Купальская ночь

        Не спалось… Гроза над городом все никак не могла разродится. Ветер шумел в кронах деревьев, подвывал в чердачных окошках, хлопал створками дверей у подъездов, громыхал большой картонной коробкой, которая таскалась по двору. В небе, затянутом плотными темными тучами, слышались глухие раскаты грома. И все это посуху… Воздух был пронизан электричеством и внутри комнаты, и с наружи. Не спалось…Футбол давно закончился, и программа новостей тоже. Иван вышел на балкон, постоял, вернулся и попытался уснуть. Простыни противно липли к телу. Полная луна круглым прожектором светила прямиком в окно. Он снова встал, налил чаю… пить не хотелось. Может выпить? Достал из бара початую бутылку коньяку, налил рюмку и опрокинул залпом. Сначала по горлу, а потом и по всему телу разлилось тепло… Зря! Определенно зря. Он снова вышел на балкон в надежде, что ветер хоть немного остудит разгоряченное тело. Ветер был, и сильный, но настолько сухой и теплый, что не давал ни грамма облегчения. Может в душ? Все окна в ближайших домах были черны. Двор мирно спал. Одинокий фонарь освещал старенький столик для доминошников. Рассеиваясь, свет от фонаря захватывал несколько лавочек, на которых днем любили посидеть местные бабульки. Внимание Ивана неожиданно привлекла тонкая женская фигурка в белом платье. Женщина или девушка сидела к Ивану спиной, устремив взгляд в кромешную тьму. Длинные темные волосы, заплетенные в свободную косу, опускались ниже талии незнакомки. Никого похожего на эту женщину Иван раньше тут не видел. Нельзя сказать, что он прямо-таки дружил со всеми соседями. Но за пять лет, что прожил в этой квартире мог сказать, что в лицо знает всех обитателей этого двора. Словно почувствовав взгляд Ивана, женщина обернулась, встала и посмотрела прямо на него. Глаза в глаза. От этого взгляда по спине Ивана пробежал холодок, а на висках выступила испарина. Жар летней ночи моментально исчез. У девушки были идеально правильные черты лица. Такие лица можно встретить на старинных иконах – тонкие черты, маленький рот, бледная кожа и большущие в пол лица не то карие, не то зеленые глаза. Незнакомка какое-то время смотрела на Ивана, потом улыбнулась своим мыслям и ушла прочь из двора.

        Очнулся Иван от боли в занемевших пальцах. Оказалось, он так крепко вцепился в видавшие виды перила, что у него пальцы свело. «Куда же она? Одна! Ночь на дворе!» - подумал Иван, зашел в ванную наскоро ополоснул лицо, оделся и вышел. Дом спал. Ни одна кошка не мявкнула, пока он спускался по лестнице. Во дворе стояла такая же мертвая тишина. И только в небе над головой слышался далекий угрожающий грохот. Тучи полностью скрыли луну. Тьма стояла такая, хоть глаз вон. Старый фонарь и тот начал подмигивать, угрожая вот-вот потухнуть. Иван последний раз оглянулся на стол и фонарь и вышел в арку вон из двора в след за незнакомкой. Девушки нигде не было, но улица была хорошо освещена. Ноги Ивана сами вынесли его к автобусной остановке.



        На остановке сидел маленький сгорбленный старичок. В лохматой бороде и шевелюре деда застряло несколько травинок. «Бомж, наверное, - подумал Иван, - в парке спит, жалко его…» Ни дедушек, ни бабушек у Ивана не было. Точнее были конечно же, как у всех, но умерли задолго до того, как Иван родился. Отца своего Иван тоже не знал. Мама не любила о нем говорить, но очень бережно хранила в шкатулке фотографии. Их было всего две: красивый молодой офицер и мама в летнем легком платье с оборками, и тот же офицер на фоне небольшого старого храма. Мама давно и очень хорошо жила с отчимом и младшими сестренками Ивана. Вот у них были и дедушка с бабушкой, и дача, и пироги по воскресеньям. Отчим – мужчина видный и основательный, маму любил, и к Ивану относился тепло. Иван мог приехать в любое время, и его встречали с радостью. Однако сам он чувствовал, что никак не может вписаться в эту идиллию. Он стеснялся этой своей отстранённости и чуждости. «Ванечка, ну что ж ты букой смотришь? В институте проблемы?» - с укоризной говорила Полина Андреевна, бабушка близняшек, и качала головой. «Все хорошо» - привычно отвечал Иван почти на любой вопрос этой милой пожилой женщины. Она была милой, и муж ее тоже был славным, и отчим – всегда старался проявить участие. Сестры так и вовсе любили Ивана со всей искренней непосредственностью, какая свойственна детям. И он любил близняшек, но жить предпочитал один. Как только смог купить эту квартиру, так и вздохнул первый раз свободно. И пусть на окраине, и старый двор, и вторичный фонд, и до работы далеко ездить – не страшно. Квартира Ивану очень нравилась: крайний этаж, светлая, окна выходили в уютный тихий двор, засаженный липами и абрикосовыми деревьями. Рядом лес, река, чуть дальше по трассе два небольших красивых озера за дачным поселком. Тихий район, своеобразная аномальная зона, неведомо как сохранившаяся на окраине мегаполиса. Порой Ивану казалось, что даже время течет здесь как-то иначе, чем во всем городе. Возвращаешься, и куда-то исчезает сумасшедший рабочий трафик, а во дворе сидят бабульки и привычно обсуждают - кто родился, кто помер, кто что купил, кто женился, кто развелся, у кого дети в школу пойдут… То тут, то там дремлют вездесущие коты. Общедворовый пес Шарик от суки гоняет воробьев, не обращая внимания на кошек. Всех «своих» он знает в лицо, или точнее в морду. Только здесь Иван отдыхал душой, и не нужны были никакие Мальдивы или пляжи Сардинии. Когда-нибудь он обязательно купит дом у озера, и будет проводить там отпуск. Это далекое «когда-то» не имело точной даты приписки и обитало в мечтах Ивана уже достаточно давно. У него все будет хорошо и по плану, в этом Иван не испытывал ни малейшего сомнения. Но вот такие неприкаянные старики, как этот на остановке, всегда вызывали у Ивана острое щемящее чувство несправедливости. Человек не должен быть один. Себя же Иван одиноким не чувствовал, у него была мама, близняшки, отчим со своими многочисленными дальними и ближними родственниками. Даже эти бабульки во дворе, с которыми он регулярно здоровался и спрашивал их о том, что в мире делалось без него. Это стало своеобразным ритуалом. Он здоровался, останавливался рядом с лавочкой, минут пять слушал местные новости, прощался и шел домой. Бабульки были в восторге, а Ивану становилось легко и весело, проблемы и трудности трудового дня отходили на второй план, куда-то далеко в день завтрашний. Иногда бабульки сватали ему местных красоток и привычно сетовали, какой жених пропадает зря! Иван про себя улыбался, но жениться пока не планировал. Может потом, когда купит дом у озера, тогда и подумает.

