Как меня из пионэров изгоняли

Первый привод в детскую школу милиции случился лет в восемь. Ходил я медленно, протез не позволял стать стайером, и окрестные дети пользовались этим вовсю. Костыль-нога было самым ласковым из того, что они мне кричали, с хохотом убегая.
В какой-то момент я забрел в парадную соседнего дома, тупо спасаясь. И меня, зареваного и злого, встретила наша дворовая компашка. Они там, в подъезде, играли в карты и шмалили сигареты, несколько штук на компанию. Ну, серьезные уже мужики, лет по 10-12.
Успокоив и выслушав, они отложили карты и вышли во двор. Ко мне по одному подводили мелочь и спрашивали - этот был? Если нет, отпускали. Если да - давали по загривку и отпускали.
В какой-то момент к нвм вразвалку подошел батя одного из стукнутых, которого тот позвал. Хозяин всего на берегу, только вернувшийся из рейса был нетрезв и агрессивен. Не слушая никаких объяснений, он начал хватать за руки и бить всех подряд. Причем начал с меня, все отбежали.
Ну, на мне и закончил. Малолетки малолетками, но компания была приличная, человек восемь.
Так этот морской волк мало того, что вызвал ментов, так еще и побои потом снял.
На учете я стоял, правда, недолго, пару месяцев, но в школу сообщили.
Аккурат через год мы казенили уроки и поперлись втроем в соседнее паровозное депо. Взяли нас прямо около забора, а в знакомом кабинете мы с изумлением узнали из написанного суровым коллективом трудяг заявления, что за десять минут успели вывинтить полторы тысячи синих лампочек от Одессы до Харькова.
Этот визит запомнился диким количеством фото расчлененных и зарезаных людей. Нам их подсовывали и участливо спрашивали у зеленеющих детей - не знаете ли, кто это сделал?
Судя по засалености и качеству, фотки копились там с пятидесятых и использовались буратинами в погонах в качестве пособия в профилактической работе с детЯми.
Сняли с учета через полгода.
А вот третий случай стал фатальным.
Был у нас контуженый физик. Ну, то есть нам рассказывали про фронтовую контузию, заглушая звон стакана из подсобки в кабинете.
Впрочем, на 9 мая его звали регулярно, несмотря на единственную медаль за ударный труд. Так что с ролью он сжился и чувствовал себя ветераном всех войн по полной.
Одним недобрым утром недоопохмеленному пэтакоку показалось, что в коридоре кто-то курил. Прямо перед физикой, вот прямо в толкучке и бесконечной беготне взмыленных толп школьников.
Он заставил всех стоять и начал прощупывать карманы на предмет. Оставляя жирные меловые отпечатки.
Надо заметить, что школьный костюм тетя с дядей прислали мне из Владивостока. У нас тогда настолько элегантных школьных хммм... даже не знаю, наверное, полусмокингов не было. Потому, когда он ко мне подошел, я вежливо сообщил, что прощупывать он у меня ничего не будет.
Он оказался человеком упорным и таки начал посягать на все карманы на моей тушке. В ходе завязавшейся дискуссии на фоне отпихивания измазаных мелом рук его вдруг климануло. Он невнятно заорал про фашистов, малолетних сволочей, наркоманов и театрально грохнулся на пол.
Ему - скорая, мне - знакомый кабинет.
И все бы ничего, но у нашей классной дочка была вожаком комсомольской дружины. Пионэры тоже через них. Пришла она недавно и была горячей и энтузиасткой.
На следующий день без объяснения причин всех сняли с уроков и построили в актовом зале.
У пионэрии нашей школы прямо в рядах было два барабанщика и горнист. Но у горниста отец был трудовиком, его как раз выводили из запоя, поэтому под жестяной стук барабанов, без горна, с меня сняли значок, галстук и разрезали галстук ножницами. Вот прямо перед строем. Речь была злая, быстрая и нифига не трогательная.
Все, жизнь закончилась.
В этот же вечер зареваный я, затаив дыхание, смотрел по телеку премьеру "Собачьего сердца".
Надо ли говорить, что утром в школу я летел на крыльях? А учитывая, что фильм смотрел не только я, через неделю примерно мы слегка поменялись ролями с пионэрской организацией нашей школы. Неофициально, но то такое...