Пип Дудель и Пипский Бал

Как-то раз, решила я составить своим подружкам компанию на университетский бал. Ну платья, кавалеры, вальсы, торжественная музыка и романтика. Вот чего я ожидала и зачем шла на этот бал. Надеялась я, называется. На свою голову.
 
Пошли мы втроем. Я, моя подружка Людмила и ее подружка Каролина. Три молодые красивые девушки идут на бал. Сногсшибательно и дорого смотрелись мы в наших платьях за пятнадцать фунтов. Я была в черном платье типа «маленького черного платьица», Людмила в ньюдовом расклешенном, а Каролина в темно-сером блестящем с глубоким вырезом. В общем, говорю же, красотками были мы в тот самый вечер. И как три Золушки, шли мы навстречу к своим принцам. Мы шли через весь университет от наших общежитий к автобусной остановке, чтобы ехать не куда-то там, а в роскошный Гранд Отель - пятизвёздочный и шикарный, да еще и на набережной нашего городка. Роскошь то, какая! Я шагала в своих массивных белых кроссовках а ля Билли Айлиш, а Людмила и Каролина семенили на высоких шпильках из Дебенхамса. Им пришлось не сладко пока я топала от души по асфальту и камням университетской земли. Людмила даже предложила снять свои каблуки и пойти босиком, лишь бы доковылять до этой, долбанной, по ее словам, остановки. Но идея была забракована, ибо девчата были в капроновых колготках, которые бы порвались через секунду, а еще вечером сильно похолодало и шел пар изо рта. Чуть-чуть так. Немножко. Именно поэтому я надела поверх своих капронок шерстяные гамаши. Ну не хотела я ничего себе отмораживать.
 
Итак, Людмила и Каролина ковыляли, стиснув зубы на встречу судьбе, вслух размышляя нужна ли им вся эта затея вообще. Но все же взяв волю в кулак, и внушив себе, что они дочери самураев, девочки все-таки доползли до остановки и хотели было сесть, но оказалось, что двадцать пятый автобус уже приехал и вся толпа на остановке тоже собиралась ехать в том же направлении. И вот, человек пятнадцать дружно скучковались у входа к автобусу. Мы в ужасе уставились на это явление.

—  Может просто такси закажем? - неуверенно предложила я.

— Давайте - согласились девочки с болью в лице, словно они попали своими шпильками в собачью кучу. Транжирами нас, студентов, назвать было сложно. Но все-таки лучше было заплатить каждому по пять фунтов за общую поездку на такси, чем мучиться на общественном транспорте на каблучищах и «при макияжу».
 
Ну доехали мы с горем по полам к этому отелю на набережной. И вот, мы, три девушки-красавицы направились к стойке регистрации.

- Валентина Заречная – с трепетом сказала я и парень за стойкой улыбнулся мне очень мило и дружелюбно, какие у него красивые глаза, однако, и сказал, чтобы я проходила. Эх, прохожу, ладно, так уж и быть.
 
Я ждала девочек и пока разглядывала все богатство входного зала с его мерцающими потолками и стенами, огромными зеркалами с золотым обрамлением и элегантными торшерами, и замысловатыми люстрами. Он был грандиозный, красивый, прекрасный и т. д., и полностью соответствовал громкому названию отеля. Но удивило меня вовсе не это. Меня поразила чистота. Мраморные полы были, в отличие от любого другого заведения в нашем городке, настолько чистыми, вымытыми и блестящими, что я даже видела в них свое отражение, и мне казалось, что, если их потереть пальцем, они будут скрипеть от чистоты. Вот это шик. Ибо за то время, что я провела в своем университете и в его окрестностях, включая пару городков, с чистотой я сталкивалась очень редко. Мы были с ней едва знакомы на Британской земле.

Мы были не единственными принцессами в поисках своего возлюбленного. Девушки в платьях не менее шикарными чем у нас, наверное, тоже из Бершки или Примарка, столпились у стены, позируя перед фотографом. Так, нужно бы занять очередь, подумала я. У фотографа было знакомое лицо, не с моего ли он курса? Хм.