        - Здравствуйте, - обратился Иван к старику, - Вы здесь девушку не видели? Красивая такая, с косой.

        - А тебе она кем доводится? – вопросом на вопрос ответил дед.

        - Никем…- смутившись ответил Иван, - просто одна, ночь уже, вот я и подумал…

        - Понравилась значит! – с каким-то странным удовольствием отметил дед, - А какая она? Может я знаю?

        - Красивая, стройная, в длинном белом платье, волос темный, коса у нее, богатая такая коса ниже пояса, счас такую редко у кого встретишь… Глаза, большие глаза, темные…

        - Ты не части, не части так… - перебил дед, - не видел такую. Уехала, наверное, раньше меня.

        - А вы какой автобус ждете дедушка?

        - Как какой? Последний, до Степановки, вот сейчас будет. Все другие уже прошли.

        Подошел автобус. И непонятно зачем Иван зашел в него вместе с дедом. В салоне никого кроме них не было.

        - Ночь то какая нынче! – многозначительно сказал дед, продолжая прерванный разговор.

        - Да… Душно…

        - Волшебная ночь! Травы сегодня самую большую силу набирают! Вот какая нынче ночь!

        За окном начали вспыхивать зарницы, все чаще и чаще, освещая всполохами клубящиеся черные тучи.

        - Ну что? Зацепила то тебя девка? – дед пристально поглядел на Ивана.

        - Зацепила…

        - Что ж ты в ночь то рванул, да в такую? И куда? Голова твоя бедовая!

        «… А в самом деле куда? – подумал Иван, - Куда еду? Зачем?» Непроизвольно Иван погладил себя по карману – паспорт, кошелек, в другом телефон и ключи…жвачка… «Зачем жвачка?» Но вроде как-то чуть спокойнее стало от привычных простых вещей. «Вернусь этим же рейсом. Ведь он в Степановке не останется…»

        - Дедушка, а вы из дома или домой? – спросил Иван, чтоб как-то заполнить тишину.

        - Я то? Домой! Вот внуков ездил в город проведать, ягод им отвез, сметаны домашней, яиц, ну и так всяко-разно с огорода. – дед похлопал по пустой корзинке.

        «… Вот тебе и бомж…стыдно то как… и не ловко…» - Иван пристально посмотрел на деда. Дед хмыкнул и криво усмехнулся, как-будто прочел его мысли.

        - В жизни по всякому бывает, милок. Люди мыслями скоры, а вот приглядеться что до как, не спешат, а то и вовсе не сочтут нужным, - дед вздохнул, - меня Савва Игнатич зовут, будем знакомы значиться…

        - Иван.

        - Ну что? Пойдем что ли, Иван, змиев сын. Этот автобус в город не едет. Васька водитель из наших будет, из Степановских. Следующий рейс - в город лишь утром пойдет.

        Иван не заметил, как автобус уже успел добраться до конечной остановки. Деревня Степановка находилась недалеко от второго более крупного озера. Ни первое озеро ни второе никакого географического названия не имели. И для местных различались лишь, как большое и малое. Вот Степановка была рядом с большим. Малое озеро было глубоко в лесу, люди ходили туда редко. На правом берегу большого озера купались местные. Чуть поодаль рыбачили дачники. Левый берег облюбовали для своих стоянок ролевики, и все лето устраивали разные представления сами для себя и для всех желающих поглазеть.

        Деревенские вставали рано и ложились соответственно тоже. Окна домов были темны, вокруг было тихо, лишь ветер гулял в кронах деревьев и в небе настойчиво и грозно грохотало. Когда водитель заглушил двигатель, тишина стала физически ощутима.

