И. Тургенев и Л. Толстой. Статья Л. Александровой

И.С.Тургенев и Л.Н.Толстой были современниками, почти земляками: их вспоила срединная Россия, она наделила их талант богатством и мощью. На протяжении тридцати лет звучал диалог двух великих представителей России, диалог, то переходящий в страстную дискуссию, то в гармоническую беседу. История их взаимоотношений была сложной и драматичной.

Знакомство двух писателей произошло задолго до их личной встречи. Тургенев, будучи сосланным в Спасское-Лутовиново в 1852 году, прочел в девятой и десятой книжках журнала «Современник» повести «Детство» и «Отрочество», подписанные инициалами Л.Т.  Иван Сергеевич пишет с восторгом о рождении нового таланта своим друзьям. Н.А. Некрасову: «Это талант надежный, пиши ему и понукай его писать. Скажи ему <...>, что я его приветствую, кланяюсь и рукоплещу». И.Ф. Миницкому: «Вот, наконец, преемник Гоголя, нисколько на него не похожий <...>». Как видим, Тургенев с самого начала точно определил место и значение Толстого в русской литературе.
Вскоре Тургенев знакомится с сестрой Толстого Марией Николаевной, которая живёт со своим семейством в 20 верстах от Спасского-Лутовинова – в селе Покровском. 24 сентября 1854 года Тургенев с визитом приезжает в Покровское и много расспрашивает Марию Николаевну о брате, служившем в действующей армии в Севастополе. О портрете молодого Толстого он пишет: «Некрасивое, но умное и замечательное лицо». Мария Николаевна сообщает брату о восхищении Тургенева его талантом. Этот отзыв был дорог Толстому. Свой рассказ «Рубка леса» (1854 год) он посвящает Тургеневу. В первом письме Толстому от 9 октября 1855 года Тургенев благодарит его за это посвящение и уговаривает уйти в отставку: «<...> военная карьера – не ваша. Ваше назначение быть литератором, художником слова. <...> Ваше орудие – перо, а не сабля».

Толстой высоко ценил Тургенева как писателя-гуманиста, «Записки охотника» произвели на него огромное впечатление. Он приветствовал тургеневскую манеру изображения народа в богатстве его духовного содержания. 21 ноября 1855 года Толстой вернулся из Севастополя в Петербург и сразу же отправился к Тургеневу. «<...> вот уж более двух недель у меня живет Толстой. <...> что это за милый и замечательный человек. Я его полюбил каким-то странным чувством, похожим на отеческое. Он нам читал начало «Юности» и другой рассказ. О – есть вещи великолепные!» – писал Тургенев П.В. Анненкову 9 декабря 1855 года.

Иван Сергеевич спешит приобщить Толстого к литературной жизни Петербурга, знакомит с сотрудниками «Современника» – Н.А. Некрасовым, В.П. Боткиным, Д.В. Григоровичем, А.В. Дружининым. Жадно впитывая новые впечатления, речи новых друзей, Лев Николаевич, однако, не принимает их на веру – он во все привносит свое, толстовское понимание истины, красоты и искренности. Отношения двух писателей с самого начала не были гладкими. Чаще всего их видели спорящими «чуть не до слез». Скоро оба приходят к выводу, что сойтись им не суждено.

Толстой не был удовлетворен принципами, идеалами, которые исповедовали его новые друзья и, в частности, Тургенев. Литераторы кружка Некрасова и Тургенева, видевшие весь ужас и бесправие женщины в России, восхищаются французской писательницей Жорж Санд, ее мужественной борьбой за женское освобождение. Толстой же объявляет себя ее ненавистником. Он не мог принять тогдашней теории женской эмансипации, которая механически уравнивала мужчину и женщину. Он видел миссию женщины на земле в рождении детей, их воспитании, а в эстетическом смысле – привнесении в жизнь чувства изящного, радости, того, что зовется женственностью. С этих позиций он не принял впоследствии тургеневскую Елену Стахову из романа «Накануне».

Толстой выступает против Шекспира и Гёте, бывших для Тургенева учителями и эталоном художественного творчества. Толстого возмущает, что тома всеми прославленных шедевров и творений гуманизма не приблизили человека и человечество к счастью. Не принимает он и теорию «чистого искусства» – он ищет правды в искусстве, в жизни и в человеческих отношениях.

