визитку:   
   — Рокки? — сердечко сладко затрепетало... — Одновременно весь такой мужественный и немного по-свойски развязный. И строгий, словно добрый пастырь с молитвенником в руках. В глаза поглядел... Вот бы такого заарканить! — внутри томительно отозвалось в животе...
   «Ничего себе, аж в матке зашевелилось!» — подумала Света, тряхнула головой и двинулась прямиком к бару.
   За стойкой, наклонившись к самому уху барменши, она прошептала:   
   — Ксюша, налей мне чуточку бренди, взбодриться — просто умираю, так спать хочется! Только, чтобы Главный не увидел... Спасибо, Ксюшечка! Ты меня спасла!

   А меж тем, верные друзья отправились прямиком по домам: приступать к исполнению задуманного плана — пока не остыло, что называется.

                ***

   И вскоре на российских просторах всемирной паутины затрепетали страсти. Великое множество русскоговорящих сайтов, посвящённых развитию личности и духовного роста, как по команде, вдруг запестрели малоизвестным словом «Тантра».

   Постепенно стало казаться, что уже все до последнего недоумка успели побывать на специальных тренингах по развитию сексуальной энергии, называемых Тантра-йога. Уже рассказы очевидцев и свидетелей расшевелили всю московскую молодёжь, обещая неземные наслаждения, выходы за пределы возможного и причастие к Божественным энергиям Космического Танца.

   Перепалки между защитниками традиционных устоев и чистоты нравов с разнузданными наркоманами и устроителями оргий не оставляли равнодушных. Благодарственные и хвалебные отзывы чередовались с возмущёнными криками родителей и общественности. Одни писали о счастье изменившейся в корне жизни, о наконец найденной Любви, о долгожданном покое после мрачных лет мучений и отчаяния. Писали, что причиной всех чудесных изменений явились семинары по Тантра-йоге, на которые повезло попасть с улицы, всего лишь «по объявлению в газете». Другие намекали, что на семинарах творится безобразие: прямо в присутствии мастера там занимаются сексом. Третьи разъясняли о неважности всего и определяли ценность курсов в том, что одна там нашла мужа, о каком и не мечтала, другой нашёл жену, третьи открыли блаженство взаимного притяжения в уже имеющихся парах, и секс между супругами приобрёл такое вдохновенно-окрыляющее воздействие — сравнимое разве с парением в поднебесной.
   В целом, сторонний читатель получал впечатление, что пока другие ловят счастье охапками — сам он сидит не солоно хлебавши. И происходит такое — только лишь потому, что он... — всё ещё не пошёл на занятия той самой Тантрой!
   И ощущалось это — полнейшей несправедливостью, что бы там ни говорили...
               

                Часть вторая
                Роби. Ученик

   Роби женился уже давно. Уже остались позади и муки совести за первые измены, и сопутствующие трудности последствий.
   Подружка его — бывшая — залетела по глупости и выставила бедолагу на деньги. Пришлось башлять, а куда денешься? И девчонке, и врачу. Но... смирился — ничего не поделаешь! — только стал осторожнее: девчонок менял почаще, да взял за правило ни к кому не привязываться, а сохранять дистанцию. Лучше платить понемногу каждый раз, чем вот так — попадать сразу на крупную сумму, ещё и под угрозой разоблачения перед женой. Та, в случае чего, могла при разводе так его раздеть, что мало не показалось бы! Недаром же дочку родила? — Теперь её будущее обеспечено по-любому.
   Сам он был, некоторым образом, причастен к нефтяному бизнесу — денег прилипало немало.
   Хотя и жена оказалась тоже не из пугливых — нормально так работала... Открыла собственный салон для новорусских дурышек, очумевших от роскоши бразильских сериалов и жаждущих прикоснуться к красоте не напрасно прожитых лет. Жена руководила частным предприятием, где учили уходу за телом, уходу за мужем, уходу от скуки сытой жизни — всему самому-самому, короче — учили ушлые предприимчивые дамочки, акулы нового времени. И ещё учили кое-чему — немаловажному: умению тратить красиво — театрально-громко, что называется... — на самые «новомодные модели» и «приколы» нескончаемых «сезонов».
   Всё это, конечно, не на столичном уровне, но зато и конкуренции у жены почти не было.

   В целом, такая жизнь Роби нравилась. Но всё же... чуточку сосал его червь амбиций — подсасывал, мерзавец, где-то под ложечкой. Или «под ребром»... — Хотелось чего-нибудь эдакого: возвышенного. И... поконкретнее что ли... Всё же, чувствовалась уже в его годы какая-то обречённая рутинность. А душа желала — простора ли? Полёта? Или просто новенького, — для разнообразия и полноты постперестроечного счастья.

                ***

   В тот вечер молодой человек сидел в Москве, в гостинице — после очередного семинара по вопросам бизнеса, на который прилетел из Нефтеюганска, где и проживал со своей красавицей женой и дочкой.
   Скучающий взгляд Роби блуждал по комнате, то и дело отрываясь от телевизора — хотелось придумать, чем бы себя занять — и вскоре остановился на лежавшей рядом газете «Спид-инфо». Роби прикупил её днём в метро, заинтриговало название, как раз на такой случай: почитать от нечего делать.
   Мужчина открыл газету и стал листать. Ничего себе — интересная оказалась! Прочитал пару заметок: остроумные, со скандальным уклоном статейки о политических лидерах... — Повеселел. Прочёл ещё небольшую информационную нарезку: о силе воздействия препаратов, стимулирующих активность, полезности определённой пищи для повышения потенции и далее в таком роде... А через полчаса на глаза попалась заметка:
   «В жизни обычного человека есть всего несколько возможностей для соприкосновения с мистикой. Из них самые сильные — это рождение, секс и смерть. Из этой тройки, секс — единственное событие, которое может случиться больше одного раза за жизнь...
Тренинг "Прикосновение Сексуальности" — это тренинг о вашей сексуальности. Это тренинг о том, как убрать барьеры, мешающие вашему сексу стать увлекающим, неземным, волшебным. Как освободиться от того, что мешает переживать свою сексуальность, как бесконечный праздник. Как увидеть и почувствовать то, что находится за пределами секса. Как слиться с собственной сексуальностью...» —  только прочитав до конца, Роби сообразил, что это, собственно, не статья, а реклама — приглашение на тренинг для повышения сексуальности.
   Далее шло перечисление некоторых практик, основанных на Йоге и Тантре, с использованием техник Сутра и Дзогчен. Этому предлагалось научиться. Дополнительно описывались темы занятий, на которых под руководством мастера предстояло опробовать на практике соединение мужских энергий и женских. Сумма за участие значилась не маленькая, но и не заоблачная — жена, бывало, тратила на себя и поболее того...

   Точно щеночек, ткнулось приглашение на тренинг в неожиданно обрадовавшееся сердечко Роби. И сразу захотелось улыбаться. Состоявшееся решение пойти на курсы накрыло скучающего мужчину в обход каких бы то ни было расчётов: тепленькой благостной волной оно приятно затопило сознание.
   Роби представил девушек — все интеллектуальные москвички: на полу, в позе лотоса, а потом на матах — в позе Данаи, ждущей на свидание Золотой дождь. При мысленном использовании словосочетания «золотой дождь» мужчина цинично ухмыльнулся...
   Как-то давно был он в гостях у столичных партнёров. В честь подписания сделки те устроили оргию в частной бане. — Вот где Роби насмотрелся всякого! Пьяные партнёры (уважаемые, в принципе, люди) вели себя совсем, мягко говоря, не целомудренно и творили с приглашёнными девчонками такое, от чего Роби приходилось частенько отворачиваться и уходить, ссылаясь на желание «перекусить», а на самом деле — чтобы не участвовать... Пережидал, что называется, пока большие дяди натешатся с особыми изысками...
   Роби ведь рос отнюдь не среди столичного бомонда! И подобное обращение с женщинами пока ещё не слишком его радовало. Старомодно — он предпочитал игру в Нежность и Доверие.
   Неожиданно в памяти всплыли те оргии. Ностальгически заныло сердце. Невольно припомнилась девушка, которая его обслуживала: новенькая, совсем ребёнок, недавно приехавшая в Москву из глубинки. Худенькая, глазищи в пол-лица, грудки набухшие, как у молоденькой козочки... Наивная...

   Размечтавшийся Роби прервал воспоминания, посмотрел на часы и решительно набрал номер...
   — «Прикосновение Сексуальности». Чем могу помочь? — бархатный женский голос прошелестел, ласково приветствуя новенького адепта.
   Роби ответил, что желает попасть на ближайший тренинг.
   Девушка мягко поблагодарила, спросила, откуда он узнал о тренинге и под конец разговора назвала адрес, по которому следовало приехать для заполнения анкеты. А так же, сопроводив информацию нотками особого доверия, добавила: в целях экономии времени заодно с паспортом следует привезти справку... из кожно-венерологического диспансера. Это удивило. Но позже Роби понял, зачем такая вроде бы унижающая формальность, и в глубине души порадовался такому нестандартному элементу безопасности. Ведь всем известно: в здоровом теле здоровый дух. А главное: — здоровые тела всяко лучше больных!

   Вскоре Роби спустился в фойе, продлил пребывание в гостинице и позвонил жене, предупредительно сообщив о возникшей задержке на дополнительные пару дней.
   Занятия проводились каждую вторую и четвёртую пятницы. Три дня удовольствия за 150 условных единиц...
   В полной боевой готовности, предвкушая приключение, молодой человек чувствовал себя замечательно. Вечер он провёл довольный жизнью и наслаждаясь прогулкой по городу, а наутро подъехал в ближайший диспансер, взял нужную справку, и... через день уже сидел на тренинге, слушая вступительную речь учителя...   
   
                ***

   В просторном зале показалось, что мужчин и женщин примерно поровну, хотя позже выяснилось: женщин даже немного больше. Это порадовало. Просто особо хорошеньких видно сразу, а другие... когда группа разбилась по парам для выполнения упражнений, то нескольким толстушкам мужчин не хватило. Поэтому партнёры и партнёрши постоянно менялись, это позволило хорошенько рассмотреть всех участниц.
   Учителем предстал довольно молодой парень. Назвался Гаятри. — Интересно так, необычно. Высокий, хорошо сложён, подвижен, пластичен — чем-то он напоминал девушку, наверно желанием нравиться. И неожиданно... — показалось Роби, будто... какая-то в нём рабская черта что ли? Вроде, парень готов «отдаться каждому», — вот только погладьте, приласкайте и он — весь ваш!
   Странно, с таким-то нежным качеством, он явно претендовал на роль Учителя и Гуру.
   Этот парень притягивал к себе внимание всей группы и выступал так самозабвенно, что невольно все остальные подчинялись отведённому им сценарию. И... удивительно, но его и впрямь ласкали. Просто мистика!
   А ещё удивительнее: пока парня, в виде примера упражнения, ласкала девушка-ассистентка... — Роби с удивлением обнаружил, что на самом деле тот стремится понравиться мужчинам. Как будто действие ведётся для мужчин... Всё это странным образом завораживало.
   Этот Гаятри увлекал, просто зажигал присутствующих своим шармом и энергией, с каждым часом всё сильнее накаляя атмосферу. Вскоре не захваченных, не вовлечённых уже не оставалось. Единственная, какая-то слишком уж щепетильная девушка ушла в середине второго дня. Не захотела участвовать. Ей специально объясняли смысл тренинга, но увы... та не стала никого слушать. Вероятно, не сумела преодолеть барьер и раскрепоститься даже до начального уровня. А без такого преодоления нечего и надеяться взять что-то от тренинга. — Такая вот оказалась упёртая барышня...
   Но зато самому Роби всё понравилось замечательно, и в конце занятий он дал себе твёрдое обещание приехать в следующий раз с женой.

    На вступительной лекции примерно час разъяснялись принципы, по которым происходит взаимопроникновение сексуальных энергий между женщиной и мужчиной, пробовали прочувствовать чакры: энергетические центры человека. Гаятри рассказывал о связи энергий человека с космическими, и много всякого другого. — Всё исключительно важное для людей, желающих жить в гармонии с космосом и планетой.
   Иными словами, учащимся предстояло овладеть не только внешними знаниями, но и управлением собственным телом и энергиями.
   Во время первого часа Роби присмотрел себе девушку и недолго думая — в первый же перерыв познакомился. А после пересел к ней поближе, осторожненько втиснувшись между нею и седеньким дедусиком. Девушка и сама, тоже — вполне охотно — подвинулась от дедусика подальше.
   Потом уже — позже говорили, что дедок тот «отмороженный», ходит на тренинги постоянно, но... — болеет чуть ли ни сифилисом. (Врали, конечно!). Якобы не лечится говнюк, потому что не хочет вмешиваться в Божественную справедливость, — типа: что Бог послал, то и хорошо. Говорили: то ли он кого-то заразил, то ли — всех подряд заражает, и справка из КВД у него поддельная, но до траха дед был очень охочий. Однако, ему удавалось пристроиться поближе только к новеньким, а повторно пришедшие на тренинг — деда того из-за слухов сторонились.

   В общем, среди упражнений были и объятия, и ласкания друг друга, и касания с особой нежностью, и всё в таком роде... Тантра это или нет — кого интересовало? Это было офигенно возбуждающе и порождало небывалую — прямо таки вселенскую общность женщин и мужчин в отдельно взятой комнате.
   К концу дня — любовь «ко всем и вся» пёрла, казалось, из каждого, как зачумлённая — чисто шальной дым из ноздрей! В будущем, когда станет близким к членам команды, Роби узнает, что в чай, разносимый очаровательными девчушками, добавлялась некая субстанция: она-то и вызывала, в соответствии с желаемым, эту экзотическую феерию любви и блаженства. И конечно: ощущалось это — несказанно здорово!

   Короче, публика рвалась наслаждаться счастьем касаний и лобзаний, Роби чумел от восторга и взлетал к самым небесам кайфа. Его девушка плакала от счастья.
   Там вообще немало женщин впадало в эмоции со слезами на глазах. А после занятий готовы были исповедоваться, каясь в закостенении, слепоте, бесчувствии, в которых пребывали всю прошлую жизнь. Дамочки клялись, что «отныне и навсегда» теперь будут принадлежать открывшейся истине: пребывать в простоте и любви, разделяя собственное блаженство во благо всех живых существ!
   И над всем этим буйством эйфории парил сам Мастер, молодой Бог — Гаятри!

   Некоторые «упражнения» так подействовали на незадачливого Роби, что он, осоловевший от восторга, пережив первоначальный шок — вообще не дурак от рождения — поклялся, что этот день изменит его жизнь! И первое, с чего он начнёт: — признается жене во множественных изменах!

   В конечном итоге, после трёх дней тренинга Роби был так окрылён результатом, что вселенская благодать и всепрощение спустились на его голову, словно венчик из роз, которым одарил Амур, сопроводив любовным поцелуем прямо в сердце.


                Часть третья
                Света. Невеста и Правая рука

    В первый же свободный вечер Света позвонила по номеру, оставленному давешним молодым человеком после её нагловатой выходки с вопросом про бордель. После двух всего гудков красавчик не только сам ответил на звонок, но и пригласил приехать — не забыв упомянуть о специальном предложении, которое ей понравится.
   Девушка записала адрес, похвалив себя за верное предчувствие: свидание предстояло у него дома, а совсем не в кино или кафе, куда обычно приглашали молодчики на первую встречу.
   — Интуиция не подвела, — произнесла она вслух, направляясь в душ...
               
   Новый парень ей нравился. Поэтому отдалась Светочка без особых сопротивлений — через пару часов «собеседования», независимо, врал он, когда позвал заняться новым бизнесом, или нет. Такому Казанове просто невозможно было отказать. Уговаривать умел так, что... — просто нету таких сил в женском арсенале, чтобы устоять против чар эдакого голубчика!
   — Ах, какой лапушка! — Он оказывал на девушку воздействие, сродни гипнотическому: та попросту млела рядом с ним, теряя всякую волю...
   Андрон, так назвала его мать в честь какого-то актёра. Она обожала кино и, воспитывая сына одна — постоянно влюблялась во всякого рода смазливых мачо из зарубежных сериалов. Хорошо ещё, что не называла сына каждый год новым именем очередного кумира!
   От друзей же парню перепала кличка Рокки (или Рокмэн) — тоже в честь героя кино, но более соответствующая характеру. С годами кличка прижилась, а официальное имя позабылось (правда, фамилия — Фонин, ей ещё предстояло прославиться и не слабо побудоражить общественность).
 
   Во время встречи Рокки поведал девушке о планах стать «новым мессией» (с её, разумеется, Светочкиной, помощью, если все сумеют отработать грамотно) и пригласил стать его «королевой». Без долгих раздумий Света согласилась. И уже через неделю переехала к нему жить.
   По счастливому стечению обстоятельств молодой человек арендовал тогда недорого маленькую студию, удобно расположенную не слишком далеко от кафе, где девушка работала. Заполучить эту студию Андрону удачно помогла подружка мамы. Опекая «мальчика», поскольку обожала проявлять заботу, но своих детей не имела — женщина относились к нему весьма трепетно. Такой внимательный, отзывчивый, мягкосердечный... и никогда не забывал сделать комплимент — просто душка, а не молодой человек! Ясное дело — его и побаловать не грех! А потому немало разных дам предавалось этому делу со всем усердием.

   Так Света стала соратницей и любовницей в одном лице. С прежней работы она позже уволилась и взяла на себя основную организационную часть нового бизнеса. Но сначала пришлось провести в интернете большую-пребольшую акцию по раскручиванию скандальной известности одного столичного Тренинга, вёл который уже достаточно заявивший о себе Антон Ладов (или Ладан — под таким ником звали Ладова в сети).
   Ладов в своё время учился у Иконова, Николая. — Их школа называлась «Ваджраяна». Однако, после нескольких лет совместной деятельности, — они даже книжку издали в со-авторстве, — учитель и ученик поссорились: что-то не поделили, и ученик отделился, и открыл собственный филиал Школы — сам стал Мастером. А заодно и соратников, своих друганов — от учителя увёл. Вскоре школа Иконова то ли распалась, то ли заглохла.

   И вот теперь пришло время... — предстояло родиться очередному детищу — филиалу: школе очередного ученика, а именно — тренингу Рокмэна (можно сказать: Правой Руки — союзника и наследника традиций).
   Над созданием такой «школы» и работала Светочка, не щадя живота своего...

   Рокки являлся вдохновителем и мозговым центром, главным руководящим звеном в цепочке из трёх человек, а подружка — верной исполнительницей назначенных идей.
   С самого начала всю работу делили на троих: в новую организацию входил и Кодя, школьный дружбан (его ещё звали Кодеиныч, или Кодын). Так вот — Кодеиныч оценивал идеи и направления, утверждал и разрабатывал стратегию подетально. Без него Рокки решений не принимал, доверяя аналитическим способностям соратника и друга детства.
   Кодя вёл расчеты, корректировал нестыковки, проверял всё и вся — короче, тоже работал мало не покажется, образно говоря — являлся теневым менеджером и гарантом предприятия.
   Так что, на семинар к этому Ладову пошли все втроём.
   Тренировались, наблюдали с утроенным вниманием и... запоминали, запоминали, запоминали. Света попросту записывала информацию на диктофон — в перерывах, закрываясь в туалете, повторяла, что поняла, узнала, ощутила, услышала, что ощутили другие — записывала всё, вплоть до расположения стульев в зале вокруг учителя, которые даже фотографировала телефонной камерой.
   Сказать по правде: втроём они проделали гигантскую работу!

   Кодеиныч сознательно ставил на Рокки. Сам он был прекрасным организатором, но не обладал качествами обольщать и восхищать публику. А Рокки оказался отменным актёром: в реальной постановке, на живой сцене жизни — он проделывал, казалось, настоящие чудеса! Деликатность успеха заключалась в том, что «новый мессия» так входил в играемые роли, что напрочь расставался с прежней жизнью, забывая о её существовании «окончательно и бесповоротно»: ролью он жил!
   А ещё вернее сказать: как только он входил в роль — она, роль — брала его за жабры и уже дальше — не выпускала верного раба! Поэтому публика шла за ним — просто кожей чуяла потрясающую героичность самоотречения! Это было нечто!
   Но... всё это началось не сразу... А сначала было много-много работы. И, конечно, секса — ласкового и трепетно-нежного.

                ***

   Девушек на тренингах было много, самых разных. И все хотели постичь «искусство любви», наивно веря, что Тантра для того и предназначена, чтобы таять в блаженстве секса.
   — Пусть едет крыша, —  говорил на своих семинарах Ладов, и люди понимали: «здесь можно ВСЁ!». К тому же некоторые упражнения прямо стимулировали наполнение сексуальными энергиями. Так, например: рефлекс оргазма, спонтанный массаж, дыхание чакрами — эти упражнения приводили в конечном итоге к жажде соития.
   — Любовь — вот единственный источник роста Духа! — добавлял Ладов, и все трепетали, понимая, что ХОТЯТ любить!

   Вместе друзья побывали на многих тренингах Мастера, им это и самим понравилось. Света была влюблена в своего кумира по уши и самоотверженно работала на общее дело. А со временем — стала привлекать новеньких адептов.
 
                ***

   А меж тем, на семинарах Ладова чего только не случалось! От полного погружения в массовые психофизические техники (на три дня и больше) у людей — натурально «срывало крышу». Одна несовершеннолетняя девочка так разошлась от исполнения рефлекса оргазма, что стала биться попой об пол чуть ли ни в истерике, приставать к мужчинам, и даже — на виду у всех — к самому Мастеру! Это было ужасно! Девочку жалели, но кто бы отважился лишить невинности в такой обстановке? Когда бедняжка скулила едва ли не раненым животным? Ребёнок — она же не могла себя контролировать. И вызывала жалость, стыд и вообще — чёрт знает какие чувства!

   Мастер же — неизменно повторял, что по-настоящему — партнёр не так важен: он всего лишь «окно», «костыль»... И если уж так получается, что некто «возжигает страсть», то — следует этим попросту ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ! — Для раскручивания собственной энергии, так сказать... 
   — Использовать то обстоятельство, что собственное тело готово лететь в космические просторы...  — на привалившей (законно или невзначай) силе сексуальной энергии предлагалось совершить прорыв в Оргазмирующую Реальность Божественной Осознанности! Ну, или что-то в этом роде.
   Всё это понять, а потом ещё и повторять, заучивая, для Светочки оказалось отнюдь не легко, а меж тем ей приходилось проговаривать всё это перед Кодыном! — образно говоря, сдавать экзамен. Они вообще часто собирались дома и постоянно тренировались: говорить, объяснять, делать лицо, жесты и позы и т.д.