        - Бывай Василий! – Савва Игнатич кивнул на прощанье водителю. Тот махнул рукой ему в ответ и пошел в сторону темной улицы.

        Иван в растерянности стоял посреди пяточка конечной остановки. Дед Савва смотрел на него и ждал. И тут неожиданно сам для себя Иван спросил:

        - Почему змиев? Змиев сын, почему?

        - Ну как почему? Неужто мать про отца ничего не рассказывала? – снова вопросом на вопрос ответил дед и пристально посмотрел на Ивана. Было в этом взгляде что-то такое, от чего по спине пробежал холодок. Тыльной стороной ладони Иван стер со лба выступивший пот:

        - Нет… не рассказывала…

        - Пойдем уже, нечего тут торчать. Видишь какая гроза собирается, неровен час разольется. Так и быть, у меня переночуешь, а утром в город.

        Делать было нечего, Иван послушно поплелся за дедом Саввой. Странное ощущение нереальности происходящего никак не отпускало Ивана. Зачем он сюда приехал? Что знал дед Савва о его отце? Кем была та девушка? Кто-то из деревенских? Дачница? Если дачница, то вышла остановкой раньше в коттеджном поселке. Надо утром попасть в поселок. И что дальше? Кого спросить? Может быть она со стоянки ролевиков? Тогда надо прогуляться до их лагеря на левом берегу озера. Чтож вполне может быть студентка какая или просто любительница фольклора. Тем временем они вдвоем с дедом прошли деревню насквозь и вышли на окраину. Миновали теплицы, деревенскую церковь, небольшой аккуратный погост. Сразу за погостом начинался огород деда Саввы и спускался к излучине реки. На берегу стояла добротная банька. К мосткам рядом с баней была привязана лодка. Они свернули на просёлочную дорогу, огибавшую кладбище и вошли в малую калитку со стороны огорода.

        - Пойдем-ка, поможешь! – попросил дед, и они вдвоем вытянули лодку на берег.

        За огородом виднелись хозяйственные постройки. Хозяйство у деда оказалось на удивление приличным. «Вот тебе и бомж…» - подумал Иван, надо ж было так ошибиться. Дед щелкнул выключателем, свет фонаря осветил большой чистый двор, симпатичный домик с резными голубыми наличниками на окнах, курятник, клетки с кролями, где-то подали голос услышавшие хозяина козы…И абсолютно неслышно вышел здоровенный черный пес неизвестной породы. Морда у этого зверя была точно волчья, умный внимательный хищный взгляд. Длинная лохматая шерсть и широкая грудная клетка даже близко не намекали, какая порода могла поучаствовать в рождении этого красавца. Пес посмотрел на Ивана, потом подошел к деду и вытянул морду.

        - Мал, соскучился? – дед Савва потрепал пса по мохнатой холке. Пес от удовольствия прикрыл глаза и шумно выдохнул. Затем, так же молча проводил Ивана и деда до крыльца.

        Внутри дом оказался абсолютно обычным. Простая мебель, домотканые дорожки, занавески с вышивкой, старые фотографии на стене, диван с валиками. Ярким пятном выбивался из общей картины абсолютно новый телевизор и компьютер на столике у окна. Дед Савва поставил чайник, и они сели пить чай с пирогами. Кто пек пироги Иван спросить постеснялся, но пироги были вкусными, пальчики оближешь, большими и сытными. И ничего, что не горячи, все равно объедение! Пока Иван уминал один пирог за другим, дед пристально его разглядывал.

        - Так значит ты ничегошеньки не знаешь о своем отце? – наконец вымолвил дед.

        - Нет, - Иван прекратил жевать и понял, что упустил что-то очень важное, - я его не помню, я маленький был совсем, когда он ушел и не вернулся. Всего то две фотографии от него и осталось.

        - А как ушел, куда? Мать ничего не говорила?

        - Ничего. Знаю, что вот так же летом дело было. Когда я помоложе был, хотел найти его, может родственников каких. Мама сказала: «Не ищи!». И я решил, что он бросил нас. Зачем такого искать?

        - Ясно все… Ничего то ты не понял. – дед Савва покачал головой. Он достал из буфета графин с мутной жидкостью, по виду похожей на первач, две граненые рюмки и налил поровну. Тут же опрокинул свою и налил еще.

        - Что я не понял дед Савва? Откуда вы родителей моих знаете? Что мама мне не сказала? – руки Ивана подрагивали, ему показалось, что напряжение, царившее в атмосфере, передалось всему его телу. Так же, как дед, он опрокинул свою рюмку в надежде на облегчение. Но легче не стало. Наоборот, в руках и ногах появилось неприятное покалывание. «Не может быть! С одной рюмки не пьянеют!» -  подумал Иван и почувствовал, как постепенно поплыл в глазах буфет и шторки на окне… Дед взял его под локоть и повел в гостиную. Уложил на диван с валиками, разул и укрыл ноги старым покрывалом.

        - Ты поспи! Поспи Ваня! Это хорошо, что ты меня встретил. Переспишь эту ночь у меня, а утром домой в город поедешь. Ты спи главное.

