Алмазный мышонок

                Алмазный мышонок
                (Старая сказка на новый лад)
                1.   
     Жили-были в одной стране, неведомо где, в коем-то веке старик со старухой и была у них курочка Ряба, которая несла им каждый день по красно-пёстрому пятнистому яйцу. Дед с бабой жили на свою скромненькую пенсию, перебиваясь, как говорится с хлеба на квас. В доме у старика со старухой было одно яйцо, краюха хлеба, щепоть соли, несколько вёдер подмороженного картофеля и личная дедова заначка – пачка индийского чая. Тот самый чай, который пили они со старухой – трижды в день, так как сварить похлёбку было не из чего.
     Дед встал в это утро раным-рано, растопил печь. Вышел на двор, с трудом открыв входную дверь. Снегом-то её изрядно привалило. Старик очистил снег с крыльца, прочистил дорожку до сарая и пустой стайки. Ни козы, ни коровы у бабки с дедом не было. Собачонка Жуля, и та умерла летом от старости, прослужив всю свою жизнь верой и правдой хозяину с хозяйкой. А кошка Люська жила где-то на вольных хлебах, изредка она приходила домой навестить деда с бабой. Старик смёл метлой остатки снега с крыльца и вошёл в дом, разбудил старуху.
- Вставай, старая, пожарь яишню. Поедим сытно хотя бы раз в два дня.
- Если Ряба снесла яйцо, то пожарю, – ответила старуха, поднимаясь.
- Да уж она давно квохчет, не дождётся тебя никак, лежебока.
Бабка вышла в сени, достала из куриного гнезда под самым потолком крупное жёлтое яйцо и курицу прихватила с собой в хату, погреться.
- Иди, рябенькая, погрейся. Дед, ставь сковороду на плиту. Будем яишню жарить.
- Ставлю, ставлю уже. А где друго то яйцо, которое   курочка вчера снесла?
- Да в шкапу же, в миске.
- А вот оно, нашёл, на-ка, старуха, жарь. А я, пока чайник вскипел, заварю, свежего чайку.
На плите, постукивая крышкой, и пуская пар из носика, кипел старый металлический чайник. Дед, достав из заначки початую пачку чая, ополоснув фарфоровый заварник, всыпал туда пару ложек чая и залил кипятком. Накрыл фарфоровый чайник тряпичной куклой. Баба ударила о край сковороды, только что принесённым из сеней яйцом, но яйцо не разбилось, она ударила ещё раз, затем ещё, но яичко по-прежнему оставалось целым.
- Дед, что-то я яичко разбить не могу. Бью, бью и всё без толку. Иди, ты попробуй. Что за яйцо такое?
- Ты, что бабка совсем обессилила, уж и яйцо разбить не в состоянии? – рассмеялся старик.
- Сейчас я посмотрю, как ты разобьёшь.  На, возьми, – и она бросила яйцо в руки, стоящему рядом деду.
- Ты, что очумела старая, а если б не поймал. Остались бы мы без яишни.
- Сковорода перекалилась, дед не разговаривай, давай, разбей ты уж это яйцо.
Дед ударил ярко-жёлтое яйцо о край сковороды, ударил ещё раз, что было сил, но яйцо, самортизировав от удара, чуть не выскочило у него из рук. Он отошёл от плиты положил яйцо на стол.
- Не понять, что за яйцо такое. Не бьётся оно и всё тут. Какое-то оно тяжёлое, можа промёрзло за ночь. Хотя, как посмотреть мороза-то и не было, снег шёл всё ночь, и Ряба, в гнезде, сидела. Какое-то оно не того, не нормальное. Заколдованное что ли.
- Ну, вот опять почал выдумывать. Яйцо у него теперь заколдованное, волшебное. Тьфу.
Бабка достала металлическую миску положила туда яйцо и ударила пестиком по нему. Яйцо откатилось на другой край миски, но не разбилось. Старуха ударила ещё несколько раз, но как вы понимаете, ничего не изменилось.
- Не верю своим глазам. Такого быть не может. Дед ущипни меня. Может, я сплю.
- Да, ну, тебя, – махнул тот рукой. Что ж, по-твоему, и я сплю, и нам с тобой один и тот же сон снится. Говорю тебе не настоящее оно, не настоящее, понимаешь. Из жалеза, что ль, вон как амортизирует. Подшутил видать кто-то. Подложил яйцо в гнездо курицы. Не могла Ряба снесть такое яйцо, не могла. Но кто, кто мог войти? Дверь то была заперта. Не понимаю, что за фокусы такие.
Курица обиженно закудахтала и подошла ближе к столу, склонив голову на бок, как бы желая рассмотреть яйцо поближе, и не понимая, почему хозяин сердится на неё.
- Ко-о-ко-ко, ко-о-ко-ко, ку-ддах, – била она крыльями.
- Ну, а ты чего всполошилась? Успокойся, Ряба, кыш, кыш, иди на своё место, – дед приоткрыл дверь и выпустил курицу в сени.
- Старуха, пожарь одно яйцо, то, что курица вчера снесла, надеюсь, оно-то настоящее. Будем завтракать тем, что есть. Чай уже готов, я порежу хлеб.
- Сковорода слишком раскалилась, сейчас разобью яйцо, и оно мигом будет готово.
Она без проблем разбила вчерашнее яйцо и тут же сняла сковороду с плиты. Яичница была готова.
- Всё садимся, завтракать.
Старуха поставила сковороду на стол. Разрезала поджаренное яйцо пополам. Дед съел половину, баба другую. Старик вытер корочкой хлеба днище сковороды насухо и доел этот ломтик хлеба, запивая, его чаем.
- Ну, вот и подъели малость, – сказал дед, поднимаясь и задвигая табурет под стол. Теперь можно жить наравне с голодным. Пойду-ка я баба в сени, поищу молоток и долото, аль лучше зубило. Интересно всё-таки узнать, что там внутри в этом яйце.
- Иди, иди, коль тебе делать больше нечего.
- А чо делать, то? Снег я почистил, – ответил дед, выходя в сени.
