Петя-петушок - Боевой гребешок

В курятнике недружно, но в соответствии с иерархией, завещанной прадедовским куриным законом, и значит мирно, жили молодые курочки и петушки. Распорядком жизни многочисленного куриного семейства заправлял полугодовалый петушок Петя, завоевавший своё первенство в честных боях с петушками-сверстниками.

Поутру он выводил семейство на улицу и задавал трудовой урок курочкам и подчинённым петухам. Все члены семьи были приставлены к делу: одни искали пропитание, раскапывая доходные места с личинками и червячками, другие валялись в пыли, принимая ванны, а третьи ссорились из-за вкусного пустяка.

Сам Петя участия в этом ежедневном труде не принимал. Лишь изредка он склёвывал пробегавшую букашку – тем и был сыт. Как истинный боевой петух, предводитель стаи, с самого утра он начинал патрулирование границы.

В силу своего воинственного нрава Петя был лучшим и надёжнейшим защитником куриной семьи и подведомственного ему хозяйства. Гроза посторонних на Лесной улице – не хуже цепной собаки, – он гонял всех, кто по нужде или недомыслию оказывался на этой – самой дальней – улице посёлка, проходившей вдоль леса. Пространство между родным забором и лесом принадлежало Пете.

Его границы он определял чётко: с севера на юг – от забора до опушки леса, с запада на восток – вдоль своего огорода. Владения были немалые, контроль территории занимал целый день. То какая-то курочка решит прогуляться в лес, и Пете приходится загонять бродягу домой. То чужая собака забежит на улицу, и глава куриного клана, издав воинственный клич, мчится ей наперерез, устрашая зверя своим взъерошенным видом. Так, в суете и победах проходили дни.

И ещё занимался Петя необычным для петуха делом. Каждое утро он выходил на охоту. Охотился петушок за дядькой – братом хозяина. С первых минут в посёлке не понравился ему этот кругленький человечек, который с добродушной улыбкой смотрел на молодую, полную сил семью приехавших на дачу курочек, и особенно на него, Петю.

В улыбке той ничего доброго для себя Петя не усматривал: хозяйский братец явно улыбался своим гастрономическим фантазиям, а связаны они были с его, Петиным образом.

«Кто кого – это мы ещё посмотрим», – подумал тогда Петя, наделил себя полномочиями Боевого гребешка и начал охоту.
Ранним утром, когда куриная команда уже промышляла себе завтрак, из дома выходил проснувшийся дядька. Петя чуял его, лишь только он выходил, потягиваясь, на крыльцо. Так гончая собака чует издали зайца. И Петя весь и сразу превращался в слух.

Раздавался воинственный клич: Петя дважды громко кукарекал. Воинская честь была прежде всего, и нападать без предупреждения он был не обучен. Недруг был предупреждён, и значит война начиналась.

За воротами в лопухах Петя устраивался в засаде. Он готов был сидеть там часами, и не было случая, чтобы он не дождался врага. Боевой гребешок знал наверняка: недруг дома не усидит и вскоре его сияющее лицо появится в калитке.

Первая атака застала дядьку врасплох. Нет, конечно, он слышал боевой клич, но где же ему было знать, что это вызов ему – почти хозяину! Он явно оказался не готов к проявлению такого недружелюбия со стороны объекта его гастрономической фантазии! Дядька открыл калитку – и тут же был атакован Петей прямо в лоб! До лба начинающий партизан, конечно, не долетел, но сильный удар в колено не на шутку напугал врага, и он ретировался, быстренько захлопнув калитку.

Петя так раззадорился, что налетел второй раз, ударив уже в перекладины закрытой калитки. Это была первая победа! Она разгорячила его кровь и внушила веру в себя! Теперь Петя знал точно, что нет такого противника, которого нельзя обратить в бегство.

Первая атака ничему не научила человека. Да, Петя и раньше слышал, что люди трудно обучаются. И это было ему на руку, то есть на лапу. Ещё несколько раз он заставал недруга врасплох, вступал в бой и выходил победителем, а ненавистный дядька позорно прятался под защиту калитки. Но, как известно, и зайца можно научить курить. И дядька наконец запомнил своего врага в лицо и понял – это война.

Теперь каждое утро фронт оживал. День начинался с подготовки военных действий с обеих сторон. Петя собирал семью и отправлял на безопасное расстояние – на опушку леса. А сам возвращался, громко объявлял начало боевых действий и становился в засаде.

Войско противника в составе одного человека двигалось в направлении к нему. Сначала дядька пытался отбиваться от Пети ногами, и немало при этом пострадал от его шпор и клюва. Но вскоре поумнел и стал ходить в летнюю жару в кирзовых сапогах.

Пете такое бронирование противника не понравилось. И, налетев однажды на жёсткое голенище, в следующий раз он изменил тактику. Ведь петухи обучаются быстро.
Теперь он решил затаиться в засаде чуть дольше и ударить в тыл. Это был смелый тактический ход. Высидеть в зарослях лопухов и крапивы Пете было непросто. Всякий раз, когда противник появлялся в поле его зрения, Петя терял голову и случалось не раз, что мчался в лобовую атаку – не самую выгодную для него, если учесть рост и вес противника. Но Петя никогда не употреблял в сражении, по совету старика Суворова, команду «стой». И, если уж сорвался с места, мчался на удачу!

Но в этот раз он всё-таки усидел. Тактика дала превосходный результат. Атакованный с тыла, круглый дядька не успел даже повернуться к врагу. После удара Петя, радостно кудахча, скрылся в кустах. Он ликовал, и душа его кукарекала! И Петя поддался азарту: он дважды победно выкрикнул боевой клич и помчался к семье рассказать о сражении. Это был промах: поддавшись чувствам, он сгоряча выдал своё местоположение. Хорошо, что дядьке было не до него – он скрылся в доме зализывать раны.