   Однажды Ладов взял к себе на ночь из группы новенькую девушку, а на второй день семинара — прямо утром — выпустил её совершенно голую в центр зала. Это должно было создать какой-то нужный эффект — вроде раскрепощения на невербальном уровне что ли...
   В общем: иногда — понимать — не требовалось. Такое правило... — можно сказать, залог успеха. И Света пользовалась правом не понимать.

   Всё чаще и чаще она ничего не оценивала, а воспринимала, как должное (кстати, оказалось, что это результат тренинга, и это — хорошо).
   Постепенно до девушки стала доходить простая истина, состоящая в том, что не нужно ничем грузиться. Поведение, слова, оценки, мнения — всё это совершенно не важно, не имеет ровным счётом никакого значения! На происходящее следует смотреть просто, ничего не анализируя и не осмысливая. Это и есть Истина. И если следует что-то сделать, то не нужно раздумывать и оценивать, хорошо это или плохо: вредное или лишнее не сделается само — даже без личного контроля. Поэтому — не следует заботиться не только о чужом поведении, но и о своём собственном.
   Нужно осознать, что всё происходящее — для всех и вся — наилучшее в данный момент и диктуется любовью.
   Вот с таким привитым отношением Светочка и любила своего ангела Рокки.

   Хорошая ученица скоро перестала оценивать его поведение, а постепенно и свои реакции тоже. Света попросту больше не замечала, что Рокмэн откровенно врёт всем вокруг, чтобы раскрутить собственное имя; и она, вместе с Кодыном — тоже врут, прикидываясь последователями дела великого Ладова, когда тот и ведать не ведает об орудующих за спиной «ученичках».

   Жизнь постепенно превращалась в труднообъяснимое действо, про которое даже не с кем было поговорить. Девушка вообще проявила себя не слишком умной, но зато ловкой и очень терпеливой — счастливое сочетание качеств в помощь выбранному делу... Другими словами — Рокки в ней не ошибся! Вне всяких сомнений, Света имела организаторский талант и была находкой в их самоотверженном начинании.

   После нескольких месяцев плотного изучения тусовки вокруг так называемой «Тантры» Ладова всем троим стало очевидно, что идея в самом деле отличная, и на этом деле можно неслабо разбогатеть: путь к Духовным вершинам, оказалось, весьма недурно оплачивался.

                ***

   В целом, положение дел в конторе новоявленного Остапа Бендера улучшалось не по дням, а по часам. Не прошло и года, как они уже замутили свои первые курсы. Света продолжала любить Рокки и помогала, чем могла: врать, собирать паству, подготавливать нужные документы, письма, тексты и т.д. и т.п.
   Сначала Рокки вёл курсы, почти по-детски играя роль учителя. Довольно скоро он начал набирать силу и опыт. Энергия его и личная сила тренера возрастали день ото дня. Постепенно парень и впрямь стал походить на лидера, а его уроки — на ослепляющие по силе воздействия театральные постановки, где актёры сами же платили за общую игру. А однажды девушка обнаружила и причину такой лавины энергии: Рокки плотно сидел на наркотиках. Но... любовь есть любовь — она закрыла глаза. Что говорить — Светочка никак не могла позволить себе отказаться от любимого и так удачно поваливших средств к существованию. И усиленно продолжала закрывать глаза очень долго.

                ***

   Время шло, предприятие продолжалось.
   Рокки стал изменять ей открыто: с ученицами, её подружками... Объяснял он это снисхождением в сострадании, помощью из побуждений бодхичитты. Света плакала, но продолжала работать и поставлять новых адептов и адепток.
   Она сама приводила и, бывало, даже заранее уговаривала девочек делать то, что скажет Мастер, потому что он знает Путь. Рокки же повторял и призывал всех и каждого быть Безупречным Воином. — Вычитал это из книг Кастанеды (штудировать подобные книги в их бизнесе стало необходимой и важнейшей частью на пути к Богу).
   Однажды Светочка отметила, что даже дома, меж собой они уже начали говорить так, как «положено воинам». Если Рокки терял сознание (а со временем стало случаться и такое), то Света сообщала, что с возлюбленным глубокое самадхи. Если велел смотреть, как он занимается сексом в сауне сразу с шестью девочками — ей следовало выполнять сталкинг.
   Особенно трудно было в первый раз, когда предстояло сесть непосредственно рядом с кроватью и смотреть, как он будет делать секс с новенькой девушкой. А в задачи её «сталкинга» входило чувствовать его наслаждение.
   То есть, ей полагалось наслаждаться вместе с ним, а вернее за него — такая роль: каким-то особо извращённым способом уговорить себя, чтобы испытывать блаженство, пока он прямо перед носом ласкает и любит другую.

   Среди практик были и такие, когда ставились целые спектакли — оргии, что называется... С переодеванием в специально подготовленные костюмы, танцами, которые девушки обязаны были разучивать заранее.
   Танцы по большей части копировались с тех, которые танцевала одна из учениц Ладова — Кали, его «правая рука». — Девушка профессионально занималась восточными танцами и весьма преуспела в этом ещё до того, как нашла себе учителя Ладова. А с ним, в свою очередь стала обучаться сексуальности, сочетая методы йоги, суффизма, нагвализма и шиваитской тантры. Ну и танец... — как язык жестов и способ воздействия... танец ей во всём этом помогал.
   Когда-то Ладов подобрал Кали едва ли ни с улицы, — той негде было спать, — и привёл домой, где обитал с женой и ребёнком, и сообщил, что отныне девушка будет жить с ними. Однако жена не правильно поняла учителя и — выгнала обоих.
   С тех пор Ладов традиционно с семьёй не жил (со временем у него стало пять жён, которые прекрасно делили его внимание и для всеобщего удобства даже поселились в одной квартире).
   Это же самое пытался повторять и Рокки. Только вместо Кали у него была Света, с которой он и экспериментировал. Правда, обзавестись семьёй с дитём не успел...

   Света же искренне верила в очень полезные практики и честно пыталась выполнять инструкции своего Гуру. Иногда, правда, бывало совсем уж тяжко... Например, когда близкая подружка — будто перед казнью, как бы в поисках поддержки жалостливо вопрошая взглядом — уговаривала отпустить, не заставлять заниматься сексом с женихом подруги и на глазах подруги же... — бедняге отчаянно хотелось этого избежать. Но Света, стыдливо опуская глаза — языком жестов, что называется — давала понять: «так надо, это урок».
   А хуже всего было то, что Рокки не брезговал даже мужеложством. Нечаянно Светочка застала его в коридоре с одним из студентов, — тот приехал к Ладову на повышение квалификации (тоже вёл курсы в одном из российских центров), и парни тискались в полумраке около лестницы. Смотреть на это девушка не смогла, натурально «провалила сталкинг». Преодолевая стресс, убежала домой и даже на банкет не осталась.
   Хорошо ещё, что Рокки не уговаривал её заниматься «уроком» в треугольнике «два мужчины и женщина». И конечно, очень повезло — не заставлял покупать дозы. Только напитки для занятий смешивала. — Для девочек в сауне, в том числе. А вещество для добавления в чай он всегда приносил сам.
   Зато после оргий постоянно рассказывал, какая девочка прошла испытания, а какая ещё не доросла до практики!

   А бывало и такое... когда кому-то (чаще женщинам) от практики «свинчивало крышу», и бедняги начинали преследовать учителя, предъявлять какие-то претензии... — Как будто это он создавал проблемы? Такие что, хотят чтобы учитель, типа, решал за них? Окунался в их трудности? А сами маленькие? Не отвечают за свои действия? — Это было никак не допустимо!
   В их школе — первое, о чём следовало зарубить себе на носу каждому участнику: Никто — ни учитель, ни школа, ни сам Господь Бог — не будут заниматься его проблемами, какие бы они ни возникли (после тренинга или во время). За последствия в своей жизни всю ответственность несёт сам ученик, о чём он непосредственно перед тренингом подписывает согласие. Принятие ответственности на себя было основой их практики, даже плакат на эту тему изготовили. Всегда висел на стене.
   Данные техники — об этом заранее предупреждают — для сильных духом людей! Не для маменькиных сынков и хлюпиков. И не для изнеженных дамочек, которые, вероятно, воображают себя Центром Вселенной и ждут к себе не только особого отношения во время практики, но ещё и личной преданности — после всего! Всю эту шелуху себялюбия и «уникальности» следует оставлять за порогом. Иначе не стоит и начинать, — таково Первое Правило Воина.
   И только выполняя правила, можно рассчитывать достигнуть результатов. Во всех остальных случаях — лучше возвращаться домой, к мамочкам, и прятаться под подол, не рассчитывая на Великие Таинства, которые откроются только избранным, только настоящим Воинам — безупречным в своей преданности Истинному Пути.

   Света и сама занималась специально стиранием личной истории (по Кастанеде), а потому — давно не рассчитывала ни на мать, ни на отца, которым перестала даже звонить.
   После начала деятельности на пути Духовного Роста у Светы остался только её возлюбленный, с которым делилось и ложе, и трудовые будни. Он же и учитель одновременно.
   Так что вот... — Всем дурам и почемучкам, предъявляющим какие-либо претензии (точно, как в школе Ладова) — давался жёсткий от ворот поворот. Без сантиментов или сопливых, унижающих снисхождений — таких попросту отправляли домой, и больше к занятиям не допускали: «иди домой, дура, и не показывайся тут больше, а лучше учись работать над собой»!

                ***

    Шёл пятый год их содружества. Любовь Рокки постепенно изменялась. Теперь он орал на девушку, оскорблял и выгонял из комнаты во время занятий. — Особенно задевало, когда он явно играл на публику. В этих случаях оскорбления звучали слишком уж обидно. Но Светочка всё терпела, принимая за «уроки». И исправно подсчитывала доходы предприятия.

   К этому времени они уже вели настоящий тренинг «Прикосновение Сексуальности», а не те ученические курсы, с которых Рокмэн начинал.
   Отношения с любимым дружком претерпели множество трансформаций, и даже в какой-то момент — вероятно, чтобы окончательно покончить с прежней жизнью — друган взял себе новое имя: он превратился в Гаятри. А позже Света обнаружила и ещё новость: молодой человек стал разговаривать с невидимыми Учителями... — на полном серьёзе, сам и без свидетелей. И разговаривать так, как будто он «верный адепт» (аватар прямо!) — принимает любое задание, которое ему назначат.
   Они назначали разное, однажды велели обрить наголо пришедших на тренинг студентов. Обработать некоторых он успел, но потом разразился скандал. Несколько человек отказались «участвовать в шоу» (как они выразились). Денег им, конечно, не вернули — ведь парни не выдержали испытания? Не смогли расстаться с установками, внушёнными обществом и глупой моралью. А значит, не убили эго, и потому — оказались не достойны доверия Мастера...

   В общем, с Рокки становилось всё труднее. В один прекрасный день он категорически запретил упоминать «прошлое имя» и заявил, что отныне и навсегда — для всех без исключения — стал Гаятри. И другое имя слышать не желает, чтобы это уяснили со всей серьёзностью. А для пояснения о значении его имени — отправил Свету на специальный сайт в интернете.
   Объяснение значения звучало так:
   «Ведавьяса объяснил, что сущность Брахма-гаятри исходит из Омкары. Гаятри — женское имя. Кто такая Гаятри? Говорится, что она — супруга Брахмы, но вы должны также знать, что было изречено в гаятри-мантре: "бхарго девасья дхимахи".
   Бхарга означает "сила (мощь, энергия)". Иными словами, это — хладини-шакти или махабхава-сварупа (Шримати Радхика). Мы знаем, что Гаятри — супруга Брахмы, но кто же она такая на самом деле? Она — гопи. Кришна сказал Йогамайе: "Попытайся как-нибудь выдать эту гопи за Брахму; иначе ей не быть Моей возлюбленной в паракия-расе". Все гопи замужем за гопов. Поэтому Кришна и велел Йогамайе устроить все так, чтобы Гаятри-деви тоже выдали замуж, а ее взаимоотношения с Кришной стали паракия. Вот почему Гаятри выдали замуж за Брахму. Уже с самого начала у нее не было к нему никакой любви; она любила лишь Кришну. Паракия — высшее из всех настроений, и, обретя его, Гаятри стала служанкой Радхики. Как мы видим, Гаятри — это суть всех ведических писаний. Гаятри — это одновременно и Сама Радхика, и Ее служанка. Настроение служанки Шримати Радхики может прийти к каждому, кто служит этой мантре.
   Я поведал вам нечто особое. Сердце подсказало мне, что я должен раскрыть вам эту тайную истину о Гаятри. Это тайна; я никогда раньше не раскрывал ее». — Вот так раскрывал суть имени Гаятри некто «Учитель её возлюбленного».
   И с этим учителем Рокки частенько разговаривал вслух… Такое дело.

   Света не понимала, но — принимала всё происходящее, с ангельским послушанием выполняя указания своего Мастера.

   Однако — так или иначе, только Рокки всё равно её бросил. И стал жить с новой ученицей — Светочкиной подружкой, боготворившей его аки самого Мессию.
   Когда-то Света сама же и привела её на жертвенный алтарь. Не думала тогда, что всё так обернётся.
   — Ошиблась? Или... избавилась? — Тогда этого было не понять...

 
                Часть четвёртая
                Таня. Жертва обстоятельств

   — Стас, ты ведь планируешь поехать на семинар в Крыму? — голос  в трубке звучал некстати взволнованно и неприятно рассердил. «Опять что-то случилось, наверно, — подумал Стас, — надоело»...
   — Ну да. Я уже всё полностью оплатил, а что случилось-то? — отвечая, он чувствовал нарастающее недовольство. — Послезавтра выезжаем, сбор в 17.00 на Курском вокзале. Москвичи добираются все вместе одним поездом, а другие своим ходом. Я же уже говорил... — раздражаясь сильнее, Стас пытался сообразить, с какого такого праздника его подружка вдруг задаёт этот идиотский вопрос. Притом, что он давно говорил ей о наметившейся поездке. И не один раз!
   Не иначе, опять мамаша её вмешивалась: зазомбированное тупое существо! Мещанка и нескладуха, которая вечно встревает в личную жизнь уже взрослой дуры-дочери. Давно уже нужно было послать её ко всем чертям! — Правильно говорят люди знания: со временем подходишь к черте, когда просто необходимо стереть личную историю и расстаться с грёбаными родственничками! Пока они не утащили за собой в адскую тупизну их беспросветного болота, где только серость и меркантильное пустое чванство! Словно железными кандалами виснут на лотосных ступнях Идущего по Пути связи с его позорными родственничками, только и мечтающими о собственном спокойствии и пребывающими в глубочайшем скотстве, подобно прожорливой саранче.
   — Стас, отмени поездку! — не унималась подружка.
   — Ты чего, с дуба рухнула? С какого перепуга?! Я её давно жду, а вдруг по твоей прихоти отменю? Ты чего вообще?! Обкурилась? — слушать какую-нибудь очередную сплетню исключительно не хотелось.
   — Стас, я сейчас такое узнала, такое узнала, не езди туда — я тебя прошу! — продолжала зануда, не взирая ни на какие разумные доводы.
   Ну, что тут делать? Подруга сбрендила на ночь глядя! Теперь будет палки в колёса ставить. Нет, это просто невозможно! Сколько же это будет продолжаться? — Парень испытывал категорическое нежелание обсуждать или — не дай Бог, чего ещё не хватало! — менять давно принятое решение. Состроив язвительную гримасу и нарочно размеренно выталкивая слова, он отчеканил:
   — Танчи! Голубка моя! Что бы ты ни узнала... — это всё равно — не отменит... моего... решения. И не обязательно... было... звонить в час ночи!.. чтобы сообщить мне... — хрен знает что!!! — Я уже сплю! Если хочешь рассказать что-то… — занимательное! — позвони завтра! А сейчас: спокойной ночи, крошка! Я тебя лю-б-б-лю-ю-ю-ю... Бай-бай, моя дорогая паникёрша! Читай Кастанеду, и пусть тебе приснится... Третье тело Света! Целую! — и повесил трубку.

   Татьяна прикусила губу...
   — Ах, так? Он даже не соизволил выслушать? Ну, так пусть пеняет на себя! — Она тоже поедет! К чёрту все предосторожности! Может он прав: люди постоянно что-то врут, выдумывают из зависти! Может и Надька всё наговаривает... Надо поехать и во всём убедиться самой! — Всё! Больше никаких сантиментов! — Таня не собиралась потерять своего парня только лишь потому, что её подруга понарассказывала всяких ужасов, которые, якобы, имели место быть. Стас уже не впервые едет на подобный тренинг. И на этот раз — больше никаких компромиссов: Танчи поедет вместе с ним! Чего бы это ни стоило! — Вот так!

   Девушка порывисто набрала номер и застыла в ожидании:
   — Надя? — Она с трудом сдерживала дыхание.
   — Да, Танюш, что случилось? Я уже хотела идти спать...
   — Знаешь, Надя!.. После всего, что ты мне наговорила... я решила... — сама поехать на тренинг, со Стасом вместе! — Девушка выпалила последнее так решительно, будто сделала выпад рапирой с целью заколоть ненавистную соперницу прямо в грудь.
   Надежда помолчала, понимая, что подруга ничего не в силах изменить, и устало ответила:
   — Ну, если хочешь... поезжай сама... Конечно... По крайней мере, будешь рядом со Стасом, тогда может ничего и не случится. — Он, конечно, отказался? Не захотел отменить поездку?
   — Отказался. Наотрез. Даже не стал ничего слушать... Ну и ладно, что ж теперь? Поеду, займу денег — хоть самой убедиться, какое там утоньшение энергий... Чего они снова и снова ездят, будто там мёдом намазано... Может все слухи, враки? И на самом деле — получают эту самую «трансформацию низких энергий в высокие»? И всё такое? И люди находят жизнь, наполненную Духом, в которой безусловная Любовь. Может всё это не зря? Говорил, вроде, про какие-то их тайные знания древних традиций Тантры, путь Абсолютной Свободы... — Ладно, Надюш, не злись, — закончила она уже примирительно, успокаиваясь, — поеду...
   — Я не злюсь, — ответила Надя, — если очень надо, могу одолжить денег. Потом расскажешь, когда вернёшься... Утром приходи. Идёт?
   — Идёт. Приду. Спасибо тебе. Спокойной ночи! — и всё ещё излишне поспешно девушка повесила трубку.

   Разговор этот произошёл в среду после полуночи. А в пятницу вечером Татьяна уже весело смеялась в поезде, движущемся на юг, где вся группа намеревалась провести десятидневный тренинг-семинар.
  Кроме Стаса в компании она знала Гарика и его девушку Катю (носящую ник Katin). Познакомилась с ними примерно полгода назад на чьём-то дне рождения, и с тех пор общались, в основном по интернету. Почти ровесники, они имели достаточно общих интересов. Конечно Танчи обрадовалась неожиданной встрече.
   В дороге познакомились и с остальными участниками будущего тренинга: не все были из Москвы, в компании оказались несколько человек из близлежащих городов, и ещё ожидались студенты из глубинки России и Украины.

   Когда поезд тронулся, многие из участников разместились в одном купе: с гитарой — в тесноте, да не в обиде.
   Вскоре пришёл и сам учитель Гаятри: высокий, с волевым подбородком — одновременно мужественный и женственно-пластичный. Правда он показался Тане немного усталым и беспокойным, и получилось так, что его беспокойство невольно передалось и самой девушке. Но это легко объяснялось: всё-таки собрать группу, везти её в Крым, всякие организационные вопросы — разве это не требует сумасшедших затрат нервной энергии? Танчи это отлично понимала.
   К тому же, когда тренер начал говорить — он волшебным образом преобразился: стал таким... просто очаровательным! — Образно говоря, в нём появился некий пламень — огонь просто. И девушки внимали ему точно околдованные принцессы... Следили за каждым движением его мысли — куда направит, туда и тянутся всем сердцем внимающие слушательницы. И это было очень замечательно!
   Татьяна, зачарованная вместе с остальными, ощущала огромную благодарность: непонятно кому или чему, но она была несказанно рада чувствововать освобождение от своей привычной рутины бытия. Её ждала сказка.
   Устроившись на верхней полке поудобнее, рядом с другими двумя девушками, Танчи уже очень скоро улыбалась чему-то сама в себе, рассеянно слушая усыпляющий говор...

   Заботливо установленные на столике коптили свечки, светила за окошком полная луна. Под ночным небом покачивался на рельсах голубой вагон, отсчитывая километры, отделяющие девушку от дома. Ласковый голос учителя убаюкивал, рассказывая о чём-то таинственно-прекрасном. Мутноватым облачком сонливости объяло её ощущение ирреальности... Происходящее утрачивало привычный смысл, будто размываясь — таяли мысли, теряя линии очертаний и форм.
   Засыпая — в полудрёме ей то ли чудилось... или снилось: будто ногами ступает она по слегка влажноватому мягкому мху... Очень-очень мягкому — настолько, что блаженное удовольствие от его бархатных объятий соседствует с лёгким, набегающим томительной волной, опасением: а вдруг подо мхом... — трясина?


