Точка пересечения. Глава9 Харе, харе Кришна!

       Откуда-то сверху доносились приглушенные голоса и казалось, что уши плотно забиты ватой. Еще было чувство, будто я сильно ударился головой, и теперь она вибрирует как камертон.
       - Алло, гараж! Кто из вас Борисов Сергей? – прорвался сквозь ватную пелену чей-то голос. - Как же от вас самогоном несет! Три дня вас искали, на ушах все отделение, мама в слезах и панике, как же – сынок пропал, лет этак тридцати - маленький еще… а вы тут, значит, самогонкой балуетесь на лоне природы!
       Я аккуратно потряс головой, перед глазами все поехало и меня буквально припечатало к земле. Собрав все свои силы, я вновь приподнялся и уселся на задницу, так как встать уже просто боялся. Передо мной стояли сотрудники милиции и еще какие-то люди.
       - А где Сережа? – спросил я, тупо глядя на них.
       - Да вот он, рядышком лежит, перегаром пышет аки вулкан. А ты, значит дружок его? Документы при себе имеются?
       Я стал медленно и неловко похлопывать себя по карманам.
       - Да не трудись, сами найдем.
       Меня обыскали и нашли паспорт, затем и у Сереги из куртки вытащили его документы.
       - Итак, Александр Ефимович, каким ветром вас занесло в наши края? – стал допытываться один из сотрудников. - Неужели не нашли другого места для распития спиртных напитков?
       - Ой, да оставь ты его ради Бога, а то он сейчас начнет мычать про свои пьяные глюки.  Отведем в отделение, а там может и на пятнадцать суток их оформим.
       Вскоре и Серега пришел в себя. Нас доволокли до местного отделения милиции, там допросили и составили протокол. Как оказалась, Сережина мама обратилась в милицию о его пропаже. Заявление не хотели принимать, поскольку времени прошло еще мало, но она кому-то там позвонила и нас начали искать. В общем-то все происходило по сценарию Холодова. Только что-то было не так!
       Об этом постоянно думал один из поисковиков в гражданском. По его поведению и обрывкам его мыслей я понял, что он сотрудник «комитета» и хорошо осведомлен о планах операции. Практически все метки, оставленные Сергеем на маршруте, пропали. Поэтому поиски затянулись. Но дело было не столько в самой пропаже, сколько в совершенной очевидности того, что их кто-то специально убрал. Более того, в процессе поиска группа неоднократно натыкались на местных староверов, слоняющихся по лесу, но утверждавших, тем не менее, что никого постороннего они не встречали.
       - Ну, так с какой целью вы здесь оказались? – начал допытываться теперь уже «комитетчик», делая вид, что ничего об этом не знает. Ну, не мог же он сказать: «Это наши сотрудники, они выполняли важное задание!». Да никто вообще об этом не должен был знать, и тем более, местные. Ведь часто тяга общения, да еще в сочетании с жаждой возвысить свою значимость в глазах собеседника, запросто развязывает язык и делает закрытую информацию общедоступной.
       - Ну что, товарищи алкоголики, прошу в машину! Сейчас, вот, в городское отделение проедем и там разберемся, что с вами делать. Взбаламутили, чуть ли не весь район! – сказал он с требуемой долей неприязни.
       В городе нас снова допросили и составили протокол. А когда мы вышли в коридор, он подошел к нам вплотную и тихо сказал:
       - Через два часа у Борисова в доме!
       Серега жил в частном доме с мамой, отец несколько лет назад погиб на учениях (он был военным). Воинская часть, где он служил, помогла вдове отремонтировать старый дом с небольшим участком, оставшийся еще от ее родителей. Тут всегда было удобно собираться, не мозоля никому глаза.


