Южнодагестанские вольные общества

Южнодагестанские вольные общества в историческом срезе

Лезгины являются одним из коренных народов современного Дагестана и Азербайджана. Живя на территории, граничащей с Закавказьем, и занимая важные для сообщения транспортные коридоры, лезгины в начале нашей эры уже имели свою государственность, сохраняя её в той или иной форме, до окончательного вхождения лезгинских земель в состав Российской империи.


В настоящее время российские лезгины имеют т. н. «общедагестанскую государственность», наравне с другими тринадцатью народами Дагестана, что касается лезгин проживающих в современном Азербайджане, то их юридический статус остаётся весьма неопределённым.


В записке российского государственного деятеля, тайного советника, вице-губернатора Грузии и Имеретии А.Ф. Десимона (1806–1879) от 1839 г. «О бывших „вольных" обществах Кубинской провинции, составляющих ныне Самурский округ» приводятся сведения о том, что персидский царевич Ануширван (Нуширван), проживавший в г. Дербент, услышав, что в горах имеются целебные источники, для проверки послал туда своего брата Шах Баны с несколькими нукерами. Получив от Шах Баны одобрительные сведения, Ануширван послал 60 семейств персов и 300 воинов, чтобы они основали там селение и построили бани. Ануширван установил подати с жителей за пользование банями. Когда Ануширван стал шахом, полетные жители селения обратились к нему через Шах Баны с просьбой сложить с них подати. Ануширван удовлетворил их просьбу. После смерти Шах Баны селение, носящее его имя, перешло к его сыну Шах Сану, который управлял им 12 лет. Вскоре хазарский каган, как рассказывает книга (сочинение) «Ахты-наме», завоевал Дербент и часть Южного Дагестана.


В лезгинском сел. Микрах (ныне Докузпаринского района Дагестана) он построил крепость и назначил туда некоего Самсама. К половине VIII в. арабы заняли часть Южного Дагестана и продолжали покорять остальную часть. Сестра арабского предводителя Абу Муслима аш-Шами по имени Юмул-Маминад захватила Кала-Кюру и долго осаждала село Микрах. Правитель Ахты Дервиш-ан («Дервиш-ал») добровольно присоединился к ней. После семимесячной осады Микрах был взят в результате измены помощника Самсама, Эмир-Kara. Самсам был убит, Эмир-Kara был назначен правителем Микраха (в сел. Микрах и теперь есть тухум «Самсам»). Описание А.Ф. Десимона заслуживают также нашего внимания:


«По вторичном оставлении арабами Дагестана, около X столетия, возникло в Ширване царство Ширван-шахов, династии Сасанидов, и имело влияние на большую часть Дагестана. Неизвестно, были ли „вольные общества покорны Ширван-шахам, но впоследствии, по вступлении на персидский престол шахов Софийского поколения, видно, что общества эти были опять завоеваны персами силою оружия».
О влиянии Ширваншахов на лезгинские общества свидетельствует и тот факт, что Ширваншах Халил Улла I б. Ибрахим (1417–1465) в 1460 г., боясь усиления шайха Джунайда (ум. 1460), подговорил против него табасаранцев и лезгин, которые убили шайха Джунайда около сел. Кыпчак (село Гапцах, ныне в Магарамкентском районе Дагестана) и истребили 1000 его воинов. Сын шайха Джунайда, Шайх Хайдар, осаждавший Южный Дагестан в 1498 гг. также был убит Табасаране.


А.Ф. Десимон сообщает, что сел. Ахты, как видно из грамот персидских шахов Софийского поколения, в 976 г. хиджры, или в 1560 г. н. э., было дано в управление некоему Шах-Хусейн-беку, а в 1014 г. хиджры, или в 1598 г. н. э., Эю-беку. Во время шаха Надира и несколько прежде вступления его на престол (1732 г.) Ахтынское общество находилось под покровительством дербентского начальника и ширванского главного управления. После смерти шаха Надира как Ахты, так и другие общества Самурской долины находились в зависимости от Кубинского ханства, а с момента присоединения к России до 1839 г. — от коменданта г. Кубы. Д. Тихонов, Ф. Симонович и А. Серебров в 1796 г. писали, что «Ахты (имеются в виду общества Ахты-пара, Докуз-пара и Алты-пара) граничит с провинцией Кюра, принадлежащей Хамутаю-хану Гази-Кумухскому, с Рутульским владением, а к югу и западу окружается оное Кавказскими снеговыми горами... Общества эти управляются народом, состоя под наследственным начальником, и разделяются на 3 округа, заключающие в себе до 30 деревень».