                Часть пятая
                Антон Ладов. Учитель

   Стильно оформленная кухня напоминала удобное гнёздышко. Красиво задрапированное окно, новая современная мебель, мягкий диванчик-уголок — подобным обустройством явно занимались специально.
   В этой комфортной обстановке одной из московских квартир, располагающей равно к приятной беседе или расслабленному отдыху — за столом сидели двое.
   Хозяин: коренастый — с округлыми, немного навыкат, светло-голубыми глазами на широком гладко выбритом лице, напоминающем русскую репу. Выступающие скулы, немного одутловатые щёки и ямочка на подбородке... Однако, в противовес простоватому, с налётом провинциальности, круглому лицу, хозяин обладал удивительно отменно накачанным телом: ни дать, ни взять — профессиональный бодибилдер! Целая гора мышц плечевого пояса, груди и торса... К тому же замечательный спортивный костюм, застёгнутый лишь на половину, удачно дополнял образ, вызывая мысли о турнирах и победах. — Только что золотая медаль отсутствовала. Хотя на гладкой мускулистой груди ничего не стоило дорисовать её воображением.
   Вторым собеседником оказался гость по кличке Варло (или Варламыч): жилистый мужичок слегка за сорок; высокий, худой, — в свитере и потёртых джинсах, — с лицом святого странника. Оба они смотрели друг на друга, как если бы изучали карту местности, по которой собрались идти.
   Закипел чайник, и гость поспешно подхватился: выключил газ, слегка суетливо подвинул чашки и залил поверх пакетиков с чаем кипяток.
   А после... как бы собравшись с духом — спросил:
   — Антон, ты слышал, что делает Гаятри? Об этом уже вся тусовка вопит. Он же, практически, украл твой тренинг? — мужичок сострадательно кривил лоб и смотрел глазами просящего пёсика.
   Хозяин удивлённо вскинул брови, как будто усомнился в уважительной причине вопроса — вроде его отвлекли зачем-то, и решил посмотреть... Но снова опустил взгляд к чашке и вполне монотонно проговорил:
   — Знаешь, Фёдор, ничего нельзя украсть безнаказанно, помни об этом, — и неожиданно глуповато улыбнулся. Как будто вдруг внезапно припомнил, что жизнь, это своего рода цирковое представление, и лучше уж не упускать случая, чтобы повеселиться лишний раз, пока клоуны на сцене. — И губы его при этом сложились в удивительно несерьёзную гримасу.
   — Вот ты, Федя, волнуешься, — продолжил хозяин, — а не сам ли рекомендовал его, когда он впервые к нам пришёл? Ты же расхваливал: «внимательный, сострадательный, настоящий ищущий»... — Вот он таким и оказался: нашёл в нашей нише зазор и... нырнул. И что теперь — кулаками махать?
   — Да, Антон, я виноват! Я привёл. Познакомился в книжном магазинчике «Путь к себе»... Теперь-то вон, видишь — иначе оно всё выглядит! А тогда понравился мне парень, очень понравился. — Так он рассуждал! Зацепил чем-то... На самом-то деле он, конечно, честный... Только... запутался совсем. Видишь, всего-то четыре года с небольшим прошло, а он уже — новый Гуру! Имя себе взял: Гаятри, мать его! — ни мало, ни много! Тренинг персональный! Поклонницы у ног! А ходит-то? — Ба-а-а-альшой Мастер, однако! — Мне даже завидно стало: чего же я Варло-мурло, дурной — и группы вёл, и в Индию ездил... Хайракан, Бабаджи; в Гималаи — Кедарнат, Бадринат; в Варанаси побывал... Посетил столько Реализованных! Ритриты в пещерах сиживал!.. А всё дурак-дураком! Ни денег не нажил, ни бабу, чтоб одна, и любила. Эх!.. У тебя-то, я слышал, новенькая малышка? — и мужичок неизвестно с чего виновато засуетился...
   — Варламыч, ты уж меня давно знаешь... — Давай помолчим? Что мне от кого надо? Пришла — хорошо, уйдёт — до свиданья! Устал я, Фёдор. Давай лучше настоечки выпьем, по маленькой? — и хозяин указал рукой на шкафчик.
   — Наслышан, наслышан о твоих настоечках! С удовольствием! Не откажусь! — гость снова быстренько подскочил, метнулся к шкафчику, открыл дверку и достал матового стекла графинчик да пару небольших керамических округлых — то ли чашечек, то ли рюмочек. После чего бережно налил из графинчика.
   — Сам-то, всё сальвией балуешься? — хозяин смотрел пытливо.
   — Так ведь, Антон, первая любовь — самая сильная! Она мне только помогает, — и Фёдор поднял рюмку. — Я тебе так благодарен за всё, Антон! Так благодарен! Если бы не ты, наверно, я бы уже погиб давно! — За тебя! Можно?
   — Как хочешь. И помолчим. — Антон больше не улыбался, а выглядел уставшим и осунувшимся. Под глазами резче обозначилась отёчные круги. Накачанное тело расслабилось, и горы мышц как-то сгладились что ли...
   Они выпили и надолго замолчали.

   Время шло, на стене тикали часы, и никто не произносил ни слова. Потом Фёдор виновато улыбнулся:
   — А хочешь, я с ним поговорю? — спросил тихо.
   — С кем, с Рокки? А зачем? Он уже и сам на краю, недолго осталось, — произнёс хозяин и добавил, — жаль, столько возможностей было у парня. Героин его погубил.
   — Ну, говорят, он завязал; полегче теперь что-то пользует, вроде dxm или ещё чего-то? — Варламычу хотелось защитить Рокки, как будто от этого зависела судьба парня.
   — Ладно, Варло, это не важно. Я своё отработал, пусть теперь молодые в петлю лезут. У меня свои проблемы, своё надо изживать. Не всё ведь так радужно оказалось. Нельзя было в нашем деле шутить. Вот теперь подумываю... — не договорив, Антон замолчал.
   — Так ты что, больше не будешь вести тренинги? — Фёдор оживился, надеясь услышать планы учителя. Узнать об этих планах уже давно мечтала вся тусовка. К тому времени Антон уже скоро год, как не собирал ни одной группы. Народ удивлялся и роптал. Многие волновались о здоровье мастера, поговаривали, что тот «болен» или «запил». Вот было бы отлично, если из первых уст... типа... заполучить горячую новость!
   — Почему это не буду? — и Антон снова глуповато заулыбался. И стал похож на себя прежнего. Сделал несколько телодвижений, в обычной своей манере незадачливого паяца, и Фёдор понял, что Ладан (так за глаза многие звали учителя) снова ушёл в шуткование, и теперь уж ответа не дождаться.
   Этот Антон был фигурой настолько необычной, что понять его мог разве только сам Господь Бог! Странная у него была черта: посреди серьёзности — вдруг начать паясничать, строить рожицы, оттопыривать нижнюю губу, закатывать глаза и шутовским образом подсмеиваться. Многих он этим обижал, но... всё равно прощали.

   Был один парень, впервые к Рокмэну по объявлению попал, но вскоре перешёл к Ладову и пару лет регулярно ездил на тренинги, — так вот: когда у него в конце концов начались настоящие неприятности — тот купил билет и летел в Москву специально, чтобы убить гуру. — Ладана, значит, ехал убивать! — Парень до того дотренинговался, что из обеспеченного довольно неслабо человека (тот имел отношение к нефтяным деньгам) сделался едва ли не нищим. Так он серьёзно предался делу трансформации энергии, что начисто убрал её из тех органов, которые заботятся о хлебе насущном, и трансформировал в ту зону — в которой желалось только одного: лежать и медитировать, то есть наблюдать Божественную красоту реальности. Или на крайний случай — заниматься практикой: сексом, сколько сил хватит. К тому же, он решил учить этому и других, а именно — открыл собственные курсы. Вот на том поприще паренёк спустил последние силы и средства. И вынужден был прятаться от должников. И дошёл бедолага... (всего лишь за годик-другой) — до первого инфаркта.
   Ну и вот... когда вылечился, то и захотел убить гуру.
   Только вот Гуру его домой не допустил... Даже дверь не открыл. Тот просидел ночь на лестничной клетке, да и «просветлел» — образумился. Бросил всю эту эзотерическую дурь и поехал назад домой, и стал работать.

   А вообще, учителям нередко приходилось прятаться. Одного так избили, что месяц в больнице оживал. А всё чего? — Девчонка пожаловалась своему суженому, что её изнасиловал мастер йоги, вроде — или наркотиками накачал, то ли уговорами «усыпил», но... девушка осталась недовольная и настучала своему кавалеру про нехорошего учителя. А жених с дружками изловил недоумевающего гуру да и переломал ему все кости. Типа: «не воруй чужих невест, а то получишь, мало не покажется»! Эту историю про Иконова рассказывали...
   Ладан тоже прятался не раз: от разъярённых собственников, которые никак не могли понять, что им же лучше, если жена или любимая подруга — трансформируется, благодаря высокой энергии Мастера, в высшее по уровню существо. — Ему же потом с ней будет замечательно прекрасно, потому что девушка и жениха трансформирует потихоньку в высокие сферы, где оба будут купаться в чарующем сексе и блаженстве безусловной любви.
   Правда, тут всегда есть некоторый риск: — девушка может не захотеть возвращаться в грубые низко-энергетичные лапы своего законного владельца, а как раз может захотеть остаться верной рабыней, работающей бесплатно на Мастера — лишь бы он хотя бы изредка трансформировал её в нужном направлении, благодаря своей исключительной силе Духа.
   Одна такая, когда пришла впервые на тренинг — сразу поняла великое преимущество трансформации, да так и осталась навсегда при центре Тантровых услуг. Была фотографом, а стала личной стенографисткой Учителя. Стёрла — как полагалось по учебнику Кастанеды — личную историю, и... забыла, что обещала перезвонить матери, когда доедет домой. (На машине та стояла в пробке, когда звонила с мобильного в последний раз. В какой-то стране вожделенного Востока... — Там ей, вероятно, удачно повезло стереть эту самую, мешающую жить свободно, личную историю). И спустя шесть лет мать всё ещё разыскивала свою дочурку при помощи Красного Креста (по-видимому, всё ещё озадаченная, доехала ли домой, как собиралась, её дитятка). На форумах интернета мамашка слёзно умоляла всех, кто знает её дочку — сообщить, жива ли её голубка или уже нет.
   Сама же душечка-дочка все эти годы отлично трудилась в Москве, во благо Мастера — вела его бумажные дела, помогала снимать учебные фильмы, собирала взносы с паствы, и, конечно — трансформировалась ночами. — Всё же духовная жизнь важнее чего бы то ни было! — Не зря же люди уходят в монастыри, сидят в тёмных ритритах, ездят в Индию, Непал и Тибет — лезут в горы и ищут Шамбалу, посвящая этому свои жизни!
   А той девушке досталась вообще потрясающе завидная участь: она могла трансформировать свою осознанность — напрямую, через Мастера, впитывая всё, что он может передать ей через личный контакт.
   Особенно важен такой контакт становился после семинаров. Тогда Мастер бывал исключительно с ней любезен. И, конечно — девушка была счастлива! Кто променял бы такую жизнь на пустое прозябание в никчёмном городишке рядом с болеющими родителями? Ну и опять же — хорошо, что у девушки родители оказались старенькие и бедные, и не могли приехать в Москву, чтобы убивать гуру. Однако стереть личную историю и не сообщать о себе (где она и с кем) — всё же пришлось, для предосторожности. Бережёного Бог бережёт! Так что... родителям просто неоткуда было взять сведения. Но на самом деле, положение их было не так уж трагично: хотя девушка сама и не звонила много лет — её друзья иногда, натыкаясь где-либо в интернете на объявления-просьбы к дочке откликнуться, отвечали мамашке — сопровождая для убедительности информацию радостными смайликами — мол, жива её дочурка! И счастлива, чего и всем желает! Но, конечно — растолковывать старой зануде, почему её продвинутая девочка так поступила с матерью, отцом и младшей сестрицей — никто совершенно не собирался. Предполагалось, что каждый решает свои проблемы сам, и незачем отнимать у ближнего возможности извлечь урок.

   Истина не в том, чтобы что-то кому-то разъяснять, а в том, чтобы принимать всё таким, каково оно есть.
   Простота, Истина, Любовь! — Вот чему стоит учиться всем занудам мира! А не гундеть понапрасну о своих болячках — этим только увеличивая вселенское недовольство и... мешая, собственно, быть счастливыми тем, кто всё это осознал.

                ***

   Так, благодаря занятиям на тренингах, у многих студентов конкретно менялась жизнь. Кто-то был на вершине блаженства, но были и такие, которые критиковали гуру. Они просто не могли взять в толк, что вовсе не гуру был виноват в их безответственном поведении! Ведь все действия — по стиранию истории, или трансформации совсем не в ту сторону, или нежеланию возвращаться в общество и работать, как это принято среди людей испокон веков — ведь всё это СДЕЛАЛИ ОНИ САМИ! А не Мастер — насильно отобрал у них былое счастье нормального быта и пусть, хоть скучной, но относительно безопасной жизни!
   Нет, люди просто не способны были этого понять! И всё лезли... — критиковали, писали статьи... — Вот уж, с какой силой развернулась целая атака на Мастера всего четыре-пять лет назад? Обвинения в использовании наркотиков, открытого секса (без презервативов) прямо на семинарах, в изнасиловании напичканной наркотой семнадцати-летней девушки, в групповых оргиях с присутствием самого гуру, — столько было вылито компромата, что... удивительно, но — народ повалил в группы с утроенной силой!
   Приходилось даже дополнительно набирать девушек, чтобы справиться с бумажной работой.

   А если честно, и сейчас статьи из интернета постоянно подогревают интерес к Тантра-йоге, техникам Трансформации и другим всевозможным путям, направленным на духовный рост населения.
   Так же очень заметно возрос интерес к посещению занятий у Гаятри — нового последователя древних традиций, передаваемых веками: от великих Учителей Востока, Реализованных Мастеров — непосредственно от учителя к ученику…
   И хотя Гаятри не идеален, и что-то про него непонятное сказал учитель Ладов, это всё не важно. — Важно, что никто не неволит ни одного раза приходить на тренинги. Но люди просятся, караулят у дверей, — у многих больше совсем нет денег для оплаты, и легче их пускать бесплатно, чтобы отстали, чем слушать плач и угрозы (убить или заявить в милицию) и всё в таком роде...

   Ну, да ладно... Друзья достаточно намолчались, и Фёдор засобирался домой.
   — Спасибо тебе, Антон! Ещё раз! Прости меня за Рокки! Прошу тебя на полном серьёзе, — Варло едва не прослезился, так трогательно он чувствовал себя виноватым.
   Но мастер снова надел личину расслабленного паяца и провещал, словно клоун на публику:
   — Вселенная Создателя — велика — милостью своею! Каждому в ней есть место... по которому... воздастся, ибо — заслугам его несть числа! Аминь! — и оба засмеялись.
   Только Федя, как обычно, ничего не понял, что имел в виду Ладан, говоря о «заслугах», — намекал ли на «расплату» за подставу в случае с Рокки? Или?.. Или — на «прощение», потому что у Фёдора и в самом деле полно заслуг? Он до чёртовой тучи полезностей сделал для процветания дела учителя и Тантра-тренингов!
   Но, в любом случае, Фёдор предпочёл своё непонимание скрыть. И удалился восвояси с лёгоньким осадком обиды на неуместные шуточки со стороны мастера и любимого учителя. Ладан закрыл за ним дверь и отправился на кухню.

   Приняв ещё настойки, Антон Ладов взял на руки кошку, прошёл в гостиную и удобно устроился в кресле. Посидел какое-то время задумчиво и нажал кнопку пульта. Из динамиков зазвучала лёгкая медитативная музыка.


                Часть шестая
                Тренинг в Крыму

   Начался третий день тренинга. Ожидание учителя затягивалось. Некоторые осторожно переговаривались, кое-где слышались негромкие смешки или шутливые замечания. Время шло, и напряжение мало-помалу нарастало.
   Дело в том, что накануне, к вечеру, случилось несколько необычное — учитель Гаятри потерял сознание. Прямо посреди занятий. То есть, сначала всё шло нормально, он объяснял важные вещи: про цели кристаллизации Духа, про способы поднять энергию на высочайший уровень, который только возможен для смертных существ. Другими словами — как взрастить, воспитать утончённую энергию, благодаря практикам и специальным техникам, которым предстояло обучиться — основанным на Йоге и Тантре, а так же на Сутре и Дзогчен.
   Таня припомнила, что уже встречала эти термины. Видела их на рекламном плакате, висящем при входе в здание с первого дня занятий. До того, ранее она ничего не слышала о таких техниках — кроме Тантры ни разу не встречала даже названия.
   Весь день учитель пребывал в особо приподнятом настроении и поочерёдно: то шутил, то говорил с необыкновенным пафосом и серьёзностью. Но потом, вдруг, впал в какое-то неожиданное оцепенение. Сначала все долго ждали, а когда ожидание стало казаться уже совсем бессмысленным — помощница сообщила, что у Гаятри глубокое самадхи, и не нужно ему мешать. Для всех лучше «закончить на часик пораньше».
   Учителя отнесли в его комнату на руках, и студенты разошлись.
   Только вот... ещё с самого утра многие заметили, что Гаятри вел себя по меньшей мере странно: он часто надолго замолкал, а очнувшись — оглядывался, будто забыл, где находится. После чего, невзирая на недоумение в группе — преувеличенно важно продолжал рассуждать, на, казалось, совсем отстранённые темы. И все молча ждали, когда же начнётся практика и упражнения. А позже, когда занятия всё же начались, он вмешивался в пары, забирал партнёршу и на ней — самолично демонстрировал, как правильно делать упражнение. Обездоленному ученику в этом случае оставалось просто стоять в сторонке...
   В общем, от прошедшего дня осталось непонятное ощущение и осадок, похожий на недоумение, которое неприлично высказать вслух. И это немного мешало. Но всё же — бесспорно — Гаятри демонстрировал сиддхи: он несколько раз рассказал о том, что происходило в зале, пока сам был «отключённым» и сидел с закрытыми глазами. Так что, ни у кого не было сомнений в его возможностях и высоком уровне энергий.

   В итоге, этим утром все немного нервничали после вчерашнего, ожидая начала занятий.
   Происходило это во время летних каникул в обычной местной школе, под Алуштой, взятой в аренду на время семинара. Под тренинг приготовили помещение столовой. Часть стульев и столов вынесли, а вместо них из спортивного зала перетащили маты.

   Итак, начинался очередной день десятидневного марафона по трансформации сексуальной энергии в духовный проруб. Народу собралось человек тридцать. Таня сидела рядом со Стасом, Катей и Гариком. Настроение было приподнятым, но одновременно — все слегка волновались.

   Прошедшим вечером, уже перед сном, учитель вызвал обеих девушек к себе и сообщил, что они выбраны для особой роли, и на следующий день их ожидает сюрприз. Что именно произойдёт — он не сказал, но предупредил, чтобы были готовы. Вроде, их ИЗБРАЛИ... Потому что девушки очень достойны, их природная чистота удивительна — настолько прозрачна и не замутнена, что таких людей смело можно называть Нагваль. И это великая честь для всех, и для девушек, и их парней, разумеется, тоже.
   Гаятри сообщил, что проведёт обряд посвящения: через отречение от собственного эго. А что это означает — будет известно уже завтра. Заранее открыть это нельзя. Иначе эффект воздействия может нарушиться, и всё действо не произведёт должного результата.

                ***

   Наконец в коридоре появился запаздывающий учитель, сопровождаемый девушкой-помощницей. В зале сразу наступила тишина... В руках он держал чёрную широкую папку, шёл торжественно, хотя выглядел возбуждённым с блестящими глазами и был необычайно весел. Поприветствовав всех с должной учтивостью, Гаятри начал занятие, в зале воцарилась атмосфера важной серьёзности.

   Ну и... довольно скоро после вступительной части, Гаятри донёс смысл предстоящего посвящения, тема которого — пройти через препоны собственного ЭГО.
   Иными словами, со студентами будет совершена некая операция, во время которой им предстоит наблюдать своё эго (в самых различных его проявлениях). — Например таких, как несогласие, внутренние вопли, раздражение, страх, слабость, желание убежать и так далее... Пройти это посвящение есть один из наиважнейших уроков. Необходимость. Именно на этом этапе может выявиться, кто на самом деле — не готов к трансформации. Кто цепляется за старое, отжившее — ведомо или неведомо — стремится остаться там, где есть; кто не желает реальных изменений в своей жизни, а только играет в игру «Поиск Света». Таким игрокам и актёрам не место на его тренингах. — Им вообще не место среди ищущих братьев, решивших познать свою природу и возвысить её путём замечательных техник работы с энергиями (видимыми способами и невидимыми).
   Готовым же к эксперименту ученикам предлагалось довериться ему, своему тренеру, и выполнять то, что положено, следуя чётким указаниям — с необходимым терпением и настойчивостью.

   Задание, которое поставил Гаятри, звучало: ни при каких условиях не пойти на поводу собственного эго и принять, образно говоря, «крест послушания» во всей его полноте.
   Студентам, а вернее для начала студенткам, предлагалось почувствовать себя кем-то вроде Иисуса Христа, отдающим всё ради Царствия Божия — принести жертву, что называется. И при этом — очень важно — не забывать испытывать благодарность за представившуюся возможность. — Такой вкратце смысл опыта.
    А сам опыт заключался в том, что... Мастер намерен... — побрить наголо всех присутствующих. Таково первое задание дня. И начнётся данное событие с новой девушки по имени Таня — настоящим Нагвалем, обладающей чистотой сердца и помыслов. И за это предлагалось наградить её аплодисментами...

   Гаятри повернулся к Тане и начал показательно апплодировать.
   Невольно смутившиеся студенты — вступая несмело по одному — начали, редко хлопая, присоединяться. Сам учитель захлопал активнее. И тогда уже зал поддержал. — Хотя, справедливости ради надо сказать, без такого уж великого энтузиазма.
   И, странно — никто не засмеялся. Атмосфера в зале скорее походила на напряжённое осмысление, чем на стандартную весёлую поддержку забавного начинания.

   Обычно на такого рода тренингах люди очень часто смеются (или хихикают, даже вроде бы порой и нервно). Так, в случае, например, когда не умеют распознать, зачем мастер что-то сказал... — люди неосознанно, на автопилоте выбирают форму реакции смех. Вроде бы, желая показать: да, да, всё так, — дают понять специальными смешками, — мы согласны, мы понимаем, не бараны же какие-то, всё-таки образованные, учились, а не случайно-прохожие.
   Такое же примерно чувство владеет студентами, когда мастер говорит о чём-то «совсем элементарном» на их взгляд. Тогда механически начинают смеяться. Этим люди как бы дают понять, что «признают шутку учителя» и... ценят.
   Но на самом деле — положение строго противоположно: все смеются каждый раз и без шуток вовсе, когда не понимают, с какой целью мастер говорит, якобы, прописные истины. Смех по-сути является реакцией-самозащитой в момент «слишком простого» высказывания. И всегда смолкает, если речь заходит о чём-то хоть чуточку посложнее — когда уже можно, наконец, задействовать интеллект. При заумных речах публика обычно не смеётся.

   А сейчас ситуация была такая, что никто толком не понимал, зачем такие «неуместные шуточки» и «реальный примитив» (вместо высоко-духовных практик). Но, не понимая — им почему-то не захотелось смеяться.

                ***

   Таня не поверила своим ушам! Она смотрела во все глаза, переводя взгляд с учителя Гаятри на Стаса, — потом на Катю, на Гарика, зал и — снова на Стаса и на Гаятри. Все в зале молча уставились на неё. Кажется, всё вокруг застыло в оцепенении!
   Посреди тишины вошли две помощницы с подносами, на которых стояли маленькие бумажные стаканчики с травяным чаем. Одна из них остановилась напротив Тани: девушка, не глядя, словно в трансе, протянула ладонь, сжала пальцами вставленный в неё стаканчик и медленно выпила. В зале царило молчание...
   Девушка повернулась к своему парню и прошептала:
   — Стас, что мне делать?
   В тишине, казалось, замерло время...

