Пробуждение медиума. Глава 1. 5

Милена осмотрела кабинет, нашла самое удаленное кресло от рабочего стола и с осторожностью, будто преодолевала опасный участок, направилась к своей цели. Доктор подметил явный прогресс в поведении. Сегодня Москвина добралась до его кабинета без сопровождения медсестры, а значит, ей пришлось самостоятельно преодолеть длинный коридор, по которому сновали медперсонал и больные, многие из которых проявляли к симпатичной женщине романтический интерес.
Добравшись до кресла, Милена придирчиво изучила сиденье и, убедившись, что на нем ничего нет, села скрестив ноги.
— Как прошла ночь?
— Нормально, — ответила пациентка и отвела взгляд, — в смысле, как всегда...
Кац двинулся в ее сторону. Когда он хотел сделать очередной шаг, Милена резко отвернулась и закрыла лицо руками. Доктор понял, что это граница допустимого расстояния и остановился. Сделал шаг назад, опустился на кушетку и тоже скрестил ноги, отзеркалив позу пациентки. Он сидел молча, украдкой посматривая за ее реакцией. Через минуту Милена робко убрала руки от лица и доктор тут же осведомился:
— Вам здесь комфортно или продолжим беседу в палате?
— Комфортно, — ответила она после паузы и начала еле заметно раскачиваться.
Это было хорошим знаком, доктор с облегчением выдохнул и открыл блокнот, освежил в памяти их предыдущую беседу и спросил:
— Вы опять видели тот самый сон?
Пациентка кивнула.
— Что-то новое?
— Все как всегда.
— Вы пребывали в темноте?
Снова кивок.
— Когда он начал исчезать?
— Как только я его обняла.
Милена говорила о сыне, которого она якобы потеряла. Именно его образ она видела каждую ночь в своих кошмарах.
— Вы хорошо его видите во время сна? Черты лица, волосы? Опишите его.
Она подняла голову, лицо мгновенно преобразилось. В первый раз за многие недели доктор увидел, как его пациентка улыбнулась.
— У него светлые кучерявые волосы, большие голубые глаза, звонкий голос. Он похож на ангела, — улыбка сошла с губ, и она с испугом добавила: — Но вокруг такая кромешная тьма...
— Как давно вы видите этот сон?
— Он мне снится после аварии.
— Ваш разговор всегда об одном и том же?
— Да.
— Он спрашивает вас, что у вас болит, и вы отвечаете, что душа?
Москвина смутилась и ответила: «Угу». Доктор откинулся на спинку кушетки и задумчиво постучал ручкой по блокноту. Перед тем как задать болезненные для пациентки вопросы, он решил ее немного подбодрить, чтобы она видела конечную цель и понимала, ради чего он старается.
— Я признаюсь вам, Милена: уже неделю кроме витаминов мы не даем вам никаких лекарственных препаратов, и мне приятно подметить, что ваше состояние заметно улучшилось.
Она с облегчением выдохнула и уставилась в пол.
— Значит, я могу пойти домой? — в голосе слышались страх, неуверенность и любопытство.
— А как вы сами считаете? Вы готовы выйти за стены клиники? Готовы к общению с людьми?
Подбородок дрожал, ее ясные и влажные глаза неестественно блестели. К этому моменту солнечный свет, щедро заливавший кабинет через широкие окна, добрался до ее кресла. Не вставая, она отодвинулась в тень со стулом и неуверенно произнесла:
— Мне кажется, можно попробовать.
Кац закивал, раз Москвина в сложившейся ситуации готова попробовать, значит, она боец. Доктор тут же перевел тему разговора.
— Работу в ломбарде вам предложил Тимур?
Она подтвердила и сжала кулаки, будто понимала, что за этим вопросом последуют более сложные, те, что причинят дискомфорт и неприятные воспоминания.
— Он ваш друг?
— Да.
— Расскажите мне о нем.