О рутульцах говорится, что у них управление народное под наследным начальником и что они разделяются на общества Рутул, Цахур и Кялаль, «из коих каждое называется по имени главного селения». По сведениям А.Ф. Десимона, — в Самурском округе было более 6 тыс. дворов и 50 тыс. жителей.


Русский ориенталист Н.В. Ханыков (1822–1878) в статье «Археологические известия» (1850) дал подробный анализ арабских надписей, обнаруженных в Южном Дагестане: в Рутуле обнаружено 9 надписей, в Лучеке — 1, Цахуре — 6, Гильмеце — 2, Сюгуте — 2, в Ахты — 5 и в Риче— 1. Из 26 надписей 11 относятся к VI в. хиджры (XII в. н. э.), 5 — к VII в. хиджры (XIII в. н. э.), остальные — к более позднему периоду. Изучение этих надписей показало, что Южный Дагестан был местом, где раньше других дагестанских провинций распространился ислам, где происходили крупные исторические события, связанные с восточными государственными образованиями.


«Превосходство памятников куфической письменности Самурского округа, — писал Ханыков, — перед всеми другими местами Дагестана ясно указывает нам, что там преимущественно и скорее, чем где-либо, принялся и привился арабский элемент, внесенный туда последователями пророка огнем и мечом; что эпохою процветания его должно считать конец XII в. и начало XIII в. нашего летосчисления».


В надписи, найденной в Риче, говорится, что в 637 г. хиджры туда пришли татары, с которыми ричинцы сражались. Ханыков доказывает, что это были войска Батыя. Другая надпись, найденная в Цахуре, относится к периоду правления Ширваншаха Халил Уллы, современника Шахруха, сына Тимура, т. е. к XV в. н. э. В этой надписи рассказывается о боях, которые произошли между войсками Халил Уллы и Эскендера, сына Кара-Юсуфа, главы туркменского племени «Черный баран», Эскендер занял Ширван и углубился во владения Ширван-шаха до крепости Аджиахур, где оставался целый год, пока не пришел на помощь Халил Улле Шахрух со своими войсками (до 838 г. хиджры, или 1435–1436 гг. н. э.).


«Надпись эта, — пишет Н. Ханыков, — тем интересна, что она явно доказывает, что и Самурский округ и горные магалы считались в числе владений Халил Уллы».
В другой надписи, найденной в сел. Ахты и относящейся к 1629 г., говорится, что Йусуф-хан разрушил эту деревню и в течение восьмилетие восстанавливал. В статье Н. Ханыкова «Очерки ученой деятельности за Кавказом» говорится, что Самурский округ следует считать центральным пунктом арабской колонизации и что в XV в. он входил в число подвластных областей Ширваншахов.


В начале XIX в. Самурский округ находился под влиянием кубинских и дербентских ханов. Основателем Кубинского ханства был Лезги Ахмед. О вхождении Ахты в состав Ширванского ханства свидетельствует также надпись на камне, найденная Бартоломеем на стене одной небольшой мечети аула Ахты и описанная им. Она гласит: «Обладатель крепости — Ширваншах Халил Улла».


Лезгинские общества расположены в непосредственной близости от города Дербент, игравшего важную роль в истории народов Дагестана. В XIX в. среди самурских лезгин было мало феодалов. Это объясняется тем, что они часто попадали под власть то Персии, то Ширваншахов, то турок, которые назначали им своих правителей. Только в значительном отдалении от г. Дербент, глубоко в горах, в Рутуле и Цахуре, существовали местные феодальные образования. В архиве Дагестанской АССР нами обнаружена родословная таблица рутульских беков. Она начинается именем Гази-бека (Газы-бег), правившего Рутулом с 991 г. хиджры, или 1574 г. н. э. Родословная таблица составлена со слов рутульского бека Магомед-Гасан-хана, переведена на русский язык Мирза-Али Аббас-бек Магомед-бек-оглы.


