Судилище

   Было это... или не было?
   Но только откуда-то пришло мне видение...
 
   Собралась на площади толпа.
   Много так народу понаехало. Даже на телегах - с домочадцами и скотом на ошейниках из бытовых кручёных канатов или цепей - это смотря у кого какой достаток. Некоторые в драных платьях, с пятнами и грязью, другие в простых непритязательных, но чистых, а иные в заграничных - с претензией на последний писк. А так же виднелись то тут, то там дамочки с вуальками и в широких шляпах, даже и с перьями - красиво качаясь они напоминали о безвозвратно ушедшей эпохе мушкетёров и благородных манер.
 
   На дощатом погосте, или - вернее сказать - на помосте, возвышающемся примерно на две трети от величины среднего человечка, толкались в небольшой группе горожане, похожие на актёров. Однако, приглядевшись повнимательней - среди незнакомцев в заморской одежде и с камерами в руках, можно было опознать городских управленцев, уважаемых граждан, расставляющих стулья и микрофон.
   На помосте намечалась импровизированная сцена. На площади зеваки занимали места, ожидая действия.
 
   Обозревая площадь по периметру, свидетель мог обнаружить несколько человек на периферии, раздающих плакаты, наподобие программок в театре, и зазывал.
   Кто-то из них шептал на ушко, другие громко звали присоединяться и подходить ближе, дабы всё слышать своими ушами и видеть своими глазами! А были и такие, кто натурально громко трубил: гордо держа дудку в виде рупора, слегка откинувшись корпусом назад и выставив одну ногу - поза их явно напоминала глашатаев в средние века. - Ну точно, как на живописных картинах великих мастеров!
 
   Кто теперь не знает таких картин, благодаря кинематографии, искусствоведению и общественным обозревателям?
   Даже если вам не повезло лично посетить Лувр или Метрополитен музей - всякий образованный человек так или иначе имел доступ к культурным ценностям. А главное, что намного важнее - к оценкам всевозможных профессионально обученных экспертов.
   Возьмите любую тему - равно, в кино или другом искусстве: критиками и искусствоведами давно объяснена каждая загадочная суть самого тайного замысла творения. Мысли автора и творца подаются нам на ладонях критиков, как дольки апельсина в хорошем ресторане - чистые от предохраняющего слоя кожуры и сверкающие на серебряных подносах.
   Знающие своё дело - хотя и неизвестные личности, получившие соответствующее образование - подают нам знания на тарелочке с голубой каёмкой вокруг герба с эмблемой Мира во всём мире. А как же иначе? Голубка Пикассо с веточкой в клюве давно символизирует мир и мировой порядок. - На каждом учебнике и видеоматериале теперь красуется провозвестница чистоты и правды.
   Ну, например, что может понять зритель без помощи критика, глядя на Чёрный квадрат Малевича? Или на картины Кандинского?
   Только не говорите, что ничего - это точно повредит вашему имиджу, просто слушайте, что скажет искусствовед и повторяйте. Так вы очень скоро прослывёте не только культурным свыше всякой меры уважаемым человеком, но и... элементарно - знатоком в области живописи!
   И уж, конечно - вам это понравится!
 
   Так что, когда вы в очередной раз придёте в музей - не забудьте попросить наушники... вдруг вам позабудут выдать? Хотя теперь это норма - выдавать наушники с постоянно прокручиваемой записью местного искусствоведа, который расскажет подробно: что думал Микельанджело и Саврасов, имели в виду Ван Гог и Сальвадор Дали, или на что жалуется в своих картинах Тулуз Лотрек, когда изображает общество в таких уродливых позах. Даже если жили авторы творений в какие-то угрюмо-завалящие века - всё равно искусствовед знает! Потому что он профессионал! А наше дело верить наслово. Ведь иначе рухнет вся культура, а этого допустить никак не желательно. Мы же не голимые дикие пигмеи? - Понимаем! Образованные всё-таки! Современные...
   Слушая голоса наушников, как когда-то Голоса свободной Европы и Америки, каждый может стать достаточно образованным и узнать, что думает диктор о том, что думал Пикассо. А так же обо всём-всём-всём на Планете! И, конечно - о политике! Ведь нет ничего важнее свободы слова, которую мы получаем из наушников.
   Ну и вы, разумеется, будете очень довольны, потому что поймёте наконец великую сермяжную правду и "Чёрного квадрата" Малевича и тайну "Сна разума, порождающего чудовищ" Гойи, и вообще - всего-всего...
 