— Мы учились в одной школе, он был на год старше. Что конкретно вас интересует?
— У него есть семья?
— Да, жена и дочь.
Кац подметил, что пациентка перечислила состав семьи без горечи, и подумал, что друг действительно просто друг. Это семейство доктор знал не понаслышке, оно славилось своей эксцентричностью, потому-то хотел сразу расставить все точки над «i».
— А где вы жили до того, как Тимур вам предложил эту работу?
Губы пациентки скривились, ответила она с большой неохотой:
— В ста километрах отсюда. Небольшой городок. Я там прожила около года, не больше.
Как и в предыдущие встречи, Милена не хотела называть город, в котором проживала до переезда. Доктор сделал соответствующую запись в блокноте и задал следующий вопрос:
— Чем же вы там занимались?
— Работала оценщиком в антикварном магазине.
— А до этого?
Тело пациентки пробила дрожь, еле справляясь с волнением, она отвела взгляд и оставила вопрос без ответа. Кац поспешил задать следующий вопрос, пока пациентка не дистанцировалась, как в прошлые разы.
— Расскажите о своих родителях.
Из груди Милены вырвался протяжный вздох.
— Помню, мы часто переезжали. Не знаю, почему.
— Для вас это было тяжким испытанием, — доктор не спрашивал, а скорее утверждал, делая себе пометку в блокноте о том, что психическое расстройство могло передаться от одного из родителей, вероятнее от матери.
Пациентка кивнула, руки задрожали. Несколько секунд она искала им применение, в итоге ухватилась за подол больничного халата и начала комкать.
— Вы просили их не делать этого?
Милена угукнула. Кац с радостью подметил: несмотря на то, что ей тяжело дается беседа, она упорно идет вперед.
— Вам приходилось снова и снова находить новых друзей, а потом опять их терять?
— Да, — на глаза пациентки накатились слезы. — Это было невыносимо. Поэтому я научилась со временем ни к кому не привязываться, чтобы потом... не испытывать тоску и опустошение.
«Во сне она не может удержать ребенка, наверное, это из-за детской травмы», — подумал Кац, а вслух спросил:
— А где живут ваши родители?
Сейчас он вступил на неизведанную территорию. Предыдущая беседа Милены с его коллегой закончилась сразу после рассказа о частых переездах.
— Они умерли, — шепотом произнесла Милена и опустила глаза.
— Давно?
— Два года назад мама, и год назад папа.
Авторучка поспешно заскользила по гладкому листу блокнота.
— Мне очень жаль. Это были естественные причины?
— Да. Я была поздним ребенком, мама родила меня уже после сорока.
— Выходит, друзей вы не заводили и родители были единственными близкими людьми, скажем так, якорями вашей жизненной лодки. А после их смерти вы остались совсем одна. Вы были близки с ними?
Она качнула головой, затем уточнила:
— Больше с папой. Он один меня понимал и помогал советами.
— Как вас нашел Тимур?
— Я сама ему позвонила. Сказала, что я ищу работу, он обещал помочь. Через месяц я переехала и устроилась по его рекомендации оценщиком в местный ломбард.
Пациентка сегодня была неожиданно красноречива, доктор решил рискнуть и пойти еще дальше.
— Перейдем к ночи, когда вас привезли в больницу, что вы помните?
— Ничего.
— Совсем ничего?
— Помню, как очнулась в реанимации. Помню, как меня расспрашивал следователь о случившемся.
Профессиональный взгляд Каца улавливал мимику и движения пациентки. Да, сегодня прогресс был заметный, это обнадеживало, но если он хочет ее выписать, необходимо задать главный вопрос. Доктор сделал глубокий вдох и спросил:
— Милиции вы детально описали аварию, утверждали, что в ней пострадали ваш муж и ребенок. Но ведь у вас нет семьи? Не правда ли?
Милена быстро закрыла лицо руками и отвернулась. Чтобы спасти положение, доктор решил пока перевести разговор на другую тему.
