Концерты Бронислава Губермана в Каунасе, май 1934

  То, что и в Литве жили истинные поклонники Б. Губермана, подтверждает заметка в газете „Sekmadienis“ [сякмаденис, лит. яз.: воскресенье] 20 мая 1934 г.
  К сожалению, концерт скрипача-виртуоза Литовский радиофон не транслировал, поэтому радиоабоненты были сильно раздосадованы, — с них взимается плата, но им не предоставили возможность услышать концерт исполнителя с мировым именем. Они негодовали, так как скрипачи такого уровня не каждый день выступают в Литве, да и по радио не часто выпадает счастье слушать Б. Губермана.

  Первой, 7 мая, о предстоящем знаменательном событии сообщила газета «Ди идише штиме» [в переводе с идиша: идишский голос].

  8 мая газета «Эхо» в заметке «Завтра приезжает Губерман» оповестила, что Каунас ждёт встреча и с большим музыкантом, и с большим человеком. А на следующий день она опубликовала подробную биографию скрипача-виртуоза (кстати, она наиболее полно освящала пребывание Бр. Губермана).
  Объявления о концертах 10 и 13 мая печатались в литовской, идишской, русской и польской газетах.

  Первому выступлению музыканта газета «Эхо» посвятила объёмную статью «Концерт Б. Губермана»:
  «Интересный благодаря гастролям Стравинского, Купера, Коутса, конец нынешнего музыкального сезона в нашем Государств. Театре ещё обогатился выступлением знаменитого скрипача-виртуоза с мировой славой Бр. Губермана. Бр. Губерман обладает доведённой до высшего совершенства техникой. Но не только в этом его главное достоинство. Это художник в лучшем смысле этого слава, он весь предан музыке, он умеет проникать в самые затаённые глубокие мысли автора и передать их слушателю. Он сам весь отдаётся музыке, но и от слушателя требует такого же, благоговейн. отношения. Достаточно кашля или какого-нибудь постороннего звука в аудитории, чтобы это вызвало беспокойство на лице артиста.
  Чтобы отдать дань великому классицизму, Б. Губерман начал концерт сонатой великого музыкального гения Генделя, прекрасно исполненной, вместе с пианистом З. Шульце с эпическим величием в соответствующем генделевском стиле.
  Вторым капитальным номером в первом отделении концерта была сыграна в сопровождении рояля соната А-дур Франка, по своему музыкальному направлению стоящего между классицизмом и французским импрессионизмом.
Б. Губерман сыграл сонату с просветлённым, глубоко-художественным чувством, отчетливо передав прелесть мелодии и выразительность «речитативов» сонаты. Особенно понравилась последняя часть – «Аллегро поко моссо», вызвавшая гром аплодисментов.
  Второе отделение было начато скрипичным концертом э-моль Мендельсона. У нас много раз играли этот концерт, но такого законченного, художественного исполнения мы не слышали. Губерман придал ему лёгкость, грацию, оживив растя растянутое «анданте» и «каденцу». Вторая техническая часть концерта была поставлена блестяще.
  С удовольствием была прослушана скрипичная музыкальная картинка «Фонтан» К. Шимановского, польского композитора, по характеру музыки примыкающего к импрессионизму. Композитор художественно пользуется декоративным созвучиями и звуковыми эффектами для музыкального изображения соответствующей картины и настроений. Губерман, мастерски, с тонкой прозрачностью нарисовал в звуках картину «Фонтана».
 Совершенство техники, блеск и изящество тона Губермана особенно подкупали слушателя в искрящемся темпераментом «Испанском романсе» Сарасате. С глубокой задушевностью, чистотой и красотой мелодии прозвучал в исполнение Губермана чудный вальс № 2 Шопена.
  Все номера программы вызвали горячие аплодисменты и требования сыграть сверх программы. Из вещей, исполненных на бис, особенный успех выпал на долю ласкающего слух и проникающего в душу своей прелестной мелодией и мягкой грустью вальс Брамса.
  Пианист Шульце обладает тонким слухом и чуткостью к ритму и красотам произведений и солисту Он в совершенстве владеет педалью, мягкими туше и нюансами фортепианного звучания. З. Шульце много способствовал художественному успеху концерта Губермана».
               
                Дiэзъ.
                Эхо, 13 мая.
 