После случившегося Петин противник изменил оборонительную тактику, что всё-таки положительно говорило об его интеллекте. Воевать ведь надо, как известно, не числом, а умением. Но… У петуха есть клюв, шпоры и крылья. У человека гораздо больше возможностей. И на следующий день Петю встретили в штыки – в прямом смысле: дядька вооружился палкой.

Война превращалась в гонку вооружений. Но это также значило, что Петя был признан достойным противником, сравнить которого можно уже было со сторожевой собакой. Ну, что ж, собака так собака. И Петя так же люто, как любая собака, возненавидел палку. Даже палка без прилагавшегося к ней дядьки вызывала желание клюнуть её! В этом Петя не мог себе отказать. Конечно, палка без дядьки была безопасна. Но дядька с палкой – это уже сложный для атаки объект.

На стороне Пети оказалась партизанская тактика ведения войны. Он был незаметен, быстр и непредсказуем. Он появлялся в самом неожиданном месте и очень тихо. Однажды Петя пошёл даже на то, чтобы застать неприятеля на нейтральной территории: петушок расширил поле боевых действий и вышел на соседнюю улицу. Недружественно встретившую его собаку Петя просто проигнорировал, всего лишь раз прыгнув в её сторону и распушив перья. Дальше собака ему не мешала.

Атака на нейтральной земле была достойна пера профессионального петушиного репортёра! Петин враг, не ожидавший такого глубокого партизанского рейда Пети в неизвестное пространство посёлка, не вооружился палкой и даже не надел кирзовые сапоги. Петя налетел на него – без преувеличения, – как коршун! Он ударил неприятеля с фланга, потом зашёл в тыл, и снова с фланга – и погнал его домой с радостным и даже с каким-то не совсем петушиным кудахтаньем, вытянув шею и норовя клюнуть в пятку.

Петя не мог знать, что постыдное бегство дядьки на глазах у соседей, станет событием поворотным в их нешуточной войне. С тех пор дядька возненавидел Петю и уже не позволял себе расслабляться. Всюду, чуть ли не по всему посёлку и уж ко всем соседям точно, он ходил с палкой и в сапогах. Зрелище это, конечно, было потешное, но Пете оно доставляло дополнительные неудобства.

Застать дядьку врасплох теперь не удавалось. К тому же он начал переходить в наступление. Выйдя рано поутру за калитку, человек невольно уже озирался и искал противника. Завидев вдалеке Петю, занимавшегося семейными делами, человек, размахивая палкой, мчался (как умел, конечно) в его сторону. Это было нечестно! Такими действиями он ставил под удар мирное куриное население и всех, кто оказывался в ту минуту с ними рядом!

Так погиб ни в чём неповинный ребёнок утки, неосмотрительно выводившей свою семью на прогулку и оказавшейся в опасной близости от воевавшего не по правилам человека. В тот день человек продолжил гонку вооружений и после удачной атаки Пети погнался за ним с первым подвернувшимся под руку камнем. Быстрый и вёрткий Петя не пострадал. Но камень, брошенный неумелой рукой разъярённого дядьки, попал в молодого утёнка, мирно шествовавшего в высокой траве к пруду.

Утка долго горевала. А Петя обещал отомстить. И вот наступил решающий день сражения. Противники сошлись на границе леса и посёлка. Пети нигде не было видно, дядька уселся на скамейку и забыл думать о противнике. Но горячее сердце Боевого гребешка, требовавшее справедливого отмщения, призвало его к бою. Вечернее солнце сделало сытых кур вялыми и сонными. Петухи, состоящие у Пети в подчинении, вслед за курами потянулись в курятник. Петя несколько раз сбегал на опушку леса за отставшими бродяжками. Он возвращался домой последним и вдруг увидел, что прямо у забора, почти у стаи на пути, сидит его давний противник и беспечно доедает огурец с хлебом.

Несколько курочек подобострастно прошли рядом с ним и склевали упавшие хлебные крошки. Это переполнило чашу терпения Пети! Очертя голову, он бросился на врага без всякой подготовки. Враг, разморенный дневной жарой и ужином, тоже оказался не подготовлен к атаке. Он думал, что куры во главе с Петей уже устроились на ночлег в курятнике, не обращал внимания на их возвращение и не вспоминал уже о своём враге.

И вот они сошлись. Петя успел издать лишь один воинственный клич, а стадо с громким кудахтаньем разлетелось во все стороны. Дядька подхватился со скамейки и хотел было метнуться в калитку. Но Боевой гребешок, распушив воротник и помогая себе крыльями, мчался ему наперерез. Тогда безоружный противник совершил большую оплошность: он показал нападавшему спину и пустился наутёк.

Дядька забыл, что сравнивал Петю со сторожевой собакой. Кто же рискнет показать собаке тыл, скажи на милость?! А тыл тот был весьма беззащитен – и Петя не упустил своего! Месть за утёнка, за взгляд, готовивший из Пети шашлык, за палку и сапоги – всё это вложил нападавший в свой первый удар в самое беззащитное место. Но этого ему показалось недостаточно, и он снова и снова налетал сзади и клевал убегавшего, куда только мог достать!

Полную и безоговорочную капитуляцию дядьки принимала соседняя улица, самые отчаянные жители которой снимали Петю со спины загнанного неприятеля.
Установился ли в нашем курятнике с тех пор мир? – спросите вы. Трудно однозначно решить. Но гонка вооружений прекратилась. Палки, правда, стояли возле калитки, но ими уже не размахивали по каждому удобному и неудобному случаю. С тех пор уже дядька вспоминал старика Суворова, упреждавшего: «Никогда не презирайте вашего неприятеля, каков бы он ни был!»