Я отвлеклась на разглядывание проходившей мимо меня группы молодежи. Парни и девушки в максимально праздничных нарядах громко смеялись и держали себя увереннее других гостей. А ещё от них исходил торжественный вайб. Сто пудово, это были третьекурсники, выпускники в скором будущем (если они сдадут последние экзамены, конечно), ведь здесь в Англии бакалавриат длился три года после тринадцатилетнего обучения в школе. Неужели и я также буду через пару лет тут гоготать и выпускаться? И, прежде чем меня охватили восторг, ужас, тоска и страх будущего, я обратила свой взор на знакомолицего фотографа.

И все-таки я тоже хотела сфотографироваться, чтобы было профессионально и красиво. Но сколько их там? Человек десять. И всё же... Увы, девочки уже присоединились ко мне, и я не была уверена, что идея стоять еще хотя бы минуту в их распрекрасной обуви покажется им заманчивой. Я решила не подвергать их этому насилию, мне как никак с ними еще учиться надо, и поравнявшись с ними, зашагала дальше в основной зал. Он был широким и темным, залитым золотым и синим светом. Официанты в черно-белых униформах разносили булочки и подливали уже собравшимся гостям напитки. Массивные круглые столы, застеленные белыми скатертями с бокалами, тарелками и вилками-ножами-ложками, заполнили залу. Вид был торжественный, но не такой уж шикарный, как входная комната. Но я не смела унывать. Это был бал. Романтика, кавалеры и прочее еще ждали меня впереди. Я подняла нос выше и прошла к нашему столу, где мы с Людмилой и Каролиной расселись по своим местам. Людмила сразу же начала знакомство с нашими соседками по столу, и вскоре уже смеялась с ними о чем-то мне неведомом. Я же беседовала с Каролиной о нашем курсе и предметах быта. Тема быта была самой ходовой в наших краях. А может это просто было самым болезненным для нас предметом для изучения? Мы же привыкли к готовым супчикам и кашкам, стиранным и выглаженным рубашкам и трусикам, а тут самостоятельно и готовь, и стирай, и гладь. Без теории наступила сразу же практика. Суровая реальность для избалованных детишек. К тому же, тема быта была беспроигрышным вариантом для разговора с теми, кого еще не так хорошо знаешь, помимо их курса, кружков и их родной страны, конечно. Каролина рассказывала мне, где она купила свой ручной пылесос, а я ей про то, как я свой сломала, но потом починила, и нам обоим было интересно.

В какой-то момент Людмила повернулась к нам и предложила сходить «пофотаться» в Грандовском туалете, и мы с радостью поддержали эту идею. В женской уборной мы провели как минимум минут двадцать, делая селфи со всех восможных сторон, по одному и вместе, позируя у зеркал с разных ракурсов и не меняя выражения лица.
Потом мы вернулись и вновь уселись за свой стол, как будто ничего и не было.

Пока наша высокоинтеллектуальная беседа шла своим чередом, все больше и больше студентов заполняли зал. Молодые люди во фраках и костюмах синего, черного и серого цветов сопровождали девушек в длинных платьях с почти такими же длинными ногтями и ресницами. Красиво и живописно плыли они мимо нас в своих макси. Я слушала Каролину, зырила вокруг и искала знакомые лица. В Фейсбуке многие мои знакомые отмечали, что либо заинтересованы, либо идут на это событие, но до сих пор никого из них я не увидела. Особенно я, конечно, ждала своего приятеля ака друга, ака пацана, к которому я не ровно дышала. В общем, нравился он мне. И я чувствовала, что это было взаимно. Но на бале его не было. И мне стало немного грустно. Конечно, парней как троллейбусов много, не этот так следующий, читала я где-то. Но мне то не нужен был любой троллейбус. Мне бы мой. И так я сидела, приунывши, и, ибо тема пылесоса не выдержала десяти минут, поедала булочку со своей тарелки. Одинокая булочка в руках одинокой девушки. Романтика. Печаль. Загадка без разгадки. Эх. Взгрустнулось как-то. И тут, стали предлагать винцо. Белое винцо. Красное винцо. Воду с газом. Без газа опции не было. Я взяла воду с газом, раз уж другого не предлагали. И белое винцо, на дворе же ш весна, и красное не вписывалось под атмосферу весны. Мое личное мнение. А точнее моей мамы. Она так говорила на семейных посиделках, вот я и запомнила, а теперь живу с этим, справляюсь. Ну налили и мне, и Каролине, и Людмиле, и ее соседке по столу, и соседкиной соседке по столу, и ее подружке, в общем, пошло-поехало. Причем все-то брали белое винцо, видимо из моих и маминых же соображений. Значит, все-таки мама знала о чем она говорит.

