***

ХОЧУ ТУДА

Я больше не хочу здесь. Я хочу туда, где звёзды, море и костёр на пляже, и гитара, и кто то играет  the Beatles, и пахнет вареной кукурузой, и девушка напротив смотрит влюблёно. И я уже знаю, что будет этой ночью.
А здесь я ничего не знаю. Здесь бегают менеджеры, все в одинаково повязанных шарфиках, и дети гор с одинаково злобными лицами. Здесь неоновые ночи, от которых болит голова, а девушки смотрят только в свои телефоны. Здесь шумно и грязно, здесь невкусное мороженое, немолодая усталая жена и старый я.
А там, куда я хочу, там все молодые и жена, и я, а мои друзья смотрят на нас и смеются. Там за рубль нам наливали банку сухого вина и мы шли на пляж, где валялись деревянные лежаки. Мы их раскладывали, как нам удобно, садились, и снова звучала гитара, только теперь уже «Море, море» Антонова, и пили вино из банки, и звёзды падали нам прямо в ладони. А невдалеке стояли пограничники и завидовали. Мы, конечно, им предлагали выпить, но они смущённо махали руками и уходили, бряцая чем-то металлическим.

Здесь такого вина нет. Может, оно и есть, но его никто не пьёт. Я давно уже не видел, чтобы кто-нибудь пил дешёвое вино из стеклянной банки и слушал Антонова.

Можно, конечно, похожего вина купить, но с кем ты его будешь пить? И Антонова скачать можно, но с кем ты будешь его слушать? Со своими внуками? Они, услышав «Море, море», понимающе улыбнутся, ничего не поняв, а тех, кто понял бы, уже нет. Уехали, спились, умерли или стали другими и не хотят помнить костёр на пляже с деревянными лежаками. Они и меня-то помнить не хотят, потому что я - это воспоминания, а воспоминания отвлекают от бизнеса.

Там у нас тоже был бизнес: джинсы, сигареты, пластинки . Но моря было больше. И счастья больше. Продали джинсы, которые чей-то отец привёз из за границы, вина взяли, портвейна по два двадцать, девчонок позвали .О, какие у нас были девчонки!  Натаха , Сонька – булочка, Браун .Натаха недавно умерла от водки, Сонька  с десятого этажа улетела под наркотой, Браун - в Германии, достопочтенная бюргерша… Ещё Отрада была, Отрадушка, пятый размер, добрая и ласковая. Никого не пропустила, со всеми переспала. Потом замуж вышла за бандита, ещё в те годы, и исчезла. Можно, конечно, в Фейсбуке или в Одноклассниках поискать, но смысла нет. Всё равно не ответит. Не каждый хочет в прошлое возвращаться, как я. У меня-то всё светлое там.

Нет, мы не были ангелами. Ангелы жили среди нас, оберегали и иногда в кого-то из нас вселялись. И тогда тот, в кого вселился ангел, покупал духи и ехал к маме. И шёл с мамой по магазинам, и занимал очередь к прилавку, пока мама стояла в кассу. И ужинал с родителями, а потом смотрел с отцом футбольное обозрение .

А здесь ангелов нет. Какие здесь ангелы, у них же крылья, а и так не протолкнуться, им все крылья потопчут или оторвут. Ангелы ещё петь любят по-своему, по-ангельски, а где здесь попоёшь, если шум везде и ор? Так что ангелы исчезли и появляются, только если беда, чтоб забрать кого-то к себе на небо. Здесь ангелам больно. Да и среди кого им жить? Среди менеджеров?
А там, куда я хочу, даже слова такого не было. Нет, мы все учились, работали, что-то делали.Кто дворником пристраивался, кто квасом торговал, кто на вечернем учился раз в неделю, а днём снег с крыш сбрасывал. Но если компания загулять собиралась и квартира была у кого то свободная, то всё все дела - побоку. И какие были загулы! Деньги кончались,  посуду шли сдавать, а это рублей десять-пятнадцать… И по новой  портвешок.И в кино успевали сходить, и на концерты какие-то. А могли деньги подсчитать, дозанять где то и на море опять же уехать. Просто в среду после обеда в плацкарте. И кто-то один зайцем наверху прятался. Это потом уже проблемы в институте, неприятности на работе.А родителям отзванивались: мам, пап, я у друга, мы занимаемся. Хотя родители всё понимали  звонок то был междугородный. Если кто помнит, конечно, что такое междугородный звононок.
А здесь попробуй загуляй хоть на два дня.  Тебе жена такого загуляет. А там она с тобой с удовольствием ездила. С двадцатью рублями. И с улыбкой, и с влюблёнными глазами, и в том платье, в котором… Помнишь?
А ещё там был буфет на станции с вкусными пончиками, и немытая черешня, и солнце падало в море где-то за домиками, и девушка, которая будущая жена, с длинными ногами.Где сейчас эта девушка? Здесь, гремит чем-то на кухне и руки в муке о передник вытирает А я хочу чтобы она там была со мной и в море умывалась с оголенной грудью, худая, загорелая и с длинными-длинными ногами. Но её отсюда туда не затащишь.
Да и что мне сегодняшнему там делать? С замусоренными мозгами, уставшему от всего: от людей, от вечных кредитов, от нелюбимой работы, от ненужных знаний. Ненужные знания - это всё, что нажил, на что истратил жизнь, которая так хорошо начиналась. Или она ещё не начиналась? Может, я всё ещё стою в прихожей, а жизнь, она там, в комнатах? Я многих знаю, которые так и простояли всю жизнь в прихожей. Я ведь давно прошёл все комнаты, я давно спел все песни, я мало молчал и много говорил, я любил и не любил, я плакал и смеялся, часто врал и редко не врал... И я снова подхожу к входной двери, только уже с обратной стороны. И я знаю, что будет за ней. Я знаю, что веселье заканчивается слезами, пьянка-похмельем, любовь-ненавистью, а жизнь-смертью.
И я сегодняшний там никому не нужен. Слышите, как волны накатывают на берег? Как шуршит галька? Лучше этого звука в нашей жизни ничего не будет.
Не надо возвращаться в свою молодость. Надо её, улыбаясь, вспоминать. Вот только вспоминать уже не с кем.И улыбаться я давно разучился.
Слушай, бармен .А налей ка мне стаканчик моря! Того, коктебельского лета семьдесят восьмого года Сколько тебе лет? Двадцать? Я постараюсь не завидовать. Море, море, мир бездонный, пенный шелест волн прибрежных.......