13. Землячка. В чужих стенах

Автор:     Землячка


Оставив детей у ворот, женщины поднялись на крыльцо дома и в нерешительности остановились у двери. Все трое в той или в иной степени чувствовали неуместность своего присутствия.
Лиза по своему обыкновению  нервно мяла пальцы, болтушка Татьяна непривычно примолкла, даже Наталья  замерла в нерешительности.
Дверь была добротная под стать дому. Дубовое полотно из плотно пригнанных досок, схвачено по углам кованными уголками,  украшено затейливой массивной ручкой,  каленым кольцом дверного молоточка — настоящий заслон, надежный и нарядный, словно облеченный в парадную форму полковой офицер.
 
 
- Мне кажется, надо постучать, -  сказала Лиза вполголоса и посмотрела на Наталью.
 
Та кивнула:
 
- Верно. А то мало ли...
 
- Ну, если вы так считаете… - Татьяна, разом встрепенувшись, раза три стукнула кулачком по двери.   
 
- Зачем кулаком-то?  - удивилась Лиза. -  Вот же кнокер.
 
Татьяна с недоумением уставилась на металлическое  кольцо, прикрепленное чуть выше дверной ручки.
 
-  Ты про этот  крендель? Крутить чтоль его или как?
 
- Пусти-ка.
 
Отодвинув Татьяну в сторону,  Наталья взялась за  кольцо и два раза стукнула по медной подложке.  Раздалось звонкое: дон, дон... Дом проглатил в себя  потревоживший его звук и глухо откашлялся: «Дно, дно...»
 
- Да никого тама нету! - осмелела Татьяна.  -  А ежели и есть — нам чего? Мы не сами по себе, мы по распорядку…
 
Но  Наталья выждала не менее двух минут, прежде чем потянуть дверь на себя.
 
               
Половину дома занимала кухня. Квадратная, с большой низкой печью. В простенке меж двух окон - пузатый резной буфет с рядами белолицых тарелок, по центру - длинный прямоугольный стол с двумя лавками.  На стенах полки с кухонной утварью.   
 
По обе стороны от печи  вход в комнаты. По правую руку — большая, метров восемнадцать, по левую - совсем крошечная. Не комната, а закуток с кроватью и деревянным сундуком с приоткрытой крышкой.
 
- Можно, я тута буду, - сказала Татьяна, не сводя глаз с сундука.  - Мне тута в самый раз будет. А вы в большой. Вы ведь все одно вместе жить захотите.
 
В большой комнате две широкие кровати,  письменный стол у окна, шифоньер на  разлапистых ножках, а в углу кадка с огромным в человеческий рост широколистным фикусом. Наталья провела пальцем по широкому маслянистому листу, стирая легкий налёт пыли…  Она никак не могла отделаться от ощущения, что дом обитаем. Что хозяева вышли буквально на пару минут и вот-вот вернутся и с позором выставят за дверь незваных гостей. Вот и оголенные гвозди на стенах  пялились колким взглядом. Щетинился перевернутыми ножками  табурет. Шифоньер, угрожающе проскрипев дверцей, вывалил рукав красной рубахи, словно язык показал.
 
После стольких дней, наполненных ужасом от бомбёжек,  после вонючих телячьих теплушек, загаженных обочин, голода и ещё бог знает каких лишений оказаться в чистом удобном месте  должно было стать настоящим счастьем, но обеим было неуютно, зябко.
 
Выходит, им и собраться толком не дали? - прошептала Лиза
 
- Подумать только, выслать целую автономию за такое короткое время, -  тихо ответила Наталья.
 
Она  понимала чувства подруги. Отец у Лизы русский, а мать немка. Лизины родственники по материной линии тоже подверглись депортации, но у тех хотя бы было две недели на сборы. Наталья о Лизиных корнях знала давно, с тех самых пор, как Лиза вышла замуж за Петра Киселёва, близкого друга семейства Ивлевых, а вот Татьяне, случайной попутчице, этого лучше было не знать.
 
 
- Ну что, я за детьми, - крикнула Татьяна.
 
Ее  голос привел подруг в себя. Они, не сговариваясь, заметались по комнате.  Наталья поставила табурет на ножки, Лиза подняла с пола выроненную фотографию, запечатлевшую многочисленное чинное семейство и пристроила на торчащий гвоздь.
 
 - Не хочу, чтобы Сонечка это видела, - хмуро сказала Лиза, кивком указав на щифоньер со скомканной одеждой.
 
- А мы уберем. Спрячем в кладовую!
 
Заглянувшая в комнату Татьяна застала их за освобождением шифоньера.  Подруги складывали на расстеленные простыни вещи бывших владельцев.
 
- Что это вы?
 
- Таня, их выселили из дома, в чём они были. Вот мы… Они ж вернутся!   
 
-  Не вернутся. Их уже на новом месте разместили, а все это добро теперя наше. Компенсация за имущество, что под немцами осталося. Уж те-то ничего по кладовкам рассовывать не будут. Так что не сомневайтеся и спокойно всем пользуйтеся!
 
Лиза задохнулась от возмущения:
 
- Это кто так решил, ты?
 
- Даже не сумневайтеся, -  стояла на своем Татьяна. -… тож немцы!  Как не крути, воюем с ихними. А родна кровь — не водица. Мало ли чего у них на уме. Вот товарищ Сталин и поостерегся. Ты, Лиза, еще не знаешь, что это за нация!  Одно слово — фашисты!
 
- Никакие они не фашисты, это наши, советские немцы! – вспыхнула Лиза,  - и ещё не известно…
 
 Но Наталья решительно прервала ее:
 
- Не нашего ума это дело, - твердо сказала она. - Нам этот дом во временное пользование  предоставили, пока наши фашистов с родной земли не прогонят. Насчет вещей местного населения никаких распоряжений не было, так что, все в кладовую. Татьяна, ты давай за детьми. Нам еще ребятишкам поесть сварганить и в правление успеть, отметится. Или забыли, что было велено?
 
 


© Copyright: Мария Шпинель, 2021
Свидетельство о публикации №221062600304

http://proza.ru/comments.html?2021/06/26/304