Ирэн. 30

    Витюшка, пытаясь подлизаться к отцу, мотался за ним на биржу,  в порт, в контору и в банк, выказывая сыновнее уважение и желание разделить тяжкое бремя ведение дел. Базылкевич-старший радовался такой перемене в сыне и приписывал её благотворному влиянию будущей семейной жизни , которая остепенила Витюшку и повернула лицом к делам. Он даже стал вникать в ведомости и выводить доход. И где только научился? Витюшка загадочно улыбался, опустив глазки и скромно молчал. В самом деле, не рассказывать же папеньке, что мадам Панеяд растолковала ему на примере расходов и доходов своего Дома, как сводить дебет с кредитом.
  Будущий тесть тоже радовался прыти жениха, развернувшего бурную деятельность и погрузившегося в дела с головой, недовольна была только Оленька, которая рассчитывала на внимание Витюшки и его общество. Он посылал ей ежедневно букет цветов, но визитами не баловал, ни обедать, ни ужинать к ним не приезжал. С утра исчезал из дому и появлялся за полночь. Оленьки приходилось довольствоваться обществом Марии и будущей свекрови. Они вместе обсуждали её свадебное платье, заказанное портнихе, их выезд и праздничный стол, а также выверяли список гостей и заказали в типографии приглашения и конверты.
   Отец, радуясь, что сын взялся за ум и помогает ему в делах, выделил Витюшке собственное рабочее помещение в конторе, не очень большую комнату, но там был сейф. Проведя сына в его «кабинет», Базылкевич-старший отомкнул сейф и Витюшкиному взору предстали пачки денег в банковских упаковках,-
   -Держи своё слово, сынок! Я своё сдержал! В сейфе пятьсот тысяч, ещё пятьсот получишь после свадьбы. Оплати свои долги и вези эту… дворянку рожать в Париж, бессрочный  паспорт тоже в сейфе. Билеты сам купишь.
   Витюшка обомлел от папиной щедрости, взял протянутый ключ, обнял отца, не скрывая радости,-
  - Спасибо, отец! Я извещу Вас об отъезде!
 - До отъезда долги оплати, а то знаю тебя, прогуляешь всё в своём Париже!
Отец ушёл. Витюшка усилием воли заставил себя  закрыть  сейф и сесть за стол, руки у него дрожали. Ему хотелось броситься в свой автомобиль и гнать изо всех лошадиных сил к Панеяд, но он взял себя в руки и заставил разобраться с долгами и неоплаченными счетами. На это ушло полчаса времени и десять тысяч рублей. Он задумался, -
  - Панеяд что-то задумала насчёт Ирэн и она уверена в успехе. Её задело за живое отказ девушки от ею переданного предложения и её грубое поведение. Ей хочется реванша, да и такая красавица украсит собой её бордель, но вначале она достанется ему и никому больше. Он ангажирует это гнёздышко у мадам Валентины и не допустит, чтобы кто-то ещё кроме него получил заветный ключ. И сколько же она с него потребует? Всё равно дешевле, чем Париж.
   Он  вызвал бухгалтера, вручил ему свои долги и деньги, обязал оплатить всё и обязательно получить расписки, бухгалтер с поклоном удалился, а Витюшка, забрав из сейфа 50000, сложил их в портфель, запер сейф и поехал  на Польскую.
   В городе было неспокойно, много сочувствующих, да и просто зевак, толпились около тела Вакуленчука и в порту. Полиция нервничала, но толпа вела себя мирно: баррикады не строила, не стреляла, камнями не кидалась и погромов не устраивала. Губернатор на всякий случай запросил казаков, они должны были подойти через день.
     По улицам ходили демонстранты, стачка продолжалась, но к вечеру все расходились по домам. Уголовный элемент, чувствуя надвигающуюся бурю, притих и на промысел не выходил, чем весьма  порадовал полицию.

 
     Дом мадам Панеяд всё также был на осадном положении, но богатым коммерсантам желающим развеяться и снять стресс, двери были открыты. Витюшка уловил за тяжёлыми шторами  какое-то движение, и ему показалось, что услышал женский смех. Загнав свой автомобиль на задний двор под арку, он через чёрный ход, чтобы не встречаться ни с барышнями, ни с их «гостями», поднялся по тайной лестнице на второй этаж в кабинет Панеяд. Там никого не было. Позвонил в колокольчик. Вошла горничная, он попросил позвать хозяйку. Та удалилась и через несколько минут вошла мадам Валентина. Была она оживлена и весела, а может и навеселе.
    К ней приехал повеселиться с друзьями её постоянный клиент из Житомира, шампанское лилось рекой, всех девочек, даже «неходовых», разобрали, мадам Валентина воспряла духом.
   -Ах, ВиктОр! Рада Вас видеть!
Он приложился к её ручке. Она пытливо посмотрела на него и на его портфель.
  - В прошлый раз, мадам, Вы изволили заметить, что имеете некий план и даже показали мне ключ. Я хотел бы знать, в чём состоит Ваш план и во сколько он мне обойдётся. Здесь в портфеле у меня 50000,-
глаза мадам алчно зажглись, она улыбнулась,-
   - Хорошо, ВиктОр, я изложу Вам мой план. За его разработку и подготовку я возьму себе 100000, за уютное гнёздышко, -
она задумалась, просчитывая в уме,-
 -  20000 в месяц, только из уважения к Вам, ВиктОр! Мне понадобятся помощники, это ещё тысяч 30000-40000. Найдёте ли Вы такие деньги?
Он выложил на стол 50000 ,-
  -  Это задаток, действуйте! Завтра я привезу ещё пятьдесят. За гнёздышко оплачу, когда птичка будет там, а ключ у меня в кармане. Остальные Вы получите сполна, когда я получу ключ. Пишите расписку!
   Панеяд ухмыльнулась,-
  - Что же указать в расписке? За что Вы платите мне такую сумму?
Витюшка сухо ответил,-
  - Просто работу и обговорённые условия.
Панеяд черкнула на листке,-
 -Получила за обговорённую работу  50000,  за г-ном Виктором Базылкевичем остаётся ещё 110000. Панеяд.
Протянула ему расписку, он убрал её в жилетный карман.
 -Пригласила бы Вас остаться, Виктор! Но все девочки заняты, остались только горничная и я.
Базылкевич  поспешил откланяться, не желая такой чести, а Панеяд смеялась ему вслед.