Время Гёте. Глава 6. Якоби и Лафатер

    "Вертер" является выразителем критической и прогрессивной сторонами общественного движения того времени. Правда, в Вертере борьба между старыми и новыми представлениями разрешается не полной победой новых. Для этого ещё не наступило время, так как эти новые представления не настолько сильны, чтобы окончательно утвердиться. Несмотря на крайнюю сентиментальность, на восторженные порывы Вертера, это один из интеллигентных молодых людей нового типа. Он предшественник Фауста.
    Многие из этих личностей в шестидесятых и семидесятых годах XVIII века, вращались в кружках "диких гениев", разделяли интересы этих кружков, но они были увлечены главным образом крайностями литературного и общественного движения того времени.
    Приятели молодого Гёте - Фридрих Генрих Якоби и Лафатер, важны не только по близким отношениям к великому поэту и их влиянию на развитие его личности, но и потому, что они вдвоём соединяют в себе черты целого поколения литературных и общественных деятелей того времени. Они являются представителями мистического направления XVIII века.
     Фридрих Генрих Якоби был старше  Гёте на шесть лет. Он имел  до крайности нервную и болезненную натуру. Эмиль Руссо был для Якоби евангелием, и учение Руссо о глубоком, непосредственном религиозном чувстве, имело решающее значение для формирования его мировоззрения. Якоби отмечал в своих воспоминаниях, как однажды когда ему было лет восемь или девять, в нем внезапно возникло ощущение о вечности и о бесконечном, непрерывном существовании. Это представление так поразило его, что он громко закричал и упал в обморок. Он не мог вынести перспективы своего исчезновения. Такие же тревожные мысли возобновлялись у него, когда он стал юношей.
    Летом 1774 года Гёте сблизился с Якоби, который познакомил молодого поэта с философией Спинозы. Но изучение известного мыслителя произвело на Гёте совершенно другое действие. Этика Спинозы, как признавался Гёте позднее, была та книга, которая ближе всего подходила к его собственным философским воззрениям. Учение Спинозы заключалась в единстве всей природы, об её строгой связи и необходимости всех явлений природы. Якоби испугался философских выводов и учений Спинозы. Всякая последовательная философия, по мнению Якоби, ведёт к фатальности. Под влиянием Вертера, Якоби написал в 1776 году роман "Алльвилль", позднее ещё один "Вольдемар". Он стремился изобразить главным образом свободного человека, в котором главным образом показана сторона чувств. Оба романа были слабы и несостоятельны. Не было в них "ни психологического анализа", ни художественной техники, бесконечные разговоры о чувствах и кокетливое самообожание.
   Лафатер, с которым в середине семидесятых годов 18 века находился в близких отношениях Гёте, позже окончательно скатился в сторону крайнего мистицизма.
Он верил в мистическое верование в сношение с божеством, искал какого то физического очевидного сближения с Богом и в своих убеждениях о божественном  вмешательстве доходил до крайностей. Так же в этой связи с мистическими направлениями были занятия по физиогномике. В течение многих лет Лафатер собирал изображения и портреты самых разных личностей, вёл собственные наблюдения над разными лицами и старался на основании внешних черт лица, делать заключения об его характере. Всё бы ничего, но при этом собирании он главным образом имел в виду фантастические задачи, при изучении каждого лица пытался разгадать, насколько в нём отражалось божественное начало. Лафатер писал:"Заставлять человека думать и чувствовать так, как я сам думаю и чувствую,- всё равно, что навязывать ему свой нос и свой лоб. Каждый человек , подобно дереву, имеет свой особенный плод, свободен только в своей области"...
   Это образец того, какие причудливые формы принимала в то время идея индивидуализма. Лафатер постоянно настаивал на индивидуализме, по его мнению у каждого человека должна быть своя особенная внешность, свой особенный дух, чувство , воля и своё особенное индивидуальное мышление. И с таким человеком Гёте в семидесятых годах был приятелем, был с ним на ты, но отношения имели непродолжительное время. Позднее они совсем разошлись по разным направлениям, но тогда они сходились на модном сентиментализме. Многогранная натура Гёте принуждала его интересоваться самыми разнообразными личностями, взглядами и мнениями. Многие не подходили Гёте по своим убеждениям, но они занимали его, как любопытные личности, он наблюдал за ними, изучал их, изредка посмеивался и оставлял их, когда они ему надоедали. Швейцарский мистик все более и более углублялся в свои фантастические мечтания и, побуждаемый природным тщеславием, все чаще и чаще надевал личину пророка, искал поклонения со стороны других и пропагандировал своё мистическое христианство. Он написал поэму и какие то невероятные бредни под заглавием "Понтия Пилата". Естественно, что при таких условиях продолжатся отношения его с Гёте не могли.
   Одни искали обновления непосредственно в чувстве и закрывали глаза перед фактами, они предавались мистическому экстазу, уходили в масонские ложи, мечтали о философском камне, вздыхали о гармонии утраченного средневекового мировоззрения. Их мечты устремлялись к прошлому, и им не суждено было осуществиться. Другие принимались за книги, учились, мыслили, наблюдали, объясняли современникам окружающую действительность и их оправдало будущее.