Иная девушка

Иная девушка

Пролог.

Так, уважаемые читатели, краем уха прослышал я, что мои предыдущие произведения вам понравились, а некоторые товарищи даже стали говорить, чтобы я написал что-нибудь новенькое и я вняв их просьбам, преисполнившись творческой наглости, решился на новый литературный сюжет. Не буду более испытывать ваше терпение долгим вступлением и с вашего позволения, приступлю к делу. Начну я с того, что речь пойдёт о жителях планеты Миэль . Пока бьют галактические часы и стучат человеческие сердца, прогресс разумных цивилизаций не стоит на месте и все они развиваются с разной скоростью, но в целом в одном направлении. Так и миэляне, дожив до социализма, переживают сложный период буржуазной контрреволюции и буржуазной реакции. Сравнительно недавно, на территории самого большого материка Миэли – Кронации, существовало большое интернациональное социалистическое государство, алое знамя которого, полыхало над половиной материка, а если учесть страны примкнувшие к социалистическому лагерю, то и над двумя третьими получиться. Государство это называлось Красный Союз. Благодаря недальновидным руководителям и буржуазной пропаганде извне, силам реакции удалось уничтожить Красный Союз и разбить его на несколько буржуазных национальных республик. Естественно, главной задачей реакционеров, как внешних, так и внутренних, было уничтожение социализма, второй задачей, было ослабление и раздробление Великоградии, на территории которой, собственно говоря и находился Красный Союз. Обе задачи были выполнены. Красный Союз, а с ним и социализм, был уничтожен. Страны бывшего соцлагеря превращены в зависимые от Западного капитала буржуазные государства, враждебные Великоградии как таковой. Сама Великоградия, потеряв около трети своей территории и вернувшись в русло капитализма, оказалась отброшенной назад, практически на целый век.

Правящие круги крупных империалистических держав, планируя уничтожить Красный Союз изнутри (попытки уничтожить его путём открытой внешней военной агрессией, дважды потерпели крах), делали ставку, в первую очередь на разложение молодёжи, привить ей жажду потребления, эгоизм и товарный фетишизм, которые должны были заслонить собой все достижения страны. Наиболее восприимчивой к буржуазной пропаганде оказалась интеллигенция, часть которой обуржуазилась почти сразу. В республиках Союза, главная ставка была сделана на национализм и религию, путём пропагандистских приёмов стараясь всячески разжигать межнациональную вражду, вначале внутри Красного Союза, а затем внутри новоиспечённых «независимых» буржуазных республик, стараясь окружить, всё ещё остающуюся могущественной Великоградию, со всех сторон врагами. Националистическая пропаганда постоянно внушала населению бывших Красных республик, что Великоградия это их враг, оккупант и поработитель. Однако, процесс дробления, коснулся и самих этих стран. Так, между двумя республиками, в первые годы после разрушения Красного Союза, вспыхнул кровопролитный вооружённый конфликт из-за того, с какого конца следует разбивать яйца – ей-ей как у Свифта. Но тут, в ролях Лилипутии и Блефуску оказались Сахария и Солания, а спорным яйцом – Харац-Царах. После уничтожения Красного Союза, сдерживающего фактора больше не стало и эти две, новоиспечённые буржуазные националистические республики сцепились за клочок земли, который находился на территории Солании, но населён был сахаринцами, которые потребовали независимости Цараха – так эту область называли сахаринцы. Однако Солания, ни в какую не хотела признавать независимость Хараца – так эту землю называли соланцы, твердя мантры про соблюдение территориальной целостности. Надо сказать, что при создании южных республик в составе Красного Союза, особой какой-то точностью в их границах не пользовались – да и зачем блюсти клочки меж братских народов? Границы между республиками были, можно сказать, условными. Но так было пока существовал Союз. Когда буржуазные силы окрепли настолько, что почувствовали, что смогут в ближайшие 3-5 лет уничтожить Красный Союз как социалистическое государство, националисты и прочие гады ползучие, во всех республиках повылазили из-под колод и стали в открытую вести свою мерзопакостную пропаганду. В результате они смогли внушить большинству, что границы, в которых существовали республики – настоящие, а после уничтожения Социалистического Красного Союза, стали говорить, что Союз, дескать, состоял из отдельных государств, которые Великоградия, во главе с коммунистами поработила, насильно присоединив к себе.

Во время Харац-Царахской войны, сахаринские войска не только всецело взяли под свой контроль весь Харац, но и несколько близлежащих районов Солании, не относившихся к Харацу, что вызвало дополнительную волну возмущения. В ходе войны погибли десятки тысяч людей с обеих сторон, около миллиона стали беженцами. Так капитализм вступал в свои права.
Солания и Сахария, после уничтожения Красного Союза, вынули из нафталина трёхцветные буржуазные знамёна, которые объявили государственными флагами и всему населению было негласно (а местами и гласно) предписано любить и уважать эти трёхцветные тряпки, под которыми некогда изменники сражались в рядах фашистов против Красного Союза. Вообще, стоит отметить, что националистическая пропаганда, за прошедшие несколько десятилетий после уничтожения Красного Союза, смогла внушить определённый образ мыслей, который заключался в том, что всякий, скажем, соланец, должен мыслить исключительно в национальном контексте, то есть смотреть на мир через националистические очки, быть верующим, приверженцем лунной религии, патриотом буржуазного отечества и своей нации. К этой теме я ещё вернусь. Теперь поговорим о флагах Солании и Сахарии. Флаг Солании имел три наклонные полосы – голубую, коричневую и зелёную, идущие сверху вниз, а флаг Сахарии имел жёлтую, коричневую и голубую наклонные полосы, направленные снизу вверх.
 
Голубая полоса на флаге Солании означала приверженность идее «Великого Борана», согласно которой все боранские народы, к числу которых принадлежали и соланцы, должны быть объединены в один «Великий Боран». Идеи боранизма, некогда уже считавшиеся почившими в бозе, были также разнафталинены и стали внушаться населению. На флаге Сахарии голубой цвет символизирует приверженность к рыночным ценностям. Коричневая полоса на обоих флагах означает национальный солидаризм, провозглашающий единство нации, игнорируя внутренние противоречия. Зелёная и жёлтая полоса обозначала различные ветви религиозного почитания Золотого Тельца. Соланцы сторонники лунной ветви единобожия, а сахаринцы золотой. Должен добавить, что многие соланцы, из-за засилья предписываемого национального мышления, согласно которому, всякий соланец, априори объявляется служителем лунной веры, будучи атеистами, стали бояться открыто высказывать свои взгляды и прикидываются верующими. Золотой сапог в центре флагов призван показать национальное различие двух непримиримых народов друг от друга – sapienti sap  – как сказали бы у нас, в Древнем Риме.

Был даже создан специальный праздник, отмечаемый в конце года – день солидарности соланцев мира – воры и их жертвы не должны иметь друг к другу претензий, ведь оба одной нации. Как это заведено у националистов, собственный сепаратизм в отношении к той же Великоградии, принято считать «правоверной борьбой за независимость гордой нации», а вот признать независимость проживающих на территории этой нации других наций от себя – да ни за что - «Раздавим, затопчем!». Аналогичная война произошла и на территории Винарии, в ходе которой базам, входившим в состав Винарии удалось отстоять свою независимость и создать новую республику - Базия, правда удалось это лишь благодаря покровительству всё той же Великоградии, оставив Винарию злобно шипеть в бессильной злобе. Конфликт же в Сахарии и Солании, имел гораздо более затяжной характер. Стороны, объявив режим прекращения огня, тем не менее временами постреливали друг в друга на границе Хараца-Цараха, не давая конфликту утихнуть. Обе стороны постоянно фабриковали фальшивые агитматериалы, очерняющие противника, в таком количестве, что стороннему наблюдателю было просто положительно невозможно разобраться, кто тут прав, а кто виноват. Все в этих республиках дышало национализмом. Если бы какой-нибудь художник вздумал бы нарисовать сложившееся общество в этих республиках то, воображение нарисовало бы ему такую картину: как только кто-то начинал извергать патетические националистические речи, как вокруг него образовывалось желтоватое облачко, которое вдыхали окружающие, проникаясь идеями превосходства их нации. Аналогичным образом, когда какой-нибудь шаман начинал проповедовать, то вокруг него образовывалось зеленоватое облачко у соланцев и соответственно, золотисто-бронзовое у сахаринцев, которое вдыхали верующие, чувствуя свою причастность к божьему промыслу и чем рьянее националисты и шаманы проталкивали свои идеи в массы, то тем явственнее облака вокруг них становились коричневыми, причём это не зависело от начального цвета. Например, либералы, извергали голубые облачка, но их облака становились коричневыми быстрее всех. Стоило либералу произнести больше трёх предложений в защиту рыночной экономики, как на четвёртой фразе, извергаемое им облако становилось коричневым, однако либералов было не так много. Были и те, кто извергал сразу коричневые облака, но их было ещё меньше. Первенство занимали националисты, поэтому именно национализм наиболее всего смешался с воздухом и многие перестали его замечать, считая его чем-то самим собой разумеющимся. Но для художника, вся страна казалась погружённой в жёлтовато-коричневый туман, с зелёными прослойками, как общий фон с незначительными голубыми вкраплениями.

Националистические пропагандисты, за тридцать с хвостиком лет, сумели буквально воспитать новое поколение людей, которым априори внушались националистические императивы: раз ты соланец, то просто обязан открыто люто ненавидеть сахаринцев и полуоткрыто великоградцев. Последних открыто ненавидеть можно только частным путём, поскольку очень много соланцев заняты торговлей на рынках в городах Великоградии и если в Солании станут открыто ненавидеть великоградцев, как сахаринцев, то это чревато тем, что великоградцы, оценив по заслугам сей вклад в развитие международных отношений, могли «страдающих», от отсутствия льющейся из каждого утюга внутрисоланской националистической пропаганды соланцев, вернуть на Родину. Те же в свою очередь, лишённые единственного и довольно хорошего источника дохода, вернувшись в Соланию, от души, от всего сердца, отблагодарят местных националистов, помянув по матери не только их самих, но и всех их родственников тоже. И вот внутри такой каши и оказались герои моего повествования.


Друзья.

Первого из них звали Юур. Жил он один. Будучи человеком довольно свободомыслящим и прогрессивным, отчего попадая в смрад националистической пропаганды порой просто задыхался. Его тошнило, когда кто-то говорил, что сахаринцы не люди, что нет более недостойного народа, а великоградцы и есть главные враги и так далее. Из родных у него осталась только сестра. У Юура был друг Толун, который жил в соседней квартире и с которым он часто общался. Сам Юур, работал в небольшой полиграфической фирме. Устраиваясь как дизайнер, он вскоре оказался фактически разнорабочим, или кем-то вроде прораба. Всё, что требовало интеллектуального вмешательства лежало на нём. Нет он вовсе не был каким-то супер профессионалом, но поскольку шеф брался за заказы по принципу – «сначала соглашусь, а потом будем думать, как осуществить», то и стиль работы Юура в этой фирме, он про себя, стал шутливо называть: «пришёл, увидел, освоил», поскольку думать о том, как именно исполнить заказ, приходилось именно ему, да и практическое воплощение иной раз было всецело на нём, либо по его проекту. За всё время он повидал многих людей, проработавших у них. Иногда, он по вечерам вспоминал о них. Он помнил женщину предпенсионного возраста, которая пришла на работу по приглашению компаньона шефа. Она была довольна, что её взяли на работу переплётчицей, а надо сказать, что она имела стаж в данной области и хорошую сноровку, в отличие от других переплётчиков – ещё одной женщины и двух молодых парней. «Дающий хлеб» - говорила она о компаньоне шефа. Эта женщина, с приходом на работу сразу организовала рабочий процесс по проклейке обложек в рациональном ключе, чем значительно ускорила всю работу. Однако, парни, работавшие с ней, постоянно отлынивали под тем или иным предлогом, то покурить выйдут на полчаса и более, то ещё как отвлекутся и она их постоянно звала работать. Проработала она чуть больше месяца. Получив зарплату наравне с парнями, она сказала тому, кто её нанял, что это несправедливо и что она делала, практически вдвое большую работу чем остальные переплётчики – что по факту соответствовало действительности. И вот тут «дающий хлеб», до глубины своей «трепетной» спекулянтской души возмутился тем, что объект извлечения прибыли, требует заплатить ей больше. Он заявил ей, что он и только он, решает кому и сколько он заплатит. Так она и ушла, разочаровавшись в «кормильце». Однажды, разговорившись о своём прошлом он сказал Юуру:

- Раньше я был членом Красной партии. Это было очень удобно. Я воровал на производстве, а спихивали всё на других, ведь я был членом партии, на меня не могли даже подумать.

Юур ничего ему не сказал тогда, но выводы для себя о том, что это за тип, сделал. Через какое-то время компаньон шефа откололся, открыв своё «дело». Потом, шеф взял на работу двоих девчонок с полиграфического колледжа, обучавшиеся там переплётному делу. Он думал, что таким образом, получит специалистов своего дела. Но уже в первые дни выяснилось, что девчонки в этом колледже не обучены от слова «совсем» и Юуру пришлось с нуля объяснять, что и как они будут делать. А через пару дней, случайно выяснилось такое, от чего у Юура буквально встали волосы дыбом. В цеху был папшер, на котором нарезали переплётный картон и бумвинил. Бумвинил, надо сказать, был в рулонах шириной в 1 метр. Его нарезали на папшере полосками шириной в 22 сантиметра, а затем их резали на три равные части. Из общения с девушками, у Юура возникли сомнения в их образованности на самом примитивном уровне. Но чтобы убедиться в этом, он сказал им:

- Ширина рулона один метр. Надо разделить нарезанные полосы на три одинаковые части. По сколько сантиметров их следует нарезать?

- В метре сто сантиметров – это я помню, но сто на три не делится. – сказала первая девушка.

- Но ведь до вас, те кто здесь работал, как-то делили.

- Тогда тридцать.

- Тридцать умноженные на три даёт девяносто, а не сто. – ответил Юур, постепенно входя в состояние ошеломления, но продолжая сохранять самообладание.

- Тридцать три.

- Уже ближе, но снова не то.

И тут первая девушка взяла ручку и стала делить на бумаге по школьной методике, однако про то, что следует ставить запятую - десятичный знак, толи не знала, толи забыла и в результате отшвырнула бумагу с ручкой поразившись столь неестественному результату. Вторая девушка, хотела показать, что она умнее. Открыла на телефоне калькулятор и… почти вскрикнула: «Что это?», поскольку не смогла понять полученного результата.

Пришлось Юуру пояснять, что сто делёное на три даёт приблизительно 33,3 и это то самое значение, с которым им придётся иметь дело, хотя в глубине души, ему в тот момент хотелось снять ремень и выпороть их обеих.

Со временем коллектив обновился, девчонки повыходили замуж и ушли с работы, а с новоприбывшими Юур проработал вплоть до последних дней. Это были два молодых парня и одна взрослая женщина, которая совмещала обязанности переплётчицы и швеи. Один из парней, его звали Сюл окончил экономический университет, но поскольку места ему не нашлось, пришёл работать в эту фирму. Он имел более широкий кругозор, чем второй парень, которого звали Ви. Этот, отличался тем, что его знания об окружающем мире были как у человека, который «прочитал Букварь и священное писание» на чём его образование закончилось и он получил право с апломбом судить обо всём на свете. Что касается женщины, то в целом она впитала в себя всю националистическую и религиозную пропаганду. Юур, как умел, вёл среди них разъяснительные беседы на политические темы. Делал он это с переменным успехом. Больше всего ему внимал Сюл, но и он был непоследователен. Допустим сегодня Юур разъяснил, что Красный Союз потому смог выпустить первого миэлянина в космос, потому что был промышленно развитой державой и что космическая отрасль связана со многими другими отраслями науки и промышленности. Но вернувшись в свою среду и надышавшись ржавым воздухом, через пару дней, вновь начинал говорить, что Красный Союз был отсталым государством и Юуру приходилось разъяснять всё заново, уходя в смежные темы. Он говорил о том, что если бы Союз был бы слаборазвитым государством, то он никогда бы не победил в войне с фашистами, которые были вооружены по последнему слову техники и в считанные годы не оправился после этой самой страшной из когда-либо бушевавших на Миэле войн.

Как-то, Сида, - так звали женщину, сказала, что лучше бы победили фашисты. На что Юур тут же отреагировал:

- Тогда бы тебя просто не было.

- Это почему?

- Потому что череп твоего деда служил бы пепельницей господину гауляйтеру.

- Причём здесь мой дед? – обиженно спросила Сида.

- Притом, что, думай, прежде чем говорить подобные глупости, в надежде, что тебе никто не возразит.

Пару дней после этого она ходила обиженной на Юура, но ему это было всё равно, поскольку он был прав.

О том, насколько национализм разъел мыслительные способности людей в национальных республиках, можно говорить долго, но один случай с Юуром оказался просто вопиющим. Как-то будучи на работе, он улучил несколько минут, чтобы зайти в социальную сеть и просмотреть новости и то, что публикуют его единомышленники. На глаза ему попалось видео с выступлением Бернева, долго бывшего руководителем Красного Союза и тут нему подошёл Ви, увидев, что смотрит Юур, он спросил:

- Это Бернев?

- Да. – ответил Юур.

- А он кто по национальности?

В этот момент Юур представил себя врачом психиатрической клиники, жмущим на кнопку вызова санитаров. Ему хотелось съязвить, заявив, что: «Бернев чистокровный соланец, поэтому раскрой шире уши и вслушивайся в каждое слово», однако в действительности, он постарался как сумел терпеливо разъяснить Ви, что когда выступает глава государства, то важно не то, кто он по национальности, а что он говорит. Что вообще, вопрос о том, кто говорит, вторичен по отношению к смыслу сказанного.

Единственным человеком, с которым Юур смог по-настоящему подружиться, был его сосед Толун. В один из вечеров он как обычно возвращался домой с работы. Войдя в подъезд, он услышал крики Толуна, который ругался со своей женой Вальной:

- Дура, ты дура. Да неужели ты думаешь, что если ты будешь к ним подлизываться, то станешь для них «своя»? Да твоя же подружка укажет им твою дверь, а если те, кто придут, тебя только изнасилуют и не убьют, то она потом придёт к тебе и будет лицемерно говорить: «Ай какие сволочи! Как они посмели? - Вот негодяи!».

- Солания моя родина. Помнишь, что сказал представитель великоградской общины? – Царах это соланская земля и мы великоградцы, которые тут живут готовы её защищать. Вот!

- Я же говорю, дура и есть. Ты думаешь, если ты нацепила трёхцветную тряпку на аватарке, то уже всё, тебя никто не тронет? – Ещё как тронут. Поступит команда «Фас!» и всё. А твой представитель общины, до этого ещё говорил, что если бы Великоградия объявила войну Солании, то великоградцы, живущие здесь пошли бы воевать на стороне Солании.  Я вообще, когда об этом прочитал, аж на стуле подпрыгнул.

- Боишься, что призовут?

- Пусть лучше здесь расстреляют. Ни за что не пойду, ни за Царах-Харац, ни, уж тем более, против великоградской армии.

- Мы должны быть патриотами своей родины.

- А я и есть патриот своей родины, но моя Родина называлась Красный Союз, а вот за это вот, я погибать не собираюсь.

- Вот и защищал бы в своё время.

- Да будь мне тогда столько лет сколько сейчас, я бы этих фронтовских  уродов голыми руками бы рвал.

- Ладно тебе, уже столько лет прошло. За Харац и великоградцы воевали, несколько человек даже национальными героями стали.

- Посмертно, забыла добавить.

- Ну всё равно, ведь не забыли.

- Ага, от души отблагодарили. Помнишь тех уродов у Биранского посольства? – «Великоградцы, сахаринцы, биранцы – все враги соланцев!». Знаешь как себя должны повести великоградцы, если сюда придут великоградские войска? – они должны взрывать склады с оружием в войсковых частях, организовывать диверсии внутри, чтобы сделать продвижение Великоградской армии наиболее беспрепятственным и уменьшить её возможные потери.

- Ты с ума сошёл, это же предательство.

- А твоя позиция не предательство? Не измена своему народу? Твоя, так называемая, «великоградская община» это община каких-то коллаборантов без рода, без племени. Знаешь, что с ними было бы в годы Гражданской войны?

- Но сейчас уже не те времена.

- Неважно. Факт состоит в том, что попади они в руки к белым, к Денкину и выскажи свою позицию, он бы, недолго думая, поставил бы их к стенке, как изменников. Попади они в руки к красным, их бы также поставили к стенке и по той же причине. Серые, бесхребетные существа вы, а не великоградцы. Господа «и-нашим-и-вашим».

- А ты, блин, такой правильный, да? Тоже мне, истинный великоградец нашёлся. Тебя что Великоградия вырастила? Ты здесь родился и будь добр, относись с уважением.

- С уважением? – Хорошо. Я бы рад забыть, но мне время от времени напоминают: «Великоградцы, сахаринцы, биранцы – все враги соланцев!», «Великоградцы, сахаринцы, биранцы – все враги соланцев!» «Великоградцы, сахаринцы, биранцы – все враги соланцев!» – он стал спускаться по лестнице злобно выкрикивая кричалку националистов-боранистов.  На втором этаже друзья поравнялись.

- Что с тобой, Толун? – спросил Юур.

- А, ничего. От жены ушёл. Не могу больше с этой трёхцветной патриоткой жить.

- Я слышал вашу ругань. Глупая она у тебя. Но ты тоже не прав. Нельзя один национализм противопоставлять другому.

- Хорошо. Вот ты же не вешаешь на свою аватарку или ещё куда местный триколор?

- Я и великоградский, белодельский тоже не вешаю.

- Знаешь, Юур, может я и вспылил, но я сейчас не в настроении это обсуждать. Извини, в другой раз.

Толун спустился дальше, а Юур стал подниматься выше. На третьем этаже его встретила соседка, тётя Саба, которая выглядывала из приоткрытой двери:

- Разве можно придавать такое значение словам каких-то придурков?

- Верно, но и придурки не считают себя таковыми, поскольку им никто об этом не сказал. Даже полицейские. Вы меня, конечно, извините, тётя Саба, но если националистам, почти фашистам, в ответ на их выходки, никто ничего не говорит, то тут возникает два варианта: первый - их боятся, второй - негласно поддерживают.

- Зачем вы так говорите. Я никогда их не поддерживала. Но что я могу одна?

- Я не предъявляю вам никаких претензий, это вопрос к обществу в целом. Общество больно национализмом, а эти лишь в открытую выражают чаяния недалёкого большинства. Или во всяком случае половины населения.
Поднявшись к себе, Юур стал просматривать новости в интернете. В социальных и новостных порталах всё было по-прежнему – непрестанные вбросы информации о том, какие сволочи сахаринцы и как их защищают великоградцы.

* * * *

На следующий день он встретился с Толуном.

- Может зря ты от жены то ушёл?

- Нет. Мы с ней три года прожили, я всё это время себя успокаивал, в надежде, что она меня поймёт. Поначалу, она мне говорила, что не любит политику и что политикой вообще не интересуется, но при этом она вобрала в себя всю официальную пропаганду. Люди дышат политикой, дышат национализмом и не замечают этого.

- В этом ты прав, но ты перегнул со «взрывами складов».

- Я знаю. Меня просто зло взяло. Я был сам не свой.