Немаловажную роль в неприязни Толстого сыграло и то, что душевные беседы Тургенева с сестрой Толстого Марией Николаевной, семейная жизнь которой сложилась несчастливо, закончились влюблённостью графини в Ивана Сергеевича. После первого знакомства с Марией Николаевной Тургенев писал о ней: «Сестра автора «Отрочества» – премилая женщина – умна, добра и очень привлекательна. <...> на старости лет я едва не влюбился». Предполагая в Тургеневе кокетство в отношении своей сестры, Толстой замечает в своём дневнике: «Тургенев скверно поступает с Машенькой. 4 сент. 1858 г.».
Но постоянные споры и даже ссоры не исключали страстного внимания, с которым Тургенев и Толстой относились друг к другу. Порой приходили минуты гармонии. 31 мая 1856 года Толстой впервые приезжает в Спасское. В письме Н.А. Некрасову он пишет: «Тургенева надо показывать в деревне. Он там совсем мне близкий, хороший человек». Родная природа оживляла душу, вызывала в писателях сходные ощущения. Здесь они, казалось, понимали друг друга.
Новые встречи двух писателей приносят новые разочарования. Толстой пытается понять личную жизнь Тургенева. Жизнь писателя «на краешке чужого гнезда» вызывает в нем осуждение: «Тургенев глупо устроил свою жизнь, нельзя устроить необыкновенно». Роковая любовь, которой болел Тургенев (к Виардо. – Прим. Л.А.), вызывает в нем недоверие: «Он не любит, а любит любить».
Но, приехав во Францию в 1857 году и став свидетелем любовных страданий Тургенева, сила которых поразила его, он пишет в дневнике: «Кто бы мог подумать, что он может так любить!» Толстой бросается из крайности в крайность, оценивая Тургенева. Об этом свидетельствуют его записи в дневнике в феврале–марте 1857 года: Тургенев задел его «непростительной для литератора громадностью сведений», «С Тургеневым ходил, он просто тяжел и скучен», «Заехал к Тургеневу, оба раза, прощаясь с ним, я, уйдя от него, плакал о чем-то. Я очень его люблю. Он сделал и делает из меня другого человека».
Двойственность присутствует и в оценке творчества Тургенева. Советуя В. Арсеньевой прочесть повести Тургенева о любви, он пишет: «Почти все прелестно». На следующий день в дневнике – о них же: «Плохо». Восхищаясь художественностью, красотой повестей Тургенева, он не может согласиться с его трактовкой любви как рока, как трагедии – любовь должна нести счастье и радость.
Тургенев в это же время пишет о Толстом друзьям: «Это единственная надежда нашей литературы». Но вместе с тем он с грустью понимает всю разность натур своей и Толстого: «С Толстым не могу сблизиться окончательно: слишком мы врозь глядим», «Все, что я люблю, он не любит – и наоборот». Но психологическая несовместимость часто сменялась совместными охотничьими походами. 25 марта 1861 года Толстой приехал в Спасское, откуда оба друга должны ехать в Степановку к А.А. Фету и затем отправиться на охоту. Тургенев познакомил Толстого с рукописью «Отцов и детей», он очень ждал отзыва Толстого. Но тот, улегшись на знаменитый тургеневский диван «Самосон», заснул за чтением рукописи. Теперь достаточно было искры, чтобы вспыхнула ссора.
27 мая за чаем в доме Фета в разговоре о воспитании внебрачной дочери Тургенева Полинетты, жившей во Франции, Толстой возмутился методом воспитания девушки. Тургенев, обычно мягкий и деликатный, побледнев, закричал на Толстого: «Замолчите, или я заставлю Вас замолчать оскорблением». Он вышел из дома и уехал в Спасское. Толстой вызвал Тургенева на дуэль, которая должна была состояться на станции Богуслово, в восьми километрах от Спасского-Лутовинова. Однако Тургенев прислал извинительную записку, и дуэль, к счастью, не состоялась. Но ссора развела писателей на 17 лет.
В конце 1870-х годов Толстой переживает духовный переворот: проповедует опрощение, непротивление злу насилием, самосовершенствование, отходит от литературного творчества. Под влиянием этого в 1878 году он посылает примирительное письмо Тургеневу, который отвечает приветливо и радостно. В том же 1878 году Тургенев дважды побывал в гостях у Льва Николаевича в Ясной Поляне.
Узнав о тяжёлой болезни Тургенева, Толстой пишет ему: «Я почувствовал, как я Вас люблю. Я почувствовал, что если Вы умрёте прежде меня, мне будет очень больно».
Последнее письмо неверной, уже отказывающей рукой Тургенев напишет Толстому: «Милый и дорогой Лев Николаевич! <...> Я рад был быть Вашим современником. Друг мой, великий писатель земли русской, вернитесь к литературной деятельности».
Известие о смерти Тургенева 23 сентября 1883 года было ударом для Толстого: «... О Тургеневе все думаю и ужасно люблю его, жалею и всё читаю. Я всё с ним живу» (письмо от 30 сентября 1883 года С.А. Толстой). А в письме А.Н.Пыпину в январе 1884 года он пишет: «Тургенев – прекрасный человек, который говорит всегда то самое, что он думает и чувствует. <...> Воздействие Тургенева на нашу литературу было самое хорошее и плодотворное».

(Материал из Интернет-сайта).