Руку Помощи

— Мужчина, с Вами всё хорошо?

Он поднял голову и посмотрел на неё.

«Господи,» — подумал он, — «что за ангельское создание и в такой дыре.»

— Нет, нет, всё хорошо, всё в порядке, — сказал он.

Но в тот вечер ничего хорошего с ним произойти не могло.

— Что с Вами случилось? — допытывала она.

Что могло пойти не так? Что привело его на обочину жизни?

Он лежал на улице, за углом от ночного клуба. Облитый каким-то мерзким липким пойлом. Лежал в метре от места, куда ссали пьяницы.

— Не беспокойтесь обо мне, пожалуйста. Всё хорошо, правда.

Ему было стыдно. Он хотел провалиться под землю.

— Как это хорошо? У Вас кровь!

— О, да? И правда. Похоже на то.

— Вас избили!

— Да. И я заслужил это.

— Никто не заслуживает того, чтобы быть избитым.

— А я заслужил, — сказал я ей.

Ещё как заслужил. Правда, понял он это только после того, как уже не смог вовремя остановиться.

Он с трудом поднялся и встал вровень с ней.

— И чем же? — спросила она.

— Слушай, у тебя не найдётся закурить?

— Не хочешь со мной говорить?

— Хочу. Но ещё больше хочу покурить.

Она дала ему сигарету. Отвратительного верблюд Кэмел. Он ненавидел эти сигареты. Но та затяжка была самой лучшей за последние пару месяцев.

— Так что же произошло? — продолжала она.

— Сказал не тем людям далеко не самые приятные вещи.

— Всего то?

— Нарвался на рожон.

— Что, прости?

— Сам пристал к парням, зная, что могу получить от них. Знал, что будет плохо, и всё равно пошёл.

— Зачем?

— Не знаю. Хотел кому-то что-то доказать.

— И как? Доказал? Что вообще может доказать боль?

— У мужчин несколько иной взгляд на то, что может показать боль.

Она достала из своей сумки влажные салфетки и начала было уже подносить к нему руки.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Тебе нужно… Просто замолчи, ладно?

Она аккуратно стёрла засохшую кровь.

— Вряд ли это получится так легко отстирать, — сказала она. — Кто вообще идёт в белой рубашке в ночной клуб?

— Я после работы сразу пошёл. Не было у меня времени снять костюм. Или вернее, что от него осталось.

— Костюм то не из дешёвых. Прада, насколько мне не изменяет взгляд. Не жалко такой?

— Нет. Это всего лишь вещь.

— Денег всё-таки стоит.

— Ах, деньги это временное.

— А что тогда нужно жалеть? Вещи не жалеешь, себя не жалеешь, других не жалеешь. Что тогда остаётся?

— Прости.

— За что?

— Ты слишком серьёзно воспринимаешь наш разговор.

— Ещё бы. Ты весь в крови.

— Ты слишком серьёзно воспринимаешь меня. Не всё то, что я говорю, стоит так серьёзно оценивать.

— Интересно. Видимо, те парни, что набили тебе морду, тоже слишком серьёзно воспринимали тебя? Ты не думал над тем, что не каждый разделяет твоё чувство юмора?

Он промолчал. Она почувствовала себя неловко. Словно она отчитывала его, чего ей точно не хотелось.

— Как ты себя чувствуешь вообще? — спросила она.

— Ну, учитывая сложившуюся ситуация, очень даже неплохо.

— А что? Приходилось уже оказываться в подобных ситуациях?

— Да. И не раз. Не раз меня жизнь наказывала за слишком длинный язык.

— Может, в травмпункт?

— Нет. Пожалуй, куда лучше будет, если я просто пойду домой.

— Тебя там кто-нибудь ждёт?

— А что?

— Ты не подумай. Я просто хочу знать, есть ли кому о тебе позаботиться, если что. Ты можешь как угодно себя чувствовать. Тем более, что мужчины нередко переоценивают свои способности. Но всегда рядом должен быть кто-то, кто поможет в случае чего.

— Я и сам смогу о себе позаботиться. Но если ты так хочешь, можешь составить мне компанию.

Она не отказалась.

Очень быстро шум пьяной толпы и сияние тусклых уличных фонарей сменилось мрачной глухотой и слепотой ночных дворов города.

— И всё-таки, что же случилось? Только честно.

— Если честно, то это было тупейшее помешательство. Я начал пить. Как ненормальный. Мешал всё. Коктейль за коктейлем. Шоты. Водка, виски, джин, текила. Нажирался как только мог. Пока совсем не сорвало башню. Начал приставать к людям. Кто-то из тех, к кому я приставал, не решил ответить мне куда жёстче, чем остальные. Всё банально до слёз.

Она молчала. А он и не знал, что ей ещё сказать.

— Вот так вот просто? — спросила она.

— А мужику что-то ещё нужно для того, чтобы оказаться в подобной ситуации?

— А почему ты решил так сильно пить?

— Ну не знаю.

— Ты явно чего-то не договариваешь.

— Разве?

— Не хочешь рассказывать? Твоё дело. Мне всё равно.

— Да неужели.

— Да. Совершенно наплевать.

— Ну хорошо.

— Ведь это тебе надо, а не мне.

— Что надо?

— Высказаться. Понимаешь? Это ты из-за того, что держишь что-то тяжёлое в себе, вынужден поступать так глупо, чтобы хоть как-то выплеснуть эмоции. Ты, а не я. Поэтому это тебе надо, а не мне. Хочешь молчать? Пожалуйста. В моей жизни от этого ничего не поменяется.

— Ну ты и зануда, знаешь ли.

Они шли молча, озаряясь по сторонам, наблюдая за жизнью ночного города. Они проходили рестораны, из которых звучала музыка и танцевали счастливые люди. Они проходили ночные клубы, в которых грохотало нечто отдалённо напоминающее музыку и дёргались озверённые бесы, считавшие себя людьми.

Они зашли в тёмный двор его дома.

Здесь уже давно никто ничего не менял. Фонари на столбах перегорели ещё несколько лет назад.

Не успели они дойти до его подъезда, как вдруг она одёрнула его, схватив за руку.

Он повернулся к ней и увидел, что она держит нож.

— Что это? — спросил он.

— Выворачивай карманы.

Он засмеялся:

— Ты серьёзно?

— Я не шучу, ублюдок, доставай всё, что у тебя лежит в карманах.

Он стал заливаться в истерике. Настолько мне было смешно, что живот едва сдерживался от боли.

— Ты чего ржёшь, сука? — кричала девушка.

— От того, насколько жесток этот идиотский мир. Понимаешь? Мне уже до смешного больно от того, как меня заебал этот мир. Этот мусорный город заставляет никогда не протягивать руку помощи и никогда не подавать её в ответ.

— Заткнись! Мне плевать, что ты думаешь! Гони бабки.

— А то что, тупая сука? Ты меня зарежешь? Ну давай! ****ь бездушная! Мне похуй!

Она ударила ножом в сердце. Он упал за мертво.

Она вывернула его карманы. Забрала кошелёк и смартфон. Больше её никто не видел в этом городе.