     Баба выложила небьющееся яйцо на стол, налила в миску горячей воды из чайника, добавила холодной из ковша и начала мыть бокалы из-под чая, ложки и сковороду. В это самое время из дырочки в полу, находящейся под кухонным шкафом, тихонько вылезла мышка. Огляделась, прислушалась, принюхалась. Услышала, как старик копошится в сенях. Почуяла хлеб на столе. Пискнула чуть слышно, и, подбежав к ножке стола, словно верхолаз стала взбираться на стол. Цепляясь за шероховатую поверхность крохотными коготками, малюсеньких пальчиков на её маленьких лапках. В минуту мышка оказалась на столе и начала собирать хлебные крошки, уплетая их одна за другой. Она с жадностью поедала их, так как была кормящей мамой, её крохотный сыночек остался в норке. Он спал. Мышь заметила ломоть хлеба, забытый на столе и устремилась к нему, она слишком спешила и нечаянно задела хвостиком, лежавшее рядом яйцо. Яйцо покатилось, упало со стола и закатилось под кухонный шкаф, перекрыв мышке вход в её норку. Бабка, услышав шум, обернулась.
- Ах, ты, негодница! – воскликнула она. Не успела отвернуться, а ты уж опять тут.
И замахнулась полотенцем на мышь. Мышка, отхватив крошечный кусочек от ломтя хлеба, кубарем скатилась со стола и побежала к норе, но там лежало яйцо, закрыв собою вход в норку. Старуха взяла веник и начала шурудить им под шкафом, пытаясь достать яйцо или выгнать оттуда мышь. На шум прибежал из сеней дед.
- Баба, что случилось? Что за переполох?
- Мышь залезла на стол и уронила яйцо. Оно закатилось под шкаф.
Дед наклонился, встал на корточки, заглянул под шкаф, увидел мышку и кончик яйца, торчащий из дыры в полу.
- Сейчас, я его достану.
Мышка засуетилась от страха, увидев приближающуюся дедову руку, отбежала в сторону и что было сил ударилась о торчащее из дыры яйцо, оно и провалилось в нору, мышка влетела следом и радостно запищала, благодаря своего мышиного бога за удачное избавление от неминуемой смерти. Яйцо покатилось вниз, ударилось о детскую колыбельку из куска затвердевшей тыквы, в которой спал маленький мышонок. Колыбелька перевернулась, мышонок выпал, проснулся и заплакал тоненьким писклявым голоском, призывая на помощь маму-мышь. Мышка поспешила к нему, чтобы поднять выпавшего из колыбели малыша. Но вдруг, прямо у неё на глазах яйцо распалось на две половинки и из него выпал огромный сияющий всеми гранями, переливаясь и освещая всё вокруг – алмаз. Мышонок замолчал, мышь замерла на месте, от удивления потеряв дар речи, и ослеплённая светом, исходящим от камня, не знала, куда ей бежать. Скорлупа яйца с мелодичным звоном распалась на несколько золотых кусочков.
- Мама, мама ножка болит, – заплакал мышонок.
Этот плач вернул маму-мышь к действительности. Она подскочила к сыночку, обходя стороной светящийся камень.
- Что, с тобой, что случилось, сынок?
- Ножка, у меня болит ножка, мама. Я, когда упал, вот это ударилось об мою ногу и развалилось, и стало вдруг светло, светло, как будто солнышко заглянуло к нам в норку.
- Болит?
- Да.
- Сейчас я посмотрю.
Она взяла мышонка за правую заднюю ножку.
- Ой, больно! – вскрикнул он.
- Потерпи, сынок.
- Не могу. Очень болит.
- Похоже на перелом. Сейчас я наложу тебе шину.
Она нашла две щепочки, лист лопуха, кусок старой материи и перевязала своему малышу ногу.
- Придётся обратиться к врачу. Ты на-ка, вот, возьми, поешь хлебца пока, сыночек.
- Мама, мама! Посмотри, что это за качающийся огонь сзади тебя. К нам идёт какой-то страшный монстр. Ой, как мне страшно, мама!
- Сынок, это старик со свечой спустился в подпол. Он ищет золотое яйцо. Прячься поскорей! Прижмись в самый уголок норки и замри. Не бойся, он нас здесь не достанет. Не дрожжи так, мой маленький, я буду рядом с тобой.
Старик, согнувшись, на корточках, медленно продвигался по подполью со свечой в руках, оглядывая все уголки и ямки в надежде обнаружить закатившееся куда-то золотое яйцо. В дальнем углу, что-то блеснуло, старик направил туда свет от свечи и увидел огромную крысу, нагло наблюдавшую за его передвижениями, он бросил в крысу комок земли, но не попал, и та моментально скрылась в расщелине стены. Добравшись до ларя с картофелем, дед положил несколько картошин в пакет, отметив про себя, что надо бы поставить капканы на мышей, а то те совсем распоясались. Житья от них не стало, весь картофель погрызли. Старик посветил в левую сторону от себя, там что-то заискрилось, отражая свет свечи, он заглянул между земляной насыпью и досками пола и увидел, как ему показалось кусочек льда, отражавший свет. «Сосулька, – подумал он, – даже в подполье снегу надуло. Надо будет летом завалинку чинить. Мыши и крысы всё по норам своим растащили. Беда прямо».
- Старуха, – сказал дед, вылезая из подпола на кухню, – ни чо я не нашёл. Не знаю, куда яйцо делось. Но сама подумай, мышь то не могла его утащить. Не могла. Хотя я там крысу видел. Во-о.
И он развёл руки, показывая величину увиденной им крысы.
- Пасюк. С кошку величиной, а то и поболе. Вот эта могла, конечно, утащить, только не понимаю, зачем оно ей. Съесть то его нельзя. Оно ж золотое. 
- В ломбард сдаст, ты ж хотел, – пошутила старуха.
- Скажешь тоже, – рассмеялся дед.
               
               
-   Ура! Он нас не заметил, мама, – запищал мышонок, как только старик выбрался из подпола.
- Ты хорошо спрятался, сынок. Как твоя нога?
- Болит.
- Сейчас я спрячу наше богатство, и мы пойдём с тобой к врачу.
- Но я не могу идти, мама.
- Я понесу тебя на себе, сынок.
Мышь подрыла ход под округлый камень, который служил им столом, запихнула туда алмаз и осколки золотой скорлупы, подтолкнула камень с другой стороны, и он закрыл тайник собой. Маленький, очень маленький осколок золота она взяла и спрятала в рюкзачке, в который посадила мышонка, и побежала к доктору, живущему через дорогу.
     Доктор встретил бедную мышь неучтиво. Безучастно выслушал её рассказ о том, как мышонок, выпав из кроватки, по-видимому, сломал ногу и сказал: «Сударыня, только отдавая дань вашей красоте и входя в ваше бедственное положение, я осмотрю вашего малыша. Положите его на кушетку. Но учтите, лечение в наше время стоит дорого и по сему, я смогу вам помочь, только советом».