- Понимаю. И тем не менее, хочу заметить, что приход сюда великоградской армии, тут никому жизнь не облегчит, ведь это армия буржуазного государства. Вот если бы у границы стояла Красная Армия, тогда был бы другой разговор. Тут и я бы посчитал своим долгом обеспечить ей максимально беспрепятственное продвижение.

- Если когда-нибудь, что-либо подобное случится, я имею в виду приход Красной армии, то можешь на меня рассчитывать.

- Если покончишь с собственным националистическим мировоззрением.

- Опять ты за своё, говорю же, я сказал это со злости. Я же тоже здесь родился и вырос. Я знаю, что если бы здесь не было националистов, постоянно науськивающих остальных, то скольких бы бед удалось избежать. Сколько бы людей ни погибло.

- А на счёт жены, ты всё же подумай. Боится она, вот и пытается под официальную пропаганду подстроиться. Сам подумай, если тут что начнётся, куда ей податься? Кто её защитит? В Великоградии капитализм, как и здесь, а это значит, что там она никому не нужна и никто её там не ждёт. Вспомни Триземье, там великоградцы вообще в положении «неграждан», но они все не ломанулись в Великоградию, именно по этой причине.

- Да я это понимаю. Но нельзя же быть такой подхалимкой?

- А ты используй момент. Дай ей время подумать. А потом возвращайся и посмотри на реакцию. Если она по тебе скучала, значит ты ей небезразличен, значит и о твоих словах думала.

- Поглядим. Ладно, бывай.

- Бывай.

* * * *

На следующий день, Юур пришёл в кафе, в котором иногда обедал. Там он встретил Толуна и Ханэля. Толун был уже слегка поддатым и добавлял ещё. Он подсел к ним и заказал картофельное пюре с котлетами. Ханэль распространялся по поводу того какие замечательные люди – ветровцы . Толун внимал ему, но походу спиртное развязало ему язык и он стал с ним спорить:

- Ветровцы? О да, я могу тебе кое-что рассказать и про наших золотых, дорогих ветровцев. С чьего молчаливого согласия здесь стали резать сахаринцев?

- Наоборот, их прятали. – возразил Ханэль.

- Да, я знаю, что некоторые прятали. Но большинство то закрыли глаза.

- Зачем ты так говоришь? У нас до сих пор живёт около тридцати тысяч сахаринцев, а вот в Сахарии сколько живёт соланцев?

- Не знаю я про тридцать тысяч здесь живущих – цифра с воздуха. Я слышал, что кое-где проживают сахаринцы с изменёнными именами и фамилиями, но пока не с одним не сталкивался. А вот с заявляющими, что «хороший сахаринец – мёртвый сахаринец» и что «их следует убивать как можно больше» сталкиваюсь чуть ли не каждый день в соцсетях и на видеохостингах.

- Это не ветровцы.

Толун выпил ещё рюмку и сказал:

- Когда это всё только начиналось, в конце прошлого века, я заканчивал школу. В нашем классе тогда уже не осталось сахаринцев, они все уехали. Так вот, у нас в классе все дружили группками, в одной из которых был и я. Нас было четверо. И вот в один прекрасный день, мой «друг» с которым я десять лет проучился в одном классе и часто сидел за одной партой, который бывал у меня дома, заявил мне: «Если начнут что-либо делать против великоградцев, мы с тебя и начнём». То есть, так-то мы дружим, пока не дали команду «фас». И таким как он ветровцам, станет сразу наплевать на дружбу, а будет иметь значение только на-ци-о-наль-ность. – последнее слово, Толун произнёс с растяжкой.

- Ты можешь объяснить, чем виноваты ветровские сахаринцы? Они-то, каким боком причастны к танцам в Царахе? В чём виноваты сахаринцы, жившие в Сумите ? – спросил Юур.

- Если бы они были хорошие, то объяснили бы своим, что это не их земля. А ещё они перечисляли деньги в «Сахатюн» . В Сумите вообще сахаринцы сахаринцев убивали, чтобы всё потом на нас свалить.

- Да? Кому это своим? Ты даже мыслить уже не способен вне национальной принадлежности. У тебя все «мы» это соланцы в целом, а «они» это сахаринцы в целом. Ты можешь заставить торговца продавать тебе товары скажем, с 10%-ной наценкой, а не дороже? – Ведь вы с ним один народ, почему он должен тебя обманывать и наживаться на своих же? Или ты и вправду думаешь, что Царахские и Венереские  сахаринцы стали бы слушать ветровских сахаринцев? – это одна сторона вопроса. Вторая состоит в том, что многие перечисляли деньги в козлабеевский  «Народный Фронт», у меня даже есть знакомая, которая перечисляла им свою тринадцатую зарплату – (с иронией в голосе) боролась, таким образом, за то, чтобы ей никогда больше тринадцатой зарплаты не выдавали, что в итоге и сбылось. А разве, так называемый, «Народный Фронт Солании» это не соланский аналог «Сахатюна»? – точно такое националистическое дерьмо. – вставил Юур.

- Не просто националистическое, а профашистское дерьмо. – поддержал Толун, затем вновь обратившись к Ханэлю, продолжил, - А про Сумит ты загнул. В другом месте за подобную чушь и спросить могут.

- Это все знают, в Сумите сахаринцы убивали сахаринцев. А ты пьян! – вскипел Ханэль.

- Да, пьян. Как тут не станешь пить, когда вокруг никто тебя не понимает и притворяются что дескать всё в порядке, всё будет хорошо?

- В Сумите, соланские националисты устроили резню. Байку про сахаринцев, убивавших сахаринцев, оставь бабкам у подъездов. – уверенно заявил Юур.

- Я должен защищать свою нацию!

- Ага, «всё должно оставаться за занавесью» , усёк, всё ясно. – с иронией вставил Толун.

- А разве кто-нибудь здесь нападает на твою нацию? Я сказал: «соланские националисты», а не «соланцы», но если для тебя эти понятия уже; идентичны, то в таком случае, ты сам унижаешь свой народ, полагая его поголовно националистическим. – парировал Юур.

- Все наши проблемы оттого, что нами управляет не ветровец и даже не соланец. – брякнул Ханэль.

Толун махнул рукой и снова заговорил:

- Вот скажи, как могло случиться, что у тебя есть сосед, сахаринец, которого ты знаешь с рождения. Вы выросли вместе. Ты его двадцать лет знаешь. Ты с ним если даже не дружишь, то и не конфликтуешь, и всегда здороваешься. И тут откуда ни возьмись, появляется какой-то хрен, которого ты в первый раз видишь и начинает тебе втирать, что он, твой сосед, - враг, потому что сахаринец. А ты, вместо того чтобы послать этого нацика куда подальше, говоришь: «Да-э, ты прав, сахаринцы наши враги». Так вот и скажи мне, кто после этого наши ветровцы? – золотые, или гнилые? –

- Тут я с тобой соглашусь частично, поскольку не все.
- Не все, Юра, не все, но большинство, чёрт возьми! Ты пойми, всё зло в этом мире происходит благодаря непротивлению большинства. Его молчаливой поддержки. У обывателей чей мозг уже поражён национализмом, одна формула на этот счёт: «Убейте его, только не у меня на глазах. Так нужно, но я не хочу этого видеть и об этом знать».

- Спокойно, Ханэль, спокойно. Он много выпил. И в моём присутствии, ты можешь только высказать свои аргументы, лезть в драку, я тебе не позволю. – сказал Юур, удержав ринувшегося на Толуна Ханэля.

- Вы великоградцы, вы…

- Ага, мы чужие, мы не понимаем. Мне, лично, пофиг кто какой национальности, я сужу обо всём по объективным причинам и причины эти связаны с экономическими интересами определённых кругов, а через них самой системой, неотъемлемой частью которой они являются. Как там местные нацики говорят: «В Солании всё плохо, потому что президент не соланец» - вопиющая глупость, которую ты вслед за ними повторил. Положение народа в республике, зависит не от того, какой национальности президент, падишах, король и министры, а от того в руках какого класса сосредоточена власть, а власть, это крупная собственность на средства производства. Вот скажи, разве у нас мало фирм, где хозяин соланец и работники тоже соланцы? – продолжал Юур.

- Много.

- Правильно, много. И во всех хозяева эксплуатируют своих работников. То есть, соланец эксплуатирует соланцев. Так почему же ты думаешь, что если президентом станет этнический, чистокровный соланец, то у всего остального населения республики всё сразу наладиться?

- Но везде так.

- А-а, то есть, пусть эксплуатирует, лишь бы эксплуататор был одной с ними нации. А то, что страна, общество может существовать без эксплуатации человека человеком даже на ум не приходит. Вот, дорогой, мы и подошли к сути любого национализма, хоть соланского, хоть сахаринского, хоть великоградского, хоть какого – это защита интересов правящего класса. Национализм, это инструмент буржуазии для сохранения своего господства, сохранения статуса-кво, так сказать. За годы националистической пропаганды, большинству внушили, что «иначе и быть не может, что везде так».

- Мне это напоминает поповские проповеди: «Смиритесь, молитесь и не ропщите. На том свете воздаться» - проговорил заплетающимся языком Толун.
Юур помог Толуну подняться и подставив плечо стал выводить его из кафе. На выходе он на прощание бросил Ханэлю:

- Знаешь, слова «везде так», с твоей стороны и вправду означают: «смиритесь и не ропщите». А раз так, чем же ты недоволен? Раз везде так и выхода нет, тогда смирись и молчи, как все, как везде. Твои прадеды в могилах ворочаются. У тебя оба прадеда были революционными рабочими, а ты будто раб, в невидимых оковах, но что самое страшное – в добровольных оковах.

Друзья ушли, оставив Ханеля в кафе. Где-то в глубине души он чувствовал, что они правы, но признать это у него не хватало мужества. С одной стороны им обуревала гордыня, а с другой страх стать изгоем, стать чужим, для друзей и знакомых, которые не поймут. И он старался прогнать из головы «мыслепреступления», говоря себе: «Не слушай их! Ты соланец и должен мыслить, как соланец и должен гордиться, тем, что ты соланец», но вездесущий чёрт сомнения, сидящий в каждой разумной голове, тут же лукаво добавил: «Ей Форду », отчего попытка вернуть себя на «национальный образ мыслей» провалилась, а вместо этого, закрались вопросы: «Что же может быть важнее национальных интересов? И за что же такое боролись прадеды, что отдали этому все свои силы?».
В углу кафе неприметно сидел человек. С его столика ему было слышно всё о чём говорили Юур, Толун и Ханэль.

Неприметная тень.

За восемь лет службы в системе национальной безопасности Солании, Мурсей Солан, много раз выходил на секретные вылазки «в народ», с целью подслушать чужие разговоры, узнать настроения масс, а заодно и проверить воздействие на них национал-патриотической пропаганды. Всякого ему приходилось наслушаться. В основном это были обывательские глупости, внушаемые пропагандой и «кухонные» разговоры друзей и знакомых. Часто можно было услышать такие диалоги, когда один говорил: «Мы давно бы завоевали Харац, а нам не дают», на что другой отвечал: «Завоюешь тут, пальнёшь в сахаринца - срок дадут», или: «Это всё Великоградия, с их политикой разделяй и властвуй, бояться они что мы станем сильными и выйдем из-под контроля» - «Да-да, у нас одна надежда на Султанию и Запад». Иногда находились те, кто хвалили Красный Союз и говорили, что тогда жилось лучше, но чаще всего, на них тут же набрасывались другие и требовали больше так не говорить, иначе их будут считать национальными предателями. Таких становилось всё меньше. Но то, что сегодня довелось услышать Солану его насторожило, уж очень уверенно, если не сказать нагло вели себя эти двое великоградцев.

«Откуда у них такая уверенность в своей правоте? – Они ведь рвут все шаблоны… И в то же время, они не врут, не придумывают. Они просто знают то, о чём прилюдно говорить не следует. Это мы, коршуны невидимого фронта, знаем правду, но обывателю её знать не положено. Болтать на кухнях, перемешивая крупицы правды с государственной пропагандой, в пропорциях один к десяти – вот их удел. Пока в их разуме истина разбавлена национальным, государственным патриотизмом ими можно управлять. Максимум на что они способны это придти на митинг, высказать «свою позицию» не отличающуюся от внушаемой государственной внутренней политикой, немного побузить, поругаться с полицией и разойтись, с чувством выполненного долга. Абсолютно безопасные митинги, с показными арестами отдельных горлопанов, мнящих себя лидерами, потому что за ними пошла горстка националистов. Они даже не в состоянии понять, что их арестовывают только за тем, что внушить остальным, что дескать власть их побаивается – олухи, да и только. И тут два баламута пытаются расшевелить болото. Нет, их конечно следует взять на заметку, однако как же это смешно и жалко. Да даже если бы они смогли бы и вправду в чём-то убедить того барашка в кафе, то он всё равно один, а оказавшись в компании друзей он не только ни о чём подобном заикнуться не посмеет, но и сам забудет, что подобный разговор вообще имел место быть. Уж кто-кто, а я то знаю, не зря нас по психологии натаскивали.» - думал Мурсей, сидя в своём кабинете.
Он уже выяснил их имена, домашний адрес, место работы, аккаунты в социальных сетях. «Интересная страница у этого Юура. Если бы он имел влияние на окружающих, то готов побиться об заклад, что уже бы сидел в подвале нашего ведомства и получал полидубинал большими порциями » - отметил про себя спецслужбист.

Размышляя, он вдруг вспомнил о случае, произошедшем пару лет назад. Два молодых парня, в день рождения «национального лидера» - отца нынешнего президента Солании, который отмечался как «Праздник цветов», на памятнике президенту сделали надписи: «Праздник рабов» и оставили символы анархизма. Их выследили, арестовали и отдали под суд. Поскольку посадить их просто по статье за хулиганство было нельзя – президент требовал сажать их «как бандитов, как террористов», поэтому у них дома нашли пару килограммов наркотиков и дали обоим по одиннадцати лет лишения свободы. Однако, не прошло и двух лет как оба были помилованы – что имело смыслом показать «великодушие» президента в глазах остального мира. Благодаря стараниям соланской оппозиции, главным образом из козлабеевских недобитков, живущим в Западных странах, как о нынешнем президенте Солании так и о его предшественнике, стали говорить как о диктаторах. Тем не менее, один из этих «цветочных» анархистов после помилования уехал в Султанию, где и погиб, а второй – Сияг Бимов, стал активным блогером в социальных сетях. Этот случай сделал его известной персоной, среди части соланских интернет-пользователей.

«А не связаны ли они между собой?» - мелькнула в голове мысль. Он проверил социальные сети и обнаружил, что Сияг принял Юура в друзья, а затем удалил, оставив в подписчиках. Между ними была только одна небольшая переписка в комментариях, с выяснением позиций. Видимо, Юур показался Сиягу излишне радикальным и он решил не идти на какое-либо тесное сотрудничество. Сияг позиционирует себя как анархист, а Юур как коммунист. Оба враги существующего режима, но первый всё же гораздо больше свой, во всяком случае, в определённых пределах держится в рамках национальной парадигмы, а второй – интернационалист, к тому же великоградец. «Нет, всё же хорошо, что Юур и его друг Толун не имеют влияния в обществе. И нам спокойнее и свобода слова вроде как не нарушается» - думал Солан.

Мурсей, чтобы удобнее было следить за деятельностью Юура в социальных сетях, с нейтрального аккаунта отправил ему запрос в друзья, однако тот отклонил его, оставив только в подписчиках. Он спросил его в личном чате, почему он не принял его в друзья, на что тот ответил, что не принимает в друзья кого-попало, тем более с пустыми аккаунтами. Солан создал ещё один аккаунт, в котором разместил фотографии старого и современного Ветрова, а также сделал ряд публикаций в духе того, что дескать Солания времён Красного Союза продолжается в её нынешнем виде, что всё едино и Родина одна. А затем, - уже с этого аккаунта, снова послал Юуру запрос в друзья, однако и на этот раз Юур отклонил его, пояснив его тем, что Солания в составе Красного Союза диаметрально противоположна нынешней буржуазной Солании и враждебна ей.

«Да что ж такое? Этому комуняке не угодишь. И так – плохо, и так – плохо! Что же такого я упустил?» - думал спецлужбист. Не придумав ничего лучше, он решил напрямую в личке спросить у Юура что он делает не так? – в ответ на это, Юур написал, что его страница находиться в открытом доступе для всех и если уделить больше внимания размещённым материалам, то многое станет понятно, если он (то есть Мурсей) не совсем дебил.

Такой ответ не сильно понравился Солану, тем не менее он решил воспользоваться этим советом. Теперь он смотрел не только на краткие записи и цитаты, а читал сами статьи, смотрел видеоматериалы, которые Юур выкладывал на своей странице. И чем больше он их изучал, тем всё больше проникался идеями социальной справедливости. Здесь была гора материалов, ломающих стереотипы, к которым он привык с детства. Он будто погружался в иной мир, в котором, на казалось бы привычные вещи, смотрели иначе. Если в его мире на всё был установлен один взгляд, то тут ему говорили:

- Ты видишь перед собой круг, потому что тебе внушают что это круг, другому, в соседней стране показывают прямоугольник и уверяют его что это прямоугольник, но при этом вы смотрите на один и тот же предмет, только с разных сторон. Вы можете до посинения спорить на тему круг-прямоугольник и каждый оставаться по-своему прав. Вы будете ненавидеть друг друга, потому что один утверждает, что это круг, а другой, что прямоугольник. Вас будут натравливать друг на друга, как в случае с Харацем-Царахом. «Смотрите на этих идиотов, они утверждают, что перед ними прямоугольник, когда здесь круг! Вас обманывают, очнитесь уже!» - с апломбом, с нахрапистой уверенностью в своей правоте, вы атакуете своих соседей в социальных сетях, а те же в свою очередь, отвечают вам тем же, утверждая обратное – «Смотрите на этих идиотов, они утверждают, что перед ними круг, когда здесь прямоугольник! Вас обманывают!», но ни они ни вы уже ничего не слышите и преисполнившись ненависти, готовы рвать друг друга на части.
 
Со всем этим было трудно не согласиться. Ему на глаза попалась информационная картинка выставленная Юуром, на которой был изображён угол комнаты с цветными стенами, в котором висел цилиндр, повёрнутый к стенам таким образом, что со стороны левой стены он виден как прямоугольник, а со стороны правой как круг. На левой стене была надпись: «Правда для Сахарии», а на правой – «Правда для Солании». В центре снизу располагалась стрелка с надписью «Истина», указывающая на цилиндр. Мурсей скопировал картинку к себе и продолжил просмотр страницы Юура. Здесь были ссылки как на целые лекции, так и на короткие ролики. Длинные статьи и короткие заметки. Просмотрев для начала несколько коротких роликов, он решил взяться за лекции, однако время уже поджимало – нужно было ещё приготовить рапорт начальству, поэтому Мурсей успел просмотреть лишь одну.
Весь остаток дня, Солан провёл в раздумье. И внезапно поймал себя на мысли, что он стал крайне негативно оценивать своё начальство и всю систему, которой служит. «Я сволочь, на службе у сволочной системы» - мелькала в голове мысль. «Бред!... Или не бред? Ведь и вправду, я и такие как я, под высокопарные, пустые лозунги о защите национальных интересов страны, по факту, охраняем покой кучки жирных скотов» - не в силах избавиться от подобных мыслей, он решил отправиться в бар и забыться.

Война.

Спустя три десятка лет после уничтожения Красного Союза, затяжной конфликт между Соланией и Сахарией, вновь перешёл в горячую фазу, то есть проще говоря, снова началась война. Инициатором выступила Солания. В течение пары месяцев, вооружённые силы Солании, при поддержке Султанского Догана , используя предоставленные Султанией беспилотники, нанесли ряд поражений вооружённым силам Цараха, вначале отбив некогда оккупированные Сахарией районы, а затем вторгнувшись в сам Царах, захватив все входящие в него районы, кроме столичного. Обе стороны вновь понесли потери. Вмешательство Великоградии, выступившей с миротворческой миссией, не позволило Солании захватить Степанент – столицу Цараха.

Нападение Солании ознаменовалось отключением социальных сетей и доступа к видеохостингам, однако большинство прибегло к помощи специальных программ, позволявших обходить блокировку. Зная предвзятость и пропитанность Соланских СМИ национализмом, Юур даже и просматривать их не стал, прямо обращаясь к великоградским и другим новостным порталам, освещающим события вокруг Харац-царахских событий. Они публиковали сводки с обеих сторон, сопоставляя которые Юур, мог иметь хоть какое-то, похожее на объективное, представление о происходящем. Большинство же населения Солании, обернувшись в национальный флаг, уверовало в истинность официальных новостей и горячо поддержало войну. Юур горько посмеивался над гражданами, вывешивающими флаги буржуазной Солании на аватарках, автомобилях, в окнах домов – отмечая про себя, что националисты, подобно котам и собакам метят свою территорию. Он даже написал об этом на своей странице в социальной сети, но тут набежали оскорблённые граждане и нажаловались администрации ресурса, которая решила удалить публикацию Юура. Успехи в войне ещё больше раззадоривали «трёхцветных зомби» - как их окрестили немногие сохранившие разум, которые мало того, что писали комментарии в духе: «Хороший сахаринец – мёртвый сахаринец», теперь размечтались о ещё большем расширении границ Солании, чем они были до войны.

Естественно, не осталась в стороне и машина пропаганды, которая не останавливала свою работу ни на минуту, через своих медиа слуг постоянно делая информационные вбросы. Тут и «слеза ребёнка», и солдат-мученик, не увидевший невесты, и дети, скандирующие «Харац – это Солания!». Эти слова были в виде бегущей строки на автобусах, на рекламных стендах. Всё делалось для того, чтобы внимание населения было приковано к «главной проблеме Солании».

Сердце Юура сжималось от собственного бессилия. Сознание окружающих было практически полностью поглощено националистической пропагандой. Все попытки вразумить хоть кого-нибудь не имели успеха. Пропагандисты штамповали один материал за другим, в которых обвиняли сахаринцев и великоградцев во всех смертных грехах. Потоки откровенной лжи, полуправды, правды, преподносимой в искажённом, либо обрезанном, виде лились в головы людей буквально из каждой точки пространства, способной нести информацию. А люди, напрочь отключив критическое мышление всё впитывали и впитывали националистический дурман. Их глаза наливались кровью, сердца пылали гневом. Всякое критическое замечание, либо сомнение в правдивости информации встречало шквал злобы. Вбросили новость о гибели великоградского миротворца – толпа трёхцветных зомби завопила: «У-у, так ему и надо! Пусть убираются с нашей земли!», выдали новость о сахаринских священниках, оставшихся в монастыре в Хараце – «Пусть прилетят беспилотники и поскорее разбомбят их!», завопила в комментариях отмороженная дама. Юур никогда не любил попов, но такой участи он им никогда не желал. Социальные сети стали напоминать какое-то зловонное варево, в котором кипела и булькала злоба, выпестованная националистической пропагандой ненависть к себе подобным.
Как-то возвращаясь с работы домой, Юур встретил мужчину, который подойдя к нему сказал:

- Дай мне один деревянный.