  Газета „Lietuvos zinios“ [летувос жинёс, лит. яз.: вести Литвы] рассказала о концерте 10 мая в статье „Hubermano koncertas“ [лит. яз.: концерт Губермана]:
  «Театр переполнен. Такое увидишь не часто. И вот на сцену выходит человек невысокого роста, уже в годах, и не во фраке с белым галстуком. Это известный музыкант. За ним уверенно и целеустремлённо выходит пианист Зигфрид Шульце. Публика наша беспокойная и нетерпеливая, особенно та, что говорит по-русски, но скрипка Б. Губермана заставила успокоиться всех. Его скрипка играет, поёт, плачет, ведёт разговор. Его скрипка — великий гипнотизёр. В деревянном инструменте такая мощная, необъятная сила. Не говоря уже о технике, у Б. Губермана необыкновенная способность играть на контрасте: то мечтательное пианиссимо, то экспрессивное фортиссимо. И, кажется, что всё происходит одновременно. Скрипач способен соединить эмоциональную экспрессию и холодный разум, и это даёт ему возможность достигнуть абсолютного совершенства исполнения. Публика с большим энтузиазмом приняла небольшие произведения Ф. Шопена и К. Шимановского ноктюрны которого вызвали бурю оваций и крики «Браво!». Вряд ли раньше Каунас мог слышать такую виртуозность игры на скрипке. Это действительно был праздник музыкального искусства. Пианист. З. Шульце, привыкший к своему капризному коллеге, с большой осторожностью и чуткостью аккомпанировал ему. Публика долго аплодировала, не желая отпускать великого скрипача. Концерт продолжался более двух часов».

  На следующий день после концерта – в гостинице „Metropol“, где проживал Бр. Губерман, состоялась пресс-конференция. О ней газета «Эхо» рассказала в статье
«У Бронислава Губермана»:
  «В холле „Metropol“ целая толпа журналистов, среди которых – человек со странными, глубокими и грустными глазами. Он говорит медленно, с трудом выражается на чуждом ему русском языке, но говорит так, что слушатель начинает ловить каждое его слово. Чувствуется, как гениальный скрипач искренен во всех своих взглядах, как ярко горит в нём любовь к искусству. Бронислав Губерман – убеждённый идеалист.
  Беседа заходит о роли расы в искусстве. Губерман – еврей по происхождению – ответил отказом на приглашение приехать в Германию, которое ему, как несравненному мастеру прислали уравнённые немецкие организации.
  Нет, раса не играет крупной роли в искусстве. Главное это «милье», среда, окружение, «гениус лоци». Винявский был евреем, но его музыка насквозь пропитана польским духом.. А разве Мендельсон не глубоко немецкий композитор?
 Еврейская музыка? Я не знаю, существует ли она? Эрнест Блох, колоссальный музыкальный мастер, хочет быть еврейским композитором. Но у него, например, масса славянских мотивов – так же, как славянское занимает огромное место даже в венгерской музыку!
  Может быть еврейская музыка годится в Палестине. Там люди очень музыкальны, но трудно сказать, не вызвано это прежде всего тем, что польские, русские, немецкие и английские евреи принесли туда частицы культур своих европейских родин.
 В музыке, где бы она не звучала, есть нечто великое и единое, стоящее выше расовых перегородок и государственных границ. Поэтому музыкант чувствует живее других грядущую Пан-Европу.
  Теперь во всём мире медленно, но верно намечается отход от «Нейе захлихкейт» – от сухой деловитости.
  Музыка противоположна этому духу, она трансцедентальна, потусторонне и мистична. В жизни всякого артиста есть религиозный момент вдохновения.
  Самым крупным из молодых скрипачей я считаю Менухина. Но великому артисту недостаточно таланта и труда. Ему нужно ещё индивидуальное лицо, через которое преломляются переживания, претворяющиеся в искусстве. Посмотрим, что в этом смысле покажет Менухин.
  Мне очень нравится ковенская публика. В ней есть задатки, напоминающие музыкальную Вену. Только вы…»
Губерман на минуту смущённо умолкает:
 – Только вы как-нибудь осторожно предупредите слушателей, чтобы они старались не кашлять. Это очень мешает. Правда, такие вещи случаются во всём свете».
                Эхо, 13 мая.