        Тело Ивана налилось свинцовой тяжестью, веки отяжелели, он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. И в тоже время голова приобрела странную легкость и ясность мысли. «Вот бы сейчас уснуть и оказаться дома». Эта мысль приятно грела душу и расслабляла. Сквозь надвигающийся сон Иван слышал, как собрался и куда-то ушел дед Савва, как он закрыл входную верь на замок, прошел через двор и хлопнул дверцей запирая калитку. И вот когда приятная дремотная истома почти полностью завладела Иваном, он услышал, как во дворе глухо и грозно зарычал черный Мал, а потом протяжно и тоскливо завыл, как по покойнику. В окно что-то стукнуло. Сонливость моментально исчезла, будто и не было её. А вот легкость в голове осталась и разлилась приятной волной по всему телу. Иван вскочил и подошел, да что там, почти подлетел, к окошку. Он раскрыл ставни, в лицо ему хлынул аромат сотен разных цветов и трав, пьянящий запах озона и миллионы ночных звуков, как-будто кто-то повернул ручку приемника и включил жизнь. Где-то ухала сова, трещали цикады, шелестели травы, в небе все еще очень настойчиво грохотало. Иван натянул кроссовки и вылез прямо в окно. За окном был цветник: мальвы, камелии и еще множество цветов, названий которых Иван не знал. Одни цветы спали, плотно сомкнув лепестки, другие наоборот дышали в ночь смесью невообразимых ароматов. Над всем этим разнотравьем порхали ночные бабочки. Такое цветочное изобилие нашло свое объяснение быстро – на краю цветника ровным рядочком стояли ульи. А за ульями как-то сразу начинался лес. Высокие сосны и ели густо перемежались с кустарниками и высокими травами. Лес начинался сразу, плотной темной стеной. Именно там над лесом в небе грохотало особенно сильно, и где-то в глубине мелькали зарницы. На секунду Ивану показалось, что он увидел в глубине леса белый силуэт. Не отдавая себе отчета, он пошел за исчезающим белым пятном, раздвигая руками кустарники. Был ли это человек, или Ивану просто что-то привиделось, думать об этом было некогда. Силуэт мелькал вдалеке и вот-вот готов был исчезнуть.

        Впереди показался свет, совсем не призрачный, а вполне себе реальный свет от костра. Сначала Иван обрадовался, а потом решил, что подходить вот так прямо сейчас не стоит, и лучше посмотреть – кто там у костра. Он сбавил шаг, стал ступать осторожнее и замер там, где хорошо было видно сидевших. У костра расположились три воина в остроконечных шлемах и черных плотно облегающих доспехах с позолотой на груди.  Воины тихо переговаривались меж собой, но Иван никак не мог различить, о чем они говорят. С одной стороны, их речь была невероятно знакомой и родной, с другой ни одного слова не понятно. «Ролевики, наверное…» - размышлял Иван. Пока он размышлял, один из воинов встал и раздвинул кусты:

        - Э, да к нам гость пожаловал! – улыбнулся воин, жестом приглашая Ивана к костру. Кожа воина была невероятно бледной с зеленоватым отливом. А может это игра теней, зелень леса и свет костра обманывали зрение. Глаза мужчины темные, почти черные и богатые длинные усы на гладко выбритом лице – делали его похожим на сказочного персонажа. Иван смотрел во все глаза. Эти ролевики были настолько колоритными, как актеры в хорошем кино.

        - Здравствуй Яша – сказал самый высокий и широкоплечий воин, освобождая место у костра рядом с собой.

        - Не Яша я, Иван меня зовут, - Иван занял место у костра.

        - Жених вырос! – сказал третий самый молодой воин и похлопал Ивана по плечу. Иван смутился еще сильнее, и не нашелся что ответить.

        - Ты не робей, Иван, не робей, тут все свои, и каждый тебя братом готов назвать – сказал старший, - правда ведь братья?

        - Правда! – хором ответили двое других.

        - Выпей с нами чарочку Иван, - и старший поднес рюмку с темно зеленым напитком, а может рюмка была зеленого стекла…

        Иван выпил и почувствовал, как легко стало, как крылья за спиной выросли. Ролевики – мировые ребята, и самогонка у них улетная. Братья – значит братья. Иван улыбнулся новым знакомцам. Усатый ухмыльнулся ему в ответ:

        - Иди жених, там уж заждались тебя, слышишь Боги в небе свадьбу гуляют. И ты погуляй на славу.

        - Иди иди, - напутствовал старший брат, - там у озера ждут тебя.

        - Ничего не бойся и не оглядывайся, чтоб ты не услышал, - добавил самый молодой.

        Иван пошел. Куда? Зачем? Этого он так и не понял, но где-то глубоко в душе он знал – надо идти, его ждут. Травы расступились, и впереди показалась тропинка, уводящая вглубь леса. То тут, то там в траве поблескивали цепочки призрачных огоньков. Гроза в небе все никак не могла разродиться, и клубилась и грохотала, гуляя по вершинам сосен суховеем. «Никогда не видел столько светляков!» - Иван провел рукой над высокой травой и огоньки бросились в россыпную. Он провел еще раз и увидел еще один сказочный салют из светляков. «Чего тут надо бояться?» - Ивану вспомнились слова младшего воина. Все происходящее вокруг было так зыбко и нереально, что вызывало детский восторг, как-будто Иван попал на съемки фантастического фильма, только не было ни режиссера, ни оператора, ни осветителей, только вот светляки и призрачный свет впереди. А все-таки ночь действительно сказочная! Какое-то удивительное ожидание чуда наполняло Ивана, предвкушение чего-то необычного, такого, что случается раз в жизни. С этим удивительным чувством он шел и шел, куда-то вперед, в неизвестность. Лес расступился, Иван вышел к малому озеру. На берегу озера горели костры. Вокруг костров девушки в длинных белых платьях водили хороводы и пели. Парней нигде не было видно, только девушки. Волосы у всех были распущены, на головах венки из разнотравья и цветы в волосах. И вот несколько хороводов разомкнулось, и девушки объединились в ручеек, который плавной змейкой двигался кругами огибая один костер за другим. Кое-кто плескался в воде. Глядя на купающихся красавиц Ивану непреодолимо захотелось освежиться, с головой нырнув в темные воды маленького лесного озера. Он подошел к воде. Купальщицы при его приближение не бросились в рассыпную, а наоборот начали звать его в воду. И он уже готов был скинуть рубаху и нырнуть, но в это время девичий ручеек подошел к нему, кто-то взял его за руку и увлек в танец. Девушки кружились вокруг, голова кружилась. Иван не мог понять двигается он или стоит на месте. Вдруг в пении девушек Иван начал отчетливо различать слова детской считалочки:

