Штукатурка

               
«Сила действия, равна силе противодействия» (Третий закон Ньютона)
               
«Взмах крыльев бабочки на одном конце материка может вызвать ураган на другом конце материка. Люди очень странные создания, одни боятся бабочек, другие любят ураганы!» (Японская пословица)
               

Действующие лица:
Коротков Владимир Сергеевич, антрепренер, драматург.
Шутов Олег Павлович, актер.
Егозов Михаил Дмитриевич, актер.
Подъягодная Светлана, актриса.
Фомина Евгения, актриса.
Козлов Игорь Павлович, градоначальник.
Козлова Ирина Игоревна, дочь градоначальника.
Ромашкина Ольга Семеновна, двоюродная сестра Козлова.
Мамонова Екатерина Николаевна, мещанка, подруга Ромашкиной.
Фанорин Иван Владимирович, купец.
Пачин Григорий Викторович, купец.
Холодов Иван Арнольдович, городничий.
Маруся, служанка Романовой  (девушка 19-ти лет).
Бориска, лакей Козлова (27 лет)
Глаша, служанка Ирины (девушка 20-ти лет)
Мария Дмитриевна, служанка Короткова (женщина 60-ти лет)
Андрюшка, лакей Фанорина.
Массовка.

Первый Акт

Действие первое

1

События происходят в уездном городе N, в конце девятнадцатого века. Дом Ольги Семеновны Ромашкиной. Появляется Маруся, девушка 20-ти лет, служанка Ольги Семеновны. Маруся приносит свежую скатерть, убирает со стола старую и покрывает его новой. Входит Ольга Семеновна Ромашкина (женщина 40 лет).

Ромашкина.  Маруся, вот сколько раз я тебя просила застилать чистую скатерть с вечера! А если гости пожалуют, до того, как ты соизволишь её поменять? Я что, сама буду этим заниматься?

Маруся.  Простите, Ольга Семеновна! Я думала, с утра будет лучше.  Не запылиться за ночь.

Ромашкина.  В моем доме, дорогуша, думаю я! А тебе, следует исполнять мои повеления в точности, а не с точностью до наоборот! Ясно, надеюсь? Или мне уволить тебя и нанять более послушную горничную?

Маруся.  Нет, нет, что вы! Я все буду делать, как вы велите!
Ромашкина. То-то же! Вот ты подумай своей головой, а если кто из моих знакомых захотел бы с утра ко мне на кофий заглянуть. Мы, что, по-твоему, должны были бы сидеть за столом, покрытым грязной скатертью? Или смотреть, как ты при нас её меняешь?

Маруся.  Простите меня, барыня, я во всем буду слушать вас! Я просто думала, что так будет лучше…

Ромашкина.  Еще раз тебе повторяю, в этом доме, думаю я! И попрошу называть меня мадам! На французский манер.

Маруся.  Ясно, мадам! Велите подавать кофе?

Ромашкина.  Я жду в гости Екатерину Николаевну Мамонову, как приедет, тогда и подашь! Принеси-ка лучше цветы.  Я приказала, чтобы купили букет. И поставь его в вазу!

Маруся. Сейчас исполню, Ольга Семеновна.

Маруся выходит.

Ромашкина. До чего же народ нынче пошел безмозглый! Все надо дважды повторять!

Возвращается Маруся. В руках корзина с цветами.

Ромашкина (рассматривая цветы, трогая их).  Ах, какие цветы! Как думаешь, Екатерина Владимировна оценит?

Маруся. Я думаю, ей цветы понравятся!

Ромашкина (возмущённо).  Она думает! Конечно, понравятся! Тут даже думать нечего!

Маруся.  Но, вы спросили, что я думаю.

Ромашкина. Мало ли что я спросила! Ты должна была ответить четко и ясно – понравятся или не понравятся!

Маруся.  Простите, мадам! (Беря в руки вазу) Эту вазу взять?

Романова.  Эту! (Словно что-то припоминая) Хотя нет. Эту Екатерина Николаевна уже видела! Принеси-ка ту, что стоит у меня в комнате.

Маруся.  Хорошо, Ольга Семеновна!

Маруся уходит за вазой.

Романова (в зал).  Нет, надо точно ее уволить! Разве нельзя самой было догадаться!

Возвращается Маруся. Ставит вазу на стол. Берет цветы из корзины и помещает их в вазу.

Ромашкина (возмущённо). Кто же так обращается с цветами! Это тебе что, веник?! Смотри, вон лепесток оторвался!

Маруся.  Я нечаянно, Ольга Семеновна!

Ромашкина.  Нечаянно она! Я за этот букет деньги платила! И не малые! Он, между прочим, стоит больше чем твое недельное жалованье! Убирайся с глаз долой! Когда надо будет, позову! И чтобы кофий был наготове!

Маруся. Хорошо, мадам! Я вас поняла.

Маруся уходит.

Ромашкина (разглядывая букет). Ах, как хороши цветы! Точь-в-точь такой же букет, мне  пять лет назад, подарил ротмистр Коротков! Ах, что это был за мужчина! До сих пор голова идет кругом! Где же он сейчас? Интересно было бы узнать!

Входит Екатерина Николаевна Мамонова (женщина 30 лет). Она дышит так, словно бежала бегом от своего дома до дома Ромашкиной.

Мамонова. Ох, Ольга Семеновна, голубушка, здравствуйте! Ох, велите мне подать…

Ромашкина. Кофию?

Мамонова (садится, машет веером).  Нет, воды! Простой воды! В горле пересохло! У меня важнейшая новость! Только дайте воды, умоляю!

Ромашкина. Маруся! Маруся!

Маруся. Уже несу, Ольга Семеновна! (входит с подносом, на котором стоит кофейник и чашки)

Ромашкина.  Поставь кофий и принеси стакан воды Екатерине Николаевне! Да поживее!

Маруся. Холодной?

Ромашкина и Мамонова (в один голос). Теплой!

Романова (с упрёком). Разве можно человеку с дороги в такую жару холодную пить!

Мамонова (ехидно). Ты что уморить меня вздумала?

Маруся (оправдываясь). Что вы, Екатерина Николаевна, вовсе нет!

Мамонова. А если я ангиной заболею? Или еще чем посерьезнее,  холодной-то воды напившись из твоих рук! Тогда что?!

Маруся. Я сейчас принесу теплую.

Мамонова. Вот и ступай, и принеси!

Маруся уходит.

Мамонова. Я бы давно такую уволила!

Ромашкина. Я об этом уже подумываю, да как бы еще хуже не было! Порядочную прислугу нынче днём с огнём не сыщешь! Вот и приходиться терпеть!

Мамонова. Ох, как вы правы, Ольга Семеновна!

Возвращается Маруся. Подает Мамоновой стакан воды.

Маруся. Пожалуйте, Екатерина Николаевна!

Ромашкина. Всё, свободна! Если потребуешься, позову!

Маруся. Слушаюсь, Ольга Семеновна!

Маруся уходит.

Ромашкина. Ну, выкладывайте, голубушка Екатерина Николаевна, что там у вас за новость?

Мамонова. Даже не знаю, как и начать! Такого события в нашем городишке, на моём веку, ещё не было! (Поднимает руку с веером вверх) Экстраординарно!!!

Ромашкина. Екатерина Николаевна, милочка моя, не томите! Прошу вас, говорите! Я сгораю от любопытства!

Мамонова. Вы ведь вчера вечером приехали?

Ромашкина. Да, уже стемнело. Я была совсем без сил и поэтому, никуда и ни к кому не поехала.

Мамонова. Значит, я буду первой, кто сообщит вам о вопиющем безобразии в отношении нашего градоначальника, вашего почтенного двоюродного брата Игоря Павловича Козлова!

Ромашкина. Ну же, душечка!

Мамонова. Значит, так. О том, что сын покойного Короткова Сергея Владимировича в своем доме, вернее в доме, доставшемся ему, от отца, устроил частный театр и набрал актеров, вы знаете.

Ромашкина. Да, конечно же! Мы обсуждали это с вами перед самым моим отъездом в Крым.

Мамонова. Так вот, он поставил спектакль, расклеил афиши по всему городу, и вчера, должна была состояться премьера, но случилось такое!

Ромашкина. Ну же, умоляю, не томите, Екатерина Николаевна!

Мамонова. Ох! (Допивает воду, ставит стакан.) Значит так, брат ваш, почтенный наш градоначальник, решил со своей дочерью, стало быть,  племянницей вашей посетить премьеру спектакля. У нас ведь театра до этого не было, а тут нашелся этот АРТИСТ! Так вот, приезжает ваш брат вчера за двадцать минут до премьеры, покупает билет, сдает пальто в гардероб и поднимается вместе с женой по лестнице. Залу под театр, Коротков, выделил на втором этаже. Поднимается, значит, ваш брат по лестнице и вдруг с потолка отрывается огромный кусок штукатурки и падает прямо на него!

Ромашкина (вскакивая, заламывая руки). О, ужас! Да жив ли он?!

Мамонова. Успокойтесь, Ольга Семеновна, жив, жив! Слава Богу, в плечо ему тот кусок попал!

Ромашкина. Маруся! Маруся!

Вбегает Маруся.

Ромашкина. Маруся, беги быстрее к конюху! Пусть закладывает экипаж немедленно! Я сейчас же  еду к Игорю Павловичу! Екатерина Николаевна, вы со мной?

Мамонова. Я даже не знаю. Право, как-то неудобно!

Ромашкина. Бросьте, бросьте, голубушка, Екатерина Николаевна! Я прошу вас сопровождать меня! Вдруг со мной от волнения случиться обморок.

Мамонова. Если так, то я поеду! Ваше здоровье, для меня бесценно!

Ромашкина. Вот и отлично! (К Марусе) Ты еще здесь! Я же сказала, беги немедленно!

Маруся. Уже бегу, Ольга Семеновна!

Ромашкина (топая ногой). Ты уже должна была вернуться! А ты еще здесь!

Маруся выходит.

Ромашкина. Бестолочь такая! Ну, вот как ты прикажешь с ней быть!

Мамонова. Это все от неуважения! Совсем народец неблагодарный пошел! Ты даешь ему работу, обеспечиваешь ему безбедную жизнь в тепле и довольстве, а в ответ получаешь только чёрную неблагодарность!

Ромашкина. Ох, как вы правы, Екатерина Николаевна! Ох, как вы правы!

Возвращается Маруся.

Ромашкина и Мамонова в один голос. Ну, что?

Маруся. Экипаж через минуту будет готов!

Ромашкина. Идемте, Екатерина Николаевна! А ты, полей все цветы, прибери в моей комнате и гостиной! Да не забудь, что сегодня надо забрать моё платье от портного!

Маруся. Я всё исполню, как вы велите, Ольга Семеновна!

Ромашкина. Приеду, проверю!

Ромашкина и Мамонова выходят. Маруся ставит на поднос чашки и кофейник, уходит.

Сцена 2.

Дом Короткова. В комнату входят Коротков и Шутов.

Шутов.  Да не переживай ты так Владимир! Ничего же с ним не случилось! Ну, подумаешь, кусок штукатурки треснул  его по плечу! Значит так и надо! Бог он ведь наверху, вот ему с потолка и прилетело!

Коротков.  Просто тебе говорить, Олег! Ты бы слышал, как наш градоначальник кричал на меня на лестнице!

Шутов.  Слышал! Мы все слышали! Мне кажется,  его крики были слышны по всей губернии!

Коротков.  То-то! И мне почему-то думается, что у этой истории будет продолжение! Он ведь развернулся и не остался на премьеру, и дочь за собой утащил! Как она стала хороша! Я и в Петербурге такой красоты не видывал!

Шутов.  А ты, Володя, ведь знаком с Ириной Козловой?

Коротков.  Да, знаком. Мы в детстве часто беседовали о всяком, когда наши отцы собирались для того чтобы вспомнить боевое прошлое! Я был влюблен в нее, Олег! Я больше скажу, я влюблен в нее поныне.

Шутов.  И как только у  людей подобных Козлову, рождаются такие ангельские создания?

Коротков.  Иногда и у демонов в семьях рождаются ангелы! К тому же Игорь Павлович не всегда был таким как сейчас. Иначе, мой отец, не дружил бы с ним! Правду сказал Джон Дальберг-Актон, что власть  развращает  людей, а абсолютная власть – развращает  абсолютно!   Олег,  оставим это. Скажи, как, по твоему мнению, прошла премьера?

Шутов.  По-моему, все прошло на высшем уровне! К тому же наш зритель особо не искушен. Года два назад к нам приезжал какой-то провинциальный театр на гастроли, но Козлов им даже помещения порядочного не выделил. Так они отыграли один спектакль в доме у Миши нашего и уехали!

Коротков.  Да, из-за таких как Козлов наш городок безнадежно отстает от цивилизации! Я просто поражаюсь этим людям! Поднялись наверх и возомнили себя богами, сидящими на Олимпе! А ведь судьба часто подобных Козлову сбрасывает вниз. А падать, ох, как больно!

Шутов.  Нашему вряд ли падение грозит! Одних только званий у него с десяток! Заслуженный то, да заслуженный это! Слышал я, что и в обеих столицах  у него хорошие связи.

Коротков (достаёт часы, смотрит на циферблат).  Где же остальные? Пора бы уже прийти! Половина одиннадцатого как-никак!

Шутов.  Я думаю, сейчас прибудут!

Входят актеры: Подъягодная Светлана, Женечка Фомина и Егозов Михаил.

Подъягодная.  Вы, нас, наверное, заждались?

Шутов.  Есть такое!

Коротков.  Я уж было начал подумывать, что вы не придете!

Егозов.  Что ты, Володя, как можно!

Фомина.  Мы у Светланы  немного задержались. Ее матушка никак не хотела нас отпускать, не угостив кофе. Она  была вчера на премьере, Марина Дмитриевна в полном восторге!

Подъягодная.  Мама говорит,  ей до того понравился наш спектакль, что она половину ночи не могла уснуть! Была под впечатлением!

Егозов.  А все благодаря тебе, Владимир! Если бы не ты, когда бы в нашем городке кто-то еще додумался бы собрать антрепризу!

Фомина.  Марина Дмитриевна также отметила пьесу, которую ты написал! Она пророчит тебе большое будущее как драматургу!

Коротков.  Мне все это очень приятно слышать, но вчерашний инцидент мешает почивать на лаврах! Проклятая штукатурка!

Подъягодная.  Может, все еще обойдется!

Коротков.  Чувствует мое сердце, что это обстоятельство будет иметь далеко идущие последствия! Я непременно должен доехать до Козлова и извиниться еще раз!

Егозов.  Я бы не стал этого делать! Ты итак вчера уже принес ему извинения. И это его проблемы, если он их не принял!

Фомина.  А, по-моему, надо встретиться с Козловым. Говорят, он очень злопамятен!

Шутов.  Что ж, вчера – не догонишь, а от завтра – не уйдешь! Если ты решил ехать, Володя, то лучше не откладывать этого в долгий ящик.

Подъягодная.  Володя, если хочешь, мы поедем с тобой!

Егозов.  Да, поддержим тебя!

Коротков.  Друзья мои, спасибо вам! Но лучше мне ехать одному. Так будет правильнее, вы ведь совсем не причем. Дом мой, и только я несу ответственность за все, что в нем произошло!

Шутов.  Мне кликнуть извозчика?

Коротков.  Да, Олег, если не трудно.

Шутов.  Совсем, нетрудно.

Шутов уходит.

Фомина.  Думаю, все обойдется! Ведь не убило же его, в конце концов!

Подъягодная.  Я тоже в это верю, нелепо наказывать человека за случайность.

Егозов.  Зная Козлова, я бы так не думал. Он наверняка затаит злобу на тебя, Владимир, и при первом удобном случае решит отомстить!

Коротков.  Спасибо, Миша! Ты умеешь утешить!

Егозов.  А я, что? Я просто свои мысли озвучил.

Возвращается Шутов.

Шутов.  Извозчик ждет.

Коротков.  Спасибо Олег! Вы тут без меня не скучайте, заняться сами знаете чем. Повторите текст и проверьте реквизит. Вечером спектакль. Если проголодаетесь, кликните Марию Дмитриевну, она вас накормит. Я ухожу.

Егозов.  Ни пуха, ни пера!

Коротков.  К черту! Друзья мои, старайтесь не думать обо мне и всей этой истории. Полностью отдайтесь служению Мельпомене! Репетируйте, без меня.

Коротков выходит.

Шутов.  Что ж, идемте репетировать. Вчера во втором действии у нас чуть не посыпалось всё!

Подъягодная.  Это я виновата, текст забыла!

Егозов.  Все хороши, я тоже поплыл!

Шутов.  Хорошо, что Женечка выручила вас!

Фомина.  Ну, что вы, я сама как в землю вросла! Когда Светочка фразу не подала, я застыла, паника меня охватила! Думаю, что делать? Слава Богу, поняла, что надо просто продолжать. От той фразы по действию – мало что зависело. Вот и выдала следующую, а Света – молодец, подхватила и всё пошло так как надо!

Шутов.  Ладно, разговоры оставим на потом. Надо прогнать весь спектакль до возвращения Володи.

Подъягодная.  Да, верно, надо репетировать!

Егозов.  Я готов!

Фомина.  Я тоже готова!

Егозов.  Тогда за дело! Нас ждёт мировая слава! Париж, Берлин и Вена!

Подъягодная.  Так уж и мировая? Хотя как знать!

Егозов.  А я в нас верю!

Шутов.  За работу, господа хорошие! Идёмте в зал!

Актёры уходят.

Сцена 3.

Дом Козлова. Входит Игорь Павлович, следом, полусогнувшись, идет лакей Баранова Бориска.

Козлов. Значит так, как приедут Фанорин Иван Владимирович  и Пачин Григорий Викторович, проведёшь их ко мне!

Бориска.  Понял, Ваше высокоблагородие!

Козлов. И прикажешь, чтобы незамедлительно подавали обед! Пусть там не мешкают Иван Владимирович и Григорий Викторович  люди занятые! И разговор у нас предстоит серьезный, а сам понимаешь, говорить на пустой желудок не с руки!

Бориска.  Верно,  Игорь Павлович, не с руки! А вина подать!

Козлов.  Конечно, ты ведь купил то, что я приказал?

Бориска.  Да, барин! Все в точности как вы сказали!

Козлов.  Вот за это я тебя и ценю!

Бориска.  Рад стараться, Игорь Павлович! А водочки подать?

Козлов.  И водочки подай! Хоть и жарко сейчас, но вдруг, захочется. Фанорин большой любитель водочки под мясо! Перепелов-то, готовят ли?

Бориска.  Готовят, барин. По французски, как и приказали!

Козлов.  Ну, иди Бориска, иди. Дай мне одному побыть, с мыслями хочу собраться!

Бориска.  Понял, барин! С мыслями собраться это первое дело, раз разговор предстоит серьезный. Пойду на кухню, подгонять лентяев!

Бориска уходит. Баранов прохаживается по комнате и разговаривает сам с собой.

Козлов.  Ах, если все состоится! Это ведь какой процент получать можно будет! Торговый дом, это я вам скажу не шутки! А Фанорин с Пачиным уж дело поставят на широкую ногу, сомневаться не приходится. Вот только проблема, где взять помещение под наше предприятие? Ума не проложу! Деньги да помещение вот и все, что от меня требуется. Деньги есть! Могу ими распоряжаться, как хочу! Но дом, в центре города, да еще такой площади, которая требуется, кто же продаст? А построить негде, да и дороговато!

Вбегает Бориска.

Бориска.  Приехали, барин! Господа купцы приехали!

Козлов.  Так беги, проси их немедленно!

Бориска убегает. Баранов приводит мундир в порядок, осматривает себя в зеркало, застёгивает верхние пуговицы. Входят купцы Фанорин и Пачин.

Козлов (распахивая объятья).  Иван Владимирович! Григорий Викторович! Гости дорогие, добро пожаловать! Бориска, прикажи подавать обед!

Фанорин (проходя, присаживаясь).  Мы отобедали уже в ресторане у Григория Викторовича, так что, Игорь Павлович, не беспокойтесь.

Козлов.  Да как же так? Я распорядился и форель приготовить, и перепелов,  и трюфели! Может, все-таки отобедаете

Пачин.  Перепела, трюфели, форель! Может, в самом деле,  Иван Владимирович, уважим Игоря Павловича? Тем более, что есть форель!

Фанорин. Вы, Григорий  Викторович, как знаете, а я пас. (Поглаживает себя по животу.) Нет во мне места!

Пачин. Игорь Павлович, извините, в другой раз непременно пообедаем у вас. Сегодня никак!  Даже при всей моей любви к трюфелям и перепелам! В другой раз, в другой раз.

Козлов.  Тогда может вина или водочки?

Фанорин.  А вот это можно! Я бы водочки холодной, с удовольствием!

Козлов (к Бориске). Слышал? Неси немедленно!

Бориска.  Слушаюсь, барин!

Бориска уходит.

Козлов.  Вы присаживайтесь гости дорогие, располагайтесь. Если хотите курить, то можно прямо здесь. Вот пепельница.

Фанорин и Пачин садятся.

Возвращается Бориска. Приносит на подносе три рюмки водки и закуску.

Бориска.  Вот господа, водочка. Холодная как вода ключевая!

Козлов и купцы берут стопки.

Фанорин.  За что выпьем?

Пачин.  Как всегда, за успех нашего дела!

Козлов.  Да, да! За успех!

Фанорин.  Значит, за успех!

Пьют.

Пачин. Ух, хороша водочка!

Козлов.  Так ведь в Москве покупал! У купца Аносова!

Фанорин.  Если дело наше выгорит, не худшим товаром торговать будем! Так что же у нас со зданием под торговый дом? Есть ли что-нибудь  подходящее?

Козлов.  Нет, господа хорошие. Пока нет. Никто свои дома в центре продавать не хочет!

Пачин.  Скверно!

Фанорин.  Да, скверно!

Козлов.  Уж как скверно господа, как скверно, но поделать ничего нельзя!

Фанорин.  Нельзя говорите?

Козлов.  Пока никого уговорить не могу!

Фанорин.  Может и уговаривать никого не надо!

