Кощей отрывок из романа, глава 3

Анна уснула под утро и проспала почти до трех часов дня. Сладко потянувшись в постели, она приподнялась, села, скрестив ноги под одеялом, и посмотрела в окно.
Июньское солнце делало город не столь болезненным. Обычно он выглядел гнетущим из-за того, что основной массив построили уже после революции. Архитектура была строгой, сдержанной и по большей части невыразительной и унылой. Даже в центральной части стояли в основном однотипные панельные дома. От величавых временных построек остались заброшенные полуразвалившихся бесформенные глыбы из гранита, мрачно торчащие в нерентабельных районах города. В первозданном виде сохранилось лишь несколько зданий в привокзальном районе, университетские, правительственные учреждения и дом почтовой станции, вокруг которого велись споры.
Поблизости располагался санаторий, однако богатых людей этот город привлекал наличием незаконных казино. Приезжих в городе было видно сразу, они выделялись, никто не мог сказать, чем и почему, но те, кто поселился здесь недавно или приехал на какое-то время, были другими, словно незваные гости на свадьбе.
Время здесь тянулось медленно из-за однообразия и скуки, люди не думали о нем, они просто изнашивались и умирали. Наверное, поэтому больше всего горожане боялись оставаться в одиночестве — чтобы тоска не завладела ими. Они стремились общаться, учиться, заводить семьи. Они цеплялись за других даже тогда, когда это заставляло их страдать.
Да, это город вряд ли мог дать ей второй шанс...
На днях звонил хозяин квартиры, немного увеличил арендную плату, просил принять решение как можно скорее и сообщил номер счета, на который она должна будет отправлять деньги. Сумма по-прежнему была смехотворной, в то время как переезд в родительский дом мог вылиться в копеечку. В довесок к долгам по коммуналке квартира отца не походила на жилое помещение: полы покрывал слой несмываемой грязи, сантехника полностью нуждалась в замене, а в одной из комнат было выбито окно. Учитывая и тот факт, что квартиру нужно продавать незамедлительно после оформления наследства, никакой финансовый выгоды временный переезд принести не мог. Лучший вариант, как ни крути — это согласиться на предложение своего арендодателя. И если сохранить работу в баре, можно больше не волноваться о деньгах.
Вчерашний эпизод ей вдруг показался незначительным пустяком. Умывшись и перекусив, она занялась домашними делами, но никак не могла перестать думать о нависшем над ней увольнении.
Ближе к вечеру Анна вспомнила, что сегодня вторник, а по вторникам, так сложились обстоятельства, в баре после восьми оставались только она и Влад. В середине недели посетителей было мало, Олег уходил в восемь, а Степан временно по вторникам сидел с детьми — какие-то проблемы у его жены были. Анна решила не упускать прекрасную возможность спокойно поговорить с начальником с глазу на глаз, без суеты и свидетелей.
В бар она приехала в 20:30, без косметики, в джинсах, ветровке и кепке — непривычный для неё стиль, но так девушка рассчитывала подчеркнуть непреднамеренность своего визита. Прежде чем зайти, она осторожно заглянула внутрь через маленькие стеклянные окна в двери. Бар был почти пуст, однако мутное темное стекло не позволяло рассмотреть детали в царстве полумрака. Осторожно приоткрыв дверь, она прислушалась: кроме тихого звучания музыки и отголосков щебетания женского голоса, — ничего, можно было смело заходить.
Влад восторга от такого фокуса не проявил:
— Ты что делаешь? Я ясно сказал: дома сидеть!
— Я не намеревалась работать, а приехала поговорить. Мне правда жаль, если у вас проблемы из-за меня.
— Это не из-за тебя. Им совсем другое нужно, считают, что мы в девяностые вернулись. Устроили цирк, лишь бы надавить. Не бери в голову.
— Но я все равно вас не устраиваю?
Влад спрятал глаза, уставившись на кассовый аппарат, и пробурчал:
— Устраиваешь.
Анна заметила его смущение и продолжила напор:
— Вы сегодня один, я могу немного помочь?
— Справлюсь.
— Но я ведь уже здесь! — она забавно сморщила нос и добавила шуточным тоном: — И я голодная!
Влад вздохнул, посверлил её назидательным взглядом и сказал:
— Смотри, умная какая! Марш на кухню! В зал не выходи.
— Есть, шеф, — Анна улыбнулась и, повязав фартук, проследовала за раздвижные двери.
Посетителей было мало, но, как назло, уж очень усидчивые. Зато Влад много времени проводил с ней на кухне, чему Анна была несказанно рада. Ей нравилось общаться с начальником, он представлялся ей кем-то вроде старшего родственника, которого у неё никогда не было: добрый, теплый, заботливый.
— Ты приехала из-за того, что реально боишься увольнения?
— Нет, — пробурчала она в ответ, как ребенок, отрицающий свою причастность к несанкционированному поеданию конфет.
— Если я тебя уволю, Константин ничего тебе не скажет.
— Вы так считаете?
— Знаю.