        Сиди-седи Яша
        Под ореховым кустом,
        Грызи-грызи Яша
        Орешки коленые,
        милою дареные.
        Где твоя невеста,
        В чем она одета,
        Как ее зовут
        И откуда привезут...

        Хоровод девушек кружился все теснее и теснее. И вот они одна за одной начали целовать Ивана, кто в щеку, кто в шею, а кто и в губы успеет крепко поцеловать, сладко. Голова кружилась, дышать становилось трудно, еще не много… сознание помутится окончательно и душа выскочит из тела туда, в высь, где грохочет гроза и сверкают зарницы.

        - Не Яша я, Иван! Иван! Меня зовут Иван… Иван… я – Иван, не Яша, не Яша… Иван! – задыхаясь одними губами Иван шептал свое имя, - Иван…

        Хотелось кричать, но кроме невнятного шёпота Иван ничего выдавить из себя не мог. Девушки звонко смеялись и целовали, целовали, и с этими поцелуями жизнь покидала тело. И вот тогда-то Ивану стало по-настоящему жутко. Лучше бы он остался в доме у деда Саввы, а то и вовсе у себя. Куда? Зачем понесла его нелегкая в ночь? На этот вопрос ответа не было.

        - Возьми себе девку,
        Которую хочешь…
        Жених, жених, кто твоя невеста?
        Как ее зовут
        И откуда привезут...

        Иван отчетливо вспомнил лицо темноглазой незнакомки, за которой он увязался в ночь. Невеста… Моя невеста! Белое платье, тоненькая хрупкая фигурка, длинная темная коса, бледная кожа, глаза в пол лица… Зоя! Само-собою неизвестно откуда всплыло в голове.

        - Зоя зовут мою невесту! – одними губами произнес Иван.

        Мир перестал вращаться, девушки остановились и расступились. Перед Иваном стояла она, та самая незнакомка. «Зоя!» - выдохнул Иван и упал на колени перед девушкой. Зоя сняла со своей головы венок и одела на Ивана.

        - Вставай суженный мой! Знала я, верила, что отыщешь и по имени назовешь. – Зоя улыбалась. На щеках ее играл легкий румянец, глаза были темно зеленые, такие же темные, как вода в лесном озере.

        Иван встал рядом с Зоей, и тут же девушки затянули совсем другую песню, более спокойную и плавную. Он не успел заметить как, но рука его и Зои оказалась оплетена общим браслетом из трав. Девушки одели Зое такой же венок, как у Ивана, постели перед ними рушник и поднесли чарку одну на двоих. Содержимое чарки уж очень сильно напоминало то, что наливали ему воины у костра. Не раздумывая, Иван одним глотком осушил половину и отдал оставшееся Зое. Зоя выпила и кинула чарку в костер. Чарка вспыхнула зеленым пламенем и моментально исчезла, растворилась в пламени, как-будто и не было ее никогда. А тем временем ветер все усиливался, грозя раздуть и затушить пламя костров. С вершин сосен ветер спускался все ниже и ниже. Прежде спокойные темные воды озера пошли мелкой рябью. В небе грохотало все сильнее и сильнее, казалось, что небо вот-вот рухнет на головы всех присутствующих жутким ливнем. Молнии били все сильнее и чаще, но не над озером, как раньше думалось Ивану, а где-то за ним в лесную чащу. Прохладная ладошка Зои коснулась его щеки, и снова этот завораживающий взгляд зеленых глаз, и губы мягкие и податливые. Иван целовал Зою долго и проникновенно, впитывая целый букет новых чувств и ощущений. Время для него остановилось. Когда он открыл глаза на берегу никого, кроме него и Зои не было, и даже костры исчезли, не оставив по себе ни уголёчка, ни пепла.

        - Идем! – Зоя увлекла его за собой в лесную чащу.

        Не говоря ни слова Иван, как зачарованный послушно следовал за ней. Лес снова становился все гуще и гуще. Где-то далеко небо начало ронять первые крупные капли. Новая зарница вспыхнула прямо перед ними, от чего-то невидимого оттолкнулась и обернулась огненным шаром.

        - Лови! Лови скорее! – повторяла Зоя и сунула ему что-то в руки.