Козлов.  А как же? Не силой же недвижимость забирать. Ведь в центре всё люди уважаемые живут, перед отечеством заслуженные!

Пачин (вытягивая ноги, проводя рукой по бороде).  Да, уж!

Фанорин.  Мы тут с Григорием Викторовичем слышали, что вчера у вас неприятный инцидент произошел в театре у Короткова?

Козлов.  Да, было дело! Впрочем, это пустяки! Кусок штукатурки на плечо упал. Небольшой синячок. Хотя и неприятно! Я ведь ушел с премьеры. Дочь моя Ирина  очень хотела спектакль посмотреть, но сами понимаете…

Пачин (поглаживая себя по бороде).  Да, неприятное происшествие!

Фанорин.  Я думаю, что этот случай нам шибко в нашем деле помочь может!

Козлов.  Это как же?

Пачин.  А вот как. Вы ведь, почтеннейший Игорь Павлович, лицо на государственной службе состоящее? 

Козлов.  Истинно так! С самой юности государству российскому служу и царю-батюшке!

Пачин.  А не кажется ли вам, уважаемый наш Игорь Павлович, что вчера покушение на вас Коротков замышлял! Ведь если бы этот кусок штукатурки не в плечо вам попал, а в голову, мы могли бы с вами не говорить нынче! Убило бы вас!

Козлов.  Покушение?

Фанорин.  Именно так! Они ведь все, интеллигенты эти, идеями новыми увлекаются. Власть хотят в стране сменить, самодержавие упразднить! Им демократию подавай! Как в Европе.

Пачин (подбирая ноги, поглаживая бороду). Точно как в Европе! Либералы доморощенные! Тьфу, на них!

Козлов.  Я как-то об этом и не подумал! А ведь это идея, господа! И идея неплохая!

Фанорин.  Ещё поговаривают, что в трактире у Арбузова Коротков при своих дружках, в подпитии, признался, что хочет вас уничтожить!

Пачин (вытягивая ноги).  Убить грозился!

Фанорин.  Так что при  ваших связях, и свидетелях верных, которые подтвердят, что слышали из уст Короткова крамольные слова, уважаемый Игорь Павлович, эта идея  обязательно должна сработать в наших общих интересах!

Пачин.  Да уж! Должна сработать наверняка!

Входит Бориска.

Бориска.   Ваше Высокоблагородие, к вам на приём просится Коротков, актёришка наш городской!

Фанорин.  Вот как! Вам, Игорь Павлович, как говориться и карты в руки! Сам пришел!

Пачин.  Глупая рыбка сама в сети к рыбаку приплыла! Все как по писаному! Теперь только не оплошайте, почтеннейший, Игорь Павлович, напугайте оборванца как следует! Связями своими пригрозите,  глядишь, дело и выгорит!

Фанорин.  А мы уйдем пока. Вы, дражайший Игорь Павлович, нас в известность сразу после разговора поставьте о результатах. Надеемся, что они будут положительными!

Пачин.  Очень, очень надеемся! Ведь лучшего варианта и придумать нельзя! Дом хорош! Комнаты большие! А если что потребуется переделать, то мы переделаем. Нам бы только этот дом  заполучить, а уж за нами дело не постоит!

Фанорин.  Где у вас другой выход? Несподручно нам будет встретиться с Коротковым!

Козлов (зовет лакея). Бориска!  Бориска!

Входит Бориска.

Козлов. Проводи господ через черный ход, а после зови актеришку!

Бориска.  Будет исполнено, Ваше Высокоблагородие!

Пачин (вставая).  Удачи вам, Игорь Павлович!

Фанорин.  Вы уж постарайтесь! А мы в свою очередь, чем можем, поможем! (к Пачину) Уходим. (к Бориске) Веди!

Бориска (указывая рукой).  Сюда, господа!

Фанорин, Пачин и Бориска уходят через черный ход. Бориска возвращается с парадного входа, нарочито громко докладывает Козлову о визите  Короткова.

Бориска (пафосно).  Ваше Высокоблагородие, к вам Владимир Сергеевич Коротков!

Козлов (притворно удивляясь).  Коротков? Ну, что ж, проси его раз пришёл!

Козлов расстёгивает мундир, прохаживается по комнате

Бориска (выходит, слышно, как он приглашает Короткова).  Пожалуйте, Его Высокоблагородие ожидают!

Сцена 4

Входит Коротков.

Коротков (с лёгким поклоном).  Благодарю вас, Игорь Павлович, за то, что после вчерашнего инцидента согласились меня принять. Я пришёл принести вам повторные извинения и пригласить вас на спектакль сегодняшним  вечером.

Козлов (притворно кланяясь и хватаясь за плечо).  Спасибо! Я уже был, на премьере! Плечо мое еле-еле  поднимается нынче. Сейчас пошлю за доктором, думаю, что у меня перелом! Хороший спектакль вы устроили!

Коротков.  Я не понимаю вас, Игорь Павлович. О чём вы? Ведь это случайное недоразумение! И надо же было ему случиться в день премьеры и именно с вами!

Козлов.  Да, уж! Только сдается мне всё это не случайность! Вы, подстроили это!

Коротков.  Я? Зачем?

Козлов.  Возникли подозрения, что вы готовили на меня покушение! Убить собирались!

Коротков.  Помилуйте, Игорь Павлович! Как такое могло придти вам в голову!? Вы ведь знали моего батюшку! В одном полку с ним служили, и меня, как мне матушка говорила, на руках нянчили.

Козлов (возмущенно).  То, дела давно минувших дней! А нынче, я слышал от верных людей, вы идей либеральных нацеплялись! (Понижая голос.) И проповедуете их в нашем степенном городе!

Коротков.  Помилуйте, Игорь Павлович! О чем вы? Я не понимаю вас!

Козлов.  Люди говорят, что в трактире у Арбузова, за столом, вы в подпитии, рассказали своим, ну тем, кто с вами в театре вашем занят, что готовите на меня покушение, а следом, возможно,  и на царя-батюшку нашего!

Коротков.  Это какие-то нелепые сплетни!

Козлов.  Гм, сплетни? Есть свидетели, молодой человек, которые подтвердят, что слышали эти гнусные слова  из уст ваших!

Коротков.  Врут люди, Игорь Павлович! Или спутали меня с кем-то!

Козлов.  Я,  после доктора, в полицию поеду к Ивану Арнольдовичу Холодову, пусть он дознавателя выделит, а уж тот разберется, вы или не вы это были. Говорили вы это или не говорили.

Коротков.  Удивляете вы меня! Кто-то слухи распускает, а вы им поверили.

Козлов.  Вот дознаватель и разберётся, слухи это или не слухи, а после мы посмотрим, что вы скажете!

Коротков.  Игорь Павлович, вы же знали моего отца! Служили с ним вместе! Как вы можете обо мне так думать? Я не понимаю!

Козлов.  Верно! Батюшку вашего знал, но что с того? Видно не всегда пословицы правдивы и, яблоко от яблоньки далече откатилось. Ваш отец был монархистом до мозга и костей, он всегда придерживался консервативных, патриархальных взглядов, а от вас так и веет либеральщиной!

Коротков.  Игорь Павлович, зачем все это? Если я и виноват перед вами, то только в том, что ремонта давно в доме не делал, вот тот кусок штукатурки и отвалился, но это случайное совпадение! Не более того.

Козлов.  Бориска!

Входит Бориска.

Козлов.  Распорядись, чтобы закладывали карету. Я скоро выйду.

Бориска.  Будет исполнено, ваше высокоблагородие!

Бориска выходит.

Коротков.  Не понимаю, за что вы объявили мне войну?

Козлов.  Войны я вам, молодой человек, еще не объявлял! Впрочем, может, и объявлять  ее не стану. Ведь любое дело миром решить можно.

Коротков.  Чем же я могу искупить мою вину перед вами?

Козлов.  Для начала, присядьте.

Коротков садиться. Баранов встает и начинает прохаживаться вокруг него.

Козлов. Вот вы, нынешняя молодежь, все горячитесь, все торопитесь жить. Оттого и ошибок много делаете. А ведь любое дело можно тихо решить, полюбовно.

Коротков. Игорь Павлович, если можно, выражайтесь яснее.

Баранов. Можно и яснее, но раз уж вы у меня в гостях, да ещё мой, можно так сказать, должник, то уж позвольте мне говорить, так как я привык.

Козлов подходит к сидящему Короткову сзади и кладет руку ему на плечо.

Коротков. Насколько я помню, я денег у вас не занимал и даже не просил никогда.

Козлов (похлопывая Короткова по плечу). Ну-ну, не горячитесь, Володя, не горячитесь! Ведь я для вашего же блага стараюсь. Вы же мне как родной сын!

Коротков. Игорь Павлович, к чему все эти сантименты?

Козлов (возвращаясь за стол). Сантименты, сантименты. Хорошо! Раз вы просите говорить прямо, будь по-вашему! Сами понимаете, Володя, как строго сейчас у нас в России со всеми этими новыми идеями о свободе и братстве. После убийства царя Александра, мир праху его, каждое подозрительное дело рассматривается департаментом государственной полиции в особом порядке. А ваше дело, Володя, если ему дать соответствующий ход,  примет очень серьезный оборот.

Коротков. Игорь Павлович, снова вы за свое! Я ведь объяснял вам, что никакого намерения причинить  вред вам у меня не было!

Козлов. Ну, это сами знаете, как повернуть! Может, и не было, а может статься, что и было. Вы вот что, Володенька, я ведь знаю, что после смерти ваш батюшка оставил много долгов, и ныне они перешли к вам. Я мог бы помочь вам рассчитаться с ними.

Коротков. Мои долги я привык отдавать сам! Я задумал проект театра и со временем, надеюсь, он станет, приносит какой-никакой доход, тогда и рассчитаюсь со всеми кредиторами моего отца. Я со всеми  переговорил, они согласны подождать.

Козлов. Так ведь это если проект ваш заработает, а ведь это когда еще будет! А если в деле вашем обнаружится умысел, то сами понимаете, это каторга! И срок вам грозит – немалый!

Коротков. Вы меня все больше и больше удивляете! Не объясняться же мне с вами еще раз!

Козлов. Я вот что, Володя, я не дам делу хода. И не поеду к Ивану Арнольдовичу, если мы с вами договоримся.

Коротков. Договоримся о чем?

Козлов. Что ж, на прямоту так на прямоту! Вы, Володя, продадите мне ваш дом по сходной цене, а я в свою очередь, обещаю, уладить все ваши неприятности.

Коротков. Вот оно что! Так вот из-за чего весь сыр-бор! Вам потребовался мой дом! Дом моего отца! Просто поразительно как деньги и власть меняют людей! Хорошо, что мой отец не дожил до этих перемен, произошедших с вами!

Козлов (пытаясь успокоить Короткова, кладет свою руку на руку Владимиру). Успокойтесь, Володя, прошу вас!

Коротков (брезгливо отдергивает свою руку и встает). Уберите вашу руку! Ваши слова не достойны чести офицера и дворянина, вы потеряли честь, Игорь Павлович!

Козлов (привставая). Да как вы смеете!

Коротков. А что вы сделаете? Вызовете меня на дуэль? Я согласен, хоть сейчас, любым удобным для вас оружием!

Козлов (вскакивая). Что? Молокосос! Бориска! Бориска! (Хватает колокольчик, звонит что есть силы).

Вбегает Бориска.

Козлов. Вывести немедленно этого человека! Прочь! Прочь с глаз моих! К Холодову! Я немедленно еду к Холодову!

Бориска. Попрошу на выход, господин Коротков!

Коротков (к Бориске). Одну минуту. (К Козлову) Игорь Павлович, вы можете ехать к Холодову, вы можете ехать куда угодно, но знайте, что отныне в моих глазах, вы бесчестный и подлый человек! Прощайте!

Козлов. Прочь! Выкинуть сукина сына из моего дома!

Коротков. Сукина сына? Это вы о моей матушке так? (Кидает в лицо Баранову перчатку).

Козлов. Что ты себе позволяешь, стервец!

Коротков. Расценивайте это как вызов!

Бориска. Господин Коротков!

Коротков. Я ухожу! Ноги моей больше не будет в этом доме! А мой вызов всегда в силе! В любой момент вы можете прислать ко мне своего секунданта!

Коротков уходит.

Козлов (садясь). Воды мне!

Бориска (наливая воды из графина). Каков наглец! Да разве можно так говорить с первым лицом в городе!

Козлов (принимая стакан с водой). Ты весь разговор слышал?

Бориска. Да, весь.

Козлов. И то, что Коротков грозился меня застрелить, тоже слышал?

Бориска. Застрелить?

Козлов. Да, застрелить!

Бориска (смекая, что от него требуется). Да, я отчетливо слышал это.

Козлов (достает из ящика стола ассигнацию, протягивает Бориске). Подтвердишь, когда потребуется.

Бориска (принимая ассигнацию). Благодарствуйте, Игорь Павлович! Когда потребуется, все как на духу выложу! Все как было, слово в слово!

Козлов. Беги, скажи, что я сейчас выхожу, пусть карету подают к подъезду.

Бориска уходит выполнять поручение.

Козлов. Нет, ну каков наглец! (Расстегивает верхнюю пуговицу.) Никакой жалости! Никакой!

В комнату входит Ирина, дочь Козлова.

Ирина. Папа, мне нужно с вами поговорить!

Козлов (вставая навстречу Ирине). Ирина, мне сейчас некогда, я уезжаю к Ивану Арнольдовичу Холодову по важному делу, давай отложим разговор до вечера.

Ирина. Нет, мы должны поговорить сейчас!

Козлов. Меня уже ждет карета.

Ирина. Ничего, подождет.

Козлов. Хорошо, хорошо, Ирина. Выкладывай, что там у тебя?

Ирина. Папа, а может быть, вы расскажете, что происходит с вами?

Козлов. Со мной? Ты о чем, Ирина?

Ирина. Я была в соседней комнате, читала книгу, когда к вам пожаловали ваши новые друзья. Эти Пачин и Фанорин. И весь ваш гнусный разговор с ними, папа, я слышала! Я оцепенела! Я не ожидала от вас согласия с их мерзким планом! А после пришел Володя… Папа, как вы смеете так поступать с сыном вашего друга? Правильно сказал Коротков – это бесчестно и недостойно дворянина и офицера! Ведь это случайность, нелепость! Этот кусок штукатурки, папа, как можно?

Козлов (подходя к дочери, обнимая ее). Светлана, Светочка, солнце мое, поверь все, что я делаю, я делаю для твоего же блага!

Ирина (отстраняясь от отца). Нет, папа, это не для моего блага вы делаете! Это вас соблазняет жадность!

Козлов. Ирина, ты не права! Я твой отец, и одно это уже не дает тебе права осуждать меня!

Ирина. Даже тогда когда мой отец поступает подло и низко?

Козлов. Позже, позже, через несколько лет, когда у тебя будут собственные дети, ты, Ирина,  все поймешь, а сейчас, не удерживай меня более. Дай я тебя поцелую.
Козлов пытается обнять дочь. Ирина отходит от него.

Ирина. Папа, если ты не передумаешь, то знай, я обо всем расскажу Владимиру!

Козлов. Ирина, я прошу тебя, иди к себе. А когда я приеду, мы обо всем с тобой поговорим. Я уверен, ты меня поймешь.

Ирина. А вот я в этом не уверена!

Входит Бориска.

Бориска. Осмелюсь доложить, ваше высокоблагородие, карета подана.

Козлов. Ирина, иди к себе.

Ирина. Я уйду, папа, но знайте, сердце мое не с вами!

Ирина выходит.

Козлов. Бориска, как уеду, запереть все двери, никого не выпускать. Проследи, чтобы дочь моя дождалась моего приезда! (Открывает  ящик стола.) Вот ключи ото всех дверей. Запри все!

Козлов протягивает Бориске связку ключей.

Бориска. Будет исполнено!

Козлов. Ну, с богом! (крестится, уходит) .

Бориска, позвенев связкой ключей, отправляется закрывать двери в доме.

Сцена 5

Комната Ирины. Она входит в комнату, следом за ней входит ее служанка Глаша.

Ирина. Глаша, душенька, вы должны мне помочь! Но, об этом никто не должен знать. Это тайна, Глаша, вы понимаете?

Глаша. Ирина Игоревна, вы можете на меня положиться. Только скажите, чем я могу вам помочь? Если я в силах это сделать, я сделаю.

Ирина. Глашенька, мне надо уйти из дома, а отец приказал запереть все двери. Мне надо выйти. Это очень важно, Глаша! Это вопрос жизни и смерти!
Глаша. Не волнуйтесь, Ирина Игоревна, у меня есть запасной ключ от черного хода.
Ирина. Глашенька, вы моя спасительница! Глаша, мне потребуется ваше платье. И если вас не затруднит, одолжите мне немного денег на извозчика, я позже отдам вам.
Глаша. Я сейчас принесу платье и деньги. (Собирается уходить.)
Ирина. Ах, стойте! Глаша, прошу вас, будьте аккуратнее, смотрите, чтобы Бориска вас не заметил с платьем для меня.
Глаша. Не заметит. А если и встречусь с ним, то скажу, что несу платье в стирку.
Ирина. Хорошо, хорошо.  Глашенька, а теперь, поспешите!
Глаша уходит. Ирина, оставшись одна, прохаживается по комнате, подходит к зеркалу, смотрит на себя.
Ирина. Я должна, я обязана! Это спасет мою честь и  может быть честь моего отца. Хотя нет! Если человек соглашается на то, на что согласился мой отец, значит, он болен. И болен безнадежно! Ах, папа, папа!
Возвращается Глаша.
Ирина. Глашенька, вы уже здесь. Не видел ли вас кто-нибудь?
Глаша. Бориска встретился со мной в коридоре, он спросил меня про вас. Я сказала, что вы у себя в комнате, что я сейчас отнесу свое платье в стирку, а после принесу вам кофе.
Ирина. Глаша, вам придется остаться в моей комнате и запереться изнутри, а если Бориска спросит у себя ли я, ответить за меня.
Глаша. Я все сделаю. (Шепчет) Но, Ирина Игоревна, что же произошло?
Ирина. Ах, Глаша, Глаша, сейчас один дорогой мне человек продает свою душу дьяволу и его, похоже, не спасти!  А второй, нуждается в моей помощи, и я должна ему помочь! Даже если  я буду  опозорена или это будет стоить мне самой жизни!
Глаша. Как страшно! Знайте, что можете рассчитывать на меня. Я вас не предам, и если понадобится, погибну вместе с вами!
Ирина. Давайте ваше платье.
Глаша отдает платье Ирине.
Ирина. Побудьте здесь, я переоденусь.
Глаша. Хорошо, Ирина Игоревна.
Ирина удаляется за ширму. Глаша садиться.
Ирина (из-за ширмы) Глаша, вы не могли бы мне помочь?
Глаша. Да, конечно.
Глаша заходит за ширму. Помогает Ирине переодеться. Ирина и Глаша выходят из-за ширмы, на Ирине платье принесенное Глашей.
Ирина. Спасибо, душенька моя! Глаша, а сейчас посмотрите, нет ли кого в коридоре, мне надо спешить.
Глаша. Да, Ирина Игоревна!
Глаша выходит. Через несколько секунд она возвращается.
Глаша. Никого нет. Путь свободен. Идемте.
Ирина. Видит Бог, если я и погибну, то только ради блага ближнего своего! Идите вперед, Глашенька, а я за вами. Если увидите кого, подайте мне знак.
Глаша. Как же мне его подать?
Ирина. Вы умеете щелкать пальцами?
Глаша. Да.
Ирина. Тогда просто щелкните два раза, я все пойму.
Глаша. Поняла вас, Ирина Игоревна!
Ирина. А как я выйду из дома, вернитесь в мою комнату и запритесь изнутри.
Глаша. Все исполню в точности!
Ирина. Если Бориска спросит меня, отзовитесь, придумайте что-нибудь, чтобы он поверил, что я в комнате. Не испугаетесь?
Глаша. Не испугаюсь, я для вас на все готова!
Ирина. Только ключ от черного хода дайте мне.  Когда  вернусь, я отдам его вам.
Глаша. Вот,  держите.
Ирина. Ну, с Богом! Выходите, Глаша.
Глаша выходит первой, за ней Ирина. Глаша возвращается в комнату. Появляется Бориска. Он проходит, насвистывая, мотая на пальце связку ключей.  Стучит в дверь комнаты Ирины.
Бориска. Ирина Игоревна, извиняюсь, вы ни в чем не нуждаетесь? Может быть, прикажете подать чай?
Глаша. Нет, спасибо. Мне ничего не нужно.
Бориска. Ирина Игоревна, что у вас с голосом?
Глаша. Я неважно себя чувствую, сейчас прилягу отдохнуть.
Бориска. Может, позвать доктора?
Ирина. Нет, не нужно. Скажите всем, чтобы меня не тревожили.
Бориска. Хорошо. Отдыхайте, Ирина Игоревна, отдыхайте! Никто вас не побеспокоит.
Ирина уходит. Выходит Бориска.
Бориска (сам себе). Раз все в порядке, то можно и мне поспать часок, другой. Все двери на замке, ни одна мышь не проскользнет! Пойду к себе.
Бориска уходит.

