Проза

Свидетельство о публикации №221071201629
Настоящим свидетельствуем, что литературное произведение «Отец Лазарь» было обнародовано на сервере Проза.ру 12 июля 2021 года. При этом было указано, что его автором является Валентина Душина.
Адрес размещения произведения: http://proza.ru/2021/07/12/1629
Обнародование литературного произведения на сервере Проза.ру в соответствии со статьей 1268 ГК РФ было осуществлено на основании Договора, который заключили Душина Валентина Николаевна и ООО «Проза». Авторские права на произведение охраняются законом Российской Федерации.
Единый номер депонирования литературного произведения в реестре: 221071201629.

Генеральный директор
ООО «Проза»

Д. В. Кравчук
Свидетельство о публикации действует в электронной форме, распечатывать его не требуется

Приложение: текст произведения в первоначальной редакции
Отец Лазарь

«Се Господь грядет и Рождшая Его».*

Она смотрела в окно тупым, коровьим взглядом. В саду зацветали вишни, теплый, майский ветер шевелил груды чуть подсохшего свежевыстиранного белья.
Софья вся ушла в глубину своих мыслей и чувств. Зеленные, розовые и желтые пятна сада падали через стекло на ее лицо и лицо двигалось, губы силились что-то сказать, на самом деле это был обман. Женщина давно уже ничего не говорила, незыблемо зная, он к ней больше не вернется.
Сегодня она убирала в большой горнице и в шкафу среди псалтыри, молитвенников нашла старую свою записку, которую подала ему на исповеди много лет назад. Она развернула желтый обрывок бумаги и прочла, перед сном, представляла Вас, как мужчину. И тут же острая боль в сердце забрала последний остаток сил.
Софья закрыла глаза, но слеза медленно выкатилась из уголка глаза и поползла по щеке.Усилия, которые она прилагала чтоб удержать любимого могли бы сдвинуть гору.Никто не хотел или не мог ей помочь остаться с ним навсегда.
И в противовес этой весне вспомнила другую, холодную, когда ветер рвал платки и шапки с голов людей. Она привезла его сюда, на своей машине, в этот большой деревянный дом и на кухне чиркнув по коробку сухой спичкой, он сказал:
-" Смотри, совсем не отсырели!"- и засмеялся.
Будущая счастливая жизнь в свете его глаз представлялась солнечным, теплым днем, бесконечным, райским, полным белокрылых голубей, а теперь она никак не могла разомкнуть уголки губ от холода поднимающегося по ногам от половиц. Мысленно она видела, как все так же к батюшке подходили люди, что-то говорили, наклонялись под благословение, целовали руку.
Одна женщина отошла, другая подошла и осталась рядом. И это была не она, не Софья. Она хоронила себя много, много дней и ночей в этом доме и Бог, которому так трепетно поклонялся он и перед которым так безвольно опускалась ниц она смотрел на нее из углов отовсюду, обещая свое покровительство и защиту.
Частное строение принадлежало священнику, Софья была рада, что как доверенное лицо могла приезжать в любое время в отсутствие хозяина, для того чтобы протопить и убрать дом, а также посадить цветы в саду, здесь она мучительно думала о своей жизни.
Годы, она обтирала и целовала ему ноги.Детей у них с мужем не было.
Мать после смерти супруга нашла себе нового спутника жизни, многочисленные родные и двоюродные братья и сестры растили и воспитывали собственных отпрысков.
С какой стороны не посмотри, она отрезанный ломоть.
Кем бы не воображала себя бедная женщина подражая Марии Магдаллине в смирении и кротости,при виде нынешней помощницы батюшки Марии, Софья впадала в ярость, она не знала, что сделает в гневе, убьет себя или побежит убивать Марию и эта неопределенность ее мучила, она имела глупость рассказать об этом на исповеди батюшке.
-"Что ты, что ты, сказал он, окстись! В первую очередь задумав, не то что претворив в действие убийство другого человека, ты убиваешь себя, свою душу навечно спускаешь в ад."- дрожащим голосом промямлил он.Батюшка трусоват, когда дело касается радикальных решений.( Малая выгода ведёт за собой большую. Всегда стоит повременить...).
Кажется, она его здорово напугала. Он улетел с Марией в отпуск не попрощавшись с ней, а ведь раньше его всегда сопровождала она.
Одной ей, было позволено прикасаться к нему, массажировать спину и ноги, когда батюшка уставал.
Софья попыталась избавиться от слез, но последнее время они текли не переставая, она слепла испытывая горечь острейшего одиночества.