- Будьте так любезны, доктор, осмотрите его. И вылечите, если это возможно, а за оплатой дело не станет.
- Любопытно, любопытно, что Вы имеете в виду.
Доктор, старая полная мышь белёсого цвета, подошёл к кушетке, осмотрел и ощупал ногу мышонка.
- Да, пожалуй, Вы правы мадам. Опухоль и болезненность при пальпации, говорят о том, что нога вашего сына сломана. Так, что вы поступили совершенно правильно, наложив ему шину. Пусть всё так и остаётся. Нога скоро срастется. У детей, знаете ли, это всё быстро заживает. Но только она будет не много кривовата. Вы чуть перетянули повязку на одну сторону, сударыня.
- Что!? А как можно это поправить, доктор.
- Ну, это очень дорогие процедуры, милочка.
- Доктор Сур, посмотрите, что у меня есть.
И она показала ему осколок золотой скорлупы.
- Золото? Откуда оно у Вас?
- Я нашла этот кусочек золота у хозяев дома, в котором мы живем.
- Да? Не может быть! Не понимаю этих людей, сидят на золоте, а живут впроголодь. Странно.
- Скажите, доктор, этого достаточно, чтобы вылечить моего сына.
- Да, вполне. Мел, – крикнул он санитара.
Огромный тёмно-серый метис, не то крыса, не то мышь появился в дверях кабинета.
- Да, хозяин.
- Отвези этого пациента на рентген, а затем с результатами анализов доставь ко мне. И пригласи следующего больного. А вы сударыня, обождите в коридоре, – добавил он, пряча кусочек золота в сейф. 
Мышонку сделали рентген, доктор поправил его ножку в нужное положение и наложил гипс, сказав, что всё скоро заживёт, и мышонок будет бегать, лучше и быстрее, чем до перелома. Мышь доставила мышонка прежним образом к себе домой в норку и положила его спать, так как ему поставили успокаивающий укол, и он засыпал буквально на глазах.
     Мышка-мама пока он спал, тихонько откопала самый большой осколок золотой скорлупы и решила отнести его старикам, чтобы отблагодарить их за внезапно свалившееся на неё и её сыночка богатство. Она не знала еще, сколько бед принесёт ей золото и алмаз. В кухне никого не было. Дед спал на диване в комнате, размеренно похрапывая, а старуха вышла во двор подышать свежим воздухом. Мышь прокралась на стол и оставила на видном месте золотой осколок, а сама юркнула обратно в норку, торопясь к спящему мышонку.
     Бабка зашла с улицы, прошла на кухню, чтобы приготовить в духовке запечённый картофель на ужин, и, включив свет, увидела на столе золотую скорлупку.
- Ба-а, свят, свят, золото. Откуда оно здесь? Никак мышь принесла, чудеса, чудеса, да и только… Дед, дед вставай, – побежала она в комнату будить старика.
 Дед, спросонья, не понимая, что случилось, сел на диване и уставился на бабку, затем спросил: «Чего ты вопишь, старая, что случилось то?»
- Вот, дед посмотри сам, что я нашла на кухонном столе.
И она показала ему увесистый осколок золотой яичной скорлупы.
- Вот это да. Бабка, мы теперь с тобой – богачи! Завтра пойду в ломбард, сдам это золото, и встретим с тобой старуха Новый год по-человечески. Будем считать, что это нам с тобой новогодний подарок от Деда Мороза.
     Старики, поужинав печёной картошкой и выпив чаю, пораньше легли спать, даже и не предполагая, что им сулит завтрашний день, последний день этого года.

     Мышь вернулась в свою нору и застала там не прошеных гостей. У входа в её бедную норку стояли два головореза мистера Сильвера, две огромных серых крысы перекрыли вход в её жилище.
- Что здесь происходит? – возмутилась она, когда её не пустили в собственную норку.
- Мистер Сильвер, здесь хозяйка пришла, требует, чтобы её пропустили, – крикнул один из бандитов, заглянув в нору.
- Пропусти её Джек, – милостиво пробасили из норы.
Мышь вошла в своё жилище и увидела вальяжно развалившегося на камне-столе мистера Сильвера, на левой ноге его поблескивал серебреный протез, а левый глаз заменяла стеклянная бусинка. Это был главный местный бандит, глава клана рэкетиров, вымогателей и воров, которого вся округа боялась. Ещё в отрочестве он попал в мышеловку и лишился части ноги, а глаз потерял в молодые годы в битвах за главенство над местной мафией. Но главное она увидела спокойно посапывающего в своей кроватке мышонка и успокоилась.
- Проходи, проходи, Люси не бойся, – процедил Сильвер, сквозь зубы.
- А почему я должна тебя бояться, да ещё и в собственном доме? – спокойно спросила она, увидев сына спящим. 
- Не сердись, Люси, бояться меня конечно не надо. Особенно тебе. Я уважал твоего мужа Билли. …   Ну, ты знаешь…
- Не лукавь, Сильвер, не надо. Я знаю, что твои подручные убили его.
- Это клевета, Люси, зуб даю, я здесь не причём. Но я пришёл к тебе по другому поводу. Где золото?
- О чём ты, Сильвер?
- Не лукавь, Люси. Я знаю, ты рассчиталась с доктором Суром золотом.
- Ах, это! Этот крошечный осколок я нашла в доме у стариков на кухонном столе. Полезла за хлебом, чтобы подкормить своего маленького, – она кивнула на спящего мышонка, – и случайно нашла этот злосчастный кусочек жёлтого металла. Вернулась домой, думала, что встретим с сыном новолетие, как богачи, но он сломал ногу, пока меня не было, а дальше ты всё знаешь, пришлось отдать золотишко доктору Суру.
- Но откуда у этих бедняков золото? Им же жрать нечего….
- Я ничего не знаю, Сильвер. Если хочешь узнать, спроси у них сам.
- И спрошу, ты же меня знаешь? Но, если ты сейчас пытаешься меня обмануть, несдобровать ни тебе, ни твоему наследнику. Учти, я вернусь, и, если ты направила меня по ложному следу, разговор будет коротким. Вернее, я не буду разговаривать, я буду действовать. Поняла!?
- Это угроза?
- Попридержи язык, Люси, ты знаешь, я слов на ветер не бросаю. Я ухожу, но не дай бог, если мне придётся вернуться вновь в эту халупу. Вам не жить!   