        Иван поймал, нечто странно живое, оно гудело и вибрировало у него в руках накрытое тем самым рушником. И тут он увидел, куда били молнии. Посреди чащи была небольшая полянка, в центре полянки рос огромный древний дуб. Перед этим самым дубом из земли выступал сине-зеленый камень. Вот он то и притягивал молнии. Зарницы били в камень, как-будто пытались его расколоть или, более того, вывернуть из земли. Отскакивая от камня молнии золотыми змеями растекались по земле образуя замысловатый, постоянно меняющийся узор, будто бы выписывали слова на неизвестном языке. Иван понимал, что им с Зоей зачем-то очень нужно туда, к камню. Но как это сделать он не представлял. Все вокруг буквально вибрировало насыщенное электричеством. И в такт этому вибрировало нечто, что Иван поймал рушником и сейчас держал около груди, почти у самого сердца. Это нечто обжигало, и руки и грудь. Откуда не возьмись перед Иваном и Зоей возникли те самые три воина, что Иван видел у костра.

        - Вам дальше ходу нет, - предупредил старший.

        - Возвращайтесь – добавил средний.

        Младший лишь извиняясь молча развел руками.

        Зоя спряталась за спину Ивана. И тут пойманное им нечто вырвалось из рушника и распустилось огромным алым цветком. Сказочные воины обратились большими черными змеями и исчезли в траве, спасаясь от неведомого волшебного огня. Что-то бухнуло, будто бы взорвалось. Земля задрожала и расступилась. Падая на землю и теряя сознание Иван увидел идущий из-под земли свет и целую гору золотых монет и чего-то еще, что рассмотреть он не успел. Потому как небо рухнуло на землю обвальным, сплошным ливнем. Как-будто там на верху кто-то открыл кран на полную мощность.



        Как выбрался из леса, Иван вспомнить так и не смог. Очнулся он на дедовой пасеке посреди цветника. Здоровенный черный Мал облизывал ему лицо и тихонечко скулил. Ладони и в груди все горело, в голове гудело, ноги не слушались. Очень долго Иван не мог встать даже на четвереньки. Так и лежал пытаясь подтянуть под себя колени и как-то подняться. Пес куда-то убежал, но вскорости вернулся с запыхавшимся хозяином. Низенький сгорбленный старик с невесть откуда взявшейся силой подхватил рослого Ивана и повел в дом.

        - Ох, ты ж дитя неразумное! Что ж тебе дома то не спалось! Берегла тебя мать, берегла, да вот не уберегла! – причитал дед Савва.

        В голове нестерпимо гудело, как церковный колокол. Да что там колокол, целая звонница… Вот правду говорят «И света белого не взвидеть!». Смотреть на свет было физически больно, язык не слушался.  Иван прикрыл глаза, позволил деду уложить себя на тот же диванчик и отключился.

        Пришел в себя Иван только к вечеру. Солнце уже садилось. По телевизору показывали вечерние новости. Дед Савва чем-то громыхал на кухне. В голове все еще гудело, но уже не смертельно. Руки и грудь вроде перестали болеть. Иван вытянул руки перед собой. Вроде ничего. Перевернул ладонями к себе и увидел странный знак на ладонях напоминающий цветок, как смазанная татуировка или родимое пятно. Но никаких родимых пятен у Ивана раньше не было. Он встал и подошел к висевшему на стене небольшому зеркалу. В голове штормило. «И это с трех рюмок то?» Расстегнул рубаху. На левой стороне груди расцвёл такой же цветок, как и ладонях. На висках тонкими серебряными прядями проступила седина. Лицо бледное, глаза – темные провалы. От вида собственных глаз подступил очередной приступ головной боли и дурноты. Зеркало подернулось дымкой. Вместо простой деревенской комнаты Иван увидел за своей спиной лес, трех чудо-богатырей в черных латах с позолотою, и себя преобразившегося в таком же доспехе. Усатый положил ему руку на плечо и что-то сказал. Что именно Иван уже не услышал. Слышать ему не хотелось. Голова раскалывалась, подкатывала тошнота, Иван сделал шаг назад, опустился на диван и прикрыл глаза. В телевизоре мелькала такая привычная реклама дешевой мобильной связи. Хотелось домой. Иван провалился в тяжелый беспокойный сон.


        Проснулся он уже за светло. Солнце двигалось к полудню. В кресле с газеткой дремал дед Савва. Голова все еще гудела, но уже значительно меньше. Иван посмотрел на деда: «Да уж… наделал старику хлопот...». Вспомнил, как пожалел его на остановке, за бомжа принял. «Почему? Потому что одет просто? Травинка в бороде? И чего? Сам то хорош! Ой, дурак! Вот дурак! Зачем в Степановку потащился? За девушкой…» Никогда Иван за девицами не бегал, ни до армии, ни после. Девушки сами за ним стайкой ходили еще со школы, выбирай - не хочу! Любая пойдет, лишь помани. Удался парень и ростом, и лицом, и фигурой, и статью в отца пошел, да и умом природа не обделила. И служил хорошо, и учился, и на работе все ладно складывалось. Вот квартиру купил, скоро машину возьмет, а потом и дом у озера … Все легко давалось Ивану. Жизнь шла по плану. С ним никогда и ничего значительного не происходило. Однажды зимой поскользнулся и руку сломал. Не ахти какое приключение. Рука зажила быстро, и жизнь вернулась в прежнее размеренное русло. Но то, что случилось с Иваном прошедшею ночью не укладывалось ни в какие рамки, и ни на что было не похоже. Мистика какая то! Чертовщина прямо! Хорошо, что завтра суббота. Суббота… Это ж два дня на работе не был. Что шефу сказать? Иван не то что никогда не прогуливал, он даже на больничный то не ходил, не считая того случая с рукой. «Ой, дурак! ... Ладно, позже с этим разберемся. Дома подумаю…» - решил Иван и вытащил из кармана телефон. В телефоне море пропущенных звонков: с работы, клиенты, близняшки по очереди, отчим, мама… Лариса, синеглазая высокая блондинка, с которой Иван встречался уже около года. Она все намекала на серьезность, но Иван просто не мог себе представить роскошную яркую Ларису в своем холостяцком флэте на окраине. Она была хороша, очень хороша, но… и вот это самое «но» чугунным якорем стопорило все марьяжные интересы Ларисы. Когда Иван представлял возмущенно изогнутую бровь и капризно надутые губки девушки, это картинка не умиляла, а совсем на оборот, очень хотелось выйти и закурить…

