Глава 15. Тени без хозяев и их Госпожа

Отдохнуть ему, понятное дело, не дали: мол, раз военачальник, значит, решай все проблемы. При том сразу и безотлагательно. Оно, конечно, верно, главнокомандующие на то и нужны, но, когда уже третьи сутки не можешь по-нормальному выспаться…
Буквально через час с того момента, как Сивард только-только смог заснуть, в комнату постучался Чегон.
- О, вы не спите! – обрадовался колдун, заметив, что Лунный Страж лежит с открытыми глазами.
- Уже нет, - вздохнул тот.
- Я вас разбудил? Простите! Ну, я тогда пойду, наверное…
- Да нет уж, говори, что тебя привело, вряд ли ты просто поболтать зашел, - военачальник жестом остановил колдуна, понимая, что все равно уже не уснет, зная, что в городе снова неспокойно.
- Да, вы правы, - Чегон присел на краешек стула напротив кровати Сиварда, чтобы видеть его лицо. – В городе что-то неладное творится: как только вы покинули городские стены, темные дела стали происходить.
- В чем это выражается?
- Сам не знаю, но люди напуганы. Слухи рождаются на ровном месте, передаются, множатся, при том рассказывают страшные вещи, как будто мертвецов видели и всякую чушь в подобном роде. Это может привести к…
- Панике, - перебив, договорил Сивард и сел, в нервном жесте потира виски - он очень хорошо знал, что такое паника в большом городе и повторять своей опыт по ее устранению вовсе не хотел. – Ты не мог бы собрать для меня очевидцев, я послушаю, то они расскажут и постараюсь все решить, - попросил он, надеясь, что все обойдется, но все больше и больше убеждаясь в том, что спокойной жизни приходил конец. Чуялка редко подводила его в прошлом, он привык на нее полагаться, но сейчас упорно отказывался верить в смутные ощущения.
- Спасибо вам! - с нескрываемым облегчением выдохнул колдун. - Через полчаса они будут готовы.
И буквально вылетел выполнять поручение. Полчаса! Таки поспать ему не дадут! Военачальник с трудом поднялся, оделся и только через час сумел спустился вниз, в приемный зал, где его уже ждали. Жителей там было совсем немного, но, судя по атмосфере, повисшей в воздухе, они все были порядком напуганы. Для Верескового Воина уже установили кресло с высокой спинкой и подлокотниками да стол с бумагой и чернилами, а напротив – пару стульев для посетителей.
- Приглашайте, - попросил Сивард, усаживаясь, - я готов слушать.
Первой была пожилая женщина с неприятным, скукоженным лицом. Уголки ее рта были капризно опущены, а взгляд прожигал так, что если бы Белый Воин был простым военачальником, то почувствовал бы себя крайне неловко, но Лунный Страж знал себе цену, потому, когда посетительница заговорила, он принял холодный и отстраненный вид, хоть и планировал выказывать участие – как придешь, то и получишь взамен, таким правилом он пользовался всю жизнь.
- Это случилось вчера ночью, - заговорила женщина. – Мне не спалось, то ли душно было, то ли еще чего, уж не знаю. Время шло к полуночи, когда на стене появились две тени: одна – как у рослого мужчины в доспехах с длинными волосами, вторая – невысокая, и невозможно было понять, чья, потому что она была с ног до головы закутана в плащ. Они принялись шептаться между собой, и меня это просто вывело из себя: я и так спать не могла, а тут еще эти два нахала! Я решила встать и попросить наглецов замолчать, вышла на балкон, но вот что странно: внизу, на улице, где должны были стоять двое, никого не было. Тени… они были сами по себе, без хозяев! Не знаю, что меня дернуло, но я велела им замолчать, тени они или нет, это не дает им права будить мирных жителей! Они повернулись и уставились на меня, и мне стало как-то не по себе от этих взглядов. Я попятилась обратно в комнату, а они стали наступать на меня. Это было похоже на кошмарный сон, я отходила, а они все ускорялись, а потом и вовсе спрыгнули со стены, но не сползли на пол, а как будто стали объемными. Я запнулась о кровать и упала, потом долго боялась открыть глаза, но, когда все же осмелилась, тени исчезли, будто их и не было. Люди без тени – это я понимаю, - важно добавила она, - но вот тени без людей…
- Вы не знаете, о чем говорите, - оборвал ее Сивард.
