Очки. Жалобы в медицине

       О жалобах в медицине, товарищи-граждане, писать можно бесконечно долго. И грустно. Но бывают всё-таки случаи курьёзные. Хотя и заканчивающиеся для участников не совсем радостно. Однако, забавные. А также поучительные.

       Работали мы в психиатрическом стационаре. Не санитаром, конечно. Врачом. Халат у нас был белый. Отглаженный. Ключ-вездеход. Ручка чернильная. Все атрибуты, в общем. Очков на носу только не было. Но вид умный был. Так вот…
       Вот очки-то и оказались камнем одного преткновения. Не наши очки были. Но на орехи досталось больше всех именно нам. Так как мы были лечащим врачом обоих участников душераздирающего конфликта.

       Лежали как-то в отделении мальчики Лёша и Серёжа. Отделение мужское. Ибо – не санаторий, здесь гендерное разделение препятствует беспорядочной селекции. Оба были «органики». С психиатрического сленга - страдающие органическим поражением головного мозга. Болячка сия возникает от различных воздействий на мозг. Как внешних, так и внутренних.

       Выпил человек лишнего много раз, покурил травы волшебной, ударился черепом об асфальт. Опять же, потому что выпимши был. Отбивал головой удары. Кулаков, бит, лопат и другого шанцевого инструмента. И голова вдруг от этого устала. Соображалка плохо стала работать. Конечно, если до этого мыслительные потуги вообще случались. Если нет, то лишняя вмятина на башке ничего существенно не меняет. Есть много ещё всяких причин, для этого повествования не важных.

       Здесь необходимо сразу развеять один мещанский миф. О том, что все «психи» - «шизики». Отнюдь. Доля страдающих шизофренией среди пациентов психиатрического стационара – около половины. То есть, практически каждый второй совсем не «шизик». Что абсолютно, кстати, не мешает ему вести себя неадекватно. Как дома, так и в приличном обществе. Что и продемонстрировали наши, с позволения сказать, герои.

       Лёша, на тот момент тридцатипятилетний, заслуженный пациент, уже неоднократно проходивший курс восстановительной терапии. После спонтанных алкогольных эксцессов. Серёжа – молодой, лет двадцати, недавно начавший путешествие в страну неадекватов. От последствий детской инфекции. Отдыхали в разных палатах, встречались в местах общего пользования. Коих в больнице не так много. Буфет, туалет, коридор.

       В последнем всё и произошло. Лёша, как кадр, проверенный годами госпитализаций, был допущен к «трудотерапии». Коридор подметал. Это в учебниках всё красиво пишут. Труд, мол, даже из обезьяны сделал человека. Поэтому, терапия трудом – один из ведущих факторов выздоровления. Всех – к труду! А в реальности – заслужить надо. Ибо, больных много, коридор один. А за его уборку санитарка сигаретой угостит. Или в буфете лишняя пайка выйдет. Очень «жирная» должность получается. На всех не хватает.

       Подметал, болезный. А Серёжа, как человек молодой и в житейских делах не очень опытный, прохлаждался. Получал все доступные блага. Фланировал по коридору, лежал на кровати, курить ходил. Больше там заняться нечем. А у него, кроме органического расстройства, была проблема со зрением. Очки в роговой оправе, как у старушек при старом режиме, сей факт и подтверждали.

       Подметал, в общем, Лёша. А Серёжа, на беду, решил по коридору прогуляться. До ветру или покурить – история умалчивает. Во время сонного часа. Есть и такой в больнице. Длится – два. В это время коридор пуст, все в палатах, время для уборки идеальное. Выходят из палат редко, по естественным надобностям. И покурить, конечно.

       Шёл, бедолага, нетвёрдой походкой, видел плохо. А Лёша в это время как раз собрал мусор фигурной кучкой и планировал переместить его в совок. Веником. Процесс сей крайне сложный, посему Лёшино внимание было полностью на нём сосредоточено. Чем были заняты мысли Серёжи – неизвестно, были они вообще – тоже неведомо, но внимание явно находилось в рассеянности.

       Зацепил он кучку ногой. И разметало Лёшино творение по полу. Естественно, хаотично. Что, видимо, очень тронуло любителя порядка. Вскипел возмущённый разум! Не вынес такого наплевательского отношения к искусству. И возмездие последовало незамедлительно. Ведь его орудие находилось как раз в Лёшиных руках. Совок. Им то и зарядил Лёша «промеж букашек» вандалу.