Существование местных феодалов-лезгин подтверждается документами, адресованными персидским и турецким шахами рутульским и цахурским бекам и ханам. Персидский шах Мухаммад в 1583 г. дал указ рутульскому Гази-беку и старшинам оказать сопротивление турецким войскам. Турецкий султан Мурад III (1546–1595) в 1588 г. дал Гази-беку грамоту о пожаловании ему ханства. Персидский шах Аббас I (1571–1629) в 1597 г. дал указ Гази-беку оказать помощь Махмед-беку Цахурскому. В 1606 г. шах Аббас I пожаловал Гази-беку сел. Нудгуши. В 1626 г. Султан-Мурад IV дал указ рутульскому Ибрагим-хану помочь турецким войскам, а в 1635 г. пожаловал ему селения Нидам и Лойткам.


Генерал-майор П.Х. Граббе (1789–1875) в 1835 г. сообщал, что в Рутульском магале есть кадии и почетные беки — Гасан-хан и его двоюродный брат Ага-бек ар-Ратули (ок. 1810–1846). В. Линден в статье «Краткий исторический очерк былого общественно-политического и поземельного строя народностей, населяющих мусульманские районы Кавказского края» указывает, что центр Елисуйского султанства до XVII в. находился в сел. Цахур, а после восстания цахурского населения против беков был перенесен в Елису, за Кавказский хребет, в район бывшего Закатальского округа. По мнению же дагестанского исследователя Г.М. Мусаева, перенесение столицы из Цахура в Илису объясняется выгодным экономическим и военно-политическим положением последнего:


«Это близость путей — Шеки, Грузия; Главный Кавказский хребет защищал султанство от внешних врагов; близость (зимой) к зимним пастбищам, которых много в Ширване и Сигнахском уезде Грузии. Феодальные владетели учли все это, ибо каждый раз пересекать Главный Кавказский хребет по пути из Цахура в Илису было делом нелегким, особенно зимой».


Шах Тахмасп I (1514–1576) в 1562 г. дал грамоту на владение Цахуром Ади Куркули-беку (период правления: в 1562–1593 гг.). Через 30 лет он получил грамоту турецкого султана на управление Цахуром и двумя селениями Кахского района (Бабако и Шатовар, а в некоторых источниках и село Кураган), а чуть позже Ади-Куркули-бек (также «Ади-Курклу-бек») получил от турецкого султана фирман на пожалование ему селений Ках и Мешебаш. Родоначальником династии Илисуйских султанов считается именно Ади-Курклу-бек. Из 35 фирманов, выданных сефевидским двором цахурским владетелям, самый ранний, как было сказано выше, датируется 1562 г. Из этого фирмана мы узнаем:


«Сей владетель состоит монаршей нашей к нему емкости повелеваем, чтобы из должностных лиц в царстве грузинском не имел прикосновение к землям, подведомственным тому владетелю, и остерегались бы его жалоб и неудовольствия на них. Господин Грузинский владетель Леванд-хан должен иметь бдительное наблюдение за исполнением сего нашего повеления».


Текст фирмана доказывает, что территория Илисуйского султанства не была подвластна ни Грузии, ни тем более джаро-белоканскому обществу.


В 1607 г. ‘Али-Султан ал-Цахури получает фирман от турецкого султана, который жалует ‘Али-Султану «в наследственное владение деревни Мешебаши, Ках, Зарна, Кум, Лэкет, Алагез». В 1627 и 1632 гг. Шах Сефи (1611–1642) жалует грамоту цахурскому владетелю Магомед-хану, а в 1642 г. шах Аббаса II — сыну Магомед-хана ал-Цахури, Халил-беку ал-Цахури (аз-Захури). Из фирманов становится ясно, что территория султанства утверждалась фирманами в качестве титула:


«В ознаменование царской нашей милости Халил-беку, сыну Мамед-хана Захурского, владение Захурское на том же основании, как было во владении его отца, жалуем ему титул и 155 туманов Таврических, производившихся его отцу, назначаем ему жалованье и повелеваем, чтобы ширванские должностные лица признавали Захурское владение его титулом и не оставляли производить ему означенное содержание».
В некоторых фирманах султаны Илисуйские называются наследными владетелями. Однако султаны не имели права передавать титул родственнику и даже сыну по наследству. Закрепить в виде особой милости отцовский титул за сыном или братом мог только шах или турецкий султан, выдав новый фирман. Взаимоотношения сефевидских шахов с Илисуйскими султанами строились на преданности.