Сцена 6

Дом Короткова. Появляются актеры; Шутов, Егозов, Подъягодная, Фомина.
Шутов. Нет, ну, нормально все прошло. Без сучка и задоринки!
Фомина. Да, все хорошо. Если сегодня вечером мы отыграем также, то будет просто идеально!
Егозов. Я вот не пойму, почему на репетициях все проходит на высшем уровне, а во время спектакля всегда находится что-то, что может пойти не так?
Подъягодная. Все просто, Миша! Волнение тому виной.
Фомина. Да, да, именно волнение!
Шутов. Вот я лично перед выходом к публике стараюсь, подышать поглубже, в самый низ живота, мне очень помогает.
Егозов. Мы так говорим, будто мы бывалые актеры всю жизнь проведшие на сцене. Мы и отыграли всего один спектакль.
Подъягодная. Ну и что с того, что один. Зато все зрители были очень довольны!
Шутов. Это скорее от того, что в нашем городишке театра отродясь не было!
Подъягодная. Моя мама сказала, что наша игра ей очень понравилась. Она считает ее достойной столичных театров, а она до замужества жила в Москве и в театр очень любила ходить. Там, кстати, с папенькой они и познакомились. А после свадьбы его распределили в эту глушь, но мама, всякий раз, когда выезжает в столицу к брату, обязательно идет в театр.
Егозов. А что же, тебя с собой она не брала?
Подъягодная. Брала одни раз, но я больше чем на спектакль, смотрела на людей столичных. Как же они отличаются от нашей публики!
Шутов. Хотя бы так! Уж если не актерскую игру посмотреть, то хоть в публике разобраться!
Фомина. Есть жутко хочется.
Шутов. Володя говорил, что Мария Дмитриевна накормит нас. Надо только попросить.
Егозов. Вот ты иди и скажи ей. Когда  Володи нет, ты у нас старший!
Шутов. Хорошо, хорошо сейчас схожу.
В это мгновение входит Мария Дмитриевна, пожилая служанка Владимира Короткова, служившая в доме еще при отце Владимира.
Шутов. Мария Дмитриевна! А я собирался идти к вам.
Мария Дмитриевна. Проголодались,  актеры мои горемычные?
Фомина. Проголодались, Мария Дмитриевна!
Мария Дмитриевна. Сейчас накормлю вас. У меня уже почти все готово.
Егозов. Очень кстати, Мария Дмитриевна!
Мария Дмитриевна.  Владимир интересно, успеет ли  к обеду вернуться?
Подъягодная. Обещал быть.
Мария Дмитриевна. Раз обещал, значит будет. Пойду.  Через пять минут позову вас к столу. Будьте готовы!
Мария Дмитриевна уходит.
Фомина. Интересно, как у Володи разговор с Козловым сложился?
Подъягодная. Я думаю, все должно быть хорошо. Ведь не является же Козлов упертым бараном, который не понимает, что это просто нелепая случайность!
Шутов. Я тоже думаю, что все будет хорошо. Насколько мне известно, Козлов был другом Володиного отца. Мало того, в свое время, они  служили в одном полку, а это много значит!
Егозов. А я почему-то предчувствую нехороший исход этого дела. Впрочем, я уже говорил об этом.
Подъягодная. Типун тебе на язык, Миша!
Входит Коротков. Его вид мрачен. Видно, что он чем-то озабочен.
Фомина. А вот и Володя!
Коротков проходит, садится, потирает лоб. Все молчат, обступив Короткова. Наконец, молчание прерывает Шутов.
Шутов. Володя, что-то случилось? Ты на себя не похож!
Коротков (встает, подходит к Фоминой и Егозову, обнимает их). Друзья мои, лучше вам даже не знать того, что я услышал в доме Козлова! Я не уверен, что ваши чистые души смогут хоть как-то воспринять это. Так низко пасть, да разве возможно такое!
Коротков нервно прохаживается по комнате.
Подъягодная. Володя, о чем ты? Расскажи нам что там произошло. Мы все поймем ведь мы твои друзья!
Коротков (подходит к Подъягодной, берет ее за руку). Верно, друзья. Оттого я и не хочу ранить вас! Тем более вам сегодня играть на сцене, а после такого я неуверен,  это невозможно сделать хорошо.
Фомина. И все же, Владимир, мы считаем, я надеюсь, все со мной согласятся в том, что мы один коллектив и твоя проблема также и наша.
Коротков. Спасибо тебе, Женечка! (Пауза) Хорошо, если вы настаиваете,  я расскажу. Но вы поймите меня правильно, я забочусь о вашем состоянии. Перед спектаклем, лучше не слушать плохих новостей.
Шутов. Все верно, Володя, но неизвестность еще хуже!
Егозов. Полностью согласен.
Коротков. Да, ты прав, Олег! Что ж, только вы не принимайте все, что услышите  близко к сердцу. Это моя проблема и только моя. Так вот, пришел я к Козлову с желанием еще раз извиниться за вчерашнее. А он мне заявляет, что я хотел устроить на него покушение, намереваясь убить. Что есть у него свидетели, которые якобы слышали, как я озвучивал свой план. Что ему просто повезло, что тот кусок штукатурки попал ему в плечо, а не по голове.
Фомина. Бред какой-то! Как он мог подумать такое?
Егозов. У меня такое ощущение, что его именно по голове и ударило!
Коротков. Но самое главное и самое отвратительное не в этом!
Подъягодная. Тогда в чем же?
Коротков. Он собирается сделать заявление в полицию.
Егозов. Я все это предвидел!
Фомина. Миша! (К Короткову) Что же было дальше, Володя?
Коротков. Дальше начинается еще интереснее. Козлов вынуждает продать ему мой дом. Он знает, что все долги отца перешли на меня. Он также обещает не давать делу хода.
Шутов. А вот это уже настоящая подлость и низость!
Коротков. Именно это я ему и сказал. И, наверное, зря! С такими людьми надо поступать по-другому. А я вызвал его как дворянина на дуэль.
Егозов. Сейчас ведь  не дерутся на дуэлях. Запрещено! Хотя впрочем, услышав такое, я и сам вызвал бы стреляться мерзавца!
Шутов. Да, дело нешуточное! Как говориться пахнет керосином.
Фомина. Я бы сказала, что пахнет это дело скорее протухшей рыбой!
Подъягодная. А если вернее, то протухшей душой!
Коротков. Да, именно! Ты выразилась очень метко, Светлана.  Протухшей душой, так и есть!
Входит Мария Дмитриевна.
Мария Дмитриевна. Владимир Сергеевич, вы здесь? Я не заметила, как вы вернулись. Я пришла доложить, что обед готов, прошу всех к столу.
Коротков. Благодарю вас, Мария Дмитриевна, через минуту все подойдут.
Мария Дмитриевна слегка поклонившись, уходит.
Фомина. Мне перехотелось есть.
Егозов. И у меня аппетит пропал полностью!
Коротков. Вы, вот что, друзья, идите обедать, сейчас же! Вам силы вечером будут очень нужны. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь из вас упал в обморок на сцене во время спектакля!
Подъягодная. А что же ты, Володя, обедать не пойдешь с нами?
Коротков. Я сегодня обедаю у своего учителя Елисеева Глеба Николаевича. Я пообещал ему. Вы идите, идите к столу, а то все остынет. Мария Дмитриевна очень для вас старалась! Если хотите, это мой приказ вам.
Шутов. Раз это приказ, то нам надо его выполнять. Дисциплина в театре, прежде всего! Идемте, друзья!
Фомина. Иду, только подчиняясь приказу, действительно обедать после услышанного не хочется.
Коротков. Идите кушать, Женечка, вам нужны силы для сегодняшнего спектакля!
Коротков провожает актеров. Оставшись один, Владимир, заложив руки назад, в задумчивости прохаживается по комнате. Входит Мария Дмитриевна.
Мария Дмитриевна. Владимир Сергеевич, к вам служанка Игоря Павловича Козлова.
Коротков (удивленно). Служанка Козлова? Зачем? Впрочем, пусть войдет.
Мария Дмитриевна (шепотом). Владимир Сергеевич, это служанка – совсем не служанка.
Коротков. Мария Дмитриевна, как это служанка совсем не служанка?
Мария Дмитриевна. Это дочь нашего градоначальника Ирина! Но на ней простое платье и представилась она горничной Козлова.
Коротков. Мария Дмитриевна, пригласите ее немедленно! Только не давайте ей понять, что узнали ее!
Мария Дмитриевна. Сейчас позову.
Мария Дмитриевна выходит.

Сцена 7

Коротков  застегивает пуговицы на костюме. Входит Ирина. Видно, что она волнуется. Коротков подходит к ней, берет Ирину за руки.
Коротков. Ирина? Вы пришли 
Ирина (глядя на Владимира). Как вы возмужали, Володя! Сколько же мы с вами не виделись?
Коротков. Почти шесть лет.
Ирина. Простите меня, Володя, это моя вина! Я была циничной двенадцатилетней девчонкой наговорившей вам глупостей и наверняка обидевшей вас до глубины души!
Коротков. Что вы, что вы, Ирина, это я был неразумным пятнадцатилетним  мальчишкой, который оскорбил вас и до сих пор, как я думаю,  не прощен вами!
Ирина. Вы ошибаетесь.
Коротков. Вы тоже. Ирина, я не держал на вас зла. Просто судьба забросила меня тогда в Петербург, надо было получать образование. Такова была воля моего отца.
Ирина. Так значит, вы уехали не от обиды на меня?
Коротков. Нет и еще раз нет!
Ирина. Вы сняли камень с моей души! Я все эти годы корила себя.
Коротков. Вам не в чем было себя упрекать! Абсолютно не в чем!
Ирина. Я все эти годы писала вам письма, в которых извинялась перед вами.
Коротков. О, господи, какая глупость!
Ирина. Вы полагаете это глупость?
Коротков. Простите, Ирина, простите! Я не так выразился. Я просто очень разволновался, увидев вас! Как же  вы изменились, похорошели! Когда я уезжал,  в памяти моей осталась девочка-подросток, а сейчас передо мной красивейшая женщина из всех, что я видел!
Ирина. Даже в этом платье?
Коротков. Даже в этом! Я, правда, не пойму к чему эта таинственность и зачем весь этот маскарад?
Ирина. Он необходим. Я пришла к вам тайно, никто кроме моей горничной не знает, что я у вас. Я пришла открыть вам секрет, секрет подлого дела, которое замышляет мой отец и ещё два человека в отношении вас!
Ирина подходит к столу, наливает стакан воды из графина, пьет.
Коротков. Я, по-видимому, знаю, о чем вы хотите мне сказать.
Ирина. Верно, знаете. Но вы знаете лишь половину правды. Вся правда еще отвратительнее и гаже чем вы можете себе представить!
Коротков. Даже так! Чего же  я не знаю?
Ирина. Володя, сегодня, во время вашего визита к моему отцу, я была в соседней комнате и слышала весь ваш разговор. Но прежде вас, у отца были другие посетители. Именно они подали отцу идею использовать эту нелепость с куском штукатурки в корыстных целях. Единственное чего я не ожидала, так это его согласия  на эту грязную аферу!
Коротков. Постойте, Ирина! Скажите, кто эти люди?
Ирина. Это известные в нашем городе купцы Фанорин и Пачин.
Коротков. Фанорин и Пачин? А ведь они с месяц назад приходили ко мне с предложением о покупке моего дома, но я им отказал. Значит, они не успокоились и начали искать другой путь.
Ирина. И, похоже, они его нашли! Это страшные люди, Володя! Мне кажется, они пойдут на все ради достижения своей цели! Володя, я хочу спасти вас, но не знаю как!
Коротков. Ирина, вы итак сделали для меня очень много, открыв мои глаза на истинные мотивы этих подлецов! Простите, что включаю в их число вашего отца, но иначе я не могу!
Ирина. Я вас не осуждаю за это. Я  сама после вашего ухода сказала ему о том, что он хочет поступить низко! И вдвойне это низко потому, что он хочет поступить так в отношении сына своего друга. Предав тем самым самое святое, что есть для мужчины в жизни – дружбу! Предав свою совесть и честь!  Владимир, я могу вам сейчас рассказать все, что слышала до вашего прихода.
Коротков. Да, да,  расскажите, Ирина. Я должен узнать все!
Коротков подходит к Ирине, встает на колено.
Коротков. Но прежде, я хочу, чтобы вы знали, мое сердце с тех давних детских лет принадлежит только вам одной! Вы говорили, что писали мне письма?
Ирина. Да, писала. Почти каждый день. О них знала лишь моя покойная мать.
Владимир встает, подходит к шкафу, открывает дверцу.
Коротков. Тогда и я открою вам свою тайну, я тоже писал вам письма. Правда, реже, чем вы, но все же писал. И об этом тоже знала лишь моя покойная матушка. Наши матери умерли в один год. Знаете, Ирина, это страшное совпадение до сих пор не дает мне покоя!
Владимир достает большую пачку писем перетянутых красной тесьмой.
Коротков. Здесь они все! В них все, что я думал и думаю о вас! Все мои чувства, вся моя боль от невозможности видеть вас.
Владимир кладет письма на стол, садится, смотрит на Ирину. Она нежно проводит по пачке писем рукой, поднимает глаза на Короткова.
Ирина. Володя, я пришла вас спасти, а сейчас, мне кажется, что я погибаю сама! (Ирина словно опомнившись) Но, впрочем, к делу! Как уже сказала, я подслушала не только ваш разговор с отцом, но и  беседу отца с Пачиным и Фанориным. Не подумайте, обо мне плохо, мол, я люблю наушничать, я никогда так не поступала. Просто то, что я случайно услышала, настолько парализовало меня, что я не могла сдвинуться с места!
Коротков. Ирина, поверьте, я вас  понимаю.
Ирина. Такое понять невозможно! Человек, ближе которого после смерти матушки у меня не осталось, вдруг оказывается таким, что и подумать мерзко. И мало того, он еще прикрывает свои грязные дела заботой обо мне!
 Ирина встает, подходит к окну.
Ирина. Это больно, во-первых, а во-вторых, открывается такая бездна человеческого несовершенства и низости, что просто не хочется жить.
Коротков. Не говорите так, Ирина!
Ирина. Но, так и есть! Именно не хочется! (Ирина присаживаясь) Я знаю, на что рассчитывает мой отец.  Два года назад,  в Новгороде умерла моя тетя. Все свое состояние она завещала мне. Но, до моего восемнадцатилетия, отец, по завещанию, может распоряжаться моими капиталами только с тем условием, если это их приумножит. (Ирина встает, прохаживается) Эти предприимчивые, в худшем смысле этого слова, люди, предложили ему принять участие в их проекте по открытию в нашем городе большого торгового дома. Им не хватает только одного – здания в центре. А ваш дом, Володя, как раз подходит под их планы. А отец… Он соблазнился на это. И насколько я понимаю не ради меня. Я читала о таком, что как будто бес входит в человека и начинает управлять его душой. Но на самом деле, как я думаю, это всегда жило в нем, ему просто удавалось это скрывать, а сейчас проявилось  в полной мере.
Коротков. Седина в голову, бес в ребро!
Ирина. Да! Точнее не скажешь!
Коротков. Они зря стараются. На этот дом у меня свои планы. Я, со временем, организую здесь настоящий театр, а первый этаж буду сдавать под мастерские скульпторам и художникам.
Ирина. У вас прекрасные планы, Володя! Очень сожалею, что помешать их осуществлению пытается именно мой отец.
Коротков. Зато вы мне оказываете помощь! И поверьте, Ирина, это для меня сейчас важнее всего!
Ирина. Володя, не говорите так, вы меня погубите! Лишите сна и покоя.
Коротков. Но по-другому я сказать не могу. Я люблю вас, Ирина! Любил всегда! А сейчас, осознав все ваше благородство, оценив все те неприятности, что могут грозить вам за визит ко мне и ваш рассказ, я стану навеки преданным вам рыцарем, который, не задумываясь, отдаст за вас свою жизнь!
Ирина садится, закрывает лицо руками.
Ирина. У меня кружится голова. Прошу вас, Володя, не говорите этого сейчас. Сейчас главная задача спасти вас!
Коротков. Что мне мое спасение? За себя я постоять сумею! А сказать все это я должен именно  сегодня! Я готовился к этому шесть долгих лет нашей разлуки.
Ирина (взяв себя в руки, встает). Мне пора уходить. Отец поехал в полицейское управление к Холодову. Он приказал лакею запереть все двери, так как я грозилась пойти и рассказать вам все о его планах. Меня ждет извозчик.
Коротков. Я провожу вас!
Ирина. Нет, этого делать нельзя! Лучше разрешите мне взять ваши письма.
Коротков. Конечно, возьмите! Прочитав их, вы поймете, что моя любовь к вам началась с самого детства, а сегодня, она вспыхнула с новой силой! И как мне сейчас жить я не знаю!
Ирина. Просто доверьтесь Богу, Володя, он все решит и все устроит самым лучшим образом.
Коротков. Я не особо верю в Бога, Ирина.
Ирина. Тогда просто доверьтесь жизни! Поверьте, все будет хорошо! Мне необходимо ехать. Вы можете проводить меня лишь до дверей, но никак не дальше! Желательно, чтобы меня никто не увидел!
Коротков. Идемте, мы пройдем незамеченными никем. Я так выбирался из дома в детстве, когда убегал на реку кататься на плотах.
Ирина. Вы обманывали своих родителей?
Коротков. Самую малость.
Ирина. И все равно это не хорошо! Об этом мы поговорим с вами позже. Показывайте вашу тайную дорогу.
Коротков. Нам сюда.
Ирина и Владимир выходят.

Действие второе

Сцена 1

Дом купца Пачина. Входят Пачин и Фанорин.
Пачин (потирая руки). Нуссс, Иван Владимирович, прикинем, что мы имеем на сегодняшний день. Чего, так сказать, мы добились в нашем деле.
Фанорин. Прикинем, Григорий Викторович. Но для начала присядем. В ногах, как говорится, правды нет.
Пачин. Верно, Иван Владимирович! Присядем. Не спеша обговорим все. Вот, пожалуйте.
Пачин указывает на стул Фанорину и садиться сам.
Пачин. Может, кликнуть человека, приказать подать квасу или еще чего?
Фанорин. Не надо, я воды простой хочу выпить. (Берет графин, наполняет стакан, выпивает большими глотками) От жары спасу нет! Мне такая погода противопоказана, ум отягощается. Лишь ближе к вечеру, складно думать начинаю.
Пачин. Да, лето в этом году адское! Вот я помню как однажды, лет десять тому назад…
Фанорин (перебивая Пачина). Григорий Викторович, мы же вроде как о деле нашем  собрались поговорить.
Пачин. Да, да, дело, прежде всего! Дело, прежде всего! Слушаю вас, Иван Владимирович.
Фанорин. Вчера, мне очень понравилось настроение нашего почтенного градоначальника. При его пособничестве, мы Коротковский дом наверняка заполучим. Если, конечно, Игорь Павлович, не передумает. Как считаете, а Григорий Викторович?
Пачин. По его глазам, я понял, что не передумает! Огонек в них зажегся.
Фанорин. Это вы, верно, подметили, Григорий Викторович! Зажегся огонек! А когда огонек горит, лошадь в гору бежит! Людишкам, что навет наведут на Короткова, заплатить бы неплохо уже сейчас.
Пачин. Заплатим, понятное дело. Только где гарантия, Иван Владимирович, что от своих показаний они  не откажутся?
Фанорин. Так мы им треть суммы сейчас выдадим, а две трети после того как устроится все.
Пачин. Мудро! Очень мудро!
Фанорин. А нет ли у вас, Григорий Викторович,  жалости к бедняге актеру?
Пачин. Нет, абсолютно ни какой жалости нет у меня. Ничего тут не поделаешь, судьба знать его такая!
Фанорин. Точно! И вершим эту судьбу мы! (Встает, прохаживается) Будет знать, как нам отказывать! В карманах ветер гуляет, а туда же гордость свою показывает!
Пачин. Я тут вот о чем все время думаю, ведь если Козлов Игорь Павлович в нашем деле участвовать будет, то ведь весь доход придется на троих делить?
Фанорин. Да, придется. Но это ничего! Свои люди во власти нам нужны! Ведь не одним же торговым домом мы успокоимся!
Пачин. Как? А что же еще?
Фанорин встает.
Фанорин. Этот дом только начало! Мы целую империю создадим! В каждом городе России, да что там России, во всей Европе магазины Фанорина и Пачина знать будут! Вот так то.
Пачин. А Козлов?
Фанорин. Что Козлов?
Пачин. Он ведь с нами в доле вроде как.
Фанорин. Ну и Козлов, конечно же.
Пачин (задумчиво). Дааа! Видел бы кто сейчас меня из моей родной деревни Почечуево. Слышал бы, какие у нас планы, от зависти бы лопнул!
Фанорин. Да, планы у нас я вам скажу, Григорий Викторович, грандиозные! И, слава Богу, они начинают воплощаться. А если наш уважаемый градоначальник постарается, то процесс их воплощения в жизнь, ох как ускорится! Дом Коротковский внушительный, расположен удобно, просторный и не старый еще.
Пачин (поглаживая себя по животу). Дааа, дом хорош! А как не получится у актеришки его пробрести?
Фанорин. Нутром чую, получится! Если понадобится, Холодову денег дадим. Я слышал, он очень охоч до денег. Подмажем, подскажем, поможем. Он этого театрала далеко упрячет, а там, будем надеяться, на каторге он и сгинет без следа!
Пачин. А как вернется? Мстить ведь будет!
Фанорин. Когда он вернется, мы с вами, Григорий Викторович, уже в столице жить будем! А там на таких управа быстро находится! (Пытаясь поддеть Пачина) А вы никак боитесь, а, Григорий Викторович?
Пачин. Нет, не боюсь. Чего его бояться?  Просто я привык просчитывать все ситуации.
Фанорин. А вот это правильно! В нашем деле умение просчитывать все ситуации наиважнейшая наука!
Пачин. Верно! Наиважнейшая!
Фанорин. Вот поэтому я вам предлагаю сейчас пройти на склады наши и посчитать все товары. Подумать, чего нам докупить нужно, а что лишним может оказаться.
Пачин. Согласен с вами, Иван Владимирович. Дело, прежде всего! Идемте.
Пачин и Фанорин встают.
Фанорин. А потом и поужинать можно будет.
Пачин. Опять же полностью с вами согласен!
Фанорин. Нравится мне наше взаимопонимание, Григорий Викторович!
Пачин. И я от него в полном восторге, Иван Владимирович!
Фанорин. Ключи от складов у вас?
Пачин. Так точно! Вот они!
Пачин достает связку ключей, гремит ими.
Фанорин. В складах хорошо, прохладно!
Пачин. Да, да, именно то, что сейчас нужно! Остыть и посчитать! Посчитать и остыть! (Уступает дорогу Фанорину) Прошу вас!
Фанорин. Покорнейше благодарю!
Фанорин и Пачин уходят.