Батюшка вернулся в город через две недели, на дачу он приехал один.
В тот день она сидела с распущенными волосами на ступеньках крыльца в одной белой, сатиновой рубахе.
Софья увидев его, с трудом вытолкнула из себя слова приветствия, встала под благословение. Священник поставил черную, дорожную сумку, вынул из нее красное яблоко, протянул ей и погладил по волосам, как ребенка.
У батюшке было прекрасное настроение.Он прилетел три дня назад. Хорошо выспался в городской квартире, нанес визиты и передал небольшие гостинцы церковному начальству. Оставленная на Софию дача порадовала ухоженным видом и обилием урожая.
Софья сидела и ела яблоко, она видела в отце Лазаре единственную твердую опору и боялась потерять ее.
После обеда, закончив свою работу, Софья спросила:
-" Что ты решил относительно наших отношений?"
А он, спокойно глядя ей в глаза ответил:
" Ничего не меняется, ты мне веришь?"-подумал и добавил:-
" Бане нужен ремонт, ты оставишь мне своего мужа... дней на пять?"
-" Да!"- ответила Софья, напишет заявление на отпуск за свой счет. На работе проблем не будет!"
Она потянулась к нему и он обнял ее, как обнял бы сестру.
Знал ли он меру боли и любви в сердце своей духовной дочери?
Знал, на исповеди она выворачивала на изнанку всю душу, тайн меж ними не было. Как знал и то, что на пути его служения Богу не возможно обойтись без помощи, таких, как София и ее муж.
Сам он все время проводил в молитве и хорошо, когда есть люди, которые позаботятся о мирском, да и в их простой жизни пребудет смысла и благости.

Отец Лазарь родился седьмым ребенком, всего детей было девять, в семье малограмотных крестьян, с трудом научившихся переписывать молитвы и писать короткие письма.
Война не дала им возможности выучиться, в юном возрасте и мать его, и отца угнали в Германию. Освободили их американцы в конце войны, они работали на бауэра, собирали свеклу на полях, обхаживали скотину. Бараки мужчин и женщин стояли отдельно, кормили плохо, ели все, что попадет под руку грязную морковь, картошку, жевали зерно.

В детстве батюшка тяжело болел, долгое время в детстве он ничего не слышал, как-то разом потеряв во время болезни слух. Лечили его антибиотиками в маленькой больничке на пять мест, потом выписали, сказав матери, что у ребенка слабые легкие.
Худой, маленький в рубашонке с головой, повязанной женским белым платком, переступал босыми ногами по черному, бесконечному осеннему полю, которое распахали лошадью, чтоб собрать картошку. Сил кричать не было и он просто тянул руки к солнцу, вслед улетающим журавлям. Время от времени мать поднимала тяжелый взгляд от борозды и из под козырька руки смотрела на него, как на покойника, не веря в то, что он будет жить дальше.

Но он выжил, отец называл его золотой, оттого, что рождались девки и до рождения старшего брата Виктора и после, уже и не надеялись, что Бог подарит еще одного мальчика.
Шалил, как и все мальцы его возраста и даже однажды поджег стог сена. Отец не стал бить, он просто посмотрел на него и тогда сердце мальчика жаркой волной окатила жалость к родителям, их убийственному труду.