Да, жители Солнечного Новейшего времени действительно ничего не знали про те времена, когда тени разгуливали сами по себе, а в мире жили маги, по силе превосходящие и Олвека Птицелова, и Лунного Стража. И был там один чародей, к сожалению, учившийся в Доме, который имел своеобразные отношения с тенями. Он утверждал, что тень – самая простая, которую отбрасывает всякое живое существо – это разумное создание, с невероятной памятью. Тот маг научился отделять тень от хозяина и шастал по городам, играя в карты в разных заведениях. На кон он ставил деньги, а взамен просил тень противника, и почему-то никогда не проигрывал. А, когда тень отделялась от проигравшего и вступала в армию Теневого Мастера, ее бывший хозяин умирал. Собственная тень Отана – так его звали - шаталась отдельно от него самого, пугая всех вокруг, и если это чудовище, этот древний убийца по какой-то причине выжил и оказался сейчас под городом, то не миновать было серьезных проблем.
- Уж лучше тени без людей, чем человек без тени, - уже более спокойно проговорил военачальник, надеясь, что Теневой Мастер все-таки умер. – Хотя лучше всего, когда у каждого человека – своя тень.
- У меня такое ощущение, что за мной следят, - капризно произнесла женщина. – Вы уж разберитесь, молодой человек!
Полутора тысячелетний «молодой человек» прыснул, подавившись смехом: даже  несмотря на сильную усталость его веселило такое обращение. Да если бы эта старуха знала, сколько ему лет на самом деле, она бы не посмела так говорить с ним, она бы не посмела поучать его... но бабуля не знала.
- Не волнуйтесь, скоро я все решу, - пообещал Сивард.
Пока первая свидетельница покидала залу, Лунный Страж все смотрел ей вслед и думал, что люди, пожалуй, зажрались мирной жизнью. Раньше по ночам все двери и окна наглухо закрывались, никто и не думал выйти на балкон, когда солнца спят, ведь ночь – время существ «Той стороны, что лежит за Пограничными горами», время магов из Дома и другой, не менее слабой нечисти. Да, таких странных теней военачальник уже давно не встречал, но в Древние времена жили твари и похуже.
Следующими была семейная пара. Он – мрачный, угрюмый и небритый, она – робкая, забитая, постоянно молчащая и скрывающаяся за спиной мужа - явный признак сильного мужчины, превратившего жену в служанку.
- Расскажите, что случилось? – максимально учтиво спросил Вересковый Воин, скрывая усталость и подкатывающее раздражение.
- Говори, - приказал жене мужчина.
- Это случилось прошлой ночью, - торопливо начала та, глядя в пол, - около полуночи я вышла во двор запереть ворота – мы держим трактир и закрываемся в середине ночи. Посетителей не было несколько часов, улица стояла пустая и тихая, когда внезапно я увидела маленькую девочку в белом платье. Она бежала по направлению к ратуше, а вслед за ней гнались тени, не имевшие хозяев, словно бы монстры не имели тела и, только попадая на свет луны, становились явными, как будто тень выдавала их… хотя, не знаю, что это было…
- Простите, я перебью, - встрял Лунный Страж. – Вы произнесли слово «монстр». Что вы имели ввиду?
Женщина подняла на него глаза, внимательно посмотрела, а потом произнесла:
- Я имела ввиду тех существ, то не являются частью какой-либо расы.
Ее муж презрительно фыркнул, мол, бредни это все, сказки, и отвернулся, не успев заметить, каким уничтожающим взглядом смерил его Вересковый Воин. Забитая супруга дала четкое определения термина «монстр» в магическом мире, больше и добавить было нечего, этими словами все исчерпывалось. Сам Сивард не сказал бы точнее, и откуда только она знала?
-Продолжайте, пожалуйста, - попросил Лунный Страж.
