Мертвые души тюменский вариант 20-х годов XXI века

Над загадкой Гоголя уже который век бьются литературоведы, философы, богословы. Сегодня в связи с политическими событиями дошло до маразматического: великоросское у него сознание или российское, это при том, что Гоголь чувствовал себя национальным русским писателем.... Фильмы «Гоголь» вообще сделаны бездарно-триллерово-детективно, расплывчато и жутко (что в них делает Меньшиков – у меня огрооомный вопрос). Где там гоголевский юмор, где его виртуозный разговорный язык? Нетути! Выхолощено! Оставлена только темная сторона. Может, потому что слишком долго её как-но нивелировали и замалчивали, может, наши тренируются триллеры снимать, да никак не получается.

Я у Гоголя люблю «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Вия», «Старосветских помещиков» и «Выбранные места из переписки с друзьями». Как бы ни были глубоки его петербуржские повести – нет в них созвучного мне, южного и веселого (ага, светлую его сторону люблю). Ну и я таки дитя совка: мне в голову на века вдолбили типы из первой книги «Мертвых душ», наизусть учила «птицу-тройку»… зачем – не знаю. Механически. Чтобы обличить помещиков в сочинении в 10-м классе, если что. Ну и «Ревизор» – туда же.

В универе я именно «Мертвые души» – единственный экзамен по литературоведению – сдала на тройку. Ибо только сына родила – не до Гоголя мне было. Гораздо позже начиталась разнородной критики и про «Шинель», и про «Нос», и про прочие мартобри. Мне кажется, Гоголя читать буду всю жизнь – перечитывать. Слог его люблю так… поспорят в степенях любви разве что Набоков с Булгаковым из прозаиков.
В театрах в моей молодости блистал Миронов в «Ревизоре», сейчас все больше ставят разного пошива «Записки сумасшедшего» (уж очень популярно!) и «Мертвые души». ТБДТ тоже поставил последние – на волне, думаю. И правильно сделал. Ибо получилось очень автохтонно – по-тюменски до боли в глазах и ушах.

Здесь есть и первый том, и отголоски настроения второго, пропавшего, за исключением нескольких глав, и третьего – не написанного. Как известно, Гоголь «мертвых» писал по принципу Дантовой «Божественной комедии»: описать круги ада в первом томе, чистилище – второй и рай – третий.

Удалось ли режиссеру Ирине Ткаченко и композитору Ольге Шайдуллиной нарисовать на тюменской сцене то, что Гоголь сделал первым в русской литературе – «отвратительного человека»? Вполне. Плюс стильная современная сценография по хайтековскому принципу «ничего лишнего» и «каждая вещь функциональна». Очередной огромный поклон за все эти бумажные снега-дожди, подсвеченные изнутри копны, домик Коробочки, крытую повозку Плюшкина нашему гению Алексею Паненкову. И типажи «отвратительных» подобраны прекрасно, и хореографические решения восхищают: сама лейтмотивная тема дороги с её вьюгами и заносами, бесконечными нашими просторами и плутанием – попаданием в неожиданные места… и в конце пути – уже не Чичиков, а сам метущийся в своих боли и исканиях Гоголь (или нравственно переродившийся в третьем томе Чичиков, как мечтал Гоголь?) спрашивает, куда ж мы все летим и несемся, куда несется Русь?..

Ну и типажи… Сам Гоголь пишет в «Авторской исповеди», что в «душах» изображен «весь русский человек, со всем разнообразием богатства и даров, доставшихся на его долю, преимущественно перед другими народами и со всем множеством тех недостатков, которые находятся в нем, также преимущественно перед всеми другими народами». И вот перед нами – безгласый народ, похожий на своих господ, как будто вставший из мертвых – из бумажного снега – появляются – тянутся вверх руки, катаются – волоком вьются – по земелюшке души-крестьяне и ремесленники… живые ли, мертвые ли… а и неважно, кто – людишки, одним словом. Челядь. И по русскому обычаю бабы запряжены пахать да тянуть лямку, птица-тройка – из баб.
От обобщения идем к частным типажам.