Семья, в которой он вырос, была патриархальная, по праздникам в доме велись службы, на которые сходились почти все жители деревни.
Церкви, в этом окруженном торфяными болотами и непролазным лесом поселении не было. Его мать ходила по людям обмывать покойников и читать Псалтырь. Готовили в русской печки, ставили большой чугунок картошки и чугун щей с мясом, работа была тяжелая, на улице, заготавливали дрова,рубили лес, ставили срубы,пахали, сеяли...имели двух, трех лошадей,овечек, баранов, держали корову, свиней, кур. Хозяйство было крепкое. Обедали за большим, деревянным столом, сидя на длинных прикрепленных к стене широких лавках, под большим черным киотом уставленном иконами, украшенным белым вышитым по концам полотенцем.
Теплилась сияя желтым язычком пламени неугасимая лампада, отец читал молитвы вслух,остальные члены семьи шептали про себя, а кто и вслух. По окончании молитвенного правила домочадцы крестились и садились вокруг стола по старшинству.Отец доставал бутылку самогона и всем, кроме детей наливал по рюмке. Пьяным своего отца, он не видел никогда.Зелень, соленья, варенья; все было со своего огорода и из леса.Все дети хорошо учились в десятилетней школе,были трудолюбивы, имели сообразительность и способности. Многодетная мать не работала на государство, каждое утро, она вставала в 4 утра,топила печь, чтобы приготовить пойло, напоить и накормить скотину. Кормила и провожала ребятишек в школу. Стирала, пряла шерсть, ткала половики. Забот хватало.

Меж тем двор жил своей обычной жизнью, зарождавшийся вечер говорил языком птиц и животных, прокричал петух, залаяла собака...Скрипели петли колодца,черная вода в ведре плескалась тяжелыми волнами, редкие брызги попадали на рукав и подол рясы, тепло уходящего дня было целительным, воскрешающим к жизни. Он тряхнул головой и не ощутил тяжести копны кудрявых волос, поэтому поднял руки и пригладил редкие седые волосы, окружающие лысину, он приезжал в этот загородный дом отдохнуть от шума города и людей, которые, как вши ползали по его телу,со своими страшными грехами и помыслами.
Он никогда не жил так хорошо, как сейчас. Не стоит лукавить перед собой. В юности и помыслить не мог, что станет священником, и сильные мира сего, будут приходить к нему и кланяться, просить благословения и совета.
Тяжелее младенца окунаемого при крещении в купель, отец Лазарь уже давно ничего не держал.
Что его будут возить на машине на службу, со службы, на отпевание, освящение...Он ездил исповедовать умирающих и проповедовать слово божье в многодетные семьи и все людские нужды знал. Его хорошо кормили и всячески ублажали.
Он же, не хотел ничего.Только покоя, которого не было.
Ему не хватало безмолвия для осмысления божественных истин.

Может ли не быть греха, если человек по своему рождению изначально греховен?

Он, склонялся к тому, что грех будет всегда, ни часы молитв, ни долгие посты, ни смертельные болезни не смогли убить в нем порок сластолюбия и гордыни. У него не было ни друзей, ни врагов. В этом он был похож на своего деда, носившего в старости на одной ноге валенок, а на другой резиновый сапог. Деньги дед хранил в ладанке, висящей рядом с удом, детьми они воровали у него рубли, когда он спал и бежали в магазин покупать конфеты и сладкие булочки.
Дед был стар и одинок, его приезжали сватать старушки из соседних деревень на совместное хозяйствование, но дед не шел, а подарки брал.
Среди пыли овинов, стойл, чердаков и выгребных ям жил деревенский Бог, вися на шнурке детской шеи будущего батюшки, распятым на оловянном крестике.
Бог всевидящ, твердила мать и от неизмеримости величия грозного Бога и собственной малости, мальчик долго заикался от ночного испуга, ибо Бог видел все грехи и во тьме. Заикание прошло только к двадцати годам, но и теперь когда он волновался, речь порою становилась невнятной.

Бог был для него ослепительный свет, раньше после службы батюшка впадал в состояние всепрощения, оправдывая поступки людей ржой (от слова ржа)характера, вводящей в исступление, лживость и эгоизм. С годами взгляд его становился острее и жестче, батюшка стал сдавать.