- Ребенок бежал из последних сил, я подумала, что если не помогу, то тени непременно настигнут его и девочка погибнет. Я крикнула, чтобы она бежала к нам, не знаю уж, чем могут помочь от теней ворота, но я не могла поступить иначе… она послушалась и вбежала внутрь, луна как раз освещала наш двор, поэтому только когда я уже закрыла ворота и пригляделась к беглянке, то поняла, что девочка… - женщина нервно сглотнула, боязливо оглянулась по сторонам, словно боясь, что ее могут услышать темные силы, - что эта девочка мертва. У нее на шее был огромный разрез, голова болталась, едва держась, и глаза были пустыми, остекленевшими. Раздался хохот, и тварь двинулась на меня. Это был их план, ребенок был заодно с тенями… я закричала, но мужа не было дома, - она покосилась на супруга, и Сиварду стало ясно, что мужчина просто не вышел на помощь, но раскрывать этого не хотел, вот и велел жене рассказать выдуманную версию произошедшего. – Не знаю, что случилось бы, если Найна – девочка, которую недавно усыновил пекарь Гьерн из дома напротив нас – не помогла бы. Она выбежала, и в ее руке светился камень, а как сияние попало на мертвеца, тот завизжал так страшно, что у меня до сих пор мурашки по коже бегут, и попятился, упал на колени и пополз прочь, пытаясь скрыться от света, тени заметались и стали прятаться по щелям, а Найна – смелая девочка! Кинула камень в ту тварь, и лишь только эта брошка коснулась трупа, как он рассыпался в прах и исчез.
- Вы верьте ей больше, - усмехнулся мужчина. – У нас как раз в тот день бутылка с вином исчезла, моя жена напилась, вот ей и привиделось ни пойми что.
- Послушайте, уважаемый, - отрезал Сивард, поймав взгляд небритого, - если не знаете, в чем дело, не вмешивайтесь. И вообще, вы ведь любите свою жену? Значит, будете о ней заботиться, она для вас самое ценное в жизни, так ведь? – Вересковый Воин знал, что нехорошо использовать дар Внушения на простых людях, да еще и в личных целях, но смотреть на то, как этот неотесанный мужлан издевается над своей супругой, просто не было сил, поэтому, слегка повлияв на мозг бедолаги, Сивард внушил ему кое-какие мысли.
- Спасибо за сведения, - обратился военачальник к женщине. – Я обязательно приму меры, чтоб такого не повторилось.
- Благодарю, господин, - прошептала та, и Лунный Страж так и не понял, за что: за обещание или за тот фокус с ее супругом.
- Идем скорее домой, родная, - проговорил мужчина и, взяв жену под руку, повел ее из зала.
Сивард ухмыльнулся: приятно было понимать, что с помощью своих способностей он может сделать мир чуточку лучше, но расслабляться сейчас было не время – в городе появились мертвецы, да и тени разгулялись не на шутку. Известно, что сильная тьма притягивает, как магнит, другую нечисть. Значило ли это, что тварь, напавшая в библиотеке, осталась жива и просто ушла в подполье? Или же Темная Крепость, возрождаясь, засылала нечисть в мирные города? А если существо из библиотеки осталось в живых, то что это за тварь такая, откуда взялась столь необъятная сила, откуда монстр знает слабые стороны самого Лунного Стража и его личную жизнь? Он пришел откуда-то из темноты веков? И что тогда делать: запирать библиотеку магическим кольцом и ограждать город стеной? Раньше бы Сивард без труда справился с поддержанием двух стен одновременно, но сейчас – нет, так какую же выбрать тогда? С другой стороны, у Солнечного имелся щит – только вот стоит ли его включать?
- Господин, господин, вам плохо? – Чегон тихонько подошел сзади и положил руку на предплечье военачальника, привлекая его внимание.
Тот вздрогнул, успев задуматься настолько, что слегка потерял связь с реальностью, и буквально подпрыгнул на стуле от неожиданности.
- Простите, - удивился колдун, - не хотел вас напугать.
- Да нет, все в порядке. Я делаю что-то странное? – спросил Вересковый Воин, приходя в себя.
У него была мешающая особенность: задумываясь, он часто начинал расхаживать по комнате или раскачиваться, если не имел возможность встать и походить, но со стороны все это выглядело весьма странно и могло еще сильнее напугать и так взволнованных людей. А если жители подумают, что их военачальник – псих, то они перестанут ему верить и начнется паника. Опять-таки, не самый выигрышны расклад.
- Нет, все в порядке, просто вы раскачиваться начали, вот я и подумал…
- Все в порядке, - скривившись, повторил Сивард. Только этого сейчас не хватало!
- Вы не отдыхали прошлой ночью, это по вам видно. Когда совсем устанете, скажите, мы прервем встречу и продолжим позже. Даже таким…- колдун замялся, не зная, как правильно назвать великого героя, не впадая при этом в пафосные и льстивые эпитеты, - таким, как вы, необходим отдых.
