Круглое колесо руля. Окончание

                Начало здесь:
                http://proza.ru/2021/07/04/1800   
       
- А у меня, это, ветеранское, - помедлив, отозвался мужик.
        Голос показался знакомым, но мимо промчалась пожарная машина с сиреной, и заглушила его. Витёк не успел сообразить, почему так показалось.
- Какое ветеранское в половине десятого ночи? - отозвался он. 
- А что, после девяти ветеран перестаёт им быть? -  раздался насмешливый  женский голос.
        Сзади послышалась какая-то возня, кто-то протискивался вперёд, поближе к водителю. Только Витёк собрался посмотреть, что там происходит, как услышал радостные возгласы:
- Витяня, сынок! А я как раз к тебе еду! Слышу - сын говорит! Вот радость-то какая: искать не надо! Вот радость-то, чудеса!
         Витёк нажал на тормоз, чуть не стукнулся лбом о стекло, но тут же весь развернулся назад:
- Батя? Откуда ты здесь?
- Вот дети пошли: родному отцу чуть было ногу не сломал! - громко съехидничал кто-то сзади.
- А им нынче всё одно: что отец, что чужой. Им только деньги дай! С родного отца деньги запросил, тьфу ты!
         Витёк не мог поверить, что отец рядом.
- Батя, ты потерпи немного, это последний рейс, сейчас развезу всех, - он повернулся к отцу и почувствовал, как в носу предательски защекотало - и глаза наполнились слезами.
«Дурацкий муравейник, - зло подумал он опять, останавливая маршрутку за поворотом, - такую ораву ещё везти…»
          На остановке вышло несколько человек, но никто не вошёл, и это обрадовало Витька, как никогда. Он теперь мечтал лишь о том, чтобы салон поскорей опустел. Ему было стыдно, что он сразу не признал отца, что чуть не повредил ему ногу, что был груб.
«Как последняя скотина, хуже того», - подумал он о себе.
          Более всего было жаль, что отец стоит, поэтому, когда на следующей остановке освободилось место, и кто-то предложил присесть старику, он обрадовался и с благодарностью подумал, что не все люди плохие.

           «Надо позвонить Ирке - пусть у подруги заночует», - Витёк достал мобильник, но Ирка не отвечала. Он набрал номер ещё раз и ещё - бесполезно.
«Вот коза…Спит, что ли?» - ругнулся он про себя, и вдруг, словно кипятком, ошпарило: «Ещё и не ночь  глухая, чтобы спать. Почему трубку не берёт, чем занята? Что делает и с кем, если не спит?»
           В голове загудело: действительно, почему? Пока он гоняет по городу, Ирка, между прочим, и в кино сходить может, и в кафешку, и в сауну… У неё работа до семи…
«Выгоню, сучку», - чувствуя усиливающееся раздражение, подумал Витёк и вспомнил об отце.
         «Сейчас приеду с отцом, а она лежит, полуголая, раскинувшись на полдивана, спит себе, где я отцу постелю? - озабоченно прикинул он и вновь набрал Иркин номер.
- Алло, - услышал сердитый голос своей подружки.
- Ты чего трубку не берёшь? - спросил Витёк.
- Взяла, - ответила Ирка.
- А раньше чего не брала?
- Не могла, - словно издевалась Ирка
- Переночуй сегодня у подружек, ко мне гости приехали, - в тон ей, ответил Витёк.
- Какие ещё гости? - заинтересовались в трубке.
- Тебе какая разница? Мои гости, - уточнил Витёк.
- А если я не уйду?
- Будешь на полу спать.
       Голос в трубке умолк. Ирка раздумывала. Потом изменила тон:
- Витюш, ну, скажи, что за гости-то? Мать, может?
- Отец, - примирительно ответил Витёк.
- А, понятно, - с некоторым недоверием протянула Ирка, - хорошо, я у Ленки сегодня  переночую.
- И завтра, а, может, и послезавтра.
- Здрасте!  - возмутилась Ирка.
- Пока, - Витёк отключил связь.

          Ему повезло: новых пассажиров оказалось мало, и все практически  вышли до середины маршрута. Осталось двое. Витёк спросил, до какой остановки им надо, и, больше нигде не останавливаясь, отвёз обоих до указанных мест.
        Потом он остановил машину, перелез из кабины маршрутки в салон и, наконец-то, обнял отца. Они посидели некоторое время на заднем сидении, поговорили о родных, о делах. Витёк спохватился, что отец, наверное, голоден, и, не слушая протестов старика, развернув микроавтобус в нужном направлении, повёз отца в кафе, где отмечал с Иркой свой юбилей.
          Отец собрался экономить, но Витёк не поскупился, заказал отбивную с печёными овощами, салат, сок, ещё плов и компот, пиццу на вынос. Вино и сладости к чаю прикупил в соседнем магазине, позвонил в гараж, объяснил ситуацию, согласовал подмену себе. Потом отвёз отца на квартиру, с удивлением отметил, что  там порядок, никакого утреннего бардака. Видимо, Ирке не хотелось падать «в грязь лицом» пред возможным свёкром.   
          Отец утомился после дороги и сытного ужина. Привычка ложиться спать по-деревенски рано брала своё. Витёк постелил ему на диване, разложил себе кресло-кровать, чтобы потом не разбудить старика скрипом и стуком, и поехал в гараж. Оттуда его удачно подбросил домой Лёха Сомов: он ездил на своей машине.
          Засыпая, Витёк улыбался: радостно было думать, что на завтра он выхлопотал выходной, и они с отцом от души наговорятся, погуляют по городу.