— Стойте! Я совсем запуталась! В итоге вы хотите меня уволить или нет?
— Ты сама-то хочешь продолжать работать официанткой?
— Не думала, что буду официанткой, но мне нравится тут работать. Не сама работа, а именно здесь, у вас.
Начальник смотрел на неё по-отечески:
— И ничего, что денег не получаешь?
— Я в любом случае была бы вынуждена все отдавать, разве нет? Здесь хотя бы люди хорошие.
— Хороших людей много.
— Вы мне так и не ответили.
— Не хочу я тебя увольнять. Но мне не нравится вся эта ситуация, какое-то дурное предчувствие.
Влад немного задумался, наклонив голову набок.
«Зачем я себя накручиваю? Надо будет дочери позвонить», — вздохнул он про себя.
Анна поджала губы — ей не нравилось, как складывался разговор, намерение Влада избавиться от неё становилось все очевиднее. Она поникла и взяла салфетку, чтобы протереть разделочный стол.
— Можете хотя бы подождать, пока я найду другую работу? — выиграть немного времени: последняя уловка, на которую она могла пойти.
— Сильно Костю боишься?
Вместо ответа Анна смяла в руках салфетку и опустила глаза, Влад попробовал её успокоить:
— Он не настолько помешан на деньгах, просто принципиальный. Да и нужны они ему.
— Зачем? — выпалила она машинально.
— А тебе вот зачем? — усмехнулся Влад.
Конечно, вопрос был глупый: человек живет так, как привык, и если он привык жить в достатке, то и деньги ему нужнее, чем ей.
— У тебя нет здесь родных? — спросил начальник, выдержав небольшую паузу.
— Нет.
— Приехала что ли откуда?
— Нет. Мать пропала, а отец умер.
— Что значит пропала?
— Просто пропала: ушла и не вернулась.
— Искали?
— Искали, да, — Анне хотелось закончить этот разговор, было неприятно вспоминать свое детство и родителей. Ей не исполнилось и пятнадцати лет, а она обивала пороги полицейского участка в надежде найти мать, но безрезультатно. Иногда она думала, что отец её убил и спрятал тело, а иногда была готова поверить в его версию о том, что мать сбежала с любовником. Соседи вздыхали сочувственно и помогали чем могли, но никого не заботил вопрос о том, что произошло в действительности. Таких неблагополучных семей миллионы, невозможно разобраться в них всех. Сбежала ли мать, бросив мужа и ребенка, или он убил её, какая разница? Разве эти знания прибавили бы благополучия? Может, на самом деле все эти люди были правы? Отец жил себе спокойно, девочку не забрали социальные службы, и она без проблем закончила школу, поступила в колледж. Какой от правды толк, когда она только все усложняет? Некоторое время после пропажи жены отец не пил и хорошо относился к дочери — то ли из-за чувства вины, то ли ответственность в нем проснулась. Но спустя полтора года сорвался, жизнь с ним превратилась в кошмар: в прокуренном доме царили хаос и грязь. В ванной постоянно пахло рвотой и мочой. Но больше всего девочку-подростка пугали приходящие к отцу люди. Анна переехала в общежитие и с тех пор не видела отца до самых его похорон.
Справившись с бюрократией и скорбью, она нашла в его квартире уведомление на свое имя о заказном письме из Великих Лук годичной давности. Предположив, что письмо от матери, она собралась было узнать на почте точный адрес и имя отправителя, если это оставалось еще возможным спустя столько времени. Но на почте её ждало несколько уведомлений о долгах, и идею поисков Анна отложила до лучших времен. В данных обстоятельствах несколько месяцев не играли роли. Сейчас она вспомнила о письме и задумалась над тем, стоит ли предпринять что-либо по этому поводу. Более того, Анна сомневалась в том, готова ли в принципе знать правду. Приятно просто верить в то, что письмо из невесть какого городка действительно отправила мама и в нем рассказывала о своей благополучной жизни.
Влад, заметив, что девушке не нравится говорить о семье, не стал больше ничего выпытывать, лишь спросил:
— И нет никого, кто может помочь?
— Не-а.
— А в долги-то как влезла?
Тут Анна вспомнила слова Константина Николаевича и вздохнула:
— Глупая потому что. Людям нельзя верить.
Босс ласково улыбнулся в ответ, и теперь уже Анне захотелось удовлетворить свое любопытство:
— Вы с Константином Николаевичем давно знакомы?
— Давно.
— А как познакомились?
— При особых обстоятельствах, — и он снова улыбнулся, как бы говоря: «но это секрет».
Раздался звонок из зала, и Влад ушел, чуть погодя он крикнул своей работнице:
— Все! Собирайся!
Перед уходом нужно было убрать продукты, выбросить мусор, протереть столы и прочее. Анна успела сделать почти все заранее, оставалось только вынести мусор на задний двор и запереть запасной выход. Затем в кухне она сняла фартук и направилась было в зал, но услышала звук дверного колокольчика, а вслед за ним знакомые неприятные голоса, и девушка замерла на месте.