   И возвращаясь на площадь - всенепременно вспомните, что где-то уже видели: и дудящего с гордой осанкой зазывалу, и тайно шепчущего на ушко небольшого уродливого человечка, и женщин в шляпах и под вуалями, и перья, и благородные осанки, и помост, напоминающий сцену, и даже людей, суетящихся на сцене.
   А вскоре вы приметите, что на середину они вытолкали какого-то непонятного гражданина...
 
   Да... так оно и было - вытолкали, поставили стоять, а сами уселись вокруг, явно рассчитывая сидеть не одну минуту. Ну и публика тоже понимала, что настал Час Истины, очень даже заслуживающий их внимания и времени.

   На площади, наконец, воцарилась тишина.
   Редко бывает тишина на площади. Обычно те, кто на сцене - относительно тихие, а те, кто вокруг - очень даже громкие. Во всяком случае так мы помним. Поскольку образованные и хорошо-правильно учёные. Да уж... - Нас провести трудно!
 
   Но вот, наконец, началось действие и воцарился положенный порядок. Вокруг сцены, наконец, заволновались...
   Человек в красном плаще поднялся и зачитал - с закрученного рулончиком листа - повернувшись лицом к публике:
   - Дорогие граждане, братья!
   Публика зашевелилась, обращение ей понравилось, послышались ответные выкрики:
   - Брат!
   - Брат!..
   - Я хочу рассказать вам, в чём обвиняется этот гражданин, вы согласны? - громко спросил человек в красном плаще.
   - Да, да! Хотим!
   - Согласны!
   - Расскажи!
   - Расскажи, брат!
   Человек в красном плаще удовлетворённо улыбнулся, потоптался немного для солидности, привлечения должного внимания и повышения Уровня театрализованного действия, и продолжил:
   - Этот гражданин родился и жил среди нас, воспитывался наравне с нами, ел и пил с нашими братьями и сёстрами за одним столом! Его дети учились в наших школах, а мы - всеми своими силами оплачивая образовательную систему - мы в него верили и помогали, кто чем мог, - глашатай важно окинул взгядом площадь и осмотрел близко стоящих к сцене. - Так вот, - продолжил он, - гражданин уже не мальчик, это взрослый человек, но... Почему же этот человек всё ещё не разделяет общественных норм морали?! Где это видано, чтобы находясь среди братьев и сестёр, потребляя всю нашу бесценную во всех смыслах культуру - человек так и не научился культурности? Какой пример даёт данный гражданин обществу и каких придерживается ценностей? Мы собрали данную комиссию по расследованию состава его внутренних убеждений и призываем Вас, уважаемые граждане цивилизованной страны - общественность которой долго добивалась необходимых прав и свобод для всех без исключения граждан... Мы призываем Вас - присоединяться к высокой комиссии и задавать вопросы. С целью открыть миру правду на лицо данного человека, по непонятным причинам совершенно не годного, чтобы называться нашим братом и гражданином! Сообща мы преодолеем его разрушающее мир в нашем доме упрямство, преодолеем или умрём! Итак, - Ваше слово?
   - Преодолеем или умрём!
   - Преодолеем или умрём!
   - Преодолеем или умрём!
 
   - Что следует спросить у нашего обвиняемого? - протянул руку в сторону толпы человек в красном, и - словно палочка дирижёра - в руках его сверкнула позолотой обыкновенная обеденная ложка.
   - Что следует спросить? - повторил он громче, и эхом отозвались сотни голосов на площади:
   - Спросить!
   - Спросить...
 
   - Мы долгие годы стремились к справедливости, долгие годы боролись, выкорчёвывая в себе зверя... - продолжал лидер в красном, снова проделывая движения в воздухе ложкой.
   - Боролись!
   - Выкорчёвывали!
   - Долгие годы! - вторила толпа...
 