   Наконец, Стас собрался с мыслями и — глядя перед собой в пол, рассудил:
   — Слушай, тут всё-таки тренинг. Это дело серьёзное. Здесь всякие отмазки, типа «что я скажу маме» не проходят. Если уж ты приехала на тренинг — значит... нужно принимать все правила игры! Иначе никакого результата не получить!
   После такого здравого рассуждения Стас вопросительно посмотрел на Гаятри.
   Легчайшим движением дрогнула бровь учителя... И они широко улыбнулись друг другу.
   Стас ликовал! Ведь от него зависело устранить такую нерешительность! От его помощи зависела судьба глупенькой наивной девочки. И даже, чего уж мелочиться — судьба всего предприятия «отречения от Эго». Это же замечательно!

   Гаятри принял помощь, признал её. Он подошёл к Стасу вплотную. И по-братски — показательно и с уважением — поднял вверх руку Первого Героя дня.
   Так поразительно верно понять главную суть тренинга? Разве это не настоящий успех? Стас сиял гордостью. Он стоял, расправив плечи…
   И тогда двое — Учитель и Ученик — обнялись, демонстрируя залу высшую ценность взаимопонимания...

   Помощница торжественно принесла на металлическом подносе ножницы, небольшую стеклянную кастрюльку с водой, кисточку и тюбик с пеной для бритья, ну и главный инструмент — походную электро бритву.
   Таня к этому моменту уже сидела тихо, не произнеся больше ни слова, уставившись совершенно отсутствующим взглядом себе под ноги.

   Гаятри взял ножницы, поднял вверх и продемонстрировал залу... словно циркач под барабанный бой, предлагая убедиться в реальности готовящегося действа, и — несколькими точными движениями — отрезал под корень ниспадавшие по плечам мягкие и волнистые каштановые волосы. После чего, так же торжественно, положив аккуратно срезанную стопку волос на поднос — приступил к непосредственно бритью.
   Вероятно, только этим утром вымытые — они лежали на серебристом блюде, свежие и чистые, и чудесно пахли шампунем. А учитель завершал начатое бритвой...
   Девушка продолжала сидеть, не шевелясь.

   Зал немного ожил, люди переговаривались: кое-кто уже посмеивался, кто-то негодовал...
   Вскоре дело было сделано. Перед публикой предстала резко похудевшая на вид «бледная мумия» в тёмно-синем свитере — показавшаяся участникам совершенно незнакомой. Её голый череп, напоминая о дочиста обглоданных костях погибшего животного — белел над поникшей фигуркой, превратившейся вдруг в нетрадиционно одетую в свитер скорбящую надгробную статую.
   Опять воцарилась неловкая тишина.
   И вновь Гаятри сработал мастерски. Он театрально поклонился, припал перед Таней на одно колено и подал ей руку, предлагая встать, — так королеве предлагают взойти на трон.
   Она встала. Учитель взял руку девушки, приподнял её и провёл «тронной поступью» через весь зал, а уже там — сдал с рук на руки помощнице, которая усадила прошедшую испытание и подала ей свежего чаю.
   После этого Таню оставили в покое, а всё внимание перенесли на следующую героиню.

   Следующей отрекающейся предстала Katin. Обрить её чёрную, словно вороново крыло, до спины косу — вне всяких сомнений, было много эффектнее, чем любую с короткой стрижкой девушку или парня.

   Как брили подружку, Таня уже не видела.
   С ней случилась метаморфоза. Наверно, мастер знал, что делал... — Больше девушка не могла находиться в зале: что-то в ней куда-то трансформировалось. Её разом оставили все мысли и чувства, а так же — какой бы то ни было дальнейший интерес к тому, что происходит. Всё это пропало — навеки и полностью — вместе с пушистыми волосами. И Света, помогающая проводить семинар, тихонечко отвела девушку в комнату, приспособленную под спальню. Почти мгновенно Таня уснула.

   А в зале тем временем начался переполох: какой-то парень конкретно и очень решительно отказался далее присутствовать в зале. В поддержку его из группы встал ещё один, декларируя своё естественное право на «свободу выбора». Мало того, что он открыто заявил о намерении не подчиниться и не позволить себя обрить, так ещё и настаивал на собственном праве удалиться! — Чтобы не быть свидетелем «насилия»...
   Оба парня твёрдо решили уйти.
   Какое-то время их довольно настойчиво удерживали и позорили, обращаясь к остаткам сознательности ребят. Устроители тренинга во главе с самим учителем, а так же некоторые из студентов объясняли, что придя на тренинг, учащиеся обязаны присутствовать на всех занятиях. В противном же случае — могут считать себя совершенно не прошедшими Урок, не сумевшими победить своё эго. А значит — вообще не достойными Духа Тантры, «прохожими из метро», и далее, и далее...
   В таких случаях администрация вынуждена отчислить ученика, не возвращая ему уплаченную сумму, и больше не принимать на тренинг никогда. Нарушителей, кроме всего прочего, заносят в чёрный список, известный всем тренерам в Москве, и подвергают суровому наказанию, в виде лишения дальнейшего права посещать какие бы то ни было курсы, — такой вот суровый приговор.
   Это на все лады повторялось не менее 30 минут. Образовалось нечто вроде раскола в группе. Многие отговаривали ребят, намекая хотя бы вспомнить о потраченных впустую деньгах. Но парни всё равно ушли. А после них ушли ещё две девушки и женщина.
   В общем — побрить успели только двух девочек, и спонтанно получился «бунт на корабле». Группу распустили по комнатам, и на этом «Тантра третьего дня» закончилась.

                ***

   Когда Таня проснулась, была уже глубокая ночь. Она встала, прошла в туалет.
   Напротив раковины (зеркала там не было) — потрогала руками голый череп и... забыла, зачем пришла.
   Тогда девушка вернулась в комнату, тихо собрала свои вещи и вышла из школы, не сказав никому ни единого слова.

   На остановке автобуса она взглянула на часы, было 4 часа 49 минут.
   Таня поправила на голове платок, который после испытания сердобольно подарила ей Света, и пошла пешком в сторону вокзала...


                Часть седьмая
                Жена Роби

   После очередного трудового дня, расположившись за столиком на балконе, Марина отдыхала. День выдался трудный. Неприятности по работе и необходимость принимать решения не радовали. Хотелось отвлечься.
   Божоле кюве премьер, ветчина, нарезанная тонкими ломтиками, фруктовый салат с дыней, апельсинами и киви, на бумажной салфетке с орнаментом из фиалок — хрустальный бокал на высокой ножке, напоминающий собою чистоту слёз...
   Но на самом деле всё это, что бы там ни говорили, не имело для Марины особого значения. — Этим вечером она никого не ждала и рассчитывала провести его в одиночестве. Просто ей было грустно.
   Одна из клиенток в порядке благодарности принесла это неплохое французское вино — его рубиновой силы и собиралась пригубить Марина, устроившись удобно и пребывая в печали.
   Отпив немного из бокала и затянувшись сигаретой — женщина погрузилась в воспоминания...

   Марина вышла замуж, когда ей исполнилось двадцать семь. К тому времени — в её прошлом, на обочине жизни терялся немалый шлейф покорённых, но не пригодившихся поклонников. Очередного молодого человека она встретила тогда, когда начала, было, уже побаиваться, не придётся ли, однако, коротать век в девках. Но всё же одно обстоятельство не давало Мариночке запаниковать по-настоящему: выглядела девушка-душечка примерно на двадцать два годика, и никак не старше. И пускай побывала она в объятиях уже нескольких любовников — всё равно производила впечатление, хоть и стервочки, но... начинающей.
   На самом деле, к своему возрасту душечка стала достаточно ушлой в том, что касалось охмурения доверчивых буратин мужского пола. Беда девушки состояла в трогательной трагедии: с не слишком умными и простыми ей довольно быстро становилось скучно, а смекалистые — влюблялись ровно до той черты, за которой начинали чувствовать Мариночкину деловую хватку. Тогда они, весьма солидарно, охлаждали свой пыл. И девушка в ответ тоже остывала, потому что влюблялась строго тогда, когда молодой человек пылал страстью. В противном случае — разочаровывалась.

   Новый поклонник познакомился с ней в кафе.
   Одним погожим субботним вечером, в местном баре родного городишки, где все давным-давно друг друга знали — попивая благородный глинтвейн, Марина с подружкой изнывали от жестокой скуки. Стараясь пить как можно медленнее, дамы усиленно таращились по сторонам, в поисках хотя бы какого-нибудь развлечения. Там-то к ним и подсел, к великому их изумлению, заезжий молодой парень — очень цивильно одетый, и предложил ударить по… мороженому. — Конечно же они согласились, с трудом скрывая возбуждение от такой удачи.
   За столиком, однако, Марине потребовалось достаточно потрудиться, чтобы перетянуть внимание молодого человека на себя. Подружка её была моложе и прехорошенькой, и гость поначалу, казалось, выбрал именно её.
   Но увы... Подружка проиграла. Мариночка просто не оставила ей шанса. Она вообще постоянно выигрывала у всех и вся. — Такая особенность характера...
    Звали молодого человека Роберт или коротко Роби, он приехал по какому-то деловому вопросу и намеревался остаться в их городке на неопределённое время.
   Молодой человек и Марина стали встречаться. Роберт оказался в меру наивным, но при этом — весьма основательно соображал во всякого рода деловых перспективах. Марина показалась ему девушкой, идеально подходящей на роль подруги местного значения. Разумеется, она это отлично поняла. Только вот незадача... Роби попал на достойную партнёршу. По части расчётов — девушке было мало равных! Во всяком случае — не в этом захолустном городишке! И, конечно — Роберт потерпел поражение.
   В партии с Мариной молодой человек допустил «промашку»: он влюбился ровно за день до того, как решил уезжать. Так Маринины чары и смекалка одержали одну из своих самых значительных побед. И на этот раз парень соответствовал её характеру.
   С этим героем душечка не захотела «шутить» или «лениво капризничать», а повела партию по всем законам брачного жанра. Неожиданную его влюблённость после более чем двух недель свиданий девушка почувствовала сразу — к счастью, ей это встречалось уже много раз. И когда, через день, паренёк лишь намекнул на будущее скорое отбытие восвояси — она весьма тщательно продумала свой очередной ход. Так что очень скоро — Роби был поставлен замечательный шах!

   По своим качествам характера в крошечном городке Марина была явно не на месте. Девушка умела так замечательно играть всевозможные роли, что почти всегда добивалась желаемого. Так случилось и в случае с Роби.
   Она всего лишь обмолвилась ненароком, что давно и сама должна уехать — к жениху-школьному товарищу, который уже два года ждёт её, работая важным человеком при Российском посольстве в Швеции.
   Марина предложила «разделить купе» на начальном этапе её путешествия, ведь скоро она выйдет замуж за другого. И хотя ей очень жаль, потому что она не слишком-то влюблена в однокашника, но зато это завидная партия — залог будущей безбедной жизни. К тому же жених хорош собой, имеет разряд по шахматам и отлично катается на горных лыжах. В данном захолустье она только потому и задержалась, что болела вырастившая её бабушка, умершая ровно за неделю до их первой встречи. Ну и... у Мариночки больше нет никаких причин задерживаться пусть даже на лишний день, — жених и так уже ждёт сверх всякой меры и настаивает на срочном её прибытии, — если бы не Роби, её и следа в этой дыре не осталось бы давным-давно!
   И в итоге, рыцарь предложил «уехать вместе». А в поезде... сделал ей предложение.
   Поезд является отличной платформой для романтических связей и таинственных превращений. В дороге Марина почувствовала, что партию она выиграла.
 
   На новом месте жилось не плохо, и через положенные девять месяцев она родила дочку. Супружеская жизнь, что тот скорый, покатилась по гладкой колее, встречая на пути лишь зелёный свет. Роби имел неплохие деньги, а Марина умела налаживать комфорт. По-факту, они идеально сошлись в деловом содружестве брака.

   Так всё и продолжалось — мирно и спокойно, до того дня, когда...
   Однажды, спустя несколько лет — из очередной, вроде бы вполне рядовой командировки муж вернулся в весьма странном состоянии...

   Он зашёл в квартиру, поставил на пол чемодан, и всё пространство их довольно просторного холла оказалось вдруг заполненным — женщине стало тесно...
   Марина отпрянула, сама того не желая, и даже неожиданно испугалась. Глаза мужа горели неземным огнём. Словно отчаянный проповедник, испивший крови Христовой, муж жаждал засвидетельствовать что-то непонятное.
   — Ты что, выиграл в лотерею миллион? — спросила Марина, улыбнувшись одними лишь губами.
   — Мариночка! Я тебя ЛЮБЛЮ! Понимаешь? — он смотрел восторженно, с загадочным выражением, и вопрошал.
    Она не понимала. Со дня их свадьбы прошло не менее семи лет.
   — Конечно, дорогой! Я тебя тоже очень люблю, а что случилось? — женщина вглядывалась в лицо мужа, будто изучала ребёнка: с детьми нужно разговаривать очень осторожно... Особенно, когда не хочешь напугать, чтобы человечек не замкнулся. Малейшее неловкое движение может привести к нарушению его эйфории, и — стало быть — к возможной... нежелательной перемене. А именно: изменению готовности поделиться открытием. Или чем он там готов поделиться, если так сияет?
   — Марина, нам нужно поговорить! — он продолжал смотреть всё так же загадочно и пугающе.
   — Да, дорогой, конечно. Хочешь кушать? Пойдём на кухню, там расскажешь, что случилось. Хорошо? — и опять улыбнулась: терпеливо и ласково — настоящая сестра милосердия!

   Они прошли на кухню.
   На плите сковородочка, приятный запах жареной картошки со свининой. Посуда аккуратно расставлена в сушилке, на столе приборы. Повсюду чистота и уют. На подставке только что вскипевший чайник...
   И дочка в садике. — Ничто не мешало супругам насладиться уединением и душевной беседой.
   Роби уселся, усадил Марину напротив, немного помолчал и виновато прошептал:
   — Мариночка, только ты не пугайся. Я тебя так люблю, как никогда... Я только теперь понял, что ты для меня значишь. — Я жил, как слепой. Понимаешь? Слепой и глухой! — Ничего кроме своих забот не видел и не слышал! Жизни вообще не чувствовал!
   Марине стало неловко. И какое-то странное беспокойство опять заполнило неприятным ощущением... Такая счастливая хорошая жизнь, что он имеет в виду под «не чувствовал»? Она, грешным делом, всегда была уверена в Роберте — думала, что любит, и всё у них хорошо... Состояние мужа пугало не на шутку.
   — Марина... — продолжал Роби, а она всё более понимала, что никогда, собственно, не интересовалась его внутренним миром. Их интересы сводились к бытовым заботам о удобстве, здоровье, уходу за ребёнком и бизнесу — она помогала ему, он ей. У каждого своя ниша в предпринимательской деятельности, — Марина считала это вообще очень даже прекрасным, чего же ещё желать? А, оказывается, есть зона, о которой она ничего не знает? — В её собственном муже есть, оказывается, неизученные пятна на карте?

   Неприкаянно остывал в чашке позабытый чай, а Марина стыла в неизвестности. Оглоушенная открытием, она ничего не понимала. Привычный мир уплывал куда-то в мутные дебри тумана, и она даже не знала — нужно ли теперь что-то удерживать.

   — Марина, со мной произошла метаморфоза, я проснулся! — продолжал муж. — Я открыл глаза, Марина! Я тебя люблю! И вообще весь мир. Оказывается, мир прекрасен, Марина!
   Да... это было падение! — Чем больше горели его глаза, тем труднее ей становилось дышать, заметно кружилась голова.
   — Всё, Роби — хватит! В чём дело? — она сердилась и совершенно не разделяла его энтузиазма. Напротив, серьёзность в её глазах становилась всё жестче: женщина менялась на глазах, превращаясь из заботливой ласковой медсестры в готового к бою самурая.

   — Я был на тренинге, в Москве. Ну, знаешь, как бывает — от нечего делать? Нужно же было как-то скоротать время до отлёта, вот и нашёл по газете... — муж, наконец, стал излагать что-то вразумительное. — Там на тренинге я, вдруг, понял, что жил неправильно. Всю жизнь я делал не то! Посмотри честно правде в глаза? Мне тридцать семь лет — постоянные головные боли, поясница, печень, суставы, отсутствие улыбки на лице. Что у меня есть кроме работы? — Семья? Разве я ЧУВСТВОВАЛ, что такое семья?! — В течение последних трёх лет я вообще ничего не чувствую, кроме скуки и озабоченности то одним, то другим. Марина, я тебе изменял! Много раз! Изменял с твоими подругами, в командировках, со случайными женщинами — всегда, с самого начала, и у меня была постоянная любовница, которая сделала аборт. Я даже не мог представить, что делаю что-то предосудительное. Я не понимал, Марина, понимаешь? — я СПАЛ!!! 
   Она смотрела, позабыв обо всём на свете.
   Роби не останавливался:
   — Во время семинара мне открылось, что есть что-то другое! Что есть ЖИЗНЬ. А в жизни есть Свет, Истина и Любовь! У каждого есть выбор: стремиться к свету и истине или прозябать на задворках. Выбор в сторону развития или — погибели. Есть путь — Путь Абсолютной Свободы! Есть одно только Небо! — муж шумно дышал...

   Марина молчала. Что можно сказать после стольких лет совместной жизни, когда муж вдруг рассказывает, как изменял тебе со всеми подряд — все годы их «верной любви»? Да и нужно ли в этом случае что-то говорить? Она и не говорила...
   Зато он — продолжал:
   — Моё восприятие мира, в котором мы живём, изменилось. Теперь я собираюсь всё исправить! И первое: — я клянусь никогда больше тебе не врать! Это совершенно необходимо: полное доверие — понимаешь? С этого дня мы будем жить так, чтобы не было жаль... никогда, ни на одну минуту, чтобы не было стыдно взглянуть в глаза себе и своей дочери! — Мы увидим НЕБО!

   После того разговора и вправду многое изменилось в жизни Марины и её мужа.
   Сначала Роби ещё ездил на курсы один, но скоро они стали летать туда вместе. Постепенно тренер стал им родным отцом и учителем. Правда, они выбрали семинары самого Антона Ладова, обучавшего Гаятри — Антон был старше, и это больше подходило обоим.
   Муж ликовал, смеялся — был счастлив и верил, что это навсегда!
   Постепенно он терял привязанности и ощущение реальности, материальное положение заметно ухудшалось. Семинары стали наркотиком. Муж разрушался.
   Из бизнеса его вытеснили, и жить переехали в другой город. Спустя два года они остались совсем без денег. Роби метался в поисках выхода, но всё рассыпалось. И тогда он всерьёз задумал убить учителя. Но... всё обошлось, — не всегда мечты сбываются.
   Он начал новое дело: открыл школу массажа, а вскоре стал сам вести тренинги.
   Однажды во время уроков у него произошла остановка сердца.
   Роберта откачали, но вести группы он больше не мог.

   Тогда же примерно произошёл другой из ряда вон выходящий случай. 
   Совершенно неожиданно один из ведущих подобные занятия — их общий друг, начинавший вместе с Роби — выбросился из окна.
   Никто даже не догадывался...
   За день до суицида он оставил письмо своей возлюбленной:
«Любимая, я увидел, что ты моя суженая женщина в этой жизни.
Я бесконечно тебя люблю!!!
Я хочу, чтобы ты стала моей женой, и предлагаю взять меня в мужья, и позволить мне взять тебя в жёны!
Я предлагаю тебе пройти эту жизнь едино, душа в душу, рука об руку, Вместе!
В мире, согласии, Божественной Любви, счастье, благополучии, радости, веселье, доверии.
На благо всех живых существ!
По Воле Всевышнего!!!
На радость и счастье наших детей!
Я искренне верю, что этот союз будет Прекрасен и Нерушим!
Целую.
С Любовью и уверенностью в твоём «Да»
Ом Намах Шивайа!
Истина простота любовь!»
   Далее следовала подпись, состоявшая из семи имён. Вероятно, он когда-то называл себя всеми этими именами и теперь перечислял их через запятую. Странно — в письме он упоминал «счастье детей», хотя детей у него с той возлюбленной не было, а остался только один сын от первого брака.
   К тому же подобные письма он успел отправить ещё двум женщинам за пару недель до этого. А потом — шагнул из окна, которое находилось на восьмом этаже. Все знакомые и ученики скорбели — говорили высокие прощальные слова и недоумевали, что же, собственно, произошло...
   Кстати, именно несостоявшаяся невеста разместила в интернете это предсмертное письмо, — вероятно, надеясь как-то оправдаться в своей непричастности к смерти друга (знакомого или возлюбленного? — после размещения этой предсмертной записки было уже непонятно, кем же всё-таки она ему приходилась).
   Так вся московская тусовка смогла ознакомиться с личным посланием одного из учителей Тантры — покончившего с собой в возрасте тридцати с лишним лет, несмотря на то, что предлагал жить «в мире, согласии, Божественной Любви, счастье и веселье». И лозунгом его курсов по обучению Тантре были выбраны слова «Только Небо!»
   Однако, этому учителю пришлось столкнуться с «землёй» — как бы ни прискорбно оказалось это признать. Ну, в общем, все зачитывали письмо, но причин самоубийства это никак не прояснило.

   А Марина к тому времени уже догадывалась, что её мужу ещё повезло, когда он получил свою остановку сердца, потому что — в их случае — она, возможно, явилась для Роби... своевременной «остановкой перед подоконником»! (Ну, или чем-то в этом роде).

   Но со стороны, посторонним ничего этого не было видно, со стороны всё казалось нелепостями и случайностями.
   Муж на смерть друга и соратника сказал так: Тантра штука хитрая и коварная, ее необходимо познать изнутри. А умом бесполезно. Она накрывает! Нельзя долго тасовать народ, потому как — он, народ — тебя и прихлопнет.

   Но... так или иначе — каждый выбирает свой маршрут: идёт по жёрдочке жизни, стараясь ступать правильно и безопасно. Осуждать кого-то за «неправильность» или излишне сочувствовать — не было ни сил, ни времени. Люди занимались собственной работой, а после — им требовалось немало энергии, чтобы восстановиться. Так вскоре о суициде замолчали.

   Постепенно Марина и сама стала работать в массажном салоне и дополнительно вести курсы массажисток — учить ново-русских заинтересованных жён и подруг делать «чувственный массаж мужчинам». А позже на этот же пусть встала и подростающая дочка. — Ом Намах Шивайа! — Марина давно позабыла о беспечном, спокойном существовании. Теперь её будни напоминали прохождение по минному полю.
   Волнений хватало: и за работу, и за мужа, и за дочь.
   «Истина, простота, любовь!» — так гласил лозунг над дверью её рабочего кабинета...