Сильвер поднялся, прихрамывая, прошёл мимо Люси, глядя на неё в упор своим единственным свирепо-лиловым глазом. Он с силой хлопнул импровизированной дверью-калиткой и приказал своим подручным: «Обыскать дом стариков. Землю ройте, но, чтобы нашли золото и особенно алмаз. Без алмаза не возвращайтесь. Алмаз — это ключ к предсказанию, ключ к королевскому трону, как сказала гадалка. Понятно!?  Чего стоите! Быстро за работу!»
     Трое из четверых приближённых Сильвера бросились исполнять приказание хозяина. Джек – мускулистая, сильная и очень хитрая крыса, остался рядом с Сильвером, он был особо доверенным лицом главы мафии и не отходил от него ни на шаг, охраняя и оберегая жизнь своего шефа.
- Пойдём, Джек, проводи меня на виллу, что-то я сегодня устал. Стар, стал, что ли.
- Что Вы, шеф, просто перенервничали с этим доктором сегодня и всё. Сейчас я вас мигом доставлю на виллу, расслабитесь, отдохнёте…
- Ага, с вами, пожалуй, расслабишься. Вы ж без меня ничего не можете сделать, всё самому приходится, самому….
- Обижаете, шеф. Ребята найдут этот алмаз, не переживайте Вы так. Всё будет о’кей. Хозяином будете только Вы и никто другой…
- Я и так здесь хозяин, болван. А должен стать королём, понимаешь?
- Да, да, королём. Не обижайтесь, шеф, я не так выразился, не правильно сказал, что здесь такого. Я не такой грамотный, как Вы, откуда мне всё это знать. Не сердитесь на Джека, он конечно болван, то есть я, конечно... Что-то я совсем запутался…Ну, вот и пришли, шеф. Не принимайте всё так близко к сердцу. Для меня Вы начальник и всё тут, а как Вас будут называть, мне всё равно. Король, так король…
- Дурак. Ну ладно, свободен. Смотри мне, не пропадай. Чуть что сразу ко мне, а то сейчас завалишься в казино и забудешь обо всём.
- Что Вы, шеф?
- Эти болваны-охранники спят там, что ли. Почему ворота не открывают до сих пор.
- Эй, кто там, открывайте ворота, хозяин пришёл, – заорал Джек во всю мощь своих лёгких.
Ворота моментально отворились. Сильвер вошёл и устроил разнос охране.
- Вы, что спите все тут. Почему не впускаете меня в дом.
- Простите, хозяин, – взмолился старший из них, – не заметили, как Вы подошли.
- Что! Не заметили? Дармоеды! За что только я вам деньги плачу. Олухи!!
На шум во дворе, выскочила служанка, молодая красивая белая мышь и вкрадчивым мелодичным голосом обратилась к хозяину: «Добрый вечер, мистер Сильвер. Проходите в дом. У меня уже готов ужин: жаркое из телятины с бобами и пряным молочным соусом, куриная ножка на вертеле с трюфелями, салат из кальмаров и копчёной грудки цыплёнка и всё это с лучшим вином из ваших личных запасов. Всё в лучшем виде и как Вы любите до… э-э-э, хозяин»
- О, Мэрилен. Тебя увижу, как вновь на свет народился. Пшё-л, Джек, свободен и без алмаза, смотри мне, не возвращайся.
- Понял, шеф.

     Мышь Люси, услышав о предсказании гадалки, пока спал малыш, откопала часть клада, взяла с собой золотую скорлупку и поспешила к ясновидящей. Она, как следует, осмотрелась, выйдя из своей квартирки, предполагая, что за ней будут следить, но не заметила ничего подозрительного. И пошла прямо к Ваге лучшей целительнице и предсказательнице мышиного царства. В это позднее время Вага уже была свободна от посетителей, которые досаждали ей в течение всего дня с раннего утра и до позднего вечера. Люси ещё раз посмотрела по сторонам и быстро вошла в дом Ваги. Двери целительницы всегда были открыты для страждущих. Вага вышла ей навстречу и спросила, что привело Люси к ней в столь поздний час. Люси рассказала гадалке всё, что приключилось с ней за этот день. Вага ничуть не удивилась услышанному, и вот, что сказала Люси: «Мы все давно ждём, когда исполнится древнее предсказание и появится новый мышиный король. Это предсказание начертано в древней книге, Священной книге. Оно гласит: «Золотое яйцо прикатится в мышиное царство, никто не сможет разбить его, ни одно из живых существ, как бы ни старалось. И только ударившись о ногу будущего государя мышиного царства, распадётся оно и подарит трон и корону ему. Те же письмена будут начертаны на скорлупе золотого яйца. Верьте и надейтесь, и придёт избавитель. Слава Маашу!».
- Покажи мне скорлупу, Люси, я знаю, ты принесла её.
Люси достала из сумочки золотую скорлупку.
- Вот она.
Вага взяла, ощупала скорлупу, достала из ящика стола лупу, осмотрела яйцо.
- Да это те самые письмена, идентичные тому, что написано в Священной книге. Люси, значит твой сын, наш будущий король. Наконец-то всё наладится. Пробил час и в наше царство вернётся правда и справедливость.
- Я не понимаю тебя Вага, как мой малыш может быть королём и как он такой маленький сможет победить зло. Приходил Сильвер и угрожал нам, он хочет найти алмаз и стать королём. Что может сделать мой младенец? Как он победит Сильвера?
- Всему своё время, Люси. Но так будет. Придя, домой, ты не узнаешь своего малыша. Не пугайся, дорогая. Эти изменения к лучшему. Он возмужал, вырос, стал взрослым и сильным и готов отомстить за отца.
- Но у него сломана нога.
- Он исцелён.
- Но как такое возможно? Я не верю.
- Нужно верить в то, что предначертано и всё сбудется. Иди домой там всё узнаешь. Фея все поведала твоему сыну. Она поможет нам.
Люси спрятала скорлупу обратно в сумочку, поблагодарила Вагу, и поспешила домой. Сердце её трепетало от ожидания грядущих событий.