Сцена 2

Гостиная в доме Короткова. Входит Владимир. У него в руках текст новой пьесы, над которой он работает. Он внимательно читает его, делает пометки. Входит Михаил Егозов.
Егозов. Здравствуй, Володя!
Коротков (отрываясь от текста) О! Миша! Здравствуй! (Подходит к Егозову, жмет  ему руку) Ты один?
Егозов. Пока что да.  Но скоро, я думаю, подойдут остальные.
Коротков. Отлично! Пока присядь, дождемся всех.
Егозов (кивая на  листы бумаги, которые держит в руках Владимир). Что это, у тебя?
Коротков. Это новая пьеса. Я начал ее два месяца назад. Вчера вечером  ее закончил. И хочу  сейчас вам ее прочитать. Правда над ней еще работать и работать, но в основном идея уже ясна. Впрочем, скоро все сам услышишь. (Достает карманные часы) Мы ведь договорились на одиннадцать часов, а сейчас уже без пяти минут.
Егозов. Я подожду. Хоть и не терпится услышать твою новую работу!
Коротков. Терпение, Миша! Терпение!
Входит Светлана Подъягодная.
Светлана. Я же говорила, что он здесь! Володя, здравствуй! (К Егозову) Миша, а мы тебя ждали, все не шли к Володе.
Входят Шутов и Фомина.
Шутов. Здравствуй, Володя! Михаил, надо предупреждать, что решил идти без нас!
Фомина. Нехорошо, Миша! Из-за тебя и мы опоздали!
Егозов. Прошу прощения, но я  вышел слишком рано, а гулять просто так по улице не хотелось, вот я пришел к Владимиру.
Коротков. Друзья, вы располагайтесь и прекратите выяснять отношения. Лучше послушайте меня.
Шутов (присаживаясь). Я готов. Хотя и не доволен поступком Михаила! Мы ждали его, а он оказывается давно здесь.
Коротков. Нет. Миша пришёл всего лишь пять минут назад.
Фомина. Тогда тем более я не понимаю, почему нельзя было дождаться нас!
Егозов. Я уже около часа прогуливался недалеко от твоего дома, Владимир. Все не решался зайти.
Коротков. Друзья, все это не так важно как  то, что вы сделали вчера!
Подъягодная. А что мы сделали  вчера?
Коротков. Вы сыграли идеальный спектакль!
Фомина. Так уж и идеальный?
Коротков. Да! Смею вас уверить, да! И даже не спорьте со мной! Единственное к чему хоть как-то можно придраться так это последняя сцена. Если вам не трудно, разыграйте ее прямо сейчас, а я скажу, что в ней нужно исправить.
Подъягодная. Наверное, я что-нибудь сделала не так?
Коротков. Нет, нет, Светлана. Это касается всех. Прошу вас друзья! Миша, Олег вот вам по листу бумаги.
Коротков дает Шутову и Егозову бумагу.
Шутов. Ну, что ж, если это так необходимо, то я готов.
Фомина. Я думаю, что все готовы, Олег, не только ты один!
Шутов. Извиняюсь, я именно так и хотел сказать. Значит, мой персонаж входит в комнату, где сидит Миша, то есть Протасов Иван.
Актеры разыгрывают финальную сцену.
Егозов (садясь на стул, делает вид, что читает письмо). А я сижу и читаю письмо от Алексея Изотова, то есть персонажа, которого играет Олег.
Фомина. А мы  со Светланой пока выходим.
Фомина и Подъягодная выходят. Коротков берет стул, отходит, садится, закидывая ногу за ногу, наблюдает за игрой актеров.
Шутов. Я вхожу, бросаю в лицо Ивану письмо: Ты, негодяй! Я не ожидал от тебя такого! (Делает вид, что бросает письмо в лицо Егозову)
Егозов. Ты полное ничтожество, Алексей! Это я не ожидал от моего друга такого! Если у тебя еще жива честь, то я вызываю тебя на дуэль!
Шутов. Вызов принят! Я буду ждать твоего секунданта!
Егозов. Я пришлю его незамедлительно!
Шутов. Как же ты мог, ведь ты же знаешь, что я люблю Эльвиру!
Егозов. Это ты как мог написать такое, зная, что Мария для меня подобна божеству!
Шутов. Постой я не понял, а причем здесь Мария?
Егозов (поднимая письмо, которое бросил ему в лицо Шутов). И ты будь добр объяснить мне, причем здесь Эльвира?
Шутов. Но, это не мой почерк!
Егозов. Это писал не я! Почерк не мой!
Егозов и Шутов (одновременно). Тогда кто же писал это?
Вбегают Фомина и Подъягодная.
Фомина. Кажется, успели!
Подъягодная. Слава Богу!
Подъягодная. Эти письма написали мы!
Фомина. Да, их написали мы!
Егозов и Шутов (одновременно). Но, зачем?
Фомина и Подъягодная (одновременно). Мы хотели проверить вашу любовь!
Егозов и Шутов (одновременно). Мы чуть не убили друг друга!
Фомина и Подъягодная (одновременно). Простите нас!
Егозов. Мы хотели стреляться!
Шутов. Я вообще-то хотел драться на шпагах!
Фомина (обращаясь к Егозову). Так значит, ты меня любишь?
Егозов. Всем сердцем!
Подъягодная (обращаясь к Шутову). Так значит, ты меня любишь?
Шутов. Больше жизни!
Коротков встает со стула, подходит к актерам.
Коротков. И вот тут я хочу, чтобы вы стояли по диагонали, Света напротив Олега, а Женечка напротив Миши. Актеры становятся как того требует Владимир.
Коротков. Ты Света делаешь шаг к Олегу, а Миша шаг к Женечке, Олег шаг к Свете, а Женечка шаг к Мише и вы сталкиваетесь друг с другом. И только после этого беретесь за руки и произносите финальную фразу. Вам надо обязательно разыграть это смешное столкновение, как последнее препятствие к исполнению всех мечтаний ваших персонажей. Попробуйте. Актеры делаю шаг назад и после этого шаг вперед. Образуется четырехугольник, не дающий каждой паре соединиться в объятьях. Актеры берут друг друга за руки.
Егозов. А кто нибудь еще помнит наш девиз?
Актеры все вместе. Любовь до гроба и дружба на века!
Коротков. Отлично!
Актеры расходятся.
Шутов. Очень выразительное действие ты придумал, Володя!
Фомина. Согласна! Это будет смотреться очень здорово!
Коротков. Мы еще раз повторим этот момент, но позже. А сейчас, как я обещал, расскажу о новой пьесе и прочту ее. Садитесь и приготовьтесь внимательно слушать, так как играть ее придется вам.
Егозов. Вот что я больше всего люблю на свете, так это когда мне читают вслух!
Актеры рассаживаются.
Коротков. Тогда слушайте! Для начала я вкратце расскажу вам содержание пьесы, а уже после прочитаю ее всю.  (Коротков прохаживается по комнате) События, описанные в пьесе, относятся к временам Древней Греции. В славном городе Афинах жили два друга Лисий и Кефал. Так случилось, что оба юноши были влюблены в девушку по имени Олимпия. Однажды, они пришли к Олимипии для того чтобы она выбрала одного из них своим мужем. Олимпия была в затруднении, так как оба юноши ей нравились. Как раз в это время в пределы Греции вторгся персидский царь Ксеркс. Все мужчины Афин, которые могли держать в руках оружие, встали на защиту своей Родины. Лисий и Кефал также не стали исключением. Олимпия, провожая их на войну с персами, сказала, что отдаст свое сердце тому из них, кто совершит больше подвигов. Олимпия не допускала даже мысли о том, что кто-то из влюбленных в нее юношей мог погибнуть на поле брани. Лисий и Кефал воодушевленные своей возлюбленной на ратные подвиги отправились на войну с одним желанием; сразить как можно больше врагов и вернуться живыми. После победы греков при Платеях мужчины начали возвращаться в город. Первым из юношей влюбленных в Олимпию вернулся Кефал. Он сказал, что Лисий бежал с поля битвы устрашившись персидских полчищ, а он геройски сражался в первых рядах и даже получил небольшую рану. Кефал продемонстрировал свое плечо с заживающей раной. Олимпия возмутилась, узнав о бегстве Лисия. Назвала его предателем, и сказала, что если он появится на пороге ее дома, она плеснет в него помоями.  Был назначен день свадьбы Кефала и Олимпии. Во всю шла подготовка, как вдруг Олимпия получает известие, что Лисий вернулся. Говорили, что его лицо было обезображено жутким шрамом от персидского меча, а одна рука висела недвижимой словно плеть. Олимпия сказала Кефалу, что хочет взглянуть в глаза предателю и пойдет к нему в дом. Кефал всячески отговаривал ее от этого, но Олимпия пошла тайком от Кефала в дом Лисия. Она встретилась с Лисием, который  скрывал лицо за маской. Лисий рассказал Олимпии, что Кефал бежал с поля боя. В момент бегства, персидская стрела угодила ему в плечо. Лисий сказал, что не будет рассказывать о трусости Кефала в городе. Так как афиняне навеки изгонят того из полиса. Олимпия попросила Лисия снять маску, но тот ответил, что не хочет, чтобы она увидела его уродство. На что Олимпия ответила, что не боится этого и лучше выйдет замуж за героя с обезображенным лицом, чем за предателя. Когда Олимпия вернулась к себе домой, ее уже поджидал Кефал. Она рассказала ему, что знает всю правду и восхищена мужеством и благородством своего жениха Лисия. Который скрыл трусость своего друга. Олимпия отказывает Кефалу. Она говорит ему, что ему лучше покинуть город.  Кефал уходит опозоренный и жалкий. А афиняне кричат на всех углах, что назначена свадьба Олимпии и героя Лисия.
Коротков останавливается и смотрит на притихших актеров.
Подъягодная. Володя, какая потрясающая история!
Шутов. Я уже вижу себя в роли Лисия!
Егозов. А с чего это ты решил, что роль Лисия достанется тебе?
Фомина. Жаль, что сейчас на нас не могут напасть персы! Вот и посмотрели бы кто из вас Лисий, а кто Кефал!
Шутов. Нет, мне определенно подходит роль Лисия! Я уже полюбил своего персонажа!
Коротков. Олег, честно говоря, тебе я хотел доверить роль Кефала.
Шутов (обиженно). Но, я…я…
Егозов (торжествуя). Есть! Есть правда на Земле!
Фомина. А кто же будет играть Олимпию?
Коротков. Олимпию будет играть Светлана.
Фомина (поникнув) Понятно.
Коротков. Тебе Женечка придется играть роль Афины-Паллады призывающей греков на войну с завоевателями и богиню любви Афродиту.
Фомина. О! Я согласна!
Подъягодная. А я, выходит, буду Олимпией?
Коротков. Так точно, Светлана. Ты будешь играть Олимпию!
Шутов (вставая, взмахивая руками). Ну, почему мне досталась роль труса и предателя? Ведь мне это совсем не подходит. Это противоречит моей натуре!
Коротков. Вот именно поэтому она тебе и досталась! Олег, сыграв эту роль, ты поднимешься еще на одну ступень в актерском мастерстве!
Шутов. Ну, если только ради этого, то я соглашусь!
Егозов. Как будто у тебя есть выбор!
Шутов. Выбор есть всегда!
Егозов. Ах, точно! Ты бы мог сыграть Афродиту!
Шутов. Если это будет полезно для меня как для актера, то я бы сыграл и Афродиту!
Фомина. Оставь Афродиту мне!
Подъягодная. А мне Олимпию!
Шутов. Играйте, играйте своих благородных героев. А мне теперь надо полюбить подлеца и труса.
Коротков. Олег, его не надо полюбить, его надо понять.
Шутов. Буду стараться влезть в его шкуру!
Входит Мария Дмитриевна.
Мария Дмитриевна (с тревогой в голосе). Владимир Сергеевич, к вам городничий! Иван Арнольдович Холодов!
Коротков. Холодов?
Входит Холодов без приглашения.
Холодов. Да, Холодов, собственной персоны! А вы, как я вижу, заседаете?
Коротков. Я знакомлю актеров с новой пьесой.
Холодов. Разрешите взглянуть?
Коротков подает Холодову текст пьесы. Холодов перебирает листы, бегло просматривая текст. Возвращает его Короткову.
Холодов. Я собственно лично к вам, Владимир Сергеевич, пришел по государственному делу. Поэтому попросил бы ваших друзей оставить нас наедине.
Коротков. Олег, вот пьеса, прочтите ее. Можете пойти в сквер и сделать это на свежем воздухе.
Шутов. Хорошо, Владимир.
Актеры встают.
Фомина. До свидания, Володя!
Подъягодная. До свидания!
Егозов. Мы придем завтра в это же время.
Коротков. Да, да! Только, Миша, приходите все вместе, чтобы не случилось повторения сегодняшней истории.
Егозов (жмет руку Короткову). Хорошо. До свидания!
Актеры выходят, старясь отвести взгляд от городничего, который внимательно рассматривает каждого из них. После того как актеры вышли, Холодов начинает прохаживаться по комнате, рассматривая обстановку. Коротков наблюдает за ним. Холодов подходит к книжному шкафу, берет книгу.
Холодов (читает). Шекспир! Трагедии! (Листает книгу) Помню, помню, ходил я как-то в Петербурге на «Короля Лир». Занятная была постановка! (Закрывая книгу) А вы, значит, театр у нас в городе решили устроить? Народ наш провинциальный просветить хотите?
Коротков. Я считаю, что в каждом российском городе, даже в самом захудалом, должен быть  театр. А также  библиотека и музей.
Холодов (ставит том Шекспира на место, снимает перчатки, кладет их на стол). А вот, по-вашему, зачем они нужны простому народу? Ответьте!
Коротков. Это является показателем цивилизованности общества, Иван Арнольдович! Человек должен знать, что есть великие писатели, драматурги, художники, скульпторы, актеры, поэты. Что мир велик, что наука достигла небывалых высот, сделав массу открытий облегчающих и объясняющих жизнь!
Холодов. «От многия знания, многия печали!» так, по-моему, у Еклисиаста?
Коротков. Да,  так.
Холодов. Тогда зачем же людям знать больше того чем они научены родителями, церковью и гимназией? Или вы хотите поспорить с пророком?
Коротков. Я бы поспорил с ним! Необразованным, непросвещенным человеком легче управлять, манипулировать в своих интересах. Человек потому человеком и зовется, что на протяжении всей своей истории стремится добиться совершенства и свободы, а без знаний ни совершенство, ни свобода невозможны!
Холодов (присаживаясь). Опасные речи ведете, Владимир Сергеевич! Опасные! Вы присядьте. У меня с вами долгий разговор будет.
Коротков садиться напротив Холодова. Холодов внимательно смотрит в глаза Владимира.
Холодов. Вы понимаете, Владимир Сергеевич, по какому поводу я явился к вам?
Коротков. Догадываюсь.
Холодов. Это хорошо. Вы избавили меня от лишних объяснений, а то я, знаете ли,  не люблю предисловий. Так значит, вы догадываетесь, что наш уважаемый градоначальник Игорь Павлович Козлов обратился ко мне с заявлением по поводу покушения с вашей стороны на жизнь персоны первостепенной важности. И я, как лицо, обремененное государственной властью, вынужден провести расследование. Если будут обнаружены неопровержимые доказательства вашей вины, то дело примет очень серьезный оборот!
Коротков. Иван Арнольдович, вы говорите так, словно моя вина уже доказана.
Холодов (вставая, медленно прохаживаясь по комнате). Видите ли, Владимир, я бы рад этому не верить, но есть свидетели, которые слышали о ваших угрозах в сторону нашего градоначальника  и власти вообще. В том числе и царской!  Да хранит Господь нашего императора!
Коротков. Я вначале думал, что все это какое-то недоразумение, но сейчас, я вижу, что это заговор против меня. И я знаю его цель.  И знаю, кто стоит за всем этим. Но мне не хотелось бы думать, что  вы, Иван Арнольдович, так же замешаны в этом грязном, недостойном благородного человека деле.
Холодов. Что вы имеете в виду, молодой человек?
Коротков. Кому-то очень потребовался мой дом. Я их понимаю! Такое здание в центре города, да еще под их нужды, является самым, что ни на есть подходящим. Но так как я отказываюсь его продать,  эти люди прибегли к  рычагам, с помощью которых хотят вынудить меня сделать это. Один из этих рычагов наш градоначальник и тот незначительный инцидент с  упавшим на него куском штукатурки, а второй, Иван Арнольдович, похоже, вы!
Холодов (подходит к столу, берет стакан, наливает воды из стоящего на столе графина, делает несколько глотков). Вы, Владимир, с огнем играете! Я пришел поговорить с вами, памятуя вашего почившего батюшку и мои добрые отношения с ним. А вы позволяете себе такие выпады в мою сторону. Ведь если я делу ход дам, то лет десять каторги,  как минимум, вас впереди ожидают. Не меньше.
Коротков. Мне сейчас интересно, Иван Арнольдович, что бы вам сказал мой отец. А впрочем, я надеюсь, вы догадываетесь. Мне кажется, он спросил бы у вас, за сколько вы продали дьяволу свою душу? И вот я, будучи его сыном, спрашиваю вас вместо него. Сколько же вам предложил Козлов за ваше пособничество в этом деле?
Холодов (присаживаясь, глядя в упор в глаза Владимиру). Я ведь к вам  по-доброму пришел. И свидетелей, которые подтвердят вашу вину, пока не вызывал. А вы так грубо со мной.
Коротков. Значит, я угадал. Вы пришли уговорить меня принять условия, предложенные мне Козловым.
Холодов. В вашем положении, Владимир, это было бы единственно правильным решением.
Коротков. В моем положении? А в каком я положении?
Холодов. Ваша судьба в моих руках сейчас. И от вашего благоразумия зависит, как сложится ваша жизнь дальше. Получите свои деньги за дом и занимайтесь дальше своим любимым делом. Своим театром. В противном случае, вы станете государственным преступником. И все двери для вас в этом мире будут закрыты. Такова система! Вы не сможете ее победить! Никто не сможет!
Коротков. Я уже вызвал на дуэль Козлова, за его подлое предложение. Мне остается вызвать  еще и вас, только я уверен, что вы тоже откажетесь!
Холодов. Верно! Зачем мне это? Сейчас есть другие способы устранить неугодного человека. Законные! Ну, как я вижу дальнейший разговор с вами бесполезная трата времени.
Холодов встает, надевает перчатки. Коротков встает, собираясь проводить Холодова.
Холодов. Не надо меня провожать! Я найду дорогу. У вас, Владимир Сергеевич, еще есть время подумать до завтрашнего утра, а дальше – берегитесь! Честь имею!
Холодов разворачивается, уходит. Коротков садится, опускает голову, запускает пальцы в волосы. Входит Мария Дмитриевна.
Мария Дмитриевна. Владимир Сергеевич, что с вами? Вам плохо?
Коротков поднимает голову.
Коротков. Я никогда в жизни не встречал человека страшнее, чем тот, что сейчас ушел отсюда!
Мария Дмитриевна. Владимир Сергеевич, идемте со мной, я напою вас чаем. Вы очень бледны. Вам надо выпить чашку крепкого чая и прогуляться.
Коротков. Да, Мария Дмитриевна, идемте.
Коротков встает, уходит вместе с Марией Дмитриевной.

Сцена 3

Дом градоначальника. Появляется  Козлов, берет со стола колокольчик, звонит. Входит Бориска.
Бориска. Слушаю, ваше высокоблагородие.
Козлов. Я написал письмо моей двоюродной сестре Ольге Семеновне Ромашкиной. Тебе надо будет передать  его ей лично в руки и дождаться ответа. Вот держи. (Отдает конверт Бориске) Отправляйся немедленно! И нигде не задерживайся, а то я тебя прохвоста знаю! Ни одной юбки мимо себя не пропустишь! Только дай тебе волю!
Бориска. Что вы, что вы, Игорь Павлович! Как можно задержаться? Я мигом! Одна нога здесь, другая там! Вернее одна нога там, а другая уже здесь!
Козлов. Иди, иди, хитрец!
Бориска выходит.
Козлов (оставшись один,  мечтательно прохаживается по комнате, останавливается, напевает себе под нос). Все будет хорошо! Пусть это знает каждый, удача посетит его однажды! Все будет хорошо! Пусть это знает каждый, удача посетит его однажды! (Идет к столу, собирает со стола бумаги, уходит).


