Рулеточный гений

1.

Остановился в гостинице «Жемчужина», славившейся своими запеканками из перепелиных яиц, продукции близлежащего фермерского хозяйства «Красный спуск».

Утром купание в уже остывающем сентябрьском море.

В обед — рагу из перепелок. Графинчик водки. Вечером индийский чай и армянский коньяк под шербет.

Я жил почти затворником.

И вот, допивая в ресторане можжевеловую водку, увидел прекрасную даму.

Высокая и стройная, русые вьющиеся волосы до осиной талии, чуть великоватый нос, но это ничего, отличные мускулистые ноги с тонкими щиколотками, схваченные шелком чулок.

Мадам села в углу зала, что-то лапидарно заказала.

Я пальцем поманил официантку:

— Скажи, родная, кто это?

— Решили приударить?

— Как знать…

— Не советую. Она, как сто чертей, зла.

— А какие волосы! Какая стать!

— И без гроша в кармане. Её обчистил карточный шулер.

Я протянул гарсону сто евриков.

Рагу из перепелиных крылышек вызвало у меня отрыжку.

Видимо, мне уже пора завязывать с птичьей диетой.

Незнакомка неторопливо откушала, заплатила по счету, величественно встала.

Нет, каков экземпляр!

Фемина спускалась по витой лестнице, вдоль которой в причудливом беспорядке росли кипарисы с шишечками и разлапистые пахучие олеандры.

Как подпрыгивали половинки ягодиц!

Озорно, молодо, будто подмигивая…

Дама горделиво прошла платный пляж и двинулась к мелово белеющим скалам.

«Идет к Киселевой скале! — озарило меня. — На дикий пляж. Будет купаться голой!»

Незнакомка бодро поднималась по горной тропе, грациозно переступая козьи катыши и коровьи лепешки, мимо уже стыло рыжеющих лопухов, вдоль огромных кустов репейника с фиолетовыми ежами.

Я, как породистая ищейка, не сбивался со следа.

Наискось блеснула бирюза залива.

Показалась алебастровая громада Киселевой скалы, поросшая тощими сосенками и выжженными на солнце кустами.

Дама на ходу, сзади, стала расстегивать платье.

Осторожно шурша галькой, я спрятался за валуном, обвитым йодистой морской капустой.

От нервного напряжения я схватил один капустный листок и съел его.

Сердце бухало где-то в горле.

Незнакомка сняла платье.

Распущенные волосы роскошной волной закрыли спину и то, что чуть ниже.

Забыв всю осторожность, я закашлялся.

Дама повернулась:

— Это еще что такое? Откуда вы взялись?!

С достоинством ответил:

— Позвольте представиться, Юрий Козлов! Вулканолог и путешественник.

— Отвернитесь, Юрий Козлов.

— Не отвернусь! Я, повторяю, вулканолог, значит, в некотором роде, художник.

— Ну, как вам угодно.

Роскошные, конической формы, груди с острыми сосками просто ослепили меня.

А ключицы?!

А сахарные плечи?!

А бронзовые ноги?!

Молчу, молчу…

Дама искупалась, не вытирая тела, накинула платье. Спросила с хрипотцой:

— Надеюсь, у вулканолога найдется сигарета?

Дрожащими руками я достал пачку «Парламента».



2.

— Меня зовут Анна Пушко.

Я с достоинством наклонил начинающую седеть голову.

— История моя коротка и печальна. Балетная школа Большого Академического театра. Феерическая карьера прима-балерины, казалось, была уготована мне. Сколько ухажеров! Воротилы теневого бизнеса. Козырные бандиты. Политики. Сколько роз и гиацинтов после спектаклей! И тут появился он…

— Молодой? Богатый?

— Лет восемнадцати. И страшно богатый. Управляющий транснационального банка. На «Эхе Москвы» вел ежедневную передачу «Как стать миллиардером». Я влюбилась в него без памяти.

— Вас можно понять.

Анна замолчала, глубоко затянулась табачным дымом, потом выпустила колечки из ноздрей ястребиного носа.

— Умоляю вас, не молчите? — прошептал я.

— Что дальше? Крах банковской системы. Мой возлюбленный, Лазарь Кокарев, бросается в бега. ФСБ ищет его через Интерпол. А я, как последняя дура, кинулась за ним. Мы очутились в Монте-Карло. Лазарю везло в карты. Мы жили безбедно. Увы, фарт рано или поздно оканчивается. Лазарь продулся. Проиграл даже мои золотые часы, сережки с бирюзой, нательный крестик.

