Лицензия на убийство

  Теперь, когда я потерял место наёмного убийцы, не выдержав ирландской конкуренции, меня всё глубже затягивают зыбучие пески воспоминаний.
  В детстве родители кормили меня на убой, не для  того, чтобы я стрелял по воробьям из рогатки, не подозревая, что она-обманутая состояла в браке.
  Сейчас живу по понятиям как во сне в мире одухотворённых вещей: духовка надгробной плиты и духовое ружьё, нашедшее прибежище на стене.
  Такие наклонности вполне объяснимы, если обратиться к порочной наследственности (безграмотный прадед-казак по материнской линии ухлёстывал за девчонками нагайкой).
  Я его не виню, для посредственности все подручные средства хороши.
  Не в пример ему, с поставленной передо мной аналогичной задачей легко справляюсь несколькими приёмами джиу-джитсу.
  Это не то что вопрос жизни и смерти.
  С одной я был недостаточно знаком, другую - в глаза не видел, так что не могу похвалиться, что смотрел смерти в глаза.
  Не поэтому ли я чураюсь общества и разговоры наедине предпочитаю вести с бутылкой скотча.
  Прогуливаясь по парку, беседую вполголоса со статуями великих.
  На вид они безмолвны, а там - чёрт их знает.
  И всё же однажды мне удалось проникнуть в заболоченный взгляд зелёных глаз Марии Антуанетты.
  Я бы не обратил на молодящуюся никакого внимания, если бы не пневматический молоток с чьей помощью замуровавал свои жертвы.
  Он почему-то забарахлил, и я вынужден был показать его пульмонологу - денежному мешку с двойным кожаным дном, известному своей приверженностью к мелким купюрам, потому что они редко бывают фальшивыми.
  Тот принял меня за сумасшедшего, за два часа до этого отменившего своё посещение, отметив, что у  меня богатое воображение, богаче меня самого.
  Обидное сказал человек, не рассчитав, что мне не присущи гуманизм и сентиментальность.
  У меня возникло непреодолимое профессиональное желание убить его.
  Но я вовремя спохватился, вспомнив, что забыл продлить в мафиозном муниципалитете лицензию на убийство.