Сцена 4

Дом Ромашкиной. Появляется Маруся, начинает подметать пол. Входит Бориска.
Бориска. Здравствуйте! Мое почтение! Могу я видеть Ольгу Семеновну Ромашкину?
Маруся (отвлекаясь от работы, глядя на Бориску). Ольги Семеновны сейчас нет. Она сказала, что будет к обеду. Вы можете подождать ее прямо здесь. Присядьте.
Бориска (присаживаясь, с интересом разглядывая Марусю). Я вас здесь раньше не видел. Вас наняли недавно?
Маруся. Уже скоро месяц, как я работаю у Ольги Семеновны.
Бориска. Надо же! Значит, это я давненько не бывал здесь по поручениям моего хозяина.
Маруся. А кто ваш хозяин?
Бориска. Мой хозяин – наш почтенный градоначальник Игорь Павлович Козлов!
Маруся (ставя веник). О! Должно быть трудно вам служить ему? Ведь господам всегда так трудно угодить.
Бориска. Я со своим хозяином на короткой ноге! Мы почти как закадычные друзья!
Маруся. Да разве возможно такое? Ведь кто они, а кто мы.
Бориска. Нет ничего проще! Надо втереться в доверие, стать так сказать незаменимым. Выполнять всякую прихоть своего господина. Когда потребуется – схитрить, когда потребуется – челом ударить. Тогда вас ждет жизнь сытая и безбедная. Кстати, как ваше имя, прекрасная незнакомка?
Маруся. Так уж и прекрасная?
Бориска. Поверьте моему глазу, повидавшему на своем веку сотни блистательных дам из высшего света, ни одна из них не сверкала, так как блистает этот драгоценный бриллиант, который сейчас передо мной!
Маруся. Какие глупости вы говорите! Вы меня смущаете!
Бориска (изображая трагического персонажа). Скажите свое имя о, прекрасная донна, я буду повторять его днем и ночью!
Маруся. Марусей меня зовут. И вовсе никакая я не донна. Я даже и не знаю, что это такое!
Бориска. Так обращаются к женщинам в Италии и Португалии.
Маруся. Вы бывали в Италии?
Бориска. Неоднократно!
Маруся. И как там?
Бориска. Где?
Маруся. В Италии!
Бориска. О! Италия это я вам скажу сила! Одним словом Италия это Италия!
Маруся. А если чуточку поподробнее.
Бориска. Да что там Италия и все ее красоты! Когда передо мной та, что затмит своей красотой все ее прелести!
Маруся (подходит к зеркалу). Ничего необычного я в себе не нахожу! Нос как нос, глаза как глаза, губы как губы. Одним словом – заурядность!
Бориска (вставая на одно колено) О, не говорите так моя прекрасная донна!
Маруся. Зовите меня просто Маруся!
Бориска. Нет, нет! Скажите как вас по батюшке. Ибо не достоин я грешный, называть вас просто по имени!
Маруся. Марковна.
Бориска. Мария Марковна! Божественная Мария Марковна, могу ли я рассчитывать на то, что увижу вас завтра?
Маруся. Ох, я даже не знаю. Это зависит не от меня. Я ведь человек подневольный. Но в воскресенье у меня будет выходной, и вы можете проводить меня до родительского дома.
Бориска. В воскресенье с самого утра, я буду ожидать вас у дверей.
Маруся. Хорошо! А то мне очень будет нужна мужская помощь. (Шепчет) Хозяйка приказала выбросить старые платья, но я тайком от нее их сберегла и отнесу матушке. Она их подлатает и после этого их можно будет продать. Лишняя копейка нам просто необходима! Батюшка болен. У него чахотка. А  из детей я самая старшая. Братья с сестрами на матушке,  я единственная кто деньги в дом приносит.
Бориска. Можете рассчитывать на меня! Руки у меня сильные. Слона упру! А ради вас и двух слонов осилю!
Маруся. Ух, какой вы!
Бориска. Да, я такой! Ответственность и решительность мое кредо!
Маруся. А что такое кредо?
Бориска. Я и сам толком не знаю. Но так говорит Игорь Павлович. Наверное, это что-то похожее на жилку в человеке.
Маруся. Ну, тогда так бы и сказали. А то сыпете словами, смысл которых сами не понимаете. Так и в заблуждение меня ввести недолго.
Бориска (снова вставая на колено и прикладывая руку к сердцу). Никогда, никого в заблуждение не вводил! Чист как вода родниковая!
Маруся. Встаньте, встаньте! Сейчас придет Ольга Семеновна, уже пора бы ей быть.
Входит Ромашкина.
Бориска (не видя вошедшую). Что мне Ольга Семеновна! Что мне целый мир?
Ромашкина.  Это как это понимать?
Бориска вскакивает, поворачивается к Ромашкиной. Маруся хватает веник, продолжает уборку.
Бориска. Ольга Семеновна! Это я не про вас. Это я о другой Ольге Семеновне!
Ромашкина. У меня в городе тесок нет!
Бориска. Есть! Есть, Ольга Семеновна! Это сестра Кузьмы плотника. Но откуда вам собственно знать.
Ромашкина. Ну, да откуда. Можешь считать, что выкрутился. С какой целью пожаловал?
Бориска. У меня к вам письмо от вашего почтенного брата.
Ромашкина (протягивая руку). Подай его сюда!
Бориска достает письмо, отдает Ромашкиной. Она вскрывает конверт, читает.
Бориска. Игорь Павлович просил дождаться ответа.
Ромашкина. Да, да, здесь написано. Я сейчас напишу ответ.
Ромашкина уходит.
Бориска. Фу! Чуть не влип! Чуть на скандал не нарвался!
Маруся. А вы хитрец! И кстати, так и не сказали, как вас зовут?
Бориска. Меня то? Ах да! Меня Бориской зовут! Вернее Борисом.
Маруся. А по батюшке?
Бориска. Игнатьевич.
Маруся. Ох, и ловко же вы выкрутились, Борис Игнатьевич!
Бориска. Опыт! Многолетний опыт!
Возвращается Ромашкина, несет конверт.
Ромашкина (вручая конверт Бориске). Вот передашь Игорю Павловичу мой ответ. Да поспеши!
Бориска. Сделаю в лучшем виде! Одна нога здесь, другая там! Разрешите идти?
Ромашкина. Да, иди.
Бориска уходит, подавая тайный знак Марусе. Та незаметно кивает.
Ромашкина (ласково к Марусе). А с тобой, Маруся, мне надо поговорить. Оставь пока уборку.
Маруся ставит веник.
Маруся. Я вас слушаю, мадам.
Ромашкина (по простецки).  Ну что ты так официально. Зови меня просто Ольга Семеновна.
Маруся. Но вы ведь сами приказали.
Ромашкина. Мало ли что я приказала. Забудь! Присядь, Маруся.
Маруся садиться. Ромашкина прохаживается вокруг нее.
Ромашкина. Маруся, ты, помниться мне, говорила при устройстве ко мне о вашем затруднительном семейном положении?
Маруся. Да, Ольга Семеновна, я сейчас единственная в семье кто способен хоть что-то зарабатывать для остальных.
Ромашкина. Ты можешь значительно поправить свое положение, а также, разумеется, и положение остальных твоих близких.
Маруся. Но, у нас сейчас все наладилось. Нам хватает. Мы привыкли жить скромно.
Ромашкина. А как здоровье твоих родителей?
Маруся. С матушкой все в порядке, а вот батюшка сильно болеет. У него чахотка.
Ромашкина. Вот видишь, а ты говоришь все в порядке! Ты могла бы нанять хорошего врача для своего отца.
Маруся. Хороший врач дорого стоит.
Ромашкина. Конечно! Еще бы! Но я могла бы  тебе помочь. (Пауза) В обмен на небольшую услугу.
Маруся. Ой, Ольга Семеновна, если бы вы знали, как я буду вам благодарна! Я на все готова! Если надо, то я буду работать за двоих. Только скажите, что нужно делать!
Ромашкина (после паузы). Делать тебе собственно ничего не придется.
Маруся. Я не очень понимаю вас, Ольга Семеновна.
Ромашкина. Сейчас я все объясню. Маруся, дорогая моя, все очень просто. Тебе надо будет дать показания и подтвердить в суде, что ты якобы слышала как один человек, которого зовут Владимир Сергеевич Коротков, говорил в трактире у Арбузова, что готовит покушение на нашего градоначальника. Моего достойнейшего брата Игоря Павловича Козлова. Вот и все! Просто дай свое согласие и скажи то, что нужно. А я тебя научу, как сказать так чтобы тебе поверили. Подумай о своих родителях и сестрах с  братьями. Ты очень сильно можешь им помочь.
Маруся (отпрянув). Но, я даже не знаю этого человека! Да и грех это, Ольга Семеновна! А если он  не говорил этих слов? Ведь это будет лжесвидетельством! Не по-божески это! Господь  меня покарает! Ольга Семеновна, я не стану этого делать!
Ромашкина (ударяет веером по столу, встает). Ах ты, дрянь такая! Я, значит, к ней со всей душой. Помощь ей, видите ли, предлагаю, а она мне проповедь читать вздумала! Выбирай или ты говоришь то, что от тебя просят или с этой минуты ты больше у меня не работаешь! И мало того, я  тебя прославлю по  городу, да так, что места ты  себе нигде найти не сможешь! Всем расскажу, что деньги ты у меня украла! Воровку в свой дом никто не примет! По миру вас пущу! С голоду умрете! Отвечай, скажешь то, что от тебя требуется?
Маруся. Нет, Ольга Семеновна! Я не стану губить свою душу! Уволить меня, воля ваша, но знайте, нехорошее дело вы задумали.
Ромашкина (впадая в истерику, бросая веером в Марусю) Вон отсюда! Свинья не благодарная! Воровка! Я к ней как родной дочери относилась, а она меня обокрасть вздумала! Кузьма! Ко мне немедленно! Гнать воровку из моего дома!
Маруся. Не кричите, Ольга Семеновна! Кузьма в кузню пошел подковы заказать. Я сама уйду. Бог вам судья!
Ромашкина. Вон отсюда! Дрянь! Свинья! Помянешь меня еще не раз, когда в канаве валяться будешь, да с протянутой рукой возле церкви стоять! На коленях приползешь прощенья просить! (Ромашкина обессилев от гнева садиться) Пошла отсюда!
Маруся. Прощайте, Ольга Семеновна!,
Маруся уходит. Ромашкина встает, поднимает веер.
Ромашкина (в зал) Гордая, значит! Праведницу из себя строит! Ну что ж, посмотрим!
Уходит.

Сцена 5

Дом  Екатерины Николаевной Мамоновой. Появляется Мамонова. На ней новая шляпка, в руках зеркало. Она рассматривает, как шляпка сидит у  нее на голове.
Мамонова. Ах, до чего же хороша шляпка! А как мне к лицу! Все кавалеры будут у моих ног! Быстрее бы наступал вечер! Жду не дождусь, как пойду на прогулку! Ах, до чего же она мне к лицу!
Вбегает Ромашкина. Мамонова снимает шляпку, удивленно  смотрит на Ромашкину.
Ромашкина. Екатерина Николаевна, воды! Умоляю, воды! Я бежала к вам со всех ног! Куда я могу сесть?
Мамонова (указывая на стул). Садитесь сюда. Что случилось, Ольга Семеновна? Кто-то умер?
Ромашкина (садиться, обмахивает себя веером). Ох, лучше бы кто-нибудь умер! Но случилось худшее! Я в очередной раз удостоверилась, что людям нельзя верить! Никому! Конечно же, кроме вас, Екатерина Николаевна!
Мамонова наливает Ромашкиной воды.
Мамонова. Что же произошло? Кто вас так раздосадовал?
Ромашкина. Я сейчас расскажу. Только дайте отдышаться.
Ромашкина берет стакан воды, делает несколько глотков.
Ромашкина. Спасибо, Екатерина Николаевна! (Ставит стакан, делает вид, что пытается успокоиться) Еще минуту! Вот, кажется, что сейчас я смогу говорить нормально.
Мамонова садиться напротив Ромашкиной.
Мамонова. Я готова вас слушать, Ольга Семеновна.
Ромашкина. Ох, Екатерина Николаевна, даже не знаю, как и с чего начать.
Мамонова. Не волнуйтесь, дорогуша, говорите, говорите скорее! Я уже вся в предвкушении!
Ромашкина. Вы ведь помните ту брошь, которую вы подарили мне на день рождения?
Мамонова. Конечно же, помню! Такая, серебряная с красным рубином.
Ромашкина. Все верно, серебряная с красным рубином. Красоты неописуемой! Так значит вот. Неделю назад захотела я ее прицепить к платью. Ищу  ее, ищу, а найти никак не могу. Ну, думаю, засунула куда-нибудь, когда разбирала свои украшения. Все шкафы перерыла, все полки перетряхнула. Нигде нет! Ладно, думаю, сама на глаза попадется! Ведь так бывает, положишь вещь на видное место, а  потом найти не можешь. Все перероешь,  через несколько дней глядь,  а она лежит на самом видном месте!
Мамонова. Ой, точно говорите, Ольга Семеновна, сколько раз у меня такое бывало!
Ромашкина. Вот и я успокоилась. Но через три дня у меня пропали деньги. Сумма пустячная, которой я внимания вовсе не придала. А вчера из моей комнаты исчезло сто рублей! Я их хотела потратить на покупку нового платья и еще кое-каких мелочей. В комнату никто кроме меня и прислуги для того чтобы навести порядок не заходил. Вечером значит горничная моя, та, которую я наняла совсем недавно, отпросилась у меня домой. Сославшись на то, что отцу ее стало очень худо. Я естественно ее отпустила. И вот она выходит из дома с узелком, а я случайно с ней в дверях сталкиваюсь. И представьте себе, узелок у нее падает и по полу покатился ваш подарок! Брошь серебряная с красным рубином!
Мамонова. А я говорила вам, увольте ее! Сразу она мне не приглянулась! Воровкой оказалась! Ну, надо же! Что же было дальше?
Ромашкина. А что дальше, на месте преступления, как говориться, попалась! Кликнула я Кузьму дворника моего. Он обыскал ее и все деньги, что у меня пропали, нашел! (Ромашкина начинает плакать) Вот ведь как она со мной за всю мою доброту к ней! Я ведь ей и плату повысила, а она на тебе – воровать вздумала!
Мамонова. Вы, Ольга Семеновна, полицию-то вызвали?
Ромашкина. Нет, конечно! Что же совсем изверг, жизнь человеку ломать! Выгнала ее просто! Вот и все!
Мамонова. Вы само милосердие, Ольга Семеновна! Я бы вызвала дознавателя! В остроге ей самое место!
Ромашкина. Да жалко мне ее стало. Но сейчас я вот о чем думаю, ведь ее в другой дом на работу возьмут, и она снова воровать возьмется. Ведь людям ущерб! А вдруг вместо нее, на кого-нибудь другого подумают?
Мамонова. А ведь,  и, правда! Нам надо по всем  знакомым пройтись, да предупредить приличных людей, чтобы на порог воровку эту  не пускали!
Ромашкина. Ой, верно вы говорите, Екатерина Николаевна! Я сама даже не подумала об этом!
Мамонова. Посидите здесь минуту, я сейчас.
Мамонова уходит. Ромашкина берет со стола новую шляпку Мамоновой, примеряет, кладет обратно. Возвращается Мамонова.
Мамонова. Я готова! Мы должны сделать это благородное дело! Предупредить город об опасности! Как вам, кстати, моя новая шляпка?
Ромашкина. Шляпка великолепна! У вас отличный вкус, Екатерина Николаевна!
Мамонова. Вот как раз и повод для того чтобы ее надеть!
Мамонова надевает шляпку, берт зеркало смотрит.
Ромашкина. Разрешите. (Поправляет шляпку на голове у Мамоновой) Вот так будет лучше!
Мамонова. Нам надо спешить, Ольга Семеновна!
Ромашкина.  Согласна! Вперед!
Мамонова. Начнем с Ангелины Дмитриевны.
Ромашкина. Как скажете!
Мамонова. Тогда к ней!
Ромашкина. А после к Раисе Петровне Ветровой.
Мамонова. Да, обязательно!  Идемте.
Ромашкина и Мамонова уходят.

Сцена 6

Дом градоначальника. Появляется Козлов. Он возбужден, слегка пританцовывает.
Козлов (напевает). Вся жизнь игра,
                И люди в ней актеры.
                Весь мир театр,
                И с этим не поспорить!
Входит Бориска.
Бориска (покашливает). Кхе-кхе.
Козлов замолкает, смотрит на вошедшего лакея.
Бориска. Ваше превосходительство,  письмо от Ольги Семеновны!
Козлов. Давай! Давай его сюда скорее!
Бориска подает письмо.
Козлов. Свободен. Позовешь, когда будет готов обед.
Бориска. Слушаюсь, Игорь Павлович!
Бориска кланяется, выходит. Козлов рвет конверт, достает письмо, читает.
Прочитав письмо Козлов  начинает радостно напевать.
                Все будет хорошо!
                Пусть это знает каждый,
                Удача посетит его однажды!
                Все будет хорошо!
                Пусть это знает каждый,
                Удача посетит его однажды!
(говорит) Левая рука зачесалась! Чувствует денежки! (напевает)
                Все будет хорошо!
                Пусть это знает каждый,
                Удача посетит его однажды!
                Все будет хорошо!
                Пусть это знает каждый,
                Удача посетит его однажды…
Входит Ирина.
Ирина. Папа, вы поете? Никогда раньше не слышала!
Козлов (немного смутившись). Я, (пауза) случается, пою. Но только когда у меня хорошее настроение. И при условии, что меня никто не слышит. Что у тебя, Ирина?
Ирина. Папа, я хочу говорить с вами!
Козлов (присаживаясь). Раз нужно поговорить, говори! Я слушаю тебя, дочь моя!
Ирина. Папа, вы не вняли моей просьбе – не причинять зла Владимиру. Поэтому я хочу, чтобы вы узнали о моих чувствах к нему и о том, что ему все известно о ваших планах. Я была у него и все ему рассказала о вашем замысле в содружестве с вашими новыми друзьями! А знаете, почему я так поступила? (Пауза) Потому что я люблю его! С самого детства люблю! А сейчас, я просто схожу с ума от любви к нему и от ненависти к тому, что вы хотите сделать!
Козлов (в зал).Так, так! Я подозревал, что у моей дочери не все дома, но чтобы настолько! Ирина, (Козлов встает, подходит к дочери) Коротков преступник! Я надеюсь, что скоро он будет арестован и предан суду. Любить такого человека – безрассудство! Тебя ждет прекрасное будущее, ради которого я сейчас стараюсь изо всех сил! Тебе даже думать о таком человеке как Коротков нежелательно! Я помещу твои деньги в выгодное дело, и ты станешь самой завидной невестой в России! И тогда…
Ирина (прерывая речь отца). Вы забываете, что через две недели у меня день рождения. А по достижении мной восемнадцати лет, по завещанию, я сама смогу управлять деньгами, что достались  мне от тетушки! И я распоряжусь ими совсем по-другому!
Козлов. Ирина! Ну, разве может женщина, даже такая как ты, правильно управится с такими средствами?! Доверься мне! Я сделаю все наилучшим образом! А Короткова из головы выкинь! Его ждет каторга!
Ирина. Папа, вы сошли с ума! Алчность вас сделала не только бессердечным, но и безумным! Вы рискуете потерять не только честь и разум, но и дочь! Если ваши  планы реализуются, я ни дня не останусь в этом доме!
Козлов. Ирина, в конце концов, ты переходишь все границы! Я твой отец, и требую к себе уважения!
Ирина. Вы, папа, наверное, забыли, что уважают кого-то не за то, что он просто есть, а за то, что он делает!
Козлов. Я еще раз тебе повторяю, что все, что я делаю, я делаю ради тебя, дочь моя!
Ирина. Так если вы так заботитесь обо мне и о моем благе, то оставьте свою затею  привлечением к суду Владимира! Папа, я прошу вас!
Ирина садиться, закрывает лицо руками, плачет. Козлов подходит к дочери, обнимает ее за плечи, присаживается перед ней на корточки.
Козлов. Ирина, Ирина! Прошу тебя не плачь! Ты разрываешь мое сердце на части!
Ирина (сквозь слезы). Это вы губите меня, папа!
Козлов. Ну, хорошо, хорошо. Я отказываюсь от своей затеи. Я не буду преследовать Короткова.
Ирина. Поклянитесь!
Козлов. Чем я должен поклясться, дочь моя?
Ирина. Именем и памятью моей матушки!
Козлов. Хорошо, хорошо, я клянусь!
Ирина. Нет! Скажите, что клянетесь именем и памятью своей супруги!
Козлов. Я клянусь именем и памятью моей покойной супруги! Моей Анастасии!
Ирина. Вы, правда, отказываетесь от своего плана?
Козлов. Да, правда! Ради своей дочери, ради ее покоя, я отказываюсь.
Ирина обнимает отца.
Ирина. Папа, как же я люблю вас!
Козлов. Ну, полно, полно! А то я тоже сейчас заплачу! Иди к себе, Ирина, приведи себя в порядок. Скоро обед, что подумают слуги, увидев тебя в слезах!
Ирина. Да, да, я сейчас. Спасибо вам, папа! Бог наградит вас!
Козлов. Иди, иди, Ирина! Ни о чем не волнуйся!
Ирина. Папа, как я устала за эти дни от плохих мыслей!
Козлов. А знаешь что, я после обеда прикажу заложить экипаж. Поезжай на пару дней в наше имение, в Смирновское. Погуляешь по роще. Вдоль берега реки. Отдохнешь от мыслей.
Ирина. Это было бы неплохо. Я никогда не могла подумать, что от мыслей можно так  устать!
Козлов. Значит, решено! Я распоряжусь по поводу лошадей, а ты пока собери все необходимое.
Ирина (вставая). Спасибо вам, папа!
Ирина уходит, Козлов провожает ее до двери кабинета. Возвращается.
Козлов (оставшись один). Такая же безумная как ее мать! Надо поспешить пока она не наломала дров! После обеда поеду к Холодову, пусть поторопится! Дело не терпит отлагательств! Хорошо, что она согласилась поехать в Смирновское! Прикажу запереть ее там на несколько дней!
Входит Бориска.
Бориска. Обед готов, ваше высокопревосходительство!
Козлов. Сейчас спущусь! Пошли кого-нибудь за моей дочерью.
Бориска. Я уже послал горничную.
Козлов. Ну, все, все, свободен.
Бориска уходит.
Козлов. Да, ситуация! Одно точно знаю, отказаться от задуманного я не смогу! Улажу все,  как-нибудь, бог даст. Значит так, обед, а после прямиком к Холодову! Уж Иван Арнольдович что-нибудь да придумает! Он мастер на всякие выдумки.
Вбегает Бориска.
Бориска. Игорь Павлович, к вам Иван Арнольдович Холодов!
Козлов. О, как! А я собирался к нему после обеда. Что стоишь? Проси немедленно!
Бориска выходит. Входит Холодов.
Холодов. Я вот решил к вам наведаться, Игорь Павлович. Справиться, как все идет? И ввести вас в курс  относительно моих потуг в нашем общем деле.
Козлов. Как нельзя кстати, Иван Арнольдович! Я после обеда собирался к вам. Тут появились непредвиденные обстоятельства, о которых я должен сообщить вам.
Холодов. Что же это за обстоятельства?
Козлов. Моя дочь… (замолкает, подыскивая слова), моя дочь…
Холодов. Что ваша дочь? Говорите, Игорь Павлович, не тяните кота за хвост!
Козлов. Моя дочь, по глупости своей и по слабости чувств, все рассказала Короткову о наших планах!
Холодов. Мммда! Это конечно неприятное известие, но поверьте мне, на ход дела это никак не повлияет.
Козлов. Вы полагаете?
Холодов. Да! И сейчас я объясню почему. Только прикажите принести мне стаканчик хересу.
Козлов. Одну секунду!  (Зовет лакея) Бориска! Бориска!
Входит Бориска.
Козлов. Принеси нам бутылочку хереса и два стакана.
Бориска. Будет исполнено!
Бориска уходит.
Холодов. То, что ваша дочь рассказала Короткову о наших планах, повторюсь, неприятный момент, но не критичный. Я сегодня, копаясь в документах, обнаружил одну бумагу, которую получил из столицы задолго до сегодняшнего дня. Я как-то  сразу не придал ей значения, а вот сегодня, думаю, дайка перечитаю.
Козлов. Что за бумага, позвольте поинтересоваться?
Холодов. О, Игорь Павлович! Я вам скажу вот что, бумага эта в нашем деле очень полезная!
Входит Бориска. На подносе бутылка хереса и стаканы. Ставит все на стол, ждет распоряжений.
Козлов (машет рукой) Иди, иди.
Бориска уходит.
Козлов. Давайте продолжим, Иван Арнольдович. Так что же в этой бумаге?
Холодов. А в этой бумаге, уважаемый Игорь Павлович, сказано, что наш дорогой Коротков Владимир Сергеевич во время своего обучения в университете состоял в социал-демократическом кружке.
Козлов. Вот те раз! Говорите, говорите, Иван Арнольдович!
Холодов. В уставе сего кружка было прописано, что его члены должны бороться с самодержавием за демократические идеи, так сказать. Против императора настроены были! И против всех ныне существующих властей! За участие в этой организации его чуть не отчислили из университета, спасли только прошлые заслуги отца перед отечеством. Улавливаете, куда клоню?
Козлов. Конечно, улавливаю! Ох, как же это все раскладывает по полочкам! Он те идеи столичные не оставил!  И начал их реализацию в нашем городе, подлец!
Холодов. Правильно мыслите, Игорь Павлович!
Козлов в возбуждении встает и прохаживается по комнате.
Козлов. Так, так, так, так, так.
Холодов. Надеюсь, вы понимаете,  в каком щекотливом положении он оказался.
Козлов. Да, да, да, да.
Холодов. А что со свидетелями?
Козлов. Все хорошо. Фанорин и Пачин должны все уладить! А ведь ему  и вправду светит каторга. Даже  жаль его как-то. Ведь с детства знал. Да и с отцом его дружил.
Холодов. Это прошлое, Игорь Павлович. Живите сегодняшним днем. К тому же у него есть выбор. Он соглашается продать дом, и я уничтожаю дело. Это вполне в моей власти.
Входит Бориска.
Бориска. Ваше превосходительство, к вам купцы: Фанорин Иван Владимирович и Пачин Григорий Викторович!
Козлов. Проси. Пусть войдут. Как раз кстати!
Бориска уходит.
Холодов. Надеюсь, они не с пустыми руками?
Козлов. Я полагаю, да.
Входят купцы Фанорин и Пачин.
Фанорин. Игорь Павлович, Иван Арнольдович, рады приветствовать вас!
Пачин. Здравы будьте, Иван Арнольдович! Здравы будьте, Игорь Павлович!
Холодов. И вам не хворать!
Козлов. Проходите, гости дорогие!
Фанорин и Пачин проходят, садятся.
Козлов. Я хочу вам, господа купцы, рассказать о благой вести, которую нынче принес мне Иван Арнольдович!
Фанорин. Готовы вас выслушать, раз весть благая!
Пачин. Благие вести в любой день слушать приятно!
Козлов. Я сам как услышал от Ивана Арнольдовича это, то чуть до потолка не подпрыгнул! А весть эта заключается в следующем; оказывается, наш актеришка еще со времен своей учебы в Петербурге, состоял в политическом кружке противном царской власти! И даже имел взыскания на сей счет! Чуть не отчислен был! Спасли его только боевые заслуги отца во время Кавказской компании.
Фанорин. Так вот оно как! Значит, рыльце у него не просто в пушку, а в дерьмеце по самые уши!
Пачин. А нам-то насколько теперь легче! Ведь не ошиблись мы, когда государственную измену в его действиях усмотрели!
Холодов. За это, конечно, всем нам следовало бы объявить благодарность от имени царя, но не будем об этом. Итак, господа хорошие, что мы имеем на данный момент…
Фанорин. Простите, Иван Арнольдович, что перебиваю, вот примите от нас за содействие.
Фанорин достает из внутреннего кармана сюртука конверт туго набитый деньгами. Встает, подходит к Холодову и с полупоклоном протягивает  конверт.
Холодов (принимая конверт, взвешивая его на руке, довольно покашливает). Кхе, кхе. Премного благодарен! (Убирает конверт в карман мундира) Так вот на данный момент мы имеем полностью готовое дело. Сегодня я арестую Короткова. И если он будет упорствовать, то тут… Кто нибудь из вас играет в шахматы?
Козлов. Я как-то пытался, но знаете, голова начинает болеть от думанья! Давление поднимается. Так что я оставил это занятие.
Пачин. Я все больше в шашки и в карты. В дурака подкидного.
Фанорин. Я тоже в шахматах не силен.
Холодов. А зря! Зря! Интереснейшая, скажу я вам, игра! В шахматах есть такой термин цугцванг. Это  характеризует позицию проигрывающего игрока таким образом, что каждый его новый ход ведет только к ухудшению его позиции. Именно в таком положении сейчас находится Коротков. И единственное что ему остается – это признать свое поражение и принять наши условия. А еще (Пауза) я хочу войти в дело на равных долях со всеми вами. Я располагаю достаточными средствами и связями, чтобы быть полезным общему делу нашего обогащения.
На мгновение в комнате повисает молчание.
Фанорин (после паузы). Иван Арнольдович, мы только хотели вам это предложить, но вы в любой ситуации на шаг впереди!
Пачин и Козлов удивленно смотрят на Фанорина. тот, как ни в чем ни бывало, продолжает.
Фанорин. Мы ведь понимаем, что ваш опыт и ваше покровительство нам очень потребуются в дальнейшем. Так что примите наше приглашение! Завтра можно будет обсудить сумму, которую должен будет внести каждый в наше общее предприятие.
Козлов. Да, да, завтра это и обсудим! А сейчас я предлагаю выпить за наш союз! (Зовет лакея) Бориска!
Входит Бориска.
Козлов. Принеси-ка нам еще два стакана.
Бориска. Сей момент!
Бориска выходит. Козлов наполняет два стоящих на столе стакана. Возвращается Бориска. Ставит стаканы на стол, кланяется, уходит. Козлов наполнив все стаканы, поднимает свой.
Козлов. По русскому обычаю предлагаю выпить за нашу дружбу и успех нашего предприятия!
Все подходят к столу, поднимают стаканы.
Фанорин. За успех!
Пачин. За удачу!
Холодов. За везение!
Чокаются, пьют.
Козлов (выпив, утирает губы). А сейчас, господа, я предлагаю вам у меня отобедать. Только прошу вас за столом ни слова о деле. Там будет моя дочь, а она очень расстроена тем, что мы задумали. Барышня она очень чувствительная. Вся в свою покойную мать, царствие ей небесное!
Пачин. Ваша дочь обо всем узнала? Но как?
Козлов. Женщина есть женщина! От них ничего не утаишь. После все вам расскажу. А сейчас обедать, господа, обедать! И никаких возражений я не приму.
Холодов. Зная вашего повара, с моей лично стороны их не предвидится!
Фанорин. Да и мы голодны!
Пачин (поглаживая себя по животу) Есть такое!
Козлов. Тогда в гостиную, господа! Там уже накрывают для нас стол.
Все уходят.