                Часть восьмая
                Света и Анин. Подруги

   По телеку показывали шестнадцатую серию популярного сериала: Саманта вновь застукала мужа на измене, на этот раз с бездарной смазливенькой артисточкой, которую взяли вместо гордячки Карен, бросившей съёмочную группу посреди белого дня. Карен была сучка ещё та! Но она хотя бы не соблазняла чужих мужей, а новенькая пустышка так вертела задом, что муженёк Саманты сразу расстегнул ширинку...
   Аннушка вяло жалела эту дуру... нужно было ещё в третьей серии послать его ко всем чертям, а бедняга простила на свою голову... И теперь он снова гадит...
   События на экране чередовались: слёзы Саманты вызвали прилив нежности у нового героя, которого та недавно повстречала на автостоянке. Они познакомились, и парень пригласил её выпить в баре неподалёку, где она когда-то как раз встретила будущего мужа...
   Однако, в этот раз внимательность Анны к событиям в сериале куда-то растерялась. Сосредоточиться на фильме не удавалось. Внимание снова и снова ускользало. Она пялилась в экран и ждала подругу, вернее сказать — бывшую подругу. Та собиралась зайти, чтобы «поговорить о важном». Официально они находились в ссоре уже не менее полугода.
 
   Примерно два года назад подружка привела её на тренинг Прикосновение сексуальности, с целью самоусовершенствования. На тот момент Анна оказалась в весьма плачевном состоянии из-за болезненной трагедии на любовном фронте. Девушка тогда послала к чёрту своего дружка — альфонса, уже давным-давно нахально сидевшего на Анькиной шее. — Бывают же сволочи! Помогать вообще не считают нужным... — Такой именно и попался Анне. Работать отказывался, вроде ничего ему не подходит, зато кушал вполне исправно, да ещё и в постели стал вести себя по-хамски.
   Анька терпела, сколько могла, но в конце концов всё же пересилила себя и выгнала халявщика. Как ей это удалось при таком жертвенном характере — одному Богу известно! Но после этого на неё сразу навалилась депрессия, а вернее сказать: девушка жутко мучилась совестью.
   На такой заупокойной ноте душевных терзаний и взяла её в охапку бывшая подружка, тогда они ещё дружили, и привела на тренинг. Курс вёл подружкин любовник, и та усиленно рекламировала, будто тренинг совершенно невероятно воздействует на людей (в том числе женщин). Или другими словами, потрясающе помогает тем, кто запутался: в кризисе и желает освободиться от зависимости, или хочет решить конкретную задачу жизни на определённом этапе. Короче, уверила, что тренинг это нечто совершенно необходимое для Анны после её неудачи с вечным нахлебником-женихом.
   А, надо признать: было Аньке в сложившейся ситуации нешуточно фигово — могла бы и руки на себя наложить. И девушка согласилась попробовать «Прикосновение».

   Ну а там началось-закрутилось... — и уже через пару-тройку месяцев события приобрели очевидно необратимые последствия. Сначала Анютка впечатлилась практиками-упражнениями. Примирение, Отдавание, Лес, Крест Будды... — конечно, не всеми прямо на первом занятии, но всё же... А в один прекрасный день, после очередного упражнения — девушку вдруг «озарило»,  что она любит учителя... Может Рефлекс оргазма так проявился? — поди знай...
   Подружка-то привела несчастную по простоте душевной, а Aнютка полюбила её же любовника! И не просто полюбила, а даже и увела. И не просто любовника, но — соратника по бизнесу. Тот ушёл, заявив, что окончательно выдохся и больше не в силах терпеть её ревность. На этом их интимная связь практически закончилась, но работать вместе продолжали по-прежнему. Подружка была нужна в должности Правой руки. Без неё — знающей всю внутреннюю кухню бизнеса — пришлось бы готовить новенькую помощницу, а это слишком сложно, и никого не устраивало.
   Так общий любовник стал с одной из них спать, а с другой работать. Правда, он после уходил временно к ещё одной — очередной жертве: Розке Самойловой, разведённой актрисочке, но постоянно возвращался... И до поры до времени всех всё устраивало. Даже и лучше стало, по крайней мере он перестал кричать на помощницу Светку при людях, и вообще стал ласков и снисходителен.

   Анюта же погрузилась в любовь так, что позабыла обо всём на свете. Она приняла к себе не только учителя, но отца и покровителя одновременно. А ещё вернее: девушка боготворила любовника, как мессию.

   И вот теперь она ждала бывшую подругу именно тогда, когда у неё снова рушился мир.
   Её Гаятри уходил. Любимый терял себя, а она, его Богиня — не могла ничего поделать и никак повлиять на это. Более того, близкие друзья — не только не помогали, но нарочно мешали. Они попросту губили его! Вот хоть эта же подруга, Света? Она будто зашоренная не понимала, что с ним происходит. Просто потому, что не желала отказываться от доходов — ради денег все готовы наплевать на близкого человека... Гаятри стал такой возбудимый, нервный...
   Анна старалась, как могла! Но что можно сделать в одиночку? Она уже всё испробовала, помогала, поддерживала, но всё бесполезно! Она потеряла терпение. — Не выдержала испытания, сорвалась!
   О, какое жгучее раскаяние выжигало теперь её женское сердце! — Аннушка выгнала Гаятри! Хотела сделать правильно: помочь опомниться, взять себя в руки...
   Любимый ушёл, а девушка осталась страдать. Ну и ждать, конечно, когда вернётся.

                ***

   Но вот на лестничной клетке раздался звук хлопающей двери лифта и следом звонок в дверь. Сердце Аннушки стучало, словно в набат. Лицо излучало страх и озабоченность.
   За порогом, растянув губы в улыбке, стояла Света. Давненько они не виделись.
   Светка похудела. Но выглядела ухоженной: волосы стильно подстрижены и уложены, одета в дорогой костюм, на ногах новенькие модельные сапожки.
   — Ну, здравствуй, Анин! Здравствуй, подруга! — Света протянула коробку с тортиком, и вдогонку, проходя на кухню, достала из сумки бутылку вина.
   — Где тут у тебя бокалы?
   Аня молча указала на полку, а сама повернулась, чтобы наполнить водой чайник, поставила его кипятиться и достала с полки декоративный заварной чайничек и новенькие красивые чашки:
   — Вот, новые чашки, пока ещё не использованные. Но не волнуйся, я прокипятила…
   Света огляделась по сторонам:
   — Хорошо тут у тебя! Уютно, — и снова улыбнулась.
   — Почему «у меня», Свет? — внезапно Анна остановилась, как вкопанная, с блюдцем в руках, — или ты думаешь, он не вернётся? Мы уже ссорились, это же не первый раз, тебе ли не знать?
   Светлана с осторожным благоразумием промолчала.
   — Вернётся он, раньше ведь возвращался?! Вот нож, если хочешь разрезать торт... сама режь... — Анин никак не могла расслабиться и чувствовала угнетающую скованность. К тому же подруга вовсе не способствовала мирной беседе: вместо того, чтобы признаться, что не права — как обычно, стала нападать.
   — Да вернётся он, вернётся. Сейчас не об этом речь! Кто ему виноват, что так всё обернулось? — примирительно замотала головой бывшая подружка. — Ладно, давай сначала выпьем, а потом поговорим нормально, не спеша, идёт? — преувеличенно бодрый голос вселял надежду. Света оптимистично распрямила плечи и выжидающе уставилась на Анну.
   — Конечно. Наливай... Я не возражаю. Посуда вся чистая, можно не протирать, — застывшая в скорбной позе Анин придерживала тонкую ножку своего бокала. Свободная рука её теребила край скатерти, будто искала позабытую в шве иголочку.
   Светлана разлила вино и снова начала сверлить беднягу взглядом.
   — Аня, что с тобой происходит? Мы все за тебя волнуемся. Ты же знаешь, все тебя любят, хотят, как лучше... — Света чего-то выжидала, как будто тянула время. — Никто тебя не обвиняет, расслабься!
   — Ещё бы ты стала обвинять — после всего? Ты же сама всё устроила, сама же его и предала. Он от вашего общего предательства теперь такой. — У меня вся душа по нём высохла, так сердце болит, кровь бы всю отдала ему, да не знаю как…
   — Ой, Анюта... не знаю... Ладно. За тебя! — Ом Намах Шивайа! Истина, простота, любовь!
   — Ом Намах Шивайя! За Любовь! ЛЮБОВЬ!!!
   Девушки выпили.
   Засвистел чайник. Света поднялась, чтобы заварить чаю. Упаковка с россыпным индийским оказалась пуста, но рядом стояла небольшая коробочка с одноразовыми пакетиками. Света положила три пакетика в фарфоровый чайничек, залила кипятком и повернулась к столу, выжидая время. Заслоняя спиной заваривающийся чай, она молча смотрела на подругу.
   Анна заметно подурнела за последние месяцы — видно, намучилась. Светочке всё это было очень хорошо знакомо, — уж сколько ей самой пришлось натерпеться от их общего «Гуру»! — Света предпочитала не всем и не всё рассказывать. Она уже давно смирилась, что Рокки её бросил. Если бы не Анна, он всё равно ушёл бы к кому-то ещё. Теперь, после окончания близких отношений, это было особенно ясно. Жаль, что подруга ничего не понимала. Она упрямо не хотела замечать реальности. Света и сама не очень-то горела открывать глаза сердобольной Аннушке, но события приобрели такой оборот, что не оставалось иного выхода, кроме как попытаться завербовать на свою сторону бывшую подругу.

   — Хороший чай! Душистый, — Света отпила ещё глоточек, — слишком горячий пока...
   — Из Индии привезли. Знакомые. С особых плантаций на священных землях, хранящих память о великих Учителях и просветлённых... — и Анна блаженно улыбнулась.
   Она обожала чай. С Гаятри они всегда заваривали чай в специальном чайничке, строго фарфоровом, и всегда какой-нибудь особенный. Обычно хороший чай им привозил Кодын, друг Гаятри, всенепременно рассказывая истории о том, где его выращивали... 

   — Анна, так что ты собираешься делать? Пойдёшь ты к нему? Он сейчас у Полы временно, у Паолины, ты её знаешь, встречались на тренингах. Не ревнуй, он кроме тебя никого не любит... — Света осторожно прощупывала почву. — Ань, ты бы сходила, забрала его домой, а? — Он же сам не свой! Пропадает же! У него крыша едет, Ань... Он наркоман — постоянно на тренингах под кайфом...
   — Что ты мелешь, Света?! Он наркотики принимать прекратил, когда встретил своего Гуру и Учителя. Когда пришёл впервые на занятия к Антону — тогда ещё соскочил. После только несколько раз более мягкие принимал, чтобы облегчить ломки, он к Свету идёт, понимаешь? К Небу! — Он святой! Я же живу с ним рядом, а не ты — или я не заметила бы? Следы там от уколов, и всё такое? — Анна с укором смотрела на бывшую подругу. — Вы сами его заездили, всё вам мало! Всё деньги из него выжимаете! Сколько ты с ним заработала, всё мало тебе? А на него — всем плевать! Пусть хоть погибает! — у Аннушки тряслись руки, и тихонько кривился рот. Было похоже, что девушка вот-вот заплачет.
   Внезапно Светлана отметила, как заметно поредели у подруги волосы, посерело лицо, в глазах отражалась какая-то особая загнанность что ли... и усталость. «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» — вспомнилось некстати название старого фестивального фильма... А ведь Анка была красивая. Элегантная такая, стройная, хотя и не очень обеспеченная, чтобы позволить себе особый уход. И вдруг за последний год всего такие изменения... Неужели от взаимной любви такое бывает?

   — Анна, ты пойми, — не сдавалась Света, — мы столько лет работаем вместе... Не во мне сейчас дело. Гаятри принимает препараты! Его сейчас так ломает, как никогда! Его НЕСЁТ, понимаешь? Не может принять отказ от него Антона — расценил, будто его предали — вроде не достойного, не прошедшего урок, понимаешь? Как узнал, что Ладов от него отказался, так и понеслось... — Он на грани нервного срыва. Рокки же по-настоящему верил Антону! Он знаешь, что говорит? — Вот прочитай, это он недавно на своей странице в интернете писал, я кое-что распечатала, — и она протянула листок с крупной, вроде подзаголовка, записью:
   «Итак: единственный способ разрешить проблему возникновения чувства собственной важности и жалости к себе — это закрепить свою точку сборки в так называемом “месте без жалости”, и безупречно удерживать ее там до самой смерти».
   — Думаешь, к кому он хочет уничтожить жалость? А? — К тебе, к себе, ко мне, ко всем нам!!! А что это значит? Это значит: он автоматически нас всех готов предать! Готов бросить. Понимаешь? — комментировала Света, — или вот ещё почитай:
   «В момент смерти мы все столкнемся лицом к лицу с бесконечностью, хотим мы того или нет. Почему же делать это, когда мы слабы и дряхлы? Почему не тогда, когда мы сильны? Почему не сейчас?», — и ещё:
   «По сравнению с утратой нагваля смерть — это ничто. Мой страх потерять нагваль — это единственная реальная вещь, которая у меня есть, потому что без этого я
буду хуже, чем мертвец».
   — А как же мы, его близкие? — продолжала возбуждённо восклицать подруга. — Мы не занимаем в его жизни ровно никакого места? — Света трясла листком с записями перед лицом девушки... — понимаешь ты, Анна?! Ты должна на него повлиять!

   — Я понимаю, — ответила Аня, — он всегда признавал только ЛЮБОВЬ. И больше никаких заветов... Гаятри светлейший, один из самых ярких и безупречных людей, которых я когда-либо встречала в жизни. Он сам достиг настоящей трансформации, он Реализованный Мастер. И мне помог вырваться из того болота, в котором я погибала, не зная Любви и Света. Он передаёт свой опыт, как умеет. Страдает и передаёт... А все люди — только используют его, высасывают энергию, забирают силы. Он уже изнемогает под тяжестью ноши, которую приходится нести, которую избрал — во спасение других... Но никто... будто слепые, или сговорились — никто не видит его страданий! Для меня Гаятри всегда Мастер и человек, который мне помог выйти из того кошмара, в котором я жила.
   Всё это Аннушка произносила, глядя на скатерть, потом поднесла руку к пустому бокалу, покружила его, посмотрела на просвет, поставила и не торопясь разлила обоим остатки вина. Бутылка в её пальцах казалась тяжёлой, так тонки были её руки...
   — Выпьем за Гаятри? — Аннушка подняла глаза.
   И Света поддержала:
   — Да, за Гаятри! Надеюсь, мы ему как-то поможем! — и выпила вино одним махом. 
   Анна медленно выпила своё.

   — Ань, ты просто ничего не хочешь слушать... Гаятри ещё до тебя трахал всё, что движется. Думаешь, он зря когда-то снимался в порно? Он даже лечился в психушке... Хочешь, чтобы он снова туда попал? Думаешь, всё про него выдумывают? — Но я сама сколько раз была свидетелем. Ещё до тебя, когда я тоже верила в его «святость», он заставлял смотреть, как трахается — представь, сидеть в двух метрах от кровати и... —  «чувствовать!» — проходить «урок»! Пойми ты наконец!
   Анна молчала...
   — Чтобы пройти урок разотождествления, типа, «укротить своё эго» — так он это называл! А что было в сауне? На 8 Марта он велел собрать девушек (собралось шесть, и я седьмая). Он нас всех трахал по очереди, пока остальные должны были его ласкать. И всё подносил под видом «опыта», под видом «необходимого урока», а ты заладила — святой! И, кстати, девушек подсаживает на наркоту... А как последний тренинг прошёл в Крыму, он тебе не рассказал, конечно? — Он появился полностью невменяемый, на второй день просто вырубился на тренинге, отнесли его в спальню, а публике поднесли, что у него «глубокое самадхи!» — Мастер всё-таки! Но тренинги всегда проходят под наркотическим воздействием, а последние месяцы, так это и вовсе что-то особенное! Не знаю, что на него так повлияло. Вот ведь и ты заметила, иначе, чего ж вы поругались? 
   И Света продолжила:
   — Так вот в Крыму... Он знаешь как преподнёс? Он сказал, что ему Высшие Сущности велели выполнить обряд, типа, посвящения что ли — в общем, он преподнёс так, что необходимо всех побрить налысо. И даже успел побрить двух дечонок, а потом случился скандал, некоторые с шумом покинули тренинг... — теперь наши имена полощут в интернете кто во что горазд! А он всё ждёт, когда к нему явится Антон, его любимый Гуру, и ПРОСТИТ! — За то, что Рокки украл его тренинг, представляешь? Его ещё, якобы, муки совести терзают! А Гуру о нём и слышать ничего не хочет — отрёкся. Это ж он сам повсюду кричал: «я преемник и ученик Ладова, самого реализованного Мастера»! А Мастер-то и знать не знал, что наш любовничек проводил «Тантру» под его именем, вернее прикрываясь именем учителя! А знаешь, что там творилось? — Света выговаривала всё это скороговоркой, как если бы боялась не успеть, или вдруг не хватит духу продолжить, стоит ей остановиться хоть на минуту, — там все трахались, как кролики! И он среди всех — выходил в одних труселях и велел ласкать его, видите ли — это их приведёт к Свету — к Трансформации, мать его! Анна, видела бы ты, что творится на Тантре! Да там только железный трахаться не начнёт! Хоть беги в уборную и там — сама себя... если уж в зале нельзя! — Нельзя удержаться, Аня! Пойми ты! Это не баловство, там всё работает так, что крышу сносит реально! Ты же давно уже не была на тренинге, Аня!
   — Я знаю. Это почти все техники Ошо, большинство техник из Тантры, Сутры и Дзогчен, древние техники, известные всему миру. Зеркало, Театр прикосновений, Мать и дитя, а так же — Спонтанный массаж, Динамическая медитация, Кундалини медитация. Ещё Рефлекс оргазма — это техника Райха Лоуэна, и Лес... И магические пассы, перепросмотр, стирание личной истории — ничего оригинального и сверхъестественного. А его Учитель — Антон Ладов реализованный Мастер, с 1992 года официальный представитель Санатана Дхармы в России. Основа этого учения — Любовь, Истина и Простота. Антон имеет соответсвующие документы, заверенные Шри Мунираджем, возглавляющим ашрамы Бабаджи в Индии. Антон неоднократно общался с Намкаем Норбу Ринпоче, великим Мастером буддийской традиции Дзогчен, это один из самых почитаемых Гуру Индии Шри Свами Махамандалешвар. Так что, у меня нет никаких сомнений в честности — ни учителя Антона Ладова, ни его ученика Гаятри. Оба они достойны самого большого почтения и уважения. Несмотря на то, что... возможно, каждый из нас когда-то заблуждается... Но это ничего не меняет. Знаешь, он говорит, что одинок: «бесполезные желания воцарялись в моём сердце, я отправлялся за светом, но получал тьму. Я отправлялся за потоками красок и света, отправлялся за луной и звёздами, но не получал ничего, кроме кромешной мглы ночной».

   — Да, проснись ты, наконец, Анька! Да что ж ты за баба такая! — Гаятри врёт! Попросту врёт! Никакой он не учитель, и даже не ученик, — я же была у самых истоков, когда они с Кодеинычем всё это затевали! Господи, я же никому ещё не рассказывала... да что ж ты не поймёшь никак — не могу я сейчас всё это открыть! НЕ МОГУ! — и Света закрыла лицо руками, но почти сразу снова продолжила: — я тебя только об одном прошу — верни его! Верни и помоги образумиться. Он тебя послушает. Может, хоть тебя. Я достучаться не могу. Ему нужно срочно прекратить принимать наркотики в таких количествах. Он должен осознать свою Ответственность за начатое дело, за доверившихся ему учеников, за тебя, наконец — до чего он тебя довёл? Посмотри, на кого ты похожа? Ты же была красивая женщина? Ты же молода! Тебе ещё детей рожать, — почему он не думает об этом, Аня? — Почему ты не думаешь об этом?

   Анна не отвечала. Девушка ещё какое-то время смотрела на неё, потом поднялась:
   — Пожалуй, я пойду...
   — Да, я и сама вижу — тебе пора уходить. Спасибо, что заглянула. Было приятно снова тебя увидеть, — и Анюта поднялась. На ходу к двери она произнесла:
   — Тантра — это путь трансформации энергий желания. Воин должен прежде всего знать, что его действия бесполезны... — она остановилась, немного помолчала и добавила:   
   — Нет ни меня, ни тебя, в смысле чего-то конкретного, раз и навсегда четко определенного. Наши личности — эго — это и есть наши самые главные, коренные заблуждения. И, следовательно — личность, как бы её ни плющило — всегда можно просто взять и отставить в сторону. На это способен каждый человек.

                ***

   Света шла по улице, вспоминала их прошлое — первое время счастья. Тогда ещё её возлюбленный был Рокки, а вовсе не Гаятри. Что с ними стало за эти годы? Ведь прошло, в общем-то, не так уж и много? И что с ними будет дальше?
   Хотелось работать, чтобы всё было как прежде. Пусть он любит всех подряд и Анку, в частности. Пусть играет свои роли, пусть старается быть Гуру и Учителем, лишь бы он только взял себя в руки и не срывал занятий, не уезжал внезапно с тренингов, не оставлял её одну разбираться с разъярёнными недовольными личностями, которые орут на неё, а порой... угрожают посадить на три года за неизвестно что! Как недавно орала одна ментовская тётка. — Ходила на тренинг, как все, а оказалось — работала в милиции... и запросто могла натравить кого угодно. Мало им платить бандитам, так ещё придётся уворачиваться от милиции? И всё ей? Пока Гаятри, видите ли — выпадает в «самадхи»?!
   И хоть кто-то помог бы? Так нет — все, как назло попрятались, и никто носа не кажет... Даже Кодын... и тот не может справиться с Гаятри. Верный друг детства?
    А если вообще... — если он сойдёт с катушек окончательно? И что тогда со всеми ими будет? — Что будет с ней, его партнёршей от самого основания дела? — Столько лет она стояла рядом, столько вынесла от него оскорблений, и всё ради чего? Ради того, чтобы он сбежал в психушку? А её бросил посреди дороги? Мало он ей обязан?

   В общем, что говорить... Света не находила себе места. И на Аньку, похоже, нечего было надеяться. Жалость к себе поднималась внутри жаркой волной и неумолимо затопляла... От отчаяния Светочка даже всплакнула, насморкав целых три бумажных салфетки.
   А ведь как светло всё начиналось? Истина, Простота, Любовь...
 

   Спустя немногим больше месяца Света узнала, что Анин покончила с собой, наглотавшись таблеток.