«Какое счастье! Усталость иногда тоже помогает, может, хоть ненадолго отстанут?» - мрачно подумал Сивард, но вслух только сказал:
- Нет-нет, - и потер глаза – те и вправду слипались, - нельзя сейчас все бросить. В городе появился мертвец – вслед за ним придут другие, более сильные монстры, давненько такого не случалось. Что привело его сюда? Кто открыл ему путь? Что надо сделать, чтобы другая нечисть сюда не явилась? Я думаю, что это дело рук той твари из библиотеки – она наверняка все еще жива, и ее присутствие, как маяк, указывает монстрам дорогу сюда. Кто или что она, я пока что не знаю, потому не могу придумать, как с ней бороться. Теперь любые сведения – на вес золота, ведь у всех чудовищ есть своя особенность, свой отличительный знак, а наш гость – древнее и могущественное существо. Узнаем, кто он – сможем выиграть, в противном случае придется сражаться вслепую.
- А если установить вокруг города барьер? Вы ведь наверняка такое сможете сделать.
- И запереть себя в одной клетке с монстром? Малоперспективный вариант. Надо сражаться, а не отодвигать проблему, но бой без информации невозможен: противник слишком хорошо знает меня. Мне нужны любые сведения, пока их носители еще живы, - устало проговорил Вересковый Воин.
Колдун вздрогнул и шарахнулся в сторону, услышав, с каким спокойствием были произнесены последние слова. Этим они, герои древности, и отличались от других существ: воины старых легенд были безжалостны, равнодушны к чужим жизням, по крайней мере, так казалось со стороны. Однако, Чегон все же кое-чего не знал о Сиварде, что кардинально меняло дело: да, тот прошел через страшные битвы, да, потерял всех близких и друзей, но не стал машиной для убийства, что забывала о средствах ради достижения цели. Белый Воин всегда заботился о своих подчиненных, ценил и берег каждую жизнь, и готов был бороться до конца за мир и безопасность в городе, находящимся под его защитой.
- Не бойся, - заметив, как дернулся колдун, проговорил военачальник, - мне не все равно, - и улыбнулся, пытаясь хоть как-то смягчить резкость предыдущих слов.
Колдун успокоено кивнул:
-  Это все, чего я хотел услышать. Приглашать следующих?
- Да, пожалуйста, - Сивард подпер голову руками, поставив локти на стол и приготовился слушать.
Но следующие семеро не пролили света на ситуацию: опять тени, гуляющие без хозяев, смех на пустой улице, шорохи в темноте… однако, мертвецов и другой нечисти больше никто не встречал – и то не плохо. Истории были однообразны до безумия, и, как ни старался военачальник держаться, дремота сковывала его все больше. Он делал вид, что слушает, а сам засыпал, он успокаивал, не имея внутри уверенности в своих же словах, и так длилось бы еще очень долго, если бы внезапно Сивард не почувствовал его присутствие. Камень в оправе, изображающий цветок, тот, что Лунный Страж подарил Найне, имел неразрывную связь с своим прежним хозяином, и, где бы ни находились оба, какое бы расстояние не разделяло их, Вересковый Воин всегда мог взять силу заколдованной брошки. А сейчас камень запульсировал, ища настоящего владельца. Тот поднял голову, с трудом разлепил веки и увидел, как в приемную вошли два женских силуэта, неразличимые на фоне пронзительного неба, но ошибки быть не могло: Найна никому на свете не отдала бы свой цветок, а вторая, несомненно, Юмани, ведь рыжая ни с кем, кроме новой семьи, не общалась.
- Вот ты где, - бывшую рабыню, похоже, нисколько не смутило то, что она появилась посредине разговора. – Я тебя обыскалась.
- Я тебе сразу сказала, что господин Сивард здесь, - отозвалась Найна, покосившись на военачальника – она знала, что тот не любит распространяться в свете о своей личной жизни и просит всех, кто входил в его семью, на людях придерживаться официального стиля общения. Похоже, Юмани об этом никто не сказал, или же она просто проигнорировала просьбу.
- Не мешайте, пожалуйста! - Шилья незаметно спустилась из жилых комнат, находившихся сверху над приемной, и теперь сердито прожигала взглядом девушку, которую считала соперницей за сердце Лунного Стража.
- Я вовсе не мешаю ему, - вздернула подбородок Юмани. – А вы не вмешивайтесь не в свое дело.
Дочь правителя вспыхнула, но, прежде чем успела что-либо ответить, Сивард прервал разгорающийся спор:
- Девушки, если вы решили поссориться, то дверь — вот там. Вы обе мне немного мешаете.
