Ирэн. 44

    Вечером Димитриос объявил отцу, что жениться и что свою невесту и её мать он представит им в воскресение. Мать заохала, отец сказал,-
- Смотри лучше, с кем ты собираешься прожить жизнь. Полагаю ума у тебя достаточно, чтобы понять, что за человек твоя избранница и будешь ли ты с ней счастлив. Мы примем любое твоё решение, но всё же хотелось, чтобы она была по воспитанию близка нам. Меня не так пугает её бедность, как мезальянс.
 - Отец, Вы увидите и оцените её по достоинству! Она чудесная девушка!
- Хорошо, хорошо! Ждём Вас в воскресение к обеду.


        Анна Васильевна развернула кипучую деятельность и потащила Ирэн по магазинам, выбирать наряды и готовить приданое,-
 - Ты пойми, ты предстанешь перед его родителями, ты должна им понравиться. Одежда говорит о многом: франтиха ты и мотовка, или скромница и труженица. Первое впечатление самое сильное. Ты должна предстать перед ними, показав, что выбор их сына не случаен, что ты достойна быть ему спутницей жизни, войти в их семью.
    Ирэн осталось только покориться, спорить с матерью было бесполезно.
Анна Васильевна выбрала ей на воскресенье очень простое, но в то же время элегантное платье под цвет её бирюзово-зелёных глаз, подобрала ей и туфли, и новую шляпку с перчатками. Не удержалась и купила ещё сумочку и кружевной зонтик. Себе она тоже подобрала достойный туалет светло-серого шелковистого сатина в мелкий цветочек, однако чёрную наколку в волосах не сменила.


    И вот пришло воскресение.
   Накануне Жаботинский приехал к вечеру в контору к Димитриосу, обсудить детали завтрашней дуэли. Димитриос,  погружённый в сердечные переживания, хлопнул себя по лбу,-
  - Как же я забыл! Просто вылетело из головы! В воскресенье –дуэль, а родители ждут меня с невестой  для знакомства! Как быть?
 - Дуэль назначена на раннее утро. Не пей накануне, рано ложись спать, об остальном я позабочусь.
- Благодарю тебя, Владимир! В любом случае прошу быть на моей свадьбе шафером!
 -Почту за честь!
  Рано утром Димитриос покинул свой флигель, Жаботинский в нанятом экипаже уже ждал его за оградой. Он показал ему пистолеты, также Димитриос заметил винтовку, кивнул на неё,-
   - А это зачем?
 Владимир  пожал плечами,-
 - Вдруг пригодиться?
Димитриос удивился, что в столь ранний час они не одни ехали в сторону Потаповского мыса, их обогнала пролётка, в которой сидели двое крепких молодых людей. Они, заметив Жаботинского, приподняли котелки в знак приветствия.
  За ними, подняв пыль, ехали ещё  два экипажа, но кто был в них, Димитриос не разглядел.
  - Что всё это значит?-
обратился он к Владимиру.
  - Я же говорил, что Панеяд опасна и связана с криминалом. Если впереди всё чисто и нас никто не ждёт, они уедут, ты постреляешься с этим фруктом и поедешь представлять свою невесту родителям, если впереди засада - эти ребята цирковые борцы, они смогут дать отпор и на подмогу придут флотские, они едут за нами. Сейчас мы остановимся и посмотрим, что будет.
    Дорога как раз делала резкий изгиб, и  её скрывал небольшой холм.
 Димитриос возмутился,-
 -Зачем всё это? Я никогда не был трусом и могу постоять за себя. Прятаться за чужими спинами моветон!
   Цирковых приняли за ожидаемых жертв. Из-за холма раздались крики и шум борьбы. Жаботинский засвистел в четыре пальца. На его свист подлетели два экипажа, откуда посыпались бравые матросы, на ходу примеряя ремни с бляхами. Димитриос и Владимир завернули за холм. Драка почти закончилась. Нападавшие, не ожидавшие такого отпора, разбежались. Двое, вооружённых ножами, пытались уйти – один со сломанной рукой, второй бежал, припадая на правую ногу. Подоспевшие матросы засвистели им вдогонку.
    Димитриос обнял друга,-
-Ты спас мне жизнь! И вас, друзья мои, благодарю!
- С врагами, такими как Панеяд, нужно держать ухо востро. Но, друг мой, зарплата фельетониста не сравниться с твоими доходами. С этими бравыми молодцами, нашими спасателями, надо бы рассчитаться!
Димитриос полез за портмоне и раздал матросам по пять рублей и цирковым, разогнавшим бандитов – по пятьсот.
-Премного благодарны!
Их защитники и спасатели, убедившись, что никто им не угрожает, отбыли восвояси.