На тюменской сцене «чистых» гоголевских акцентов (тех, которые я зубрила в школе) не найти. Современный мир в его типажи внес свои коррективы. Так губернатор (Сергей Осинцев) беззастенчиво открывает перед Чичиковым свой кошелек ручной работы – успевай-клади подачку. Поет советскую фальшивую песню о любви к Родине. Бессовестен, упивается своей властью, фальшив... обаятелен, артистичен, беззаботен. Чета Маниловых – отнюдь не праздные мечтатели, а светские подхалимы, из последних сил стремящиеся угождать губернатору. Особенно цинично выглядит встреча Маниловой (ух как остро и характерно её играет Кристина Тихонова!) Чичикова: пока не выяснила, что это за личность – вдруг прохиндей и шулер? – руки не подала, зато потом уж как слащаво они с Константином Антипиным - Маниловым обыграли «облизать с головы до ног»…

Следующий дантов адский круг – (его, пожалуй, реже всех на наших адских просторах найдешь) Плюшкин (Сергей Белозерских) с его ликерчиком с мухами и куском пирога с плесенью и бесконечно ворующими у него крестьянами, как мухи и тараканы вьющимися вокруг хозяина, голодными и бестолковыми… и при этом – Плюшкин же вот совсем даже мягок и мил, совершенно не гоголевский сквалыга, даже часы серебряные собирается подарить гостю! Человек с намерением! А намерение доброе уже есть шаг к доброму поступку… Потом оправдываешь Коробочку Татьяны Пестовой – какая у неё тюменская купеческая хватка! И вдова – сама всё свое хозяйство знает и в кулаке держит. Помню, в фильме 84-го года была какая-то уж совсем замороженная старушенция – явно душа мертвая. А наша, Пестовская – ух! Ну, да – всё и вся продаст, лишь бы выгоду поиметь. А был бы у неё любящий муж…

Ноздрев Сергея Калинина – одновременно тюменский развернись-душа гопник, ресторанный выжига, приехавший из северной командировки спустить деньги и покутить вахтовик и… вольный байкер. Море по колено, ватага собутыльников, все даром отдаст, а негодяя и пройдоху верткого и неискреннего типа Чичикова в бараний рог скрутит… нет, этот больше всего похож на гоголевского Ноздрева, но и списан гениальнейше Калининым не только с Рогожина и иже с ними, но и с тюменских оторви-голов. У меня есть такой приятель – гроза тюменских лесополос))) Я впервые открыла для себя талант Калинина, до этого видела его лишь в эпизодических ролях.

Ну и все лавры, конечно, достаются Сергею Скобелеву – Собакевичу. Этот вообще не из романа Гоголева, остался только критический взгляд да торговая европейская хватка, а основательность и крепкость, которые мы зубрили, «и я тоже Собакевич!» – оставлены книгочеям. Здесь у нас кандидат в губернаторы – оратор, ругающий власть и обещающий людишкам хлеб и зрелища. Хоронит бывшего губернатора… и вмиг становится таким же благостным, «культурным» и покладистым, встав на его пост. Казалось бы, самый-самый, отвратительнейший из отвратительных. Но нечеловеческое обаяние Скобелева, его феерический темперамент… все цветы зрители несли нашему уезжающему любимцу. Огромная потеря. Нет, театр будет силен и без Скобелева, но женская половина города загрустит навеки…

Ну и сам Чичиков – Александр Кудрин… во взаимодействии с помещиками бесконечно приятен, опрятен, тактичен – всё, как полагается по Гоголю: выкрутится ради копеечки, которую отец завещал как панацею от всех бед и невзгод. Встанет на ноги всеми правдами и неправдами. И – одновременно – становится растерян уже и задумчив, объезжая страну, уже видит и преображается, уже слегка оживает и переходит в чистилище вместе с прочими мертвыми помещиками и людишками-народцем (вспомним у Гоголя «Будьте не мертвые, а живые души. Нет другой двери, кроме указанной Иисусом Христом»). И от того – все эти лирические отступления – маята и боль – про судьбы страны, и пронзительный безногий капитан Копейкин с его отменным профилем-взглядом юродивого в исполнении Егора Медведева (лучшая из ролей актера, сколько его наблюдаю), и колокола, глаза матушек-крестьянок, и молитвы (А Гоголь писал «душ», читая молитвы и чистя себя: «Боже, соприсутствуй мне в труде моем, для него же призвал меня в мир... Верю, яко не от моего произволения началось сие самое дело, над ним же работаю во славу Твою. Ты же заронил и первую мысль... Ты же один дашь силы и окончить, все строя ко спасению моему...»)

Отлично сказал критик Константин Мочульский в книге «Духовный путь Гоголя»: «Мир полон «мертвых обитателей», жизнь которых проходит в «усыплении»; нужно встряхнуть их, разбудить, чтобы содрогнулись их пустынные сердца, чтобы залились они живительными слезами. И Гоголь верит, что такое «потрясение» способен произвести «светлый смех». Он поможет «взорваться и обнаружиться» внутренней болезни, разъедающей Россию. Воспрянув от греховного сна, она покается и спасется».

Утопия? Как знать. Но смех Гоголя очистителен и животврящ, и другого рецепта – не знаю пока… Барон Мюнхгаузен у Горина и Захарова говорил об этом же рецепте… А ТБДТ позволил тюменцем проглотить эту целительную пилюлю посредством «Мертвых душ» – и спасибо ему.