- Как? Разве Харац теперь не соланский? Разве не текут теперь повсюду молочные реки с кисельными берегами? Как ты можешь просить деньги? Ведь теперь всё вокруг цветёт и больше нет ни нищих, ни безработных. Ведь единственной проблемой Солании был Харац и теперь он вернулся в лоно Солании. Разве ты не видишь, как счастливы все вокруг? – сказал Юур не без сарказма.

- В гробу я видал это Харац. – гневно ответил тот и в дополнение крепко выразился.

- О-о, похоже, что тут только один ты понимаешь, что на кой ляд сдался Харац, тогда, когда одни лазают по мусорным бакам в поисках чего-то пригодного для продажи, другие просят милостыню, а третьи, те кто работают, бояться слова сказать своему угнетателю и терпят унижения, чтобы не потерять работу. Вот, возьми пять деревянных и помни, что самое важное это то, как живут простые трудяги, а не то, чего хочется правящей верхушке. Харац просто перешёл из собственности сахаринских олигархов, в собственность соланских. Простой народ от этого ничего не приобрёл, зато потерял тысячи своих сынов, руками которых Харац и был завоёван. Теперь там построят торговые и туристические центры, деньги на строительство которых опять-таки соберут с трудящегося населения, путём поднятия цен практически на все услуги и товары. А вот прибыль, от эксплуатации этих туристических и торговых центров олигархи всецело положат себе в карман.

- Это что же выходит, расходы с нас, солдаты с нас, а доходы только им?

- Совершенно верно. Такова сущность капитализма.

Юур не знал, насколько надолго хватит понимания у этого мужика, но выговорившись, он почувствовал себя лучше. «Ещё не всех била жизнь, они ещё не в достаточной степени пострадали от капитализма, чтобы к ним пришло понимание, как к этому бедолаге» - думал Юур об окружающих. «Что ж, как говориться, вода камень точит. Буду и дальше сеять в асфальт. Может какое-нибудь зёрнышко да закатиться в трещинку и прорастёт.» - сказал он себе. Как и предсказывал Юур, после войны стали расти цены. Сначала объявили о повышении цены на бензин, а это в свою очередь автоматически привело к повышению цен на очень многие товары, поскольку их перевозка стала дороже. Затем вдвое подняли цену за воду. В интернете обсуждали все эти проблемы, опять-таки не видя связи с системой. Как однажды верно подметил Толун: «Граждане рейха жаловались на фашистский режим, не снимая повязки со свастикой». Юур писал в соцсетях:

«В один прекрасный день, дети спросят: «Почему вы это допустили? Почему вы поддерживали дикие, националистические настроения несвойственные разумным, цивилизованным людям? Почему шли на поводу у мразей подобных Козлабею? Что вы сделали с нашей республикой? Где наша промышленность? Что вы нам оставили и кто дал вам право лишать нас будущего? Почему мы теперь должны вечно работать на дядю, который будет богатеть на нашем горбу? Почему вы внушали нам ненависть к тем или иным народам, называя их врагами, в то самое время, когда истинный враг сидел у вас на шее, пил ваши соки и указывал вам что делать и кого ненавидеть? Почему никто из вас не поднял голову и не сбросил врага на землю?» - и что вы им скажете? – «Прости сынок, мы были слепыми баранами?» Так может хватит уже блеять и сдавать шерсть?»

В ответ ему посылали оскорбления, угрозы и советы не трогать Козлабея, поскольку он «любил Соланию». От недалёких граждан постоянно шла демагогия, на тему «сахаринцы первые начали» и «во всём виновата Великоградия». Нападки на Великоградию это вообще отдельная тема, причём у всех нациков бывших республик Красного Союза - это именно Великоградия, со своими имперскими взглядами проводит политику «разделяй и властвуй», не давая Солании стать «великой и сильной, поскольку великоградцы завидуют соланцам». Идёт постоянное выпячивание преступлений сахаринского национализма с замалчиванием преступлений собственных нациков. На очередную попытку обелить соланский национализм, со стороны женщины умеренных взглядов, заявившей что у неё в друзьях в социальных сетях есть и сахаринцы, но она не может забыть того, что «сахатюнская шваль им внушает ненависть к соланцам», Юур написал:

«Соланские националисты точно такие же, как и сахаринские и за ними грехов ничуть не меньше. Достаточно вспомнить о таких местных сахатюнцах как Козлабей. Сначала надо затыкать свою собаку и только после этого у вас будет право что-то пенять соседям. Пока вы нациков считаете своими, к вам тоже будут относиться как к националистам, несмотря на все ваши заверения про дружбу с сахаринцами. Вы сначала с теми, кто кричит «хороший сахаринец - мёртвый сахаринец!», «великоградцы, биранцы и сахаринцы – враги соланцев!» и прочим им подобным соланским сахатюнцам смирительные рубашки наденьте, вот тогда и говорите про «сахаринскую шваль в виде сахатюнцев». Сначала дома порядок наведите.»
От всего этого Юур был мрачен. Вечером войдя в кафе, он встретил там Толуна и Чинэля, сидящих за столиком и что-то обсуждавших. Поздоровавшись, он поинтересовался о чём они спорят. Чинэль показывал Толуну видео с войны. Юур тоже захотел посмотреть. На одном видео соланские солдаты насмехались над пленными сахаринскими солдатами, на другом соланский сержант распорядился привязать двух убитых сахаринских солдат за ноги к машине и уволочь их таким образом.

- Вот скажи, окажись ты там, как бы ты поступил? – спросил Толун Чинэля.

- Не понял. Что тут не так?

- Я имею в виду, ты бы смог сказать им, что не следует надругаться над трупами?

- Это же сахаринцы, они не люди.

- Кто тебе дал право так говорить? Кто тебе дал право решать, кто люди, а кто нет? – вскипел Юур.

- А что они с нашими лучше поступали? – возразил Чинэль.

- Видишь ли, если ты не считаешь сахаринцев людьми и при этом говоришь, что всё что показано в этих видео нормально, то ты и сам нелюдь. – сказал Толун .
Чинэль вскочил. Юур сдержал его и безоговорочным тоном сказал ему:

- Сядь! Либо убирайся. Достойный человек никогда не станет поддерживать мерзкие поступки.

В углу кто-то зацикал, но не вмешался.

Предвидя автоматически возникающее в сознании нациков возражение: «Вы великоградцы, вы не понимаете. Мы должны поддерживать свою нацию», Юур добавил:

- Да-да, и никакой национальной солидарностью их не оправдаешь. Сволочей надо именовать сволочами.

- Но это было во время войны. Мало ли кто себя как вёл.

- Не знаю, ты действительно не понимаешь, что я хочу сказать, или прикидываешься? Они ведь могли бы просто всего этого не делать. Просто не издеваться ни над трупами, ни над живыми. – ответил Юур.

- Во время войны всякое бывает. – огрызнулся Чинэль.

- Смотря какой войны и кого с кем. – вставил Толун и продолжил, — вот посмотрите это видео. Этот урод привёз домой голову убитого сахаринца и показывает её своим родственникам и соседям. Посмотрите на реакцию соседей. Они одобряют его, один даже сказал: «Всевышний не дал твоей руке дрогнуть».

- Это война! – сказал Чинэль.

- В сороковых годах прошлого века тоже была война, но я даже себе представить не могу, чтобы красноармеец, отрезал голову фашисту и привёз бы её домой. Также я не могу представить, чтобы его родные и соседи его бы поддержали. За подобное его и родное командование по голове бы не погладило и соседи бы чураться стали как сумасшедшего. – сказал Толун.

- Вот именно. Этим и отличается человек воспитанный Коммунистической идеологией, от воспитанного буржуазной, националистической. Машина пропаганды работает чётко, что и приводит к тому, что наёмные работники, вопреки собственным интересам начинают бороться за чуждые, за буржуазные интересы. Требуется буржуазии новые земли для освоения и застройки. Тут же включается национал-патриотическая пропаганда и личные, корыстные интересы олигархов, облачаются в «общенациональную оболочку». И уже через пару месяцев идеологической обработки через СМИ, большинство населения уже готово умирать «за Родину». Я даже четверостишие по этому поводу написал:

За родного, за буржуя,

Цепи сами мы обуем.

Рабство детям завещаем,

Капитализм беречь обещаем...

- Да, невесело всё это. Чертовски невесело. – подытожил Толун.

Унцея.

Наступил январь. В этом году зима выдалась тёплая и без снега. После короткого новогоднего трёхдневного праздника Юур пришёл на работу. В этот день он пришёл немного позже обычного. Шефа не было. В комнате, где сидели Ви, Сида и Сюл шло обсуждение военных роликов, скорее всего тех же, что Юур смотрел накануне вечером. Раздеваясь, он услышал, как Сида сказала:

- Сахаринцы наши враги и я не говорю, что ненужно с ними так поступать, но не надо это выкладывать в сеть, чтобы все видели. Ведь их увидят не только соланцы.
Как только он вошёл, разговор тут же прекратился. Юур поздоровался и ушёл в другую комнату, где в основном и протекала его работа. «Чёрт побери! С кем я работаю! Она не против зверств, она против того, чтобы это видели несоланцы. И ведь никто из этих двоих ей не возразил. До чего же это мерзко. Я ведь хочу, чтобы они были людьми. Стараюсь им объяснять их заблуждения. Ведь это нужно им, ради их собственного будущего, чтобы они были людьми, а не баранами с промытыми мозгами. Наверно, плохой из меня учитель. Но, к сожалению, здесь в Солании, никого больше нет. Только я и Толун. Даже те, кто здесь себя именуют левыми, а то и коммунистами на поверку оказываются сами больны национализмом. Я до сих пор не встретил ни одного соланца - коммуниста. Более того, даже во времена Красного Союза я не могу никого назвать кого-то, кто бы соответствовал этому званию, за исключением, быть может Мир Бага, но и он порой злоупотреблял служебным положением.» - думал Юур. В этот момент перед ним пролетела какая-то полупрозрачная пелена. Он огляделся, однако ничего больше не увидел. «Показалось. Возможно, усталость глаз и нервное напряжение дают о себе знать» - сказал себе Юур. Весь оставшийся день он ходил расстроенный услышанным утром. Можно было устроить ещё одну разъяснительную беседу, но он всё больше чувствовал, что те, с кем он работал, просто пропускают его слова мимо ушей, ведь он не соланец, поэтому на этот раз не стал им ничего говорить. В этот день у него просто уже не хватало моральных сил бросать семена в бездну.

Наконец рабочий день подошёл к концу и Юур распрощавшись с остальными, преднамеренно отправился другой дорогой, чтобы не идти с ними вместе. Он, как всегда, шёл быстрыми шагами, на это раз направившись к центру города. Там тоже можно было сесть на автобус, который отвезёт его к дому.

Зимними вечерами рано темнеет. Юур любил вечерний город. Он шёл по тротуару вдоль основной дороги, ведущей к ЦУМу - Центральному универмагу, название которого не стали менять, после уничтожения Красного Союза, хотя универмаг и был приватизирован. Угрюмо рассматривая витрины магазинов и аптек, он совершал прогулку, удлиняя свой маршрут, желая развеять неприятные мысли. Юур шёл, шёл и вдруг заметил, что вокруг не стало ни домов с витринами, ни самой дороги. Вокруг была только широкая поляна с редкими деревьями по краям, подёрнутая туманом. Никаких источников света, кроме звёзд он не видел, однако в полумраке он отчётливо различал траву под ногами, деревья слева и справа, хоть и были в тумане, но тем не менее он видел их очертания, а впереди деревьев становилось больше, поляна заканчивалась. Сначала он решил, что, задумавшись свернул не туда – иногда с ним такое бывало, поскольку он любил ходить пешком и при этом всегда о чём-нибудь размышлял. Но нигде в черте города подобных полян не существовало, тем не менее, всё же он повернул обратно. И тут он услышал приятный женский голос:

- Не спеши!

Юур остановился. «Бред! Галлюцинация.» - подумал он и будто прочитав его мысли, голос сказал:

- Не бред. Я понимаю, что это всё для тебя странно, но я постараюсь тебе объяснить.

- Кто ты? – спросил ошеломлённый Юур.

- Я Унцея. – произнёс всё тот же голос и перед в воздухе ним появилась девушка, которая слегка светилась и была полупрозрачной. Сквозь неё просвечивали силуэты деревьев. Она висела примерно в метре над поверхностью и напоминала толи привидение, толи сошедшего к нему ангела.

- А я Ю-ур. – заплетающимся от неожиданности языком произнёс парень.

- Я знаю. Я уже пару месяцев за тобой наблюдаю. Ты сильно отличаешься от других, поскольку слишком здраво, критически относишься к буржуазной пропаганде и слишком близко воспринимаешь невежество окружающих. Поверь, это нормально для буржуазного общества. Господствующая в умах идеология – идеология господствующего класса, ты ведь это знаешь, а потому и следует это воспринимать как данность.

- Кто вы? – теперь уже более спокойно спросил Юур, полагая что Унцея не одна.

- Мы ольмяне. Жители планеты Ольмо. Но здесь только я. Точнее, моя стереовизуальная голограмма.

У Юура закружилась голова. Он почувствовал, что теряет сознание. Очнулся Юур в своей постели оттого, что зазвонил будильник. Пора собираться на работу. «Значит это был всего лишь сон. Но как я вчера дошёл домой? Я абсолютно не помню. Раньше со мной ничего подобного не было. Наверно это всё нервное напряжение даёт о себе знать. Надо постараться успокоиться» - думал он пока умывался и завтракал. Он уже собрался уходить, как заметил на невысоком шкафу у входа, на который он обычно клал ключи, рядом с ключами лежала небольшая белая тонкая пластиковая полоска, размером четыре на шесть сантиметров. На полоске фиолетовыми буквами было напечатано: «Унцея».

Юур очень удивился такой находке. Он был почти уверен, что встреча с Унцеей ему приснилась. Положив полоску в отделение для банковский карт в футляре мобильника, он спрятал футляр во внутренний карман куртки и пошёл на работу. Мысли о вчерашней встрече не давали ему покоя весь день. «Теперь я точно готов к новой встрече. Она явно хотела сообщить мне что-то важное. Вот только как теперь с ней увидеться?» - думал он, сидя в автобусе. На мобильник пришло сообщение и он вытащил его чтобы посмотреть. В телефоне появился файл - электронная книга, заботливо переведённая на великоградский язык. Юур открыл его и прочитал: «Всеволод Кочетов. Чего же ты хочешь?». «Странно, откуда пришёл этот файл? И кто этот Кочетов? Никогда про такого не слышал. Неужели Унцея?» - подумал Юур и стал читать книгу. Книга настолько увлекла его, что он чуть не проехал свою остановку, решив, что обязательно будет читать её при каждом удобном случае, а потом даст прочесть и Толуну.

Очень на многие вопросы, нашёл Юур ответы в этой книге. Теперь весь путь, постепенного демонтажа социализма, а с ним и Красного Союза, начиная с конца 50-х прошлого столетия и до начала 90-х становился для него понятным. Толун не особо любил читать, но Юур настоял, объяснив ему важность данной книги. Теперь он стал чаще встречаться с Унцеей. Карточка, что он обнаружил после первой встречи была оповестителем. Когда он хотел с ней встретиться, то прикладывал большой палец к центру карты. В ответ Унцея присылала сообщение, в котором говорилось, когда и куда он должен придти. Полупризрачная девушка была конечно очень красивая и выглядела как человек будущего, но его больше привлекало то, о чём она говорила. Унцея рассказывала про Великий Союз Высокоразвитых Цивилизаций, про мыслящий звездолёт Трансцендум  на котором она находится и который доставил её на орбиту Миэли.

- Я никогда раньше не слышал об этом авторе, но то, что он пишет это должен прочитать каждый, кто способен хоть чуть-чуть видеть дальше своего носа. – сказал Толун, когда книга была им прочитана и он снова встретился с Юуром.

- Согласен. Только вот зная нынешнее общество у меня есть сомнения, что такие люди как Булатов, Лера, Феликс и Ия существовали.

- Существовали. Вспомни войну с фашистами. Кем были девчонки-санинструкторы, вынесшие так много раненых солдат. Они ведь шли на фронт добровольцами. Разве это не те девушки с характерами как у Ии и Леры? Это же наши, красные. А политруки? Разве Булатов не их продолжатель. – горячо заговорил Толун.

- Так-то оно так. Только сегодня вот таких уже нет, во всяком случае в Солании.

- А мы с тобой?

- Много ли мы можем…

- Зря ты так. Булатов бы не унывал.

- Да, пожалуй, ты прав. Булатов – это политрук даже в мирное время. А возьму-ка я себе такой ник в социальных сетях и буду подписывать свои материалы: «Василий Булатов», а если кто-то будет спрашивать – «А кто это?» буду давать им это роман для прочтения.

- Ну раз так, тогда я буду «Лера Васильева».

- Ага, глядя на твою бородатую морду, сразу видно, что ты женщина.
Друзья весело рассмеялись. Когда же они успокоились Юур сказал:

- Знаешь, что мне ещё не даёт покоя, после прочтения этой книги?

- Что же?

- Соцреализм. Буржуазные апологеты потратили немало средств и бумаги на очернение именно этого направления в искусстве. Заметь, их не интересовали те, кто описывал старину, они шельмовали тех, кто описывал социалистический быт, рассказывал о достижениях Красного Союза, о научно-технических победах социализма. Весь свой яд, враги направляли на тех, кто приводил сравнение с капиталистическими странами, ведь в сравнении с социализмом капитализм однозначно проигрывает по всем ключевым показателям.

- Я тоже обратил на это внимание. Но ты так и не сказал, откуда у тебя эта книга?

- Вот что, сейчас как раз подходящее время. Ну-ка собирайся и пойдём, я тебя кое с кем познакомлю. – сказал Юур.
Друзья быстро оделись и направились к ближайшему парку. Как только они вошли в парк, все бывшие в парке люди куда-то исчезли. Толун удивился, но решил посмотреть, что будет дальше. Сделав несколько шагов, они увидели Унцею.

- Здравствуй Толун. Меня зовут Унцея. Юур мне о тебе рассказывал. Извини, что я сразу на «ты» - так нам будет легче общаться. Я многое знаю о тебе. В том числе и то, что ты всё ещё питаешь иллюзии по поводу выборов.
Опешивший Толун, только и смог произнести:

- Здравствуй.

- Я с планеты Ольмо и я здесь чтобы вам кое в чём помочь и поделиться некоторыми знаниями, которые вам пригодятся. Но сначала проясним вопрос с выборами. Говоря «демократия», буржуазные идеологи всегда подразумевают буржуазную демократию, как единственно возможную, — это для них естественно, однако не стоит им верить. Существуют и другие виды демократий.

- Рабовладельческая, например. – вставил Юур.

- Верно, в своём изначальном виде, демократия была именно рабовладельческой. Тем не менее существует ещё и пролетарская демократия. Так вот, основным элементом демократии являются выборы глав государств, членов правительств и муниципалитетов. В буржуазной системе выборы всегда фикция, они служат для создания в сознании обывателя видимости демократии, а также мониторинга его доверия власти. Все проходные кандидаты в президенты назначаются олигархами, народу же предоставляют выбор только из предложенных кандидатур. А поскольку хозяин у них один – его препохабие капитал, то совершенно неважно кого из кандидатов изберут президентом. Если же система даёт сбой и на главную должность попадает левый кандидат, то его либо подминают под себя показав, кто действительно управляет страной, либо свергают путём военного переворота, а то и банально убивают. Сейчас я покажу вам одно интервью с одним из реальных хозяев Великоградии, в котором он сам расскажет, как и кто назначает президентов. Знакомьтесь, Гел Акбырдери.

При этих словах, в воздухе возник экран, на котором появился сам Акбырдери, президент и владелец компании «Великоградский металл» - второй по величине на всей Миэли, один из самых богатых людей Великоградии и корреспондент Фидус Канис , которому он давал конфиденциальное интервью:
Фидус Канис: - Что входит в понятие «власть»?

Гел Акбырдери: - Прежде всего, группа людей, элита, способная принимать решения и их реализовывать. Понимаете, глава госаппарата - не обязательно реальный лидер страны. Он может лишь использовать полномочия тех, кто имеет реальную власть. Он может быть, например, наемным менеджером, отвечающим за координацию действий различного бизнеса в регионе, за популярность бизнеса и государства. Название несущественно - президент, премьер или ещё как-либо.

Фидус Канис: - А Петит Цахес , извините, он менеджер? Или он сам принимает решения?

Гел Акбырдери: - Президент Великоградии — это своего рода топ-менеджер, управляющий всей страной. Он умный, адекватный человек, никогда не превышающий пределы своих полномочий. Заметили, как заработал госаппарат, как работает прокуратура, суды, спецслужбы, как работают великоградские телеканалы и газеты? Просто блестяще! Всё помогает экономике, бизнесу, а не мешает нам. Под это можно давать деньги, что мы и делаем.

Фидус Канис: - А что значит – «мы»?

Гел Акбырдери: - «Мы» — это реальная власть. Крупный бизнес — это и есть реальная власть.

Фидус Канис: - Если не секрет, кто входит в ваш круг?

Гел Акбырдери: - Какой же секрет? Все те, кто последовательно объединился вокруг первого президента Великоградии, кто взял на себя смелость принимать тяжелые экономические и социальные решения.

Фидус Канис: - А имена вашего круга назвать можете?

Гел Акбырдери: — Это все самые богатые люди страны, среди них есть губернаторы, а есть те, кто не состоит на госслужбе.

Фидус Канис: - Спасибо, понятно. А скажите, эта власть демократична, как вы оцените?

Гел Акбырдери: - Куда уж демократичнее. Если, конечно, откинуть всякие сказки о демократии, якобы кто-то что-то решает, зайдя в кабинку для голосования. На самом деле кабинки существуют для того, чтобы население имело возможность туда заходить - торжественно, под звуки музыки. Население должно запомнить то, что они имеют демократическую возможность поставить галочку в любом месте, где захотят. Это элемент стабилизации общественных процессов. Совершенно ясно, что экономика, крупный бизнес не могут пойти на такой великий риск - произвольное назначение менеджеров госаппарата, как бог на душу положит. Ни в одной западной стране нет такого произвола, а у нас на среднем уровне управления страной он некоторое время был. Это сильно мешало власти и бизнесу. Теперь риск устранен, да и кадры состоялись.

Кадры для управления страной и государством необходимо тщательно подбирать. Госменеджер должен быть, во-первых, адекватным. Прежде всего в понимании приоритета бизнеса в государстве. Во-вторых, он должен быть профессиональным. В этом случае он имеет все шансы на поддержку власти, в том числе на достойное материальное стимулирование. Что касается моих отношений с Петитом Цахесом - они у нас самые близкие, теплые и дружественные. Цахес - человек, умеющий слушать и запоминать, анализировать и воплощать идеи в реальное дело. Я его очень ценю и не жалею, что в своё время наш выбор пал на него.

Фидус Канис: - Как вы строите работу с силовиками, с выходцами из спецслужб?

Гел Акбырдери: - Обыкновенно. Если кругозор человека позволяет - даем ему работу с соответствующим уровнем компетенции. У Красного Союза были прекрасные наработки по поддержанию политической и социальной стабильности. Мы берем в структуры управления только тех выходцев из силовых структур, которые понимают приоритетность финансовых механизмов власти. То есть признают наше лидерство. Если же бывший сотрудник госбезопасности, даже с большим опытом, не понимает, что он должен верно служить реальной российской власти - шансы его нулевые. А вообще-то люди, умеющие выстроить технологию нашего контроля над обществом, нам очень нужны.

