Глава 5 На чердаке

       Ида варила кофе в маленькой кастрюльке и думала о своём сне. Или не сне. В этом странном месте  она перестала отличать сны от яви. Происходящее вроде бы наяву, могло в любой момент оказаться сном, а из сна в действительность она переходила как из комнаты в комнату. Вот и собачка из сна… а почему – из сна? Она совершенно уверена, что как обычно вышла из дома и шла по лесочку, когда вдруг оказалась на Немецком кладбище и встретила бабушку. Однако, проснулась опять в этом же доме, и только белая собачка объединяла обе стороны (действительности? сна?)… ну, в общем, белая собачка вот она  –  стоит на тумбочке около зеркала… но в зеркале не отражается. Ну и ладно. В конце-концов, отражаться в каждом зеркале – всего лишь утомительная привычка, не более. А в этом зеркале Ида и сама отражалась не каждый раз. Сначала, это её удивило, потом привыкла. Могут же у отражения быть другие дела, кроме как повторять за тобой каждый жест. Зато забавно вспомнить выражение лица соседки, зашедшей вроде бы за стаканом сахара, а на самом деле, скорее всего, просто разнюхать, подсмотреть, выведать что-нибудь эдакое, о чём потом можно будет поведать вечером на скамеечке соседкам-подружкам. На этот раз ей повезло: она увидела, как Ида не отразилась в зеркале. По её вытянувшемуся лицу Ида поняла, что непрошеная гостья увидела что-то экстраординарное и повернувшись в направлении, куда та смотрела, встретила в зеркале полубезумный взгляд соседки. А себя не увидела. Сказала спокойно:
       – Не обращай внимания, запылилось оно, так я немного его простирнула и повесила на чердаке просушиться…
       – Что запылилось?
       – Да отражение моё… Ты разве своё не стираешь?
       Соседку как ветром сдуло. А по деревне Ида целую неделю ходила как по пустыне, только приподнималась иногда занавесочка на окне или приоткрывалась дверная щёлочка, когда она проходила мимо, и оттуда мигал чей-то насторожённый любопытный глаз… Потом, видать, тёткам надоело бояться, или они решили, что Тонька приврала по обыкновению с три короба, и всё стало по-прежнему.
       Ох, уж эта Тонька… Первая сплетница на деревне. Всё всегда знает лучше всех, на все случаи жизни у неё припасены готовые советы и решения. Нет такого события, о котором бы она не знала, новости, о которой бы не слышала. Её любопытный нос успевал всё разнюхать, зоркий глаз – всё высмотреть, чуткое ухо – услышать, а злой язык – разнести по всей округе.
       Ида с детства не любила этих любопытных тёток, готовых присосаться к чужому горю, испортить чужую радость, очернить и испоганить самое светлое и дорогое… Жабы, противные скользкие ядовитые жабы… Чтобы отвлечься от мыслей о дуре-соседке, решила заняться уборкой, заодно поискать… Как сказала бабушка? «Ты когда-то пришла в тот дом и если сумеешь уйти, то только тем же путём как пришла. Ищи в доме.» Ну что ж… Будем искать! Только что? «Увидишь – поймёшь»… Чтобы понять, надо увидеть, чтобы увидеть надо найти… «...кто ищет тот всегда найдёт!».  Обыскать весь дом сверху донизу! С чего бы начать? Раз сверху донизу, значит сверху и начнём, с чердака.
       Напевая песенку о весёлом ветре, который моря и горы обшарил все на свете, Ида по старой скрипучей лестнице поднялась на чердак. Здесь царила уютная пыльная тишина. Сквозь небольшое оконце пробился яркий луч и в нём кружился-переливался рой весёлых пылинок. Ида вспомнила как в детстве любила кружиться в таком луче вместе со сверкающими пылинками. Они казались ей настоящим чудом, а мама сердилась, боялась что она надышится пылью, как будто пыль была только в луче…
Чердак, как это обычно бывает в очень старых домах, был заставлен и завален старыми вещами.  Сюда относили всё, что было жалко выбросить, потому что эти вещи хранили в себе память о пролетевших днях, ушедших людях, и здесь они стояли, медленно покрываясь пылью. Может быть, по ночам, под шелест дождя старые вещи, как старые люди, обменивались воспоминаниями, рассказывая друг другу истории, невольными свидетелями которых им довелось стать…
       –«Что ж, начинать? - Начнём, пожалуй», – слегка фальшивя пропела себе под нос Ида из «Евгения Онегина».
       Она подошла к большому сундуку в дальнем углу чердака. Откинула тяжёлую крышку.
       – Посмотрим, что здесь за пиратские пожитки… – и засмеялась: содержимое сундука и вправду было укрыто чёрным пиратским флагом с вечно скалящим зубы Весёлым Роджером.
       В сундуке обнаружились старые тельняшки, зюйдвестка и дождевик, чёрная бандана, две треуголки, ещё какая-то ветхая одежда, пара старинных пистолетов, кривая ржавая сабля, горсть золотых монет в грязной тряпице и даже истёртая деревянная нога с оторванными ремешками… А вот наполовину пустая (наполовину полная, будем оптимистами!) бутылка рома.