«Ваша усердная служба к нашему престолу вновь сделалась нам известна. Хвала и благодать всем — да будет лицо ваше бело».


Шах Сефи дважды предлагает цахурским владетелям совершить набег на Грузию и Кахетию. Потомок этих ханов Данийал ал-Илисуви (ок. 1803–1870) обратился в июле 1842 г. к военному министру Чернышеву с просьбой не включать его владение в состав Грузино-Имеретинской губернии, а оставить его самостоятельным владетелем, подотчётным только наместнику Кавказа. При этом он сообщал, что подал об этом заявление на имя наместника с приложением 35 фирманов шахов и грамот султанов, подтверждающих, что отец его Ахмед-хан владел этими землями. Султанство Елисуйское было ликвидировано в 1844 году. До этого цахурцы и жители некоторых рутульских селений платили Данийал ал-Илисуви подати: 1/10 урожая или же кесмат — определенное количество хлеба независимо от урожая. Кроме того, отбывали личную повинность.


Начиная с XVIII в., отдельные лезгинские общества подпадают под власть казикумухских ханов. Это относится прежде всего к кюринским лезгинам и частично к самурским. В сел. Кака (ныне село в Ахтынском районе Дагестана) проживали беки из Казикумухского ханского дома; им отбывали повинности и платили подати жители селений Луткун и Ялах. Родословная какинских беков связывается с именем Мухаммада ибн Сурхая ; (1712–1789). Его два брата, Шуаиб-бек и Иса-бек, поселились в сел. Кака и владели селениями Луткун п Ялах, жители которых считались их раятами. Относительно какинских беков в одном документе говорится, что они «происходят из Казикумухского владетельного дома, пользуются независимо от казны хлебными податями, однако никаких документов о правах на владение селениями Ялах и Луткун не имеют, поэтому дербентскому военному губернатору поручается выяснить, на основании каких прав они пользуются податями от населения этих двух селений».


Самурские общества были присоединены к России в 1812 г., когда представители значительного большинства лезгинских обществ явились в г. Куба, приняли присягу на подданство России и подписали договор на следующих условиях: признать власть российского правительства, не иметь никакого сношения с другими странами и владетелями, не входящими в состав России; подчиняться начальству, находящемуся в г. Кубе; платить дань по одному барану со 100 овец, кроме того, за предоставление зимних пастбищ еще одного барана со ста. До организации в 1839 г. Самурского округа вся его территория, за исключением горного магала, называлась Самурской провинцией и делилась на пять участков: Ахты-Пара (первая) — 12 селений; главное сел. Ахты; Ахты-Пара (вторая) — 5 селений; Рутул-Чай — 18 селений; Докуз-Пара — 9 селений; Алты-Пара — 6 селений. Кроме того, в Самурскую провинцию входило сел. Мискинджа (ныне Докузпаринского района Дагестана). Селения Ихрекского ущелья прежде принадлежали Казикумухскому ханству, а цахурцы (горный магал) входили в состав Елисуйского султанства. В 1839 г. там было введено военно-окружное управление, преобразованное в 1860 г., как и во всем Дагестане, в Самурский округ, который был разделен на несколько наибств.