С появлением Марии, София начала взбрыкивать, ходила с хмурым видом, жаловалась на здоровье, перестала бывать на кухне, батюшке не хотелось готовить самому. Он, указывал ей на подвиг личного спасения в Церкви, говорил, что Бога обмануть невозможно, что за грехи воздастся сторицей, но она молчала, как каменный идол.
Перед Софией за ним ухаживала Надежда, которую София жестко оттеснила.
Помогать по хозяйству к батюшке просилась и Лидия.
Батюшка легко управлялся с паствой, София была безотказной. Бывало, он говорил ей, мне нужен черный, тонкий, шерстяной свитер без горлышка. Она отвечала, батюшка, где же я найду? Везде продают с длинным воротом...Я, знаю, ты найдешь, ответствовал батюшка и она шла и находила. Батюшка отрезал с изнанки свитера ниточку, поджигал спичкой и по запаху и горению определял, шерсть это или нет.
Отец Лазарь увлек Софью, имеющую высшее образование, циничную и изворотливую, сказочными видениями, предрекая, что она пойдет в первых рядах с иконой в руках перед священством, как жена мироносица к Богу, если будет стараться жить согласно православным канонам.
-"Бог милосерден, ты родишь сына, когда искупишь все свои грехи!"- не уставал внушать ей он. А ведь чувствовал, знал...что этого никогда не случится.
Сам себя он оправдывал перед богом тем, что дает бесплодной женщине надежду,
отвращая ее лик от пропасти отчаяния.
Минула уже больше двадцати лет,столько возможностей и времени упущено зря, А Софья все так же бьется, как муха в липкой и крепкой паутине лжи, не в силах ее разорвать.

Когда отец Лазарь начинал служить, то считал себя ответственным за каждое сказанное слово. В нем было много радости от возможности помогать людям и надежды. Учиться же опыту веры по отношению к своим священническим обязанностям
пришлось у бывшего то-ли комсомольского, то-ли партийного работника,бывшего десантника, ставленника на роль благочинного, свыше.
Прихожане храма священномученика Ермогена послали в Московскую патриархию письмо, в котором слёзно просили отстранить своего настоятеля – благочинного по З-ю, протоиерея О. (также являющегося настоятелем шести храмов) – от занимаемых им должностей.
Второй наставник сменивший первого, в прошлом крутой бизнесмен, получивший спустя время после снятия зарвавшегося отца О.его чин благочинного.
Отец О. сыграл большую роль и в моей жизни...(давая журналистам интервью, говорил он). Именно по его настоянию я, будучи еще мирянином, стал директором открытого его трудами филиала Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета в Н. Стоит прибавить, что свою первую жену батюшка послал спасаться в монастырь и женился второй раз. Свою клятву:"Быть вместе в радости и горе..."-он не сдержал.
Не было духовного трепета души ни в том, как они облачались в священнические одежды, ни как подходили к престолу.(По сути своей, это были менеджеры среднего звена). Довелось улышать в церковной лавке разговор двух священников. Из которых, тот что постарше сказал:
-" Завтра и крестный ход. Мне что-то не хочется туда идти. Выродился крестный ход как-то… Все это похоже на рекламно-маркетинговую акцию".
Увы и ах! Не было в церкви пастыря, про которого можно было сказать, духовная Глыба!Которую ни гонения, ни отлучение,ни тяготы жизни, ни сама смерть не сдвинут с места перед престолом.
Неужели Русь и её святые и праведники, как и великие страстотерпцы и молитвенники пропала во тьме веков. И по новому времени выходит, что:- "Цивилизация достигнет рассвета лишь в тот день, когда последний камень последнего храма рухнет на голову последнего жреца"**.

Отец Лазарь земной человек, сила, которая поднимает его с одра смерти, Бог. Бог воздевает свою ладонь над миром и все живое цветёт, плодоносит и размножается, но Бог в любое мгновение человеческой жизни готов опустить тяжелую десницу на голову грешника, повелевая встать на колени.
Когда ему исполнилось тридцать три года врачи обнаружили у него туберкулез лимфо-узлов с подозрением на рак, долгое время он провел в туберкулезном диспансере , ощущая свою непричастность ко всему временному и при выходе из лечебницы, полностью отдал себя Богу, приняв целибат.
Теперь ему уже было к семидесяти, он побывал паломником в Иерусалиме. Прикоснувшись к гробу Господню, он продолжает жить, чтобы каждый миг своего дыхания славить Творца.