Фидус Канис: - Как вы считаете, какова роль оппозиции в структуре власти? Нужна ли она вообще?

Гел Акбырдери: - Нужна обязательно. Иначе технология управления массами становится неполноценной. В Великоградии, например, нам удалось сформировать немаргинальные оппозиционные группы и хорошо ими управлять. Функционеры их полностью наши, и хорошо оплачиваются нами. Существуют и маргинальные группы - с ними мы тоже работаем. Дали - отняли, и так далее. Такая технология на сегодня используется в большинстве других развитых стран.

Фидус Канис: - А кстати, как, на ваш взгляд, можно относиться к талантливым людям вообще? Как их использует ваша система власти?

Гел Акбырдери: - Очень просто. Сразу и навсегда купить. Либо, если сделка не состоялась, уничтожить.

Фидус Канис: - Что, физически уничтожить?

Гел Акбырдери: - Ну что вы, это сейчас не модно. Обычная в этом случае наша технология - уничтожение моральное. Я уже рассказал, для чего используются у нас послушные спецы из спецслужб. Морально уничтоженный противник доказывает нашу силу и наши беспредельные возможности. Такой бедняга чем громче кричит, просит о помощи - тем лучше. Он кричит - а ему руки никто не подаст. И становится он смешным. Остальные же смекают - стоит против нас идти, или нет.

Фидус Канис.: - Жёсткая у вас позиция.

Гел Акбырдери: - Жёсткая игра - жёсткая позиция. Иначе нельзя.

Толун присвистнул и удивлённо произнёс:

- Ничего себе откровения. Это же они население целой страны за баранов держат.

- И не одной страны. Любое капиталистическое государство также устроено. Президент лишь главный управляющий делами крупного бизнеса. – сказал Юур.

- Совершенно верно. – продолжила Унцея, - президенты исполняют наказы капитала и воплощают его инструкции в жизнь, не выходя за пределы своих полномочий. Что же до демократии, борьбы с коррупцией и прочего, так всё это сказки для населения. Чтобы простолюдин, заходя в кабинку для голосования, полагал себя лицом, на что-то влияющим. Теперь ты понимаешь, насколько смешны и фальшивы торжественно произносимые «президент такой-то указал», «правительство решило», «Верховный суд постановил» и так далее? Всё решает капитал и только он. Все звенья государственного аппарата находятся в кармане таких как Акбырдери.

- Встаёт вопрос: что же нам теперь делать? – спросил Толун.

- Учиться. Я передам вам несколько книг, написанных философами-революционерами с разных планет. Когда вы будете спать, они будут записаны прямо в вашу память. А также несколько книг, относящихся к художественной литературе, которые облегчат понимание, но их вы получите на мобильники и прочитаете самостоятельно.

Почин.

На следующее утро оба парня проснулись с новыми знаниями. Мир будто преобразился, особенно для Толуна. Всё вокруг стало ещё более серым. Как и обещала Унцея, в их телефонах появились новые книги. Первым шёл роман Сергея Снегова «Диктатор». Оба с воодушевлением взялись за чтение. Когда через несколько дней они встретились, Толун так поприветствовал Юура:
- Как дела, Гамов?

На что тот машинально ответил:

- Нормально, Семипалов.

Помимо книг, Унцея познакомила парней с некоторыми образцами изобразительного и киноискусства планет Всеобщего Союза Высокоразвитых Цивилизаций.

- Знаешь, Чудина Вирве собирает народ на презентацию своей новой книги «Потребители». Естественно, она воспользуется моментом для лекции-проповеди своих монархических взглядов. Мы то с тобой понимаем, что её идеи — это голимый бред, но вот на неподготовленные, неокрепшие умы она может вполне с успехом воздействовать. Было бы неплохо если бы мы могли как-то это расстроить. Только вот как?

- Если бы мы могли привести туда кого-то, кто бы, пусть даже и не транслировал прогрессивные идеи, но ассоциировался с образом прекрасного будущего. – высказал свою мысль Толун.

- Чивек Шарум.

- Точно! – воскликнул Толун, - Но как нам её заполучить? Я уже представил, как она появляется в зале под ту мелодию «Появление» из фильма «Прибывшая в прошлое». Хотя тогда она носила другое имя, но я думаю, что её все узнают и просто забудут про Чудину.

- Надо поговорить с Унцеей.

Унцея пообещала всё устроить, но предупредила парней, что мало увести людей из лап мракобесов, надо обязательно взамен показать им путь в будущее, путь к рассвету.

Наступил день презентации, которую было назначено провести в доме офицеров, где всё ещё сохранился актовый зал. На сцене был поставлен стол, за которым, лицом к зрителям сидели три женщины – сама Чудина Вирве и две её близкие единомышленницы. Справа от неё сидела другая писательница, автор нашумевшего романа «Отверзшая зенки», по которому сняли одноимённый сериал, а слева сидела женщина в очках, своим видом настолько напомнившую Толуну героиню фильма «Безымянная звезда», просмотренному им благодаря Унцее. И вот именно она и начала презентацию:

- Дамы и господа. Сегодня мы собрались здесь в этом зале, чтобы познакомится с новым творением нашей глубокоуважаемой госпожи Вирве. Поаплодируем ей (зал оглушил звук хлопающих рук).

- Спасибо! Спасибо! – сказала Чудина привстав и снова сев на место, позволив первой продолжить свою речь.

- Итак, представляем вашему вниманию книгу, которая называется «Потребители». Вам наверняка не терпится узнать о чём эта книга. Увы я не могу её вам пересказать, гораздо лучше будет, если вы сами её прочитаете. Но я должна вас предупредить, что, прежде чем браться за чтение столь серьёзной литературной работы, каковой несомненно является данный роман, вы должны быть к этому готовы и я объясню почему. Дело в том, что в годы существования безбожного Красного Союза, населению внушалось крайне негативное отношение к нашему последнему императору Николя Ходынскому. Так вот пора развеять мифы и грязные слухи вокруг этой августейшей особы, с такой трагической судьбой. Вспоминая нашего горячо любимого святого страстотерпца, императора Великоградской Империи, я едва сдерживаю слёзы. – говорившая достала платок, всхлипнула и получив моральную поддержку от остальных сидевших на сцене, продолжила, - Николя Ходынский был добрым, мудрым и справедливым правителем, ниспосланным нам самим господом богом. Как он любил свой народ и свою страну. – пафос, с которым она произносила речь, выдавал в ней актрису средней руки, но дальше она перешла от стенаний по последнему царю, к назидательной речи. – Вы все должны хорошенько запомнить. Наш император был святым человеком, оболганным коммунистами. Этими безбожниками, бандитами и убийцами. И теперь долг каждого из нас сделать всё, чтобы подобное больше никогда не повторилось. Особенно это касается молодёжи, которая в силу своей неопытности, к моему глубочайшему сожалению и сейчас иногда сочувственно относится к коммунистам. Что дала нашей стране эта безбожная красная власть? – Только разруху, голод и бесправие. Разве это время дало нам святых? – Нет и ещё раз нет. Поэтому мы обязаны быть бдительными и не допустить возрождения Коммунизма, особенно это важно, в тяжёлые для страны дни. Мы должны следить за нашими детьми, чтобы они ни в коем случае не увлекались Коммунистической писаниной, особенно в те часы, когда у них бывает свободное время.

В сердцах, Толун, саркастически переиначил её последнюю фразу – «Вы не должны появляться на вокзале, особенно те часы, когда проходит дизель-электропоезд» и если бы сидевшие в зале смотрели фильм «Безымянная звезда», то он бы выкрикнул эту цитату мадемуазель Куку, на которую женщина была так похожа. Поэтому он лишь громко сказал:

- Смотрите! – и указал на появившуюся на сцене Чивек Шарум в сопровождении Юура. В этот момент заиграла композиция, о которой они говорили ранее. Мелодия нарастала и вот она вылилась в известные всему их поколению ноты из песни, звучавшей в самом конце фильма «Прибывшая в прошлое». Благодаря этим нотам, даже те, кто сразу не узнал Чивек Шарум, которая, будучи девочкой, сыграла главную роль в этом фильме, теперь её узнали. По залу прошёл гул голосов. Юур, увидев это, громко сказал сидевшим на сцене:

- Вы утверждали, что в Красном Союзе не было святых. Да, не было. В атеистическом государстве святым не место. Но именно в Красном Союзе, да-да, том самом Великом Красном Союзе, которые вы и вам подобные так ненавидите появились по-настоящему чистые, светлые образы, рядом с которыми ваши святые выглядят просто блекло.

Чивек Шарум сошла со сцены и пошла по центру зала. Все гулко встали и приветствовали её. Про Чудину и её наперсниц будто позабыли. Те сидели ошарашенные произошедшим и лишь могли наблюдать, как Чивек Шарум выходит из зала, а за ней практически все, кто пришёл на презентацию. Когда основная часть присутствовавших вышла, заиграла новая мелодия - «песня о волшебной розе». Этого оказалось достаточно, чтобы и колебавшиеся ушли вслед за остальными. Выходя из зала вслед за ними Толун сам тоже запел:

Пусть вид её порою жалок,

Как скромной Золушки наряд,

Но ложь сворачивает жало,

Её заслышав аромат.

В любую крепость, дом и замок

Он проникает без труда.

И ощутивший этот запах

Солгать не сможет никогда.

Там, где она расцветает,

Там никто не солжёт,

Там никто никогда не солжёт…

Когда все перешли в соседний зал и стали брать автографы у Чивек Шарум, засыпая её сотнями вопросов, Юур обратился к присутствующим, попросив выслушать его:

- Граждане. Прошу уделить мне немного внимания. Вы все только что побывали на презентации книги и слышали все те потоки грязи, которые были вылиты на Красный Союз. Да, в Красном Союзе были совершены ошибки, но он отнюдь не был сплошной чёрной тиранией, какой его пытаются представить. Многие из вас с детства помнят и любят фильм «Прибывшая в прошлое», а те из вас кто моложе, судя по реакции посмотрели его в наши дни. Посмотрите на эту замечательную женщину, исполнительницу главной роли и спросите себя, чем для вас была её героиня? А сколько шедевров создал Союзный кинематограф? Ведь когда кто-либо хочет посмотреть хороший, вдумчивый фильм, обращаются, в основном именно к творениям времён Красного Союза. Также и с мультипликационными фильмами. А посмотрите, что снимают сейчас. Новые фильмы в большинстве невозможно смотреть из-за обилия фальши, гнуси, похабщины, ушатов помоев на прошлое. В мультфильмах просто засилье коммерческих отношений. Герои мультфильмов берут кредиты в банке, торгуют и наживаются на близких, даже в сказках, где, казалось бы, нет места для бизнеса, но и там, допустим царь может разговаривать с поддаными, а они в свою очередь с ним, как прожжённые спекулянты. В умы детей потоком льётся пропаганда торгашества.

- Ты видно забыл, где находишься. Здесь Солания, а не Великоградия. Мало нас ваша Великоградия грабила и угнетала. Так что шёл бы ты со своим Красным Союзом. – выкрикнул из толпы поджарый националист.

- Я пояснил вам свою позицию. Выводы делать вам. Миллионы людей во время Второй Мировой войны, отдали свои жизни за то, чтобы отстоять завоевания Социалистической Революции. – продолжил Юур.

В толпе послышался смех и на Юура посыпались обвинения вперемежку с угрозами. Агрессивные бараны кричали:

- Убирайся. Нас тут учить будешь.

- Сказки в другом месте рассказывай.

- Ты тролль? Кто тебе платит.

- Пошёл вон отсюда, коммуняка.

- Мой дедушка воевал в рядах соланского национального легиона за независимость Солании и он до последнего не складывал оружия в борьбе против ига коммунистов.

- Вешать вас надо. Сколько вы наших интеллигентов поэтов и писателей не за что расстреляли. Всю национальную элиту.

Какой-то человек успел крикнуть: «Правильно он говорит!», но его слова утонули в гвалте голосов националистов.

Юуру было что на всё это ответить, однако, вслед за несколькими крикунами, пришла в движение примерно треть толпы, - остальные сохраняли нейтралитет. Отсечь бесноватых крикунов у него возможности не было, дальше слушать они бы его не стали. Продолжи он разговор его бы просто забили до полусмерти. Значимая часть населения Солании больна национализмом, а с националистами имеет смысл говорить, только по отдельности, желательно одев последних в смирительные рубашки. Поэтому он ответил им так:

- Ну так создайте что-нибудь что было бы лучше, чем тогда. Сделайте так, чтобы на улицах не было беспризорных детей, просящих милостыню. Сделайте так, чтобы никто не рылся в помойках. Сделайте так чтобы у всех была нормальная работа, с нормальными условиями труда. Сделайте так, чтобы медицина была бесплатной и доступной всем, чтобы образование было качественным. Сделайте это, а уж потом и критикуйте Красный Союз. – сказав это, Юур взяв под руку Чивек Шарум и направился к выходу. У самого прохода он остановился, достал из кармана наклейку и приклеил её на стену, а затем кинул напоследок собравшимся:

- Если у кого есть вопросы, вот мой электронный адрес. – указав на надпись на наклейке.

За ними последовал и Толун. Когда они вышли на безлюдное место, Чивек Шарум исчезла, поскольку она была искусственно создана Унцеей и представляла собой нейтриниумного андроида. Когда необходимость в нём отпала, Унцея просто распылила его. Дальше друзья пошли вдвоём. По дороге они зашли в знакомое кафе и заказали чай. После того, как официант принёс чай и ушёл, Юур сказал:

- Знаешь, как я сожалею о том, что не обладаю теми знаниями и способностями как Унцея. Как я сегодня хотел просто взять этих крикунов, вырвать за шкирку из толпы и просто швырнуть об стену. Ну как люди могут быть настолько беспробудно тупы? Ведь сейчас не феодальная эпоха, когда знаниями обладала лишь знать…

- Ого. Куда же подевался твой гуманизм, Гамов? Нет чтобы сбросить их с вертолёта над городом. – злорадно пошутил Толун.

- Шутки шутками, а сегодняшний почин я считаю провалившимся.

- Ты сам говорил, - будем сеять в асфальт. Вот и засеяли.

- Увести людей от Чудины у нас получилось, а вот дальше что-то пошло нет так.

- На мой взгляд затея была провальная изначально. Может быть, надо было только увести людей, напоследок бросить им нечто вроде: «сами теперь делайте выводы»?

- Я даже не знаю. Возможно, ты прав. С одной стороны, рано было раскрывать карты, а с другой стороны не высказать своей позиции тоже неправильно.

- Народ ныне стал очень ленивым. – посетовал Толун.

- Ты о чём?

- Да о твоём электронном адресе. Оставь ты телефон, так тебе только и названивали бы нацики, а электронными адресами теперь мало кто пользуется. Даже при регистрации приложений на телефоне, когда электронный адрес необходим, то иной раз его создают, только ради регистрации, а потом просто забывают.

- Да такие есть, но те, кто действительно чем-то интересуется, все имеют постоянные электронные адреса.
Это да. – согласился Толун.
На телефон Юура пришло сообщение. Унцея просила о встрече. Друзья расплатившись вышли из кафе. Унцея ждала их.

- Ты поспешил Юур. – сказала она с ходу.

- Но…

- Я знаю, чем ты руководствовался, но ты забыл, что неподготовленным людям, с мещанским, да ещё и националистическим сознанием говорить что-либо подобное в лоб равносильно самоубийству. Я едва успела распылить пассивирующие ингибиторы. Если бы ты не остановился, то они бы не помогли.

- И как мы должны были поступить?

- Нужно было уведя людей с презентации, только намекнуть им что их обманули и оставить свой контактный адрес – это ты правильно сделал, только фиксировать на стене надо было иным способом. Ну это ладно, я позаботилась об этом, поскольку несколько не в меру активных националистов, как только вы вышли, тут же принялись сдирать его со стены.

- И что ты сделала? – спросил Толун.

- Спаяла структуру бумаги с поверхностью стены, так что стереть надпись можно было либо сильным химикатом, либо зубилом.

- Как у вас всё просто! И мановением руки, взяла и двинула полки! – вспылил Юур.

- Не обижайся. Я могу вам помогать, но я не уполномочена делать вашу работу за вас.

- А жаль. Команда вашего корабля имея вооружение, о котором тут и мечтать не смеют, могла бы просто предъявить ультиматум буржуазным правительствам и потребовать начать социалистические преобразования. – сказал Толун.
Унцея улыбнулась и ответила:

- Ишь ты, принеси всё вам на блюдечке. Только вот вопрос - достойны ли вы с него есть?

Юур опустил голову и немного успокоившись, тихо сказал:

- Я пойду до конца, даже если ты не будешь помогать мне совсем.

- И я тоже. Мне терять нечего. – поддержал Толун.

- Вот так то лучше. Когда у вас созреют ещё идеи дайте знать. – сказав это Унцея исчезла, а Юур и Толун вновь оказались на безлюдной улице.


Предложение.

Через несколько дней Юур получил почтовое сообщение от одного человека, который попросил о встрече, написав, что ему есть что с ним обсудить. Он сказал об этом Толуну.

- Пойдём вместе. Поглядим, что за чёрт в союзники набивается. – сказал тот.

- Или нацики в ловушку заманивают. Обычный человек, сначала интересуется, кто мы, чего хотим добиться и так далее.

- Вот потому и пойдём вместе. – твёрдо сказал Толун.

- Хорошо, только тогда давай так, если там будет не толпа нациков, а один-два человека, то подойду я один, а ты будь поблизости и слушай о чём мы будем говорить.

- Договорились.

На встречу пришёл один человек. На вид ему было около шестидесяти. При виде Юура он сам подошёл к нему и протянув руку сказал:

- Называй меня Серый Волк.

- А может правильнее Голубой Волк ? – сразу отреагировал Юур.

- Вижу наслышан. – недовольно проворчал незнакомец, надеявшийся с ходу произвести впечатление своим, как он думал, оригинальным прозвищем.
Неподалёку от них, на скамейке, отделённый кустарником, сидел Мурсей Солан и слушал их разговор. Ни Волк, ни Юур с Толуном не знали его, хотя он знал всех троих, причём Волка гораздо дольше, но ничего примечательного он в нём не находил.

- Я Юур. Вы позвали меня на встречу. Слушаю вас.

- Я видел вас на презентации и слышал ваше выступление. Не могу сказать, что я с вами согласен, но ваш запал, ваша вера в свои слова мне положительно понравились. Думаю, что мы могли бы с вами сотрудничать, если, конечно, вы исключите из своих дальнейших речей всякое восхваление Красного Союза. Его больше нет, это прошлое. Нельзя жить прошлым, надо принимать во внимание требования сегодняшнего дня и с этим идти в будущее.

- Во-первых, я не восхвалял Красный Союз, а лишь пытался отстоять объективное отношение к истории и если сравнивать достижения Красного Союза в социальной сфере, то апологеты «дня сегодняшнего» - а для меня – дня позавчерашнего, вообще не имеют права на критику. Во-вторых, вы предлагаете сотрудничество, в таком случае вкратце изложите свою программу.

- Хорошо. Мы хотим, чтобы Солания стала демократическим государством со сменяемой властью.

- А кто это «мы»?

- Мы патриоты Солании, мы любим свою Родину и желаем видеть её независимой и процветающей.

- Что вы подразумеваете под «демократическим государством»?

- Странные вы задаёте вопросы. Разве вы не знаете, что такое Свобода и Демократия? Хотя, откуда вам, стороннику Красного режима это знать. – огрызнулся Волк.

- Ну так и просветите, что в вашем понимании есть «свобода», а что «демократия».

- Свобода, это когда человек волен делать всё что ему заблагорассудиться.

- И убивать?

- Причём здесь это?

- Простите, но я только делаю логические выводы из ваших же слов.

- Тогда позвольте вас спросить, а что, по-вашему, тогда «свобода»?

- Свобода — это господство над обстоятельствами со знанием дела.

- Книг начитался. Только вот жизнь я вам скажу не по книгам протекает, она свои,
неписанные законы имеет.

- Закон Вора, например.

- И это тоже.

- И, по-вашему, это не противоречит свободе? Ведь в криминальном мире, то, что вы
назвали «свободой», называется «беспределом».

- Странный вы человек.

- Что странного в том, чтобы мыслить логически? Вы сами себе противоречите, а я лишь указываю на это.

- Но позвольте…

- Мы ещё должны выяснить что такое «демократия»? – перебил его Юур.

- Да все знают, что такое демократия. Это власть народа. Что я вам тут экзамены сдаю? Мне пятьдесят восемь лет. Давно отучился, хватит. – вспылил собеседник.

- И в чём же заключается «власть народа»? В возможности голосовать на выборах?

- А разве этого мало? Народ идёт на выборы и голосует за своего кандидата.

- То есть как бы наделяет кого-то полномочиями?

- Естественно.

- А скажите, может ли народ точно также и лишить полномочий своего избранника?

- На время исполнения своих обязанностей выборочное должностное лицо обладает неприкосновенностью и может быть просто не переизбрано, поэтому да, получается может.

- Избираются обычно на несколько лет, а если избранник, который наобещал избирателям золотые горы, а как только сел в депутатское кресло начисто про них позабыл, то, по-вашему, выходит он должен досидеть в этом кресле до конца срока?

- Но во всём мире так.

- То есть вы признаёте, что ваша «демократия» ущербная?

- Несогласен. Многолетний опыт существования демократических государств говорит об обратном.

- Рабовладельческие государства существовали многие сотни лет, а некоторые и тысячи, феодальные просуществовали сотни лет и тем не менее прекратили своё существование, так с чего вы взяли, что ваши псевдодемократические государства будут существовать вечно?

- Но демократия, это наилучшее устройство государства…

- Для начала, демократия, это не устройство государства, нет такого строя «демократия». Демократия это лишь одна из форм управления. А в вашем примере, правильнее сказать плутократия, диктатура олигархии и то, что это «наилучшее устройство» полнейший вздор. Я не знаю как у вас поворачивается язык называть это наилучшим устройством, где перманентно присутствуют безработица, проституция, в том числе и детская, где есть бездомные.

- Ну не всё идеально, но в целом это издержки благополучия страны.

- То есть вы признаёте, что ради внешнего лоска, допустимо жертвовать людьми?

- Вы всё время какие-то недопустимые выводы делаете из моим слов. Я же вовсе не это хочу сказать.

- Хорошо. Отставим пока другие страны и спустимся на соланскую землю. Итак, чьи интересы вы намерены защищать если вас допустят во власть?

- Народа, конечно.

- Всего народа?

- Ну да.

- Тогда почему, у вас на лозунгах и в программе написано о поддержке собственников, ведь собственники, это не весь народ?

- Собственники — это самая активная часть народа, на самом деле, самая лучшая. Они организовывают производство, дают другим людям работу. И если бы не монополисты, они могли бы свободно развиваться конкурируя друг с другом. Ведь конкуренция – залог успеха и процветания. Будут процветать собственники, будет процветать и страна. Теперь вам понятно?

- У-у, сколько я слышал подобных мантр от разных коммерческих гуру. – произнёс Юур теряя терпение.

- А что разве не так? Разве не конкуренция движет вперёд науку и экономику?

- Скажите, к чему приводит собственников конкурентная борьба?

