Там, за холмами. Начало

I

– Челнок приближается к планете, командир. Жду введения вами точных координат места посадки, – обратился Саттон к командиру корабля.

Виллан, молча и с закрытыми глазами, сидел в глубине кресла, будто не слыша обращенных к нему слов.

– Капитан, вы меня слышите? С вами всё в порядке?

– Да, я слышу вас, Саттон, со мной все в порядке, – ответил командир, не открывая глаз. Спустя пару секунд, глубоко вздохнув, он очнулся и окинул взглядом панель управления кораблем, будто хотел найти сейчас что-то необходимое, что решит проблему, возникшую у инженера. Осматривая панель, его глаза внезапно поймали обращенный к нему вопросительный взгляд пилота. Уставившись на него, он вдруг понял, что его он и искал своим взором. Виллан криво улыбнулся и, как бы ища оправдание этому, ответил, – что-то голова слегка побаливает.

– Может вам обратиться за консультацией к бортовому автоматическому доктору?

– Вы сами знаете, – оставил его вопрос без внимания капитан, – что эти координаты – то же место, где были обнаружены эти залежи и где мы потеряли связь с «Прото-2». Могли бы и сами ввести их в систему, – укоризненно посмотрел он на инженера.

– Но вы же знаете, согласно протоколу…

– Да, вот именно, что знаю, – перебил он Саттона, – все эти протоколы, приказы, распоряжения, инструкции и всякая прочая чепуха – как же они усложняют жизнь, – вздохнул Виллан, выводя цифры на табло навигатора.

Как же не хватало ему сейчас ребят из его группы – те понимали его с полуслова: инструкции они, конечно, соблюдали, но замечая занятость капитана, могли взять некоторые его функции на себя, если они сводились к формальностям. Пилот же с безразличием взглянул на него и, видя, что капитан ввел необходимые координаты посадки корабля, продолжил работу, вводя их в систему.

В последнее время Виллан был будто сам не свой – его часто мучили головные боли. Принимаемые им препараты должного эффекта не возымели, а обращение к доктору было чревато как минимум недельным карантином, а то и вовсе отстранением, чего ему, как командиру исследовательского отряда одного из нескольких имевшихся на фрегате, очень не хотелось бы, поэтому он страдал и молчал. В общении с людьми он стал заторможенным, а иной раз и наоборот резко вспыльчивым, что за ним раньше не замечалось. А по ночам и вовсе снились странные сны – воспоминания о событиях прошлого, перемешанные с сегодняшним днем, и все это с таким неимоверным реализмом, что иногда, просыпаясь, он долго не понимал – спит он еще или уже бодрствует.

К проблемам со здоровьем добавились еще проблемы по службе – члены отряда, возглавляемого им, стали инициаторами драки с ученой братией, которые, кстати, первые их и спровоцировали, на праздновании дня рождения одного из старших офицеров. Инцидент не остался без внимания и Виллан, как старший, ответственный и за дисциплину, был вызван на ковер командором. Он остался им очень не доволен. Помимо выговора, он был отстранен от командования своей группой предварительно на месяц, а сама она была временно расформирована – члены его отряда были переброшены в другие экипажи. А тут еще и этот не запланированный вылет за внезапно потерянным исследовательским роботом-зондом «Прото-2».

«Странно, что он меня вообще допустил к командованию кораблем, – думал он про себя, – или данным вылетом хотел дать мне шанс исправиться, показав этим, что не сомневается во мне как в командире одного из экипажей? Не знаю, но судя по тону нашей последней беседы, как мне показалось, он еще долго будет смотреть на меня исподлобья. Что тут сказать, дисциплина для него святое…».   

Межзвездный фрегат «Спектум» – один из нескольких крупных геолого-разведывательных кораблей корпорации, имея на своем борту три небольших исследовательских челнока, разведывательные зонды и существенную научную материально-техническую базу, группу ученых к ней прилагающуюся, а также членов экипажа – проводил исследование систем в одном из звездных скоплений. На границе одной из систем, фрегатом был запущено несколько роботов-зондов серии «Прото». Они предназначались для первичного исследования в автономном режиме космических тел на предмет обнаружения на них тех или иных природных благ, которыми одарила их мать-вселенная.