Сцена 7

Дом купца Фанорина. Входят Фанорин и Пачин.
Пачин (присаживаясь). Ох, и хорош же был обед у Игоря Павловича! Разбогатеем, такого же себе повара найду! Или получше! Выпишу из Парижа, и пусть гостей изысками удивляет!
Фанорин. Да, обед на славу! Особенно мне понравились стерлядки в соусе и суп из перепелов.
Пачин. Да, суп отличный!
Фанорин. А заметили ли вы, Григорий Викторович, что дочка Козловская, как только мы вошли в гостиную, встала и вышла? И что сам Козлов выходил ее упрашивать вернуться, да не получилось у него? Или запахи от блюд глаза ваши закрыли?
Пачин. Я, признаться, думал, что она отобедала уже.
Фанорин. Нет! Лицо я ее хорошенько разглядел. Взгляд ее был полон брезгливости, словно она влезла ногой в коровью лепешку!
Пачин. Ну, так что ж с того? Всем мил не будешь!
Фанорин. Как бы беды от нее для нашего дела пуще прежнего не вышло!
Пачин. Все будет хорошо, Иван Владимирович, поверьте моему слову! К тому же Козлов обещал ее в деревню отправить. И запереть там пока не выгорит все. Меня другое больше удивило.
Фанорин. Что именно?
Пачин. То с какой легкостью вы приняли в наше дело Холодова. Ведь теперь барыш уже на четверых делить придется! А как хорошо все у нас начиналось! Думали, что  вдвоем все осилим, и только нам вся прибыль в карманы потечет реченькой чистою! Эх!
Фанорин. Нам, купцам, от дружбы с властями только выгода одна!
Пачин. Это как же? Ведь если каравай на две части разделить то каждому половина достанется, а сели на четыре части, то только четверть!
Фанорин. Скажите, Григорий Викторович, вот вы прошлом году у цыган коней ворованных купили по дешевке, а на ярмарке втридорога их продали, ведь выгодное дело?
Пачин. Ясно, выгодное!
Фанорин. А теперь представьте, если про эту вашу махинацию полиция бы прознала, что тогда?
Пачин. А я почем знаю? Отвертелся бы как-нибудь!
Фанорин. Я вам скажу, что дело бы на вас завели уголовное. А за скупку краденого имущества, срок дают немалый! Это еще смотря, чьи кони. А то бы и ребра поломали! А с Холодовым мы хоть у черта, хоть у самого дьявола любой товар можем за гроши купить, да с прибылью в четыреста процентов продать! И никто нас за руку не поймает. И спать можно спокойно! Улавливаете?
Пачин. Вот сейчас я вас, Иван Владимирович, понял! Мудро, нечего сказать! А на счет дочки Козловской не переживайте, нам с ней детей не крестить! Хотя хороша чертовка!
Фанорин. Не то слово! Чтоб выразить как она хороша  писатель нужен или поэт! Этот как его, Пушкин!  Или Байрон.
Пачин. А кто это Байрон? Он из наших?
Фанорин. Нет.  Англичанин.
Пачин. Ааааа! Те могут!
Фанорин. А мы только и можем сказать – хороша! Но заметьте, Григорий Викторович, мы так и про лошадей говорим.
Пачин. Да, точно! Вот у меня в Почечуево была кобыла одна; серая в яблоко. Ох, и хороша же была! И ласковая, и бег у нее легкий был, и обошлась мне недорого! Ногу она, когда подвернула, я ее прирезать велел. Что бы зря сено не переводить. Татарам мясо продал. А так хороша была кобылица!
Фанорин. Вот и я о том же! (Фанорин вздыхает) Эх! А не пойти ли нам, Григорий Викторович, по складам пройтись? Посчитать да прикинуть, что к чему.
Пачин. Это дело! Заодно и живот растрясем. (Гладит себя по животу) А то у меня ощущение, что стерлядки те ожили у меня в желудке!
Фанорин. Вот и отлично! А после подсчета, можно будет в трактир зайти, пива холодного выпить.
Пачин. Пиво холодное как нельзя кстати! Когда же эта жара окончится?
Фанорин. Окончится когда-нибудь. Все кончается. Пойдемте, Григорий Викторович!
Пачин (вставая). Идемте, Иван Владимирович!
Купцы уходят.

Сцена 8

Дом Ольги Семеновны Ромашкиной. Появляется Ольга Семеновна. У нее в руках веер и стакан сельтерской.
Ромашкина. Ну и жара! Нигде спасенья нет! (Отмахивается веером от мух, ставит стакан на стол) А еще эти мухи!
Бьет одну, севшую на стол веером. Поднимает убитую муху за крылышко, рассматривает.
Ромашкина. Попалась, голубушка! Так будет с каждым, кто посмеет мне досаждать!
Бросает муху на пол, начинает охотиться за следующей.
Вбегает Екатерина Николаевна Мамонова. Подбегает к столу, не говоря ни слова,  хватает стакан Ромашкиной, жадно выпивает воду. Ромашкина удивленно смотрит на Мамонову. Та бессильно садиться, пытается отдышаться.
Ромашкина. Да что с вами, Екатерина Николаевна? Что случилось?
Мамонова. Это, это, это…
Ромашкина. Да что это?
Мамонова. Ольга Сергеевна, это, это, это просто сенсационная новость! Коротков арестован!
Ромашкина. Доигрался артист! (Убивает  муху, смахивает ее со стола веером) Рассказывайте все что знаете!
Мамонова. Я не только знаю, я все видела!
Ромашкина. Даже так! Выкладывайте, Екатерина Николаевна, все что видели. Вы же знаете, как я нетерпелива, когда дело касается добрых вестей!
Мамонова. Значит так. Вышла я из дому прогуляться немного. В парке хотела посидеть на скамейке, а то у меня в доме совсем дышать нечем. Иду, я значит, в тени  домов от солнышка прячусь, как вдруг, глядь, а по другой стороне улицы ведут Короткова под конвоем. Руки сзади, конвоиры по бокам, голова опущена.  Ну, чистый каторжник! Проходят они мимо меня, значит, и вдруг, он, Коротков, поднял голову и посмотрел на меня таким взглядом, что мне плохо сделалось! Столбом я застыла, да так и стояла, пока вся эта процессия не скрылась за поворотом. А после, отпустило меня, и я со всех ног кинулась к вам.
Ромашкина. Ах, жаль я не видела этой сцены из такого замечательного спектакля! (С укором) Надо было послать за мной, когда собрались погулять, эх, Екатерина Николаевна!
Мамонова. Да кто же знал, что столкнусь я с таким!
Ромашкина. Ну, ладно, ладно. Так значит говорите, голова опущена была у подлеца!?
Мамонова. Да, опущена! А как он поднял на меня глаза, то в них столько ненависти было, будто я виновата в том, что его под белы рученьки взяли да в острог повели!
Ромашкина. Он теперь весь мир обвиняет! Сам дел наделал,  а в душе нас виноватыми считает. Вас, меня, брата моего Игоря Павловича!
Мамонова. А не доехать ли нам до Ангелины Дмитриевны? Она наверняка еще не знает об этом происшествии.
Ромашкина. Пожалуй, можно. Есть о чем поговорить. И мы будем первыми в городе, кто вынесет свой вердикт по этому поводу. Еще до того как его вынесет суд!
Мамонова. Предвкушаю, как возбудится Ангелина Дмитриевна!
Ромашкина. Решено! Идемте немедля!
Мамонова. Да, да, не теряя ни одной секунды!
Обе встают.
Мамонова. Надо бы приказать, чтобы экипаж подали.
Ромашкина. Не через кого передать, новую горничную я еще не наняла. Идемте, Екатерина Николаевна, сами скажем конюху, чтобы запрягал лошадей.
Ромашкина и Мамонова уходят. Музыка, затемнение. Занавес.

Второй акт

Действие первое

Сцена 1

Дом Короткова. Появляется Мария Дмитриевна (служанка), она меняет воду в графине. Входит Коротков. Владимир осматривает обстановку словно прощаясь со всем, что дорого его сердцу с детства. Мария Дмитриевна заметив вошедшего хозяина, прикрывает рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
Мария Дмитриевна. Владимир Сергеевич, родненький, вы? Как сердце мое чувствовало, что отпустят вас сегодня! Я вот и воду в графине поменяла. Хотите, налью свеженькой?
Коротков (пройдя, бессильно присаживается на стул). Да, Мария Дмитриевна, налейте, пожалуйста.
Мария Дмитриевна наливает воды, подает стакан Владимиру. Тот принимает стакан, но, не сделав ни глотка, ставит его на стол.
Коротков. Мария Дмитриевна, я ведь согласился продать этот дом. Дом, построенный моим отцом. Он уже почти мне не принадлежит. Завтра я подпишу оставшиеся бумаги и в течение двух дней должен буду съехать отсюда. Вот так вот.
Мария Дмитриевна (садится). Все-таки добились своего мерзавцы!
Коротков. Если бы вы знали, как болит мое сердце!
Мария Дмитриевна. Может вам, Володя, капель сердечных накапать? Вы только прикажите, у меня есть!
Коротков. Накапайте, Мария Дмитриевна, накапайте, любезная.
Мария Дмитриевна. Одну минуту, Володя! Сейчас принесу.
Мария Дмитриевна берет стакан с водой, уходит.
Коротков (оставшись один) Прости отец! Я не смог уберечь то, что ты создал! Прости! Подлость человеческая оказалась сильнее.
Возвращается Мария Дмитриевна.
Мария Дмитриевна. Вот, Владимир Сергеевич, выпейте. Вам полегчает.
Коротков (принимает стакан из рук горничной). Спасибо вам!
Владимир снова ставит стакан на стол.
Мария Дмитриевна. Ну, что же вы? Пейте.
Коротков. Да, да, я выпью. Позже.
Мария Дмитриевна. Может вам нужно чего? Не голодны ли вы?
Коротков. Нет, есть я не хочу.
Мария Дмитриевна. Может быть чаю?
Коротков. Нет, спасибо. Я хочу побыть один, Мария Дмитриевна.
Мария Дмитриевна. Поняла вас, Владимир Сергеевич. Ухожу.
Коротков (окликая уходящую горничную). Мария Дмитриевна, постойте! Вы ведь у нас очень давно работаете?
Мария Дмитриевна. Почитай сорок лет. Еще до вашего рождения, в старом доме, деду вашему прислуживала. А после батюшке вашему. А сейчас вот вам.
Коротков. Как же вы теперь будете жить? Я больше не смогу вас нанимать. Да и уеду из этого города.
Мария Дмитриевна. Обо мне не волнуйтесь, я выкручусь как-нибудь. Вы то, Владимир Сергеевич, как сами устроитесь? Я ведь вас с самого вашего рождения нянчила. Как за родного сына за вас переживаю!
Коротков. Спасибо вам, Мария Дмитриевна! Спасибо! Я тоже как-нибудь устроюсь. Друзья помогут. У меня в Петербурге есть верные люди. Не пропаду, Бог даст.
Мария Дмитриевна. Храни вас Господь, Владимир Сергеевич!
Коротков. Я жалованье завтра выдам. Передайте это всем слугам.
Мария Дмитриевна. Передам, Владимир Сергеевич. Побудьте в одиночестве. Это правильно. Тут и душа батюшки вашего. Может он посоветует вам что-нибудь.
Мария Дмитриевна выходит. Коротков, оставшись один, обходит комнату. Рассматривая мебель, трогая вещи, словно прощаясь со всем, что было дорого его сердцу. Возвращается Мария Дмитриевна.
Мария Дмитриевна. Владимир Сергеевич, к вам актеры.
Коротков. Просите! Пусть войдут. Мне надо все им рассказать.
Мария Дмитриевна выходит. Входят Шутов, Егозов, Подъягодная, Фомина. Фомина подбегает к Короткову, обнимает его.
Фомина. Володя, как я рада, что тебя отпустили! Мы сходили с ума, гадая, что с тобой будет!
Подъягодная (подойдя к Владимиру, гладя его по руке). Володя, ты цел? С тобой ничего не сделали плохого?
Коротков. Света, друзья мои, лучше бы они меня убили! Я потерял веру в людей. Не во всех, конечно, но в большую часть человечества, точно.
Шутов. Расскажи нам обо всем, что с тобой произошло.
Егозов. Мы хотели чем-то помочь, но не знали чем. В острог нас не пустили, и то, что мы хотели передать тебе, у нас не приняли.
Коротков. Спасибо вам! Просто спасибо за то, что вы есть!
Подъягодная. Володя, ты только скажи, чем сейчас мы можем тебе помочь? Если нужны деньги, мы отдадим все, что у нас есть. Лишь бы тебе это помогло!
Коротков. Ничего не нужно. Оставьте деньги себе! Вам они еще потребуются. Единственное о чем я вас попрошу, так это  о том, чтобы вы не оставляли искусство. Вы все талантливы! Вы все гениальны! Жаль, что больше не смогу заниматься с вами театром, жаль!
Фомина. Почему, Володя? Почему не сможешь?
Коротков. Я продаю дом и уезжаю из нашего города.
Егозов. Куда? Почему?
Коротков. В Петербург. Здесь мне больше нет места! Меня вынудили продать дом, так что наш театр закрывается!
Подъягодная. Но, я уже не смогу жить без этого! Как и все, я надеюсь.
Шутов. Ты права, Света! А как же мы, Владимир? Что остается нам? Как жить здесь после того к чему мы, благодаря тебе, прикоснулись?
Коротков. Я не думал об этом. Но если вы так горите огнем, то это и мне придаст силы! Значит, у меня снова есть смысл жизни! Я вызову вас, как только устроюсь сам. Я не собираюсь бросать театр. Мы снова будем вместе! Будем ставить пьесы и надеюсь, будем иметь успех.
Егозов. А помните, я говорил, что нас ждут Париж, Берлин и Вена? А вы еще смеялись надо мной! Если Володя пригласит нас в Петербург, я думаю, мы сумеем понравиться тамошней публике! Так ведь, Володя? Ведь ты говорил, что играем мы достойно столичной сцены.
Коротков (оживившись). Верно! Все верно, Миша! Друзья, мы так и сделаем. Как только я найду помещение для нашего театра я вас вызову. Обещаю!
Фомина. Не знаю, смогу ли? У меня сами знаете, мама очень строга.
Егозов. Женечка, без тебя мы не поедем! Я беру твою маму на себя! Я сумею ее уговорить, поверь мне!
Коротков. Вот и отлично! Значит, решено!
Шутов. Решено, то решено, но ты не рассказал нам, что с тобой было?
Коротков. Я столкнулся с самым откровенным и мерзким шантажом. Меня поставили перед выбором; либо я продаю дом, либо, в случае отказа, меня ждет каторга и полное ущемление в правах после нее. Я не робкого десятка человек, но перспектива провести лучшие годы в рудниках меня и вправду испугала. А эти люди, имена их вам известны, которых я даже не хочу произносить, запросто реализовали бы то, что задумали. Поэтому мне ничего не оставалось, как согласиться на их условия. Завтра я подпишу оставшиеся документы, получу деньги, которых едва хватит на то, чтобы погасить долги отца и навсегда уеду отсюда. Жить в городе, где потерял веру в честность и порядочность я не смогу!
Шутов. Я сожгу дом Козлова! И дома этих новоявленных богатеев Фанорина и Пачина тоже сожгу!
Егозов. Я с тобой, если потребуется!
Подъягодная. И я с вами!
Фомина. Я тоже! Правда я не представляю, какая может быть от меня польза. Я боюсь всего на свете и огня в том числе!
Коротков (обращаясь вначале к Шутову, затем ко всем). Олег! Друзья мои! Оставьте идею мести! Не связывайтесь с тем, что неприятно пахнет, чтобы не замарать собственных рук!
Шутов. Но и безнаказанным оставлять такое беззаконие также неправильно!
Коротков. Бог им судья! Он с них и  взыщет. А вы лучше думайте, как сохранить свои души от подобного.
В комнату входит Ирина. Она осматривает присутствующих. Замечает Короткова, бросается к нему. Обнимает Владимира.
Ирина. Володя! Володя! Живой! Живой! О Господи!
Ирина почти теряет сознание. Коротков удерживает ее от падения.
Коротков. Ирина! Ирина! Миша, подай воды!
Актеры обступают Владимира и Ирину. Егозов подает стакан воды.
Коротков. Ирина, сделайте несколько глотков!
Ирина.  Не нужно! Это сейчас пройдет! Ну вот, мне уже лучше!
Фомина трогает за плечо Егозова, показывая, что нужно уйти, Егозов кивает, соглашаясь. Шутов видя жест Фоминой, берет за руку Подъягодную. Актеры, стараясь не привлекать к себе внимания, выходят. В это время Коротков и Ирина держат друг друга в объятьях и безотрывно смотрят друг другу в глаза.
Коротков. Как вы узнали, что я дома?
Ирина. Володя, любимый! Говори мне ты! У меня кроме тебя нет никого в этом свете! Только ты! Ты! Ты! Ты! Все остальное ужасный сон! Мой отец обманул меня! Он отправил меня в Смирновское, пообещав не причинять тебе зла. Я ему как дура поверила! Он приказал запереть меня там, в доме, и не выпускать. Я была словно птица, пойманная в сеть! После он прислал ко мне мою горничную Глашу. Она рассказала мне о твоем аресте и помогла бежать, перехитрив дворовых. Меня наверняка уже разыскивают! Прошу тебя, Володя, никому не отдавай меня! Спрячь меня! Увези отсюда! Здесь одна ложь и гадость! (Ирина прислушивается) Шаги? Я слышу шаги! Это идут за мной!
Коротков. Успокойся, Ирина! Это Мария Дмитриевна или кто-то из моих слуг. Ты знаешь, они, Холодов и все остальные, вынудили меня продать дом за бесценок! Здесь мы оставаться не можем. Я найму комнату в гостинице. Там ты будешь в безопасности. В ближайшие дни я уезжаю и хочу  знать, ты поедешь со мной в Петербург?
Ирина. Поеду! Хоть на край земли! Но как мы туда доберемся? Меня знает каждый человек в этом городе! Как мы выйдем на улицу? Меня тут же узнают! Донесут отцу и тогда…
Коротков. Не волнуйся об этом! Света Подъягодная мастерица по гриму, она так изменит тебя, что никто, даже родной отец  тебя не узнает! Идем, она с остальными  в гостиной.
В этот момент в комнату входит Фомина.
Фомина. Володя, мы можем чем-то помочь или нам пока лучше уйти?
Коротков. Стой, стой, стой, Женечка. Встань рядом с Ириной.
Фомина подходит к Ирине.
Коротков. Один рост! Одно телосложение! И внешне вы очень схожи. Женечка, тебе придется сыграть роль в спектакле, который называется «Бегство». Скажи, ты не испугаешься сделать это ради меня? Ради нас с Ириной?
Фомина. Ради вас, я готова на все!
Коротков. Тогда тебе, Ирина, придется отдать свое платье Женечке и временно надеть ее платье. Женечка, ты сыграешь роль Ирины. Роль беглянки, которую преследует весь свет. Только тебе не надо прятаться, а как раз наоборот, следует сделать так, чтобы тебя видело как можно больше людей.
Фомина. Хорошо.
Ирина. Что ты задумал?
Коротков. Сейчас расскажу. Женечка, позови всех.
Фомина выходит.
Коротков (к Ирине). Сейчас я всем расскажу о своем постановочном плане.
Входят актеры.
Коротков. Друзья, послушайте меня! Вы должны нам помочь.
Шутов. Мы готовы!
Коротков. Отлично! Тогда слушайте. Я уезжаю, как уже и сказал. Но теперь я уезжаю не один. Поэтому я попрошу тебя Миша, сейчас же идти на вокзал и купить два билета на ближайший поезд в любом направлении. Вот деньги.
Коротков достает деньги из внутреннего кармана. Егозов принимает  деньги из рук Владимира.
Егозов. Тогда я побежал.
Коротков. Да, Миша! Прошу тебя, поторопись! (К Фоминой и Ирине) Женечка, Ирина, идите в другую комнату, обменяйтесь платьями. А тебе, Светлана, продеться наложить грим на Ирину, чтобы она стала похожей на Женечку, а на Женечку так, чтобы она стала похожей на Ирину. Справишься?
Подъягодная. Конечно, справлюсь!
Коротков. Тогда идите, постарайтесь управиться как можно быстрее.
Ирина, Фомина и Подъягодная выходят.
Шутов. А чем же заняться мне?
Коротков. Тебе, Олег, надо будет нанять комнату в гостинице ближе к вокзалу. Вот возьми деньги.
Коротков дает деньги Шутову.
Коротков. Только поспеши. В доме нам оставаться опасно. В любую минуту сюда могут придти новые хозяева, проверить, как идет освобождение помещений.
Шутов. Я понял тебя, Володя!
Шутов уходит.
Коротков (оставшись один). Надо собрать все самое необходимое! Все самое ценное! Надо спешить!
Уходит.