                Часть девятая
                Кодя и Рокки. После тренинга в Крыму
               
   Кодеиныч был зол, как никогда. Его просто разрывало чувство неразрешимости ситуации, из которой он тщетно искал выхода. Много всякого пришлось пережить из-за своего школьного другана Рокки (или Рокмэна — как его ещё называли когда-то в классе). Все они были молоды, амбициозны, и играли какие-то роли: в основном, крутых парней, любимчиков девчонок, джентльменов... — да разве каждую упомнишь?
   Сам Кодын особо не старался — не было у него каких-то великих талантов и излишних потуг ради признания личной особенности. Кодын знал о себе, что середнячок, и звёзд с неба не ждал. Другое дело Рокки — Рокмэн! Тот всегда был вне конкуренции! Всякие там идеи, вроде той, чтобы спрыгнуть с моста перед носом идущей баржи — это придумывалось на раз. И ведь шли они за ним — прыгали! Один чуть не утонул, откачивали уже на берегу. Но... снова и снова — ребята устремлялись за Рокки: то в ночной лес, то в заброшенный карьер — куда только не лезли их худые задницы вслед за дурными головами!
   Неприятностей получали, шишек, но стоило ему позвать, и парни опять, словно заворожённые мыши под музыку волшебной флейты — шли за Рокменом стройными рядами!   
   Позже Рокки стал принимать наркотики, — тогда только его авторитет немного приутих. Потом дружище Рокмэна занесло на доморощенную студию сниматься в порнушках, — там он тоже не задержался слишком уж надолго. И вскоре загремел в психушку, то есть заработал нервный срыв или что-то наподобие того...
   Когда вышел — стал генерировать идеи. А Кодеиныч,  — это прозвище приклеилось тоже ещё со школьной скамьи, благодаря подростковому пристрастию к кодеину, —    продолжал оставаться самым верным дружком, несмотря на остальных, постепенно отошедших от Рокки. Ну и, конечно — мутили они вдвоём.
   То затеяли перепродавать цветы: покупать оптом, а потом развозить по нескольким магазинам или нанимать бабок-продавщиц. Бизнес не пошёл. Пробовали продавать девчонок — тоже ничего толкового не вышло, — мало того, что девчонки постоянно выкидывали всякие фортели (все же нервные!) — чего хорошего ожидать от пяти дур, когда они постоянно психуют? Но ко всему прочему, пришли с голыми черепами толстые дядьки и девок попросту увели. Иди за ними — гонись... или в милицию, типа... можно попробовать пожаловаться, ага? — Ясное дело: ни Кодеиныч, ни Рокки за дядьками не погнались. А поняли: чужая ниша не самое лучшее пристанище. И Рокки снова начал напрягать головушку, дабы изобрести нечто особое и «закрутить бизнес». — Помнится, они даже чуть было не попробовали торговать лесом, но это дело оказалось им не по зубам!
   Короче, Кодеиныч знал Рокки как облупленного, когда однажды тот предложил «замутить новое дело». И поскольку Коде терять было абсолютно нечего — он, как всегда, поддержал начинание другана. И два соратника по партии Авантюрного Сюрреализма направились прямиком на тренинг: ставить нового Гуру на облачные рельсы, ведушие к золоту невидимого Духа.

   Кодеиныч всегда поддерживал — незримо присутствовал за спиной Рокки. И постоянно вытаскивал его из очередной дыры, или вернее — жопы, оказываться в которых незадачливого дружбана тянул, видимо, сам дьявол! Чего стоило одно только «спрятаться» от коллег-конкурентов в несостоявшейся авантюре с лесом!
   Но то, что на этот раз происходило с Рокки — выходило за рамки всего мыслимого и немыслимого! Кодеиныч просто сходил с ума, не представляя, как бы так повлиять на партнёра по партии и боевого соратника, чтобы всё не покатилось в трам-тарары. — Поезд их весёлого путешествия совершенно явно кренился так, что готов был вот-вот завалиться в обрыв — вместе со всеми, кто в поезде. Допускать этого не просто не хотелось — это ощущалось жуткой лажей! — Вот что составляло причину едва ли ни истерики, случившейся с таким гранитным парнем, как Кодеиныч.

   Сегодня он ждал Рокки, чтобы поговорить начистоту. Они не виделись почти три недели. С того самого тренинга в Крыму, с которого Главный тренер уехал резко, оскорбив всех до единого и обидевшись, что никто его не понимает, не поддерживает и не любит.
   Кодеинычу хотелось уже вставить, наконец, мозги совершенно зарвавшемуся, охреневшему вконец тунеядцу и нарику, в которого превратился его друган, когда-то звавшийся Рокки, а теперь, мать его — Гаятри! — Имя-то какое выбрал?! Блин... женское, педрила недорощенный! — внутренне ругался Кодеиныч. И снова припомнил, как когда-то Рокки звал его танцевать... стриптиз! — вот ведь fuck!!! — в клубе для богатых пидеров! — Это, наверно, единственное предложение, которое Кодя не поддержал, а послал эдакого весёлого затейника куда подальше.
   Ну, в общем, что говорить... Кодеиныч оказался на грани нервного срыва! — Того и гляди, сам угодишь в психушку и не заметишь как...

   Наконец, Рокки появился в проёме коридора. Шел он неуверенно и... как-то зябко что ли...
   Злость сразу опала — куда-то остудилась... От внешнего вида другана Кодыну сделалось так фигово, что хоть плач... Он совершенно не представлял, как и — к кому он сможет обратиться: Гаятри, присутствуя — напрочь отсутствовал. Даже лицо стало некрасивым, а ведь какой был красавчик!.. — Теперь из глаз смотрело нечто, чему названия Кодеиныч ну никак не находил. Как будто сам друган в других мирах, а вместо себя поставил на вахту вот ЭТО — Отсутствие, — пусть, типа, пока «подежурит».
   — Слышишь, Рокки, ты где? — робко спросил, наконец, Кодя.
   Вместо запланированного «жёсткого наезда с железным лицом и металлическим голосом» в интонации парня слышались жалость, смешанная со страхом.
   Рокки окинул Кодына взглядом, будто нищего заценил, и степенно выговорил:
   — Я Гаятри, никакого Рокки тут нет. Не нужно путать, — и ответил, главное, даже не включившись. — То есть «лампочка присутствия» в глазах нефига не загорелась... но, однако, так — будто вполне нормально слышит и понимает, чего ему сказали.
   И опять Кодеинычу стало не по себе, и вроде даже жутковато. По спине пробежал неприятный холодок. Он невольно вспомнил о сигаретах. На самом деле Кодя бросил курить примерно года два назад. Но только... в такой ситуации  — мёртвый разве что не закурит!
   — Дай сигарету, у тебя есть? — спросил он Гаятри.
   И тот молча достал и протянул пачку. Разговора как-то не получалось.
   –– Может присядешь? — робко произнёс Кодын.

   Гаятри удобно уселся. Встреча проходила в здании одной из школ, где они временами проводили тренинги и семинары. У Кодына был доступ к кабинету для совещаний, там и устроились. Гаятри отсутствующе смотрел сквозь зал, а Кодын мял в руках сигарету, так и не решаясь закурить.
   Наконец Гаятри начал:
   — Понимаешь, Антон отвернулся от меня. Он меня больше не хочет знать. Меня никто не любит. Все лишь используют. Благодаря Антону в моей жизни, наконец, появился Свет — в неё вошла ЛЮБОВЬ. И теперь меня лишают всего этого... И я один в пустыне, где только неутолённая любовь и страх — вперемежку целуют меня: то в правую щёку, то в левую. «Если я не получил и капли Твоей привязанности, Ты не дал мне даже двух мгновений для того, чтобы выразить мою любовь к Тебе, если Ты постоянно отвергаешь меня, к чему мне мирское уважение?» — помнишь? Я очень устал. Не знаю, хватит ли мне сил и дальше бороться... — помолчал немного и продолжил:
   — Настоящий Воин должен прежде всего знать, что его действия бесполезны. Я действую из побуждений бодхичитты. «С востока прозвучало Слово: Отворите дверь всем сынам человеческим, идущим из всех мрачных долин земли и ищущим храм Господа! Провозгласите творческое Слово и воскресите мёртвое к жизни»... Но рядом я вижу: для человека совершенно невозможно достичь того, в возможность чего (для себя) он не верит! — Никто не верит в возможность стать Настоящим Воином и отворить дверь всем сынам человеческим... «Если вы будете смотреть на себя, там не должно быть вашего я»...
   — Гаятри, что с тобой происходит? Я же твой друг, мы с тобой давно братья, что ты такое говоришь, мы же одни! Очнись! Зачем ты побрил девчонок на том тренинге? Почему тогда уехал? Как ты собираешься дальше работать, ты же грубо нарушил этику ведущего! — Так не может дальше продолжаться, Рокки — тебе нужно одуматься! Кончай ты жрать эту хрень, ты же себя гробишь, или ты уже не способен это понять? — Кодеиныч заводился сильнее, но лицо Гаятри оставалось совершенно невозмутимо. Он будто и не слышал... Но в то же время отвечал:
   — Понимаешь, Кодын, я, когда пришёл к Антону — жил, как зверь. Теперь жизнь моя полностью изменилась. Благодаря моим практикам в ней появился смысл. Я познал Свет. И познал небо. Теперь моей задачей является донести до людей Свет, который идёт с Востока. Я получил знание о существовании астрального света. Ко мне приходили Учителя. Мне было открыто, что многие увидят глубокий смысл, и распахнутся человеку двери в Храм Сокровенной Тайны. Учащиеся должны чётко осознать связь недавнего прошлого с ближайшим будущим, видя в ней осуществление Плана Бога и предусмотренное в нём грядущее спасение человечества. — Под влиянием Астральных Учителей сформируются объединения учеников, работающих группами, но не имеющих тесного взаимодействия и подверженных внутренним разногласиям из-за личностных реакций. Моя роль способствовать подготовке и формированию групп посвящённых, которые будут работать в полном согласии с Планом и друг с другом.

   Отчаяние Кодеиныча поднималось, словно на дрожжах страха! Осторожно заглядывая в глаза Рокки, он почти прошептал:
   — Рокки, ты здесь? Рокки?! — и потряс его за плечи. Но Гаятри вроде бы и не заметил, и продолжал:
   — Я и девушек побрил, потому что накануне получил такое задание. Ты, просто ещё не знаешь: я получил сиддхи, и теперь все важные действия мне диктуют Учителя — Посвящённые в наши дела на планете.
   — Рокки, кончай принимать эту дурь, у тебя конкретно едет крыша. Или ты шутишь? — Кодын всё ещё не терял надежды достучаться до друга, — ты же баб трахаешь, какой ты аватар? И куришь... — Тебе же нельзя! Энергии огрубляются!
   — Почему? — вскинулся, наконец, Гаятри, немного оживая, — мне теперь уже без разницы. Это сиддхи — уже навсегда со мной. А наркотики вредны, я никогда никому не советую. И наркотики не употребляю, только специальное вещество, которое помогает достичь нужного состояния. Чтобы контакт состоялся. Это всё. — Ученик, получивший доступ — работает на астральном плане, где находится фокус его внимания, жизни и мышления. Его физическая природа автоматически откликается на импульсы, поступающие с астрального плана, но мотивируемые с ментального. Но так же — направляемые душой. Поэтому я продолжаю работать на тренингах и отдаю себе отчёт, что там происходит; не понимаю, почему тебя это так беспокоит, — продолжал он невозмутимо. — В прошлый раз я был в плохой форме. Из-за тех парней, которые нарушили все обеты и малодушно сбежали с тренинга. Понимаешь, я чувствую личную ответственность за КАЖДОГО ученика — мне это очень тяжело. Иногда кажется, что нужно просто немедленно со всем этим покончить! Немедленно! — и Рокки учащённо задышал. — «Отбросив все виды иллюзий, сожгите вожделение, гнев и эго!»  С левой стороной тела связан лунный канал Ида, а с правой — солнечный Пингала. Правый отвечает за сенсорное восприятие, левый — за моторное действие. Левое полушарие мозга связано с правой стороной тела — стороной тоналя. Правое — с левой стороной — нагваля. Ида и Пингала — это великая магия противоположностей. Мне иногда так хочется оставить только одну сторону нагваля! Это становится навязчивой мечтой... — и Гаятри, наконец, замолчал и смотрел на Кодына.
   А Кодын, в свою очередь, смотрел на него.
   — А как с женщинами? — голос Кодеиныча звучал глухо и осторожно, будто вопросом ощупывал зыбкую почву сознания другана, надеясь хоть чуточку опустить того на грешную землю. — Ты спишь с женщинами? С бабами ты ведь продолжаешь трахаться? Или что? — он затих, боясь услышать совсем уже что-то... запредельное, выходящее из ряда вон...
   — Свету я бросил давно, ты знаешь, Роза Самойлова уехала к родителям на юг, уже месяц её нет, Анин выгнала меня без малого две недели назад. Сейчас я у Паолины, подруги Кали. Цель жизни — это смерть, потому что мы все умрём. — Общеизвестно, что Карлос Кастанеда бросил курить, не употреблял алкоголь (ни в каких количествах — ни чая, ни кофе); стирал личную историю; предоставил всех людей самим себе. — Занимался только собой: практиковал магические пассы, перепросмотр и другие техники; не имел детей и семьи — жил один, не занимался сексом и постоянно помнил о смерти. Что же вы хотите от меня? — и продолжал:
   — Таинственная сила, таящаяся в женщине — дар нагваля. Женщина более совершенна в постижении нагваля. Вхождение в нагваль или самадхи часто происходит посредством женщины. Для этого я сплю с женщинами. В то же время им может помогать то, что соединяясь со мной — постигшем третье внимание, когда каждая клетка мгновенно осознает себя и целостность всего тела, они тоже озаряются знанием. Это приближает их к небу. Только жаль, что познания, которые происходят в самадхи, не всегда легко перенести в тональ. Поэтому и приходится посредством техник Тантры соединяться с женщиной, чтобы приблизить её к священному таинству самадхи.

   Кодеиныч потерянно смотрел на друга. Спрашивать что-то ещё почти теряло какой бы то ни было смысл. Мозг его отупело метался, пытаясь вспомнить: что же теперь остаётся? Что теперь? Что делать-то?
   — Ну, ты хоть видишься с Анин? Или со Светкой? С кем ты сейчас видишься вообще? — хотелось найти хоть какую-то соломинку-зацепку, чтобы активизировать бывшего Рокки, вместо так неожиданно просветлевшего Гаятри.
   — Понимаешь, некоторые чужеродные энергии проникают в нашу жизнь из других миров, так называемые «шпионы» из мира неорганических существ. Но бывают и из более удаленных миров, и самые опасные — скрывающиеся за образами родителей или близких друзей — лазутчики! Вот этих следует опасаться больше всего! Я иногда думаю: Кодя, а что если Анин движут такие лазутчики?
   — Госссподи-и-и! Да мы все читали! Что ж ты как маленький! Но не надо же в крайности вдаряться?!! — и он растерянно замотал головой, — лазутчики, летуны, орлы — забудь ты их всех, ты же не на семинаре!!! Хочешь, пойдём по коньячку накатим? Я уже тыщу лет не пил! Думал, уже никогда не захочу. Пойдём, а?
   — Пойдём, только мне нужно сначала в одно место зайти... — неожиданно согласился Гаятри.
   И Кодын впервые за встречу обрадовался. И сразу заулыбался.

   По дороге Рокки попросил подождать минут двадцать-тридцать, пока он кое-что закончит по личному делу. Кодеиныч сел в ближайшей кафешке, заказал кофе и орешки и стал ждать.
   После разговора с Гаятри остался неприятный осадок. Состояние и до встречи-то было озабоченным не на шутку, а теперь прибавился дурной в своей откровенности зарождающийся страх. Что он там — на ходу успел ещё продекламировать?
   «Отбросьте все эти поклонения и ритуалы, мы и так уже достаточно занимались лже-йогой. Все занятия и торговля знанием, всё обучение и стремление выглядеть лучше в чужих глазах. — Избавьтесь! Оставьте попытки найти себе всё больше и больше учеников, отрекитесь от титулов: они подобны могилам, и дебаты подобны яду. Поэтому говорю вам, чтобы вы осознали смерть, о, король, и оставались в уединении», — блин, от таких речей у Коди холодок по спине и мурашки — мать его!
   Внезапно он почувствовал, что резко вспотел!
 
   Кодеиныч ведь все эти годы был не просто в доле, а практически поверенным во всех делах Рокки. Он знал, что Рокки принимает наркотические вещества, — не раз тот был застукан с поличным. Но друган и не отказывался! А объяснял, что ему, мол, нужно для правильного состояния, в котором — воспаряет. Кто не без греха? Разве Кодын не баловался в своё время? Он верил, что если сам смог соскочить, то и друг способен.
   Но вот чего Кодеиныч никак не мог взять в толк, почему на этот раз Рокки не хочет разговаривать, как раньше? — Почему не отшутился? Почему продолжил играть роль Гуру, когда не было ни одного свидетеля? Всему же есть мера! Ведь это же начинает мешать бизнесу! Они же с самого начала затеяли всё ради бизнеса, причём же тогда вся эта лабуда для публики? — Зачем Рокки так перебарщивает? Почему такая перемена?
   Вопросы просто роились во вконец ошалевшем мозгу. Назревшее положение нуждалось в самом срочном разрешении.
   И припомнился один из разговоров с Гаятри. Тогда друган впервые пожаловался, что видит галлюцинации. Рассказал, что видит Орла из книги Кастанеды. Точно, как описано: сознания живых существ отлетают в момент смерти и, подобно светящимся клубкам ваты, поднимаются прямо к клюву Орла и им поглощаются. Орлу совершенно безразлична судьба каждого отдельного существа, но он дарует силу каждому «искать проход к свободе», не повиноваться зову смерти, и выйти через него, минуя всепоглощающий клюв.
   И ещё рассказал, что встретил Союзников — такие Божественные Сущности, ведущие Воина Света... — Вроде те сущности признали его и обещали помогать, чтобы миновать клюв Орла. А Светка говорила, что побрить девчонок на тренинге в Крыму — ему как раз и велела одна такая «Сущность». Якобы, даже имя её Гаятри называл... Такое дело.
   Но на этот раз дружочек ничего особенного по данной теме не распостранялся. И вообще — даже не жаловался: ни на головные боли, ни на то, что «все бросили, не понимают и не любят», не поминал, что «хочет покончить с собой», потому что до него никому нет дела. — Правда, снова повторил, что Антон отвернулся, а это, хоть косвенная, но всё же жалоба... Но странно, на самом деле Рокки почти ни за что никого не упрекал...

   В общем, с Гаятри что-то происходило. Определённо! И к бабке не ходи! — и Кодеиныч взглянул на часы.


                Часть десятая
                Галина Петровна. Мать

   Галина Петровна воспитывала дочку одна. Муж завёл новую семью, а с Галиной развёлся и больше почти не показывался — ни помощи, ни сочувствия ждать не приходилось. Трудно было.
   Когда-то всё у них начиналось благородно и очень романтично, но... лодка семейного счастья, что называется — разбилась о скалы жестокого быта. Единственное, что осталось от мужа — дочка Танюшка. Галина, в общем-то, справлялась, но частенько давалось это потом и кровью: работать приходилось в двух местах, да ещё, по-возможности, иногда подменять сменщицу, чтобы увеличить количество рабочих часов, а значит — принести в дом денег немного больше.

   Танечка росла девушкой скромной, безответной. В садике говорили, если кто обижал — никогда не могла дать сдачи. Воспитательница ещё просила мамашу повлиять, а то жалко девчушку — её обидят, а она... уходит в угол и сидит там одна. И получалось, что ей нужно было уделять особенное внимание, а откуда у воспитательницы время? Вот та и обратилась к мамаше, мол, помогите с вашей дочкой справиться, чтоб она сама со всеми обидчиками разбиралась, как положено. А не заставляла взрослых страдать, видя её беспомощность. Где-то примерно так...
   Галина Петровна тогда попробовала поговорить с девочкой, но та расплакалась у неё на груди. И Галина Петровна позабыла о всяком умном воспитании, а стала жить так, чтобы доставлять девочке поменьше обид — жалеть её и просто любить, как умела.

   Дочка подрастала, становилось легче, в школе у неё уже завелись кое-какие друзья. И Галине стало спокойнее за девочку, всё-таки — входила в общество, какое оно ни есть, а другого взять негде. Школу Таня закончила хорошо, — не отлично, конечно, но Галина Петровна об этом сильно не волновалась: лишь бы человек был хороший, а учёба дело наживное, — говорила она себе и знакомым. И Танюшка была по-своему благодарна. Но всё же — по-прежнему, не рассказывала матери о своих чувствах или внутренних переживаниях. — Берегла мать, а может стеснялась? А может — характером пошла в отца, тот тоже был скрытным.
   Отношения с дочерью строились в русле между попытками матери помогать во всём, и характерной особенностью дочери не обращаться за помощью, а решать свои трудности в одиночку.

   После школы Таня поступила в институт, сама выбрала, где конкурс поменьше. И училась ровно. К урокам готовилась, экзамены сдавала. На втором курсе познакомилась с мальчиком, у них завязался роман. Галина пробовала расспрашивать о мальчике и отношениях, но Таня отмалчивалась, очевидно, не собираясь посвящать мать в детали их дружбы. Но частенько Галина Петровна видела дочку грустной, а бывало и заплаканной.
   Парня она пару раз видела, и он произвёл далеко не лучшее впечатление. Слишком самоуверенный, нечуткий какой-то, да и что греха таить, — матери-то, ясно дело, лучше видно: — самовлюблённый оказался паренёк. Попробовала, было, дочке открыть глаза, но увы... та опять ушла в своё любимое молчание — не возражала, но и отношения к дружку никак не переменила. А у матери за дочку стало ныть сердце.
   Так они и жили: дочка дружила с мальчиком, мать смирялась, совершенно мальчика не одобряя.
   Того звали Стасом. На вид серьёзный, высокий, хорошо сложён, волосы такие красивые — умный, словно научный работник. А вот — не лежала к нему у матери душа. Что хошь с нею делай! Ну да, делать было нечего — дочке нравился, а мать что может?
   Когда Танюша с парнем этим сошлась, стала интересоваться всякими форумами, тренингами, семинарами, и всё чего-то наподобие этого. — Вроде у них там обучение саморазвитию... Галина точно в подробности не вдавалась. Занимается дочка и ладно. Учится хорошо, не пьёт, не курит — по сегодняшним временам это уже отлично, какие ещё могут быть требования к молодёжи? На подобные занятия иногда Тане были нужны дополнительные деньги. Галина давала, а что сделаешь? Однако, лишние деньги были не всегда, и девушка пошла подрабатывать — несколько дней в неделю в киоске продавала женские чулки, какая-то подруга из института её пристроила.
   Читать стала много, даже слишком. Вечер, ночь — зайди в её комнату: постоянно — или читает, или у компьютера! Вот уж Галина Петровна исстрадалась! Ну надо же чем-то ещё интересоваться, кроме чтения да интернета? Или нет? — Правда, самой Галине было не до интересов, — после работы домой доползти-бы... а там ещё дела! Приготовить, постирать, в лучшем случае успевала одним глазом какой-нибудь сериал посмотреть, и всё — засыпала.