- Я же сказал – к процветанию.

- То есть в этой борьбе нет проигравших и нет победителей?
Волк задумался. Он понял, что попал в ловушку и не знал, что ответить. Сказать, что выигрывают все нельзя, поскольку Юур тут же приведёт примеры прогоревших собственников. Наконец, после паузы он выдал:

- В результате конкурентной борьбы выигрывают лучшие.

- Лучшие, то есть те, кто имея больше ресурсов сумел выжать с рынка конкурентов, а затем занять их место обогатившись в разы. Я правильно понял?

- Не надо так грубо, но в целом так.

- Тогда давайте проследим их следующие шаги. Став крупнее, эти успешные собственники начинают конкурировать между собой и тот, кто оказывается самым, так сказать, «успешным», а вернее сказать - самым  жестоким и беспринципным, занимает место своих бывших конкурентов и становиться олигархом, или как его ещё можно назвать, - монополистом. Так или не так?
Волк вспотел и сделав над собой усилие выдавил из себя:

- Так.

- Отлично. Тогда вернёмся к началу. Вы, стало быть, боретесь с монополистами, потому что они мешают свободной конкуренции, которая в свою очередь и порождает монополистов? – не дождавшись ответа Юур задал ещё один добивающий вопрос, — Это у вас коллективный политический мазохизм такой, или просто идиотия?
Толун ходивший поблизости, позади скамейки на которой сидел Волк и слышавший их разговор посмеивался. Невольно засмеялся и Мурсей.

- Я попросил бы без оскорблений. – произнёс наконец Волк.

- Ну что вы и в мыслях не имел. Я же вам сказал, я всего лишь делаю выводы из ваших слов.

- Тем не менее, борьба собственников против монополистов носит актуальный и прогрессивный характер в масштабах страны.

- Простите, а что могут производить мелкие собственники, чтобы обеспечить население в масштабах страны?

- Ну например, продукты питания.

- Хорошо, тогда почему люди ходят за продуктами в супермаркеты, а не к мелким лавочникам. Нет к ним они тоже иногда заходят, но чтобы купить какую-то одну вещь. Не подскажите почему?

- В супермаркетах больше выбор. – признал Волк.

- В супермаркетах, в первую очередь, дешевле и выбор шире, как вы верно подметили. Это вас ни на какую мысль не наталкивает?

- Не понимаю, на какую мысль ещё меня это должно натолкнуть?

- А, например, на такую, что монополисты способны обеспечить страну более широким и более дешёвым ассортиментом товаров, чем мелкие собственники. Более того, раз речь идёт о масштабах страны, скажите ваш мелкий собственник способен производить, скажем самолёты? А корабли, компьютеры, автомобили, производственные станки и агрегаты? В гараже, например, танки строить? – Нет, не может. А вот монополист, владелец заводов может. Из чего следует естественный вывод, что те, с кем вы боретесь более прогрессивны чем те, кого вы защищаете. Всё что вы тут расписываете как нечто актуальное, на деле устарело более сотни лет назад. Почитайте «Железную стопу»  Джея Лодна, она написал её сто лет назад и там описан диалог, похожий на тот, что произошёл между нами.

- Ну знаете ли… Не надо забывать, что у мелких частников продукты более качественные.

- Весьма спорное утверждение. В отдельных случаях это имеет место быть, но и дерёт ваш лавочник за это больше. То, что раньше, при Союзе было общедоступным, теперь преподносится как «экологический, натуральный продукт», который продают по возможности дороже. Но даже эти товары, зачастую уступают по качеству производившимся в Союзе.

- Качество продукции зависит от совести производителя.

- Нет такой экономической категории как «совесть». Хотите знать, почему ваши хвалёные частники производят продукцию, рассчитанную на массовое потребление низкого качества?

- И почему же? – спросил Волк.

- Для начала ответьте на вопрос о цели производства. Зачем тот или иной товар был произведён?

- Для удовлетворения спроса населения.

- В таком случае имела бы смысл реализация по себестоимости. Не утруждайте себя, ответ уже содержится в слове «товар».

- Товар? Но каким образом?

- Да вы и что такое «товар» не знаете. Поразительно. Товар – это продукт, произведённый для обмена, то есть, упрощая, – на продажу. Цель производства товаров – получение прибыли. Отсюда и плохое качество, ибо максимальная прибыль требует минимальных издержек.

- Вы материалист до невозможности.

- О, я только польщён такой оценкой. Теперь вернёмся к «дающим работу». – ответил Юур.

Волк сник, почувствовав, что его снова будут «бить», но не в силах признать поражения.

- Предположим, что вы свергли нынешних олигархов, пришли к власти и стали взращивать новых олигархов из своей среды. – эти слова Юур произнёс с особым сарказмом.

- Я протестую. Мы вовсе не собираемся плодить новых олигархов.
«Засеете семена лжи и взойдёт ложь» - подумал Юур, но сказал в рифму своим мыслям:

- Хорошо, вы засеете семена ржи и взойдёт рожь. Это уж простите факт. Так вот, что я хотел спросить – что выиграют наёмные работники, которых, кстати, больше, чем ваших мелких собственников, в результате вашего прихода к власти?

- Как что? Появиться больше демократических свобод, не станет давления монополистов-олигархов. Люди станут жить лучше.

- Ещё раз, в чём будет выражаться улучшение жизни наёмных работников?

- Для них будут построены новые торгово-развлекательные центры, увеличиться количество развлекательных передач и культурных мероприятий, нацеленных на воспитание патриотизма.

- Что и требовалось доказать!

- Но что опять не так? Это ли не забота о простых работниках?
Слова «оппозиционера», напомнили Юуру разговор змееносца с Фай Родис, в романе Ивана Ефремова «Час Быка» и он тоном прокурора, сказал:

- Основная прибыль любого предпринимателя, мелкого собственника, занятого в производстве, это неоплаченный труд работника, то есть собственники в ходе своей предпринимательской деятельности непрестанно грабят своих работников, выплачивая им не полную стоимость их труда – в противном случае их доходы были сравнимы с зарплатой работников, а лишь ту сумму, которую они им платят в соответствии со стоимостью рабочей силы на рынке труда. Иными словами, чем выше безработица в стране, тем ниже будет зарплата у работающих и тем выше прибыль собственников, владельцев фирм. И всё что вы предлагаете этим людям это увеличение развлекательных программ? Нуждающихся в хлебе, собрались накормить зрелищами и пустыми проповедями, как и 100-150 лет назад. И после этого вы смеете говорить о собственниках как о прогрессивном классе? Да вы за полтора века не придумали ничего, что вы могли бы дать наёмным работникам, чтобы хоть как-то оправдать своё существование. Это я ещё не сказал о том, что ваши торгово-развлекательные центры – дополнительная обдираловка, где на всё установлены прадедушкины цены. То есть, благодаря такой «заботе» о работниках, вы ещё раз им карман залезете. Что сказать – благодетели, прямо слёзы текут от умиления. Это ни что иное, как просто наглое лицемерие и издевательство! Запомните, что я вам скажу. Для простого работника есть только один враг – это собственник. Да-да, тот самый собственник, работодатель, предприниматель как вы его там любите именовать и интересы которого вы так защищаете. Не сахаринец и не великоградец, а враг собственник, вне зависимости от его национальности. Ибо именно предприниматель, благодаря буржуазным законам живёт и богатеет за счёт работников. Именно он, собственник получает прибыль, с того, что работник с утра до вечера трудится, а в результате ему хватает только чтобы хоть как-то себя прокормить. Разве существование Красного Союза не показало вам, что время ваше заканчивается, что вы больше не нужны? В один прекрасный день, народ, а говоря народ, я в отличие от вас, подразумеваю трудовой народ, всех тех угнетаемых предпринимателями наёмных работников, которые составляют большинство населения, свергнет вас окончательно. И вот тогда, лишившись приставки «буржуазная», слово «демократия» станет соответствовать своему значению, ибо только при социализме возможна демократия для всего трудового люда, а не для кучки избранных. Нас не пугает произошедшая буржуазная контрреволюция, погубившая Красный Союз. Когда-то один философ-революционер сказал: «Революция будет состоять из долголетних битв, из нескольких периодов натиска, с промежутками контрреволюционных судорог буржуазного строя» .

- Когда я шёл сюда, я надеялся на конструктивный диалог и возможность сотрудничества, но я ошибся.

- Вы не ошиблись, вы просто жертва своей политической безграмотности. Как вам, осколку козлабеевского «народного фронта», этой мерзопакостной националистической профашистской партейки, могла придти в голову мысль, что я коммунист стану с вами сотрудничать, при том, что вы продолжаете оставаться в стане классового и идеологического врага?

- Я думал…

- Вы думали, что я из тех, кто когда-то без боя сдал вам власть ? – Юур громко рассмеялся.

- Всего хорошего. – поспешил откланяться «оппозиционер».

- До встречи на ревтрибунале. – саркастически крикнул тот ему вдогонку.

- Незамутнённый гражданин. Тридцать лет прошло, а он так ничего и не понял. – сказал подошедший Толун.

- Говорят, мудрость приходит с сединами, однако к некоторым седины приходят одни.
– ответил Юур.

Ива.

Юур и Толун старались налаживать связи с коммунистами и сочувствующими в других странах. В Великоградии и других республиках жили немало идеологически подкованных парней и девушек. Все они находили друг друга в социальных сетях, порой спорили по политическим вопросам. Это были люди с горящими сердцами. Юур и Толун радовались общению с ними, чувствуя, что вместе они добьются успеха. В своих мечтах Юур уже вместе с ними и Толуном совершал Социалистическую Революцию и даже строил планы по организации жизнедеятельности новой страны. Однако новая встреча с Унцеей спустила его с небес.

- То, что у вас повсюду есть единомышленники это прекрасно, но в целом их очень мало. Когда-то философ-революционер с планеты Земля, Владимир Ильич Ленин сказал: «Нам истерические порывы не нужны. Нам нужна мерная поступь железных батальонов пролетариата». Вы собираетесь захватить власть, а для этого вам нужна армия. – сказала Унцея.

- Но это всё люди, горячо преданные идее и готовые пойти на смерть. – ответил Юур.

- На героическую, но бессмысленную смерть. Буржуазия, имея в своих руках всю полноту власти, сначала вас уничтожит, а затем, через СМИ оклевещет, представив кучкой безумных террористов. Плюс ко всему это будет для неё повод устроить «охоту на ведьм» в отношении к оставшимся левым. То есть вы и сами погибнете и других подведёте.

- Но где мы возьмём такую армию? – спросил Толун.

- Давайте я вам кое-что объясню, хотя из тех материалов что я дала вам ранее, вы должны были это понять, но тем не менее слушайте. Период контрреволюционной реакции – самый тяжёлый для революционеров. Поскольку господствующая в обществе идеология, это идеология господствующего класса, а это означает, что головы большинства населения забиты национализмом, религией, шовинизмом, либерализмом и всякого рода охранительством, что вкупе и составляет буржуазную идеологию, призванную сохранять господство капитализма. Также всё вышеперечисленное, способствует культурной деградации – тут националисты ярчайший пример необразованности и диких необузданных порывов. И вот, чтобы в таких условиях вести успешную пропаганду, вам придётся научиться владеть как, словом, так и некоторыми боевыми навыками. Среди людей с низким культурным уровнем вести агитацию, без доказательства способности к физическому подавлению противника вы будете вечно изгоняемы.

- Я думал об этом, но всё же надеялся, что как-нибудь обойдётся без этого. – сказал Толун.

- Не обойдётся. – уверенно сказала Унцея.

- Что же, будем изучать ещё и каратэ. – проворчал Юур.

- Каратэ, это напоследок. Сначала вы должны усвоить джиу-джитсу и айкидо, а вот каратэ и кикбоксинг нужно включать лишь как дополнительные элементы. Начните тренировки, я помогу вам с теоретической подготовкой.
Когда друзья остались одни, Юур сказал:

- Нет, конечно, владеть боевыми искусствами никогда лишним не будет, но как оно нам поможет в деле пропаганды? Это в фильмах крутые каратисты побеждают людей с огнестрельным оружием, а в реальности, к человеку с автоматом просто так не подойдёшь.

- Думаю она имела в виду другое. Вот вспомни наш случай на презентации. Если бы ты там парочке нациков походя начистил бы рыло, все остальные бы попросту заткнулись и ты ушёл бы с триумфом. Поверь, я больше тебя контактировал с этой средой. В силу низкого интеллектуального развития они уважают только силу.

- «Сила - последний аргумент идиота» - да уж, именно это мне в социальных сетях упорно доказывали, угрожая поймать и «доказать» мою неправоту. Когда у недалёких людей нет аргументов, чтобы тебя опровергнуть, но принимать твою точку зрения они не собираются, в силу предубеждённости, то всё что они могут это физическая расправа.

- Это ещё один повод, чтобы быть готовым и к такому повороту событий.
- Ты прав. С завтрашнего дня начнём тренировки. А ещё мне пришла в голову идея, открыть спортивную секцию и по воскресеньям обучать молодых людей самбо, при этом само собой ведя разъяснительные беседы по поводу нашей политической позиции.

- Это правильно. Когда-то нацики устраивали полуподпольные секции по обучению каратэ и дзюдо – растили кадры для борьбы с коммунистами, хотя в итоге это им не слишком понадобилось, но они готовились.

- Я помню. В последние годы существования Союза какая только нечисть не повылазила из-под колод. Но у нас иные цели, прямо противоположные тем, что были у тех отморозков. Главное – пропаганда, ведь мы сеятели.
В течение нескольких месяцев друзья занимались самосовершенствованием, как в умении произносить речи, так и в овладевании боевыми искусствами. В их секцию записались сначала двое парней, а потом ещё три парня и одна девушка.
Юур и Толун аккуратно прощупывали почву для разъяснительных бесед, постепенно подготавливая ребят к восприятию того факта, что окружающий их мир может быть устроен иначе.

Как-то случилось так, что Юур и Толун вместе стояли на остановке. Автобуса долго не было и собралось немало народа. И тут откуда-то появился средних лет мужчина, который слышал недовольное ворчание попытался пропагандировать свои идеи. Это был один из адептов козлабеевского «народного фронта». Излюбленной темой большинства сторонников капитализма, являются разглагольствования о «демократии». Не составил исключения и пришедший. Разведя демагогию об «истинной демократии», которой «всегда добивалась» его партейка, он перешёл к проклятиям в адрес двух первых руководителей Красного Союза.
Друзья, переглянувшись быстро направились к буржуазному демагогу. Юур с ходу, ловким ударом, двинул ему чуть ниже шеи и сбил его с ног. Толун же придержал ринувшегося было ему на помощь парня.

- Ты кого тут ругаешь, спекулянтский холуй? – спросил Юур, когда тот упал на асфальт.
Фронтовец стал подниматься на ноги, но Юур стоял над ним и не дожидаясь ответа оппонента, перешёл к идеологической контратаке:

- Того, кто дал всей стране бесплатное образование, ты ругаешь. Ты ругаешь тех, благодаря кому тебя самого выучили в институте и вывели в люди. Ты ругаешь тех, благодаря кому у людей появились пенсии, появились оплачиваемые отпуска по уходу за ребёнком, бесплатная медицина, нормированный восьмичасовой рабочий день – всё это было установлено на государственном уровне и всё это вы сразу же стали топтать и отменять, как только оказались у власти. Ты ругаешь тех, благодаря которым стали возможны победа в самой страшной войне и прорыв в космос. И много чего ещё, что долго перечислять. А что сделали вы? Разве не в период президентства вашего лидера Козлабея, были уничтожены сотни различных предприятий, дававших работу, а следовательно и средства на жизнь тысячам и тысячам людей? Как там ваш выродок говорил: «Зачем нам заводы и фабрики, мы будем нефть продавать и как сыр в масле кататься». Посмотри на этих людей, похожи они на тех, кто как сыр в масле катается?

- У нас отобрали власть. – буркнул козлабеевец.

- Да помню эту историю. Вы, шайка бандитствующих националистов-разгильдяев разваливших всё и вся. Восставший полковник во главе подконтрольной ему войсковой части двинулся на Ветров и ваш доблестный Козлабей юркнул заячьей дорогой.  Я всё помню. И как отец нынешнего президента обвёл вокруг пальца этого полковника, оставив его с носом, а сам стал президентом. Я всё помню. Неужели ты думаешь, что после всего того огромного вреда, который вы нанесли Солании, вам кто-то ещё раз поверит?

- Ваша карта тоже бита. Где ваш Союз? Всё, развалился. – злорадно огрызнулся фронтовец.

- Не развалился, а был преднамеренно уничтожен, в том числе и стараниями таких идиотов как ты! – злобно встрял Толун.

- За что вы боретесь? - Только за то, чтобы сменить президента и продолжить ту же политику. И это не пустые слова. Я ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь из вас всерьёз озаботился проблемами наёмных работников. Вы выражаете интересы только собственников, то есть тех, благодаря кому страна и находиться в таком положении. У вас даже лозунг есть – «Поддержим собственников!». Так чем вы лучше тех, кто сегодня сидит у власти? Нынешняя власть тоже выражает интересы собственников. Уже одно это говорит, что вы точно такие же, а с учётом вашего некогда пребывания у власти, так вы вообще не должны из-под камней выползать, у вас нет морального права на Солнце смотреть, не то, чтобы людям что-то там говорить. – уверенно заявил Юур.

Козлабеевец, поняв, что дальнейшая беседа не принесёт ему ничего кроме ещё большего разоблачения, поспешил ретироваться, угрожающе крикнув напоследок:

- Мы ещё увидимся!

- Не сомневаюсь, но от тебя зависит, будет ли это просто встреча, или ты будешь подсудимым на ревтрибунале. – парировал Юур.
Друзья сели в автобус. Вокруг них шло обсуждение произошедшего.

- Пустое всё. Они сами не знают чего хотят. – сказал один парень.

- Не скажи. Уж очень они уверенно отстаивали свою точку зрения. Когда человек уверен в своих словах, значит в них есть правда – ответил ему пожилой мужчина.

- Странные они. У нас повсюду их ругают, а они из-за этого человеку по морде съездили. – сказал ещё один мужчина средних лет.

- Несправедливо всё. Это когда-нибудь должно кончиться. Не знаю как вам, а мне при Союзе лучше жилось. – сказал ещё один пожилой.

- Да разве можно его вернуть? Кто позволит? – сказал предыдущий.

- Кто знает. Когда Союз создавали тоже никого не спрашивали. – парировал последний.

- Может нам стоило продолжить разговор, но уже с ними? – предположил Толун.

- Возможно, но мне кажется всё же им и произошедшего пока достаточно. Сейчас наше оружие – знания и уверенность в своих словах. Уже то что мы уверенно заявляем свою позицию будет работать на нас. Беда в том, что нас мало. Будь нас хотя бы сотня, всё что мы будем говорить, осядет в головах.

- Вот только среда их общения к этому не располагает. Говоришь, разъясняешь, вроде бы соглашается, а на завтра, будто и не было этого разговора, снова всю ту же идеалистическую чушь несёт. А всё почему? – А потому что вечером, снова посидел со своими и те ему мозги снова набекрень сдвинули.

- Это да. На словах, так многие с нами, а вот как только чего серьёзного касается, так каждый спрятаться готов. «Господину Икс такие слова в лицо бросить? – он конечно сволочь, но лучше без меня». А то и того хуже: «А пойду-ка я расскажу про ваши планы господину Икс, пусть возьмёт меня на заметку. Глядишь и на хорошее место пристроит».

- Во-во. Очень знакомо. Это с трёхцветными тряпками бегать и орать «Царах – это Солания!» никому не возбраняется, даже приветствуется. Ибо глупо и даже вредно, но стоит против собственников слово сказать, так у всех на лицах вместо заинтересованности – «куда бы мне смыться?» надпись появляется. – сказал Толун.

- «Ты иди, а мы посмотрим, если победишь может и поддержим, а если нет, то мы и вовсе не причём.» - Печально всё.

- Кстати, я с женой помирился. – вдруг сообщил Толун.

- Ну хоть какая-то хорошая новость. Рад за тебя.

- Спасибо.

Весь следующий день невесёлые думы одолевали Юура. Ребята в созданной ими спортивной секции неохотно слушали их, когда он и Толун заводили речь о будущем, о политике. Поначалу, один из них открыто заявил, что не желает ничего знать о Коммунизме, на что Юур сказал ему:

- Знаешь почему обучение в секции стоит так дёшево? – Я объясню. Всем вам наверняка приходилось сталкивать со случаями, когда вам, что-либо предлагают дешевле, но взамен просят просмотреть рекламу, так вот вы получаете здесь спортивные навыки по значительно заниженной цене с условием, что будете принимать участие в наших дискуссиях на политические темы.
Никто из них не принимал деятельного участия в обсуждениях, так иногда бросались репликами общего характера. Каждый из них считал, что всё о чём говорят Юур и Толун несерьёзно и даже вредно, но не спорили, полагая важным лишь спортивную, практическую часть обучения. В секцию приходили и новые ребята, однако и они не тяготели к освоению политической грамотности. Тогда Юур и Толун решили сократить программу обучения в секции до минимума, в конце выдавая оказавшимся бесперспективными для дела дипломы, на фоне которых был изображён символический жаренный петух, шагающий мимо двери, на которой было написано имя окончившего курс обучения.

Никто из получивших свои дипломы не спрашивал, что это означает, кроме одного парня. И тогда Толун пояснил ему:

- Видишь ли, всё что мы здесь говорили, ты пропустил мимо ушей, потому-что надеешься, что жаренный петух никогда тебя не клюнет. Так что, твоя мечта сбылась и он пока прошёл мимо.

Тот принял сказанное за шутку, вся глубина сарказма до не него так и не дошла. Он взял диплом и ушёл.

Юур не спешил домой. Его никто не ждал, а грустные мысли располагали к прогулке. Уже стемнело, а он всё шёл и шёл по улицам в нескольких сотнях метров от дома. Выйдя к центральной трассе, он направился вдоль по тротуару. У дороги стояли две девушки. Одна на краю тротуара другая на середине. Мимо проезжали автомобили и вот один остановился. Первая сразу же подошла к раскрытому окну дверцы. Начался торг. Поравнявшийся с ними Юур слышал всё о чём они говорили. Договорившись, девушка села в машину и уехала. Вторая осталась на тротуаре. Поймав на себе взгляд Юура цинично спросила:

- Что уставился? Таксу слышал?

- Слышал.

- Ну и?

- Многовато. Ну-да ладно. Пошли, здесь недалеко.

- Пошли.

- Я Юур, а тебя как зовут?

- Не всё ли равно? Тоже мне, романтик нашёлся.
Приведя её домой, Юур сразу же отправил её в душ, а сам принялся просматривать новости в социальной сети и не заметил, как девушка вышла из ванной и оказалась позади него.

- Ты Василий Булатов? – с удивлением спросила она.

- А ты что меня знаешь?

- Я подписана на тебя.

Лукаво взглянув на него, она взяла его за руку и потянула за собой. Цинизм, грубость и презрение, которые исходили от неё пока они шли к дому Юура, вдруг куда-то исчезли. Она вся переменилась, перестав быть колючей и дерзкой. Ночь, которую они провели вместе, была волшебной. Утром они вместе позавтракали и Юур проводил её до автобуса. Девушка была немногословной и испытующе поглядывала на него. На прощанье она нежно чмокнула его в щёку и сказала:

- Меня зовут Ива.

