Про ужасную советскую школу

  Советская школа. Она вполне сложилась, наверное, во второй
половине 1950-х, а с 1970-х началась её постепенная деградация.

  Что было. Реальный эгалитаризм: все школы (кроме нескольких
процентов их) занимались по одинаковой программе, по одинаковым
учебникам. Разумеется, качество учителей, качество обеспечения
учебного процесса не были везде на одной высоте, но по части
учебников и программы шанс давался всем детям равный. В респуб-
ликах учебники переводились на местные языки, но оформление,
содержание, иллюстрации в учебниках были одни и те же независимо
от языка. И школьная программа ориентировалась на лучших учени-
ков, а не на средних (именно поэтому отличниками в ней были
только немногие; после СССР, правда, школы тоже не блещут отлич-
никами, но уже по причине деградации).

  Исключения из правила -- это...
    - "вспомогательные" школы для отстающих в умственном разви-
      тии;

    - школы-интернаты для как бы особо одарённых (по слухам были
      где-то в Москве);

    - школы с языковым уклоном ("с преподаванием ряда предметов
      на иностранном языке": иностранный язык со второго класса,
      занятия по нему несколько раз в неделю, дополнительные
      предметы по этому языку: только англоязычная литература и
      технический перевод).

  Я сам учился в спецшколе с английским языком в 1969-1979 гг.
в Гомеле. Не сказал бы, что она по части языка много давала.
Может, потому что город был всего лишь областным центром, а мо-
жет, потому что ко времени моего учения уже пошла деградация
языковых школ. В моей коллекции учебников есть школьный
учебник органической химии "for secondary schools" 1967 года
издания на английском и есть учебник истории для 5-го класса
1965 года издания на французском. Содержание в них -- как в рус-
скоязычных учебниках. Ещё у меня есть школьный учебник по исто-
рии Великобритании -- уже не имеющий, конечно, аналога на
русском языке. Я так это понимаю, что данные учебники -- следы
попытки преподавать в школах иностранный язык более основатель-
но. Может быть, в некоторых столичных языковых спецшколах такая
основательность и удержалась.

  В каждой школе имелась хоть какая-то библиотека, в которой
выдавались книги "по программе" и не только по ней. Помню, мне,
когда я был во 2-м классе, отказались выдать "Приключения Робин-
зона Крузо", поскольку эта книга полагалась с 4-го класса. Можно
квалифицировать это как подавление попыток раннего развития,
стрижку всех под одну гребёнку, но я это определю как глупость
конкретной библиотекарши.

  Ближе к концу учёбы в школе я стал почитывать в школьной биб-
лиотеке журнал "Техника -- молодёжи". Припоминаю, осваивал там
статью академика Микулина -- долгожителя -- посвящённую приёмам
сохранения здоровья и продления жизни (я этой темой в то время
как раз серьёзно занимался). Насколько я понимаю ситуацию, журнал
"Техника -- молодёжи" имелся в библиотеке КАЖДОЙ школы, включая
сельские: попробуй ещё не подпишись на обязательную советскую
периодику.

  Из моей коллекции советских учебников и прочих книг для учени-
ков и учителей:

  Виноградов С. Н. "Логика. Учебник для средней школы", М.,
  "Учпедгиз", 1948.

  Глуздаков С. И. "География культурных растений. Пособие для
  учителя", М., "Учпедгиз", 1960."

  Поповкин А. И. "Л. Н. Толстой. Биография. Пособие для
  учащихся", М., "Учпедгиз", 1958.

  Потемкин М. П., Малинко В. В. "Минералогия и геология. Учебник
  для средней школы", М., "Учпедгиз", 1939.

  Теплов Б. М. "Психология. Учебник для средней школы".

  Яхонтов А. А. "Дневные бабочки. Определитель. Пособие для
  средней школы", М., "Учпедгиз", 1935.

  Верю, что большинство детей такую напряжённую программу не
особо тянуло. Но шанс им предоставлялся, и им доводилось хотя
бы подержать в руках правильные книжки и хоть что-то из них
уловить. Какие-то картинки в головах наверняка застревали.

  Насыщенность советской программы для средней школы -- это, как
ни крути, признак "веры в человека" и результат стремления под-
тянуть массового человека за уши в личном развитии. Другие объяс-
нения есть? Ну да, можно, разумеется допускать, что таким образом
вредители формировали массовую неприязнь к учению, книгам, науке,
умникам, советскому государству, многих отвращали от рабочих спе-
циальностей (= от пролетариата) и вдобавок лишали детей возможнос-
ти сладострастно слоняться по улицам на солнце и свежем воздухе
(вонючих автомобилей тогда ещё было мало).