Сцена 2

Улица возле дома Ромашкиной. Появляется Маруся, она стоит в ожидании Бориски. Появляется Бориска.
Бориска. А вот  и я! Вы, Мария Марковна, не обманули влюбленного  почитателя! Отпросились-таки у Ольги Семеновны. Разрешите вашу ручку.
Маруся (Маруся подавая руку). Ольга Семеновна меня уволила третьего дня. А пришла я потому, что обещала. Не в привычке у меня обнадежить человека, а потом  обмануть. Я хочу попросить вас, давайте быстрее уйдем отсюда. Идемте в парк, там есть одна скамейка в глубине, под вязами.
Бориска. Что ж идемте. Не пойму, как и за что вас можно было уволить?
Маруся. Вот там под вязами я вам все и расскажу.
Маруся и Бориска проходят в парк, садятся на скамейку.
Маруся. Как здесь хорошо! Тихо. Я люблю приходить сюда. Сидеть в одиночестве. Мечтать.
Бориска. Если вы не против, я отныне стану составлять вам компанию.
Маруся. Посмотрим. Я ведь вас совсем не знаю.
Бориска. Поверьте, я само благородство и воспитанность!
Маруся. Одно то, что вы такого высокого мнения о себе, не внушает мне доверия.
Бориска. Нет, нет, Мария Марковна! Я не в том смысле так сказал, что хочу себя возвысить. Но надо же мне как-то себя презентовать, чтобы вы имели обо мне хоть какое-то представление.
Мария. Представление о человеке складывается у меня не под влиянием его слов о себе, а под воздействием его поступков.
Бориска. Как глубоко вы берете! Постараюсь оправдать ваше доверие. Вы ведь мне доверяете?
Маруся. Раз пришла с вами сюда, то, наверное, доверяю.
Бориска. Ах, женщины, женщины! Вечная неопределенность! Но впрочем, к вашему увольнению. Что же произошло?
Маруся. Помните то письмо, которое вы принесли от своего хозяина Ольге Семеновне Ромашкиной?
Бориска. Конечно! С памятью у меня, слава Богу, все отлично!
Маруся. Так вот, в том письме Игорь Павлович просил Ольгу Семеновну сделать из меня свидетеля по делу какого-то Короткова. Она просила меня сказать, что я слышала, как тот говорил, что готовит покушение на Игоря Павловича.
Бориска. Надо же! Я тоже привлечен к этому делу!
Маруся. И вы дали согласие оговорить невинного человека?
Бориска. Возможно, он не такой уж и невинный. К тому же Игорь Павлович заплатил мне три червонца. Для нас слуг это деньги немалые!
Маруся (встает и отходит от скамейки). Вы… вы… вы… да как вы посмели так поступить? Ведь это грех большой! Лжесвидетельство! Ведь даже если этот человек и совершил что-то, и говорил об этом где-то, то вас там не было, и вы ничего не слышали! Как вы могли соврать?
Бориска встает, подходит к Марусе, пытается взять ее за руку. Маруся отдергивает руку.
Маруся. Не смейте ко мне прикасаться!
Бориска. Да что с вами? Подумаешь, сказал то, что просили. Ведь и хозяину своему угодил и сам в выигрыше!
Маруся. Как вам не стыдно! И этот человек говорит, что полюбил меня с первого взгляда!
Бориска. Так и есть! С первого взгляда!
Маруся. Я не верю вам! Вы лжец и обманщик! Вы Иуда! Почитайте писание. Там о таких как вы написано. Вы и Господа продадите, если это угодит вашему хозяину и будет выгодно для вас!
Бориска. Я слабый человек, верно. Я согрешил. Покаюсь в церкви, авось Господь и простит меня.
Маруся. А я не прощу!
Бориска. Мария Марковна, не разбивайте мое сердце! Чем я могу искупить мой грех? Скажите. Я сделаю то, что вы прикажете!
Маруся. Вам надо вернуть деньги вашему хозяину, и признаться господину Короткову, что вы его оговорили! Тогда, возможно, я поверю вам снова.
Бориска. Признаться Короткову? Вернуть деньги? (Размышляет, кричит)  Сделаю! Все сделаю!
Маруся. И самое главное вам надо понять, что так поступать нельзя!
Бориска. Я уже понимаю! Вы мне глаза открыли, Мария Марковна! И вправду, Иуда я! Иуда и есть!
Маруся. Тогда ступайте и исполняйте, то, что должны исполнить ради спасения души своей!
Бориска. А вы? Вы, простите меня?
Маруся. Сделайте, что обещаете, а потом посмотрим. Бог прощать учит. Кем же я стану, если заповеди его соблюдать не буду! Идите, коли решили сделать благое дело,  не медлите!
Бориска. Дайте вашу руку!
Маруся подает руку Бориске.
Бориска. Идемте со мной! Я хочу, чтобы вы не только поверили мне, но и увидели все сами! Идемте!
Маруся. Идемте! А если он вас не простит, я сама перед ним на колени встану, и за вас просить буду!
Бориска и Маруся уходят.


Сцена 3

Полицейский участок, кабинет Холодова. Входит Иван Арнольдович, в руках папка с документами. Холодов развязывает тесемки, разглядывает бумаги, перекладывает лист за листом. Недовольно хмурится, наливает стакан воды, делает глоток. В этот момент в кабинет вбегает Козлов. Он взволнован, верхние пуговицы его мундира расстегнуты, а  прическа находится в беспорядочном состоянии.
Козлов. Иван Арнольдович, вы у себя! Слава Богу!
Козлов вырывает стакан из рук у Холодова, жадно осушает его. Холодов удивленно смотрит на то свою руку, в которой только что был стакан, то на Козлова.
Козлов. Иван Арнольдович, прикажите мне выделить лучших сыщиков! Моя дочь! Моя дочь сбежала! Или того хуже похищена! Ее надо разыскать немедленно, пока не случилось беды!
Прокричав это, Козлов плюхается на стул, при этом расстегнув еще несколько пуговиц на мундире и уронив стакан.
Холодов. Во-первых, Игорь Павлович, успокойтесь! А вторых, поднимите стакан и не разбрасывайте казенное имущество. Толком объясните мне, что произошло? И по возможности приведите себя в порядок. Вы же лицо при исполнении!
Козлов (поднимая стакан). Да, да, да, при исполнении! Конечно же, при исполнении!
Козлов полностью расстегивает мундир.
Козлов. Жара ужасная! Нет спасу от нее! Нет спасу от нее! (Вдруг кидается на Холодова, хватает того за грудки и что кричит что есть силы) Дочь! Мою дочь! Разыщите мою дочь!
Холодов (приподнимаясь, убирая руки Козлова). Успокойтесь, Игорь Павлович! Эдак вы ничего не добьетесь. Успокойтесь! Расскажите в чем проблема?
Козлов (бессильно опускаясь на стул, плача) Ирина, Ирина, дочь моя сбежала из Смирновского. Мои худшие опасения сбываются! Я думаю, что Коротков к этому причастен! Арестуйте его снова! Арестуйте и обыщите дом. Он наверняка ее прячет у себя в одной из комнат! Арестуйте мерзавца! Он не только замышлял мое убийство, но и похищение самого ценного, что у меня есть! Прошу вас, Иван Арнольдович, не медлите, пошлите к нему роту солдат или полк кавалерии! А лучше два полка кавалерии!
Холодов (покашливая). Кхе, кхе. Кавалерия не по моей части. А арестовывать Короткова пока не за что. Ведь никаких доказательств, что ваша  дочь похищена им нет. Когда, вы говорите, она пропала?
Козлов. Сегодня, утром слуги обнаружили, что ее нет в комнате. И сразу же сообщили мне. От Смирновского до города всего семь километров. Она должно быть уже здесь. Даже если пошла пешком. А уж если Коротков в этом замешан, то будьте покойны, Иван Арнольдович, то она  уже давно у него. Ведь этот подлец может начать нас шантажировать! У него ума хватит!
Холодов. А в окрестностях Смирновского искали?
Козлов. Нет. А зачем там искать? Не пойму? Там одни леса да поля.
Холодов. А если ваша дочь, просто пошла погулять в лес и заблудилась?
Козлов. Да, нет! Оставьте, Иван Арнольдович! Сердце мое родительское чувствует, что она в городе. У нее ведь через три дня день рождения. После этого, по завещанию  она вступает в наследство. Нет, я, конечно, взял из этих денег нужную сумму для нашего дела, но это лишь небольшая часть всего, что имеется! Если мою дочь похитил Коротков, то мне даже подумать страшно, что с ней станет! Что станет с наследством!   Она в городе! Уверяю вас! И она в руках у этого злоумышленника!
Холодов. А  велика ли сумма завещания?
Козлов показывает жестом, что сумму руками обхватить нельзя.
Холодов. А если подробнее?
Козлов привстает, прислоняется к уху Холодова, шепчет. Тот, услышав о размерах завещания, откидывается на спинку стула.
Козлов. Вот поэтому-то мне и нужен полк кавалерии, а лучше два! Чтобы прочесать каждый дом в нашем городе, каждый куст, каждый овражек вокруг города! Иван Арнольдович, выручайте!
Холодов (собирая бумаги в папку). Я выделю трех человек, больше не могу. Но поверьте, Игорь Павлович, это  лучшие мои люди! Они быстренько все разведают и если обнаружат вашу драгоценную пропажу, то тогда уж можно и кавалерию!
Козлов. А сразу нельзя кавалерию?
Холодов. Нет, сразу нельзя! Спугнем  дичь. Актеришка затаится! А зачем нам осложнять сложившееся положение.
Козлов. Понимаю, понимаю! Только скажите, пусть берутся за дело немедленно! Каждая секунда дорога!
Холодов. Сейчас прямо и распоряжусь. Обождите секунду.
Холодов выходит. Козлов встает, нервно прохаживается по кабинету городничего. Холодов возвращается.
Холодов. Все, Игорь Павлович, делегировал людей к дому Короткова и на вокзал. Пусть у касс понаблюдают. Если они заметят вашу дочь с актеришкой, покупающими билеты, то сразу же сообщат дежурному на вокзале. А тот, уж не переживайте, задержит похитителя! А вы бы пока шли бы домой, отдохнули. Вид у вас, Игорь Павлович, неважный!
Козлов. Да какой уж тут отдых! Разве до отдыха мне! Когда мое сокровище, моя единственная дочь пропала, а вместе с ней ведь и капиталы могут испариться!
Холодов. Да! Это серьезно! Деньги немалые! Таких предприятий как задуманное нами, еще десяток организовать можно. Ей то, они на что? Дочери вашей? Она под опекой родителя. Живи да жизни радуйся! А деньгам мы бы примененье  знатное нашли!
Козлов. Вот и я о том же!
Холодов. Не выпьете ли стаканчик мадеры? У меня всегда  в сейфе припрятана бутылочка.
Козлов. Наливайте! Только побыстрее, Иван Арнольдович! Мне еще до казарм надо добраться.
Холодов достает бутылку.
Холодов (наполняя стаканы). А туда-то зачем?
Козлов. Договориться с полковником Маркиным по поводу кавалерии!
Холодов. Далась вам эта кавалерия! Все сделаем тихо. Чем меньше шума, тем лучше! Вот держите, Игорь Павлович!
Холодов протягивает стакан Козлову. Тот, приняв стакан, залпом его выпивает. Холодов удивленно смотрит.
Холодов. Я думал, мы выпьем за наш успех.
Козлов. Да, да, за успех! Налейте мне еще!
Холодов наливает еще стакан. Козлов снова выпивает, не дожидаясь речи Холодова. Встает.
Козлов. Мне пора! Если что, то я буду у казарм. И как только вы его выследите, я явлюсь во главе кавалерийского отряда! Я отобью свою дочь у мерзавца! Не поминайте лихом, Иван Арнольдович! Честь имею!
Козлов делает под козырек, разворачивается, собирается уходить. Холодов окликает его.
Холодов. Игорь Павлович, не надо казарм! Еще раз вам говорю не надо кавалерии!
Козлов. А что же, по вашему, нужно? Пушки?
Холодов. Вам сейчас нужен покой. Вы слишком переволновались. Давайте я отвезу вас домой.
Козлов. Домой? Ну, хорошо. Но только при условии, что вы сегодня же отыщите мою дочь!
Холодов. Я найду и доставлю ее домой сегодня же. Обещаю!
Козлов. Тогда домой! Но прежде, позвольте мне выпить еще стаканчик вашей мадеры. Уж больно она хороша!
Холодов. Конечно, конечно, Игорь Павлович!
Холодов наполняет стакан, подает его Козлову. Тот залпом его осушает.
Козлов. Домой, так домой. Раз вы обещали, что разыщите Ирину, то мне волноваться не о чем!
Холодов. Совершенно верно, не о чем! Идемте, Игорь Павлович!
Козлов. А может еще стаканчик?
Холодов. Довольно! Довольно! Вы и так уже порядком поднабрались, а в жару это противопоказано!
Козлов. Да, да, противопоказано! Жара! Эта ужасная жара! Домой, домой!
Козлов направляется противоположную от двери сторону.
Холодов (с укором). Не сюда, Игорь Павлович!
Холодов указывает рукой на дверь
Козлов. Ааааа! Да, да!
Козлов заплетающимся шагом идет к двери.
Холодов (за плечи направляет Козлова). Воооот, сюда!
Козлов. Домой, домой. Главное вернуть дочь и деньги! Деньги и дочь! Деньги вернуть, деньги! Ну и дочь тоже! С деньгами! Главное чтобы с деньгами!
Холодов. На выход, на выход, Игорь Павлович! Экипаж  уже ждет!
Козлов. Да, да, экипаж! Вы все-таки вызвали кавалерию? Это правильно! В этом деле без кавалерии нам не обойтись!
Холодов. Выходим, Игорь Павлович! Выходим! У меня обед стынет!
Козлов. Да, обед! Непременно обед! И чтобы лошади! И чтобы гусары или кирасиры! Гвардия! Гвардия!
Оба выходят.