Взяв у неё номер мобильника, Юур вновь задумался о том, насколько отвратителен капитализм, который вынуждает женщин торговать собой. «Разве такой девушке место на панели? – Нет и ещё раз нет! Хорошо бы с ней снова встретиться. Чего бы я ни сделал, чтобы поднять её со дна. Да и не только её. Только вот в рамках этой поганой системы разве это возможно?» - с такими мыслями Юур пошёл на работу.

День прошёл как обычно, ничего примечательного не случилось. В этот раз, вечером он сразу пошёл домой, только забежав за хлебом в магазин. Но не прошло и часа как в дверь позвонили. «Толун» - подумал он и пошёл открывать.
К его удивлению, на пороге стояла Ива с небольшим чемоданом и сумкой.

- Привет. – сказала она и вошла в квартиру.

- Привет. – ответил Юур ошеломлённый происходящим.
Не давая ему опомниться, Ива заявила:

- Сходи-ка ты на часок прогуляйся, я пока ужин приготовлю.
Юур от удивления не находил, что сказать, а бойкая девушка продолжала наступление:

- Давай-давай, иди. И ни о чём не беспокойся.
Юур нехотя, но всё же повиновался. Выйдя во двор, он направился дальше по улице. Его терзали сомнения. С одной стороны он побаивался оказаться жертвой мошенничества – мало ли что, но с другой стороны он был рад, что наконец в его жизни появилась женщина, которая ему понравилась, хотя он ещё не знал, насколько интересна она ему будет как собеседник. Размышляя, он ушёл довольно далеко и вдруг заметил, как всё вокруг изменилось, как это было не раз и он увидел Унцею.

- Не сомневайся в ней. Прими её как дар природы. – сказала она.

- Так это ты всё подстроила?

- Нет. Я тут не причём, но я в курсе произошедшего.

- Как же у вас всё просто. Всё то вы знаете. – проворчал Юур.

- Всему своё время. Когда вы будете готовы, мы поделимся с вами тем, что знаем сами.

- Эх, когда это будет?

- Скоро. Кстати, вам с Толуном, по-видимому, надо перебираться в Великоградию.

- Зачем?

- А разве по твоим «успехам» не видно, что вы нужнее там, где асфальт мягче?

- То есть ты заранее знала, что у нас тут ничего не выйдет?

- Нет. Во всяком случае я надеялась, что вы сможете набрать хорошую команду. Пока вы пытались тут, в Великоградии уже есть несколько кружков-команд, которые надо объединить в столице. В этом я постараюсь их убедить и помочь с переездом. Так что и вам следует готовиться к решающему бою. Победите в Великоградии – победите во всех развитых странах. Мелкие, как Солания, играть значения не будут. Они сами потянутся к вам, как только увидят технические достижения вашей страны. – сказала Унцея.

- Да уж, походу сегодня мне выдался вечер сюрпризов. Но то, что сказала ты это очень хорошая новость.

- Толуну расскажешь завтра.
«Вот чертовка инопланетная!» - подумал про себя Юур, а вслух же, улыбаясь, процитировал:

- «О женщины, коварство в вашей стати».

- Беги-беги, ужин остынет. – лукаво ответила Унцея.
Вернувшись домой, он застал Иву в домашнем, хлопочущую над сервировкой стола.

- Вернулся. Мой руки и садись за стол.
За ужином Юур всё же задал мучавший его вопрос:

- Почему ты выбрала меня и почему ты на меня подписалась?

- Ты пытаешься бороться с системой, ты не такой как другие.

- Да самый обыкновенный я, просто вижу чуть глубже.

- Не скромничай. Я читаю твои заметки в сети и друзей твоих сетевых читаю. И я с вами во многом согласна.

- А у тебя что за счёты с системой? – задал риторический вопрос Юур, желая понудить её рассказать свою историю.

- Странный вопрос. Я окончила школу отличницей. Мечтала стать историком. Хотела поступить в университет, однако на бесплатные места не попала, поскольку на одно место было по 7–8 человек. Я подавала документы несколько лет, но так ничего и не вышло. Пошла работать в одну фирму – хозяин без обиняков сказал, что я должна буду с ним спать. Я ушла. В другую – тоже самое, в третью, в пятую. В седьмой согласилась… - Только не смотри на меня так осуждающе. Думала, что смогу, что вытерплю, но не смогла, сбежала. Он оказался такой мелкой, низкой двуличной меркантильной тварью, что до сих пор мне не хорошо от одной мысли, что я позволяла ему к себе прикасаться. После этого я пошла на улицу. И поверь, те работяги с которыми мне приходилось иметь дело, несмотря на их грубость, были не так омерзительны, как их хозяева. Так скажи мне, за что мне любить систему, которая закрыла передо мной все двери? Оставив только одну – дверь, ведущую на самое дно. Да я знаю, что ты скажешь, что я не одна такая – но, по-видимому, одна, потому что я не смирилась с тем, что капитализм, это норма, не приняла его правил как все, кого я знала и только ты составил исключение. Вот поэтому я и решила придти к тебе. Спать так хотя бы с достойным человеком. Спасибо тебе что не выгнал, хотя имел полное право. А те деньги я взяла только затем, чтобы расплатиться за квартиру с хозяином и раздать другие долги. Теперь ты знаешь всё.

- А родители твои как?

- Мать давно умерла, отец спился.

- Жаль. Я тебе сочувствую. Но должен тебе сказать, что я, как видишь живу скромно, живу фактически на одну зарплату, поэтому я не могу тебе обещать никакой роскошной жизни.

- Да мне это и не требуется. Главное для меня стать полезной для дела.
Юур испытующе посмотрел на неё и спросил:

- Бедная девочка, да знаешь ли ты на что себя обрекаешь?

- Не надо меня жалеть, мне тридцать два года, так что никакая я тебе не девочка. Страшнее того, на что обрёк меня и тысячи и тысячи других капитализм, всё равно ничего нет. Бороться и погибнуть или победить – вот каков мой выбор.

- Тридцать два… А мне сорок пять. Разница тебя не смущает?

- Не смущает.

- Скоро мне придётся уехать. Уехать в Великоградию для участия в настоящем деле.

- Это прекрасно. Если ты пойдёшь на баррикады, я буду подавать тебе патроны, заряжать оружие и сражаться плечом к плечу.
Юур притянул её к себе и обняв сказал:

- Милая моя… - вопреки его воли, слеза вытекла у него из глаза, но он тут же смахнул её, чтобы Ива не заметила.

* * * *

Толун тоже в тот вечер пришёл домой с работы. Вальна едва он сел ужинать стала ему выговаривать:

- Никогда не понимала твоей дружбы с этим развратником.

- Ты о чём?

- Не о чём, а ком. О твоём Юуре.

- Что за бред ты несёшь?

- А вот и не бред. Вчера твой Юрка уличную девку привёл. А сегодня вечером, она к нему с вещами переехала, как раз перед твоим приходом дело было.

- Ты то откуда знаешь?

- Не узнаешь, тут, все соседи уже об этом говорят.

- А ты, сорока короткохвостая и рада сплетни распускать. Видела и помалкивай – не уподобляйся соседским кумушкам. Эти и что видели расскажут и от себя добавят.
На другой день Толун встретил Юура и поздоровавшись с хитрым прищуром сказал:

- Миэль слухами полниться…

- Молчи! Убью! – в шутку погрозил кулаком Юур.

- Это конечно не моё дело, но как друг всё же должен тебя предупредить. Я понимаю, что тебе, конечно, нужна женщина, но стоило ли с уличной девкой связываться?

- Знаешь, Толя, что я тебе скажу. Ты меня столько лет уже знаешь, вот и подумай, по какой причине, кроме «влюбился с первого взгляда» подобное стало возможным.
Толун напряг свои мысли, с минуту обдумывал, затем сказал:

- Ты хочешь сказать, что она одна из нас, то есть наша единомышленница?

- Браво, Толун! Рад что ты понял.

- Ну и ну. Это же замечательно.

- Да, вот ещё что. Дела зовут нас на баррикады в Великоградию. Ты готов?

- Наконец-то. Когда едем?

- Через три дня. Мы с Ивой уже готовимся.

- Она поедет с нами?

- Обещала подавать мне патроны.
Через три дня, как и было оговорено, они отправились в аэропорт.

- А что Вальна не летит с тобой?

- Она назвала нас сумасшедшими придурками и наотрез отказалась отправляться со мной.

- Не переживай.

- Да я и не переживаю, просто неприятно. Я и не собирался её брать, а предложил лететь со мной, чтобы проверить её реакцию. Она закатила истерику, заявив, что раз я такой чокнутый, то могу убираться куда угодно.

- М-да. Если бы мы собирались идти отвоёвывать Харац, когда затеяли последнюю военную авантюру, пошли бы отдавать свои жизни ради новых коммерческих объектов олигархов, то мы были бы патриотами, а не сумасшедшими. До чего же узколобыми бывают люди.

- Да забудь ты про них. В один прекрасный день, возможно, прозреют. Вперёд, политрук, нас ждут великие дела! – воскликнула Ива.

* * * *

Тем временем, Мурсей Солан мучался вопросами: «С одной стороны, вполне возможно удастся прожить свою жизнь без особых потрясений, но с другой стороны уже была война, которую многие не пережили. Вроде бы, приткнулся к тёплому месту и живи радуйся, но таких не так уж и много, да и как не крути, а всё вокруг постепенно меняется и тёплое место тоже может исчезнуть. В то же время, ну кто в наши дни всерьёз посмеет замахнуться на власть собственников? – Если таковые найдутся, то их либо расстреляют, либо сгноят в тюрьме. Теперь я понимаю, почему нашу так называемую оппозицию никто всерьёз не трогает – безопасны они для системы, совершенно безопасны. Толи дело Юур с Толуном. Вот их идеи опасны и в тоже время единственно стоящие. Да, за это можно пойти на смерть. «Харац – главная проблема Солании» - как же глупо это звучит, хотя для большинства это казалось правдой. Если когда-нибудь эти ребята столкнуться с нашими органами безопасности, я сделаю всё чтобы их отмазать.»

Революция.

В столице Великоградии собрались все, кто посчитал свержение буржуазного правительства и самого буржуазного строя своим святым долгом. Наша троица разместилась в двух номерах в дешёвом мотеле. Для главного совещания выбрали актовый зал одного из уцелевших заводов, который арендовали для проведения «коммерческой презентации новой продукции». Здесь были и знакомые Юура с Толуном по социальным сетям, так и совершенно незнакомые им люди. Всего собралось немногим более тысячи человек. Председателем собрания был избран Мих Пакс. Он вкратце ввёл окружающих в суть дела:

- Товарищи! Ситуация такова, что самым главным в наших действиях будет внезапность и слаженность. Каждый должен чётко понимать, что он будет делать, как во время самой операции, так и сразу после неё. План операции состоит из нескольких пунктов, которые я сейчас изложу. Первое – блокировка связи. Интернет, мобильная и телефонная связь, телевидение всё должно быть временно заблокировано. Этим займётся первый отряд, состоящий из компетентных групп, которые это осуществят, в то же время у нас самих должна быть постоянная связь между группами. Этот вопрос решён?

- Да! - ответил Лей Корн, назначенный ответственным за связь.

- Хорошо. Второе. Сразу же как только связь будет отключена, второй отряд, получив известие об этом осуществляет арест президента и правительства, взятие под контроль кодов запуска ОМП. Группы третьего отряда арестовывают всех олигархов, проживающих в Столице и берут под контроль все силовые ведомства. Как обстоит вопрос с этим?

- За самим Петитом Цахесом и министрами ведётся наблюдение, арест его, как и правительства должен пройти без особых эксцессов, с блокированием потенциально рьяных генералов тоже вопрос будет решён, хотя кое-какие трудности могут возникнуть. Те, кто пойдут, должны понимать, что идут на риск и я не могу обещать, что обойдётся без возможных потерь с нашей стороны. - предупредил Викор Рунт, командир третьего отряда.

- Мы знаем на что идём! – послышались выкрики из зала.

Юур, Ива и Толун внимательно слушали всё о чём говорилось на собрании. Когда заговорил Рунт, появилась Унцея и села рядом с ними. На этот раз это была она сама, а не её голограмма.

- У меня есть для вас кое-что. – сказала она поздоровавшись.

- Интересно. Ты нам расскажешь?

- Да. Импульсаторы и защитные костюмы на всех.

Оба перевели на неё взгляд.

- Импульсаторы? Такие как в романе у Снегова? – запальчиво спросил Юур.

- Вроде того. Я поясню.

- Лучше поясни это всем. - с этими словами, Толун, не позволив ей возразить взял её под руку и повёл в центр зала.

- Эта девушка должна сообщить всем кое-то очень важное, выслушайте её. – громко заявил Толун.

- Пожалуйста. Подойдите к микрофону и говорите. – сказал председатель.

Немного смущаясь, Унцея сказала:

- Рада приветствовать вас и поздравить с переходом к практическим действиям. Меня зовут Унцея и у меня есть небольшое дополнение к вашему плану. Состоит оно в том, что я привезла сюда специальное оружие и защитные костюмы. Это оружие не убивает, а временно парализует противника на 10–12  часов, в зависимости от организма. Действует оно по принципу электрического разряда и поражает всех в радиусе 5 метров от того, в кого разряд импульсатора попадёт первым. Защитные костюмы вам нужны, чтобы оказавшись на близком расстоянии от противника самому не оказаться поражёнными. Также, на импульсаторе есть специальная кнопка, которая активирует другой импульс, который приводит в чувство поражённого основным разрядом.

- Ого! Вот это да! – понеслись восторженные возгласы.

- А какова дальность распространения импульса? – спросил Линд Колг, командир второго отряда, в который вошли Толун и Юур с Ивой.

- У основных до 200 метров, но в комплекте, который мы доставили сюда есть около пятидесяти специализированных ипульсаторов, помеченных сиреневыми полосами, которые бьют до полутора километров, имеют снайперский прицел и вполне могут заменить снайперские винтовки.

- А какова пробивная способность? – продолжал расспрашивать Колг.

- Толстые стены не пробивает, но может поражать через перегородки или двери, имеющие толщину до 10 сантиметров.

- Как быстро наступает эффект от импульса?

- Мгновенно, причём абсолютно неважно куда он попадёт изначально.

- То есть тот, кого разряд заденет, скажем за ногу будет сразу же вырублен?

- Да. Все находящиеся в пятиметровой зоне от того, в кого попал заряд непосредственно, будут поражены, если они не находятся в защитных костюмах.

- Фантастика. Это же замечательно. Ведь нам и надо всего лишь на время устранить тех, кто может нам помешать. И не надо никого убивать, просто повырубаем их и всё. - воскликнул Толун.

- Только не забывайте, что они то будут в нас стрелять боевыми патронами. - сказал Рунт.

- Да риск есть и всё будет зависеть от слаженности ваших действий. Главное, ни в коем случае не паниковать. Действовать надо быстро, уверенно и решительно. Импульсатор достанет даже тех, кто попытается укрыться в какой-либо из комнат. Просто смело стреляйте в дверь. Если она обычная, то все, кто внутри, будут поражены. До встречи с препятствием, импульсный разряд ведёт себя как луч, а встретившись с ним он распространяется как облако вокруг него, поражая всех кто окажется в зоне воздействия. Кроме того, если есть подозрение что комната большая, то следует произвести два-три выстрела в одном направлении. Это усилит разряд и увеличит радиус поражения. - пояснила Унцея.

- Даже не знаю, как вас благодарить. – сказал председатель.

- Не стоит благодарностей. Считайте это подарком нашего научного центра. И ещё, в защитные костюмы, которые имеют вид лёгких комбинезонов встроены переговорные устройства, которые позволят вам беспрепятственно переговариваться, не будучи засечёнными, либо подслушанными.

- Нет, это просто изумительно!

- Теперь я хочу сказать о том, что следует учесть после взятия власти. Запомните вопрос о власти это вопрос о собственности, о финансовых ресурсах, поэтому нужно будет сразу создавать Фонд Общественного Потребления, который будет выполнять функции государственного бюджета, накопителя и распределителя средств. В данный Фонд должны поступить средства от экспроприации излишков имущества олигархов, национализации коммерческих банков, авиакомпаний и всех крупных предприятий. Взамен множества банков будет один единый Центральный Банк, взамен авиакомпаний одна разветвлённая структура и так далее. всё это должно функционировать благодаря вашей новой операционной системе, названной «Сальвация», к которой за границей будут ещё очень долго искать ключ. Собственно говоря, окончание работ по разработке этой системы и стало отправной точкой для совершения Революции. Чтобы не быть превратно понятой, поясню что я имею в виду. Дело в том, что мало просто взять власть, нужно тут же ею правильно распорядиться. В наши дни, на развёртывание управляющей системы и пуск её в действие у вас будет минимум времени. Либо вы успеете, либо вас сомнут. И тогда дело Революции будет отброшено на десятки лет. Немало значения следует уделить и СМИ. Сразу же после ареста президента, олигархов и правительства, нужно будет выступить на телевидении с разъяснительной речью.

- У нас для этого всё готово и речь, и серия просветительских, разоблачающих и разъясняющих передач и фильмов. Кроме того, наши товарищи не сидели сложа руки поэтому и подключение инфраструктуры основных крупных городов к новой операционной системе будет осуществлено в кратчайшее время. – заверил председатель.

Наконец наступил день осуществления. Второй отряд, как и было спланировано, с получением сигнала от первого, что вся связь блокирована, приступил к операции. Группа из двадцати человек, в которую вошли Юур, Толун и Ива, должна была перекрыть северное крыло здания правительства. Другие группы должны были перекрыть доступ с остальных трёх направлений, а также доступ на крышу и в подвал. По-быстрому вырубая охранников и бойцов национальной гвардии, группа быстро продвигалась к цели. Помещение за помещением были освобождены от возможного сопротивления 7 комнат с кабинетами, 2 подсобных помещения, столовая. Революционеры уверенно продвигались ко входу в главный зал заседаний правительства. Предполагалось, что северная группа встретиться с восточной, а южная с западной и вместе одновременно войдут в главный зал заблокировав таким образом оба входа. Группы юга и запада уже соединились и ждали у входа. У восточной группы возникла заминка, вызванная неожиданным появлением отряда гвардейцев у них за спиной.

- Стоять! Всем руки вверх! Оружие выбросьте перед собой! Отступить на пять шагов назад! Не оборачиваться! – командовал командир нацгвардейцев. И тут он увидел Юура вышедшего из-за угла. Три солдата одновременно с ним повернули автоматы собираясь стрелять. Прошло всего мгновение и послышался свист импульсатора, за ним ещё два и весь отряд гвардейцев оказался лежащим в забытии.

- Как же ты неосторожен, политрук! – укоризненно сказала Ива.

- Спасибо тебе! И тебе. – поблагодарил Юур Иву и подскочившего Толуна, который и дал завершающий залп по гвардейцам, а два первых сделал Ива.

- Чего уж там. – махнул рукой Толун.

- Всё произошло так быстро. Я на секунду опешил. Думал, не успею по ним дать разряд, изрешетят. Хорошо, что вы подоспели. Теперь я вам обязан жизнью.

- Ладно, проехали. На твоём месте мог оказаться любой из нас и тогда ты поступил бы также. – сказал Толун.

- Теперь ты точно должен носить меня на руках. – шутливо заявила Ива.

- С удовольствием! – ответил Юур и хотел было уже подхватить её, но тут подошли остальные бойцы обеих групп и командиры повели их ко второму входу.

Камеры, работавшие внутри зала, были настроены на съёмку и в историю вошёл момент, когда с двух направлений в зал вошли вооружённые революционные бойцы и белые лица напуганного президента, министров, председателя парламента и депутатов. Два депутата, представители псевдолевой парламентской псевдооппозиции, вскочив со своих мест крикнули президенту и министрам:

- Вот до чего вы довели!

- А ведь мы вас не раз предупреждали!

На что Линд Колг саркастично сказал им:
- Сядьте. Вы, дзюганцы, в своём репертуаре. Даже сейчас боитесь за их судьбу. Мы сделали то, что должны были делать вы, а вместо этого вы их всё время только предупреждали, так что сидите смирно, предупреждальщики.

Президент и правительство были арестованы. Председателем нового Социалистического правительства временно был избран Мих Пакс.

В этот же день было принято решение о форсированном переустройстве государства в соответствии с намеченным планом. А уже на следующий день, Мих Пакс выступил по телевидению с заявлением:
- Граждане Великоградии! Товарищи! Я Мих Пакс. От имени революционного правительства, объявляю Великоградию – Социалистической Республикой Великоградией. А это значит, что отныне все действия всех новых институтов власти будут направлены на построение Коммунистического строя. Забудьте все те байки и сказки, которыми вас пугали буржуазные холуи на телевидении, радио и либеральных видеоблогах. Это всё ложь и клевета, направленная на сохранение власти их хозяев. Но теперь этому пришёл конец! Прежнее, буржуазное правительство оставило нам много проблем, решение которых потребует от нас немало усилий и времени. Итак, перво-наперво мы имеем проблему с бездомными, в числе которых есть и молодые и дети. Деньги, полученные с экспроприации олигархов, пойдут на постройку новых домов, к строительству которых, кстати будут привлекаться те, кто в них будет жить, то есть таким образом мы дадим и работу и жильё. Под это выделено несколько районов города, где будут снесены ветхие дома и заменены современными зданиями, соответствующими требованиям техники безопасности. Все интересующиеся смогут наблюдать за процессом. Должен так же проинформировать вас, что многие имеющиеся новостройки не соответствуют нормам безопасности и являются опасными. И эта проблема будет решаться. – сказав это Мих Пакс сделал паузу, давая зрителям придти в себя от полученной информации.

- Теперь поговорим о независимости страны. На данный момент доля импорта преобладает над собственным производством в 4 раза. Так товарищи никуда не годиться. В ближайшие годы мы планируем осуществить реиндустриализацию страны, конкретные шаги в этом направлении сделаны уже сейчас. Именно наличие у страны собственной промышленности и делает её независимой, а не формальная пометка в буржуазной конституции. Как вы понимаете, открытие новых предприятий это и новые рабочие места. Да, пока мы вынуждены отключить внешний интернет, но внутри страны будет введена в действие операционная система «Сальвация», которую вы сможете установить на свои компьютеры и вместе с ней вы получите пакет программы, за зарубежные аналоги которых вам приходилось отдельно платить, либо пользоваться пиратскими версиями. К чему я это говорю - к тому, что уже открыт сайт с вакансиями на самый широкий спектр специалистов. Нуждающиеся в работе, а также желающие помочь сделать нашу страну сильной и процветающей непременно обращайтесь на сайт и оставляйте заявки. Я знаю, что у вас сейчас есть тысячи вопросов к нам, касающиеся будущего страны. На часть из которых я постараюсь ответить сейчас. Для остальных вопросов мы создали цикл передач, которые будут идти по вечерам, на которые вы также сможете посылать свои вопросы. – он снова сделал паузу.