   - И чего мы добились? - Зверя больше нет! Теперь мы знаем, какие в сущности мы свиньи! Это так?
   - Так!
   - Так!
   - Свиньи! - завопили голоса наперебой.
   - Знаем!
   - Знаем!
   - Знаем!
 
   - Кто из нас не хрюкает, когда этого просит общественность? Разве есть среди нас хоть один извращенец, на которого зря потрачены средства нашей исторически уникальной, по настоящему демократической, исключительно правовой, исконно благородной по своим грандиозным замыслам и последовательности их претворения в жизнь страны?! Кто, назовите хотя бы одного?!! - и снова золотым мечом рассекла пространство вокруг оратора дирижёрская ложка, отразив блеск солнца.
   - Нет таких!
   - Таких нет!
   - Да мы уже даже самых упрямых перевоспитали, нет больше таких!
   - Да где это видано? Он чего, особенный?
   - Он чего, особенный?
   - Судить его!
   - Заставить!
   - Но только мирным путём, у нас же демократия!
   - Законным!
   - Законным!
   - Но заставить надо, ишь, выискался особенный...
   - Заставить!
   - Заставить!
   - Заставить!
 
   - Итак, - распрямился с особым достоинством выпукляя грудь гражданин в красном, - комиссия выполняет волю народа: - Человек, хрюкайте!
   - А я слышал о нем, его Алгол зовут, он ещё ни разу не хрюкнул! - выкрикнул молодой совсем подросток с задорно торчащими ушами на шапке-ушанке. Среди лета шапка эта вызывала немой вопрос.
   - Неужели такие ещё есть? Это же просто ужос!!!
   - Это провокация!!!
 
   - Успокойтесь, мирные граждане, комиссия продолжает свою работу, - призвал к тишине оратор и уступил место следующему из группы сидящих на сцене. Из круга вышел лидер в зелёном плаще, поприветствовал толпу и продолжил.
   - Я из партии Зелёных, многие годы несу ответственность за средства массовой информации, чтобы своевременно оповещать общественность, где, когда и в чём мы в очередной раз показали себя настоящими свиньями.
   В толпе раздались аплодисменты.
   - Спасибо за поддержку, я очень ценю ваше участие! Годы и годы работая на такой важной - поистине линии фронта - я все силы отдаю служению Отечеству! У меня уже и жена и дети все давно хрюкают, когда надо и не надо... И теперь, когда старший сын учится в Оксфорде - он ежедневно хрюкает на весь кампус и уже заслужил гордое звание "Главная свинья кампуса", поздравьте меня с таким успехом! Ведь вы все знаете, как трудно теперь воспитывать молодёжь - в век поппулизма и интернета.
   - Поздравляем!
   - Поздравляем!
 
   - Так вот, я продолжу... - оратор откинул правую полу накидки, откинул другую и покачался на каблуках, заложив обе руки за проймы белой жилетки... - Когда мне на благородном заседании великосветского Форума Истины вдруг доложили, что на просторах нашей великой Демократической Родины объявился некто по имени Алгол, собрал вокруг себя молодёжь и - демонстрирует, обучает их непослушанию... - Понимаете: НЕ-ПО-СЛУ-ША-НИ-Ю!!! - В общественном месте!!! Где собираются граждане отечества нашего! Они просят его культурно... Культурно! У нас Демократия... Просят, чтобы он хрюкал как все - ничего сверхъестественного, ничего вне общепринятых норм, соответствующих международному Праву для нашего народа! Но... Он видите ли НЕ ХОЧЕТ!!! - Я честно скажу, чуть не лишился дара речи! Я думал, что уже всё, что можно, сделал для демократических Свобод нашей Нации. Но согласитесь, если не прекратить подобное вопиющее противоречие всем Нормам и Правам человека - это же может перечеркнуть все наши достижения на Международном Уровне! - Все наши усилия по грамотному образованию населения могут пойти прахом!
   - Из-за всего одной только свиньи, которая не желает, видите ли, хрюкать?! - выдохнул, наконец, оратор после небольшой паузы, позволившей набрать в лёгкие побольше воздуха. И застыл с вытаращенными глазами, изобразившими ужас и смятение.
   - Безобразие!
   - Куда смотрит общественность!
   - Да как его допустили до корыта благородного Общества!
   - Заставить!
   - Пусть хрюкает, скотина!
   - Хрюкай!
   - Хрю-кай! Хрю-кай...
   Народ на площади задёргался, закачался, нарушая покой и равновесие картины, волной прошло возмущение, многие поднялись на мысочки и начали скандировать:
   - Хрю-кай! Хрю-кай!
 
