Ёлки против собак. Быль

   Жил в одном элитном доме адвокат. Адвокат был богат и успешен, но время ни для кого не стоит на месте.  Дела он брал всё реже, только при наличии приличного гонорара.  Дети его выросли и были выпущены в свою взрослую успешную жизнь. Что-то должно было наполнить его душу новыми красками, что-то должно было напитать её радостью, и это что-то нужно было найти, чтобы не сдохнуть со скуки в своих роскошных апартаментах. Адвокат наморщил мозг, включил творческую фантазию и … посадил возле дома ёлочку. Сначала одну, потом ещё одну. Сажал сам (собственно, в этом и заключалась вся прелесть). Ну, то есть, ямы-то ему выкопали специально обученные люди, но в сами ямы колючих своих красавиц сажал он сам. То есть, держал сам, а зарывали спецы по зарыванию. И поливал. Каждое утро. Сам.  Ну-у-у … почти. По утрам он орал на дворника, чтоб вместе с кустарниками тот полил и его ёлочки. И всё смотрел на своих красавиц из окна, смотрел. Глаз радовался, душа пела, сознание согревала мысль, что эти прекрасные создания – последний пазл в успешной жизненной программе – дом-сын-дерево.

   Однажды, возвращаясь домой, адвокат заподозрил, что одна из его зеленых красоток что-то скрывает. Сразу насторожил запах. Прекрасное создание стыдливо прикрывало нечто колючей веточкой, но заполировать пространство озоном оказалось сложнее. Адвокат наклонился и беспардонно заглянул под изумрудный подол. Поэт бы сказал: какая антитеза! Но адвокат не увидел антитезу. Он увидел говно. Впрочем, это оно и было. Что и говорить, настроение было испорчено, глаз осквернён, душа поругана. Надо сказать, в нашей стране никак не приживается привычка убирать за своими собачками. В своей стране мы живём не как в своём доме, а как на курорте, скажем, в Турции, с сознанием своей непричастности ко всему житейскому и твёрдой уверенности, что есть люди, которые это уберут, исправят, починят, покрасят и т.д. Им деньги за это платят.

Но, час от часу не легче, выглянув как-то утречком в окно, адвокат наш увидел, как огромный чёрный пёс стоит возле его ёлочки, задрав ногу. Янтарная жидкость брызгает прямо на бархатный тёмный ствол. Кровь бросилась в голову адвокату. Как был, в трусах и шлёпанцах, успев схватить только куртку, он опрометью бросился к лифту. Конечно, когда правовед выкатился на улицу, никакой собаки там уже не было.

Адвокат решал, как поступить. Бесконечность возможных комбинаций согревала сердце. Немедленный расстрел хулиганов прямо из автомата представлялся самым праведным. Воображение уже рисовало картинку фактурными алыми мазками, но мозг всё-таки присутствовал на закрытом заседании. Поэтому, в итоге было написано обращение к живущим в его доме соседям с просьбой не выгуливать собак возле ёлок. Адвокат подробно обосновал свою просьбу, выдвинул тезисы и привёл аргументы, способные убедить даже самых стойких . Он упирал на то, что подобные удобрения в равной степени доставляют неудобства и ёлкам, и людям, что они неполезны во всех известных смыслах, что собаки, в принципе, могут пройти дальше по тротуару, куда они, собственно, и ходили в ранний доёлочный период.  Но разумной реакции со стороны соседей не последовало. Ёлочки росли так удобно, что, выскакивая из подъезда, собаки видели их прежде, чем успевали подумать о неразумности своих действий.

Адвокат стал плохо спать, ему снились кошмары: собаки, как белки, скакали по ёлкам, ковыряли дупла, рыли норы, часто и помногу какали, и, вообще, вели себя, как придурки. Утром, чуть свет, служитель закона бросался к окошку. Страшные подозрения с пугающим постоянством подтверждались. Оказалось, что по утрам, как сговорившись, толпы собаководов выгуливают своих собак прямо возле дома, прямо «не отходя от кассы», и даже не выходя из подъезда. Скрипела подъездная дверь, оттуда пулей выстреливала четвероногая скотина и делала свои дела под первым попавшимся деревцем. А деревцем этим всегда оказывалась адвокатская ёлка!
Применение автоматического оружия типа «Калаш» на бесчисленных закрытых мозговых штурмах представлялось единственным возможным исходом, но многолетняя судебная практика тормозила процесс.

 Тогда адвокат написал объявление, как говорится, от души идущее, в котором в разнообразного рода выражениях предупреждал соседей, что горе постучится к тому, кто осквернит посаженные им деревья, грозил судом, вратами ада и всеми доступными земными и небесными карами.
 