— До вас ко мне приходила знакомая, тоже переживающая потерю. Она страдает от одиночества, хотя ее окружает большое количество людей. Вы испытываете такое же чувство?
Сейчас Милене больше всего хотелось покинуть это мрачное место, которое казалось ей тюрьмой. Она давно поняла, что никакие лекарства не способны заставить видения исчезнуть, потому что это не галлюцинация, а что-то большее. То, что видения приходили днем, и каждый раз спонтанно, она скрывала, хватало и того впечатления, которое она произвела на сотрудников милиции после аварии. Людей с психическими отклонениями она встречала не раз и видела, как они отрицают болезнь, но никогда не думала, что ей самой предстоит доказывать свою вменяемость.
Милена заставила себя открыть лицо и взглянуть на доктора. Частые моргания выдавали ее волнение и смятение.
— Я думала в больницу нельзя приходить с животными.
— Что, простите?
— Ваша знакомая была с собачкой, да еще без поводка.
От удивления доктор раскрыл рот не в силах принять и поверить в сказанное, но через мгновение вскочил и подошел к стеллажу с книгами, нашел энциклопедию о животных и протянул пациентке.
— Найдите в ней ту породу, которую вы видели рядом с женщиной, — с нетерпением в голосе скомандовал он.
Милена начала пролистывать картинки с различными породами собак, найдя искомую, она ткнула пальцем.
— Вот это собачка. Она очень красивая. Я  никогда таких раньше не видела. У нее веселый задиристый нрав и она очень предана своей хозяйке. На ней был красный тоненький плетеный ошейник с бантиком.
С потрясенным видом доктор вернулся к письменному столу. По его реакции Милена поняла, что ее слова произвели на него большое впечатление.
— Извините меня за критику, но разве я не права? – спросила Москвина, набравшись храбрости.
— Что? — встрепенулся доктор.
— С животными нельзя приходить в больницу.
— Конечно же, вы правы, — растеряно произнес доктор и неопределенным жестом махнул в сторону двери. — С животными сюда вход строго воспрещен.
Он больше не мог сдерживать эмоции и стал расхаживать по кабинету, исподлобья посматривая на свою пациентку. Милена вжалась в кресло, понимая, что расстроила доктора, и уже не надеялась на ближайшую выписку. Наконец он остановился около рабочего стола и деловито резюмировал их встречу:
— Через неделю я вас выпишу, будете приходить ко мне на сеансы, находясь на амбулаторном лечении.
Милена несколько секунд не сводила с доктора глаз, желая убедиться в твердости его намерений. От мысли, что в скором времени она будет дома, ее глаза заблестели, лицо посветлело, а губы тронула робкая улыбка.
Доктор вернулся за стол, открыл блокнот, переписал телефонный номер и протянул листок пациентке.
— Вам понадобится помощь этого специалиста, она моя бывшая коллега, сейчас занимается частной практикой. Ваш случай как раз в ее компетенции. Позвоните ей, когда выйдите из больницы, она принимает у себя дома, но для начала сделает исключение и приедет к вам.
Доктор положил листок бумаги на стол, открыл медицинскую карту Милены и размашистым почерком стал записывать итоги только что закончившегося сеанса.
Для Милены настал момент кульминации: необходимо покинуть кабинет так же спокойно, без срывов, а для этого нужно преодолеть пространство, давящее на нее обилием мелких деталей. Силы были на исходе, но она приказала себе встать и, стиснув кулаки, засеменила мелкими шагами к столу. Протянула дрожащую руку к листку, схватила его и, поблагодарив доктора, вскочила из кабинета.

Все книги на ЛитРесhttps://www.litres.ru/inessa-rafailovna-davydova/

http://idavydova.ru/
https://zen.yandex.ru/id/5f477cafac40a503a6023eb0
https://www.facebook.com/inessa.davydoff
https://twitter.com/Dinessa1
https://ok.ru/group53106623119470