Винцо оказалось отвратительным. Я сделала один малюсенький глоточек и скорчила мину. Это видимо и есть то самое однофунтовое вино. Ну от силы двухфунтовое. Хотя, они же покупали оптом, значит, все же, не больше фунта за бутылку. Гадость то какая. Я бы не назвала себя фанатом вина, и алкоголя в целом, даже наоборот, я приверженец трезвых вечеринок с апельсиновым и яблочным соками. Но иногда вкус вина или шампанского мне нравился, сладкое и ароматное, его было приятно пить. Но точно не это Грандовское. Настроение стремительно летело вниз, как лифт в Бурж-Халифе. Там скоростные лифты, прям капец!

Каролина спросила меня про последний тест по психологии. Винцо ей тоже не понравилось. Оо, вот это уже была моя тема. Мы отвлеклись от мерзкого вина и принялись обсуждать новую тему. И тут я вижу его. Нет, не того мальчика, который мне нравился. Нет. Я вижу его. Пипа. Дуделя. Пип. Черт. Я втягиваю шею в плечи и сутулюсь, а вернее будет сказать «зутулюсь», делаю злобное выражение лица и забрасываю волосы на лицо, авось не узнает. Я ведьма, я ведьма, мысленно внушаю я себе. Эдакая позитивная аффирмация. Каролина удивленно наблюдает за моим метаморфозом и хлопает ресницами. Я стою перед выбором - посвятить ее в свою дилемму с Пипом или нет. Выбираю «нет», просто потому что еще не тот момент, да и Пип меня не заметил, может подвезет и он весь вечер останется в том конце зала. К тому же мы тут все, девочки, были на одно лицо. И поэтому я расслабилась и стала наблюдать за ним. Он стоял с тем парнем из Инактуса, ради которого я и вступила в этот самый Инактус. Он просто внушал доверие, передавал спокойствие и мощь, и я решила, почему б нет? А еще он был красивый. Это, если уж быть предельно честной, и была основная причина, а не спокойствие-сила-мощь, и прочая ересь, которую я хотела было навесить вам на уши. Прошу прощения! Иногда уж очень хочется приврать и приукрасить, но ан нет, буду глаголить истину, где смогу. Ну вот, он возвышался над всеми окружающими, этот Инактусец, высокий, крепкий, как скала утеса, метров два ростом, в черном фраке и красной бабочке. Рядом с ним его девушка, миниатюрная и миленькая, вот почему он остался ко мне равнодушен, когда я старательно строила ему глазки на той первой неделе. Эх. Он, наверное, уже выпускается из универа, этот Крис. А жаль, приятный он был донельзя.

И там же стоял и Пип. Маленькая версия Криса. Словно Криса уменьшили под машиной уменьшения. Крис и Крыс! Или словно они были в комнате иллюзий, пол и потолок которой находятся под градусом, отчего человек в одном конце комнаты кажется малипусиньким, а в противоположном - гигантом. Так и Пип стоял, маленький, но не «шладенький», рядом с Крисом и выглядел его сыном, «Крисёнком» эдаким. Вот почему на меня запал Пип, а не Крис, а? Ну что за несправедливость?

Мое негодование было прервано в этот самый момент, когда к нашему столу подошел молодой человек в сером костюме. У него были русые волосы, хитрая улыбка и вид хищника на охоте. Ух. Он был с нашего курса. Из-за его спины вышли еще двое, один в синем, другой в черном костюмах. Они тоже были с нашего курса. И у них был вид, последователей вожака стаи, и, видимо тот, что в сером, являлся тем самым вожаком.

— Привет, Людмила - обратился серый к моей подружке.

Она подняла голову, а точнее, вывернула шею, чтобы посмотреть на говорящего, ибо парень стоял прямо у нее за спиной, и говорил над ее головой.