     Старик проснулся от истошного визга бабки, которая, вскочив на кровать, судорожно поднимала то одну, то другую ногу и кричала: «Дед включи свет! Крысы заедают! Спасите! Помогите!» Дед, как мог быстренько поднялся и включил свет. Огромная крыса выскочила из-под подушки, на которой он спал. Старик изловчился и поймал её за длинный хвост, крыса цапнула его за палец, но старик не выпустил крысу из рук, а ударил её головой о стену и бил до тех пор, пока не размозжил ей голову. Две другие крысы крутились у ног старика, пока не увидели, что их соратник погиб. Затем сразу же скрылись в подполье. Баба спустилась с кровати, обработала старику рану йодом и перевязала куском чистой белой ткани.
- Совсем крысы обнаглели и чего им здесь надо. Никогда такого не было. Прямо по мне бегали. Я до смерти перепугалась. Ужас и только, фу-у, какая мерзость.
- Завтра, с утра поставлю капканы. Может, кто и попадётся.
- Убери, дед, эту гадину отсюда. Не усну теперь всю ночь из-за этой пакости. Бояться буду, фу-у, глаз не сомкну.
     Старик отнёс мёртвую крысу на огород. Вернулся в дом, выпил на кухне воды и прошёл в комнату. Старуха сидела на диване, поджав ноги.
- Да не бойся, ты. Ложись со мной, – сказал дед. Свет гасить не буду. Поспим ещё чуток. Скоро утро. А утром я поставлю капканы и пойду в ломбард.  Вот он портсигар, цел. И золотишко на месте. Послушай, бабка, крысы то видать за золотом приходили. Чудно, что творится то, аа-а…
- Значит, опять придут.
- Пусть приходят, у меня молоток под рукой. Спи, не бойся. Спокойной ночи.

     Люси вернулась в свою квартирку, открыла дверь и обомлела, увидев, сидящим на стуле, молодого, сильного и красивого мыша. Как две капли воды он был похож на своего отца Билли в юности, когда Люси только-только познакомилась с ним. На юноше был голубой плащ, отороченный мехом волка, красный плюшевый камзол и такие же брюки, на поясе на широком ремне висела шпага, на ногах красные кожаные сапоги.
- Сынок! – воскликнула она, – это ты?
- Да, мама! – кинулся он к ней, прижал к себе, обнял и поцеловал.
- Но, как же, как же это, сынок?
- Мне приснился сон. Вернее, я думал, что это сон. Ко мне явилась фея, добрая, добрая фея, белая мышка с прозрачными розовыми крыльями. Она могла летать. Такая маленькая, как бабочка, но такая сильная, сказочно сильная и очень добрая. Она исцелила меня и наделила даром, расти не по дням, а по часам. Когда я вырос, она рассказала мне о письменах и Священной книге. И о предсказание. И о том, что оно сбывается. Золотое яйцо – знамение. И весь мой дальнейший путь предначертан богами. Мама, я должен стать королём.
- А как же бандиты, Сильвер? Они не уступят тебе власть, сынок.
- Фея и боги на моей стороне.
- Но их здесь нет. Пойми, сынок, ты один.   
- Ничего, мама, мир не без добрых мышей, нужно верить и всё будет так, как должно. Добрая фея сказала мне слова, которые я должен произнести, и она тут же появится здесь. Вот они: «Добрая фея объявись, пред королём мышиным появись. Зло, добром оборотись».
- Ну и где же она, сынок?
- Зачем же беспокоить её понапрасну, мама. Я не взмахнул алмазной палочкой, которую она мне подарила, только поэтому её здесь нет. У неё и без нас полно дел. Понимаешь!? А сейчас нам нужно отдохнуть. Утро вечера мудренее. Завтра, завтра всё свершится.

     Подручные Сильвера, вернулись и доложили Джеку, что не нашли алмаз и потеряли Ксеркса. Храбрый Ксеркс пал от руки старика, перед смертью он сказал, что золото в портсигаре старого человека. У него был особый нюх на золото и камни, ведь он много лет прожил в золотоносном руднике.
- Жаль Ксеркса, он был храбрым малым, – сказал Джек.
- Что скажем, хозяину?
- Подождём до утра. Он сейчас с Мэрилен. Не стоит его беспокоить. А утром я доложу ему обо всём сам.
- Да уж, Джек, будь добр, расскажи ты. А то нас хозяин просто порвёт.
- А теперь пойдем, помянем, Ксеркса.
Они прошли в бар, и выпили по стаканчику скотча за погибшего Ксеркса.
               
                2.
     Дед и баба, проснулись рано ещё затемно. Баба приготовила не хитрый завтрак. Оставшиеся от ужина две запеченных картофелины, она очистила от шкурки, мелко порезала и разогрела на сковороде. На плите вскипел чайник. Старик в это время нашёл две мышеловки и большой капкан для крысы, зарядил их хлебным мякишем, спустился в подполье и расставил мышеловки и капкан в разных местах. Надеясь тем самым уменьшить количество мышей на единицу площади мышиного царства. Позавтракав, дед засобирался в город. Надел свой старый за неимением лучшего костюм, достал из шифоньера серое зимнее пальто с каракулевым воротником и зимние ботинки. Оделся, расчесал кудлатую бороду.
- Ну, всё старуха, пошёл я. Поеду в ломбард, потом если дадут за это добро деньги, пройдусь по магазинам куплю продуктов, винца.         
- Муки купи. К празднику пирог состряпаю.
- Ладно, ладно. Куплю. Как без пирога в такой день.
- А я пойду Люську поищу, вдвоём то нам будет веселее.
- Вас и так двое. Ряба вон квохчет, снеслась, наверное.
- А и верно. Пойдём, покормлю её и гнездо проверю.
Они вместе вышли в сени. Баба достала из гнезда курицу, насыпала ей крошек, зёрнышек. Взяла яйцо, посмотрела на свет, поболтала.
- Вроде, как обныкновенное. Точно не золотое.
- Ну, я пошёл, скоро автобус должен быть.
- Иди с богом.
     Не долго и в одиночестве ожидавши на остановке, дед влез в подошедший полупустой автобус и поехал на центральную улицу города, где находился ломбард. Он сел на свободное сидение, подвинулся к окошку, протаял себе небольшое оконце в замороженном стекле и начал в это окно в окне рассматривать праздничный город. Улицы были украшены фонариками, гирляндами, в витринах магазинов стояли праздничные ели, переливаясь всеми цветами радуги шары, свечи, сосульки, шишки, хлопушки отражали то, загоравшийся, то гаснущий свет гирлянд, разбрасывая вокруг разноцветные блики. На главной площади города, мимо которой проезжал автобус, стояла высокая превысокая серебристая ель. Верхушку её венчала большая лазурно-фиолетовая звезда, ель была опутана со всех сторон проводами с разноцветными лампочками гирлянд, украшена ватой и снежинками, свечами и серебристым дождём. Лесная пленница не понимала, зачем её привезли сюда, нарядили и поставили посреди шумной площади. И почему люди, завидев её, ещё издали начинали улыбаться и весело подмигивать друг другу, и говорить добрые слова и поздравлять с праздником. Ей нравилось видеть улыбки и счастье на лицах прохожих, и в то же время очень хотелось вернуться в тихий заснеженный лес к своим подружкам соснам и берёзкам.