- Должен вам также сказать, что за эти годы, пока мы готовились к Революции, нашими товарищами была проделана огромная работа в деле восстановления исторической правды. За годы реакции, на Красный Союз и его первых руководителей были вылиты тонны грязи, тонны клеветы. Теперь пришла пора дать объективную оценку тому, чем была дореволюционная Великоградия, чем был Красный Союз, чем была буржуазная Великоградия времён Пропойцы-Цахеса и чем ей предстоит стать в будущем. Мы хотим видеть нашу страну процветающей, цивилизованной, а значит социалистической. Многие могут спросить, а разве Западные страны не цивилизованные? – отвечаю, - нельзя в полном, современном смысле называть страну цивилизованной, если на её улицах можно встретить бездомных и безработных граждан, встретить беспризорных детей. Мы, коммунисты, сделаем всё, чтобы эти позорные явления ушли в прошлое. Немало предстоит сделать и в деле улучшения системы образования и медицинского обслуживания, которые буржуазная власть привела в плачевное состояние. Образование и медицина должны быть доступны всем гражданам страны и это тоже будет сделано в ближайшие годы. Начиная с сегодняшнего дня, на всех предприятиях, кроме мест, требующих круглосуточного присутствия, вводиться шестичасовой рабочий день и пятидневная рабочая неделя. По мере роста производительности труда и по мере того, как мы завершим основной этап реиндустриализации страны, рабочее время будет сокращаться. Богатство страны оценивается, не количеством миллиардеров, как это утверждают апологеты буржуазного строя, а количеством свободного времени у её граждан. Вся деятельность социалистического правительства будет максимально прозрачной и освещаться в СМИ, в чём, в скором времени вы убедитесь сами. – председатель отпил воды и продолжил:

- Теперь что касается граждан предпринимателей. Многие из вас, услышав слова о социализме могут впасть в отчаяние или панику, а зря. Пенсионный фонд ликвидирован, его функции выполняет единый Фонд Общественного потребления. Это означает, что вы не будете больше платить за своих работников в этот фонд, что понуждало вас держать людей без оформления и скрывать истинное количество работников. Теперь оформлены должны быть все. Все косвенные налоги для вас отменены. Оставлен один единственный налог на прибыль в размере 25%-ов. Скажу по-простому - не обижайте своих работников и платите один налог - вот и всё что от вас требуется.

Рассказал Мих Пакс и о необходимости поддерживать обороноспособность страны, о том, что возможна интервенция. О том, что религиозные организации больше не смогут влиять на дела государства, о перспективах, которые откроются перед гражданами страны, благодаря социализму.
С поражёнными импульсаторами охранниками, полицейскими, военными и гвардейцами были проведены разъяснительные беседы. Со многими из них разговаривал Вин Рок – пятидесятилетний полковник:

- Так ребятки, в стране произошла Социалистическая Революция, создано новое правительство и новые институты власти. Нам пришлось нейтрализовать вас, чтобы вы не наделали глупостей и не затруднили задачу нашим товарищам. Как видите все вы живы, хотя сами понимаете, во время штурма мы могли бы вас поубивать, однако мы понимаем, что вы выполняли свой долг и приказы командиров. Новая система – система гуманистическая и все вы ещё пригодитесь стране. Да, прежние ваши подразделения расформированы, но вместо них созданы новые, с иными задачами и в новом штате найдётся место для каждого из вас.
Так, по-отечески увещевая, Вин Рок и ещё несколько опытных товарищей убедили практически всех. Бывшие олигархи, министры, высшие госслужащие, депутаты парламента и сам Петит Цахес оставались под арестом до открытого Всенародного Суда, на котором, части депутатов был вынесен оправдательный приговор, Рыжий Чуб – ответственный за приватизацию, после уничтожения Красного Союза, по требованию большинства населения был казнён, остальные получили различные сроки тюремного заключения и исправительных работ. Петит Цахес – за которого вступилось очень много женщин, просивших для него смягчения приговора, был помещён под домашний арест предварительно на пять лет.

Первый Красный год.

Выступление Миха Пакса вызвало самую бурную реакцию среди населения – от остервенелого негодования, до самого искреннего восторга. Страна вступала в новую историческую эпоху. Наши друзья были направлены на вербовку учёных, специалистов, инженеров, которым предстояло двигать науку вперёд. Линд Колг, который стал теперь заместителем председателя правительства по развитию науки, направил команду Юура в один научный центр – небольшую фирму, занимавшуюся химическими изысканиями на заказ. Юур, Толун, Ива и Павл едва нашли их. Придя по указанному адресу, они увидели одну обветшалую дверь, за которой был длинный коридор, который дважды сворачивал вправо, огибая здание вокруг, а в конце была ещё одна дверь, которая вела в подвал. Преодолев всё это, посланники новой власти наконец оказались в помещении, напоминавшем лабораторию, за которым находились ещё две комнаты. Подойдя ближе, они услышали разговор нескольких лиц.

- Что теперь с нами будет? – спросил пожилой человек в белом халате

- Известно что. Кого расстреляют, кого посадят. – тоном, не терпящим возражений, заявил некто лет пятидесяти в клетчатом коричневом свитере.

- Но ведь они же должны понимать, что стране нужна наука?! – сказал третий присутствующий средних лет, тоже в белом халате.

- Понимать? Да что может понимать быдло, которое, каким-то образом снова добралось до власти. Я просто не знаю, как это могли допустить? Ведь у них же были пулемёты… Только свинец способен загнать быдло обратно в стойло.

- Тем не менее, что произошло, то произошло. Куда нам теперь деваться, вопрос остаётся открытым. – снова заговорил первый.

- Куда деваться, куда деваться. Будто вы не знаете, что надо отсюда бежать. Здесь вам житья не будет. А там на Западе всегда ценили учёных. Вас там на руках носить будут. – сказало лицо в свитере.
Пришедшие с Юуром слышали всё.

- Будем полемизировать? – спросил Толун.

- Ни в коем случае. Наоборот сделаем вид, что мы его не слышали. – ответил Юур и первым вошёл в комнату с говорившими. Помимо них, там присутствовали ещё четыре человека в белых халатах, три молодых парня и одна женщина, но поскольку они всё это время молчали то были замечены не сразу.

- Здравствуйте. Мы из отдела по развитию науки. Насколько я знаю, вы специалисты химики? – сказал Юур.

- Это вас не касается. Если с кого-либо из нас упадёт хоть один волос, я буду жаловаться в Международный Суд. – вставил клетчатый свитер.

- Да, мы химики. – после воцарившейся паузы сказал пожилой учёный.

- В таком случае ознакомьтесь с данным проектом. – Юур протянул ему небольшую папку, которую принёс с собой.

- «Разработка экологического топлива на растительной основе» - вслух прочитал старик, надев очки. Затем, бегло стал просматривать содержимое проекта. Пролистав несколько страниц, он задержался на одной из них, снова пробежал взглядом предыдущую страницу и вернувшись к заинтересовавшему его месту, стукнул по листу пальцем, заявил:

- Нет, ну тут совсем свернули не туда. Не в том направлении надо искать.

- И вы знаете в каком? – спросил Павл, который сам был химиком по образованию.

- Трудно сказать однозначно, но кое-какая идея есть. Хотя какое это теперь имеет значение. Не знаю зачем вы к нам пришли?

- Поиздеваться решили перед казнью. Ну как довольны? Вы тут всех перестреляете или отведёте куда? – снова включился коричневый свитер.

- Видите ли, нам досталась страна, в которой всё напоминает вашу лабораторию – подвал с обшарпанными стенами и наша цель вывести её из такого состояния. Проект, который мы вам принесли, действительно нуждается в доработке, а вот времени и кадров для этого у нас не хватает. Поэтому мы и предлагаем вам заняться его доработкой и воплощением в жизнь. Ваша фирма и до этого дышала на ладан, а теперь и вовсе смысла в её существовании нет. Вот вам штатное расписание сотрудников отдела биохимии. – Юур дал старшему листок с формой для заполнения. – Имена нужных сотрудников впишите сами. Будут дополнения к штату напишите  заявление и оно будет рассмотрено. Так что, товарищи химики, хватит вам сидеть в этой халупе. Приносите завтра штатное расписание в отдел по развитию науки на утверждение и принимайте новое помещение с оборудованием, в здании бывшего таможенного комитета. Да-да, вы не ослышались. А теперь нам пора идти.

- Постойте, хотя бы чаю попейте. – спохватился химик средних лет.

- Спасибо, но некогда. – за всех ответил Толун, выходивший последним.

- В здании таможенного комитета… - всё ещё не веря услышанному проговорил пожилой химик.

- И вы им поверили? – снова ожил коричневый свитер.

- Да пошёл ты. Посадят, расстреляют. Паникёр хренов. – отшил его второй химик.
На следующий день, весь коллектив химиков переехал в новое здание, получив в своё ведение новую укомплектованную лабораторию.

- Дурачьё! Ничего, на моей улице ещё будет праздник. – ворчал либерал в коричневом свитере, но на него уже никто не обращал внимания и он, прихрамывая ушёл, всем своим видом напоминая сказочного злого колдуна, изгнанного людьми за свои злодеяния. Оставим данного персонажа извергать желчь на асфальт, поскольку это любимое занятие ему подобных и вернёмся к нашим друзьям. Теперь, некоторые сотрудники, чтобы не быть в неведении относительно остального мира, время от времени выходили в сеть, просматривая буржуазную прессу, стараясь предугадать время намеченной интервенции. Конечно, это был не единственный путь, по которому получали информацию – внешняя разведка тоже работала, но кое-что удавалось выявить из анализа дел на рынке оружия, какие кампании стали получать наибольшее количество военных заказов и так далее. Чего греха таить, пользовались сетью и для того, чтобы перекинуться парой слов с близкими, живущими за пределами Великоградии, естественно, не выходя за рамки необходимой осторожности. Решил воспользоваться этим и Толун.

- Ну как эта шлюха хорошо вас обслуживает? – это было первое что написала ему жена. Толун хотел было написать ей, что Ива девушка Юура и всё в таком духе, но подумал: «Много чести» и ответил ей так:

- Эта, как ты выразилась «шлюха», с нами под пули ходила и, между прочим, спасла Юуру жизнь. Когда же я только намекнул на опасность, которая, кстати, грозила только мне, ты в лёгкую предала меня, назвав сумасшедшим. Но при этом она «шлюха», а ты порядочная. Свинья ты порядочная. Нет у меня больше такой жены. – отправив сообщение, Толун вырубил сеть.
Молодые революционеры просто кипели энергией заражая остальных своей здоровой горячкой. Строились грандиозные планы и тут же подводились мосты для их практического осуществления. Всюду шла работа. Юура назначили комиссаром по организации научных центров. В его группу вошли Ива, Толун, Павл и ещё семеро молодых ребят и девчат. Все эти назначения в первое время носили временный характер, поскольку сообразовывались с первичностью той или иной проблемы.
Было лето, погода просто баловала. В этот день Юур позвал всех чтобы сообщить нечто важное.

- В чём дело, Гамов, нам объявили войну и началась интервенция. – сходу спросил Толун.

- Пока нет, Семипалов, но вот наша южная «Флория» требует независимости. Ченский хан, говорит, что признаёт только свергнутого Петита Цахеса законным президентом Великоградии. Нас де он не признаёт, поэтому считает необходимым «защитить свой народ от безбожных коммуняк» и объявляет о независимости Ченской волости.

- Значит его рыжая борода, должна украшать его голову нанизанную на частокол столичного Кремля.

- Не всё так просто, если этого урода сейчас тронуть, то это даст повод для ускорения интервенции, а мы ещё не готовы к отпору. На нас ведь готовятся переть со всех сторон.

- Что предлагает правительство? – спросила новенькая девушка.

- Предоставить независимость ченской волости. – в комнате послышались возгласы возмущения.

- Погодите. Предоставить независимость, с условием беспрепятственного выезда великоградцев и представителей других национальностей. В свою очередь, находящиеся на нашей территории неблагонадёжные ченцы отправятся на свою родину.

- Думаешь этот бандит согласиться? Ведь, лишённый финансирования, а Цахес его нехило подкармливал, ему тогда не на ком будет выместить свою злобу. – сказал Толун.

- А у него не будет выбора, мы хоть и уступаем – когда-то первым коммунистам тоже пришлось заключать невыгодный мир, с территориальными потерями, но никого ему в обиду не дадим. Наши ребята уже две недели понемногу вывозят оттуда людей.

- То есть в правительстве предполагали о таком повороте событий?

- Да, потому и были приняты кое-какие меры. Сейчас важно добиться, чтобы у него не было заложников и ему нечем было нас шантажировать.

- Эх, жаль, что оттуда нельзя вывести всех адекватных людей, оставить только самого хана и всех его националистических и религиозных фанатиков. Затем послать туда несколько наших новых вертолётов и сравнять ченские горы, превратив территорию ченской волости в сплошное поле под посевы.

- На тебя сегодня прямо какая-то кровожадность напала. Ты что снова с женой поругался? – предположил Юур.

- Я с ней порвал. На этот раз окончательно.
Юур понимающе кивнул.

- У нас и вправду есть такие вертолёты, способные осуществить то, о чём сказал Толун? – спросил один из парней.

- Пока это государственная тайна. Наши научные центры работают в форсированном
режиме. Предположительно, у нас есть несколько месяцев для подготовки отпора. Сейчас мы больше всего заняты усовершенствованием систем ПВО. Защита неба – первостепенная задача. Важно, чтобы ни один беспилотник, ни одна ракета не могли бы проникнуть сквозь нашу защиту. Нужно доказать врагу, что атаковать нас с воздуха, или с орбиты бесполезно. Также мы добились немалых успехов в отслеживании океанских судов и подводных лодок.

- А пехота, а танки? – спросил ещё один новенький.

- К атакам именно этими родами войск мы и хотим вынудить неприятеля.

- Ничего не понимаю. – высказал мнение всех новичков парень, заговоривший первым.

- «Сие есть военный манёвр» - произнёс Юур хитро прищурив глаз и продолжил, - Одно скажу я вам, отслеживать передвижения пехоты и танков куда легче, чем точечный заброс десанта. Страна ведь у нас огромная. С того, момента, как Великоградия заявила миру, что является Социалистической Республикой, к нам ежедневно засылают беспилотники-разведчики, благо дело, что мы были к этому готовы и сбиваем их все. Хотя настойчивости наших врагов тоже надо отдать должное – они ежедневно шлют новые. Но мы отвлеклись. Итак, перед нами поставлена конкретная задача – организовать информационную блокаду ченской волости. Это требуется для того, чтобы ещё выиграть время. Пока мир не должен знать о его «танцах» иначе сердобольная Западная буржуазия, а за ней и ближневосточная правоверная буржуазия, сразу же захотят «протянуть руку помощи» «несчастному гордому ченскому народу» оказавшемуся «под игом нечестивых коммунистов». Если же они узнают, что мы предоставили ченскому хану независимость, то мы тут же получим плацдарм врага у себя под носом. Какие будут предложения.

- Окружить территорию ченской волости маяками РЭБ. – машинально ответил Толун.

- Но наши системы РЭБ смогут блокировать связь только на несколько суток, возможно на неделю. Нет гарантии что они не подберут такую частоту, на которой успеют передать в радиоэфир сообщение. – возразил ещё один парень из новичков.

- Значит надо усовершенствовать средства РЭБ. Кое-какие наработки у нас имеются.

– сказала вторая девушка.

В дверь постучали. Вошла Унцея. Пройдя сразу в центр комнаты, она сказала:

- Всё знаю и уже в курсе. Собственно говоря, поэтому и пришла. Я помогу вам усовершенствовать средства РЭБ. По правде говоря, с этой задачей вы бы и сами справились, будь у вас больше времени. В середине следующего месяца ждите вторжения.

- Надо предупредить правительство! – воскликнул Толун.

В ответ Унцея снисходительно улыбнулась ему.

- Значит уже… Вот же я глупый дурень.

- Вовсе нет. Просто не спеши высказывать первую пришедшую в голову мысль.

- Учту, прекрасная наставница. – Толун театрально сделал реверанс и добавил уже серьёзным тоном: - Что бы мы без тебя делали.

- Набили бы себе на пару шишек больше. – затем она обратилась к Юуру, - Я отправила тебе файл, называющийся «РЭБ», в нём необходимая инструкция.

- Спасибо, Унцея. – сказал Юур.

- Дерзайте, вас ждут ещё немало великих дел. Желаю вам удачи. До встречи. – попрощавшись Унцея вышла под удивлёнными взорами новичков.

- Кто она? – спросили они почти хором.

- Её зовут Унцея. Она наш главный научный консультант. – ответил Юур.

Как и предсказывала Унцея, в следующем месяце началось вторжение. Сначала это были массированные налёты авиации и все они оканчивались одинаково – как только истребители-бомбардировщики врага пересекали границу Социалистической Великоградии, средства РЭБ, блокировали их связь и перехватывали управление электроникой самолётов. А поскольку, все новейшие самолёты, управлялись электронными системами, то пилоты этих самолётов оказывались полностью беспомощными. Вражеские боевые машины, управляемые диспетчерами РЭБ Великоградии, одна за другой садились на выделенных для этого аэродромах, пилоты арестовывались и отправлялись на допросы к следователям и на беседы к политрукам.
Три месяца на Социалистическую Великоградию шли налёты боевой авиации. Судьба пилотов врага не волновала. Наоборот, пропагандистская машина использовала тот факт, что самолёты пропадают вместе с пилотами, для поддержания милитаристских настроений, рисуя Великоградию кровожадным монстром, пожирающим детей «свободного мира». На дипломатическом поле, правительство Социалистической Великоградии, в ответ на воздушные налёты, слало буржуазным странам саркастические послания в духе: «Война дело затратное. Вы точно уверены, что она окупиться?», «Оно вам надо было?», «Ну что вы за неэффективные бизнесмены такие? Три миллиарда выброшены в утиль», «О-о, у вас снова завелись лишние самолёты. Если так пойдёт, мы на несколько лет сможем отказаться от разработки месторождений цветных металлов и перевести свою цветную металлургию на сырьё из вашего металлолома.».

Унцея показала членам правительства, а затем и Юуру с друзьями видео экстренного заседания Генерального штаба антикоммунистического блока. Что там творилось. Военные чины просто метали молнии. Генералы авиации орали на адмиралов флота, адмиралы флота крыли командующих морской авиацией, те вопили о недостаточной поддержке со стороны сухопутной авиации, все друг друга обвиняли в разгильдяйстве. Командующие сухопутными войсками требовали немедленного задействования танковых корпусов и пехоты. Финансовые надзиратели требовали бережливости. Театр абсурда продолжался около двух часов, пока наконец не надорвав до хрипоты свои глотки, генералы решили таки использовать танки и пехоту. Главный финансовый контролёр так резюмировал итог заседания: «Коммунистов надо раздавить любой ценой. Это вопрос выживания нашего мира».

- Довольно рано для таких откровений. Когда мещанину-обывателю говоришь, что главной целью как белогвардейцев, так и фашистов было уничтожение социализма – он смеётся, не верит. – отметил Юур после просмотра видео.
- Как думаешь, как долго будет продолжаться эта война? – поинтересовался Толун.
Юур перевёл взгляд на Унцею, желая, чтобы на этот вопрос ответила она.
- Как только, как и самолёты исчезнет пара танковых корпусов с пехотой, атаки прекратятся, во всяком случае они сделают существенный перерыв для переподготовки. – сказала Унцея. Она явно хотела сказать кое-что ещё, но решила не торопить события.

- А мы действительно сможем принять пару корпусов с солдатами? – спросила Ива.

- Современные танки тоже управляются электроникой, а значит наши системы РЭБ справятся и с ними, а импульсаторы с живой силой. – ответил Юур.

- Электронный мозг погубил «циклопа» . – патетически заметил Толун.

Всё произошло, как и было запланировано. Позволив продвинутся на два десятка километров, управление танками было перехвачено, связь прервана, живая сила нейтрализована. Красная Великоградия получила мир на несколько лет. Недальновидные генералы антикоммунистического блока, больше всего боялись контрнаступления сил Великоградии. Однако их хозяева гораздо больше боялись другого. Граница Великоградии была тщательно заперта, никакой иной информации, кроме официальных заявлений Социалистического правительства не поступало. СМИ трубили о сотнях тысяч убитых и замученных коммунистами военнослужащих, ибо так было задумано, зато владельцы этих СМИ очень дорого бы заплатили, чтобы это оказалось правдой. Если бы они могли, то сделали так, чтобы все солдаты, пропавшие в Великоградии погибли. Если бы только Великоградия, сделала бы хотя шаг, который мог бы расцениваться как контрнаступление. Тогда все их слова про «агрессивного красного монстра» получили бы основание, тогда бы всё население встало бы под ружьё в борьбе против агрессора. Но этим их чаяниям не суждено было сбыться, чего не скажешь о страхах. Не буду забегать вперёд, остановимся на насущных делах в Социалистической Великоградии.

Итак, около трёхсот тысяч человек оказались в плену у «коллективного диктатора Гамова». С ними поступили следующим образом. Ещё спящими после воздействия импульсаторов, их разместили группами в специальных лагерях, где инструкторы-политруки знакомили их с повседневной жизнью граждан Великоградии, рассказывая им как устроено их общество, страна, власть. Так, понемногу подготавливая их, инструкторы устраивали бывших солдат на различные предприятия, где они вживались в рабочие коллективы. В течение года 98% захваченных в плен вражеских солдат, либо не желали возвращения к своим родственникам, либо говорили, что Великоградия должна завоевать их страны и они готовы ей помогать, ради установления новых порядков.

А надо сказать, что для этого были все предпосылки. Шестичасовой рабочий день, пятидневная рабочая неделя, качественное бесплатное медицинское обслуживание, образование. Обеспечение жильём после трёх лет работы на одном предприятии. Качественные продукты питания. Были введены единые государственные стандарты качества на всю продукцию великоградской промышленности. Даже оставшиеся частники были вынуждены следовать этим стандартам, иначе ничего не могло быть продано населению. Первоначально, в супермаркетах при маркировке продукции, в систему заносились данные о цене и сроках годности. За три дня до истечения срока, система оповещала об этом ответственного работника и такая продукция изымалась. Однако уже в конце первого года после Революции, супермаркеты были превращены в автоматизированные склады. Покупателю незачем стало ходить вдоль прилавков в поисках нужной вещи. В фойе были расположены специальные электронные терминалы, в которых можно было выбрать необходимые вещи, оплатить платёжной картой и тут же получить свои покупки, которые, специальными транспортёрами доставлялись к терминалу, через который была произведена оплата. Широкий выбор и доступные цены. Живи, работай и всё у тебя будет. Страна никому не давала упасть. Солдаты видели всё это, сами пользовались благами социализма и становились новыми людьми. В некоторых общественных местах можно было встретить лозунг: «Политическая власть – наше средство, социальное благоденствие – наша цель.» - когда они его увидели впервые, то посмеивались, но теперь, когда они год прожили в этой стране они поняли, что это, не популизм, что это реальность, причём реальность, частью которой они стали сами.

        Сюрприз «Гамова».