Два зонда, произведя геологоразведку первых двух планет и найдя на них лишь небольшие залежи различных металлов, отправились исследовать спутники газовых гигантов. Третий, «Прото-2», произведя сначала разведку спутника, приступил к исследованию самой третьей планеты от солнца. Совершив несколько витков по орбите вокруг планеты, сканируя ее разные части, зонд обнаружил что-то похожее на месторождение железных руд в северном его полушарии. Очень сбивчивая поступала информация от зонда: цифры на мониторе постоянно менялись, и не было даже предварительных данных об объемах залежей. Для получения хоть каких-то сведений, научное руководство на «Спектуме» решило десантировать зонд на поверхность планеты. Когда зонд уже почти совершил посадку на поверхность, внезапно связь с ним прервалась, и ни одна попытка связаться с ним по разным каналам не принесла успеха. Что удивило специалистов – ведь данный робот-зонд, имея на своем борту передовые технологии не только геологоразведки, но и многоканальной связи, должен был бесперебойно обеспечить базу полученной информацией, а в случае потери этой самой связи, оповестить базу о своем местонахождении сигналом находившегося на нем маяка. Однако даже маяк был безмолвен, будто аппарат испарился, и его вовсе никогда и не было. Тем удивительным было и то, что район связи зонда с материнским кораблем был абсолютно чист, не имея никаких посторонних помех космического происхождения.

Корпорация, потратив немало средств на разработку и производство данных типов зондов, просто обязана была выяснить, что с ним произошло, чтобы избежать подобных ситуаций в будущем. Было принято решение организовать экспедицию на планету, первостепенной задачей которой было найти этот зонд, или хотя бы выяснить причину этого внезапного молчания. Немаловажным также было подробное изучение того месторождения, которое было обнаружено на планете – оно бы принесло не малую прибыль при разработке. А судя по тем сбивчивым предварительным данным, которые предоставил зонд до потери с ним связи, месторождение было не из малых.

II

Посадка на планету произошла в штатном режиме. Виллан, перед выходом на поверхность планеты, собрал всех у пульта управления и еще раз разъяснил всем их задачи при высадке, хотя это, наверное, было лишним – ситуаций с непосредственной высадкой на планеты до этого было не раз, но инструкции, как известно, требуют строгого их повторения и подчинения им.

– Итак, план действий следующий: Годняк и Рацолли, – он взглянул на двух ученых-геологов, – вы займетесь непосредственно сканированием месторождения. Вы, Мартинез, поможете им в расстановке геосканеров вокруг периметра…

– Но, капитан, я же мог бы …, – перебил инженер-механик капитана. Но тот, повысив голос, не отступал.

– Никаких «но», Мартинез. Во-первых, не перебивайте старших по званию, во-вторых, это приказ и, раз уж вас поставили в этот полет под моим командованием, будьте любезны его исполнить, – выпалил капитан, – командованием были даны четкие инструкции: исследовать данное месторождение, найти этот чертов зонд, будь он не ладен, и незамедлительно вернуться обратно на базу. И на все это нам дано не так много времени. Мы и так опаздываем по срокам с изучением звездных систем в данной области галактики.

Все переглянулись с кислой миной, поняв, что командир опять сегодня не в духе.

– Не продолжайте, командир, я все понял, – виновато выдохнул Мартинез.

– Я не сомневаюсь, что вы поняли. Но теперь уж, будьте любезны, дослушайте. Мне кажется некоторые из вас не очень-то рады моему руководству, – он продолжал уже спокойным голосом, – но это, я надеюсь, лишь временная мера со стороны командования «Спектума». Если у вас вкрались сомнения в правильности моих распоряжений, или же в моей компетенции как командира, то можете указать их в экспедиционном журнале, но, если честно, мне на них плевать. Раз уж руководство доверило мне этот полет, значит, оно не сомневается, как не сомневаюсь в этом и я, что под моим руководством все полученные инструкции будут выполнены четко и в кротчайшие сроки.