     Старик вышел на следующей остановке, перешёл через улицу и вошёл в ломбард. За стойкой из не пробиваемого стекла, в окошечке сидел молодой человек. Дед подошёл к нему.
- Вы, что-то хотели, дедушка?
- Да, сынок. Хотел сдать Вам одну вещицу.
- Ну, что ж показывайте, что там у Вас.
Дед достал из внутреннего кармана пиджака портсигар.
- Извините, мы такое не принимаем, – потеряв к нему всяческий интерес, сказал оценщик. 
- Я знаю. Я принёс Вам золотую скорлупу, очень ценная старинная вещь. Посмотрите.
И он подал в окошечко золото, доставшееся от мышки.
- Интересно, интересно, что же это такое, – принимая у старика с рук на руки часть золотого яйца, проговорил оценщик.
Он надвинул себе на глаз монокль и осмотрел скорлупу.
- Здесь какие-то письмена на неизвестном мне языке. А с внутренней стороны алмазная пыль. Камень тоже у Вас?
- Какой камень? – не понял старик.
- Ну, алмаз соответственно и довольно крупный.
- Нет, алмаза у меня нет.
- А где Вы взяли эту вещь?
- Она мне досталась по наследству, – сам не зная почему, улыбаясь, ответил старик.
- Ах, вот как. Вы хотите заложить эту вещь?
- Нет, продать. Если сойдёмся в цене.
- Золотой лом мы принимаем по 250 рублей за грамм.
- Но это далеко не лом. Ценная вещь, сами понимаете. Сколько дадите за эту скорлупу?
- Сейчас взвесим.
Он положил скорлупу на электронные весы.
- Так 6 грамм 575 миллиграмм. Это тысяча шестьсот пятьдесят рублей.
- Нет. Меньше, чем за две не отдам.
- Но, дедушка, без разрешения хозяина, я не могу Вам дать не одной лишней копейки.
- Так спроси хозяина. Пусть он сам решит.
- Хорошо я сейчас покажу ему эту вещицу.
- Э-э-э нет. Золото верни, сынок.
- Возьмите. Я схожу, позову хозяина.
Он ушёл, закрыв своё окошко. Его отсутствие несколько утомило старика, и он уже согласен был получить, те деньги, что ему предлагали и уйти поскорее из этого заведения. Примерно минут через двадцать появился оценщик, следом за ним в помещение за перегородкой вошёл пожилой поджарый седовласый мужчина.
- Давайте, что там у вас такое не ординарное, – открыв окно, протянул он руку по направлению к старику.   
- Вот, – вынув из кармана портсигар, и достав из него скорлупу, дед передал её седовласому.
Тот взял золото, отошёл к стоящему у окна столу, присел и начал рассматривать золотую скорлупу через микроскоп. Оценщик стоял рядом.
- Да, это ценная антикварная вещь и на переплавку она явно не пойдёт. Здесь, какие-то старинные письмена. На ней можно будет хорошо заработать. Ты прав. Коллекционеры оторвут с руками. Выкупи у старика и принеси её мне.
Он поднялся и молча, вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.
- Мы покупаем золотую скорлупку по вашей цене, – сказал молодой оценщик старику.
- Хорошо. Давайте деньги.
Оценщик подал ему две тысячные купюры.
- Если можно, милок, разменяй мне одну помельче.
- Ладно, давайте, разменяю.
Старик вернул одну тысячную бумажку и получил взамен десять сотенных. Поблагодарил и вышел из помещения ломбарда.

     На самом рассвете в девять часов и одну минуту проснулся будущий мышиный король и разбудил свою мать.
- Мама, вставай, наступил день, когда решится наша судьба.
     В этот же самый момент Джек разбудил своего господина и доложил ему о не удачном поиске алмаза и гибели Ксеркса. Сильвер был взбешён. Он наорал на Джека, собрал всех своих подручных, приказал им вооружиться и всем вместе немедленно отправляться на квартирку Люси, чтобы выпытать у неё, где она прячет алмаз. Соглядатаи доложили Сильверу, что Люси навещала гадалку, и что за дверями её каморки происходят какие-то невероятные события. Служанка подала завтрак Сильверу и Джеку. За завтраком они помянули Ксеркса, обсудили его плохие и хорошие качества, выпили бутылку виски, и Сильвер чуть подобрев, приказал подать бутылку виски охране и бутылку слугам, чтобы они почтили память храброго Ксеркса. Выпив ещё не много, он вдруг приказал провозгласить себя королём всех мышей и крыс, что его подручные и сделали с превеликим удовольствием. Они кричали: «Виват, Сильвер! Да здравствует новый мышиный король! Ура!!! Ура!!!». Сильвера усадили на золотой трон, который давно уже стоял в его спальне, и водрузили на голову золотую корону, украшенную бриллиантами. Сильвер, как настоящий король принял присягу своих вассалов, всё тех же бандитов из его окружения, и как настоящий король щедро одарил своих подданных новыми должностями и титулами. Джек стал герцогом и премьер-министром, командиром королевских гвардейцев и министром внутренних дел. Все бандиты получили дворянские титулы. Мэрилен, наконец, то дождалась своего часа, Сильвер предложил ей выйти за него замуж. Тут же произошла помолвка будущих супругов и выпивка, начатая, как поминки Ксеркса, продолжилась торжественным балом в честь короля Сильвера и его прекрасной служанки, будущей жены и королевы Мэрилен. Напившись, бандиты забыли обо всем на свете, и даже сам Сильвер на какое-то время поверил, что всё уже свершилось и его власть над мышиным царством непоколебима. Но всё было далеко не так. Это вилла Сильвера, в скором времени, превратилась в сонное царство. И кто тут король, а кто нет, всем стало все равно. Мирно посапывая и похрапывая, спали их величества и свита, придворные, и охрана во дворе храпели так, что слышно было далеко окрест. Приходи и бери сонную мафию голыми руками! Но…. У добра нет соглядатаев, и оно идёт честным путём, не сворачивая на кривые дорожки, ведущие к иллюзорному счастью.