       –«Йо-хо-хо! И бутылка рома...» – промурлыкала Ида, – Ну да, как же мы без рома…
Ай да находка! Рассмотрев сокровища, Ида сложила их обратно и, аккуратно укрыв флагом, захлопнула крышку.  Пиратские пожитки, значит, ну-ну… Ну вот откуда в доме пиратский хлам? Здесь жила бабушка пирата? Или сам капитан Флинт, Гроза Морей, приехал сюда доживать свой век, пугая деревенских ребятишек рассказами о своём героическом прошлом?
       – Таааак… интересно, что за игрушки ждут здесь, – пробормотала Ида подходя к большому старому комоду.
       Игрушки. В комоде были игрушки. Во всех ящиках.  Ида нашла здесь всех своих старых полузабытых любимцев. Вот коричневая пластмассовая обезьяна Чита, вот большой плюшевый мишка, который сначала был просто Мишка, а потом стал, конечно же Винни-Пухом… Вот кукла с закрывающимися глазами, ну, разумеется, Светлана! А как ещё можно было назвать куклу, только что посмотрев «Гусарскую балладу»? Вот конструкторы, деревянные, пластмассовые, металлические… яркий полосатый волчок… Ида не удержалась и запустила его. Волчок закружился и затянул свою песню…
       Теперь понятно – здесь можно найти именно то, что ожидаешь найти. Очень интересно… Тогда, наверно, нет смысла смотреть дальше, лучше сначала хорошенько подумать – а ЧТО ей действительно хотелось бы найти.
       Ида огляделась. Любопытный чердак оказался у её дома. И почему она раньше сюда никогда не заглядывала? Интересно, а что можно увидеть из чердачного окна? Окошек было два – в противоположных фронтонах. Ида подошла к тому, через который пробивался солнечный лучик… Конечно же лес, а что она ожидала увидеть? Яркий, пронизанный солнцем летний лес. Ну, значит, из второго окна должна быть видна деревня. Не тут-то было… За вторым окном тоже был лес.  Но не весёлый июньский, полный солнца и зелени. За вторым окном была снежная ночь, вьюга швыряла в стекло снег, и лес, по колено в сугробах, тянул в тёмному небу чёрные голые ветви.
       – Хватит с меня на сегодня открытий, – решительно сказала сама себе Ида, – надо что-нибудь и на потом оставить...
       Тихонько притворив за собой дверь, она спустилась с чердака в сени. Да уж, находочки… А с другой стороны, чего она ожидала? Ей показалось, что за неплотно прикрытой входной дверью маячит какая-то тень. Ухватив стоявший у стены с незапамятных времён сломанный черенок от лопаты, Ида распахнула дверь.
       За дверью стояла соседка Тонька, она даже не успела распрямиться, как заглядывала в щёлку, так и стояла согнувшись.
       – Что ты здесь забыла? – спросила Ида, – Что выглядываешь-вынюхиваешь?
       – Злая ты, Идка, – ничуть не смутившись ответила соседка, – я может в гости пришла, а ты сразу браниться.
       – В гости? Я, кажется, тебя не приглашала. Да и не подруга ты мне, чтоб в гости-то тебя звать.
       – А у тебя разве есть друзья, ведьма ты старая! – разозлилась Тонька, – Сколько лет в деревне живёшь, а всё на особицу, видать недостойны мы тебя. Брезгуешь соседями?
       – Уж тобой-то точно, сплетница, брезгую. Чёрной твоей душонкой, да языком поганым. Сколько ты сплетен разнесла, скольким людям своей злобой-завистью жизнь попортила. Не человек ты, жаба мерзкая. Убирайся с моего порога, иди квакай в другое место!
       – Да как ты, – задохнулась Тонька, – да как… как… квак! квак…
       Не было Тоньки-сплетницы, на ступеньках сидела большая скользкая жаба. Ида засмеялась, концом черенка, который всё ещё сжимала в руках, столкнула жабу с крыльца и захлопнула дверь.
       В комнате мурлыкал, терся о ножку стула Кот, требуя вечерней еды.
       Покормила Кота, задёрнула занавески на окнах, чтоб свет утром не будил, прикинула, чем бы заняться.  День проскочил незаметно, только вот кофе варила, а уже и вечер. Машинально посмотрела на часы. Но они по-прежнему показывали своё нарисованное время – без пяти двенадцать. То ли полдень, то ли полночь. Какая разница, который час – стемнело, значит вечер, пора спать. Как ни странно, она чувствовала себя очень усталой. Спать, так спать… Умылась, расстелила постель. Подошла к столу налить в чашку воды. По пути машинально посмотрелась в зеркало – надо же! – из зеркала глядела на неё черноволосая и черноглазая девчонка. Выходит, превратить человека в жабу – хорошее дело, жаль, она сама не поняла, как это получилось. Улыбнулась отражению и погасила свет.

Продолжение http://proza.ru/2021/07/10/505