Вирус

Вирус

Я помню мир без рекламы. В нём были назойливы лишь мухи – переносчики инфекций.

Лозунги «Слава КПСС» были не очень изящным декором, но смущали только мальчика Славу, который по малолетству не понимал, зачем его имя пишут крупными буквами на фасадах пятиэтажек.

Лозунг «Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи» сообщал, что ум, честь и совесть – хорошие и правильные вещи, более того, они должны идти в комплекте. Мы не задумывались. Это был естественный фон, среда, в которой формировалась личность. Среда обеспечивает «настройки по умолчанию».

Слово «вирус» было сугубо медицинским термином. В курсе экологии особо подмечено, что компьютерный вирус, отвечая почти всем признакам живого, не имеет органической природы, а потому к живым не причисляется. Впрочем, компьютеры появились не так давно.

Инфовирусы появились гораздо раньше. Если бы мы знали об их существовании, не стали бы пересказывать втихую пошловатые анекдоты про Чапаева. И пресекали бы подобное везде, где встречали. Не стесняясь осуждать даже взрослых. Но мы не догадывались, что участвуем в диверсии против своего мира, который надлежало сохранять и строить. Укреплять, пока железный занавес сдерживает натиск «проклятых буржуинов», которые так уже не именуются…

Раньше были шарманки. Оператор музыкального девайса ходил по дворам, везде проигрывая одну или несколько простеньких мелодий, получая или не получая столь же скромное подаяние. Не знаю, платил ли он за лицензию, разрешение на этот вид заработка, оформлял ли ИП, отчислял ли в пенсионный фонд…

Можно ли считать шарманку полезным гаджетом? Если она качественная, с приятным тембром, приобщает малокультурные слои населения к музыке, скрашивает тяжёлое беспросветное существование – пожалуй, хорошо. Если шарманка фальшивит либо играет низкий репертуар, способствуя формированию дурного вкуса – скорее, плохо. Инструмент есть инструмент, важно – в чьих он руках.

Откуда нам было знать, что не всякий, выглядящий человеком, таковым является? Мы определяли людей как плохих и хороших, своих и чужих, безнадёжно испорченных и тех, кому ещё можно помочь, кого надо поддержать, «взять на поруки». Если все люди братья, с ними можно не соглашаться, можно конфликтовать, и даже драться. Но потом мириться. И никогда не бить лежачего, ведь он тоже живой человек и может исправиться. От совсем плохих и опасных – дистанцироваться, но всё же не отвергать. Ведь и они чьи-то дети, кому-то дороги, может, сами кого-то любят. И эта любовь их может спасти. Наверное. Мы мало знали про любовь, это ведь привилегия взрослых.

Есть отдельный термин для персонажей в компьютерной игре, за которыми нет игрока. Они – программный продукт с примитивным алгоритмом. Стоит такой человечек в конкретной локации и каждому, кто дошёл до этой точки, проговаривает один и тот же текст. Иногда информативный, иногда просто отвлекающий. Иногда сбивающий с толку. А то и направляющий по ложному маршруту. Он не хороший и не плохой, это человечек. Он создан для совершения конкретных действий, для выполнения простого алгоритма. Как шарманка.

Со временем учишься вычислять их в реале. Реал – сложная программа с хорошей прорисовкой. Местами сбоит, не без этого, я уже писала про Эффект Малино.

Симуляция человечка в реале далека от виртуальной примерно как современный музыкальный центр с объёмным звуком от старой скрипучей шарманки. Она способна поддержать разговор как Алиса или Сири. В эпоху разобщения и одиночества иллюзия общения кажется достаточной. Родившимся в мире суррогатов не знаком вкус настоящего, их легко обмануть. Уставшие от бессилия рады обманываться сами.

И вроде бы всех всё устраивает, кроме мятежного меньшинства, не желающего называть белое черным. Но кого больше, те правее, да? Не может вся рота идти не в ногу.

Только один нюанс. Старые айтишники помнят выражение «синий экран смерти». Когда завирусованность реала достигнет критической точки, будет ли кому переустановить систему?