Они покраснели и, сердито глянув друг на друга, разошлись в разные стороны, но Найна не ушла. Она приблизилась к военачальнику, села рядом с ним на пол и проговорила:
- Сивард, это странное место. Тут… я не могу сказать точно в твоих терминах, но… здесь живет что-то темное, очень страшное, и оно готово убивать, - девочка говорила настолько тихо, что только Вересковый Воин слышал ее, потому и обращалась на «ты».
- Я еще сам не знаю, что это за сила, - честно ответил Сивард. – Как раз пытаюсь разобраться.
- Зачем он привел меня сюда? – у стены Юмани разговорилась с одной из женщин. – Мне было бы безопасней дома, вместе с братом.
Лунный Страж только головой покачал: она судила о том, о чем понятия не имела, и это его раздражало.
Внезапно, он что-то почувствовал, но не смог сфокусироваться на этом чувстве и понять, откуда оно пришло. Оно было явным, как пятно крови на белой рубашке, таким же отвратительным и чужеродным, но откуда оно взялось? Сивард знал, что иногда мог чувствовать события, происходящие не с ним, а с кем-то другим, чувствовать, когда кто-то попадал в беду, и, кажется, сейчас был подобный случай. Он закрыл глаза, пытаясь вычислить бедолагу, попавшего в трудное положение.
Общая картина вставала достаточно запутанная – людей в городе жило больно много, и выловить из толпы один след было нетривиальной задачей, как искать иголку в стоге сена голыми руками и без применения магии. Жители двигались, перемещались с места на место, их следы путались, наслаиваясь друг на друга, но Сиваду все же удалось мельком коснуться именно той линии, что принадлежала несчастному, а дальше в ход пошли навыки: цвет тени у создания был темным, почти черным, что свидетельствовало о страшном гневе или испуге, и след вел… прямиком в библиотеку, а вот дальше его было невозможно отследить – он скрывался во тьме, поселившейся между полками.  Сивард встал, уже не слыша вопросов, уже не чувствуя испуганных взглядов и, не боясь больше раскрытия своей маленькой тайны, переместился за мгновение на балкон и с него прыгнул вниз, прямиком на ступени ратуши, заставив всех в приемной зале вздрогнуть от неожиданности. За его спиной судорожно вздохнула Шилья, взвизгнула одна из женщин-посетительниц. Их можно было понять: они не верили в настоящую магию, они знали только колдовство Чегона, но оно и рядом не стояло с простейшими приемами, которые умеет выполнять любой уважающий себя маг.  Да, по городу поползут потом слухи, да и тайна, скрываемая тринадцать лет будет раскрыта, но на кону стояла человеческая жизнь, и Лунный Страж понимал, что он, обладатель силы, просто обязан приложить все усилия, чтобы спасти беднягу, даже если это и выйдет ему боком.
Двери были распахнуты настежь, а за ними стояла плотная, черная пленка. Оттуда, из недр библиотеки, несся ужасающий смрад, все здание было украшено мерцающими цепями магических оков, которые вспыхивали при каждой попытке монстра выбраться наружу. Теперь было четко ясно: Сивард не смог убить тварь, ту обезьянку с щупальцами вместо лап, что сидела на плече Олвека, военачальник лишь разбудил ЕЕ. Своей силой, своим светом, своими воспоминаниями он вывел ЕЕ из чуткой дремы, но кто ОНА? ОНА не просто спала под городом, ОНА была заперта там, заперта кем-то могущественным, тем, чье заклинание виде цепи опоясало теперь ратушу, но хозяин чар давно умер, и защита скрипела по швам от разрушительного нападения. А на ступенях лежала девушка в голубом платье – та самая, что указала военачальнику дорогу в роковой день первой встречи с монстром. Она глядела на пульсирующую черноту и даже не могла пошевелиться от страха. Чегон сбежал по ступеням, бросил быстрый взгляд на открытые двери и понял, что не сможет ничего противопоставить чудовищу.