     Молодой Клод надел свой плюшевый костюм, нацепил шпагу, накинул на плечи плащ и сказал: «Матушка, дорогая мы должны пойти на площадь древнего подземного мышиного города, где нас будут ждать фея и наши сограждане. Там на главной площади нашей страны мы сформируем армию из добровольцев, наших приверженцев, которые не побояться вступить в борьбу с бандитами и их главарём Сильвером».
- Но я не знаю туда дорогу, сынок.
- Я знаю, мама, идём. Следуй за мной.
И они пошли подземными тропами, ведомые чуть заметным голубым светом, следовавшим впереди Клода и его матушки. Этот свет вывел их на большую круглую площадь, похожую на огромную арену цирка, на которой было полно мышиного народа. В центре площади на возвышении стояли мышь-монах, фея и высокий серо-свинцовый мышь в военном мундире со шпагой на перевязи и двумя пистолетами за поясом. Клод и его мать медленно продвигались к возвышению, мыши уступали им дорогу. Вскоре Клод взобрался на возвышение, подал руку Люси, и они встали рядом с теми, кто был на импровизированной сцене. Народ встретил их аплодисментами. Фея подлетела к Клоду и его матери и, наклонив голову, поприветствовала их. Монах и полковник поклонились будущему королю и его матери.
- Это Ваш будущий король господа мыши, – сказала Фея. Клод поведёт вас на борьбу с Сильвером и его головорезами. Записывайтесь в его армию, господа. Великий Маашу и я – фея Нике, проводник его воли на земле, с вами. Победа предначертана, о ней сказано в Священной книге, как уже Вам поведал монах. Но, друзья мои, победа будет стоить ваших жизней, самого дорогого, что есть у Вас, поэтому только тот, кто готов жертвовать собой ради великой цели, ради короля и будущей счастливой жизни ваших родных и близких подходите и записывайтесь в гвардию короля. Я помогу Вам в самую трудную минуту. Но основная тяжесть борьбы за короля и королевство ляжет на ваши плечи. Слава героям, рискнувшим вступить на тропу борьбы! Слава Маашу!
- Подходите, смелее граждане мыши, – взял слово полковник, – первые десять молодцев получат полное обмундирование, шпагу и пистолет. Это будет личная охрана короля. Для других мундиров пока нет. Отличительным знаком тех, кто готов выступить с нами будет голубая лента, повязанный на хвосте или пришпиленный к камзолу. Вооружайтесь, кто, чем может, граждане мыши.
- А теперь, господа, выслушайте своего будущего короля, – призвал монах.
Площадь затихла в ожидание того, что им скажет, что пообещает будущий король.
- Господа, сограждане, друзья! – обратился к ним Клод. Я такой же, как Вы. Я один из Вас. Судьба и боги задолго до моего рождения решили, что я должен возглавить Вас для борьбы со злом, заполонившим нашу с вами землю. Я без Вас не король, Вы мои верноподданные, вы мои друзья и соратники по борьбе за справедливость, за свободу, за жизнь, за то, чтобы радость жизни воцарилась на нашей с вами Родине снова. Я прошу Вашей поддержки. Без Вас мне не стать королём. Мой народ должен быть со мной. А я всегда буду с вами, друзья. Вместе мы победим!
Гул одобрения на площади нарастал с каждым новым словом будущего короля и в конце его речи взорвался апогеем овации и выкриков: «Да здравствует, король!»
- Готовьтесь к битве, – сказал Клод. Главное сражение, как, сказала фея Нике, произойдёт в подполье дома, в котором мы живём с матушкой. А теперь, друзья мои, расходитесь по домам, и пусть каждый займётся своим делом.

     Около двадцати трёх часов в высокие металлические ворота виллы Сильвера постучал господин в чёрном монашеском одеянии с надвинутым на самые глаза капюшоном. Он долго стучал и звонил в ворота, но ему никто не открывал. Крыса-монах начал тарабанить ногой в деревянном башмаке в калитку ворот и на этот неимоверный шум наконец-то откликнулся привратник.
- Ну, кто там? Чего надо?
- Немедленно отвори олух. Это я Кребс, духовник мистера Сильвера. У меня важное сообщение для господина.
Привратник открыл калитку. Монах быстро и беспрепятственно прошёл в дом. В гостиной на коврах и диванах спали бандиты Сильвера. Кребс проследовал в спальню и увидел там спящих Сильвера и Мэрилен. Он разбудил мафиози.
- Монах, ты, что ополоумел! Кто тебя сюда впустил? – вскричал тот, поднимаясь с постели.
- Это ты Сильвер на старости лет, как видно с ума сошёл. Перепились все, приходи и бери тебя вместе со всеми твоими разбойниками и слугами голыми руками. Все спят, чёрт возьми, в самый ответственный момент. О, прости меня, Великий Маашу!
- Не понимаю, о чём ты Кребс? Пошли, пошли отсюда. Разбудишь мою королеву.
Они вышли из спальни в большой зал, где вповалку спали бандиты.
- Твоя служанка – королева?
- Да. А я – король. Тебе, что-то не нравиться Кребс?
- Ха-ха-ха, – рассмеялся монах. Да, видать спиртное совсем помутило ваш рассудок, господин.
- Джек, Джек, – заорал Сильвер, – где ты, почему здесь такой бардак. Всем встать, негодяи. Приведите себя в порядок и по местам. Во-о-н отсюда.
Все повскакивали со своих мест, и перепуганные гневным окриком главаря, кинулись из дома врассыпную.
- Что случилось, мой повелитель? – подскочил к Сильверу Джек.
- Этот монах утомил меня, Джек – сказал Сильвер, усаживаясь в мягкое кресло и откупоривая бутылку пива.
- Я разберусь с ним, мой король.
- Мой король, – ухмыльнулся Кребс. Сильвер, очнись. Впереди битва. Клод собрал армию, они вооружаются и готовятся к решающему сражению. С ними Фея и алмаз находится у них в коморке.
- Кто такой Клод? Расскажи мне, монах. Что-то я такого не знаю.
- Клод, это сын Люси и Билла.
- Но он младенец, я раздавлю его вместе с колыбелью. А этой фее-бабочке повыдергаю её розовые крылышки. Ха-ха-ха!
