Небо

Небо. Как часто вы не него смотрите? Уткнувшись в свои телефоны либо мысли, просто не замечаете звёзд или отверстой глубины. Небо. Это то, в чём тонуть свежо и прохладно. Небо. Это то, куда вы точно никогда не попадёте.

«Где я?» - Мужчина понял, что находится в гостиной комнате с закрытыми шторами. Глаза быстро привыкли к полумраку. Он сидел в обитом красной тканью кресле. С подлокотников свисали золотистые кисточки, неподвижно тонувшие в спокойствии. Мужчина протёр глаза и обнаружил девушку, сидевшую на соседнем кресле. Он отважился спросить громче, - Не могли бы вы подсказать, где я?
- Вы умерли. Теперь вас ждёт страшный суд, который решит вашу судьбу. На запястье у вас номер, который означает, какой вы по очереди, - ответила та, не отвлекаясь от чтения книги, - Вы вроде бы взрослый человек. Давайте сразу опустим эти истерики по типу «Не может этого быть» или «Как так, я же ещё так молод!». Смиритесь. Вам отсюда не сбежать. И чем лучше вы подготовитесь к суду тем больше шанс, что вас отпустят, - мужчина нервно сглотнул. Почему-то панический страх отступил. Всё влилось в его мысли так легко и плавно, будто это были не последние мгновения его жизни, а очередной рабочий день. В памяти всплыл образ дома: кровать, завтрак, ванна, прихожая, зеркало. Он по привычке поправил галстук.
«Галстук? Ах да, я же шёл на работу. Верно. Но что же? Машина, да, вроде бы она выскочила на красный свет. А вообще, хорошо, что я умер. Дети выросли, с женой уже жизнь не та. Или не хорошо? Эти мысли тоже будут рассматриваться на суде? Или нет. Нет, скорее нет. Они же только поступки рассматривают. А что я в этой жизни совершил? Да вроде бы ничего плохого. Жил как все, наверно. Интересно…»
- А не могли бы вы уточнить, что значит «отпустят»?
«Здесь слишком темно. Может, шторы хотя бы открыть? Да, надо бы. Как раз, посмотрю, что там за окном.»
Мужчина поднялся, кресло немного заскрипело, но достаточно быстро выгнулось, забыв про то, что на нём кто-то сидел. Он взялся за плотную грубую ткань и резко отдёрнул её. В глаза ударил яркий свет. Краска на деревянных рамах немного потрескалась, но ещё не шелушилась. За окном было белое поле, белые цветы, белые звери, белое небо, белое солнце. Но человеческий глаз не мог этого различить, для него всё это было пустотой. Или в этом был виноват не человеческий глаз? Комната осветилась. Она была больше, чем сначала показалось. Здесь ещё располагался диван и большой аквариум, за которым темнела дверь. Мужчина посмотрел на запястье. Цифра 65 сменилась на 64.
«Раз уж мне тут долго ждать, то почему бы не осмотреться»
Дверь поддалась и открылась с удивительной лёгкостью. Правда, вела она в тускло освещённый коридор с сотнями дверей. Высокие потолки были украшены… Они не были украшены, так как их самих не было! Высокие стены растворялись в тёмно-синем звёздном небе. Мужчина так и застыл в проходе, смотря вверх.
«Меня ведь отпустят?»
Небо посветлело. Выкатилось солнце. Теперь коридор можно было рассмотреть отчётливее. Ничего необычного, кроме двери в его конце. На ней красовалось число 63.
«Видимо, мне туда. А раз очередь такая большая, могу посидеть, отдохнуть. Отдохнуть? Интересно от чего? От жизни?»
Мужчина вновь вернулся в комнату. Теперь на его месте была маленькая девочка. Сине платьице, босоножки, две косички и зелёные глаза. Она почти весело посмотрела на мужчину.
- Дяденька, а как вы умерли? – весёлые озорные глазки, наивность и искренность.
- Я… меня сбила машина, - замявшись ответил мужчина. Он огляделся, комната такая как и прежде, затем, выдохнув, сел на кресло и вздрогнул.
- А меня придушила мама. Она не нарочно, я знаю. Ей тяжело было со мной. Я постоянно просила кушать, а денег не было.
- И ты её до сих пор любишь? - вновь пришло спокойствие. Опьяняющее спокойствие. Мысль об убийстве собственного ребёнка словно оголила его и до того неспокойное состояние, но атмосфера этого места вновь всё затянула, не позволив тревожить и тревожиться.
- Да, а как её можно не любить? – «Почему она так преданно любит свою мать? Ведь та её предала»
- Но она же так поступила, - нахмурился мужчина.
- Люди часто поступают в угоду себе, что, теперь всех не любить? – девочка засмеялась, - Вы боитесь? – Он ещё раз вздрогнул.
- Суда? Не знаю. Скорее нет. Я благочестивый христианин. Хожу в церковь, исповедуюсь… Ходил.
- Вы думаете, это плата за всё, что вы сделали?
- А какая ещё может быть?
- Хихих. Скоро вы это узнаете, - засмеявшись, девочка выбежала из комнаты. Её слова произвели такое сильное впечатление, что последние минуты своего спокойствия он сидел в тишине, погружённый в свои мысли. Люди часто не думают, к чему могут привести их действия.