Девицы, решившие до конца быть рядом с Сивардом и свято верившие, что ничего не случится рядом с ним, тоже поспешно спустились на ступени перед библиотекой. Ой как зря! Опустевшая было площадь вновь наполнилась людьми, но только они не были живыми. Они выходили из улиц, выползали из подворотен, не боясь солнечного света, жуткие, полуистлевшие трупы в рваной одежде, злой силой своей Госпожи поднятые на ноги. У некоторых из них была кровь на пальцах и губах – в мирном городе появились первые жертвы, но сейчас мертвецов заботило только то существо, что призвало их. И они шли, пружиня и приседая на полусогнутых ногах. Из пасти библиотеки вырвался ветер, едва не сбивший каждого из собравшихся на ступенях, с ног, Юмани схватилась за рукав Шильи, как будто та могла помочь, и пронзительно завизжала, дочь правителя зажала рот рукой и даже крикнуть не смола от страха, только осела на каменные ступени, увлекая за собой и Песчаную Принцессу. Чегон рухнул вниз, как подкошенный, сжавшись в комок и закрыв голову руками – его нестерпимо жгло невидимое пламя, тварь из библиотеки рвалась наружу не только физически: ЕЕ ментальные атаки были направлены на двоих ключевых противников, на носителей магии. И если Сивард мог противостоять, так как был приучен к войне подобного вида с детства, да и потенциал позволял, то колдун не выдержал и мгновения, и был повержен.
- Сивард! – Найна уцепилась за пояс военачальника, вставшего наподобие креста перед пульсирующей тьмой и готового в любой момент принять весь страшный удар на себя. – Там мертвецы! Что мне делать?
Белый Воин обернулся, впервые увидев чудовищ - он был полностью сосредоточен на борьбе со своим бестелесным противником, потому слегка оторвался от реальности.
- Найна, - с трудом проговорил он, - как тогда… ты спасла соседку…
Девочка поняла, что речь идет о той ночи, когда мертвая тварюга едва не загрызла хозяйку бара:
- Я не смогу… - в отчаянии прошептала рыжая, ей было очень, очень страшно.
Лунный Страж, занятый разговором, пропустил удар, всего лишь на мгновение ослабив концентрацию, и по его белой тунике стало расползаться кровавое пятно. Он зашипел от боли, но позицию не бросил.
- Я поняла, - прошептала Найна. Сбежав со степеней, она встала перед надвигающейся толпой мертвецов и подняла камень-цветок над головой, но ничего не произошло – покойники все продолжали приближаться, они преодолели путь уже до самого фонтана, стоявшего в центре площади.
- Пожалуйста, пожалуйста, помоги мне, Олвек, я знаю, ты слышишь! – рыжая содрогнулась, с ужасом глядя на оборванную толпу.
Еще четверть площади осталась у них за спиной, твари перешли на хромающий бег.
- Найна, уходи оттуда! – не своим голосом взвизгнула Юмани, но с места не сдвинулась.
А девчонка словно не слышала крика: она закрыла глаза, чтобы не видеть приближающихся покойников, и все продолжала шептать, обращаясь неведомо к кому:
- Олвек, пожалуйста, помоги!
Но камень молчал, мертвецы пырнули все разом, намереваясь смять, уничтожить хрупкую девчонку, посмевшую встать на пути к их Госпоже. Юмани пронзительно закричала, закрывая лицо руками, чтобы не видеть, как разорвут рыжую, а потом, вспыхнул зеленый свет. Девушка отвела руки, все еще не веря во все происходящее, и увидела, что перед девочкой стоит высокий воин.
Если бы Юмани хоть немножко знала историю, он смола бы понять, что защитник был одет в стандартную униформу Дома: водолазка без рукавов, которая туго обхватывала могучее тело, шаровары-штаны, заправленные в короткие сапоги, широкий пояс с множеством прикрученных к нему предметов непонятного назначения… а за спиной у него висел меч - совсем не такой тонкий, как у Сиварда, но очень широкий весь испещренный мерцающими рунами. Образ довершала копна черных волос, торчащих во все стороны, которые, несмотря на неопрятность, вовсе не портили, а оживляли общий вид солдата. Защитник раскинул руки и между двумя крестами – Сиварда и этого воина – разлилось невиданное сияние. Мертвецы заметались с дикими воплями, ища защиты от всполохов, но зеленое пламя повсюду доставало их. Твари исчезали, превращаясь в тонкие струйки зловонного пара, Найна все еще всхлипывала, сидя на плитах за спиной своего спасителя, и не веря, что осталась жива.
- Не плач, все хорошо теперь, - сказал Олвек по прозвищу Птицелов, оборачиваясь к ней, - ты позвала, и я пришел, все будет в порядке, - и, прежде чем исчезнуть, он улыбнулся.
