Девочка

Девочка росла толстой. «Ах, какая хорошенькая!» - восхищалась бабушка девочки, и мама подхватывала: ручки-ножки пухленькие, щёчки кругленькие, пузичко, какое милое пузичко! Взрослые восторгались: на куклу похожа! И одевали девочку соответственно так же, как кукол: короткие платьица, из-под них выглядывают белые панталончики... «Ах, какая прелесть!». «Корова! - дразнили девочку во дворе. - Жирная корова! Свинина, скажи хрю!». Девочка плакала, жаловалась маме. «Сами они дураки! - говорила мама. - Скажи им «пока толстый сохнет, тонкий сдохнет!». И смеялась в конце фразы как-то заискивающе-вопросительно: ха-ха? Девочка отругивалась во дворе, как мама научила. Дразнить не переставали. И дружить с девочкой не хотели.

Девочка пошла в школу. В обычную школу, что поближе к дому. Девочку можно было бы отдать в хорошую школу, но туда надо водить, а эта рядом. Какая разница, где учиться? В школе девочку всё так же дразнили: толстая свинья, корова... Девочка плакала втихаря, а маме каждый день рассказывала выдуманные истории из школьной жизни. В них никто девочку не дразнил — наоборот, у неё в них было много друзей, её все любили, их класс был очень дружный, и они все вместе играли на переменках во всякие интересные игры. Маму эти рассказы очень радовали, и девочка каждый день придумывала всё более и более подробные истории. На самом деле всё было не так: на переменках девочка сидела одна, или собачонкой прыгала вокруг компаний одноклассников, или играла с парой таких же изгоев, тревожно ожидая, что кто-то из более уверенных в себе детей снова станет насмехаться или дёргать за косички. Но об этом маме нельзя было рассказывать: мама только посмеётся («Да какие ж это косички? Так, крысиные хвостики!) и  даст новый совет — как ей кажется, очень остроумный. Но девочка знала: если последовать этому совету, будет только хуже.

Девочка росла. Она становилась симпатичной девушкой, но не осознавала этого: сверстники всё так же дразнили её. На их фоне она, достаточно высокая, выглядела очень большой. Длинные волосы, убираемые в хвост, не украшали её овальное лицо с крупным носом, но сделать стрижку мама запрещала: девочка должна носить косички. Платья для девочки тоже выбирала мама: длиной до середины колена, которая не красит и самую красивую ножку. Потому что короткие юбки носят только плохие девочки, а длинные — старушки. Девочка пыталась объяснить, что ей не нравится так одеваться — но всё было бессмысленно. Самое главное, что маме нравится. Или — недорого. Пальто из стоящей колом ткани, похожей фактурой на ту, из которой шьют солдатские шинели, с огромным воротником из козла — девочка чувствовала себя в нём неуклюжей и огромной. Но это было недорого, это было сшито на заказ, а потому надо носить. Отказываешься? Дрянь неблагодарная, такая же, как твой отец.

И в какой-то миг девочка поняла: надо всё делать наоборот. Потому что хуже от этого не будет, а лучше — может. И она попыталась превратить свою жизнь в бесконечный праздник. И, наверное, у неё получилось бы... вот только мама ей уже хорошо внушила: надо подчиняться, обязательно надо жить не для себя, потому что «Я» - это последняя буква алфавита. И получился диссонанс: подчиняться маме уже не хотелось, а без подчинения жизнь не в сладость...

Эта история закончилась относительно хорошо: девочка выросла и, суммируя опыт прожитых лет, наконец-то поняла, что «свобода в служении» это не о подчинении в быту. Это о другом... А в семье не должно быть подчинения, гиперконтроля, насмешек — должны быть свобода, уважение и надёжность. Но поняла девочка это слишком поздно... А её мама так и не может понять, почему её дочь выросла жертвой и не раз влипала в отношения с моральными уродами. Она так и не понимает, что насмешки, недоверие, постоянная слежка, запрет выбора, обесценивание и требование безоговорочного подчинения — это отличный способ вырастить приманку для психопатов всех мастей. А вы? Вы понимаете это?