Мужчина почувствовал толчок в грудь. Его бросило в жар и холод. Он одёрнул манжет: единицу сменил ноль. На ватных ногах он встал с кресла и направился к двери, но не дошёл. Ковёр под ним стал мягким. Его ноги вязли, словно в болоте, несколько секунд мужчина не понимал, что мешает ему идти. Но как только он это осознал, ковёр просто поглотил его. Темнота.
Очнулся мужчина на холодном камне. Боли не было. Ну да, какая боль, если он уже умер? Да никакая. Вокруг был белое поле, белые цветы, одним словом, пустота. Какая-то страшная сила подхватила вялое тело и постаралась поставить его на ноги. Получилось только с раза 2, 3.
«Это и есть страшный суд?»
- Да, ты правильно понял. Это Твой страшный суд. Как ты считаешь, ты грешен? – «Какой-то очень знакомый голос, никак не могу его вспомнить. Он звучит так отрешённо и глубоко, будто его источник в моей голове. Ну право дело, чудо какое-то.»
- Нет, - не колеблясь выпалил мужчина.
- Почему? – холодно произнёс голос.
- Меня учили, что есть 7 смертных грехов. Гордыня. Не думаю. Я не настолько яркий, талантливый и умный, чтобы чересчур гордиться собой. Жадность. У меня всё есть, точнее было. Зачем мне что-то ещё? Зависть туда же. Гнев. Для гнева нужны чувства, а у нас в семье их давно уже нет. Распутство. Здесь опять же нет, я ведь не так красив, чтобы на меня цеплялась каждая вторая. А добиваться чего-то и смысла нет, ведь у меня жена есть. Чревоугодие. Опять промах. Для меня удовольствие – это уже обычный отдых. Лень. Не люблю лениться. Слишком скучно. В итоге, я безгрешен, - пока он доказывал это, его щёки даже покрылись румянцем, так яростно он старался стоять на своём.
- А ты точно в этом уверен? – ещё холоднее.
- Да, - уже с ноткой сомнения произнёс он.
- Понимаешь ли, здесь всё куда сложнее. Гордыня – это каждый раз, когда ты считаешь, что Ты выше Других. Жадность? Она бывает разная. Материальная и духовная. Неужели ты не разу не был жаден до времени? До внимания или любви? Неужели тебе не хотелось, чтобы на тебя смотре дольше, чем на остальных? А затем не вздрагивал ли ты, когда понимал, что это достаётся кому-то другому?  Гнев, разве не его ты чувствовал? А затем шёл и разрушал свои границы, чтобы добиться больше и больше? Чревоугодие. Ведь оно тоже тебя манило, подстрекая жадность. А затем, когда ты понимал, что ничего у тебя не получается и не получится, разве тебя не одолевала лень? Ты уставал просто от мыслей. Аахаха. И ты ещё называешь себя безгрешным? – «Так грубо, мне же нужно настоять на своём?»
- Да, называю. Я же раскаялся. Рассказал всё отцу в церкви и он отпустил мне грехи, - «на своём, да?»
- Он отпустил. А я не отпущу, – «Да где же я слышал этот голос?!»
- А как же закон раскаяния? Я раскаивался! – его пробрало, по коже пробежали мурашки то ли от невозможности противиться, то ли от осознания всего, что натворил.
- Разве? Или ты просто говорил о том, что сделал?... Что такое раскаяние?
- Когда тебе стыдно за то, что ты натворил, – спрашивая, ответил он.
- В чём тогда различия стыда от раскаяния? – опять усмешка.
- …
- Стыд – это лишь принятие вины. Ну да, немного неприятно, что наступил на червяка. Пойду дальше и забуду. Но раскаяние – это совершенно другое. Человек поистине раскаится, когда больше не повторит того, что совершил. А ты повторял. Раз за разом. Затем стыдился и снова повторял.
- Да так делает каждый человек! Тогда безгрешных просто нет. В каждом есть гниль, которая когда-нибудь вновь вылезет! – эмоции переполнили сосуд и, забурлев, покинули его.
- Тогда ответь, почему ТЫ решил, что БЕЗГРЕШЕН? – громко, очень.
- Я хотел так думать…
- Так грешен ты или нет?
- Да… Я грешен… Но кто ты?
- Так и не понял? Я тот, кто всегда звучал в твоей голове. Я тот, кто был с тобой на протяжении всей твоей жизни. Я это ты. Страшнее самого страшного судьи ты сам. Ты от себя никогда ничего не утаишь, не спрячешь. Ты сам себя убиваешь и сам себя спасаешь. Сам рушишь и сам строишь.
«Тишина. Черное поле, черные цветы, черные звери, черное небо, черное солнце. Та же самая пустота, но по-другому. Меня не отпустили в ту пустоту. И я опять падаю в эту. Больно. Как же больно в груди. Я кричу. Почему мир так грубо встречает меня? Зато здесь снова светло. Там, где я был последние 9 месяцев было темно. И мне снился какой-то сон. Работа, семья, дети… Не помню. Сон? Он предательски ускользает из моих мыслей. Так всегда будет? А что ещё будет здесь? Меня ждёт жизнь? Наверно, да, ещё одна жизнь…»