     Витюшка встав затемно вдруг помолился, прося Бога пощадить его и оборонить от пули, ножа и кинжала,-
- Спаси и сохрани!
Вышел на улицу, где в пролётке дремал Левон Михайлович, которому было приказано: «Сопроводить!». Вот он и сопровождал, подрёмывая. Витюшка изрядно нервничал и жалел, что послушал Панеяд и решился на дуэль,-
  - Убьёт меня Палеолог, как пить дать, убьёт!
Что там Панеяд напридумывала? Каких головорезов наняла? А вдруг они убьют Палеолога, и тогда никто не будет ему угрожать, Ирэн останется без защитника и Панеяд загонит её в ловушку для него, Витюшки? Эти мысли приободрили. На место они прибыли первыми без приключений и стали ждать. Левон Михайлович крепко спал, завернувшись в плед, Витюшка смотрел на восход солнца. Мысли о Боге покинули его, напротив, лукавый искушал, развёртывая перед ним картины наслаждения поверженным соперником и обнажённой Ирэн в его, Витюшкиных, объятиях.
    До него донеслись крики и шум драки, заставив понервничать, но вот они стихли. Повисла напряжённая тишина,-
- Убили? Всё получилось? Ирэн в его власти?
Сердце его колотилось, как будто желая разбить грудную клетку и вырваться наружу.
 Вдруг из-за поворота показались две мужские фигуры, у одного в руках был ящик с пистолетами, у второго –ружьё. Когда они приблизились и Витюшка с ужасом узнал  Палеолога, он взвизгнул словно раненый заяц, и задал стрекача. Палеолог после всего пережитого, после воспоминаний о том, что хотели сделать с Ирэн, не выдержал, выхватил из рук Жаботинского ружьё, вскинул и выстрелил по петлявшему меж камней Базылкевичу. Тот замер на минуту и с криком рухнул вниз на камни. От звука выстрела и крика Витюшки, лошадь захрапела и рванула с места в карьер. Извозчик, перепугавшись, погнал её, забыв о втором пассажире. Левон Михайлович, наконец, проснулся и пытался осознать, что же случилось, пока он был в объятиях Морфея? Кто стрелял? Кого убили?
      Димитриос  хотел посмотреть, что случилось с Базылкевичем,-
 -Похоже, я его застрелил!
Но Владимир остановил его,-
- Полно,  друг мой, он выживет, ружьё было заряжено солью. И, по-моему, ты попал ему в мадам сижу! Сидеть он долго не сможет! Пойдём искать извозчика, может нам повезёт, и мы успеем поспать ещё часок-другой.


   От флегматичного Левона Михайловича мадам Валентина не могла добиться, как прошла дуэль, кого подстрелили, было ли нападение. У него был один ответ,-
  - Не знаю-с! Спал!
 На вопрос,-
- Куда делся Витюшка и почему он не вернулся с ним?
Следовало,-
 - Не знаю-с! Стреляли!
- Кто стрелял? В кого? Кого убили?
- Не знаю-с! Спал! Потом лошадь понесла.


   Димитриосу и Владимиру повезло, извозчика они, правда, в ранний час в этом глухом месте не нашли, но встретили крестьянина с телегой, вывозящего сено. Он за двадцать копеек взялся их подвезти по дороге до ближайшей улицы.
     Там они нашли одного спящего на козлах извозчика, и он развёз их по домам. Жаботинский завалился спать, а Димитриос, возбуждённый событиями, стал готовиться к встрече невесты.
   И всё-таки сон сморил его. В доме, несмотря на воскресение, хлопотали с утра, не желая ударить лицом в грязь, бегали слуги из погреба в дом и обратно, раздвигали столы, наводили порядок, выставили праздничный сервиз, на кухне стоял ад – там варилось, жарилось, кипело, убегало, шкворчало всё для парадного обеда. Готовились разнообразные закуски, варился особенный суп, пеклись пирожки. Вся эта суета сморила Димитриоса и он уснул прямо на скамейке в саду.