          Утром он встал рано, но отец уже проснулся. Они разогрели пиццу в микроволновке, поджарили яичницу, открыли вино. Выпили за встречу  по бокалу, потом кофе с конфетами. Отец рассказывал, как дома хорошо. Он уже второй год работает на новом предприятии, зарплата приличная, труд как труд. Хлопотал он и за него, сына. Пообещали рассмотреть  этот вопрос, вполне можно договориться. Сказал, что Катька хорошо школу закончила, выпускной прошел. Соседка, Аленка Соломина, её подруга, передавала привет Виктору.
- Знаешь, сынок, такая видная девка выросла, - добавил отец. - Часто у нас бывает, и каждый раз о тебе вспоминает, приветы передаёт. А я чаще забываю передать-то. Телефонный разговор - он короткий, всё не упомнишь, ты уж не серчай... Даже подумал как-то: невестка была бы неплохая. Сдаётся, нравишься ты ей, коль не забыла за это время.
- А сколько ей лет?
- На три года старше Катерины.   
- Значит, двадцать. У ней, небось, парней взвод у калитки стоит. Как же, будет она меня помнить! Между нами десять лет разницы…
- Меж мной и матерью твоей - семь, и чем намного десять? Когда ты уехал, Аленка всё спрашивала, надолго ли, когда вернёшься? Ясное дело, ребята сватались, но замуж не пошла. Пора уж тебе остепеняться. Мать мечтает внуков понянчить, ей шестьдесят через два года.

        Витёк слушал отца, и радость зрела в его душе. Когда уезжал, Аленка ещё несовершеннолетней была, он на неё и не смотрел. А почему бы и не вернуться? Может, предприятие, что построили, и неплохое, авось, и работа понравится.
       Он представил, как мать обрадуется, наварит борща, напечёт фирменных своих тонюсеньких блинчиков с домашней сметаной, нажарит пирожков с картошкой и яйцом, компота со смородиной и вишней…
          И так ему захотелось домой, что хоть сейчас бери билет и езжай!
- А знаешь, батя, ты меня убедил, возвращаюсь, - сказал он вдруг, поворачиваясь к отцу. - Только не знаю, отпустят сразу или заставят по закону две недели отработать.
- Ай, молодец, ну, удружил старику, - обрадовался отец. - Даже если через две недели - это не год и не месяц, отработаешь! А я пока о должности поспрашиваю у начальства. Там Петрович, приятель давний, в отделе кадров связи имеет, подберёт что-то для нас. Да и я у них в почёте, ветеран труда - не всем такое звание причитается! Заслужить ещё надо! Ведь "что посеешь, то и пожнёшь"!

            Эти слова как-то странно отозвались в сознании Виктора, словно укололи. Вот ведь, отец со льготой, и приятно за него, и радостно. Что ж он так городских ветеранов невзлюбил? Небось, тоже пахали, каждый на своём месте, а он-то? Стало неловко, даже стыдно за свои нападки на них.
- Возвращайся, Витяня, я на тебя и «Москвич» свой перепишу,- продолжал отец. -  Он хоть и прошлого века, а ездит резво: содержу в порядке. Что с ним станется-то? Будет, на чём жену в город возить, за покупками. Жизнь, сынок, она круглая, как колесо руля: покрутил налево, потом - направо, а ехать всё одно вперёд.
            Он замолчал.
           "И правда, всё по кругу, - подумал Виктор, - как чужих обижал, казалось, ничего, а вот батя ветеран - и гордость распирает, и любому бы за него морду набил. Однозначно, надо домой ехать, а то ведь всего три года в этом круговороте, а обтесался, как морской камушек. Только в кого превратился - в хамло! Это ж до чего дойти -  бабке ногу прищемил и не извинился!..
- А теперь надо домой собираться, - вдруг сказал отец.
- Как - домой? А погостить?
- Некогда мне гостеванием заниматься. Это я  приветы привёз да угощения. Да убедить тебя надо было. А теперь провожай, автобус наш в двенадцать тридцать отходит. Тебе тоже дела надо всякие подзакончить, потихоньку собираться, всякие вопросы порешать.

        В билетную кассу на вокзале отец протянул своё удостоверение и получил бесплатный билет.
- Видишь, как удобно  мне теперь? Заслужил! - радостно сообщил он, показывая сыну билет. - Я по области могу теперь куда угодно ездить - и всё так вот!
        И Виктор почувствовал, что тоже очень рад, что у отца есть такая привилегия.
          - Здорово, - согласился он, улыбаясь.
         С вокзала Виктор поехал в гараж, согласовал время  и место для своего юбилейного вечера, обзвонил приглашённых ребят.
        «Об увольнении потом скажу», -  предусмотрительно подумал он. - Надо ещё квартирные вопросы решить, с Иркой по-человечески расстаться».
      
         Он уже принял решение и ни в чём не сомневался. Мощное чувство радости от правильно выбранного шага придавало ему уверенности.
- Как славно-то!- сказал он тихо и посмотрел по сторонам. Никто не слышал его.
        День  раскрывался, как цветок, яркий и солнечный.
        И Виктору  верилось, что впереди ждёт всё самое хорошее, и лучшая полоса для него только начинается: новая работа, родные места и люди, искренняя любовь и долгая - долгая счастливая жизнь. 
               Наталья Коноваленко