—  О, Карлис! - воскликнула она и сделала Артха Матсиендрасану на стуле. То есть Людмила сделала скручивание, поясняю для не-йогов. Причем хорошее такое, с хрустом. Все позвонки встали на место. Я сделала себе мысленную заметку, повторить эту асану в более спокойной обстановке на ковролане моей общажной комнаты.

— Людмила! - пропел Карлис ей в ответ, и они чмокнулись в щечки.

— Что, веселишься тут с подружками? - продолжил он, одаривая нас своим хищным взглядом. Его последователи повторили за лидером. А он, я смотрю, второй Пип.

—  Да, это Валентина, - на что серый пожал мне руку, заключая ее в обе свои ладони и приговаривая, «Карлис, очень приятно». Его друзья последовали его примеру, называя свои имена (их я не услышала в тот момент, а если и услышала, то не запомнила) - а это Каролина, - Карлис и его друзья повторили свой ритуал рукопожатия.

Когда мы все познакомились, перекинулись парой фраз типа, какой у тебя курс и из какой ты страны, Карлис обаятельно улыбнулся Людмиле и сказал, что сидит за соседним столом, поэтому, если что, подходите, машите, давайте знать, в общем на связи. Мы помахали друг другу руками, и парни пошли вылавливать других своих знакомых девушек.

Людмила повернулась к нам и сделала Артха Матсиендрасану в обратную сторону.

— Это был Карлис - заявила она нам с серьезным выражением лица. - И он из Латвии, но русский не знает. Он так говорит. Хотя мне все-таки кажется, что он все понимает, поэтому на всякий случай, — это предназначалось мне, ведь Каролина была из Германии и не говорила по-русски, — при нем осторожнее.

Я закивала. Людмила была права, и даже если Карлис и не знал нашего языка, он был хищным, и лучше было свои комментарии держать при себе пока он рядом.

—  А откуда его друзья? - спросила я. - Тоже из Латвии?

— Так они же только что сказали, разве нет? - удивилась Людмила, но потом, сконфузившись добавила - Хотя я уже сама забыла откуда они! Здесь еще так плохо слышно!

— Тот, что в черном костюме из Литвы, а в синем из Румынии вроде, или тоже из Литвы, я не уверена... – негромко произнесла Каролина.

—  И я не уверена - добавила я, ухмыляясь.
— И я! - воскликнула Людмила и, хихикнув, вновь погрузилась в свою беседу с соседкой по столу.

Где-то через минут двадцать нам начали подавать закуски. Соизволили наконец. Нечто похожее на кабачковую икру размером со столовую ложку, размазанную по тарелке. Нормально так. Я съела эту закуску вприкуску с оставшейся половинкой булочки хлеба, ибо добавки они не предлагали. Съедобно, но не очень. Как и вся еда в Англии, что уж тут скрывать. Может это было лишь мое мнение, но почему-то многие мои русскоговорящие знакомые закупались в польском магазине и ели преимущественно в итальянских, китайских и тайских ресторанах, или исключительно в фастфуд чейнах. Закономерность? Я так не думаю. Но в прочем, я в любом случае останусь при своем мнении. Еда мне здесь не нравилась. Зато она нравилась Пипу в другом конце зала. Он пожирал ее с аппетитом голодного птенца птеродактиля. М-да уж.

Пока горячего еще не подавали, мы решили сфотографироваться и у фотографа. Мы заняли очередь за другими девушками, и когда пришла наша очередь, сделали милые лица и получили пару профессиональных снимков.
«Мы все опубликуем в группе Фейсбук» - сказал нам фотограф и ушел восвояси. Мы пошли было обратно в зал, но тут нас перехватил Карлис со своими богатырями.

—  А давайте все вместе сфотографируемся? - предложил он.

—  Давайте - сказали мы и попросили прохожего паренька запечатлеть нас на телефон Карлиса.

Я встала возле его друга в черном, Каролина встала с его другой стороны, друг в синем рядом с ней, а Людмила с ним, и завершил эту линию Карлис. Он обнял Людмилу за талию, и остальные последовали его примеру и обняли нас. Было некомфортно. Они пахли потом. Но издалека я увидела приближающуюся фигуру Пипа Дуделя и натянула на себя довольную улыбку и стала радостно позировать с остальными. 