— И вы позволили?

— Я была влюблена, как мартовская кошка.

— А он, верно, говорил вам о каком-то фантастическом наследстве, которое вот-вот должен получить?

— Угадали! Мифическое наследство пензенского дядюшки, который вот-вот должен скончаться от лютого геморроя.

— Старая песня…

— Потом он заложил мою лисью шубу. Фатум опять повернулся к нему лицом. Выиграл сто тысяч золотых австрийских дукатов и сбежал от меня с какой-то начинающей камерунской порнозвездой.

— Тьфу! Экая гадость! Мерзость!

— Вот-вот… Теперь я испытываю одно чувство — жажду мести. Я должна, кровь из горла, отомстить Лазарю за мою погубленную карьеру прима-балерины. За погубленную молодость и красоту!

— Вы так восхитительны!

— Я могу еще нравиться? — женщина изумленно приподняла соболиную бровь.

— Очень!.. А почему вы оказались здесь? В Сочи?

— Нанятый частный сыщик сообщил мне, что Лазарь Кокарев приехал сюда на большую игру. У рулетки сойдутся паханы в законе РФ. Лазарь, видимо, надеется сорвать колоссальный куш.

— Значит, месть?

— Месть!

— Я помогу вам.

Анна крепко пожала мою руку.



3.

Вечером, побритый и выглаженный, я стоял за рулеткой.

Рядом чинно толпились паханы, а за их артритными спинами высились сизомордые секьюрити.

Тут же теснился и Лазарь, субтильный полумужчина, с меловым от кокаина носом и блуждающими от корысти очами.

Я поставил на «красное».

Лазарь на «черное».

Вышло «красное».

Я поставил на «черное».

Лазарь на «красное».

Я опять загреб гору фишек.

Душегубы восхищенно перемигивались, глядя на мою уверенную игру.

Я поставил на «зеро».

Лазарь поставил на «21».

Выиграло «зеро».

Лазарь покачнулся, его лицо приобрело травяной оттенок.

— Господа, — произнес он с нервом, — последнее, что у меня есть — это золотые часы, сережки с бирюзой и женский нательный крестик.

— Играю на всё! — сухо произнес я.

Я поставил на «21».

Лазарь на «зеро».

Нужно ли говорить, что выиграло «21»?!

Крестик, сережки и часы я бережно сунул во внутренний карман английского смокинга.

— Слушайте сюда! — фистулой пропел один старичок-мокрушник с зализанными вперед кудрявыми височками парика. — Этот парень что надо! Пойдешь в мою группировку?

Я щелкнул каблуками лаковых штиблет:

— Премного благодарен. Статус вольного путешественник ни на что не променяю.

— Идиот! Кретин! — окрысился старичок.

Меж тем, Лазарь на подогнутых ногах побрел к выходу.



4.

Утром мы с Анной прочитали в местной газете «Черноморская здравница», что известный банковский экс-воротила, Лазарь Кокарев покончил с собой. Прыгнул с меловой громадины Киселевой горы, но не в море, а на каменистую сушу.

Мы вычитали это с Анной на пляже, сидя на живописной буковой коряге, соленые волны Черного моря нежно лизали наши босые пятки.

— Вся жизнь моя была наполнена жаждой мести, — грустно произнесла моя собеседница. — И вот отомстила. А радости нет. Внутри пустота. Как дальше жить?

Я философски неспешно набил трубку марокканским табачком. Дыхнул ароматным дымком через вишневый чубук.

— Анна, — вымолвил я. — Весь выигрыш в рулетку я отдаю вам. Вы теперь сказочно богаты, вы стали завидной невестой.

— Невеста? Мой поезд давно уж ушел.

— Откройте тогда балетную школу.

— В Париже?! О, это моя мечта!

— Парижская балетная школа Анны Пушко. Звучит!

— А вы поедете со мной, рулеточный гений? — Аннушка летуче поцеловала меня в губы.

— Мадам, я должен подумать. Вдруг проснется какой-нибудь трендовый вулкан. Или еще чего.

                *** "Записки плейбоя" (издательство "Гелеос", Москва), 2007, "Тайная власть", 2005