Ахты-Пара (первая) до организации округа управлялась ахтынскими аксакалами, имевшими на эту должность наследственное право по прямой восходящей линии. В прежнее время в Ахты насчитывалось 40 фамилий, и каждая выбирала из своей среды одного аксакала, срок службы которого определялся фамилией, его выделявшей. Вознаграждение аксакалов состояло в праве пользования лошадьми для поездки по служебным делам. Кроме того, аксакал обязательно приглашался с одним из домочадцев на свадьбу и на поминки. Когда разбирались судебные дела о кровной мести, аксакалы получали от истца оружие или посуду и кусок ткани на бешмет или архалук, при этом соблюдалось равенство между аксакалами. Такую же долю получал и эфенди. В Ахты были и чауши, по одному па каждую половину аула; чауши выбирались обществом Ахты по рекомендации аксакалов и получали в год по одному быку, имели право приходить при каждой свадьбе и при каждом поминовении за маслом, мясом, крупой и дровами. При наделении аксакалов после разбора дел о кровной мести чауши получали по 3 руб. или по три барана. Во всех остальных 11 селениях не было ни аксакалов, ни чаушей. Сел. Ахты имело право на пахту (вид подати, вроде русских «кормлений») от 11 остальных селений общества с тем ограничением, что число ахтынских «гостей» не должно было превышать 50 человек в одном селении. Жители Ахты также имели право на плату под названием «бахру» в размере 3 руб. при выдаче своих дочерей замуж за жителей этих 11 подчиненных селений. По адатам кровь ахтынца расценивалась в два раза дороже, чем кровь жителя подчиненных им селений. Резко подчеркнуто неравенство женщин. За кровь, мужчины по ахтынским адатам взыскивалось в пользу наследников убитого 250 руб., за кровь женщины — только 125 руб.


Ахты-Пара (вторая). Селение из этого союза имело своих аксакалов и чаушей; в Хнове и в Гдым каждый тухум выбирал по одному аксакалу, а в трёх других селениях — по одному аксакалу от 20 домов. В Хнове аксакалы были наследственными. Ахтынские аксакалы для них бывали посредниками при решении дел, если не удавалось урегулировать спор своими силами. Чауши избирались обществом и, кроме подаяний, ничего не получали. Этот участок был связан с первой Ахты-Парой договором о взаимопомощи. В Рутул-чае главным пунктом был Рутул. Селения Шиназ, Кала, Ука, Амсар и Хрюк отбывали усиленную пахту рутульцам. В Рутуле был диван, состоящий из аксакалов, в числе которых всегда должен был быть и один из рутульских беков, бывших единовластных правителей рутульского магала. Порядок выборов и вознаграждения за управление такой же, как и в Ахты. В Шиназе и в Хрюке были свои аксакалы, которые выбирались так же, как в Ахты-Пара второй.


В участке Докуз-Пара главным селением была Джаба, жители остальных должны были помогать джабинцам в войне с ахтынцами, за что джабинцы гарантировали им свое покровительство. Для обсуждения дел, касавшихся всех селений, представите ли их собирались в сел. Джаба. Каждое селение союза имело своих аксакалов, которые особой платы не получали. В участке Ахты-Пара главным селением был Микрах, где собирались аксакалы всех селений для обсуждения дел, касавшихся всего участка. Микрах, Кара-Кюра и Куруш имели своих аксакалов и по одному чаушу. В этих селениях аксакалы выбирались не от тухумов, а от кварталов (от сельских магалов). Селения Пиркент и Каладжух управлялись микрахскими аксакалами, а Мака — кара-кюринскими аксакалами.


Сел. Мискинджа делилось на шесть сельских магалов, от каждого избиралось по одному аксакалу, которые решали дела самостоятельно. В Самурской провинции высшими духовными лицами были кадии; их было четыре — в Рутуле, Ахты, Хнове и Шиназе. Ахтынскому кадию были подсудны все шариатские дела, возникавшие в обеих Ахты-Пара, рутульскому — дела всех селений, которые отбывали рутульцам пахту, и, кроме того, сел. Амсар. В селениях были муллы и эфенди, которые избирались обществом и утверждались кадием. Кадии разбирали дела единолично, а эфенди и муллы принимали участие на сходах. Вознаграждение духовенство получало: при разделе наследства — 2% стоимости имущества, за оформление кебина — 50 коп. и часть закята. До образования округа между обществами самурских лезгин постоянно шла кровопролитная борьба за территорию. Так, например, рутульцы, договорившись с ахтынцами, напали на хрюкцев и дотла сожгли их аул из-за отказа отбывать пахту, 12 ахтынцев в этой схватке было убито. За помощь рутульцы уступили ахтынцам пахту от близлежащих к ахтынцам селений Гогаз, Усур и Кака. Сел. Мискинджа было сожжено ахтынцами. Сельские старшины крупного аула принимали на себя предводительство в военных походах и держали в своих руках право судебного разбирательства п вне пределов своей общины.