                * * *

       Приехав домой, я быстро привел себя в порядок, переоделся и сразу же отправился к Борисову домой. По пути зашел в магазин за спиртным и закуской. Ведь все должно было выглядеть так, будто мы с Серегой решили отметить возвращение из «похода». Когда я пришел, все были уже в сборе. И Сережа уже рассказал Холодову все, что помнил, а помнил он, увы, только до момента нашей встречи с мужиком в лесу, и то смутно. 
       - Саша, вся надежда на тебя! Ты-то хоть что-нибудь, помнишь? – устало спросил Холодов.
       - Помню. Хотя уже и сам сомневаюсь в реальности наших приключений, настолько все это было похоже на сон или мистический бред. Знаю, вы не приветствуете мое увлечение фантастикой, но я просто обязан сказать, что все происходящее я наблюдал из точки, расположенной вне моего тела. Не поверите, но я видел и себя самого…, как барахтался там и кричал.
       - Ты уж расскажи, как помнишь, а потом решим, что из этого сон, что явь. Разберемся! –Холодов прикрыл глаза и покачал головой, ему это совсем не нравилось – столько всякой мистики на его голову! Но потом он улыбнулся и одобрительно кивнул мне, чтобы я продолжал.
       - Ну, все по порядку. Поселок Старая Церковь превращен в секту. В доме старосты в подвальном помещении оборудована современная медицинская лаборатория. Да настолько современная, что некоторых приборов я даже и в кино не видел. Там собирают данные о физическом здоровье людей, разных возрастов и профессий. Цель этого пока неизвестна. А занимается всем этим человек, которого там называют «Учитель».
         Анатолий Иванович слушал внимательно. Подобно индийскому йогу, он, опустив глаза и сложив руки на столе, сосредоточенно их разглядывал. Да, я где-то читал, что у йогов такое определенное расположение рук называется «мудра», оно, якобы, способствует концентрации внимания. Холодов, считая все это абсолютной ерундой, постоянно выдумывал свои «фишки», полагая что опирается исключительно на свою любимую психологию. Так он обычно делал, когда не хотел выдавать своего личного отношения к услышанному. И если бы я не умел читать мысли, я бы и не понял, что он меня слушает. Но он про себя чуть ли не кричал мне: «Ну не тяни ты резину! Что за человек, его внешность, характерные черты? Давай же!»    
       - Имя и должность не удалось выяснить. Он многое умело блокирует в своем сознании и, возможно, имеет отношение к спецслужбам. Кстати, он знает о проекте «Элен», проверял нас с Сергеем на боевые качества.
       - Ну, и как? Проверил?
       - В лицо он меня точно не знает, проверял он нас обоих, разумеется, я держался скромно и получил по полной программе! Чудно;, когда знаешь кто и как тебя будет колошматить, но спокойно подставляешься.
       - Конспирация требует жертв! – ехидно заметил Холодов, – Ладно, раны украшают настоящих мужчин, залечишь. Дальше что?
       - Думает он по-русски, хотя проскакивают иногда иностранные слова, в основном английские. Над ним так же кто-то стоит и требует ускорить работу. А жители поселка запуганы, им даже не разрешено его покидать без особого разрешения старосты. И кого-то уже публично наказали за это!  При помощи своей этой суперсовременной техники они умеют стирать память, причем избирательно, и эта процедура очень даже болезненна. Человека ремнями пристегивают к каталке, помещают в изолированную комнату и направляют на него некий излучатель. Похоже на генератор низкочастотного звука, но точно не могу утверждать.
       - Ты сумел хотя бы приблизительно ознакомиться с аппаратурой? Любой человек, прежде чем нажать на кнопку, как-то формулирует это действие в сознании и представляет себе предполагаемый результат. Если суметь это «прочитать», то можно неплохо освоить работу с данными приборами.
       - Да, я все это хорошо запомнил. Порядок действий и назначение кнопок.  Но суть происходящих процессов так и осталась непонятна, Учитель и сам не все знает. Он просто знает, как этим пользоваться. Думаю, эту аппаратуру он от кого-то получил, причем ее технология совершенно иного уровня. Боюсь… не хочу вас огорчать, но это не наша технология, в смысле не земная.
       - Вот учу я тебя, учу! – вспылил Холодов. - Никогда не лезь с выводами, во время доклада начальству, а говори просто: «аппаратура неизвестной мне технологии», а там уже пусть они сами решают - наша она, заморская или инопланетная. Теперь так… нарисуй, как выглядят приборы и физиономию этого… Учителя. Если он, как ты сам говоришь, умело контролирует свое сознание, значит он точно связан со спецслужбами. А если еще и осведомлен о проекте Элен, то он вообще наш, «конторский». Я пороюсь в картотеке. Ах да, забудь ты свой дурацкий позывной, будет тебе новый, правильный!
       Пока я рисовал, завязался спор о первоочередной задаче, стоящей перед нами и разных вариантах ее решения. Прежде всего надо было установить личность этого Учителя, каков его статус в, неизвестной пока для нас, схеме и каковы способы выхода на контакт с ним. В итоге все сошлись на том, что без установления личности, говорить вообще пока не о чем.
       Когда я закончил свой труд, все стали разглядывать эскизы приборов из лаборатории и удивленно таращить глаза.
       - А это что за плоские такие панельки? – спросил Холодов.
       - Я так понял, что это экраны, на них появлялись графики и таблицы со всякими цифрами. Учитель их про себя называл мониторами.
       - Такие тонкие! Нет, я слышал, что капиталисты уже плоские телевизоры делают, но это уж совсем… или ты их просто обозначил?
       - Нет, нет, они именно такие плоские, я сам удивился. Говорю же вам, это техника совсем другого уровня.
       Анатолий Иванович снова сердито посмотрел на меня, ему вовсе не нравилась перспектива докладывать начальству о всяких «тарелочках». Он и сам, от первой до последней извилины мозга, противился этим антинаучным бредням. Зато, когда увидел портрет Учителя, как будто воспрял духом, это уже было вполне земное, хотя и неприятное явление:
       - Так! Вот это лицо мне знакомо! Не знаю, насколько ты хорошо рисуешь, но фотографию очень похожего человека я тебе обязательно принесу для опознания.