   Человек на помосте - обвиняемый - поднял глаза, провёл рукой вдоль лба до макушки и продолжил молча смотреть на толпу.
   На нём были широкие холщовые штаны, затянутые на поясе ремнём - точно как на картине с изображением Льва Николаевича Толстого, пашущего землю. Простые кожаные сандалии на босу ногу. Выглядел он усталым. Не брит, с седыми волосами - странник какой-то, а не житель современной культурной Цивилизации. Ещё бы верёвку на шею вместо галстука и прямо в иллюстрацию его, в книгу о беженцах из какой-нибудь древней Украины, например 2015 года... - Чес-слово, стыдно так себя распускать...
 
   Оратор из партии Зелёных встал напротив обвиняемого и повернул его таким образом, чтобы лучи сияющего солнца ярко освещали лицо упрямца, и все граждане демократического государства могли хорошенько его разглядеть. Ну, чтобы иметь личный опыт участия в государственных делах. (Практика в правовых государствах, без этого теперь никак...)
   После этих нехитрых манипуляций оратор театральным хорошо поставленным голосом начал речь:
   - Властью, данной мне народом, и поддерживаемой нерушимой силой Закона - повелеваю тебе, свинья - Хрюкай!
 
   Но человек, как ни странно... стоял молча.
   Вся площадь затихла, понимая что такого не показывают ни в одном сериале! Событие когда-то было частым, но теперь - уникально! Глаза мировой общественности прикованы к их показательному по всем параметрам государственно-всенародному Суду! Глаза всех стран мира! Смотрят и ЖДУТ...
   От напряжения закачались тонкие провода видеокамер, по толпе прошёл негодующий шёпот...
   - Хрюкай! - властно повторил лидер.
   Но человек молчал.
   - Хрюкай, тебе говорят, скотина! - прикрикнул он повторно.
   Человек молчал.
 
   Слуга народа от партии Зелёных поник...
   Сокрушённо и жалко качая головой и как-то сразу уменьшившись ростом - он закрыл лицо руками, отошёл в сторону, но почти сразу вернулся и снова занял место у микрофона:
   - Я слагаю с себя полномочия! Простите, братья-свиньи! Если этот отщепенец, изверг рода человеческого отказывается хрюкать, значит за столько лет я ещё не достаточно воспитал свой народ. А раз так - не достоин быть в рядах вожаков, не достоин быть Главой свиней, простите меня, братья! Передаю слово главному судье.
   Народ зароптал.
   - Слагает полномочия...
   - Я не поняла, зачем?
   - А тебе и не надо понимать, он же слагает полномочия. А ты при чём?
   - А нам чего теперь делать?
   - Как чего - ты же хрюкаешь, как все? Продолжай хрюкать и всё.
   - Так он же полномочия слагает!
   - Нет, это он хрюкает!
   - Ах, вот оно что... Да-да, я помню, вчера на обязательном обучающем канале говорили: кто слагает полномочия - тот хрюкает правильнее других, вы правы, коллега!
 
   На сцене тем временем к микрофону вышел судья и начал призывать к тишине. Когда граждане немного угомонились, судья обратился к толпе:
   - В связи с преднамеренным срывом миротворческого акта - человек (не могу назвать его гражданином) Алгол вызывается на суд! Граждане, в порядке живой очереди и по велению сердца благородных свиней, задавайте свои вопросы подсудимому! Подсудимый, по закону о свободе волеизъявления народа вы обязаны на них отвечать. - Согласны?
   - Согласен, - уверенным голосом ответил подсудимый. И на площади впервые услышали его голос. Спокойный, до странности молодой и нисколько не уставший.