Экономическая жизнь лезгин бывшего Самурского округа в основном была сходна с экономической жизнью других жителей горной части Дагестана. По данным посемейных списков 1886 г., Самурский округ имел 11 392 хозяйства, а пахотной земли 6 940 десятин, т. е. на одно хозяйство приходилось только 0,6 десятины. В частном владении отдельных дворов находилось: поливных пахотных земель — 1 820 десятин, неполивных — 5 120 десятин, сенокосов — 4 100 десятин, зимних пастбищ — 5 283 десятины, лесов — 264 десятины, садов — 136 десятин, всего около 17 тыс. десятин. В общественном пользовании находились главным образом выгоны, зимние и летние пастбища и леса, в количестве 212 921 десятины, из них более 20 тыс. десятин в Ширакской степи, арендованной у казны; таким образом, сельские общины владели большей частью зимних и летних пастбищ, а также выгонов. В Самурском округе в XIX в. только в двух селениях — Ялах и Луткун — жители считались раятами беков. Каждое из них отбывало бекам по 75 руп пшеницы (руна равна 1,5 пуда) и барщину в три рабочих дня с дыма.


В докладной записке о сословно-поземельном строе Самурского округа подробно охарактеризованы земельные отношения жителей Самурского округа. В записке говорится, что жители бывшего Самурского округа владели пахотными землями, покосными участками и другим имуществом по праву полной частной собственности. Сельские общины владели выпасами и горными пастбищами.


«Пастбищные земли, — говорится далее, — в стране вообще, как и летние пастбищные горы, находятся в пользовании целых селений, а часто и целого магала, т. е. в нераздельном пользовании целой группы селений, и такие земли считаются сельской, общественной или магальской собственностью. Кроме того, встречаются отдельные хозяйства, у которых имеются в собственности пастбищные горы. Так, двое из жителей сел. Семагул имеют свои собственные яйлаги, т. е. пастбищные горы».
Так же, как и во всём Дагестане, отдельные сельские общества имели большие пастбищные земли и сдавали их в аренду обществам, которые их вовсе не имели или имели недостаточные пастбища. Такой порядок неравномерного пользования в стране пастбищными местами утвердился давно, когда «сила определяла всякое право, и первенствующие общества, покровительствуя меньшим, приурочивали их земли к своим владениям, не встречая сопротивления в своих захватах». Рутульские беки имели в своем владении пастбищные горы, за которые они получали арендную плату, но в их прямой политической зависимости к началу XIX в. не осталось ни одного селения. Однако документы, представленные рутульскими беками на рассмотрение Сословно-поземельной комиссии, свидетельствуют о том, что предки их были владельцами Рутула. Бекский двор Исак-бека имел пахотной земли 10,75 десятины, девять дворов бекского поколения Шуаиб-бека из села Кака — 7 десятин; в других местах они имели пахотной земли 7,5 десятины и четыре пастбищные горы на особых условиях пользования. Все 15 семейств рутульских беков владели 59 2/3 десятины удобной земли, кроме того, они имели 27 кишлаков на 4 940 овец. Труженики же испытывали земельный голод — полезной площади на один двор у лезгин приходилось, в середине XIX в.: в Докузпаринском наибстве 1/8 десятины, в Ахтыпаринском — 2/3 десятины, в Рутульском — 1 1/4 десятины, в Ихрекском — 1 1/8 десятины.


