Сын теневой стороны. 14. Ничто не бывает случайно

Сара не знала, что с ней происходит. Одно только воспоминание об отце Бялецком заставляло сердце биться сильнее, а ноги слабеть.

Она больше не могла сосредоточиться на молитве. Порой было видно, что она не понимает, о чем ей говорят.

— Что с тобой, дитя? — с заботой в голосе спросила ее старая мать Виргиния.

— Ничего, матушка, ничего.

И она ждала некого знака со стороны пастора, повторного приглашения, но он делал вид, что не знаком с ней.

Поэтому она с трепетом ожидала дня исповеди, чтобы сблизиться с этим человеком, который очаровал ее, который овладел ее сердцем, а теперь, кажется, оттолкнул. Но когда наконец настал тот день и она опустилась на колени у решетки исповедальни, священник отнесся к ней настороженно и даже как-то неприязненно.

Он даже слушать не хотел, что она скажет. Не прошло и минуты, как она услышала:

— Раскайся в своих грехах...

— Отче!..

— Я отпускаю твои грехи.

Расстроенная и разочарованная, она совсем сошла с ума от боли, потому что не знала, как назвать то состояние, в котором она оказалась, — состояние непрестанного желания находиться рядом с этим мужчиной. Непрекращающаяся тоска, переполненная болезненным восторгом при одной только мысли о нем, смешанная со жгучей ненавистью за эту его сухость, за то, что он отверг ее.

Самыми тяжелыми были ночи, когда подушка девушки пропитывалась воистину горючими слезами...

* * *

Сара робко покрутила головку старинного, столетней давности звонка, прикрепленного к входной двери. Звонок издал странный звук, скорее скрипучий, чем звонкий. Она вздрогнула, услышав его, и на мгновение застыла в сомнениях, не сбежать ли отсюда, но в тот же миг дверь распахнулась.

— Заходи. Я ждал тебя.

— Как это?

— Отче, откуда вы знали, что я осмелюсь?..

— Я умею читать девичьи сердца.

Сердце ее бешено колотилось, но и он дрожал, испытывая не менее сильные эмоции, чем Сара.

— Я больше не хочу отсюда уходить... — прошептала она и крепко прижалась к Бялецкому.

А тот обнял ее и стал осыпать щеки, лоб и, наконец, мягкие влажные губы нежными поцелуями...

Была пятница, 13 октября. Старинные напольные часы пробили час. Неизвестно почему, в голове Владислава промелькнула мысль, что сто лет назад в португальской Фатиме именно в этот час совершалось Чудо Солнца...

Он нервно стягивал с себя одежду, одновременно раздевая эту милую, как самый сладкий сон, пятнадцатилетнюю девочку, которая широко открытыми глазами смотрела ему в лицо, как кролик, загипнотизированный коброй...

Комнату наполнил аромат гиацинтов... Он стал таким резким, насыщенным, сводящим с ума...

А затем они оба упали в темную бархатную бездну, наполненную дрожащими, угасающими солнечными отблесками...