                * * *

       Таким образом личность человека, которого старообрядцы называли «Учителем», была установлена. Им оказался подполковник КГБ Федоров Евгений Тимофеевич, Холодов с ним неоднократно пересекался по работе. Это, по крайней мере, объясняло всю завесу секретности и жесткий режим, устроенный в селе. Но что же было нужно подполковнику в этой глуши? Для чего он собирал данные о людях и их физическом состоянии? Причем, как теперь стало очевидно, эта его деятельность была противозаконна, иначе зачем было устраивать весь этот цирк с похищением людей и стиранием их памяти.
       Холодов решил пока не докладывать на верх о том, что личность Учителя уже установлена, кто же знает, под чьим руководством он действует.
       - Саша, ты говоришь, он собирает сведения о людях именно с разными физическими данными. А вот если подсунуть ему людей, здоровье которых сильно отличается от обычного? Думаю, это его сильно заинтересует, и он обязательно захочет их заполучить для своих экспериментов. Ведь ему же спешить надо, как ты сам говорил!  А спешка, как раз, и является причиной всех ошибок!
       - Ну, а где же мы таких ему найдем? Нужны амбалы, супермены…
       - А ты на что? Зря что ли тебя учили, твои эти… с неба свалившиеся, супер- способности лелеяли, развивали их? Да и «Атлант» мы пока не разогнали с их Дзен-Буддизмом… вот как раз и пригодится! – Тут Холодов задумчиво на меня посмотрел с этаким прищуром, будто целился из снайперской винтовки и спросил:
       - А как он оценил твои физические данные? Ничего такого не обнаружил в твоем физическом состоянии? Ведь, как я понимаю, он не только пульс с давлением мерил, что-то другое его интересовало.
       - Насколько я понял, окончательных результатов он тогда не увидел, но по его лицу было понятно, что данные на экране его несколько озадачили. Он даже усомнился в эффективности своей проверки на причастность к «Элен».
       - Я вот что думаю, Саша! В нашем городе очень скоро должны появиться те самые люди, с неординарными физическими способностями, которых так не хватает для полного счастья товарищу подполковнику. Уважим коллегу! Не слышал про этих…вайнашистов, что ли? А, вайшнавов, кришнаитов! Они не курят и не пьют, и мяса даже не едят, зато танцуют и поют и Кришну с Рамой прославляют! – Анатолий Иванович заговорили почти стихами.
       - Да, я слышал. Однако, по большей части, это красивые сказки. У любой секты первоочередная задача – деньги и власть, а мистический антураж, это всего лишь наживка.
       - Так мы наживку пожирнее подсунем. В центральных газетах появится «утка» про новомодное увлечение части наших граждан, так называемыми «духовными практиками». И что на этом дурацком поприще кто-то добился результатов похлеще самого Порфирия Иванова!
       - Не думаю, что он настолько наивен…
       - Будут еще фотографии, как спортивного вида молодцы, стоя босиком на снегу, крушат кирпичные стены голыми руками. И все это будет еще обильно полито соусом из восточной философии, всякие там «Вишна, Кришна, хали-гали!» Потом, естественно, будет громкое опровержение. Разве могут наши советские газеты такую фигню печатать!
       - Вот я, как раз, об этом и подумал. Кто же это будет печатать?
       - За это не переживай, Саша! Есть такие люди – сами напишут, сами и опровергнут! Но для большей убедительности, хотя бы пару раз, адепты этой новомодной секты должны «засветиться» на улицах города. Да так, чтобы с милицией, со скандалом! Кстати, - тут Холодов ехидно на меня посмотрел, - знаешь, кто у наших кришнаитов главным будет?
       Я только горько усмехнулся, не надо даже было уметь читать мысли.
       - Да, да! Ты прирожденный буддийский монах! И завтра я принесу кучу литературы по всей этой дребедени, в том числе и запрещенной. Даю день на изучение и в путь!
       Мы уже прощались, но его мучил один вопрос, который он не решался произнести вслух.
       - Анатолий Иванович, вам не терпится узнать, как я избежал стирания памяти и почему видел себя со стороны? Зная ваши убеждения, я не хотел говорить, но мне помог странный таинственный монах, который в трудные минуты всегда возникает в моей голове. Не ругайтесь, другого объяснения у меня нет.
      - А я тебе верю, Саша. Я его… тоже видел!