   - А после прения сторон вам будет вынесен вердикт, - продолжил судья и повернулся к площади, - Кто хочет спросить первым?
   Плащ на судье переливался под лучами солнца. Цвет его становился то багровым, то голубым с зеленоватым отливом, то менялся до неузнаваемости, блуждая в оттенках между чёрным и белым, чередуясь с явно голубым.
 
   - Я хочу быть первым! Я хрюкал всё утро и заслужил, прошу слова! - раздался первый выкрик с площади.
   Дама, стоявшая рядом повела носом в сторону и поднесла к лицу кружевной платок.
   - Да-да, я заслужил, а вы, дамочка, - обратился Первый участник судилища к хорошо одетой даме, - вы свои свинские замашки бросьте, хрюкайте как все и не выпендривайтесь, ясно?
   - Хрю-хрю, - ответила дама, обиженно поджимая губы.
   - Так вот, меня зовут Доги Болл, я специально приехал из победителя соревнований Первого Вымпела - города-героя нашей страны, где объединились лучшие умы Отечества и Прогресса - я из города Оммен, в нашем городе хрюкают со словами Ом-м-м-м, мы за медитативное хрюкание, мы свиньи, которые ценят Будду и его наследие. И я хочу спросить: Алгол, почему вы не хрюкаете?
 
   Подсудимый поднял лицо, всмотрелся в вопрошающего, легонько кашлянул и начал:
   - Видите ли... нас долго учили, что история страны и её героев - это история свиней. Многие годы любые события в нашей стране объявлялись свинскими. А граждане, совершавшие те или иные деяния - свиньями. Свиньи, - писали учебники,  - восстанавливали заводы после Великой Войны Континентов, свиньи хоронили свиней, погибших в боях. Свиньи не хотели отдать свои земли Инородному захватчику, но потерпели поражение в Последней Войне Справедливости. Руководители государства все как один свиньи - воровали и притесняли не только свиней на своей территории, но и честных граждан соседних стран и континентов, за что заслуженно получили кару и проиграли в Последней Войне Справедливости. Вся собственность по известному договору Сильных Стран Мира перешла к Великой Державе Смелых.
   Но все эти годы я специально находил и изучал принимаемые международной общественностью документы. Нас не всегда называли свиньями. И не всегда наши деяния отличались от рядовых деяний в других странах, население которых и до сих пор носит древне-историческое название "люди".
   Множество фотографий и свидетельств очевидцев сокрыты от наших глаз уже долгие десятилетия, оставляя нам для обучения только узко-официальную версию событий, в которых каждое деяние намеренно представлено, как деяние свиней. Мне попадались фотографии и документальные фильмы с очевидными преступными деяниями соседних стран и даже... - страшно признать - деяния Великой Державы Смелых выглядят намного более преступными, чем наших исторических лидеров. По моим сведениям, которые по известным причинам мне не положено обнародовать - мы совсем не похожи на свиней. И поэтому я не хрюкаю.
 
   По площади пронеслось волнение протеста
   - Что же это, мы значит свиньи, а он - видите ли, нет?
   - Это возмутительно!
   - Немыслимо!
   - Разве вы не помните, что сделали Большевики во главе с Усатой свиньёй, наши деды и бабки? Он что, не готов посыпать голову пеплом! Что за гордыня! Это возмутительно!
   - Да чего с ним сусолить, бить его, пока не захрюкает!!!
   - Бить скотину!
   - Они же воровали! Он у нас покаяние хочет отобрать!
   - Вор!
   - Тварь!
   - Скот!
   - Гнусь!
   - Падаль!
   - Всё зло от таких упырей! Отпустить его - вон из нашей страны!
 
   - Внимание, ведём диспут культурно, у нас демократия, это суд, дайте ему высказаться и защитить свою позицию! У нас регламент! После всем будет предоставлено слово, строго в соответствии с правом свободного высказывания и самоопределения граждан! Не забываем, у нас свободная страна!
   - Подсудимый, вам слово... - судья поводил вдоль губ кончиком указательного пальца правой руки, после чего присел на стул и пригладил редкие волосы на висках.
 