   Так, примерно, всё и шло...
   Но однажды дочка уехала в Крым, на курсы. Уехала неожиданно... — приняла решение прямо за один вечер. — С парнем своим... На тренинг. Денег не просила, где-то сама нашла, и через день уже отправились.
   Очень решительная уезжала, даже весёлая. Должна была вернуться через 12 дней.
   Только вернулась — внезапно — на шестой день.
   Собственно, сказать вернулась — не совсем точно. Вечером во вторник дочку привёл милиционер. Оказалось, что на неё обратили внимание в поезде — билет у неё отсутствовал, сердобольная проводница её пожалела и подсадила к себе в купе, девушка сказала, что «билет есть, но остался у друга». А где друг, почему у него билет остался — ничего больше вообще не сказала. Денег на новый билет у неё оказалось не достаточно. И выглядела так, что лучше не расспрашивать. Но в Москве на вокзале проводница передала девушку в милицию. Отчасти потому, что выглядела Таня не совсем адекватно.
   Всё это рассказал милиционер. Стал расспрашивать, знает ли мать, что случилось с дочерью, всегда ли она такая странная: не разговаривает и на вопросы почти не отвечает.
   А что могла сказать мать? Она, когда увидела дочку — едва ни лишилась чувств! Девочка вернулась домой — обритая! Наголо! — Мать вообще слова вымолвить не могла! Так и рухнула на стул... — Какие уж тут объяснения. Ей бы самой хоть кто-то что-нибудь объяснил!
   Только вот... — не было объяснений! Дочка-то... — разговаривать перестала! Совсем!
 
   Ну, что сказать? — Уложили её в постель… Потом милиционер пересказал всё, что видел сам и слышал от проводницы, получил от Галины Петровны подпись о передаче дочери и дал карточку с номером телефона, мол, если чего — звоните... Хотите подать заявку, надо прийти в отделение милиции. Но только она должна сама рассказать, что случилось.
   Вот и всё...
   Ночью Галина Петровна откинула одеяло, стала смотреть, есть ли следы насилия на девочке, — ничего не нашла. Провела рукой по голове дочери, почувствовала бритые колючие корешки — не выдержала: отвела руку, и снова заплакала. У дочери были замечательно красивые волосы, густые, с каштановым отливом, — все знакомые восхищались... И для матери гордость, и девочке украшение.

   Вот такое пришло в дом Галины Петровны горе. Танечка не заговорила ни наутро, ни через неделю. Стала словно неживая. И платок с головы не снимала, только чужой сразу на другой день выбросила, а взяла из шкафчика старый, бабушкин.

   И с того дня жизнь Галины Петровны потеряла реальные очертания. Былые трудности теперь казались едва ли ни счастьем. Вместо них жизнь затянуло плотной завесой ожидания. Разговаривать дочь не начала. Кроме того, она перестала ездить в институт. После возвращения из той поездки шел второй месяц, а Таня к учёбе так и не вернулась. И ни разу не разговаривала с подружкой — ни по телефону, ни непосредственно. Когда Надя пришла, обеспокоенная — дочь не вышла даже в коридор. И Галина сама поила подругу чаем, выспрашивала подробности последнего телефонного разговора, записывала номера телефонов тех, кого знала подружка из Танечкиных друзей. Попробовала Галина Петровна поговорить с парнем этим, Стасом, — он звонил... сама Таня к телефону не подошла, а Галине он ничего рассказывать не стал. Даже под угрозой обращения в милицию.
   Пришлось сообщить и отцу Танюшки, чтобы приехал и попробовал повлиять на дочь. Бесполезно: та даже не повернулась лицом к отцу, так и пролежала отвернувшись к стене. Ко всему прочему, она перестала читать. Совсем, и компьютер больше не включала...
   В доме Галины Петровны поселилось затворническое, а вернее — траурное молчание. И в такой атмосфере начали потихоньку сохнуть даже цветы. У домашних комнатных растений начали желтеть и отпадать листки, пока они почти полностью не засохли.

   Галина Петровна ходила к психологу, но без толку. — Привести туда дочь не получилось.
   Постепенно волосы дочери стали отрастать. Только вызвало это совсем не радость, а дополнительные скорбь и слёзы. Вместо привычных каштановых — волосы девочки оказались... седые. — Знакомая старушка посоветовала идти в церковь и заказать молебен о здравии рабы божьей Татьяны. И самой молиться, конечно.
   И Галина начала молиться...

   Ещё через два месяца стало ясно, что дочь беременна.


                Часть одиннадцатая
                Гаятри

   Гаятри сидел в сквере и рассматривал узор линий на своей ладони.
   Если подносить ладонь ближе к глазам — линии на ней менялись. Словно живые нити, они так красиво изгибались и волновались, что Рокки застыл в неподвижности и зачарованно наблюдал за ними, позабыв обо всём на свете.
   Ко всему прочему линии откликались на каждое его мысленное движение, они, казалось, СЛУШАЮТ и реагируют, как будто шепчутся, обсуждая мысли Гаятри. — Такие удивительные живые существа на собственной ладони. Правда, и ладонь тоже существовала сама по себе, и к Гаятри особенного отношения не имела. — Она тоже парила эдакой отдельной планетой посреди невесомости, на которую Гаятри каким-то, непонятнам для себя образом, влиял.
   Потом он увидел, как к одной планете медленно подплыла другая, такая же. И они стали вместе «дышать в паре», а потом «заниматься сексом». Во всяком случае то, что они стали вытворять, более всего было похоже на секс! Линии между собой так обнимались, переплетались, расширялись, будто пульсируя, — Гаятри смотрел зачарованно, не мигая, и не мог насмотреться!
   — Подумать только, — мелькнула мысль, вернее тоже проплыла где-то в невесомости: 
   — планеты ласкаются и предаются сексу... мужская энергия и женская... — танцуют свой особый танец Любви. Вот она: Простота, Истина, Любовь!

   Налюбовавшись вволю, Гаятри поднялся и медленно двинулся по направлению к выходу из сквера. Сильно покачиваясь, он поочерёдно — то улыбался, то хмурился и всё подносил ладони к глазам. Но вскоре снова присел на скамейку, и опять встал, и медленно побрёл дальше.
   Отдалённо, где-то у затылка, на задворках памяти слышался привычный стук мысли: «Умри, йог, умри. Умри, ибо смерть сладка. Умри той смертью, которой умер Горакх — и прозрел»...
   Гаятри скривился и отдался потоку…


                Часть двенадцатая
                Катин и Маргарита Львовна. Влияние

   В вагоне метро Галина Петровна рассматривала себя в отражении стекла. Подурнела-то как! Всего за несколько месяцев постарела, будто на десять лет. Вот что делает с человеком беда...
   Галине наконец-то повезло найти номер телефона девушки, которая вместе с дочерью побывала на том семинаре в Крыму. Тоже москвичка. Звали девушку Катя или по молодёжному Катин. Надя помогла отыскать девушку. Всё бы ничего — только очень уж далеко она жила, на Юго-Западе, на краю Москвы. Галина Петровна созвонилась с её матерью и собиралась повидаться, чтобы узнать подробности. Мать девочки пригласила Галину Ивановну. Сама Катя, — с её слов — тоже была не совсем в порядке. С девушкой происходило что-то неладное, чему видимого объяснения не было.
   
   Так трудно всё — запуталось и концов не найти! Галина Петровна уже вся измучилась. И работать-то одной, содержать двоих — трудно, а тут ещё такое горе...
   После работы — на другой конец города, а дочь дома одна... — худенькая седая девочка... — Галю опять пронзило чувство всепоглощающей жалости. Невольно глаза наполнились слезами, сразу набухло в носу... Достав платок, она отвернулась от двери и уткнулась носом в угол. Сморкаясь и вытирая глаза, она снова отдалась своему горю...
   Вагон стучал по рельсам, на станциях входили и выходили люди, и никому не было никакого дела до плачущей в углу взрослой, полноватой женщины — до чужой матери, оплакивающей единственную дочку.
   — Мало ли... ещё одна не выдержала, — вот и все думы... Посторонние взгляды скользили безучастно. Её обходили, стараясь не дотронуться — реакция города, в котором Галина Петровна родилась... Реакция человеческого сообщества, от которого отвернулась её дочь.

                ***

   Разбитая дорога... Эти бесконечные, давно ставшие привычными — московские ремонты вечно вскрытых коммуникаций... — голые трубы в траншеях вдоль городских улиц, глина и грязь...
   Во всяком случае это на время отвлекло Галину Петровну от невесёлых дум, пока она добиралась от метро до нужного ей здания по заполненной грязью улице. Идти оказалось далековато.
   Добравшись, наконец, до высокого синего дома женщина, переступая уставшими ногами, сверила записанный на листке номер квартиры с табличкой над дверью и вошла в нужный подъезд. На лифте она поднялась на третий этаж и нажала кнопку звонка.
   Дверь открыла небольшого роста моложавая женщина, на вид чуть более сорока, стройная — интеллигентного вида: вьющиеся чёрные волосы заколоты на затылке, взгляд слегка виноватый и неуверенный.
   — Здравствуйте! Я Маргарита Львовна, друзья зовут Мардж, — хозяйка протянула руку, чтобы поздороваться.
   — Ну, а я Галина Петровна, — ответила Галя, — будем знакомы... — И посмотрела... как есть солдатская мать, приехавшая на похороны...
   
   Обе постояли немного, и Галина наклонилась расстегнуть сапоги.
   — Нет, нет — не разувайтесь, прошу вас... — забеспокоилась было Маргарита Львовна, но взглянув на сапоги Галины Петровны с налипшей на них глиной замолчала...
   Галина Петровна тоже посмотрела на грязные сапоги:
   — Я бы с удовольствием дала передохнуть ногам, устала очень... Вы позволите?
   И Маргарита Львовна засуетилась, подавая гостье тапочки.
   — А я уже жду, приготовила чай, вы же с работы? Вам нужно перекусить... — и она указала рукой через прихожую на кухню. –– Проходите сюда!
   — А где дочка-то ваша, дома? Мне бы с ней поговорить? — справившись с молниями на сапогах и надев тапочки Галина решила не тянуть...
   — Да, конечно... Дома. Только я вас прошу — сначала перекусите. Дочка у себя в комнате. Она не выйдет. Мы потом сами к ней зайдём. Пожалуйста! — и Мардж умоляюще наклонила голову.
   Галина Петровна согласилась. Она уже столько ждала, ещё несколько минут потерпит. Да и с мамой дочкиной подруги — им конечно есть, о чём поговорить.

   На столе, на красивом блюде было уложено несколько тонких, элегантно декорированных бутербродиков с сыром и ломтиком помидора, посыпанные укропом; в вазе — нескольких видов конфеты; в фарфоровом чайничке с цветочками — заварка; на плите пыхтел кипяток.
   Галя присела к столу. И стала смотреть на Маргариту Львовну. Почему-то она никак не могла начать... Чай был ещё слишком горячий, а говорить — почему-то не говорилось.
   Они посидели немного молча, и Мардж произнесла:
   — Может вы и правы. Наверно вам лучше сначала увидеть дочь, — и две женщины поднялись одновременно.

   Маргарита Львовна легонько постучала в дверь и открыла, не дожидаясь ответа.
   В углу комнаты, на полу сидела девушка двадцати с небольшим лет, с мобильным телефоном в руках — наверно, играла. Отросшие бобриком волосы...
   «Не седые», — подумала Галина...
   Девушка молчала. Глаза чёрные, смотрят отстранённо — безучастно, сидит и просто смотрит. Галине Петровне сделалось как-то не по-себе.
   — Здравствуй, Катя, — осторожно произнесла она, и протянула, было, руку.
   Но девушка не шевельнулась, и рука Галины Петровны неловко повисла в воздухе. Женщина в отчаянии вопросительно повернулась к Мардж.
   — Это ничего, не обращайте внимания. Она вас слышит. Только не хочет здороваться, это не важно. — Катенька, это мама Танчи, она поговорить приехала... Может, ты поговоришь? А? Она специально для этого ехала с другого конца города, устала... Ответь, Катенька? Пожалуйста!
   И страдательное выражение её лица застыло в до боли знакомой Галине гримасе беспомощности. — Тогда только она поняла, почему Мардж не торопилась проводить к дочке.

   На кухне Маргарита Львовна рассказала, что дочь не всегда такая. Иногда нормально разговаривает. И нормально себя ведёт. Но... несколько месяцев — всё чаще и чаще — замыкает в ней что-то, и всё! И никак неизвестно, когда это случится. Предусмотреть невозможно. Растормошить тоже. С психологом уже разговаривали, выписал лекарство.
   Иногда по две недели ничего, а иногда раза три-четыре за неделю. Бывает на пару часов всего, а было и почти на весь день. И ничего нельзя поделать.

   Примерно года два назад дочь Маргариты Львовны начала ходить на эти всякие тусовки, интересоваться эзотерикой, читать разные книжки — немыслимые, но ничто беды не предвещало. Разве можно было что-то подумать? Об опасности? — Нет, даже и мыслишки не возникало! Мардж и сама несколько раз читала нечто подобное, и ничего. Правда, на тренинги сама не ходила.
   Зато после нескольких таких дочкиных замыканий и первого подозрения... Вдруг это последствия от тренингов, а не случайная меланхолия, — вот тогда Мардж взялась искать в интернете информацию. И такого отыскала — мало не покажется!

   И Мардж рассказала о том, что писали многие люди о данном тренинге «Прикосновение сексуальности». Много, конечно, очень лестных отзывов — значительно больше, чем отрицательных. Но... отрицательные зато такие, что волосы дыбом!
   Почти месяц уже дочь больше никуда не ходит, — то ли тренинги там кончились, то ли учитель заболел... В общем — пока сидит дома.
   После того Крымского семинара Катин вернулась намного раньше срока, побритая налысо, и какая-то нехорошая. — Маргарита Львовна использовала именно это выражение: нехорошая. А что это означает — объяснить не смогла: ощущение, мол, такое, а из-за чего — не понять.

   А примерно неделю назад, была у них проездом дальняя родственница, из маленького городка в Сибири: на пару дней останавливалась проездом, в монастырь какой-то в Прибалтике направлялась... — воцерковлённая такая бабулька, живенькая, подвижная. Миссия у ней какая-то была от своей христианской общины: к известному батюшке везла какое-то поручение от своих. Говорила, что батюшка тот ясновидящий, и её к нему послали с поручением.
   Так вот... бабулька та — дочку Маргариты Львовны посмотрела... Неожиданно так совсем заинтересовалась девочкой... А после — сообщила Маргарите Львовне... совсем уж негаданно! Что у девочки её... ни мало, ни много — сущность, подселенец — бес значит, по-христиански! Вот так!
   Маргарита Львовна, ясно дело — обомлела!
   А бабулька продолжила:
   — Ничем это не лечится, и не стоит дитя напрасно лекарствами морить, это не поможет, сколь ни надейся. А дальше будет только хуже... Сказала, что своими глазами уже не раз видела подобных одержимых: Бес у них волю взял и сосёт из сердечка силушки, окаянный.
   И другого пути, якобы, у Мардж нету никакого, а только — в церкву; да не свечки ставить, да лоб расшибать в поклонах, а к Святому отцу — батюшке Герасиму на отчитку (экзорцизм, по-современному), в Троице-Сергиеву Лавру, что под Москвой в Сергиевом Посаде, с Ярославского вокзала... Да не откладывать надолго, а поторопиться. Покуда тот «бесёнок — совсем маленький, не прижился ещё окончательно».
   То ли бабулька ясновидящая, то ли откуда-то она сама придумала, только бабка не просто сказала Маргарите Львовне, а предложила показать: —  чтобы не усомниться тебе, сестрица, — так и сказала.
   А у Мардж от тех слов — по телу аж холодом прошибло, и тошно сделалось... И резко захотелось бабку к дочери не пускать.
   Тогда бабуля повернулась всем фронтом к Маргарите Львовне, да и скажи ей прямо в лицо:
  — Ой-ёйй-й-й... Дева моя! Да ведь и ты, матушка — не без греха? Эх, милая — как же ты сама-то... не убереглась? — и достала откуда-то меж складок юбки крест. Да к лицу-то Маргариты Львовны крестик и поднесла — небольшой такой, размером с ладошку... А с Мардж плохо сделалось: голова закружилась, жар по всему телу — того и гляди в обморок упадёт... Бабулька крестик сразу убрала. И позвала в комнату к дочке.
   Мардж отдышалась и ступая медленно — чувствуя какой-то нелепый совершенно неподобающий страх — поплелась за бабулькой. Та вошла в комнату, ничего не говоря, достала крестик и пошла к девушке ближе. Катерина смотрела на крест, как на жуткое привидение, застывши точно соляной столб. Но когда бабка поднесла крест близко, Катька отпрянула — как ужаленная, увернулась и ящерицей юркнула под кровать — только её и видели! Молниеносно: не человек — рептилия! Вот такие дела...

   После этого Маргарита Львовна уже не сомневалась, что у обеих их, с дочерью, сидит под сердцем бес. И позвала Галину Петровну поехать с ней к отцу Герасиму в Сергиев Посад.

   Так Галина прикоснулась к ещё одной жертве «волшебных таинств», происходящих в столице земли Русской — в самом её сердце.
   Вместо Прикосновения сексуальности у Галины Петровны случилось очередное прикосновение Реальности. И где-то рядом... так и виделись ей злобные рожи всевозможных сукубов и инкубов — упырей, вампиров и другой нечисти, пьющих чужую кровь, веселясь на могилках разваливающихся судеб...


                Часть тринадцатая
                Света и Паолина. Ожидание

   Паолина и Света прождали звонка до самого вечера.
   Находиться с Полой весь день оказалось для Светочки не самым лёгким испытанием. С некоторых пор она стала замечать, что почти все знакомые, посещающие семинары у Гаятри, отличаются подозрительным неадекватом. Когда-то это казалось признаком «своих людей», но с недавнего времени возникло сомнение. Вернее сказать — того, что девушка стала замечать, раньше она почему-то не видела. Но что сделаешь? — По долгу службы выбирать не приходилось... С тех пор как Паолина приняла Гаятри после Анин, Света уже несколько раз встечалась с ней, обсуждая поведение своего бывшего любовника, а нынче сбежавшего от обязательств учителя.
   Когда-то они вместе ходили на тренинги к Ладову, Антону. А теперь Паолина стала очередной соратницей Гаятри и часто помогала проводить тренинги. То есть, по-сути она стала более, чем просто подруга. Правда, в отличие от остальных — достаточно посвящённая во все внутренние передряги последних месяцев — она всё ещё не упрекала Гаятри за изменившийся характер, ставший почти невыносимым, и даже поддерживала. Более того — сама становилась похожей на их общего любовничка.
   Например, Пола была уверена, что вместе с Гаятри способствует подготовке и формированию групп посвящённых, которые будут работать для создания «концепции группового служения и жертвенности». Так начнётся эпоха «Божественного Служения». Когда всякая индивидуальная самоотдача, в виде жертвы, будет восприниматься, распространяясь на всю группу, и воплощаться во имя общего идеала.
   Повторяя записи древних учителей из заученных ранее эотерических текстов, практически так же, как это делала Анин – Паолина  уверяла, что Гаятри открыл ей особое значение жертвы, а так же показал знание о существовании астрального света. И благодаря их общей деятельности «Храм Света будет сведён с Неба на Землю». И всё потому, что Гаятри теперь, как истинный Ученик и Воин, работает на астральном плане, где находится фокус его жизни. А физическая природа откликается на импульсы, поступающие с астрального плана. И таким образом, он осуществляет План Бога и предусмотренное в нём грядущее спасение человечества.
 
   Вот так! — Паолина на полном серьёзе воспринимала деятельность Гаятри, как спасителя человечества. При этом, когда она говорила, то делала самопроизвольные странноватые движения руками и особенно пальцами, дёргала вверх кончиком носа, замолкала и озиралась, как бы проверяя что-то вокруг себя. А самое худое: она не могла не соскакивать с бытовых тем на «божественные»! И повсюду видела «знаки», «учителей», «посланцев», «летунов», «лазутчиков», «астральных братьев» и многих-многих других... Просто какая-то 3D-копия самого Гаятри!
   За день в одной комнате с Полой у Светы разболелась голова! Но делать было нечего: события в очередной раз повернулись к лесу передом, а к девушке задом. Гаятри пропал. — Уже третий день от него не было ни слуху, ни духу. Света уже всех знакомых обежала, умоляя вмешаться и повлиять на Гаятри, чтобы тот перестал принимать наркоту. Правда, Пола не признавала, что проблема в этом. Она, следом за учителем, тоже уверяла, что Гаятри «давно не принимает наркотиков, только специальные смеси — для нужного состояния, рецепт которых ему доверили астральные помощники в личном контакте». И то, типа — только во время связи с центром. Якобы он принимает строго для дела, когда нужна поддержка «неземных сил»...
   Ну, в общем, что говорить — окружающая действительность вдруг встала с ног на голову и закачалась, словно вихляющийся надутый паяц над заезжим цирковым балаганом.
   В какой-то момент Света и сама начала думать, будто это всё какая-то специальная постановка неизвестного до поры спектакля, будто вот-вот поднимут занавес, и на сцену выйдут долгожданные актёры и режиссёр: все раскланяются под громкие апплодисменты зала, и — наконец — она перестанет бояться, понимая, что всё кончилось... Сцена, наконец, опустеет и вернётся просто жизнь, как когда-то... с её простыми целями и незамысловатыми радостями, как было... — до той поры, пока она не встретила Рокки...

   Душная, вязкая тишина вызывала оцепенение. В комнате, казалось, поселился огромный паук, незримо вызывающий обездвиженность своих будущих жертв. Стоит лишь подождать ещё несколько минут, и он покажется. — Может выползет откуда-то из-под кровати... или спустится на верёвке, снаружи от окна, и зависнет, сверля бедняжек жуткими буравчиками глаз...
   Уже несколько часов девушки просто сидели и ждали звонка. О пропаже Гаятри они заявили в милицию ещё рано утром, но там ничего толком не ответили, просили ждать, обещая сообщить, если появится новая информация или будут вопросы. Ни Кодын, ни общие друзья не знали, куда запропастился их «новый Мессия». Кодын даже обратился к бандитам, но тоже тщетно: никаких новых сведений добыть не удалось. Светочке пришлось даже переночевать у Полы, обеим совсем не хотелось оставаться в одиночестве.
   И вот, наконец, позвонили из милиции. Оказалось, что у них есть труп, похожий по описанию на разыскиваемого, и предложили приехать в морг для опознания.