  А в газете „Lietuvos zinios“ о встрече с журналистами написал A. Narmantas в статье „Pas smuikininka-virtuoza Hubermana“ [в переводе: у скрипача-виртуоза Губермана].
  «Бр. Губерман рассказал, что в Каунасе он во второй раз, – впервые он был здесь ещё до [Первой мировой] войны. Разница большая, как город выглядел тогда и какой он сегодня. Теперь он создаёт впечатление быстро растущей метрополии. Спросили его и о каунасской публике. Она ему приятна, театральная культура её высокая. Он благодарен за тот приём, который ему был оказан на первом концерте. Он верит, что успех первого выступления является залогом успеха второго.
  Б. Губерман говорил по-русски, медленно, стараясь в нескольких словах изложить суть пусть и серьёзной проблемы искусства. Ответил он и на вопросы, какой город, по его мнению, самый музыкальный, кто сейчас из молодых скрипачей обращает на себя внимание, кто пишет сейчас хорошую скрипичную музыку, какое состояние музыкальной культуры.
  Прощаясь, скрипач просил от его имени передать благодарность за сердечный приём во время первого концерта. Но он просит уважаемую публику во время концерта ... не кашлять. Кашель мешает сосредоточиться».
  На следующий, свободный от выступления день, музыкант встретился с ректором Университета им. Витаутаса Великого Миколасом Рёмерисом. Они оба приверженцы идеи Панъевропейского союза».
               
  Газета «Эхо» также поместила рецензию выступления 13 мая – «Второй концерт Б. Губермана»:
  «Второй концерт Б. Губермана по своей программе был ещё интереснее. В неё вошли «Крейцерова соната» Бетховена, скрипичный концерт Чайковского, «Чаконна» Баха.
  «Крейцерова соната», полная то нежных, то бурно-страстных переживаний великого автора, в исполнении Губермана захватила слушателей глубиной и виртуозностью передачи. В исполнении скрипичного концерта Чайковского Губерман показал себя чутким романтиком. Знаменитый скрипач прекрасно передал задушевность, грацию мелодии и романтический колорит этого прелестного произведения. Концерт Чайковского считается одним из технически труднейших произведений скрипичного репертуара. Губерман его исполнил прочувствованно, легко и изящно. Особенно хорошо была исполнена чудная «канцонетта». Финальная часть «Престо» также удалась знаменитому виртуозу, который внёс в неё облагораживающую умеренность и художественный вкус.
  «Чаконна» Баха, построенная на длинном ряде вариаций повторяющейся темы, исполняемая без аккомпанемента рояля, захватила слушателей индивидуальностью передачи и разнообразием ритма и музыкального колорита.
  Губерман познакомил нас с произведением выдающегося теперь еврейского композитора Блоха, прекрасно исполнив его скрипичную пьесу «Баал Шем», состоящую из трёх частей: заупокойной молитвы, духовной песни и третьей части «Праздник Торы».
  Живо и изящно были исполнены «Венгерские танцы» Брамса. В заключение с тонким лиризмом и глубоким чувством Губерман сыграл вальс № 1 Шопена и «Аве Мария» Шуберта.
  Концерт прошёл с громадным успехом. Публика горячо аплодировала Губерману после каждого номера. Успех его разделял достойный Губермана чуткий и талантливый пианист и аккомпаниатор З. Шульце.
               
                Дiэзъ.
                Эхо, 16 мая.

  В заметке газета „Lietuvos zinios“ написала следующее:
  «Концерт 13 мая тоже прошёл невероятно успешно. В зале яблоку негде было упасть. Б. Губерман играл Л. Бетховена, И. С. Баха, П. Чайковского, Ф. Шопена. Виртуоз обращал на себя внимание простотой в одежде, скромностью поведения и величественностью при исполнении сложных произведений. Своё удовлетворение публика выражала громкими непрекращающимися аплодисментами. Но требование маэстро идеальной тишины – без кашля осталось втуне».
  Из Каунаса после своего воскресного выступления Бр. Губерман уехал в Вильно.
  Многие завидовали зрителям-счастливцам этих двух концертов, ведь в Литву скрипач-виртуоз больше не приезжал.

 На фото: Бр. Губерман, объявления о первом концерте, здание и зрительный зал Государственного театра.


 Kol Nidrei https://www.youtube.com/watch?v=eYdXu2MH6YE