Не маджента

Солнце,  наспех покрасовавшись, плавно закатилось в  известную только ему одному лунку. Захотелось домчаться  туда, за  край, откуда оно еще выглядывало неровно и тонко. Но нет, от края до края - бесконечная, бурно просыпающаяся и также шумно отходящая ко сну степь: разнотравный ковер, колючки, ковыль, дикоросы.
Побежишь напролом, минуя дорожки измельченного вдрызг ракушечника, исколешь ноги, не одолеешь и трети пути, как настигнут сумерки, обрушив  кромешную тьму, и убаюкав  запоздалым "му" какой-нибудь Пеструшки. А  месяц будет висеть отяжелевшей лимонной долькой. И никуда бежать не захочется, дойдешь, захмелевший, до высокого стога, и... Ну, его, солнце, пусть там себе ныряет куда хочет.
И обрушится миллион звуков, поддержав настоянные на одуряющей жаре запахи, в которых чудом выделяется морская нотка пополам с горьким ароматом мальвы.
Пропоет "отбой" горлица,  с ней перекликнутся пушистые крылатые хищники: скопы, канюки, кречеты. Робко начнёт  увертюру сверчок, его с упоением подхватят цикады. Кузнечик больше дирижер : где надо, завершающим аккордом, ставит точку, где надо - замолкает, чтобы через секунду   продолжить ночной концерт.
Сразу после того, как согревающее всех и вся спряталось, нижняя часть сгустившегося небосклона заполнилась голубым и
и розовато-красным свечением.  Последнего больше. Если смешать красный с синим в равных частях, то получится "маджента" - цвет такой. Но лучи не   перемешались  до этого итальянского слова - синий почти сразу исчез, растворился. Кубань...