Виллану было не до церемоний, он был не в расположении выслушивать сейчас чужие мнения и советы. Он дал понять всем, чего он хочет от них: четкое выполнение каждым членом экспедиции его непосредственных профессиональных обязанностей и ничего лишнего.

– Сначала, вы, – обратился он еще раз к Мартинезу, – подготовите дроидов к работе, а затем присоединитесь к Рацолли и Годняку. Так что ваше рвение в поиске «Прото» не останется безучастным, хотя бы косвенно, в нем примут участие ваши «подопечные». Для верности, я подумал, что помимо того места, где должен находиться наш потерянный зонд, все же необходимо послать несколько поисковых дроидов в разные части месторождения – возможно, он совершил посадку где-то в ином месте от траектории. Ваше мнение, господа?

На сей раз все сохраняли гробовое молчание.

– Саттон, же останется на корабле и будет следить на экране за показаниями дроидов, ну и заодно и подготовит корабль к возвращению, – продолжил Виллан.

Системный инженер, не споря, кивнул.

– В северо-восточной части месторождения, судя по расчетам траектории посадки, должен находиться наш «Прото», ну или то, что от него осталось, – юмором Виллан как-то пытался сгладить создавшуюся напряженную обстановку, – поэтому я пошлю в том направлении двух дроидов. Я сам, если кого-то интересует, что буду делать я, отправлюсь на квадромобиле в том направлении, чтобы поиски продвигались в ускоренном темпе.

– Да, капитан, вы правы.

– Так точно, капитан, – никто не решился с ним спорить.

– Если всем все ясно, тогда за работу.

Виллан испытывал острое желание побывать хоть какое-то время в одиночестве, не видя никого из членов экипажа, подальше от этой суеты, поэтому он и решил отправиться на поиск зонда, хотя в этом практически не было необходимости, так как дроиды сами бы хорошо справились с поставленной задачей.

Пока Мартинез и, помогавший ему, робот-техник готовили дроидов, Виллан и ученые настраивали геосканеры в рабочее состояние. Закончив с настройкой оборудования, капитан и члены экипажа, за исключением Саттона, надев скафандры, вышли на поверхность планеты.

Планета была пустынной: поверхность представляла собой твердый щебенчатый грунт, испещренный малыми и средними по размеру кратерами, покрытых в некоторых местах песчаными наносами. Перед посадкой с борта челнока было проведено сканирование ландшафта местности радиусом в тридцать километров – места предполагаемого поиска потерявшегося зонда. Согласно полученным данным, местность в районе посадки была довольно холмистая, в промежутках между которыми были небольшие равнинные участки. У горизонта некоторые участки холмов переходили в небольшие скалистые выступы, и лишь в южной части месторождения простиралась довольно продолжительная равнина. Атмосфера на планете присутствовала, но была очень разреженной.

III

Оставив где-то вдали копошащихся членов команды, Виллан мчался на квадромобиле все дальше от корабля вглубь неизвестной планеты в поисках потерянного зонда. Позади остался корабль, возле которого суетились Годняк и Рацолли, спешно расставляя геосканеры; позади остался обиженный взгляд Мартинеза, который Виллан чувствовал на себе еще долго; позади осталась вся та суета, которая не давала ему уже несколько дней покоя. Все это вылетело у него из головы, как только он пересек первый же холм, который скрыл от него экспедиционный корабль.

Небольшие холмы плавно переходили в равнину, испещренную мелкими и средних размеров кратерами, а те в свою очередь через пару километров вновь переходили в холмы, несколько раз чередуясь между собой на всем протяжении пути. Виллан оглядывал местность. «Как же все-таки пустынно, красиво и тоскливо здесь» – думал он про себя. Такой же пустынной сейчас казалась ему вся вселенная, что он один в этом чужом безбрежном холодном мире.

Пересекая очередную небольшую равнину, он решил остановиться и свериться с картой. Взглянув на экран портативного компьютера, он понял, что район посадки зонда должен быть в этом месте, с учетом дополнительного периметра, радиусом в пару километров. Виллан связался с челноком и запросил у Саттона информацию от дроидов – есть ли хоть какие-либо сведения о пропавшем зонде: фрагменты обломков зонда, ибо он и не сомневался, что зонд потерпел катастрофу, без каких-либо шансов на восстановление, или, хотя бы, может появился сигнал аварийного маяка. Саттон бодрым голосом рапортовал, что дроиды молчат и продолжают поиск зонда.