   Гаятри покончил с собой на следующий после встречи с Кодеинычем день. Он тогда так и не вернулся в кафе, и Кодя зря прождал его до самой темноты.

   Из милицейского рапорта следовало, что молодой человек залез по пожарной лестнице на крышу двенадцатиэтажного здания, и — спрыгнул вниз. Одну сторону его тела полностью размозжило об асфальт. От лица тоже осталась только одна половина.
   — Правая, — половина, принадлежащая нагвалю, — прошептала Паолина и поднесла ко рту ладонь, как бы прикрывая его. И отвернулась.


                Часть четырнадцатая
                Кодеиныч. В чём был смысл?

   «Так Свет откроет и напитает все мечты человеческие...
И вот с востока прозвучало Слово: отворите дверь всем сынам человеческим, идущим из всех мрачных долин земли и ищущим храм Господа». — Словно мантры, звучали слова: завораживали, пленили, укачивали...
   Кодын больше не злился на Рокки.

   Лицо Иконова на мониторе — доброе лицо Старца, почти что Святой лик... Его голос спокоен и уверен. Кодын смотрел ролик, напивался и вспоминал...
«Освоившие всё сказанное обретают способность к прямому общению с Богом — Бога-видению, Бога-слышанию, сонастройке сознанием с Ним и Слиянию с Ним. И тогда становится возможной реализация другого постулата Иисуса: «Отец, пребывающий во Мне, — Он творит дела»....
   Как, казалось, давно всё это было! Когда они впервые смотрели и слушали все эти ролики... Сколько прошло лет? — Нет, сколько веков! — с тех пор, как они с Рокмэном затеяли эту «гениальную афёру века»... А на самом деле, прошло-то всего...
   Кодеиныч попробовал снова подсчитать месяцы, но вдруг признал, что уже много раз подсчитывал... только это ничему не помогало и ничего не успокаивало. — Хотелось осмыслять снова и снова. Рокки на самом деле хорошо поступил, так всем стало лучше. Вот только... Как ему самому, Кодыну — как ему теперь жить дальше? Что ему-то делать?

   Вопросы роились, топтались, теснились — целый живой муравейник вопросов, а в ответ что? — Ролик учителя Иконова? И как это всё звучит ТЕПЕРЬ?

   «Необходимые теоретические знания, а также все требуемые методы совершенствования себя — именно сейчас предоставляются всем людям Земли, во всей полноте и в простом, доступном для всех изложении. И теперь каждый человек, ознакомившись с ними, имеет право эти Дары Творца принять — или же отвергнуть», — Иконов говорит спокойно... и на полном серьёзе. Так же спокойно и так же на полном серьёзе говорил Гаятри...
   А потом, спустя несколько часов — забрался на крышу и... «принял Дар Творца»... Или отверг? — Что это такое он сделал? Что вообще они ДЕЛАЛИ все эти годы, когда «натягивали граждан соотечественников»? — очередная полоса из муравьишек-вопросов поползла «в чёрный мешок бытия», из которого совсем не выползали ответы, а только этот мешок — поглощал вопросы.
   — Точно как тот «клюв Орла» затягивает несчастные души... — ухмыляясь подумал Кодя и отвернулся от экрана.

   Кодеиныч налил ещё из бутылки и — мелкими глоточками, словно правильное лекарство — выпил очередную стопку. Видеть никого не хотелось. Встречаться, обсуждать? — Нет! Кодя ушёл в жестокий одиночный ритрит!
   Иконов продолжал медленно и методично вещать что-то о Боге, о наказаниях, жертве, смерти и самоубийстве как мнимой «иллюзии  избавления» неведающих, что творят...

   — Если бы можно было всё вернуть назад, что ответил бы Кодеиныч своему другану Рокки, когда тот предложил замутить дело на миллион? Предложил ли сам Рокки такое, если бы знал, чем оно для него обернётся? Сам учитель Ладов больше не ведёт тренингов, а почему? Почему он никому ничего больше не говорит? Почему ещё до Рокки — пару лет назад — другой парень, тоже из последователей Иконова и Ладова, так же сиганул из окна?
   — Сколько же этих муравьёв в этом их сраном муравейнике? Как надоели! Все надоели! И люди, и муравьи — они все... в мешок, в мешок — дрянь! Дрянь! Дерьмо!!! И ничего не помогает... Говнюк Гаятри, — и злость на всех и вся снова подняла голову...
   И Кодеиныч снова признал, что его победили... Все его победили! И теперь он... вот — вынужден сидеть один — сам в чёрном мешке, вместе с этими бегущими муравьями. Которые почему-то... уже никуда не лезут, а начинают жрать его изнутри: они решили из мешка выгрызаться наружу, сквозь его плоть?! И... продираются, мать их — продираются... — лезут отовсюду — прямо в душу... И... — срут, срут, срут!..
   И побеждённый Кодеиныч заплакал...


                Часть пятнадцатая
                Танчи

   Есть не хотелось. Таня уже давно чувствовала не только безразличие к еде, но и какое-то отрицание пищи. Мать уговаривала, пыталась кормить с ложечки — всё напрасно, девушке не хотелось глотать.
   Внутри впервые зашевелился ребёнок. «Это же надо, — подумала Таня, — и этот туда же — шевелится, дурачок!»...

   Мать постепенно признала право Танчи ничего не делать и ничего не хотеть.
   «Ничего не делать» совершенно не надоедало. Она могла часами сидеть или лежать и смотреть в потолок. Её всё устраивало. Нигде ничего не болело. Если бы мать не приставала, Танчи было бы ещё лучше. Но та постоянно мучила расспросами, уговаривала поесть, пыталась привлечь внимание — иногда доставала так, что приходилось её жалеть и соглашаться. Однажды мать позвала врачей.
   Что сказать? — Пришли в белых халатах, ничего не спрашивали, не уговаривали... — два здоровых мужика, у одного ещё часы такие были тяжеленные, огромные — с чёрным циферблатом... — сгребли в охапку своими лапищами и оттащили в машину. Вот и всё. И Таня оказалась в больнице. Там какое-то время держали, кололи лекарства, что-то заставляли пить. Неприятно, конечно. Но ничего страшного. Попила, полежала в больнице, — ей это ничем не помешало. Потолок там точно такой же, и так же интересно! Если на него долго смотреть, он оживает: на потолке появляются всевозможные картинки. Как будто в кино — видения такие... Так завораживает! День пролетит и не заметишь!

   В этот момент Татьяна вдруг вспомнила: «ой, это же не сейчас — это же уже давно было!»
   На неё теперь всё чаще наваливалось состояние, когда становилось непонятно, думает она «сегодня» или думает «вчера». То есть, мысли плывут, переживаются, а потом вдруг вспоминает: «этого же ведь уже НЕТ, чего же я думаю-то, когда это уже устарело»? Как будто она снова оказывается там, в больнице. И не помнит себя здесь сегодня.
   Вот, например, она вспомнила, будто почувствовала, как ребёнок шевельнулся? А когда это было-то? Это же неизвестно когда! А ведь потом... Сколько уже всего кончилось? Много-много всего! Дом, больница, дом, больница — боль, операция, больница, больница, а теперь вот — дом. А очень скоро — снова больница.
   А ребёнка нет. — Его сразу не было. И это хорошо. Потому что зачем ему тут? И он сообразил, молодец, сразу... — наверно, услышал маму. И родился мёртвым, умничка. Вернее, не захотел рождаться — очень своевременно сбежал. Говорят, мальчик...
   А потом домой не отпустили, а положили в другую больницу. Чего они все хотели? Ведь всё хорошо, но чего-то все суетятся, снова и снова, только надоедают...
   И теперь вот мама уговорила: — завтра они поедут к какому-то батюшке... куда-то за город... название вспоминать не хочется. Лучше поспать, — и Таня отвернулась от потолка, свернулась на боку клубочком и... «выключила мысли», — как она теперь это называла. Примерно так она когда-то выключала кинофильм или прекращала мечтать, чтобы сделать какие-то дела.

                ***

   Смеркалось. На подоконнике, за окном Танюшкиной комнаты, нахохлившись, сидела голубка и рядом толстенький серый голубь. Поздновато для птиц, но может они просто не хотели расставаться? И потому не летели спать? Он вытягивал шею, стараясь достать  клюв голубки, тогда она поворачивалась, и голуби целовались... А потом голубь выискивал что-то у неё между перышками — на спинке, на крыле, на шее...
   Картина эта поневоле вызывала умиление. Галина Петровна наблюдала за голубями с балкона из соседней комнаты и тихо им улыбалась. Теперь она всё чаще, позабыв о домашних делах, сидела на балконе: думала, вспоминала, или просто — смотрела на птиц.
   На сверхурочную работу Галина больше не оставалась, заработать дополнительно — не стремилась. Всё это как-то вдруг перестало иметь значение.
         

                Часть шестнадцатая
                Рассказ Кати
               
   Прошло почти два месяца с тех пор, когда Галина Петровна пообещала Маргарите Львовне поехать вместе в Троице-Сергиеву Лавру. Много событий произошло за это время.
   Мало-помалу дочка почти перестала есть и стала походить на тень. Галина испробовала все способы, чего только не предпринимала, чтобы кормить девочку, но ничего не вышло, и пришлось положить её в больницу. Думала, это поможет. Но нет — не помогло. Через какое-то время ребёнок в утробе дочери погиб, не родившись. Может из-за стресса, перенесённого девочкой, а может от чего-то ещё... Не хотелось думать, что дочь уморила голодом собственное нерождённое дитя, чтобы не дать ему появиться на свет. Но, так или иначе, а дочери вызывали искусственные роды, чтобы вызволить мёртвый плод, и закончилось всё операцией.
   Сама дочь ни на что не жаловалась. Как и прежде, она была безразлична и на внешнее практически не реагировала. Скоро её опять должны были положить в больницу. В психиатрическую — повторно.
   На этот раз Галине Петровне повезло: ей, наконец, удалось уговорить дочь поехать к священнику — батюшке отцу Герасиму, на отчитку.

   С Маргаритой Львовной и Катей встретились ранним утром на Ярославском вокзале, и вскоре все вместе направлялись в Сергиев Посад. Катин на этот раз выглядела вполне нормально, шутила и поддерживала разговор. Со стороны никто бы и не догадался, что такое происходит отнюдь не всегда...

   За время пути Катя рассказала, что на том семинаре в Крыму всем было страшно жаль Таню, и получился большой скандал. Многие очень возмутились и даже ушли с тренинга. Сам учитель Гаятри тоже обиделся и уехал. В итоге занятия сорвались, и всех распустили. Некоторые, якобы, измудрились и вернули деньги, но не все, конечно...
   Вообще, Катя оказалась вполне даже очень разговорчива и Таню пробовала разговорить, но увы — бесполезно, та по-прежнему никак не реагировала.
    Катя попробовала так же донести до подруги, что в той ситуации многие дружно осудили её парня, Стаса — за то, что не заступился. Один молодой человек возмущался, и даже они чуть не подрались... в знак протеста несколько человек бросили тренинг навсегда. Получилось нечто вроде восстания, и группа распалась на два лагеря, — часть людей соглашалась, что «методы Гаятри, хоть и жёсткие, но ДЕЙСТВЕННЫЕ». А другая часть — категорически открестились от таких «уроков», назвав их методом не учителя и наставника, а «поехавшего крышей параноика», — способствующие только жестокому стрессу, а не так называемому прорубу в высокую осознанность — как, несомненно, верил сам Гаятри.
   И все эти споры имели ещё долгое-долгое продолжение в интернете. Противники Гаятри и его «Прикосновения сексуальности» бились с защитниками и фанатами. В интернете появились призывы байкотировать дальнейшие семинары.
   В целом — тот тренинг стал своего рода водоразделом, после него Гаятри провёл ещё один трёхдневный семинар и ушёл в глубокое подполье.
    Однако... — вот уж чего совсем никто не ожидал, — эту новость Катя произнесла, затаив дыхание... — Недавно Гаятри — погиб! С ума сойти! Катя вообще обалдела, когда узнала! Совсем немыслимо! — Вся тусовка только об этом и вопит! Гаятри сбросился с крыши. Залез по пожарной лестнице и... спрыгнул. И разбился так, что хоронили в закрытом гробу.
   Катя хотела пойти на похороны, но мать закрыла её на ключ. Прыгать из окна, по примеру учителя, Катя, конечно, не стала... Мать после того еле живая от нервного напряжения целую неделю караулила дочку...
   Ходили слухи, что Гаятри получил по заслугам. Но больше оказалось заплаканных женщин, которые уверяли, что он «реализовал Третье радужное тело и скоро воплотится снова», вроде теперь «нужно искать его среди младенцев».
   А одна женщина, работавшая с Гаятри, вдруг проговорилась, что, оказывается, с ним давно не всё было в порядке. Может мстила за что-то? Но пустила слух, что тот работал актёром в порнофильмах, лежал в психушке, принимал героин... В общем, не успело остыть его тело, а уже — кто во что горазд! Большинство оплакивают, но есть и такие, кто плюёт на могилу...

   Самой Кате Гаятри нравился, очень — всегда! Но... пожалуй... она допускает, что он был наркоманом. Катя очень жалела, что не была на последнем трёхдневном семинаре. Но теперь — ей всё равно... Всё это её больше не касается! А остаётся только Свет, Истина, Простота, Любовь! Ом Намах Шивайа! Впереди — только Небо! 
   На этом Катя резко замолчала, и больше до самого Сергиева Посада не произнесла ни слова.               


                Часть семнадцатая
                Отец Герасим

   В пределе храма отец Герасим увидел женщину, которая уже приходила к нему — посоветоваться о дочке. Немного полноватая, немного угловатая — с уставшим, осунувшимся лицом, — она напоминала медсестру в госпитале для военнопленных. Когда-то, после войны, отец Герасим ещё ребёнком попал в госпиталь, где лечились покалеченные солдаты, тогда ему и запала в память одна женщина — медсестра, которая его выхаживала. Говорила, что он похож на её погибшего сына, когда тот был маленьким. Вытащила с того света, молилась... А на нём уже крест стоял, — так шептались за занавеской какие-то женщины, и врачи не верили что мальчик выживет...
   С тех пор, побывав у смерти в гостях, отец Герасим стал серьёзно относиться к Богу... Много пришлось пережить, но Господь его хранил — был, видно, у Создателя насчёт Отца Герасима свой замысел...

   На этот раз женщина ждала не одна. Вот же... — принимала свой крест со смирением, но и руки не опускала. Привезла, значит, дочку... Уговорила...
   Они понуро сидели на скамье — женщина и дочь. И ещё другая с ними, молодая женщина, лет примерно около сорока — боязливо осматривалась по сторонам. У той просматривалась поражённость. Тоже, похоже, с дочерью...
   Необычным контрастом бросались в глаза две девушки: обе лет двадцати с небольшим, только одна с короткими чёрными, как смоль, волосами, а другая... — удивительно: седая. Измождённая, в чём только душа теплится...
   Отец Герасим уже не раз встречал похожие случаи.
   К нему теперь частенько приводили детей: матери и бабушки — привозили молодых, заражённых нечистой силой среди городских забав.
   В суете желаний и стяжании страстей люди не замечают, как нечистая проникает в самые их потаённые глубины. А там уж — ешь его, пей его силы, управляй — он и пикнуть не смеет. Сколько мужей пьянствуют не потому, что сами выбирают, а потому что бес внутри их не дремлет и велит пить? Так ему сподручнее управлять пьяненьким, заставлять его на себя трудиться. Сколько молодых парней довели себя до петли или каким другим способом до самоубийства? — Не счесть! Погибают! Несть им числа!
   Наркомания и бесовство — вот они теперь какими стали «детские игрушки». Всё чаще и чаще молодые люди пускают в себя бесов.
   Оно ведь как бывает? Вот пришёл паренёк или девчушка в компанию, а там уже есть один, к примеру — заражённый. Так его бес чего требует? Он требует НОВЫХ жертв — ему интересно расширять своё влияние! Так Нечистый своего подопечного и толкает, — мол: давай, дружок — подпиши-ка мне ещё парочку-тройку глупеньких! Посмотри, кто из них готов, кто из них согласится впустить? — Вон того видишь? Этот наш будет! — иди к нему, приласкай, приголубь, понравься ему — пусть грудь-то пошире отворит, — люблю я не только в щёлку узенькую просочиться, а и на карете въехать! Да под бравурную музыку!
   Вот и впускают демонов, не ведая что творят — дают всякой нечисти пристанище. А думают-то что? (Дети малые!) — Думают «ангела обрели»!... Всегда себе заслуги припишут... А бес, он своё дело туго знает, — ему свято место пусто не будет! Где вместо Бога пустота — туда и просочится!
               

   Завидев отца Герасима, Галина Петровна проворно поднялась и поторапливаясь направилась к нему.
   — Отец Герасим, батюшка — не откажи! Посмотри мою девочку. Привезла! Беда у нас, горе! — Ребёнка она потеряла: кормить отказалась, он и умер, — мёртвенького уже рожала. Сама тоже не ест. Вся высохла. Да уж я говорила... Не откажи, не оставь нас — помоги! — полезла в сумочку за платком, и снова:
   — Помоги, батюшка — на тебя последняя надежда! — на глазах Галины Петровны выступили слёзы...
   Вытирая, она продолжала почти скороговоркой:
   — А ведь и парень тот, изверг, который её загубил? Который учитель их бывший — парень-то... — покончил с собой! С крыши прыгнул, насмерть. Кому-то наверно надо теперь и за него молиться? А? За самоубийцу-то? Можно или нет? — сквозь слёзы она смотрела умоляюще:
   — Батюшка, это что же происходит-то, а? Что же такое происходит?

   Отец Герасим покачал головой:
   — Молись, матушка, Бог милостив. Будем молиться за дочку, — и добавил голосом построже: — только ты уж будь готова! Не легко это. И дочке тяжко будет. Она сама-то хочет избавиться от лукавого?
   — Не знаю, батюшка. Не говорит ничего. Только глазами смотрит и молчит. Смотрит и молчит, — и волна нового приступа слёз опять захлестнула её...
   — Ты, матушка, вот что... — Тебе нужно, вон там — поди, спроси сестру за стойкой, где свечи продают: спроси, кто тут помогает одержимых придерживать. Она тебе подскажет. Тебе нужно двух хотя бы, крепких — самой дочку не удержать, когда отчитывать буду. И другой девушке, чёрненькой... это мать её рядом? — Обеим, и девушке и матери — нужно будет, чтобы держали. Не меньше двух человек каждой. Иначе, сбегут от креста и молитвы. Сама ты не справишься. Поняла?
   И Галина Петровна сквозь слёзы закивала головой.

   Службу ожидали примерно через пол-часа. В прошлый раз, когда приезжала посоветоваться с батюшкой, Галина видела отчитку. Отец Герасим тогда читал молитву над одной худенькой женщиной, а та скалилась, рычала, мотала головой и иногда злобно выкрикивала ругательства! — В церкви... Женщины вообще-то даже и голосом таким не кричат. Очень это показалось жутко, и Галина Петровна испугалась тогда. А теперь вдруг внезапно поняла, что сейчас её молчащая дочка... вот так точно — закричит нечеловеческим голосом! Забьётся! Может даже завоет... словно её — на плаху... —неожиданно Галина Петровна почувствовала, что ей срочно нужно присесть.
   Голова кружилась, во рту пересохло, мысли разом улетучились, — мелко дрожали колени и руки. Она прислонилась к стене и стала медленно оседать вниз...
   

                Часть восемнадцатая
                Трудный день

   Отец Герасим шёл в сторону трапезной. День выдался не из лёгких.
   Жаль было женщину с дочкой. Ей придётся приезжать ещё раз. Да и другой — маме чёрненькой девушки, — той тоже одного раза не хватило. Отчитка продолжалась, а женщина не хотела отпускать лукавого, сопротивлялась... — Бес, он ведь так просто не уйдёт, если она его обратно зовёт... Да уж!
   Люди содержат нечистых, заигрывают с бесами. И никто не в силах им помешать, когда человек сам хочет бесов — САМ делит с ними хлеб и кров, тело и мысли.

   Отец Герасим вспоминал женщину с дочкой, вспоминал другую, припоминал детали состоявшейся службы...
   Седая девушка вела себя необычно: беса не удерживала, но зато — себя хотела послать за ним вслед. Жить совсем не хочет. Бедняга, как такой поможешь? Зато другая... — удивительно! Сама стоически помогала отцу Герасиму силой молитвы изгнать нечистого. Там, в конечном итоге, дело обстояло получше. К тому же, во время отчитки за спиной её, как бы встали двое: один ликом напоминал молодого парня, как бишь они его называли? — Гаятри? Необычно. — На котором вина за подселившегося беса; а другая — небольшого роста подвижная бабулька, — так и встала с крестиком в руках, с небольшим таким — молилась тоже... Сильная такая бабулька.

   Отец Герасим перечислял в памяти всех, кто пришёл сегодня — кого отчитывал. Вспоминал и думал, сколь же велика должна быть скорбь человеческая, чтобы отмолить — исцелить всех болящих и жаждущих сынов Божиих? Чтобы хотя бы на величину горчичного зёрнышка облегчить страдания человеческие, которые ведомо или неведомо налагают на себя люди без веры в Бога? Тогда можно бы и отдохнуть — принять, что не зря трудился, и не зря прожил жизнь.
   Ну а пока... пока он отмеривал шаги по соборной площади, то будто за его спиной, казалось — слышались голоса: Беда у нас, батюшка! — Горе! Не оставь нас — помоги! Беда у нас... горе, горе... Горе...
   И отец Герасим вместо трапезной свернул в молельную.

                ***
               
“В вас рождается то, что Лао-цзы называл Дао, а Будда — дхармой. Вам не приходится ничего делать, это происходит с вами само собой. Тантра лишь создает для этого пространство. Она даже не приглашает, не ждет, просто создает пространство. А когда это пространство готово, в вас входит целое”                Антон Ладов.

“Около храма возлюбленной каждый день я готовлюсь войти, и сладкая надежда теплится в моём сердце, что однажды придёт моя очередь, и каждый атом сладкого союза может перемениться, но жажда никогда не оставит меня, путь в храм к возлюбленной никогда не может перемениться”.                Гаятри.
 
                Конец первой книги.