Сцена 4

Гостиничный номер. Входят Коротков, Ирина и Шутов. На Ирине парик и простое платье. Шутов ставит  чемоданы на пол.
Шутов. Здесь вы  будете в безопасности. Если что потребуется, я принесу. Буду заходить к вам три раза в день. Пойду, не буду вам мешать. Как только Миша купит билеты, мы придем за вами.
Шутов выходит.
Ирина (после ухода Шутова). Я так удивлена тем, что в городе никто не узнал меня!
Коротков. Я же говорил, что Светлана, гениальный гример! К тому же парик и чужое платье делают тебя совсем неузнаваемой.
Ирина. Даже для тебя?
Коротков. Нет! Я узнаю тебя из тысячи! Из миллиона! И  даже с закрытыми глазами!
Ирина. Ты говоришь, как соблазнитель Дон Жуан!
Коротков. Нет, я говорю как влюбленный в Елену Прекрасную Парис!
Ирина. Итогом той любви стала война!
Коротков. А итогом моей любви будет мир и счастливая жизнь для нас обоих! Бедная, но счастливая!
Ирина. Почему бедная?
Коротков. Ирина, я банкрот! Деньги, что я получил за дом, пришлось отдать кредиторам отца. У меня осталась небольшая сумма, но на роскошную жизнь ее не хватит. Возможно, тебе придется терпеть лишения.
Ирина. Глупости! Ты беден, зато богата я! Если ты не забыл, то у меня через три дня день рождения?
Коротков. Я не забыл!
Ирина. А значит, я становлюсь самостоятельным распорядителем теткиного наследства!
Коротков. Для меня это совсем не важно! Ты  мое главное богатство!
Коротко достает из внутреннего кармана футляр с кольцом, становится на колено, протягивает коробочку Ирине.
Ирина. Что это?
Коротков. Открой и посмотри сама!
Ирина (принимая футляр из рук Короткова, открыв ее, удивленно). Это обручальное кольцо! Надо же! То самое, которое ты предложил мне в детстве! Встань, Володя! Встань, умоляю!
Коротков. Я не встану пока не услышу, что ты согласна стать моей женой!
Ирина. Мне еще нет восемнадцати лет!
Коротков. Тогда я буду стоять так до твоего дня рождения!
Ирина. Снова глупости!
Коротков. Почему глупости?
Ирина. Потому что если сейчас придут твои товарищи с билетами, то нам придется ехать на вокзал. На коленях это вряд ли возможно!
Коротков. Все равно я не встану пока не услышу твоего ответа!
Ирина. Встань, Володя! Я дала свое согласие на брак с тобой еще тогда в детстве! И никого кроме тебя не видела  мужем в своих мечтах!
Коротков.  Тогда ты просто рассмеялась в ответ!
Ирина. Просто я  была так взволнована, что не могла говорить! А смех, (Пауза) знал бы ты, сколько я себя за него казнила все эти годы!
Раздается стук  в дверь.
Ирина (кинувшись к Владимиру). Это отец! Володя, не открывай! Это отец! Не отдавай меня ему!
Коротков (обняв Ирину). Успокойся, я тебя никому не отдам, по крайней мере, пока жив! (Владимир, обращаясь к стучавшему) Кто там?
Егозов (из-за двери). Это мы Володя. Я принес билеты.
Коротков (к Ирине). Это Миша. Не волнуйся!
Коротков открывает дверь. Входят Егозов и Шутов. Егозов подходит к столу, кладет железнодорожные билеты.
Егозов. Вот билеты. Взял на вечерний поезд. В городе какой-то переполох. (Обращаясь к Ирине) Вы уж меня, конечно, простите. Говорят, что ваш отец, бегает по улицам в одном белье и выкрикивает непотребные вещи.
Ирина (садясь на стул). О, Боже! Стыд-то, какой! Но этого и следовало ожидать! Я ему говорила, что он лишился ума. Быстрее бы вечер, уехать от этого позора, ведь как ни как, а он мне все-таки отец!
Коротков (К Егозову и Шутову). Миша, Олег…
Шутов. Да, да, мы уходим.
Коротков. Спасибо вам, друзья!
Ирина. Нет, нет, вы можете остаться. Мне стыдно за отца, но так и должно было случиться! Выбранный им путь ведет к безумию. (К Егозову) Вы слышали, что он кричит?
Егозов. Нет, я сам не слышал, но говорят, что он требует прислать кавалерию и пушки. Кричит, что Владимир вас у него похитил. Что ему не поздоровится, когда он его схватит.
Ирина. Поверьте, ему нужна не я, а мои деньги! Уж я-то знаю это! Ах, папа, папа! Но видно такова твоя судьба! Однако, это плохо для нас, Володя. Это привлечет внимание к нам. Если меня не узнали, то вас узнают точно. Если к этому делу причастен Холодов, нас могут схватить.
Коротков. Я попрошу Свету и меня загримировать. Чтобы никто не узнал. Олег, Миша сходите за Светой.
Егозов. Пойдем, Олег.
Шутов. Вам принести что-нибудь, перекусить? До поезда еще много времени.
Коротков. Да, если нетрудно.
Шутов. Ну, что ты, Володя! Конечно, не трудно.
Коротков. Только смотрите, чтобы никто не проследил за вами!
Егозов. Мы аккуратно. Будь уверен!
Егозов и Шутов выходят. После их ухода Ирина дает волю слезам.
Ирина. Какой стыд! Какой позор! И все из-за чего? Прожить долгую жизнь и не понять, что ни одного рубля с собой на тот свет не заберешь!  Папа, папа! Не обращай внимания, Володя, это сейчас пройдет. Я в какой-то мере виновата в том, что произошло, но я не могу вечно подставлять правую щеку после того как меня ударят по левой. Он сам сделал свой выбор и получил по заслугам. Меня он потерял окончательно! (Ирина вытирает слезы) Извини, Володя, я больше не буду плакать. Но если можно, я хотела бы выйти на улицу, мне это сейчас крайне необходимо!
Коротков. Да, конечно! Я думаю, тебя никто не узнает. Идем, Ирина.
Коротков подает Ирине руку. Владимир и Ирина выходят из номера.

Действие 2

Сцена 1

Дом купца Фанорина. Входят купцы Фанорин и Пачин, садятся за стол. Появляется лакей.
Фанорин. Андрюшка, квасу принеси холодного!  (Слуга кланяется, выходит) Сил нет! Мою рубаху хоть выжимай!
Пачин (вытирая платком лоб). Ох, не говорите, Иван Владимирович! Пекло адское!
Фанорин. Точно! Одно радует, теперь нас в деле трое может остаться. Похоже с Игорем Павловичем серьезное потрясение. Мозг его размягчился от последних событий, а вот что он назад затвердеет у меня большие сомнения!
Пачин. И у меня тоже! Срам-то, какой, по городу в исподнем бегает, и никто ведь его поймать не может! Боятся! Вот тебе и лицо при исполнении!
Фанорин. Да! И смех, и грех!
Возвращается лакей, вносит на подносе две большие кружки с квасом. Ставит их перед купцами.
Фанорин. Андрюшка, распорядись, чтобы обед готов был. Минут через двадцать мы спустимся.
Лакей кивает головой, кланяется, выходит.
Фанорин. Выпейте, Григорий Викторович, холодненького!
Пачин. Холодненького сейчас самое то!
Купцы пьют квас.
Фанорин (допив, вытирает бороду) Ох, красота!
Пачин (допив, ставит кружку на стол) Ух, хорош квасок! С хренком!
Фанорин (выдыхая). А сейчас можно и беседу продолжить.
Пачин. (поглаживая живот) Теперь хоть до вечера говорить можно! Как заново родился!
Фанорин. Если с Козловым так пойдет дальше, то пересчет потребуется. Долю, вложенную им, конечно, никто ему не вернет. Так как собственно и возвращать будет некому. А вот наша прибыль увеличиться.
Пачин. А не пойти ли нам после обеда на склады, посчитать, прикинуть, что к чему?
Фанорин. Вы с языка у меня сняли, Григорий Викторович! Так и сделаем. Там и от жары укрытие нам будет самое наивернейшее.
Пачин. Квасу вашего неплохо  бы прихватить. Очень хорош!
Фанорин. Прихватим, от чего же не прихватить! Распоряжусь, нальют нам с собой бутыль.
Пачин. И от чего же у этих господ такие умы слабые, что от малейшего происшествия с рельсов съезжают?
Фанорин. Там, Григорий Викторович, не просто маленькое происшествие с побегом дочери, там деньги огромные замешаны! Мне Козлов шепнул как-то на ушко  размер завещания.
Пачин. Да, ну! И какова же сумма?
Фанорин делает знак Пачину, чтобы тот наклонил к нему голову, шепчет ему на ухо. Пачин услышав о сумме завещания, округляет глаза, садиться на место, сидит недвижимым.
Фанорин. Вы только, Виктор Григорьевич, кавалерию не вздумайте кликать с пушками!
Пачин. Не удивительно и кликнуть после того, что я услышал! Вы это серьезно?
Фанорин. Так озвучил Козлов. Но вы не особо завидуйте, деньги-то от него, похоже, вместе с разумом утекли. А вот нам надо о своем деле заботиться, глядишь, и мы до таких сумм доберемся!
Пачин. Да разве это возможно?
Фанорин. При нашей сноровке, возможно! Я верю!
Пачин. Даже в животе заурчало.
Фанорин. Это сигнал, что обедать пора. Дела делами, а о теле забывать не следует. Его надо вовремя накормить и отдых ему давать.
Пачин. Разумные вещи говорите, Иван Владимирович!
Входит лакей.
Лакей. Иван Владимирович, обед готов! Прикажете накрывать стол?
Фанорин. Да! Пусть накрывают. (Лакей, кивает, уходит)  Идемте, Григорий Викторович, откушаем, чем Бог послал!
Пачин (вставая). Идемте, еда от мыслей отвлекает! А то у меня после озвученной вами суммы шарики за ролики заехали!
Фанорин. Берегите, Григорий Викторович, и шарики, и ролики! Они вам еще потребуются!
В это время с улицы слышится шум. Кричит Козлов.
Козлов. Поймать мерзавца! Коня мне и шашку! Прямой наводкой по театру пли! Пристегнуть штыки! Шашки наголо! В атаку! В атаку сукины дети!
Фанорин (подбегая к окну). Ай да сюда, Григорий Викторович, гляньте, наш главнокомандующий под моими окнами своей армией командует! А народу-то за ним сколько! Пожалуй, побольше чем на премьере у Короткова! Вот это спектакль! Вот это я понимаю!
Пачин. Не хочу даже смотреть! Страшно! Был человек, а сейчас вроде и есть, а вроде как и нет!
Крики с улицы. Правый фланг вперед! Левый фланг вперед! (Голос одного из слуг) Игорь Павлович, домой идемте! Игорь Павлович, голубчик вы наш, постыдитесь! Людей-то сколько! (Голос Козлова) Прочь с дороги, каналья! Коня мне! Коня, сукины дети! Я покажу, как мое воровать!
Фанорин (закрывая окно) Ох, и представление! Чистый цирк! Зря вы не посмотрели. Очень интересная картина!
Пачин. Знаете, Иван Владимирович, а мне его даже как-то жалко! От такой пропажи у кого угодно, ум помешается!
Фанорин. Это верно! Но в прочем к насущному. Идемте обедать, Григорий Викторович! Нам о себе в первую очередь заботиться нужно, а распорядок это наиважнейшее дело!
Пачин. Согласен с  вами! (Вставая) Обедать так, обедать. На это меня долго уговаривать не придется! А ароматы, какие из вашей гостиной доносятся, ууууух! Того и гляди живот сведет!
Фанорин. Чтобы его не свело, надо его наполнить!
Пачин. Придется потрудиться!
Фанорин. Поработаем ложками во славу здоровья нашего! Прошу вас!
Пачин. Премного благодарен, Иван Владимирович!
Фанорин пропускает Пачина вперед. Купцы уходят обедать.

Сцена 2

Дом Ольги Семеновны Ромашкиной. В гостиную входит Ромашкина. В руках у Ольги Семеновны письмо от ротмистра Короткова. Она вскрывает его, читает.
Ромашкина. Коротков Роман Никанорович! Надо же! Написал! Вспомнил обо мне! (Бегло читает текст). …вышел в отставку…, не могу забыть…, приезжайте ко мне…, люблю нежно…, ваш ротмистр Коротков!
Ольга Семеновна прижимает письмо к груди, кружится по комнате.
Ромашкина. Любит! Помнит! Ждет! Еду немедленно! Завтра же! Нет! Сегодня же! Нет, сегодня невозможно! Ах, с ума сойти можно! Любит! Помнит! Ждет! Еду! Завтра же! Решено! Ах, Коротков, Коротков! Любовь моя!
В гостиную вбегает возбужденная до крайней степени Екатерина Николаевна Мамонова.
Мамонова. Ольга Семеновна, собирайтесь! Собирайтесь скорее! Прошу вас не медлите! Нам нельзя опоздать!
Ромашкина (не понимая). Нам? Но откуда вы знаете? (Пауза) Постойте, вы меня пугаете, Екатерина Николаевна! Что случилось? Объясните.
Мамонова. С вашим братом, нашим почтенным градоначальником Игорем Павловичем Козловым беда!
Ромашкина. Фу! От сердца отлегло! Я уж грешным делом подумала…
Мамонова. Что подумали?
Ромашкина. Неважно. (Ольга Семеновна складывает письмо, убирает в конверт) Так что там произошло с  моим братом?
Мамонова. Даже говорить неудобно, но придется. Игорь Павлович, Игорь Павлович, Игорь Павлович…
Ромашкина.  Что Игорь Павлович?
Мамонова. Ох! Игорь Павлович бегает по рыночной площади в одном белье и требует кавалерию! Он грозится убить Короткова за то, что тот якобы похитил его дочь!
Ромашкина. Похитил дочь?
Мамонова. Да-да! Уж не знаю, когда это произошло, но видно это и свело его с ума! Лакеи бегают за ним и жандармы, но он отбивается ото всех и не дается в руки! Силы в нем как в медведе! Никак не могут его успокоить!
Ромашкина. Ирина, насколько я знаю, оправлена им в Смирновское. Значит, она сбежала! Говорите  брат в одном белье бегает?
Мамонова. Да! Поизодрался весь! И кричит «Подайте мне коня!». Прямо как актер на сцене!
Ромашкина. Вы правы, Екатерина Николаевна! Надо спешить! Когда еще такое увидишь!
Мамонова. Но ведь он брат ваш! Хоть и двоюродный.
Ромашкина. Что с того, что брат? Не пропускать же из-за этого такой спектакль! К тому же я уезжаю завтра из нашего города навсегда!
Мамонова. Как уезжаете? Как навсегда?
Ромашкина показывает конверт Мамоновой.
Ромашкина. Вот, представьте себе, ротмистр Коротков, я надеюсь, вы его помните, написал мне. Зовет к себе. Пишет, что любит, что ждет!
Мамонова. Ох, Ольга Семеновна, какая же вы счастливая! Дождались-таки!
Ромашкина. Об этом поговорим позже! А сейчас, на площадь! Только как бы нам пристроится где-нибудь подальше одновременно с тем, чтобы вид был хороший?
Мамонова. Знаю! Знаю такое место!
Ромашкина. Тогда идемте немедленно! Не хочу пропустить ни  одной сцены!
Мамонова. Я как знала! Извозчик нас ждет. Не отпустила его, сказала обождать пять минут.
Ромашкина. Тогда, идемте скорее!
Мамонова. Да-да! Скорее!
Ромашкина и Мамонова уходят.

Сцена 3

Вокзал города N. Слышится паровозный гудок и стук колес. Коротков, Ирина и провожающие их актеры выходят на перрон. Шутов и Егозов несут чемоданы. У Короткова приклеены усы и бакенбарды, на голове  широкополая шляпа. На Ирине парик. Мимо снуют люди, продавцы газет, пирожков и прочей снеди.
Коротков (останавливаясь). Давайте подождем здесь. Здесь мы будем меньше привлекать к себе внимания.
Шутов и Егозов ставят чемоданы.
Ирина. Хочется быстрее сесть в вагон.
Коротков. Скоро. Уже скоро. (Владимир смотрит на карманные часы) Состав подадут через пятнадцать минут.
Подъягодная. Не забывайте про нас!
Егозов. Ты обещал, Володя!
Коротков. Я помню друзья! Я вызову вас! Возможно, даже быстрее чем предполагал раньше. Кое-что поменялось. (Смотрит на Ирину) Оказывается, у нашего театра появился меценат!
Ирина. Володя, ну какой из меня меценат. Прошу тебя, не надо! К тому же, мне понравилось играть. Ведь сейчас я, вроде, как и не я. Это так интересно! Ты возьмешь еще одну актрису в состав своей труппы?
Коротков. Если ты захочешь, то мне не останется ничего другого как мириться с тем, что моя жена будет блистать на сцене. Но чего я боюсь, так это того, что слава вскружит тебе голову!
Ирина. Я постараюсь не поддаваться влиянию славы! (Обращаясь к  актерам) А твои друзья не будут против, нового человека в коллективе?
Егозов. Лично я только за!
Подъягодная. Я тоже.
Фомина. Тогда тебе, Володя, придется написать новую пьесу с учетом еще одного персонажа.
Шутов. Володя напишет! В любом случае в столичной сцене нам придется играть что-то новое. Что-то более глобальное! Так ведь, Володя?
Володя. Да, Олег! Ты прав!
Фомина. Неужели мы действительно когда-нибудь сыграем для столичной публики?
Егозов. Женечка, я всегда говорил, что нас ждут Москва, Петербург, Париж, Берлин и Вена!
Фомина. Это всегда казалось мне просто несбыточной сказкой!
Шутов. Похоже, что сказка может стать былью!
Слышится паровозный гудок и стук железнодорожных колес.
Ирина. Наш состав подают!
Коротков. Нам пора!
Егозов и Шутов поднимают чемоданы. Все идут по направлению к перрону.  Появляются Бориска и Маруся, которую Бориска тянет за руку.
Бориска (кричит). Стойте! Подождите! Владимир Сергеевич! Подождите!
Все оборачиваются, останавливаются. Бориска и Маруся подбегают к Короткову Ирине и актерам.
Бориска (не узнавая ни Короткова, ни Ирины). А где Владимир Сергеевич Коротков? Неужели я опоздал?!
Все смеются.
Бориска. Не надо смеяться надо мной, господа! Прошу вас! Мне надо поговорить с Владимиром Сергеевичем! Мне надо признаться ему в моей подлости, очистить свое сердце! Скажите, где он? Прошу вас!
Коротков. Разве вы не узнаете меня? (Указывая на Ирину) Разве вы не узнаете дочь Игоря Павловича?
Бориска удивленно смотрит на Короткова и Ирину.
Бориска (становясь на колени перед Коротковым). Теперь я узнал вас, Владимир Сергеевич! Теперь узнал!
Все обступают Бориску и Марусю. Удивленно смотрят на стоящего, на коленях Бориску.
Бориска. Я должен все рассказать! Я должен покаяться перед вами, Владимир Сергеевич! Я оговорил вас! Как Иуда за тридцать серебренников, так и я за три червонца поклеп на вас навел! Лукавый меня попутал! (Указывая на Марусю) Вот она мне глаза на все открыла! Полюбил я ее, а она сердце мое исцелила!
Коротков. Встаньте, встаньте сейчас же! Вы привлекаете к нам внимание! Это нам совсем не нужно!
Бориска. Хорошо, раз вы приказываете, я встану!
Коротков. Не могу я вам приказывать!
Бориска. Можете! Если хотите, прикажите кинуться под поезд – я кинусь! Если это вину мою перед вами искупит!
Коротков. Что вы, что вы, Борис! Как вас по батюшке?
Бориска. Игнатьевич.
Коротков. Что вы, Борис Игнатьевич, зачем под поезд! Если бы вы знали, насколько прекрасен ваш поступок! Вот это ваше признание, это самое лучшее, что может произойти с человеком кроме любви конечно!
Шутов. Володя, мы пока отнесем чемоданы в ваше купе.
Коротков. Да, Олег! Четвертое купе, не перепутайте.
Егозов. Не перепутаем, не волнуйся, Володя! Вы тут не долго, не ровен час опознает вас кто-нибудь!
Бориска (толкая вперед себя Марусю). Это все она! Сам бы никогда так не поступил! Владимир Сергеевич, подла душа моя! Как у пса шелудивого!
Ирина. Не говорите так! Вы тронули и мое сердце! (Обращаясь к Марусе) Подойдите ко мне.
Маруся подходит к Ирине.
Ирина. Я слышала, что Ольга Семеновна уволила вас. (Снимает с пальца перстень с драгоценным камнем) Вот возьмите, заложите этот перстень в ювелирной лавке. Вам хватит денег на первое время.
Маруся. Что вы! Что вы! Не надо! Да  и не поверит мне никто, что мое это! А после того как Ольга Семеновна ославила меня на весь город воровкой обозвав, то еще чего доброго скажут, что я украла этот перстень!
Ирина. Как же вы теперь будете?
Маруся. Обойдемся как-нибудь!
Бориска. Мы уедем отсюда! У меня брат в Москве у генерала служит. Давно звал меня. К нему и поедем. Мы люди не гордые и с руками. Работу везде найдем! А в столице никакие сплетни нам не страшны!
Коротков. Это верно! Скажите, Борис Игнатьевич, а деньги, те три червонца, что заплатил вам Козлов…
Бориска. Вернул! В кабинет ему подбросил. Только вы ведь знаете, что с Игорем Павловичем беда приключилась.
Коротков. Знаю. Надо же! Все как в Писании. Только вы не вздумайте делать с собой ничего плохого!
Бориска. Ни в коем случае! (Обнимая Марусю) У меня теперь есть смысл жизни! Да и грех это большой. А Иудой я больше никогда не стану, хоть режь меня, хоть на каторгу ссылай! Верите ли, мне?
Коротков. Верю! Верю вам как самому себе! Вижу сердце ваше и скажу, что огонь в нем горит! Нам пора! Прощайте, и благослови вас всех Бог!
Возвращаются Шутов и Егозов.
Шутов. Володя мы чемоданы в ваше купе занесли.
Коротков. Спасибо! Спасибо друзья! Олег, Миша, Женечка, Света до встречи!
Ирина. До встречи!
Слышится гудок дающий сигнал к отправлению поезда.
Фомина. Чуть не забыла! Вот возьмите.
Отдает сверток Ирине.
Ирина. Что это?
Фомина. Я тут собрала кое-что вам в дорогу!
Ирина принимает сверток одной рукой, а второй обнимает Женечку.
Ирина. Спасибо вам!
Подъягодная. Грим часа через два смойте, а то потечет. Жарко сегодня.
Ирина. Хорошо. Спасибо вам, Света!
Подъягодная. Ну, что вы! Это мой лучший на данный момент грим. Уж если и Борис Игнатьевич вас не узнал, то мне это лучшая награда!
Бориска (бьет себя в грудь). Не узнал! Ей Богу не узнал!
Дают еще один гудок, поезд трогается, Ирина и Владимир, запрыгивают в вагон.
Коротков. До встречи, друзья!
Ирина. Мы напишем вам!
Шутов. До встречи!
Егозов. Володя, будем ждать письма!
Подъягодная. До свидания!
Фомина. Не забывайте про нас!
Звучит паровозный гудок, голоса тонут в звуке уходящего поезда. Подъягодная, Фомина, Шутов и Егозов машут руками в след поезду.
Подъягодная. Вот и уехал Володя! У меня как будто часть сердца оторвали!
Фомина. Чем же мы теперь будем заниматься?
Шутов. Как чем? Володя оставил текст своей новой пьесы. Мы будем репетировать!
Егозов. Правильно! А собираться сможем у меня!
Подъягодная. И у меня тоже можно!
Фомина. Да сейчас мы и в парке  репетировать сможем!
Шутов. Так значит в парк?
Фомина. В парк!
Егозов. Или ко мне?
Фомина. Идемте в парк! Так хочется побыть на воздухе!
Шутов (обнимая Фомину). Решено! В парк!
Егозов (убирая руку с талии Евгении Фоминой). А ты, Кефал, заигрывать с богиней брось!
Шутов. Не много ли тебе досталось, Лисий, женщин? Олимпия твоя, ты и Афину  хочешь у меня отнять!
Подъягодная (беря Егозова под руку). Все потому, что он герой!
Шутов. Идем герой! И вы идемте, богини и знатные Афин гражданки!
Егозов. Вперед, друзья! Нас ждут Берлин, Париж и Вена!

Актеры обнимаются, смеются. Уходят.


Занавес.