       Ладно бы, веником. Поражающая способность этого оружия заключается исключительно в чувстве обиды. Порождённой ударом. По голове, хребту или более мягким частям тела. И никаких следов. Веника только коты боятся. А вот сокрушительный удар совком наносит более ощутимые физические увечья. В области переносицы. На которой восседал образец пластикового творчества прошлого века.

       Очки. Предмет сей оказался нежным и хрупким. Разломился пополам. В результате чего потерял опору в области головы и утратил свой смысл. Там были ещё эмоциональные явления в виде крика, не совсем цензурных слов. Размахивание конечностями. Но без физического контакта. Растащили их быстро. И функция оптического прибора была моментально восстановлена. При помощи лейкопластыря. Которым залепили область разлома. И переносицу.

       Но самое интересное оказалось впереди. В тот же день или на следующий, но на горизонте возникла Серёжина мама. Дама среднего возраста. С таким же бинокуляром в области головы. Поорав для приличия на санитарок в отделении, она отправилась прямиком к главному врачу. Через некоторое время туда были приглашены и мы. Как, повторимся, лечащий врач обоих участников вышеуказанных соревнований.

       Ковёр у начальника. Мало кто из ныне живущих избегал такой встречи. Это вам не татами с Фёдором Емельяненко. Здесь дело покруче. Ты изначально находишься в ранге букашки. Весовая категория – молекула. Инфузория. Без туфельки. В этом месте ты неправ. И уже проиграл. Всегда. По определению. Иначе сказать, кто тут дурак, указывает всем известная поговорка.

       Кроме растирания подчинённого в пыль, до него в этот момент ещё доводится какая-нибудь информация. В доступной форме. О месте под солнцем, умственных возможностях, открывающихся перспективах. Во время пешей прогулки по различным местам. Географическим и не очень. Для проведения самоанализа в процессе восстановления из праха.

       В общем, узнали и мы немного о себе нового. Совсем чуть-чуть. О долге и обязанностях. О преимуществах инъекционной терапии для возбуждённых больных. О королях и капусте… Стоп. Последнее – из другой оперы. Но самое главное, соль всей жалобы, состояла совсем в другом. Оказывается, Серёжа хотел жениться. Причём, главным атрибутом предстоящей свадьбы были очки. Да-да, очки. Те самые…

       Понять, какова связь между оптическим прибором и актом записи гражданского состояния, было невозможно. Или фамильные традиции требовали наличия именно этого атрибута, или пластик сей снимал венец безбрачия – нас не уведомили. Но весь материнский крик сводился к тому, что теперь свадьба сорвана, род остался без наследника и кто-то должен за это ответить.

       И понятно – кто. Вот итог всей истории. Я остался с выговором. В личном, между прочим, деле. За ненадлежащую по силе терапию господ излечающихся. Лёша – с инъекциями аминазина. В избирательных местах своего тела. Исключительно, мягких. А Серёжа – с милой маминому сердцу фамильной драгоценностью. В области носа. Заботливо перемотанной пластырем. 

       Надо ли говорить, что никакой свадьбы, естественно, не было. Даже в намёке. Оба участника в дальнейшем ещё не раз посещали нашу богадельню. Серёжа в тех же очках. Лёша – в пьяном виде. Но конфликтов не допускали. Или отдыхали в разное время, или просто игнорили друг друга – не важно. В санаториях закрытого типа всегда найдётся парочка джентльменов, желающих поразвлечься. Если одни молчат, выступают другие.

       И ничего поучительного в этой истории, на самом деле, не имеется. Кроме того, что как бы ты ни пытался защититься от неадекватов, предусмотреть их ходы – всё тщетно. Хоть клевер жуй четырёхлистный, хоть подковами обвешивайся, хоть мантры читай. Ибо, они генерируют свои идеи со скоростью болида. Не угонишься. А абсурдность жалобы начисто лишает тебя возможности хоть что-то объяснить.

       Категории разные. Там, где отсутствует логика, всегда действует паралогика. А это уже область той страны, куда Буратино понёс закапывать свои сольдо. И там законы другие, нормальным людям не подвластные. Но красота некоторых изгибов мысли всё равно завораживает. И мастерство сказочника всегда вызывает восхищение. Что этот случай и подтверждает.

       И можно, товарищи-граждане, только гадать о причинах, заставляющих людей сочинять небылицы. Не дают им лавры Ганса Христиана покоя. Плюс, нераскрытых тем в области фантастики и микробиологии ещё много.
Но это уже совсем другая история…


Апрель 2020 года.