        Мама волнуется… Мама сразу же сняла трубку:

        - Вань, ты где? Мы звонили. Вань?

        - Все хорошо мам, мы тут с друзьями за городом. Засиделись, выпили немного лишнего.

        - Вань, ты ж не пьешь… С работы звонили… Все хорошо?

        - Все хорошо мам. Тут в Степановке ребята знакомые, ролевики, у них фестиваль. Ты в интернете можешь посмотреть. Так получилось, в общем я наберу вечером. Я тебя люблю мам.

        - Я тебя тоже люблю Ванечка.

        Ну вот, одно дело сделано. Мама вроде успокоилась. «Мы» - мы это оптом мама, отчим и близняшки. Мама всегда говорила «мы» и никогда не говорила про себя «я». Вот так вот и жили «Мы» и «Ванечка», и где-то в шкатулке под грудой украшений в конвертике на двух фотографиях отец.

        Пока Иван тихонько, как ему казалось, говорил с мамой, дед Савва проснулся и отложил газету. А может он и не спал вовсе, просто ждал, когда Иван встанет.

        - Ну что? Пойдем Иван, перекусим, чем Боги сподобили.

        Иван встал, прошел к умывальнику. Умылся. Еще раз посмотрел на себя в зеркало. Седые пряди на висках никуда не исчезли.

        Боги сподобили печеной картошкой с мясом и грибами, квашеной капустой и малосольными огурчиками, холодным квасом и душистым черным хлебом. Вопросы, как растревоженные пчелы роились в голове Ивана, но кушать хотелось так сильно, как-будто он не ел неделю.

        Дед Савва ел молча, иногда с серьезным видом поглядывая на Ивана. Но судя по тому, как парень уплетал за обе щеки, постепенно успокоился и решил, что в целом с ним все благополучно, если так можно было считать. Когда они закончили трапезничать, Иван поблагодарил хозяина и наконец решился задать самый важный из всех вопросов:

        - Савва Игнатич, откуда вы знаете моих родителей?

        - А я их не знаю, – обескуражил ответом дед, и потом добавил, - но тебя угадал сразу.

        - Как угадали? Что?

        - По глазам, по рукам, по тому как двигаешься… еще там на остановке… и опять же, ночь то какая была? А бы кто на улицу не выйдет. А тебя невеста позвала. Время пришло.

        - Какое время?

        - Твое время. Её время. Любить, детей рожать. Всему свое время приходит.

        - Зоя! Как же теперь? Я ведь не знаю о ней ничего…

        - Не страшно это. Встретишь ее, узнаешь. Не сможешь не узнать. А там глядишь осенью и свадебку сыграете и меня старого позвать не забудьте!

        - А она меня узнает?

        - Вот этого я тебе доподлинно сказать не могу Иван. Должна узнать. Хотя может и не сразу.

        - Но как?

        - Как? Да вот так! Ты ж не думаешь, что это она сама, Зоя, с тобой по лесу бегала?

        - А кто тогда?

        - Душа-змеиная. Сама Зоя скорее всего дома спала мирно и десятый сон смотрела про тебя и похождения твои. Ты ж там в лесу ничего такого?

        - Ничего такого…

        - Вот. Правильно. Все случилось так, как случилось. К добру ли, к худу, не нашего ума дело.

        - Савва Игнатич, что это вы все о змеях толкуете?

        - Ах, ты ж у нас не знаешь ничего. Вон какой жених вырос, а про себя то и не знаешь ничего. Ни про себя, ни про то, что вокруг. Ну слушай тогда!


        И дед Савва начал свою историю.

        Издревле змеи жили рядом с людьми. И змеи, и волки, и медведи, и многие иные… без счету. И Боги ходили среди людей. И влюблялись, и жен себе брали и детей родили. Потом единый прежде мир разделился и разделил живущих. И те, кто жил раньше со всеми, как люди, больше жить в облике человечьем тут не могли. Но все еще есть на земле места, где границы между мирами так тонки, что почти незаметны. И времена, когда все границы исчезают. Такие вот времена, как в ту ночь, что я тебя встретил. В такое время судьбы многих решаются. А если и время, и место нашли друг друга - можно много чудесного увидеть. От того-то и потянуло тебя ночью к нам в Степановку, к лесному озеру. Тут место особое. Есть в лесу у малого озера старый дуб. Никто не знает, сколько тому дубу лет. Еще дедушка мой мальчиком был, а дуб тот уже стоял. Так вот у того дуба, предки наши Богам древним служили. Потом пришло другое время, и люди стали другими, и Боги пришли иные, заморские. Много чего поменялось. А дуб стоит, и озеро, и кровь людская не водица. Вот и ты своих нашел. Ты, Иван, на маму не сердись, и на отца зла не держи. Любовь она тоже стирает все границы. И если прав я, то и отец твой был с мамой ровно год, от лета до лета. Больше ему нельзя было среди людей оставаться. Может потом еще с ним свидитесь. Может раньше даже, чем ты думаешь.