   - Да нахрен нам его позиция, пусть хрюкает сука!
   - А с чего ему вообще дали право отвечать, таких как он на деревьях вешать надо!
   - Да, за хвост!
   - Он говорит, что не имеет хвоста, потому что фотографии свиней видел!
   - Да, в зеркале пусть смотрит! Мы все свиньи, это же мы первыми сбросили атомную бомбу? Или этого не было, скажете не было?
   - Конечно сбросили, на Хиросиму! И земли у Европы отобрали! И коммунизм насаждали, красный террор! И поэтому свиньи. Хоть и без хвоста...
   - Как это без хвоста? А как же след в истории - разве он не напоминает кровавый свиной хвост?
   - А во время правления Усатого разве не мы, не наш народ уничтожил огромную часть своих братьев? А главное - мы же породили Раковую Опухоль планеты всей!
   - Да бить его - по свиному рылу!
   - Именно, я сам видел фотографии, любезно предоставленные западным мировым сообществом, где чётко видно, как Беломор-канал, например, выложен костями зеков! Свиньи истребляли Зеков, чтобы построить канал для собственного говна! Вы не видели фотографий?
   - Да кто их не видел, они же в музее! И документальные фильмы не такое ещё показывали!
   - И учебник истории! От революционера и защитника отчества Солженицина!
   - А замученных в концентрационных лагерях евреях забыли?!
   - А сколько мы отравили окружающей среды, вывели подчистую всю рыбу в океанах, свои подводные лодки топили вместе с молодыми парнями - наши свиньи чуть было не погубили всю планету!
   - А воровских притонов сколько вскрыли среди правительства? Всё забыть и простить? Нельзя!
   - Нужно помнить, чтобы не повторилось!
   - Бей его, жидосвина!
   - Стопудово! Мы свиньи - руссиш швайне! Это ещё германские преобразователи когда отмечали! Когда мы все тут ещё "под стол пешком ходили гадить"!
   - Ну и чего уж теперь, мы же покаялись, хрюкаем дружно, в чём дело-то?
   - А в том, что этот сука не хочет видите ли!
   - Да кто его спрашивает вообще, приковать вон наручниками и писдить, пока не захрюкает, как все нормальные люди.
   - Не люди, а свиньи, молодой человек - не забывайтесь!
   - Да, мадам, прошу прощения - свиньи...
   - Хрюкай, сука!
   - Хрюкай, пока тебе яйца не оторвали!
 
   - Господа, господа, у нас правовое государство, обвиняемый имеет право на защиту... - Судья поднял над головой металлическую тарелку и ударил в неё ложкой три раза. Над площадью раздался приятный мелодичный звон, напоминающий колокол.
   Часть граждан сразу упала на колени и воздели руки к небу.

   - Каемся, каемся, - раздались их голоса...
   Остальные граждане - кто спешно, кто нехотя, но тоже опустились на колени. Некоторые несколько раз хрюкнули вслух. Прошла короткая поминальная Кайня. По закону о Последней опоре при звуках колокола граждане обязаны были остановить свои дела и каяться. Минимальное время Кайни 11 минут. Священная цифра, открытая народным писателем и национальным героем Коэльо.
   После Кайни слово взял судья.
   - Слово очередному гражданину, - продекламировал судья.
   - Алгол, скажите, когда вы перестали считать себя свиньёй? - выкрикнула молодая девушка и сразу юркнула за спину огромного парня в папахе и кирзовых сапогах.
   Площадь заметно затихла, ожидая ответа.
 
   Алгол поднял лицо к народу и начал...
   - Я наверно скажу революционную вещь, и меня осудят, но я никогда не считал исебя свиньёй. Я читал исторические книги и документы. Добывал их с большими трудностями. Это не запрещено, если не проповедовать чуждые мысли. Я проверял информацию из обязательных общеобразовательных лекций и программ, таких, например, как "Радио Свобода" или "Голос Америки". И не находил в литературе и документах тех фактов, на которые опирались Учителя Демократии. Я самостоятельно проверял свинские поступки наших предков, про которых постоянно упоминалось людьми с Благого Запада, и не обнаруживал ничего свинского - в соседних странах события происходили много хуже наших. Я не научился хрюкать, потому что постоянно проверял учебную информацию. Ещё раз прошу принять во внимание, что это не запрещено нашим Законом.
   - Извините меня за то, что не стал свиньёй, но к этому не было никаких причин, - на этом ответчик замолчал и опустил голову. Но вскоре снова поднял и неожиданно свободно улыбнулся публике.