А Юмани успела все же заметить, что глаза у него были веселыми, а на щеках образовались морщинки, потому что голубоглазый Олвек – страшный маг-оборотень, убийца, кровожадный монстр из Дома, как гласили все легенды – любил улыбаться.
 Птицелов пропал также внезапно, как и появился, и в то мгновение, как погас волшебный свет, Сивард с усилием захлопнул двери библиотеки, скрепив их сильнейшим заклятьем, которое только знал. Все стихло, ураган, рвавшийся из логова жуткой твари, упал, превратившись в едва заметный сквозняк, слился с обычным ветром, что тихонько гнал пыль по улицам замершего города. Руны на стенах ратуши погасли, мертвецы сгинули, будто их и не было. Сивард осел, как мешок с мукой, обессилев от страшной борьбы, Найна разрыдалась наконец, вздрагивая всем телом и сжимая в обожженной руке камень, по краям которого метал оплавился от жара. В воздухе запахло паленой плотью, Чегон пришел в себя, сел, с трудом понимая, что вообще происходит: для колдуна вся битва прошла мимо, для него не существовало времени, была лишь дикая боль и ОНА. Фигура, завернутая в плащ, что копошилась складках своего балахона, а вокруг нее липкой паутинкой летали шепотки. На улицах стали появляться самые смелые из горожан – выходили в основном мужчины, да и те с топорами и ножами в руках. Смельчаки настороженно оглядывались друг на друга, видимо, опасаясь опять наткнуться на мертвецов. Раздался пронзительный женский вопль, заглушенный скорбными рыданиями – кто-то нашел убитых родных. Шилья подползла к Лунному Стражу, без движения лежащему на ступенях, в ужасе потрясла за плечо:
- Что с вами, господин? Господин?!
Юмани села, сжавшись и все не переставая думать о черноволосом красавце Олвеке. Конечно, она знала все легенды, связанные с ним, но… разве такой улыбчивый, ласковый парень, который не только защитил, но и попытался утешить совершенно незнакомого ребенка, мог быть тем жестоким чудовищем, каким его рисовали сказки? Может, где-то была ошибка? Может, он все-таки был добрым? Девушка все думала о Птицелове, пока шла на верх, в приемную, куда подоспевшие солдаты, по указанию Шильи, осторожно понесли Сиварда, думала, пока военачальника закутывали в пледы, помогая усесться за стол - рана оказалась царапиной, и сам пострадавший не сильно переживал на этот счет. Юмани чувствовала, что Белый Воин хочет остаться один, что его раздражает неумеренная забота дочери правителя, но Песчаная Принцесса ничего не могла сделать для Лунного Стража, да и не хотела она вмешиваться – все ее мысли были заняты Птицеловом.
Сивард сидел, сжав голову руками и не слыша, что творится вокруг. Он чувствовал себя глупцом, идиотом, который, даже увидев верный ответ, не смог его осознать. И только когда появились первые жертвы, которых он не успел спасти, военачальник понял правду. Девушка в голубом платье была мертва – у нее не выдержало сердце от того кошмара, что она увидела между полок библиотеки, да это и было очевидно
и по другому не могло произойти, ведь, Лунный Страж знал, что она увидела: под городом поселилась сама Госпожа Тьма. Что это была за тварь – не знал никто, да и откуда ОНА пришла – тоже оставалось загадкой. Было известно лишь, что ЕЕ позвал и впустил в мир Зетта Хозяин Дома, получивший свое прозвище именно из-за этого - Повелитель Тьмы, так Его звали. ОНА не имела тела, но никогда не страдала из-за этого, в отличие от других чудовищ, Тьма сражалась на магическом уровне, подчиняя своей воле разум противников и создавая армию марионеток.
Обычно монстр был невидим, но, когда хотел, принимал облики фигуры в плаще, вокруг которой роились голоса ЕЕ слуг, тех, кого ОНА убила. Тьма была самым страшным и беспощадным чудовищем во всей истории, и Лунный Страж надеялся, что ОНА погибла в Последней битве, но нет – тварь каким-то чудом оказалась жива. В противостоянии у дверей библиотеки Сивард видел ЕЕ, на плече у НЕЕ сидела маленькая обезьянка с щупальцами вместо лап, а у ног на четвереньках скалился бедняга библиотекарь – Госпожа Тьма захватила его тело, нанеся страшные повреждения, ОНА сделала его своим рабом. Наверняка тоже самое увидела и девушка в голубом платье, сейчас лежащая на подоконнике окна, вот ее бедное сердечко и разорвалось, не выдержав страха. Не всякий маг бы пережил такое, что уж говорить о мирных...