        - А, как я его узнаю, Савва Игнатич?

        - А, как я тебя узнал? Как ты Зою свою заприметил? По глазам. Кровь подскажет, не ошибешься.

        Они замолчали. Каждый думал о своем. Иван думал о том, что все рассказанное дедом Саввой уж слишком похоже на сказку для малышей. Змеи, волки, медведи… осталось только в инопланетян поверить. Русалки, лешие… Он поднял глаза на деда и снова увидел в его кудрявой шевелюре мелкие листочки, и кое-где травинки да соломинки. Да нет. Дед просто по хозяйству трудился во дворе, листочки – ветром надуло. Затем вспомнились ночные купальщицы… и девичьи поцелуи, отнимающие дыхание… Не-е-ет! Выпил, заблудился, вот и привиделось. Отец… Ну не сложилось у них с мамой, всяко в жизни бывает. Если и встретятся вдруг когда, Иван только рад будет. Иван потряс головой, отгоняя непрошенные мысли…

        - Ну ка! Смотри, что ты из лесу принес! Ты теперь миллионщик!!! – дед Савва положил на стол перед Иваном узелок и развязал. Из старого видавшего виды полотенца блеснули тусклым золотом монеты и другие мелкие безделушки. На тряпице лежали круглые монетки с изображением лука и стрел с одной стороны и какого-то бородатого мужика с другой. Мелкие фигурки коней и оленей таинственно горели в лучах вечернего солнца. Встречались и вовсе непонятного образа крылатые звери, толи пес, толи кот, химера какая-то. Иван смотрел на это чудо и не мог поверить. Ему все казалось – моргнешь и все это исчезнет. Он моргнул, но золото не исчезло.

        - Савва Игнатич, тут и вам причитается… - Иван запустил руку в золото и хотел отсыпать деду.

        - Эх, ты! Обидеть хочешь? – дед покачал лохматой головой.

        - Нет, что вы! И в мыслях не было, но… - Иван не знал что сказать.

        - Ну ладно, - дед хитро улыбнулся, - Мне то зачем? Стар я уже, пожил свое, у меня все есть… Дом, хозяйство, телевизор-красавец! Как видишь, не бедствую. А ты ведь женится собрался в скорости… Вот забирай свои богатства и езжай домой, и так загостился уже. Только на свадьбу не забудь пригласить! А соскучишься – звони!

        Очевидно от удивления Иван так выпучил глаза, что дед Савва захохотал в голос, и отсмеявшись добавил:

        - Ну мы ж тут не дикари, хоть и деревенские, связь имеется! – достал из кармана большой кнопочный телефон, одел очки и старательно записал для Ивана номер на бумажку. Затем проводил его до остановки, посадил на автобус и помахал в след рукой.




        Дома Иван еще долго не мог поверить в случившееся. Но узелок с монетами явственно напоминал о том, что события сказочной ночи сном не были. На работе Иван сказался больным, клятвенно обещал отработать и выпросил отпуск за свой счет. Шефу рассказал трогательную историю о том, как выпил лишнего и неведомым образом оказался в Степановке на стоянке у ролевиков. Так как среди злоупотребляющих алкоголем сотрудников Иван не числился, на работе над его историей посмеялись и на первый раз простили. С кем не бывает? Вездесущий интернет помог отыскать человека, разбирающегося в монетах, который помог оценить находку. Клад был законным образом оформлен и задокументирован. Миллионщиком Иван хоть и не стал, однако полученного дохода хватило на покупку дома в коттеджном поселке, недорогого авто и еще немного осталось… «На свадьбу», - подумал Иван про себя и улыбнулся.



        Теплым июльским вечером Иван возвращался из поселка в город. Проезжая мимо остановки, он увидел одинокую девушку с косой. Девушка сидела на лавочке и увлеченно читала какую-то книжку в мягкой обложке. Иван остановился и вышел из машины. Старенькие кроссовки, синие джинсы, белая футболка со смешным рыжим котом на груди. Длинная темно-русая коса перекинутая через плечо, очки в тонкой оправе – ничего мистического. Иван подошел к девушке. Она не обратила на него внимания. Наверное, книжка настолько увлекательна.

        - Интересно? – спросил Иван, обращаясь к незнакомке.

        - Очень! – ответила она не поднимая головы.

        - Зоя?

        - Мы знакомы? – девушка оторвалась от чтения, сняла очки и посмотрела на Ивана.

        Те самые темно-зеленые глаза, цвета лесного озера. В груди что-то кольнуло. Он узнал бы ее из тысячи. Зоя…

        - Вас подвести до города?

        - Пожалуй… - девушка осмотрелась по сторонам, внимательно оглядела Ивана, сунула книжку в рюкзачок и села в машину.