Чем больше узнаю людей...

В начале июля нашему и второму курсу лечебного факультета предложили работу санитаркой или санитаром в травмпункте больницы скорой помощи. Я, конечно же, решила: "Почему бы и нет?", и тут же позвонила старшей медсестре травмпункта. Она сказала мне приехать в больницу, пообещав встретить меня и отвести в отдел кадров.
Я села на велосипед и поехала в больницу скорой помощи, а когда приехала туда, вновь позвонила медсестре. Она вышла ко мне, и мы пошли в отдел кадров. Заметив, что медсестра как-то странно на меня смотрит, я сказала: "Мне 17 лет. Это ведь ничего страшного?" "Ах, 17! Что же Вы сразу не сказали? Вас точно не возьмут. Только с 18-ти!" - ответила она. "Но я уже закончила первый курс медуниверситета! Я и зачётку принесла", - возразила я. "Это на первом курсе что, всем только 17?" - спросила медсестра. "Нет, конечно. Я просто в школу в 5 лет пошла, - пролепетала я. - И у меня даже трудовая книжка есть, представляете?" "Да? И где же Вы работали?" - поинтересовалась она. "В 15 лет игрушки шила. Мягкие", - сказала я, и тут из кабинета отдела кадров вышла работающая там женщина. Она взглянула на меня ещё более странно, чем медсестра. "Ей 17 лет", - сказала медсестра. "Нет, вы что, какие 17- летние? У нас здесь государственное предприятие. Только с 18-ти!" - отрезала женщина. "Но я уже студентка! И у меня трудовая книжка!" - начала я по новой. "Нет, всё равно никак", - сказала она.
"Ладно, в следующем году приду!" - ответила я. "Это конечно! Будем рады! - сказали обе женщины. - А потом медсестрой станете, а потом и врачом останетесь у нас работать!" Я кивнула, попрощалась и ушла, думая: "Ага, размечтались!.. Я-то думала, что вот приду вся такая-растакая с трудовой книжкой, зачёткой с девятками и десяткой за первый семестр, паспортом и карточкой социального страхования впридачу, и меня не смогут не взять! Но нет, это так не работает".
Отвязывая свой велосипед от перил лестницы у главного входа больницы скорой помощи, я продолжала свои размышления: "Почему медсестра и работница отдела кадров решили, что я мечтаю работать в их больнице, когда вырасту? Для этого нужно, как минимум, чтобы она оставила у меня приятное впечатление. И так, думаю, у всех людей. Очень странно, что взрослые люди этого не понимают..."
Подъезжая к нашему микрорайону, я ехала мимо какой-то охраняемой автостоянки. Выезд из неё пересекал тротуар. Когда я медленно подъехала к выезду, микроавтобус, выезжавший со стоянки, остановился. Я проехала мимо него. "Тут ходить надо, а не ездить! Ездят тут!" - дикий крик водителя разнёсся на весь переулок. "В чём проблема? Он же стоял. Что его так разозлило?" - задавалась вопросами я, улепётывая по тротуару, со всех ног крутя педали. В какой-то момент я остановилась и огляделась: "Нет ли поблизости этого микроавтобуса с громкоорущим водителем?" А может, ещё и матом кроющим, просто я не стала до конца его слушать. Продолжая задаваться вопросами, я поехала к Дружку.
Пёс, конечно же, был мне очень рад. Угощая его кормом и поглаживая по голове, повторяя: "Дружок ты, Дружок!", я думала: "Ему всё равно, сколько мне лет. Он не орёт на меня так, что слышит весь переулок, не пойми за что. И, кажется, для него даже главное не то, что я его кормлю. Он просто ценит то, что я дружу с ним. И совсем не кусается..."
Я как-то слышала такую фразу "Чем больше я узнаю людей, тем больше люблю собак". Сказал её немецкий поэт Генрих Гейне.
"Как же жизненно", - вздохнула я, продолжая гладить Дружка. Но я всегда считала и считаю в настоящий момент, что живу и для животных, и для людей. Для всех. Я живу для мира. Во всех смыслах. Не смотря ни на что. Спотыкаюсь, обжигаюсь. Поднимаюсь, вытираю слёзы, иду дальше, улыбаюсь. И стараюсь осветить всё на своём пути, сгорая... И не зная, что у меня на самом деле получается, спрашивая ночью у Бога: "Всё ли я делаю правильно?" И прося: "Помоги мне научиться тому, чего я ещё не умею, а должна бы обязательно. И не дай соступить с верного пути!"