Пофотались. И тут Карлис предложил сфотографироваться с Людмилой вдвоем. Интересно. Мы заговорщически переглянулись с Каролиной, а Людмила, со словами «Оу, ну окей, ладно» и вопросительным выражением лица, проследовала за Карлисом ближе к свету.

После фотосессии Карлис переслал нам фотографии, и мы разошлись по своим столам, где нас ждали пустые тарелки после наших аперитивов. Мальчики обещали вернуться. Эта идея не очень уж вдохновила Людмилу - она все еще не могла отойти от поползновений Карлиса. Ей требовались винцо и еда.

После закусок последовало основное блюдо. Бараний окорочок. А я не люблю баранину. Я разочарованно отодвинула окорочок вилкой в сторону и принялась поедать гарнир - спаржу со шпинатом. Десерт был шоколадный, а я безразлична к шоколадным десертам. Разве что к шоколаду с марципаном я неравнодушна. Но это уже другая история. Балом я была разочарована. Еда невкусная, кавалеров никаких, бальные танцы - а будут ли они?, из знакомых только Карлис, да и то, не из моих знакомых. Лица моих подружек тоже не были самыми довольными. Двадцать два фунта на ветер. А сколько ж еды мы могли купить за эту сумму в Сейнтсберис или в нашем польском магазине?! Лучше не думать. На целую неделю быть может, хватило. Хотя я льщу себе - на самом деле, я ем немало. А уж если дело дойдет до гречки...!

Но вы всё ждете моей встречи с Пипом Дуделем. Предвкушаете ее. Ожидаете страстного танца посреди Грандовского танцпола - только он и я, и восхищенные взоры окружающих. Такого не будет. Даже не надейтесь.

Начались танцы. Мы с девочками пошли двигать бедрами на танцполе. Играла типичная клубная музыка благодаря типичному диджею в наушниках. Сначала мы просто двигались в такт музыке, стоя на одном месте и хаотично дрыгая конечностями, не понимая, как танцевать под электронику. Танцующих было не так много. Рядом с нами скакал симпатичный молодой человек, в компании своих друзей - парней и девушек. Он был с нашего курса, я его узнала, а он меня нет. Просто, потому что он вообще меня не знал. И не замечал. Как и большинство моих симпатичных однокурсников. Поэтому я продолжила двигать ногами и руками, в надежде, что музыку скоро сменят на нечто более «танцевальное». Ради этого я даже протиснулась между танцующими к диджею и попросила его сыграть «Мамма Мию» Аббы, «Зэ онли герл ин зэ ворлд» Рианны и что-то еще из поп-музыки. Он кивнул мне, сказал, что чуть позже поставит эти песни и продолжил играть свою мелодию. Мы недовольно танцевали еще пару минут.

В другом конце танцпола отжигал Пип Дудель в компании Криса, его девушки и еще двух ребят с Инактуса. Пип исполнял танец «I’m a disco dancer» Митхуна Чакраборти из «Танцора Диско» и кружил в своем кругу друзей как истинный самец-павлин. Крис топал на одном месте словно он был большим бурым медведем, его девушка кружила рядом с ним хоровод, а их товарищи пружинили вверх-вниз как опоссумы Крэш и Эдди. Хотя признаюсь честно, не помню, пружинили ли они или нет, но танец был запоминающимся. Я дала волю смеху и от души расхохоталась над их па.
 
Чуть погодя, ко мне подошла поздороваться моя знакомая Жазира со своим парнем, мы с ними чмокнулись, и пока он удивленно разглядывал Пипские танцы, Жазира решила поделиться со мной своими впечатлениями о музыке нашего диджея.

— Я ваще не умею под такое танцевать! - прокричала мне в ухо Жазира, моя знакомая.

—  Я тоже! -  в ответ прокричала ей я.

—  Поэтому мы пойдем с Жаном еще выпьем вина, а то музыка совсем отвратная!

—  Да! Может к вашему приходу уже переключат ее!

—  Надеюсь!