   Какая неслыханная дерзость! Он не только не каялся, продолжая упорствовать - он осмелился сомневаться в правильности побуждений учителей с Благого Запада?!
   - Растерзать! - взвизгнула стоявшая близко к помосту молодая женщина, прижимая к груди годовалого ребёнка, как бы желая защитить бедное дитя от беспредельщика, фашиста и вора, а так же от всей мерзости и жестокости, которыми грозило само появление этой свиньи перед глазами города, страны, и совсем уж стыдно - перед мировыми общественными СМИ. Вслед за гневом бессилие охватило её, и женщина заплакала.
 
   - Изгнать из общества - в Великий Пруд наказаний, с камнем на шее!
   - Нельзя растерзать, у нас демократия - достать признание из горла путём заливания туда кипящей смолы!
   - Опозорить и прославить на весь мир не свиньёй!
   - Да разве такому можно отдать великое звание свиньи, он же НЕДОСТОИН!
   - Да чего вы там с ним нянчитесь, он же подпольщик, нацист и предатель!
   - Ишь как разошёлся, уже на Благой Запад замахнулся! Он же народ мутит! Он возмутитель общественного порядка! Гнать его! - В Пруд!
   - В Пруд!
   - В Пруд!
   - В Пруд!
   - Башкой вниз, тварь такую!
 
   - Граждане, внимание! - Снова раздался звон медной тарелки, напоминая колокол, и граждане опять повалились на колени.
   Через 11 минут судья разрешил встать и продолжил:
   - Кто ещё хочет спросить Алгола?
   - Я, я хочу спросить... - нарядная дама протиснулась поближе к сцене и глядя обвиняемому прямо в лицо, начала:
   - Вот вы говорили, что осознанность - это лучший инструмент для распознавания правды. Вы что, обвиняете братьев-свиней во лжи? И ещё, считаете ли вы себя настолько осознанным, что больше не нуждаетесь в Учителях и общественном образовании, доступ к которому - выстрадан, можно сказать - в непрерывных усилиях всего населения трудящейся ради Демократии страны? Вы не доверяете профессионализму наших и международных СМИ, это вы хотите сказать? Но это же ИЗМЕНА Родине! Почему же вы сам настолько неосознанны, что не желаете хрюкать? Ну подумайте только... если вся история народа говорит, что он всегда вёл себя по-свински, делал огромное количество свинских дел, уничтожал не только свой народ, но оккупировал чужие и насаждал там свои губительные для свободы порядки, запрещал СМИ писать правду! Если вся история народа - это история грязной гадящей повсюду свиньи, разве не сказано в писании, что "по делам их узнаете их"? Вы что же выступаете и против Святой Книги? Или вам всё равно, за что боролись Святые всех стран и народов?
   Высказав всё это женщина поблагодарила за внимание и вернулась к своей телеге, где её обняли родные, похлопали по плечу, а мальчик лет тринадцати потянул наклониться и поцеловал в щёку. Из глаз женщины выкатились две слезы. Засмущавшись, она достала платок, высморкалась, и протиснулась меж родных вглубь телеги. И укрылась там за плотной завесой защитного цвета, делавшей её телегу похожей на военную палатку. Телега однозначно напоминала один из грузовичков повстанцев, какие использовались когда-то в исторические давние времена.
   И вслед за ней внутрь палатки быстро пролез мужчина...

   - Я вообще не выступаю против кого-либо или чего-либо, - отвечал тем временем обвиняемый, удивляясь, что женщина задавшая вопрос - сразу же ушла, совсем не интересуясь ответом, - но всего лишь не могу признать себя свиньёй и хрюкать. В нашей стране столько лет обучали население, что каждый житель страны - свинья, потому что его предки были свиньями, и на Всеобщем Референдуме было принято считать себя свиньями и хрюкать по любой просьбе Свободного Гражданина, но я не могу согласиться, потому что это не так. Не смотря на референдум - мы не свиньи, а такие же люди, как и в других странах.
 
