Доктору Булгакову

Обычным июньским утром за мной приехала Скорая. Очередная мировая вирусная инфекция. Срочная госпитализация! Каким-то чудом, не помню уже, с вещами положил сборник Булгакова. По прибытии меня поместили в палату интенсивной терапии.Ввозили и вывозили людей из реанимации, круглосуточно "кипел" кислород.  И на какой-то день я смог прочитать первые страницы Книги. Дальше было видение.

Вздор. Пустые галлюцинации…
Температура. Пустошь, овраги.
Сто лет прошло, как писал мне Булгаков,
На обрывках сожжённой бумаги.
Мысли писателя пахнут чернилами,
На каждой странице фантазий «разводики».
Смерть подходит здесь к каждой кровати,
И в костлявой сжимает «ходики».
Я читаю врача, болезненный,
Он мне в книге рецепты пишет,
Мне бы бунт описать, а я слабенький,
Только начал мечтать и слышать.
Вижу рядом врачей консилиум:
Обсуждают болезни течение,
Ну-ка, дайте, я тоже послушаю,
Для меня теперь важно лечение.
Слева бледный стоит Поляков, Борменталь,
Дальше Бомгард, и два неизвестных,
Слышу фельдшера Анны, приятный,
Изумительный голос женский.
Боже, боже! Не может быть
Сам профессор Преображенский!
Абрикосов, профессор из клиники,
И ещё три врача, уездных.
Про меня, про меня говорят,
Случай науке довольно лестный:
Он так мало перо держал,
Пропишите ему - известность…

Новым дням теперь хватит смелости,
Память строчка - сто лет подождать!
Меня вылечил Доктор Булгаков
Чтобы снова я мог писать.