- Всё давно уже не так, Сильвер. Клод – взрослый, сильный юноша, фея исцелила его, её стараниями он провозглашён будущим королем, и мышиный народ на главной площади поддержал их. Они формируют армию и вооружаются.
- Что мыши решили воевать со мной, с Сильвером, грозой всех крыс в округе. Да я изведу их племя под корень. Не оставлю не одного мышонка в своих владениях. Ну, что ж, они сами подписали себе приговор. Джек!!
- Я здесь, господин.
- Запрягай мустангов в мою золоченую карету. Вооружай ребят. Через десять минут выезжаем. 

     В квартирку Люси постучал полковник Мышборо.
- Кто там? – спросила она.
- Это полковник, мадам, мне нужен Ваш сын.
- Проходите.
Она впустила полковника, который в сопровождении адъютанта вошёл в их квартирку. Навстречу им поднялся Клод. Они поприветствовали друг друга.
- Ваше высочество, наступает решающий момент. Сильвер и его банда движутся сюда. Скоро полночь. Войска готовы к отражению неприятеля. Они воодушевлены и ждут ваших приказаний.
- Я готов полковник. Матушка, благословите меня.
- Бог с тобой, мой рыцарь. Я верю в твою победу. С нами Маашу! – воскликнула Люси и трижды поцеловала сына.
Клод застегнул кожаный пояс со шпагой, сунул за пояс пистолет, на плечи накинул плащ и вышел в подполье в сопровождение полковника и адъютанта.
     Там рядом с картофельным ларем стояли, выстроившись в две шеренги, гвардейцы короля в синих мундирах, расшитых галунами. Они были вооружены шпагами и пистолетами. На флангах, кто в чём, стояла пехота с длинными пиками, готовая в любую минуту отразить нападение неприятеля. Там же были две крошечные пушки с расчётами артиллеристов. Войска приветствовали Клода троекратным, раскатистым: «Ура-а!» Он поблагодарил солдат и сказал в ответ: «Я рад друзья, что в момент решающей битвы Вы рядом со мной». Заметив, порхающую рядом фею, он добавил: «Нике с нами! В трудную минуту она не оставит нас!»
В это самое время из расщелины в стене появились крысы-мустанги, впряженные в золочёную карету, в которой находился самопровозглашённый король Сильвер, Джек и монах. Крысы-мустанги передними ногами попали в поставленные дедом мышеловки, от боли они припали на передние ноги, но тяжёлая карета напирала сзади, толкала их вперёд, и они не могли остановиться. Карету занесло, и она опрокинулась на правый бок, придавив собой пытавшегося выскочить монаха. Сильвер и Джек взобрались на карету через левую дверцу. Джек спрыгнул вниз и побежал к крысам-мустангам, чтобы разобраться, в чём дело, угрожающе сжимая в руках плётку.
- Вы, что негодяи, решили нас убить, – замахнулся он на них.
- Мы не виноваты, мы попали в ловушки и сломали передние ноги.
- Здесь капканы, хозяин. У них сломаны ноги. Будьте осторожны.
Сильвер спустился вниз. Отряд крыс, появившийся следом за каретой из расщелины, увидев катастрофу, в нерешительности остановился.
- Чего встали, – прикрикнул на них Сильвер. Строится. Встаньте в две шеренги слева от кареты. Живей!
Разбойники выстроились.
- Зарядить ружья и пистолеты – скомандовал он. Огонь!
Раздался разрозненный залп. В ответ выстрелили пушки и две крысы упали сражённые ядрами. Крысиная банда была в замешательстве, никто из бандитов не ожидал, что среди них будут потери. В этот самый момент перед мышиным строем появились с голубым флагом полковник Мышборо и Клод.
- Господин, они сдаются, – предположил Джек.
- Я сегодня не беру пленных, – громко выкрикнул Сильвер, – и пощады никому не будет.
- Выслушай меня, Сильвер, – крикнул Клод. Я предлагаю тебе, слышишь, тебе, чтобы избежать дальнейшего кровопролития, сразиться со мной в честном поединке на шпагах. Тот, кто победит, будет властелином мышиного царства. Выходи на бой, если ты не трус.
- Сопляк, как ты посмел обозвать меня трусом. Я убью тебя так же, как убил твоего отца. Джек, подержи корону и плащ. Дай мне шпагу и пистолет.
И Сильвер двинулся вперёд, постукивая серебряным протезом о деревянный настил подпола. Клод поспешил ему на встречу. Когда он был, уже почти рядом с Сильвером, тот неожиданно выстрелил из пистолета, но не попал. Заряд просвистел рядом с ухом Клода и ударил в плечо полковнику, который стоял впереди мышиного строя. Клод первым в выпаде нанёс удар шпагой, но Сильвер искусно его отразил, и сам нанёс удар по шпаге Клода, выбив её у того из рук. Шпага Клода полетела вверх и воткнулась в потолок. Он, уклоняясь от удара Сильвера, отскочил в сторону, разбежался и прыгнул вверх для того, чтобы достать шпагу. Совершив в воздухе кувырок через голову, он пролетел над Сильвером, схватил шпагу и увидел под собой капкан.
- Дай, руку, – услышал он рядом голос феи Нике.
Клод протянул ей руку, и она подняла его над капканом. Он, видя, что Сильвер прыгнул следом за ним, дотронулся шпагой до проволочки, и пружина всей своей мощью ударила Сильвера и сломала ему хребёт, практически разрубив его надвое. Нике и Клод опустились на землю. Фея взмахнула алмазной палочкой и произнесла: «Зло, добром оборотись!» В тот самый момент всё вокруг осветилось ярким светом, Сильвер и его бандиты исчезли, а квартирка Люси превратилась в блистательный дворец, в тронном зале которого стоял алмазный трон и на нём восседал король Клод в алмазной диадеме, с бокалом шампанского в руках. Он поздравлял подданных с Новым годом. Придворные, преклонив колено, внимали ему. 

     Старинные часы на стене дома отсчитывали последние секунды уходящего года.
- Что это за свечение, там, в подполе, дед?
- Новогодний салют, дорогая. Выгляни в окно. С Новым годом!
И старик с разрумянившейся около печи старухой звонко чокнулись фужерами, наполненными шампанским и улыбнулись друг другу.
- С новым счастьем! – ответила старуха.

     С последним ударом часов, когда стрелки пересекли невидимую временную границу, наступил счастливый для мышиного царства год.