Чёрный пес, с которого и началась, собственно, беспокойная жизнь адвоката, был прекрасным дружелюбным существом с наивной душой ребёнка, не знающим горя в своей собачьей жизни. Он доверял людям, они в свою очередь, в большинстве своём, доверяли ему, и он их не подводил. И вот хозяину этого пса срочно надо было уехать на день-два. Хозяин договорился с консьержкой, чтобы та приглядывала, кормила и гуляла с собакой. Рано утром консьержка вышла с псом на прогулку. Но на горе наш адвокат в то утро тоже вышел (якобы на пробежку).
Встреча была неизбежной. Дружелюбная псина, вертя во все стороны хвостом, как помелом, доверчиво потрусила к адвокату. Шерсть на ногах, на спине, и на груди адвоката мгновенно встала дыбом, глаза застлал красный туман. Не успела консьержка опомниться, как адвокат достал перцовый баллончик. Словно стальной парабеллум направил он грозное оружие свое на противника и с воплем «ААААА!» выстрелил псу в морду.

Бедное животное, не помня себя от боли, бросилось на землю, царапая себе морду и отчаянно визжа. Растерявшаяся консьержка металась от бедного пса к адвокату с криками: «Помогите! Убивают! SOS! » Доверенный ей домашний любимец корчился от боли, а она не представляла, что ей делать и как вообще теперь смотреть в глаза хозяину собаки.  Адвокат скрылся в недрах подъезда невесомой трусцой победителя. В душе его играла музыка. Один ноль в пользу ёлок!

Консьержка, бегая то и дело за водой в подъезд, имея из доступной тары только пластиковый стаканчик, отливала собаку водой. Кое-как мокрый пёс нашёл в себе силы встать, но в несчастных его глазах появилось несвойственное доселе выражение. Он навсегда потерял веру в человечество, понял, что жизнь прожить – не поле перейти, и вообще, ... Глаза слезились еще несколько дней. Хозяин собаки был разъярён. Его душа требовала отмщения, его мозг выдавал планы один смертельней другого. Был предложен бешеный вариант «обратиться в суд», но здесь даже пёс осознал их с хозяином шансы и заскулил.

Проснувшись в очередное ясное утро, адвокат выглянул в окно, но зелёных своих красавиц не увидел. Светло-розовые пенёчки, словно беззащитные шейки, отделённые от великолепной кроны прямо у основания, зияли на месте прекрасных елей. Трупы зеленых красавиц беспомощно раскинув ветви, распластались рядом. Адвокат сразу вспомнил мам всех соседей и вообще стал ближе к народу избирательной лексикой. Люди, кто слышал, слушали, но молчали. Никто так и не узнал, кто, как и когда надругался над ёлками. Элитная многоэтажка погрузилась в атмосферу слухов и сплетен.

Собаки выходили в полуфинал.

Не буду говорить, как чувствовал себя адвокат. Мы можем себе это только представить. Это было подло! Это был удар в самой святое! В мужское эго!
Ранним осенним утречком во двор элитной новостройки въехал грузовик, доверху гружёный ёлками. Из грузовика, как орехи, посыпались специально обученные люди и за полчаса-час высадили целую аллею ёлочек. Аллея тянулась от подъезда по периметру дома. Таким образом, прежде свободная дворовая территория стала теперь напоминать дремучий лес. Ёлки очевидно рулили. Собакам, надо сказать, на радость.
Хорошо жили! Собаки гадили под ёлки, адвокат писал гневные объявления. Дни шли своим чередом. 

Пришла зима, и оказалось, что в том месте, где раньше для детей строили снежную горку, теперь стоят ёлки. Жители дома всё-таки исхитрились что-то извилисто-покатое выстроить для своих детей, но траектория скатывающихся с горки малышей неизменно заводила их в вечно колючие лапы. Мамы чертыхались, поминая недобрым словом не только чёрта, но и местного ботаника. И вот, к Новому году, хвойная аллея не досчиталась таки двух елей, в которые чаще всего заруливали малыши. 
Нет. Он не смог проглотить ещё и это. Адвокат вышел на тропу войны. Жизнь обрела для него смысл, заиграла красками и вдохнула новые силы. Он добился открытия уголовного дела. Были отсмотрены плёнки со всех камер, допрошены свидетели, испорчен новогодний праздник почти всему дому и местному отделу внутренних дел. Но что интересно, НИКТО НИЧЕГО не видел. Камеры ничего не могли показать, так как дружно смотрели в противоположную сторону. Ёлки очевидно проигрывали.

И вот тут-то и наступила развязка. Расследование по ёло-палочному делу ещё не было закончено, и усталые оперативники продолжали ежедневно искать злодея среди тёмных душ жильцов, как вдруг каждый житель элитного строения нашёл у себя в почтовом ящике извещение из Департамента жилищно-коммунального строительства, в котором их прямым текстом обязывали уплатить коллективный штраф за несанкционированные насаждения во дворе. Да-да. Если и были до сей поры сторонники здорового хвойного воздуха в конкретно взятом дворе, то все вышли. Из себя, соответственно. Никто не хотел платить штраф за то, что сажал другой.
Ёлки спилили специально обученные люди. Адвокат продал квартиру и уехал незнамо куда, полный непонимания и разочарования. А двор стоит в розовых пеньках на ровных газончиках. И только собаки, выбегая из подъездов по старой памяти ищут удобные деревца. Да и то только те, которые ещё помнят иные времена.