А пока, Людмила, Каролина и я, так и стояли на одном месте и шатались под музыку, как три лианы. И тут случилось нечто драматичное. Один из танцующих парней, как раз тот самый, симпатичный однокурсник, внезапно что-то закричал на своего приятеля. Завязалось агрессивное «гав-гав-гав», ибо слова было не разобрать из-за музыки, но выражение лиц у них было не самым радостным. Мой однокурсник, раскрасневшийся от жары, гнева и алкоголя, замахнулся на другого кулаком. Но тут же стоящие рядом молодые люди схватили его за подмышки и оттащили назад. Он шипел и вырывался, как и тот, кому этот удар предназначался, и которого теперь тоже дружно держали за подмышки, руки, ноги и голову. Танцы приостановились, но диджей продолжил делать свое дело. Мы удивленно переглянулись с девочками.
Все стоящие рядом с нами озирались по сторонам и переглядывались. Ситуация, конечно, не нова, но охранников, да и вообще работников отеля почему-то в зале не было, а парни усмиряться не собирались. Точнее, агрессор, сдаваться не собирался. Он был не на шутку рассержен. Его друзья пытались его успокоить и впихивали ему стакан с водой. Он его отмахнул, отчего все содержимое стакана полетело в нашу сторону. Мы с девочками сманеврировали назад, но кому-то не повезло и его немножко обдало прохладной водицей. Ох, подумала я, с этим однокурсничком надо бы поаккуратней.
К тому времени в зал пришли охранники и утащили разозленного парня в боковую дверь «Фор стаф онли» («Только для работников»).

Это событие почему-то открыл канал «диких танцев» во всех присутствующих. И после минутного обсуждения происшедшего, люди принялись танцевать уже не на шутку. Возможно дело было в диджее, он стал играть более заводной репертуар.

Я бросала руки верх и крутила твист ногами дабы попасть в ритм. Каролина плыла. Без кавычек. Она именно плыла, раздвигая руками словно спертый воздух вокруг нас — это вода в бассейне, а она — резвый лягушонок в нем. Людмила же совмещала мои выпады руками и скручивания тазом, с плаваниями Каролины, в своем «авторском» танце. В общем, наш замечательный танец не мог не привлечь внимание Пипа. Вот тут-то он и заметил меня. Через весь танцпол, он остановил свои движняки и уставился на меня. И я знала, еще минута, и он приплывет ко мне.

Вот тогда-то я и стала отплывать. Завлекая девочек от окраины танцпола, где мы танцевали, в самую его гущу, эпицентр событий, так сказать, мне удалось отдалиться от Пипа и затеряться в толпе танцующих. Но я знала - долго мы так не продержимся.

Но мы продержались. И скорее всего благодаря Карлису и его друзьям. Они подплыли к нам и стали плясать с нами в кругу. Карлис стоял на одном месте и переступал с ноги на ногу, словно он делал шимми (тряску) в восточных танцах, но чуть медленнее. Это выглядело так комично, что я и забыть забыла про Пипа, да и вообще про все. Единственное, что меня волновало, это как бы мне не засмеяться. Песня сменилась и стала еще более зажигательной, и я смогла, наконец, посмеяться вдоволь и это уже не казалось странным.

Было весело. Голубой свет освещал темную площадку и наши платья блестели как маленькие мерцающие светодиоды гирлянды. Я закрывала глаза и блаженно улыбалась. Вот она молодость! Вот оно беззаботное существование! Как же хотелось забыться и ни о чем не думать! Ни о будущем, ни о настоящем, ни о прошлом! Просто жить...

Когда Людмила и Каролина что-то говорили друг другу на ухо, а так бывало часто, но я делала вид, что не замечала этого, иногда ведь легче оставаться в неведении, Карлис наклонился ко мне и спросил, что мы планируем делать дальше.

— В плане? —  переспросила я, пытаясь перекричать музыку.

— Куда вы поедете после бала?

— Домой, конечно!

— Мы могли бы все вместе куда-нибудь поехать!

— Это вряд ли! Уже поздно будет! Но если что, мы дадим знать!