Батюшка - продукт своего времени и среды, было бы наивно ожидать, что в уродливом, выстроенном на эксплуатации человека человеком обществе, потребности этого самого человека будут белоснежными, как покров Богородицы.

Ему всё так же нравятся молодые и красивые прихожанки. "Скудельный сосуд греха" неумолимо манит к себе его взгляд, наполняя сердце живым дыханием жизни.
Жертвы просты и открыты. Батюшка, как павлин распускает хвост.
Голубушка, труженица, матушка...перед таким обращением трудно устоять, когда отец Лазарь обращается с той или иной просьбой.
Все его желания исполнятся словно сами собой по мановению волшебной палочки.
Они все ведомые, они абсолютно покорные. Все до одной считают, что он, получая от них желаемое, совершал богоугодное дело. И все говорят: -"Да он же священнослужитель, он ничего незаконного и богопротивного совершить не может. Он меня выбрал!"
— Спаси, Господи, — ласково улыбаясь, не успевает благодарить дарителей батюшка.
Мужей и молодых людей вступающих в брак, отец Лазарь наставляет быть опорой семьи и христианской веры. Ставя в пример Христа, как милосердного и строго отца.
Почитателей батюшки, как страстотерпца и святого становится всё больше.
-"Священник прекрасный, службу не сбиваясь вел, приду домой со слезами его вспоминаю. Умел поговорить, умел выслушать. Другие священники не такие душевные, они совсем другие."- отзывается о нем певчая.
Его благосостояние растёт. Обращенные к Христу души готовы с себя снять последнюю рубаху.
По глубокой осени, начале зимы батюшка хандрит, несмотря на соблюдение постов, его тело стало полнеть, а ноги отекать. Он перенес две операции.
Его тянет на родину. Ночами снится родительский дом. Первый год жизни с женой, когда они только поженились. Загадывали жить, не разлучаясь. Не случилось.
Он монах в миру.

Уже засыпая,отец Лазарь слышит нежный голос жены, которая ласково обращается к нему и ощущает легкое прикосновение её руки к волосам. Слезы выкатываются из его сомкнутых глаз и бегут ручьями по щекам. Вся подушка мокрая. Плач переходит в рыдание. Он не мало виноват в том, что случилось. Укорял напрасно, когда её вины перед ним не было.Слушал и верил злым наговорам.
Было бы легче, если б она умерла при родах, думает батюшка, так ему жалко себя.
"Изменница" с которой прожито более десяти лет, явно не сокрушается о нём. Дети, внуки, зятья, их кошки, собаки...все счастливы и без него, процветают в своих отдельных квартирах.
-" Зачем ей одной двухкомнатная квартира и дача?"- спрашивает он сам себя.
-"Блудить...".
-" Положа руку на сердце, я сейчас даже не могу сказать, хочу ли я продолжать любить ее или нет."- произносит вздыхая он слух.
Отец Лазарь утешает себя, как может. Да, кому она нужна в таком возрасте, чтоб быть с мужчиной! Батюшка попросту завидует и большей, чем у него квартире с шестиметровым балконом с погребом и более престижной даче бывшей.
Вспышка ненависти поднимает в нем волну возмущения столь "непотребной" жизнью.
Ему ничего не стоит оболгать и растоптать то, до чего, он не может дотянуться.
Печать, которой он запечатан искушающими его бесами, это сребролюбие и алчность.
Поздно, слишком поздно и ничего изменить уже нельзя.
Отец Лазарь успокаивается и начинает думать о том, сколько денег у него скоплено и сложенно в "чулок". Рассчитывать можно только на самого себя! Задумывается об одном дельце, которое стоит провернуть и которое даст неплохой доход и с этой благостной мыслью засыпает.