Хотя капиталистическими странами и было объявлено негласное перемирие, они не теряли надежды собрать силы и уничтожить «источник коммунистической заразы». Тем не менее, прекращение непосредственных военных действий, дало возможность МИДу Великоградии делать официальные заявления и организовывать визиты послов. Однако, послы Великоградии постоянно осыпались проклятиями и руганью. «Убийцы!», «Маньяки!», «Красные сволочи!» - слышалось в их адрес. Так было почти весь первый год после прекращения войны. Им просто не давали высказаться, журналисты осаждали их, сыпля вопросами и оскорблениями. Но, как это часто бывает, страсти постепенно стали угасать. Вот тогда то, над настоящей сворой псов и палачей гром и грянул. Получив наконец возможность сказать своё слово, посол Социалистической Великоградии Цавл Ровов, заявил:

- Граждане мира. Весь год, с тех пор как прекратились попытки военной интервенции со стороны ваших правительств, мы слышим в свой адрес, что мы «убийцы и маньяки». Кого же мы убили, позвольте вас спросить? Все солдаты, которые пришли к нам с войной, живы. Вот они, узнаёте? – на большом экране были показаны бывшие солдаты и лётчики. Мы готовы их вам вернуть, только вот в отличие от вас, ваши правительства, будьте уверены, предпочли бы увидеть их скорее мёртвыми, чем живыми и вернувшимися к своим семьям. Потребуйте от своих властей назначить день и мы вернём всех, кто только захочет вернуться. Хотя должен предупредить, что немало тех, кто хотел бы остаться у нас. Мы предоставим им связь с вами и они сами объяснят причину своего поступка.

Унцея сделала, всё, чтобы слова посла услышали во всех местах, где только есть телевизор.

Пока остальной мир будоражило сообщение Коммунистического посла, бывшие республики Красного Союза пребывали в растерянности. Их националистические князьки, пробывшие у власти больше тридцати лет, вдруг ясно почувствовали, что их дни сочтены и что никакая пропаганда больше не остановит всеобщего коллапса кормящей их системы. В южных и юго-западных республиках одни баи, решили собрав всё что смогут унести рвануть на Запад, другие решили закрутить гайки и провести репрессии против любых левых активистов, не разбирая это действительно коммунисты-революционеры, или беззубые деятели, страдающие парламентским кретинизмом. В Сахарии, которая отличалась своим несколько большим демократизмом, власти заняли выжидательную позицию, готовясь в случае чего присягнуть победившей стороне, в Солании, местный падишах в лице президента, озирался то на Султанию, которая ещё недавно помогла Солании в решении Харацского вопроса и явившая себя миру как сильная военная держава, то на Великоградию – мало ли что, а вдруг там в Кремле, что задумают и ведь никто не спасёт и не поможет, а в последнее время, не в меру рьяные нацики из числа высших чиновников и их челяди, довольно сильно подпортили отношения с Великоградией ещё при Цахесе. И вот тут, соланскому падишаху пришла идея грандиозная по своей простоте и смелости. Правда пришла эта идея не сама, а её подсказал его новый советник, которого, в свою очередь, «продвинул» вперёд небезызвестный нам Мурсей Солан. Вместо того, чтобы гнобить собственных малограмотных левых, он решил приструнить националистов. Приказал выкинуть прежние учебники истории, в которых расписывалось как Великоградия дважды оккупировала несчастную Соланию, пила её соки и завидовала соланцам и заменить их на более вменяемые и соответствующие исторической действительности.

Что тут стало твориться... Все самые отмороженные нацики из осколков козлабеевского «народного фронта», «организации освобождения Хараца» и нигде не состоявшие, ушли в подполье и объявили войну президенту и всем, кто поддерживает идею восстановления исторической правды, идущей в разрез с их идиотскими видениями. После нескольких террактов, в ходе которых были убиты два министра, несколько профессоров и ряд прогрессивных деятелей, спецслужбам пришлось заняться выявлением и арестом нациков-террористов. Солан торжествовал – наконец страна стала очищаться от националистической мерзости.

Пока разворачивались все эти события, в самой Великоградии, после долгого ожидания ответа от Западных стран, было решено самим назначить день возвращения бывших солдат к своим семьям, о чём и было заявлено весь мир. В назначенный день, предназначенные к передаче бывшие военнослужащие были доставлены к границам трёх стран, одна из которых была главным оплотом капитализма на Кронации. Правительства этих стран, сразу же выслали свои войска для предотвращения высадки своих бывших солдат, а если она всё же состоялась, то на уничтожение высадившихся «диверсантов, под видом наших солдат» - командирам подразделений была дана именно такая формулировка. Однако произошло то, чего более дальновидные хозяева этих стран и боялись. Высадка произошла довольно быстро, прямо посреди окружавших место посадки транспортных вертолётов военнослужащих. Вот как это было организовано. Средствами РЭБ, заблаговременно были выведены из строя системы ПВО, а вертолёты довольно низко пролетев над военными с помощью средств наблюдения показали сидящим внутри бывшим солдатам солдат снаружи, узнав своих сотоварищей, они вступали с ними в переписку, в том числе и по видеочату, то есть смогли узнать друг-друга. Как только вертолёт сел, вышедшие парни побежали к своим знакомым солдатам, выкрикивая свои имена. Подбежав к ним, они горячо приветствовали их. Таким образом, миф о «диверсантах» был разрушен. Командиры низшего звена сами узнали своих бывших солдат, что не позволило высшему командному составу отдать команду стрелять по своим.

Правительства остальных стран, тут же закрыли свои границы, чтобы избежать проникновения своих бывших солдат на свою территорию. Великоградия же, наоборот, включила связь со странами куда были возвращены люди. Выслушав рассказы вернувшихся соотечественников и пообщавшись с теми, кто решил остаться жить в Социалистической Великоградии, а также с её обычными гражданами, сначала военнослужащие, а затем и многие жители этих стран для себя сделали определённые выводы. Немало этому поспособствовали и старожилы, вспомнившие своё житие в эпоху существования Красного Союза, когда две приграничные с ним страны были тоже социалистическими, а третья, самая сильная страна западной части материка, была поделена две части, восточная часть которой также была социалистической. По их мнению, в Великоградии учли ошибки прошлого и создали ещё лучшую модель общества, чем была осуществлена в Красном Союзе и прилегавших к нему странах соцлагеря.

Всё это привело к тому, что большинство населения, соорганизовавшись и создав специальный комитет, принудило буржуазное правительство уйти в отставку, назначило своих подконтрольных управленцев и по примеру Великоградии, с помощью её консультантов, перешло к строительству социализма. С этого момента началось, хотя и постепенное, но тем не менее триумфальное распространение социализма по всей планете. «Мерная поступь всёнаступающей неотвратимой прогрессивной идеи» - как назвал это Мих Пакс. Буржуазные страны доживали свои последние месяцы.

Последние дни националистической Солании.

Гордая ченская волость, побыв независимой около полугода, при отсутствии финансирования, которым её баловал Петит Цахес, не поддержанная «братьями по вере» из других стран, в которых явно стало не до ченских проблем, пришла к резким внутренним противоречиям, которые привели к тому, что изголодавшийся народ сверг хана, казнив и его и всю его свиту. А затем было подано коллективное заявление от имени ченского народа о принятии ченской волости обратно в состав Великоградии. Прошение это было удовлетворено, при условии несопротивления социалистическим порядкам.

Сахария, после успеха Великоградии на Западе материка, тоже изъявила желание стать её частью. За ней последовала и Винария, и западные и южные республики. Даже триземские республики, ударившиеся было в фашизм, избавились от своих пронацистских правительств и заявили о своей готовности строить социализм.
Из бывших республик Красного Союза, неприсоединившейся оставалась только Солания. Юур, Толун и Ива, решили съездить туда. Для этого они выбрали новый автомобиль – последнее слово техники Социалистической Великоградии. Это был ультрамариновый красавец, марки «КР» («Красный рассвет»). Толун сидел за рулём. После пересечения границы друзья сразу направились в Ветров. Здесь всё шло своим чередом, однако флагов в окнах, как это было когда они жили в Солании, теперь уже почти не встречалось. Все ждали каких-то неопределённых перемен.
Друзья разъезжали по улицам Ветрова, пока не попали в пробку.

- Ну что, Юра, покажем «вечную отсталость социализма от передовых стран»?

- Валяй.

Толун переключил рычаг, находившийся вместо переключателя скоростей и автомобиль поднявшись вначале на два метра, а затем ещё выше неспеша, чтобы все могли это разглядеть пролетел над автобусом и колонной легковушек. Водители последних стали истово сигналить Толуну. В ответ на это он нажал кнопку на сенсорной панели справа от руля и вся внешняя поверхность автомобиля резко сменила цвет с ультрамаринового на красный и на ней появилась крупная сверкающая жёлтая надпись: «Сделано в Великоградской Социалистической Республике».
Многие из водителей ехали за ними, пока те не приземлились на относительно спокойной улице.

- Я тоже такой хочу.

- Продай а?

- Сколько просишь? – посыпались вопросы на Толуна. Он открыв дверь ответил всем сразу:

- Хотите такие автомобили? – Тогда для начала, выкиньте эту трёхцветную тряпку с постамента и восстановите там памятник основателю Красного Союза, откажитесь от своего пещерного национализма и начинайте социалистические преобразования.

- Ты это наш флаг тряпкой назвал?

- Ты слышал, что я сказал. Хотите идти в ногу со временем, делайте как я сказал, а нет так и разговаривать с вами не о чем.
Те надвинулись на Толуна, но тот снова сел в машину и взмыл на трёхметровую высоту, показав им надпись: «Социализм, или варварство. Выбирать вам», улетел дальше. Они отлетели довольно далеко, как заметили старенькую машину, выпушенную ещё в Союзе, которая ехала за ними.

- Вот ведь настырный! Сам видишь, Юур, я не хотел, но сейчас я ему накостыляю. Толун спустился и вышел из машины. Преследовавший их тоже остановился и вышел. Им оказался какой-то бойкий старик. Подойдя к Толуну он горячо пожал ему руку и вместе с ним подойдя к их машине быстро заговорил:

- Я знал, я верил, что этот день придёт. Вы себе не представляете сколько я этого ждал. Я до сих пор член партии и храню свой партийный билет. Я должен пригласить вас к себе. Тут недалеко, прошу вас пойдёмте. – он стукнул себя ладонью по лбу, - Вот старый дурак. Простите, я не представился. Меня зовут Дамем Медха, я архивный работник Академии Наук. Вы обязательно должны ко мне зайти, я вас настоятельно приглашаю. Прошу вас уважьте старика.
Друзья посоветовались и согласились. Подъехав к его дому, друзья вместе с ним поднялись на лифте на восьмой этаж, оказавшись в квартире старика, они будто попали в музей Красного Союза. Здесь были вымпелы с лозунгами той эпохи, портреты двух первых руководителей Союза и огромное количество книг. Чего тут только не было, от учебников диалектики, до телефонных справочников. Юур взял один из них. Это был справочник полувековой давности.

- Зачем это всё вам? – спросил Юур.

- Как зачем? Ведь всё это история. Наслушаются всяких националистических пропагандистов и начинают потом мне пересказывать, а я им факты в ответ. Говорят, дескать, Красная власть, нам ничего не дала, а я им в ответ статистику тех лет, как обстояли дела до Революции и как после. Правда куда мне одному против целой своры. Одни на телевидении свои байки народу втирают, другие через видеоблоги и врут, врут, врут. Вот у вас, только произошла Революция, так они уже столько грязи на вас вылили. Потом президент запретил это делать официально, видимо почувствовал, что скоро его власти каюк. Однако блоггеры продолжают это делать. Ведь казалось бы, Великоградия, что называется о нас даже не вспоминает, а у нас только и разговоров про «грязных великоградцев», - простите.

- Ничего, мы понимаем. Скажите, дедушка Дамем, а не знаете ли вы где нацики собираются и кто у них главные, так сказать, идеологи?

- Знаю и лидеров их знаю, и где осиное гнездо тоже. Кстати, они через два дня большой митинг планируют, на который уже получили разрешение. Там будут все их главные пропагандисты и историки.

 Отлично. А где будет проходить митинг?

- На площади перед Дворцом Правительства.

- Это очень хорошо что именно там. Есть у меня одна идея. Приходите туда и постарайтесь на митинге взять слово. – сказал Юур.

- Хорошо. Правда меня там сразу убьют, но раз надо, то я готов. – ответил старик.

- Э нет, не волнуйтесь мы тоже там будем и не позволим, чтобы с вами что-то случилось.

Два дня пролетели быстро и настал день митинга. С утра на площади стал собираться народ. Установили трибуну, поставили микрофоны. Наконец прибыли и лидеры нациков. Среди них Юур и Толун узнали и Волка, с которым некогда беседовал Юур. Первым выступал некий Гейбдулла, представившийся историком и переводчиком, рассказав о своих работах по переводу, он перешёл охаиванию Красного Союза, буржуазной Великоградии и новой Социалистической Великоградии, преднамеренно не видя между ними разницы.

- Эти великоградцы они не люди, они всегда нам завидовали и боялись, что мы выйдем из подчинения. Великоградцы – фашисты, они не могут переварить нашей победы в Хараце, поэтому они хотят нас снова поработить. У них там якобы сменилась власть – это всё ложь. Просто Цахес был связан с международным сообществом и не мог в ответ на поражение в Хараце двинуть на нас войска. Поэтому его и сменили. Попомните мои слова, в ближайшее время ждите военного нашествия. – вещал «историк». С каждой сказанной им фразой, у него на лице, а затем на руках стали проступать очертания лилий. Когда он окончил выступление, всё его лицо и руки были покрыты лилиями. Люди это заметили, но пока значения не предали, решив, что это нечто вроде аллергии.

За ним вышел ещё один националист «историк» - Деза Ганим и с ним произошло тоже самое. Присутствовавший там академик Гябу Худам покрылся лилиями просто сидя на трибуне. Он был известен тем, что занимался созданием фальшивых архивных документов, с целью опорочить Красный Союз и коммунистов. Наконец очередь дошла и до деда Дамема. Поднявшись на трибуну, этот смелый и неугомонный старик, разнёс в своей речи в пух и прах предыдущих ораторов, объявив их лжецами и клеветниками.

- Зачем вы так говорите об этих уважаемых людях? – прервал его Волк, выполнявший функции модератора. И тут над толпой появился автомобиль наших друзей, Юур стоял на капоте и громко ответил Волку:

- Это кого же вы называете «уважаемыми людьми»? Раньше, клеймом в виде лилии клеймили проституток. Только не одна из тех женщин не имела столько лилий, сколько заслужили вот эти. – с этими словами Юур указал на сидевших на трибуне буржуазных холуёв. Собравшиеся посмотрели на «уважаемых людей» - все они были буквально усыпаны лилиями.

- Продолжай, дедушка Дамем.

Старик взяв себя в руки после охватившего его приступа смеха, сказал:

- Нет у нас никакого иного пути, кроме социализма. Наш путь, это путь по которому пошла Социалистическая Великоградия и пойдёт остальной мир. – он повернулся назад и показав рукой на постамент с флагом буржуазной Солании, перед Дворцом Правительства и продолжил, - Вы помните, памятник кому стоял на этом постаменте?
– так вот он снова там будет стоять.

В это момент с неба сверкнул фиолетовый луч испепеливший стоявший на постаменте флаг вместе с металлическим флагштоком. Гул удивления прошёл по толпе, а старик, воодушевившись увиденным продолжил своё выступление:

- Хватит нам враждовать с другими народами. Достаточно эти лжецы стравливали нас с соседями. Мы проливали свою кровь, а их хозяева считали прибыль. И теперь я снова говорю вам – Хватит! Довольно нетерпимости и вражды. Довольно ненависти. Гордиться своей национальностью глупо, потому что национальность, это не достижение, это просто условность, которая досталась при рождении, как руки, ноги, голова или сердце. Вы видели кого-нибудь кто бы гордился своей селезёнкой? (внизу послышался смех) - вот и я нет. Гордиться Соланией? - А какие у неё есть достижения? Дворцы олигархов и торговые центры? - О, это просто огромный повод для гордости. При этом у нас по улицам ходят бездомные, ходят беспризорные дети, а ведь это просто позор, для современности. Нет друзья, гордятся достижениями и уровнем жизни всего населения, понимаете, всего населения, а не кучки зажравшихся. И я горжусь не тем, что я соланец, а тем что Красный миэлянец. В связи с этим, я предлагаю вам обратить взор на соседнюю Великоградию, посмотрите, как живёт эта страна, которая ещё вчера была такой же буржуазной страной как наша Солания. Прошло всего два года после Революции, а она и интервентов победила и в технике вперёд ушла. Вот посмотрите на этот летающий автомобиль - это же настоящий флаер из фантастических рассказов и это ещё не всё. Я думаю, что социалистический путь принесёт людям ещё больше благ. И мы соланцы, должны примкнуть к Великоградии, да что к Великоградии, ко всему миру. Я верю, что скоро придёт тот день, когда вся наша Миэль будет представлять собой единую Коммунистическую страну-планету. Так отбросим же навязываемую нам ненависть к другим народам и войдём в новую жизнь. Вперёд к примирению и процветанию. - закончил своё выступление старик.

Нельзя сказать, что слова Дамема Медха были встречены с особым воодушевлением, однако брожение в умах началось. Многие стали пересматривать свои взгляды, отходя от националистического дурмана.

Последней же каплей, которая склонила Соланию к слиянию с Великоградией стала капитуляция правительства Султанского Догана силам народного сопротивления. Принимая во внимание все гонения против активистов прогрессивных сил Султании, казни, убийства, полицейские расправы и необоснованные аресты, Доган и его ближайшие соратники по религиозно-националистической партии и некоторые члены правительства были повешены на центральной площади столицы Султании.
После митинга друзья гуляли по городу.

- Какой же молодец дед Дамем. - восхищённо сказал Юур.

- И Унцея молодец. Идея с лилиями была просто великолепна. - добавил Толун.

- Я польщена. - с улыбкой сказала Унцея, вдруг оказавшаяся шагающей рядом с ними.
- Должна вам признаться в небольшом розыгрыше. Дед Дамем был не настоящим.

- Ты хочешь сказать, что дед Дамем был такой же искусственной куклой, как и та, что играла роль Чивек Шарум? - спросил Толун.

- Вообще-то вы должны были догадаться. Ну неужели ты думаешь, что существуй такой старик, за годы жизни в Солании вы бы с ним не пересеклись? - Да я бы сама его с вами и познакомила бы.

- Ты, ты просто дрянная девчонка, хоть и другой планеты. - обиженно заявил Юур.

- А мне это представление даже понравилось. - сказала Ива.

- Не ворчи, этот небольшой розыгрыш был нужен затем, чтобы вы, в нужный момент, повели себя естественно, что и случилось. Поэтому не обижайтесь за это. Кстати, у вас есть, так сказать, покровитель – один офицер из службы национальной безопасности. Через знакомство с твоей страницей он проникся Коммунистической идеей. Его зовут Мурсей Солан, именно он, через своего агента, подсказал президенту прижать наиболее рьяных националистов и начать сближение с Великоградией. Ну а я вас покидаю и пришла попрощаться.

- Как? А как же мы? Ведь ещё не всё закончено даже здесь в Солании. - сказал Толун.

- Меня вызывают в Центр, как специалиста по цивилизациям. А если меня зовёт Елена Астра значит, случилось что-то, рядом с чем ваши проблемы это просто мелкие дрязги.

- А кто эта Елена Астра? - спросил Юур.

- Адмирал-астрогатор флота Всеобщего Союза.

- У вас что там матриархат?

- Вовсе нет. Мужчины и женщины повсюду присутствуют примерно в равных пропорциях и то, что именно Елена дослужилась до столь высокого звания, то это лишь говорит о признании обществом её прежних заслуг.

- Нам будет тебя нехватать. - за всех сказал Толун.

- А я ещё вернусь и надеюсь, что Миэль к тому времени вся будет социалистической. Что вам делать вы знаете, так что должны справиться.

- Сделаем всё что от нас зависит. - сказал Юур прижимая её к себе.

- До свидания Унцея. Желаю удачи в вашей экспедиции. - также обняв Унцею сказала Ива.

- До свидания, наша наставница. Будем ждать новой встречи. - попрощался Толун, после чего Унцея исчезла. В своих мечтах, он видел себя рядом с ней, хотя постоянно себя старался одёргивать от этого. Теперь она исчезла, ушла в свой далёкий мир. Никому Толун не говорил о своих чувствах. Постарался сдержаться и теперь, хотя это и стоило ему волевых усилий.
Ещё пару дней друзья гуляли по Ветрову, затем Юур сказал:

- Больше нам тут делать нечего. Пора и нам возвращаться. Капитуляция правительства Догана во многом сделала за нас нашу работу. Да и визиты соланцев в Великоградию не прошли даром – возвращаясь они рассказывали, что видели и как там теперь живут.

Вернувшись в Великоградию, друзья попали в комиссию по рассмотрению вопросов слияния. Прибывшие представители Солании, сразу же заявили о том, что согласны войти в состав Великоградии в качестве отдельной национальной республики, на что председатель комиссии Лев Стопов сказал:

- Никакого отдельного статуса у вас не будет. В Великоградии нет больше национальных республик. Вы либо становитесь наравне со всеми членами нового мира, либо оставайтесь как есть.

- Но в Красный Союз мы вошли как национальная республика. – возразил представитель Солании.

- Это было актуально тогда, но не сейчас. Национальные республики – пережиток, атавизм, в котором новый мир не нуждается. Либо вы становитесь гражданами Социалистического мира, либо нет.

- Нам надо подумать.

- Пожалуйста.

- Пойти на слияние утратив статус республики им националистические пережитки не позволяют, а оставаться как есть они тоже не могут. Султания пошла на слияние, Биран тоже, как уже говорилось ранее, Винария и Сахария также согласились. Солания жила торговлей нефтью, теперь никто их нефть покупать не станет, плюс внутри страны идёт брожение то сколько они так протянут? – Максимум полгода – пояснял Юур остальным присутствующим.

- Президент Солании вряд ли захочет разделить участь Догана. Думаю в ближайшее время они снова явятся и примут все наши условия. – добавил председатель.
Через несколько дней всё так и произошло, а бывший президент Солании, добровольно расставшись со своим состоянием был официально отправлен на пенсию и получил возможность для вполне себе достойной жизни наряду с другими гражданами.
Прошло ещё несколько десятков лет и вся планета объединилась в единую страну. Новое Социалистическое правительство Миэли, поставило задачу унификации производства и разработки общего языка миэлян. Так над этой планетой воссияло Алое Знамя Новой зари, сбылось предвидение Ивана Ефремова, выраженное словами Веды Конг:

«Так началась ЭМВ — Эра Мирового Воссоединения, состоявшая из веков Союза Стран, Разных Языков, Борьбы за Энергию и Общего Языка. Общественное развитие все ускорялось, и каждая новая эпоха проходила быстрее предыдущей. Власть человека над природой стала расти гигантскими шагами.».

Теперь, когда будущее больше не было страшным и туманным, люди наконец познали, что значит подлинная Свобода. Каждый стал кузнецом своего счастья, принося пользу и радость себе и другим. Страх потерять работу и оказаться на улице, страх за детей, за их будущее – всё это безвозвратно ушло в прошлое. Коммунизм набирал силу.

У Юура и Ивы родилась девочка, которую назвали Унцея. Они часто встречались с Толуном и своими новыми друзьями.

- Интересно, как же там наша иная? – говорил Толун вспоминая Унцею.

- Скоро и наши женщины будут такими же. – отвечал Юур.

- Она обещала вернуться.

- Значит вернётся, обязательно вернётся, Толун.

Филипп Траум
август 2020 – июль 2021-гг.