– Да, что он здесь сквозь землю провалился что ли, или как там назывался этот чертов планетоид по каталогу Хоргенса, – выпалил со злости Виллан, забыв, что Саттон все его еще слышит.

– Не знаю, капитан, – ответил тем же бодрым голосом Саттон, – но может стоило бы расширить зону поиска зонда?

– Конец  связи, – оборвал его Виллан. «Вот черт» – вырвалось у него. Надеялся он, что уж эти слова никто услышит. С минуту он сидел и думал, что бы предпринять ему далее в поисках. Он не придумал ничего лучшего, как сойти с квадромобиля и пройтись не много пешком. Виллан все ни как не мог сосредоточиться на своей задаче, в голову лезли всякие мысли, и еще эта нескончаемая головная боль.

Потеряв из виду за небольшим холмом свой квадромобиль, он брел все дальше по пустынной равнине планеты, целиком погруженный в свои мысли. Головная боль все больше усиливалась, почувствовалась слабость во всем теле, пот пошел градом по лбу.

Ему вспомнились его странные сны, которые тревожили его всю последнюю неделю. Сны о Хелен Дермет, той единственной, которую он любил больше всего на свете, и которую никак не мог забыть. Ему снилось, что они остались вместе, что он не покинул ее ради сиюминутной страсти к космическим странствиям – поступления в летную академию. Что у них появились дети, что он все же поступил в академию, но гораздо позже, когда он уже стал зрелым мужчиной, а не юным мальчишкой. Что он, как и сейчас, летает на исследовательском корабле в глубоких просторах космоса, а дома его ждет любимая жена и дети. Что, не смотря на периодически долгие экспедиции и долгие дни разлуки, они все еще также сильно любят друг друга и счастливы вместе. Это были сны о той идеальной жизни, о которой он грезил в последнее время и наяву. Что он имеет сейчас – тридцать семь лет в багаже, должность командира отряда и все. Его никто, нигде не ждет, он никому не будет нужен, останься он сейчас без своей работы. Он останется одиноким странником в конце своего жизненного пути. Эти мысли молотом били по его вискам, усугубляя и без того накатывающую головную боль.

Взбираясь на очередной холм, он подумал сейчас о Хелен. Где она сейчас, с кем она, как изменилась за эти годы. Глядя сейчас в черное небо космоса, он мысленно вырисовывал ее образ. И этот образ был настолько четким и ясным, что он даже удивился, как спустя столько лет память смогла извлечь из своих глубин столь подробные черты ее прекрасного лика.

На вершине холма, тяжело вздыхая, он окинул взглядом окрестности этой мертвецки пустой планетки. На время он даже забыл, что он здесь ищет, зачем он здесь находиться, что он здесь потерял. Головная боль настолько усилилась, что резко ударила молотом в лоб и ноги его подкосились, и он едва не потерял сознание. Он упал на колени и уткнулся на песчаный грунт под собой – он проклинал себя за то, что сам не обратился к доктору, что согласился возглавить эту бессмысленную поисковую экспедицию на этот планету.

IV

Глядя на грунт под собой, Виллан обдумывал, что же делать ему дальше. Он решил дождаться, когда хоть немного схлынет эта адская боль, чтобы можно было хоть как-то начать логически мыслить. Во-первых, необходимо было связаться с кораблем по радиосвязи, как бы ему это не хотелось признавать, но сейчас он был беспомощен и все-таки не сможет добраться до корабля в одиночку. Ну и, во-вторых, стоило добраться до квадромобиля, чтобы включить маяк и определить для остальных свое местоположение. «Хоть что-то начало работать в твоей башке, старичок», сыронизировал про себя Виллан. «Глупец, стоило ведь принять предложение Мартинеза, но нет же, тебе же надо продемонстрировать команде, какой ты бравый командир, и что ты справишься в одиночку. И кому надо здесь в пустоте твое показное геройство? Твоей новой команде? Да плевать ей на тебя, этот полет для них разовый под твоим руководством. Командору? Но его здесь нет. К тому же, не требовалась ему демонстрация твоих сверх усилий. Ему просто требовался надежный человек для выполнения важного задания, на которого можно положиться, и который сделает все быстро и четко. И ты был тем надежным человеком, раз уж он положился на тебя, но ты запорол дело. Вместо того, чтобы быть во главе спасательной операции, тебя самого сейчас необходимо спасать. Ладно, все хватит уже этого самобичевания, главное сейчас добраться до корабля».