   - Заткните его кто-нибудь!
   - Да он просто псих! Он выступает против Всенародного, заметьте - поддержанного Сильными Странами Мира - Референдума!
   - Только в Пруд! В Великий Пруд наказаний! Туда ему и дорога!
   - А вы слышали, как он выступил против всей системы образования?
   - Ну, мерзавец!
   - Да, редкостная дрянь!
   - Блять, но не желает же хрюкать, главное! - Сам свинья из свиней, но ведь нет же! Не хрюкает, скотина и трус!
   - Трус!
   - Трус, трус! Скандируем дружно: Тру-с! Тру-с! Тру-с!
   - Тру-с!
   - Тру-с!
   - Тру-с!
 
   - Тихо, дамы и господа! Тихо, дорогие свиньи!
   - Хрю!
   - Хрю! Хрю!
   - Хрю-хрю-хрю-хрю!
   - Ну харош уже, я уже оглох! Хрюкай чуть в сторону, здесь же мои уши!
   - Ну ладно, ладно... я буду тише...
   - Да не тише, а в сторону чуть-чуть отвернись, а то тебя со сцены не услышат, чего ты как маленький...
   - Ладно, ладно, понял уже, извини, брат-свинья!
   - Ладно, сам знаю... - и вдруг неожиданно заорал: - Психа на мыло!
   И молодая женщина, стоявшая рядом сразу приложили к ушам ладони...
   - Ну чего уши закрываешь, не хотишь психа на мыло штоле?
   - Нет, почему же - очень хочу... Хрю-хрю. - Только громко очень, и прямо на ухо...
   - Ничего, не развалишься, свинья.
   - Извините, я плохого не хотела, просто мне никак не удаётся свою свинскость изжить. Я уж каждый день по нескольку раз каюсь.
   - А трахаешься сколько раз в день?
   - Трахаюсь? Ну... не знааааааю...
   - Ты, чего, свинья, не знаешь как часто ебёшься? - вытаращил глаза гражданин.
   - Ну почему сразу... Ебусь - иногда, когда друг навещает, не слишком часто.
   - А хотела бы почаще? - губы гражданина резко увлажнились.
   Девушка застеснялась, слегка краснея и тихо промолвила:
   - Конечно хотела бы... но я же свинья, а кому нужно, если кругом других свиней много? Более красивых...
   - Ну дык... тебя чего, учить надо? Ты умеешь раком вставать, так чтобы - "как следует"!? Чтобы у мужика - сразу дыбом, как у хорошего борова?
   - Не знаю... - покраснела она сильнее, а как у хорошего борова?
   - Блять, откуда ты такая взялась, не столичная штоле? Деревня, бля?
   - Да, из области я... Извините...
   - Ладно, бля... научу тебя, свинью, е**ться по-человечески. Значит учти, что сегодня домой не едешь, ясно?
   - Ясно. Я у тёти остановилась... Погостить...
   - Тётке скажешь, что домой вернулась, и не возражать. Ко мне поедем, буду помогать по-братски...
   - Ладно, вы тогда скажите, где мне ждать, хорошо?
   - А хуле ждать, собственно? Чего тут ещё не понятного? Помурыжат ещё пару часов, потреплют за яйца, почмарят для проформы и порядку, а в конце объявят всенародное голосование. Народ проголосует, чтобы как обычно - в духе мира и справедливости и в соответствии с Законом - отпустить с миром, с кирпичом на шее в Пруд Справедливости. Ты чего новостей не читаешь? Во всех СМИ постоянно учат, как нужно достигать решений путём всенародных голосований и народных прений. А таких упрямцев как этот урюк народ ни под каким соусом не простит. Он чего себе думает, мы, типа свиньи, а он хрюкать не хочет? Не хочет - научим. Не может - заставим! Нам же... - после Международную Грамоту дадут! Ну и в корыто подсыпят, конечно, а ты как думала - мы чего запросто так хрюкаем? Нет, деревня! Нас за это неплохо кормют. Пошли **аться, блять... Раком она не умеет стоять, я с тебя *уею, свинья!
 
  03. 12. 14.