Батюшка стоит на платформе станции Торфяна;я (также — Бе;лые Берега;) — Белобережской узкоколейной железной дороги, тревога не дает ему сосредоточиться, он никак не может вспомнить что-то очень важное. Ветер треплет рясу,отец Лазарь застегивает куртку на все пуговицы, натягивает на голову капюшон и крепко сжимает ручки тяжелой дорожной сумки с гостинцами.
Мелкий осенний дождь начинает накрапывать все сильнее,того и гляди перейдет в ливень, до отца Лазаря доносится голос диспетчера.
Тепловоз прибывает на первый путь. Начинается посадка. Священник входит в первый вагон, из всего два, выбирай любой.
В вагоне, на деревянных желтых лакированных скамьях чинно рассаживаются старики, подростки, бабы. Одеты они по деревенски чисто и справно, в теплых на синтепоне непромокаемых куртках, плащах, толстых новых фуфайках, на ногах кирзовые или резиновые сапоги одетые на шерстяные, связанные вручную из овечьей шерсти носки. От одежды, чисто вымытых лиц, рук, волос... несет запахом коровьего молока, хлеба,дыма, навоза, трав. Это запах присущ только жителям глубинки, живущих среди первозданного царства природы.
С берегов этих лесных озер раскинувшихся среди не проходимых болот улетают по осени на юг журавли, крича "курлы", "курлы" над черными избами и пустыми полями и огородами.
И сюда же они возвращаются по весне, чтоб построить гнезда и вывести птенцов.
Во втором вагоне едут рабочие, работники железной дороги.
Крепкие мужики с огромными мешками с хлебом и прочими припасами, которых не сыскать в поселке.Спевшаяся компания режется в карты, слышен негромкий матерок.
Могут и выпить водочки бутылку, другую, но не балуют. Все друг друга знают.
На последней скамье вагона притулилась бабка с козой. Контролерша кричала во весь голос, грудью заслоняя проход, но куда деваться, не идти же старушке пешком.
Вдоль линии узкоколейной железной дороги по обе стороны тянуться сенокосы,
участки под сенокос выделял поссовет.
В июле-августе из-за отсутствия мест внутри поезда бывало и так, что пассажиры ехали на крышах вагонов. Осенью, в период вывоза сена, назначались «сеновозные» поезда, состоявшие из ЭСУ2А и двух платформ. На них стога сена доставляли хозяевам.
Отец Лазарь, не моргая, смотрит в окошко. Совсем скоро он обнимет мать.
Как там она, совсем старенькая уже.А, как будет рад отец.
Дождь стих. Последний гудок, состав останавливается.Его остановка!
Но, что это? Батюшка смотрит на ноги, а они босые.Священник наклоняется и ищет обувь под лавками, но её нет! В последний момент отец Лазарь успевает выпрыгнуть из вагона на землю. Ноги, почти до колен погружаются в грязь.
Быстро удаляясь состав пропадает в сером густом тумане.
Батюшка наконец вспоминает то, важное, что ни как не удавалось вспомнить.
Сгорбившись,как слепой, он идет по направлению к деревенскому кладбищу.
Грязь чавкает и пузырится стараясь удержать его на месте.

На земле светло от первого выпавшего снега. Где-то высоко, высоко, в небе горят золотом купола и кресты вселенской церкви, где служит заутреню сам Бог Саваоф.
Ангелы выходят на амвон чтобы произнести перед Царскими вратами великую ектению:
— Миром Господу помолимся…

Опущенные белым инеем деревья, как служки - алтарники, не шелохнуться.

На одной из стен спаленки, где почивает отец Лазарь висит икона Христа сходящего в ад. Сын Божий, к которому тянутся руки грешников, одним мановением руки разверзает смоляную тьму, яко благ и человеколюбец.

Глас ектиньи обрушивается на о.Лазаря со всех сторон.Слева, справа, сверху!

Когда в Храме его хватились,отец Лазарь уснул уже навсегда.
Он хотел вторить небесному хору, но язык ему больше не подчинялся.


*О преподобном чудотворце Александре Свирском.
**Эмиль Золя.