Он с осторожностью приподнялся. Боль слегка отступила, но в висках все еще продолжало стучать. Включил радиосвязь с кораблем. Но вместо «приема» Саттона, в эфире было молчание. «Какого черта» – продолжая пытаться связаться с кораблем на всех частотах, вслух бранился Виллан. Но радиомолчание все также продолжалось. Место видать и правда было аномальным, раз связь пропала не только с зондом, но и с группой. «Ладно, переходим к плану Б» – решил Виллан.

Еще раз, окинув взором местность, он убедился в отсутствии обломков зонда во вновь открывшемся перед ним пространстве. Глубоко вздохнув с тоской, но в то же время в глубине души с облегчением того, что он выполнил поставленную им же задачу, осмотрев район предполагаемого места падения зонда, он повернулся и медленно побрел к квадромобилю. Опустив голову, он шел обратно, не о чем не думая. В голове была пустота, да он и рад был тому, что ни какие мысли сейчас не лезли в голову. Он просто брел обратно, тупо уставившись на следы, оставленные им же, когда он шел от квадромобиля.

Так он шел минут десять, пока к нему не пришло осознание того, что он что-то делает не так. С минуту, глядя на песчаный грунт, он думал, в чем же тут дело, пока до него не дошло осознание того, что следов, по которым он шел обратно, перед ним и не было. Он точно помнил, когда повернул в обратный путь, что цепочка следов перед ним была, но в какой момент он сошел с нее, а он был уверен, что просто сошел с пути, уже не помнил. «Надо же до такой степени быть в прострации, что не заметить того, что ты сам делаешь», – с удивлением про себя подумал Виллан. Он оглянулся вокруг, но не найдя следов, которые он оставил накануне, с недовольством побрел в обратном направлении, в поисках того места, где его ноги, узнав о функциональной недееспособности мозга, решили проявить самостоятельность.

Он прошел минут пять, внимательно осматривая окрестность, но так ничего и не нашел. Еще пять минут пути, но никаких ответвлений от того не правильного пути, который он выбрал все не было. Виллан начал уже беспокоится – ведь скоро уже будет то место, где его настигла та, нестерпимая головная боль, где он повернул назад. Ведь не мог же он с самого начала пути его возвращения к квадромобилю пойти неверным путем, поскольку точно помнил, что начал свой путь возвращения с тех следов, которые оставил в самом начале. В итоге он добрался до того места, где он начал свой путь назад, он добрался до вершины холма. Но все то, что было обнаружено здесь его беспокойством, было незамедлительным образом передано его же панике. На холме были только те следы, которые он оставил, начиная свой путь обратно, и те следы, которые он оставил когда сильная головная боль заставила его опуститься на колени. И все, больше ни каких следов, вообще ничего. Словно его пути сюда от квадромобиля и вовсе не было. «Что за чертовщина тут происходит» – выпалил вслух Виллан и потянулся к своему наручному навигационному компьютеру. И тут, взглянув с недоумением на свой навигационной компьютер, в его голове возник довольно интересный для него самого вопрос – «на кой черт я шастал по этой богом забытой пустыне как следопыт, в поисках своих же следов, если у меня был под рукой свой «следопыт», к тому же более надежный и точный, чем я сам?» После осознания этого, разочарование собой у Виллана достигло наивысшего предела. Но и тут его ждала еще одна неприятная новость. Компьютер молчал. Не реагировал ни на какие манипуляции. Несколько минут Виллан возился с ним, пока не понял полную бесполезность в своих действиях.