В 1905 г. в Ахтынском участке Самурского округа мечетских земель было 125,5 десятины, а в Лучекском участке — 150 десятин. По данным сельскохозяйственной переписи 1917 г., Самурский округ имел 11 600 хозяйств, из коих 8 056 хозяйств, или 69% всех хозяйств, не имели скота. Без рабочего скота было 39,9% хозяйств и совершенно не имеющих земель — 20% хозяйств. Отдельные богатые уздени сосредоточили в своих руках большое количество скота и земельных угодий. Так, например, житель сел. Маза Джафар-Гаджи–Джалил-оглы имел 20 голов рабочего скота, 11 голов крупного рогатого скота, 1 470 овец. Жители сел. Семагул (Смугул) имели: Магомед-Гусейн-Салах-оглы — 21 голову рабочего скота и 1 620 овец, Махсуд-Гаджи-Шихбан-оглы — 26 голов рабочего скота и 13 тыс. овец, Мирза-Ага-Гаджи-Шахбала-оглы — 12 голов крупного рогатого скота и 2 300 овец, Аллахверди-Омахан-оглы — 114 голов рабочего скота и 3 тыс. овец. Жители сел. Борч: Навруз-Шихамир-оглы — 12 голов рабочего скота и 2300 овец, Лачин-Нур-Ахмед-оглы — 9 голов рабочего скота и 2050 овец, Мустафа-Фатали-оглы — 7 голов рабочего скота и 1 600 овец 257. Семь хозяйств в Куруше имели 150 голов (рогатого скота и 82 501 овец. Житель сел. Цахур Омар-Хаджи-Орудж-оглы имел 25 голов рабочего скота, 7 голов крупного рогатого скота и 300 овец, кроме того, он имел 775 сабов пахотной земли. Жители сел. Курдул Гаджи-Керим-оглы имел 16 голов рабочего скота и 1300 овец.


Наличие земельной собственности у лезгин: частная собственность крестьян на свои мюльки; собственность сельских общин на пастбища и выгоны; собственность мечетей на вакуфные земли; собственность отдельных представителей феодального класса. Частная собственность лезгин на обрабатываемые земли, скот и на усадьбы, видимо, возникла в глубокой древности. Земля была распределена между жителями Самурского округа неравномерно. Одни имели много земли, скота, а другие — мало или совсем не имели. Одни селения были обеспечены землями, другие были вынуждены арендовать. Крупные сельские общества пользовались правом сильного; члены этих обществ считали себя феодалами, но отношению к жителям подчиненных селений, пользовались особыми привилегиями. Беки, наследственные аксакалы, кадии и эфенди жили нетрудовыми доходами. К концу XIX в. появились крупные овцеводы и собственники земель, которые пользовались наемным трудом, они должны быть отнесены к деревенской буржуазии. Таким образом, и здесь среди самурских лезгин также обнаруживаем экономическое неравенство и, как следствие этого, политическое неравноправие.



Автор: ‘Али Албанви

На фото: Группа лезгин.


Литература

1. Али Албанви. Данийал-бек ал-Илисуви — последний владетель Илисуйского султаната [Электронный ресурс] Режим доступа: https://clck.ru/VkCY2, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 27.06.2021). — Яз. рус.

2. Али Албанви. Эксплуатация феодалами агулов и кюринских лезгин [Электронный ресурс] Режим доступа: https://clck.ru/VkCWG, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 27.06.2021) — Яз. рус.

3. Алиев Б.Г. Офицер русской армии А.Ф. Десимон о Дагестане и об обществах Самурской долины // Вестник Дагестанского научного центра РАН. 2018. №71. С. 28–36.

4. Ахты-наме [Электронный ресурс] Режим доступа: https://clck.ru/VkCou, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 27.06.2021). — Яз. рус.

5. Бакиханов А.-К. Гюлистан-и Ирам. Баку. Элм. 1991. С. 92.

6. Магарамов Ш.А. Борьба народов Дагестана и Ширвана за независимость в XV—XVI вв. // Вестник Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН, 2006, №1, с. 17—25.

7. Мусаев Г.М. Цахуры в политике Ирана и Турции [Электронный ресурс] Режим доступа: https://clck.ru/Uo2GP, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 27.06.2021). — Яз. рус.

8. Хашаев Х.М. Общественный строй Дагестана в XIX веке. М.: Изд-во АН СССР. 1961. С. 187–191.