Я передала информацию девочкам, они отклеились друг от друга, и мы решили сделать перерыв и пойти в дамскую комнату. Хихикая, мы пронеслись по коридору, где люди продолжали делать фотосессию. Высокий парень позировал с девушкой и, о, нет! Это был Крис со своей дамой сердца, а фотографировал их Пип. Я ускорила шаг и залетела в уборную. Пришлось мне поведать девочкам о назойливом Пипе в двух словах. Они посмеялись и пообещали, что будут приглядывать за ним и прикрывать меня от него.

Танцы продолжались. Мы зажигали до полуночи, ведь именно тогда диджей, наконец, соизволил включить Рианну и Аббу. Я просилась домой еще раньше, мне не нравилось гулять допоздна, но девочки хотели остаться хотя бы до двенадцати, и я была вынуждена оставаться с ними. Боялась я ехать домой одна.

Итак, после того как часы пробили двенадцать, а точнее, через полчаса после этого, мы начали собираться уходить. И вот тут-то ко мне и подкатил Пип.

— Валентина!

Я устало посмотрела на него, мысленно умоляя его сгинуть. Я хотела домой, спать. А тут этот Пип передо мной маячит.

— Все окей, Валентина? - Пип улыбался мне своими белыми зубами. Сердцеед эдакий.

— Да - я кивнула и отвернулась, раздумывая, как мне ускользнуть от него.

— Понравился бал? - не унимался он.

Девочки прощались с нашими соседками по столу, и не замечали моих сигналов SOS.

— Да, а тебе?

— Хочешь потанцевать? - Пип проигнорировал мой вопрос.

— Нет.

— Там хорошая песня играет. Тебе такая нравится?

— Нет. - Я не собиралась быть милой. Я просто хотела домой.

— А ты с подругами пришла?

— Да.

— Они с твоего курса?

— Да.

Я устало вздохнула и собиралась уже отослать его куда подальше, но его позвал Крис.

— Are you coming, Pip? (Ты идешь, Пип?)

Пип в нерешительности посмотрел на меня.

— Пока! - изрекла я и не ожидая ответа, пристроилась за Людмилой и Каролиной, и мы вышли из зала.

Уже в такси, девочки посмеялись над моими страданиями, и мы дружно зашли в Инстаграм, чтобы выложить фотографии с бала и сделать вид, что бал был шикарнейший, красивейший и самый веселый. И притвориться, что у нас все замечательно. Примечательно было то, что Карлис уже успел выложить фото с Людмилой на свою страницу.

— Ох, Люда, вот ты попала! — ухмыльнулась ей я, на что она закатила глаза.

Когда мы добрались до своих общежитий, и попрощались друг с другом, мне внезапно стало грустно, как часто, бывало, когда я приходила в свою общажную комнатушку после дружеских посиделок. Я сталкивалась с трезвой реальностью. Мне было холодно, пусто и страшно. Разве не для того, чтобы избежать одиночества и тоски, я гуляла допоздна? Но они каждый раз меня настигали, когда, уставившись в синий ковролан, я оставалась одна со своими мыслями. И даже забавные воспоминания о Пипе Дуделе не могли успокоить эту боль. Но завтра был новый день, и новая возможность натянуть на себя маску «я в полном порядке» и вернуться на университетскую сцену. Теперь, когда я вспоминаю те времена, меня охватывает странная меланхолия. С одной стороны, я скучаю по социальным мероприятиям, по тусовкам, по посиделкам и по общению со сверстниками. Но, с другой стороны, мне очень не хочется туда возвращаться. Я до сих пор не могу понять - отчего же я предпочла уединение всему этому блеску, шуму и веселью? Отчего я каждый раз выбирала одинокие прогулки по пляжу и паркам, а не шумные компании? Меня ведь звали, и неоднократно. Но уединение пленило меня своей тишиной и искренностью. Когда я была одна мне нужно было играть и притворяться. Я вроде бы и не была интровертом, и любила общаться с людьми, но отчего-то всегда убегала в тихие закоулки улиц, далекие уединенные пляжи и непопулярные участки библиотеки. Может я просто скучала по тишине своей родины? А может я просто боялась людей. Но только на бал я попала лишь один раз за все те три года, что я проучилась в Великобритании. И сейчас я даже не знаю - правильно ли я поступала, выбирая спокойствие и одиночество? Или мне всё-таки следовало быть в самой гуще событий?