Он понимал, что просто стоять и тратить воздух не правильно, необходимо что-то предпринять. Осознав, что нет никакой возможности наладить связь и найти в этой пустыне квадромобиль (он знал, что он спрятался за каким-то близлежащим холмом, но выяснить за каким у него не было ни сил, ни возможностей – чувствовал, что самочувствие не пришло еще в норму, да и воздуха осталось меньше половины), он не нашел иного выхода из сложившейся ситуации, как пустится в обратный путь к кораблю пешим путем. Точное направление он не знал, и поэтому ориентировался по положению звезды на небе. 

V

Он шел осторожным, не твердым шагом, стараясь контролировать свое размеренное дыхание (воздуха в скафандре оставалось в четверть от общего объема), но в тоже время, стремясь ускорить шаг. Виллан миновал две песчаные дюны и начал взбираться на третью. С каждой пройденной дюной надежда на спасение в его сознании все больше угасала.

С огромным усилием он достиг вершины холма и от усталости повалился на грунт. Перевел дыхание и начал осматривать окрестность. Все та же безжизненная пустота пространства открылась его взору. Вот уже оканчивая осмотр местности, он чуть не поник головой от безысходности, но тут на мгновение уголку его потухающего взгляда удалось уловить какой-то блеск почти у самого горизонта. Квадромобиль? Упавший зонд? Все что угодно. Все, что могло бы вытянуть нить надежды в сторону спасения.

Не мешкая и не экономя уже сил, он быстро поднялся и рванул к неведомому спасительному сияющему предмету. Но чем ближе приближался он к предмету, тем тревожнее мысли возникали в уме Виллана: уж очень не большого объема был тот слепящий предмет, что отбрасывало версии о квадромобиле и зонде. Метров за пятьдесят до объекта начал ярко вырисовываться его контур и тут Виллан слегка опешил. «Нет, не может этого быть, разве что кто-то из его команды в поисках его, Виллана, отправился сюда, и его настигла та же аномалия с пропавшей связью и транспортом». Приблизившись еще на пару метров, он уже был уверен, что видит лежащего на земле человека в скафандре. Стекло на шлеме скафандра неизвестного пока для него человека, ярко отражало слепящий свет звезды, и являлось тем маяком, что привлекло внимание Виллана к себе.

Он подходил к лежащему на земле человеку все ближе и ближе, а в голове уже роились всевозможные вопросы. Одни из них: спасаться теперь придется не ему одному, каковы теперь будут варианты на спасение и, главные, кто этот таинственный путник мертвой пустыни, что или кого он здесь искал, и вообще живой ли он еще?

Виллан подошел к лежащему на земле путнику пустыни и вновь осмотрел с ног до головы скафандр. Непринужденная и свободная поза рук и ног подсказывало, что человек упал от потери сознания или от истощения сил. На плече скафандра он обнаружил такой же шеврон с эмблемой корпорации, который сейчас красовался и на его плече. «Слава богу, это кто-то из его команды» - мелькнула мысль в его голове. «Хотя кто еще из представителей человечества сейчас мог быть здесь на этом богом забытом планетоиде?» - логично заметил он себе же пару мгновений спустя.

Наконец он нагнулся к шлему скафандра, чтобы разглядеть лицо члена его команды. Виллан увидел лицо и застыл в оцепенении. С полминуты он, не отрываясь, словно загипнотизированный, смотрел на эти черты лица и не мог толком сообразить, кого он сейчас видит перед собой и как такое может быть. «Какого черта здесь происходит?!» - выкрикнул он и вывел этим криком сам себя из состояния шока. Заглядывая в шлем владельца скафандра, он мог бы, наверно, обнаружить там любое иное лицо экипажа корабля «Спектум», даже командора межзвездного фрегата, но только не то, которое он сейчас видел перед собой. И действительно, исходя из логики реального времени, такого быть не могло, но то, что сейчас он видел перед своими глазами, было реальным. Такого быть не могло по той простой причине, что сейчас Виллан видел перед собой в шлеме скафандра напротив свое собственное лицо.

Продолжение следует...