А еще там был Олвек. Почему он пришел? Откуда? Неужели сила камня могла вызывать мертвых из их жилища? И Птицелов улыбался совсем также, как и при жизни, и говорил… он ничуть не изменился. От воспоминаний щемило сердце и становилось грустно и одиноко. Почему убили именно Птицелова, преданного воина и солдата Дома, а его, Сиварда, противника и врага, оставили в живых?  Белый Воин уже не надеялся кода-либо узнать ответы на эти вопросы, но все равно не мог отпустить их, не мог забыть, не мог простить себя за ошибки. Он чувствовал, что воспоминания и сожаления мешают ему дышать, но ничего не мог с собой поделать.
И вот он снова столкнулся с героем своих кошмаров – с Госпожой Тьмой. Военачальник прекрасно помнил, как встретил ЕЕ впервые, когда только планировал атаку на Темную Крепость, как сражался с НЕЙ не один, не два, а три страшных месяц осады, как боролся днем и ночью, когда бодрствовал, и даже когда спал. А теперь ему дали еще один шанс на потерянную победу, дали шанс отыграться, но за годы, проведенные в темнице Дома, Белый Воин растерял силу, а Госпожа Тьма не утратила былого могущества ни на йоту. И, как показали две недавние схватки, для древних противников Сивард стал ничтожен, потому погибли люди. Погибли по его вине.
В залу вбежала пара уже не молодых, но все еще совсем не пожилых женщин, увидев девушку, видимо, свою родственницу, одна из них завопила и слезы потекли по ее щекам. Она прижала тело к себе, раскачиваясь и бормоча все громче и громче, вторая впала в ступор, все повторяя:
- Не может быть… почему она… нет… нет… не может быть!
- Это вы виноваты! Вы не защитили ее! –внезапно взвизгнула первая. – Вы же должны были ее спасти! А вы… вы – она не могла продолжать от рыданий, вырвавшихся наружу.
- Помолчите! – оборвала ее Шилья. – Вы не знаете…
- Не вмешивайся, - перебил ее Сивард и, тяжело поднявшись, сбросил душившие его пледы и пошел к женщинам.
- Простите, что я не спас ее, - проговорил он кротко, глядя сверху вниз.
Первая судорожно всхлипывала, с испугом глядя на военачальника, по плечу которого расползалось кровавое пятно от пропущенного удара. Он не был гордым и заносчивым, он искренне сожалел о смерти чужого ему человека.
- Она все замуж за вас хотела… говорила, вы обратились к ней ласково… - женщина содрогнулась, прижимая тело к себе и задрожала от слез.
***
Его отпустили ближе к полуночи обещали не трогать, если не произойдет чего-то непредвиденного. Сивард еле дополз до своей комнаты и, не раздеваясь, свалился на кровать, измученный до смерти перевязкой и гнетущим ожиданием, которым давили на него все вокруг. Они не могли сами принять решение, вот и полагались на того, кто мог. А он так устал! Да и ответственность на себя брать больше не хотел – дело было очень серьезно, и он уже не имел уверенности в своих силах. Монстр был беспощаден, мирное время стремительно кончалось. Неужели, новая война все-таки должна была начаться? И Вересковый Воин прекрасно понимал, что если он не справиться, то другие и подавно не смогут, потому выхода просто не оставалось. Назвался груздем – полезай в кузов, так как-то, придется бороться, придется преодолеть себя и снова встать на службу солдата… Солдата по существу и генерала по званию.
Внезапно, военачальник почувствовал на себе чей-то взгляд, но комната была пустой, когда он вошел, в этом он был четко уверен. Неужели… Белый Воин медленно поднял голову, пытаясь увидеть в навалившейся темноте хоть какую-то тень, и он увидел ее: тварь метнула в угол, пытаясь спрятаться, Сивард выбросил руки вперед, из его ладоней вырвался белый свет, вырвавший из мрака стул с вещами, стоявший в том углу, куда, как показалось военачальнику, скользнула гостья. Но кроме стула там ничего не было. И, так и не поняв полностью, действительно ли за ним кто-то наблюдал или же просто нервы расшатались, Сивард тотчас же провалился в нервный, глубокий сон.