Партизаны Наливодской пущи Беларуси

    

В 1939 а затем и в 1942 годах, как отдельной независимой Беларуси создана Белорусская Независима партия в пику Белорусской Партии Она была немногочисленная и глубоко законспиративная состоящая в основном из многих известных деятелей белорусского националистического движения. Устав БНП гласил: «Территорией Беларусь и все другие страны,  где живут белорусы. Целью БНП является достижение и обеспечение в будущем независимости Белоруси». В условиях немецкой оккупации открыто выступать с такой программой означало подписать себе смертный приговор. Независимая Беларусь никому не нужна была. Поэтому БНП действовала в условиях жесткой конспирации. Еще в рамках Польши а затем и при Советах как и при немцах.

                1. Пища при советах.

При оккупации  Советами Западной Белоруси руководителями БНП было дано своему члену партии, хозяину небольшого размера земли  жители Зубарики села, Задимиску Василе было дано задание, превращая вступление в земли Западной Белоруси большевиков, вступить в их партию и в руководители села и внедриться в их руководство. Пни вступление после в июне 1941 года ему же было дано задание организовать  отряд  против оккупантов земли. Так и Василь сделав организовав отряд назвав его «Сябры» и принимал всех кто хотел выжить в дни оккупации.

                2. Гомель.

 Она шла по разгромленном, в руинах Гомелю. Боже мой, что творится с ее любимым городом, в котором она училась на учителя младших классов.
Немцы, останавливая ее, офицер проверял пас порт, а солдаты лапали ее. А она изо всех сил терпела их. Вот тогда и пришло к ней озарение, что надо добираться до родных мест. Не может быть, чтоб ее земляки не боролись с этими наглыми извергами. А пока терпела, терпела их лапание и их плоские шутки. Немного знала немецкий язык из школьной программы, когда училась в польской гимназии. Решив добираться в поезде до Столбцов станции, а потом лесами до дома вески у озера Кромань.
 И даже в вагоне терпела немцев, которые ее потащили в тамбур и изнасиловали двое. Она терпела, и у нее созрело решение всегда их уничтожать. Когда один сделав свое дело, ушел в  соседний вагон выпить шнапса чтоб по новой ее насиловать. Она воспользовавшись оплошностью второго  увлекшись процессом, она изо гнувшись помогая ему, выхватила из ножней кинжал и всадила ему в грудь изо всех своих сил. Столкнувши с себя, она сняла кобуру и ножны кинжала. Вытащила из тела нож, и открыв двери вагона выпрыгнула под насып на ходу. Тем более, что поезд проходил поворот и притормозил. Так ховаясь шла перелесками и лесами к своей цели к озеру. Ночами шла, днями отдыхала в две очи.

                3. Партизанский район.
  Рано утром из стороны Польши, раздался шум. Как бы гроза, но дождевых облаков не было видно
 На второй день председатель сельсовета принес весть.
   - На советов напали немцы. Нам сказали партийных, комсомольцев, скот и колхозное добро эвакуировать. Все это выслушала Ванда по девичьей фамилии Ясюкевич, а по мужу  Конахович. С Лешой они познакомились в райкоме комсомола, где их собрали со всего района свободно думающий молодежи о новой жизни и поддерживающих новую власть.  Давшая им работу.  Он, еще находясь в Польском воеводстве, состоял  молодежной организации поддерживающих беларусских большевиков воевавших за объединение со страной  Советов. При входе на нашу территорию красноармейцев, он помогал им вылавливать польских фашистов и их подпевал. Приезжал, к нам в выселки и заходил к тата Ванды с предложением их обвенчать, чтоб они могли создать семью. Но тата не успел помочь, его убили в темню ночь. После прихода советов и за поддерживавший колхозы и советов. Был кандидатом в председатели сельсовета. Так погибли тата и мама. Ванда была  у соседских девчат на вечарницах.  молодой Андрюха спрятался под кровать в подсобке. Так он и спасся. Андрюху увезли  в детдом, в глубь СССР, и больше о нем ничего не было слышно на выселках  районах Налибокской пуще.
И стало творится, что то несусветское. То, поляки придут, грабят, то Аковцы, то советские отряды. Да и евреи стали докучать. Евреев немцы загоняли в гетто. Что там творилось, к нашим выселкам, доходили только слухи.
 Когда же немцы расстреляли много наших людей мы некоторая молодежь решили идти в появившееся партизаны. За мною пришел Леша Каханович и повел меня искать этих партизан.  Там мы объявили себя мужем и женой. Три  дня ховаясь, искали. Подстраиваясь под грибников, нас пятеро, мы с Лешей беларуссов. Парень еврей в очках и девушка еврейка, сбежавшая одинока без родни из гетто. И поляк Ян Стодола. Попали на знакомого
Леши, и он нас провел в свой партизанский отряд, окопавший в районе озера  Кромань. Возле дороги Щорсы- Иванец. В десяти варстах река Усп притока Немана.
Одеты были, кто, в чем и также обуты. Летом много не надо. Некоторые босы на ноги.
 Командир батька Старик, возглавил нас. Бывший  житель села Зубарева. Сам он на старика не похож. Лет 39, но уже с лысиной на голове. В руках у нас из оружия было у кого что. Один поляк с садовым топором. Один автомат у Старика, ему еще при советах дали в НБП от бандитов-большевиков защищаться. С ним и патронами, в каких то дисках как он говорил, были. Пять рушниц, три револьвера. Потом на Немани-реки, где советы держали оборону, хлопцы, нашли схованы три рушныци, говорили карабины, два автомата Леша, обещав отремонтировать. И себе оставить. Он до вайны занимался у ОАСОХИМЕ, что это такое я не знаю.
 Тут Ванда встретилась со своею подругой детства Зосей из Шкимац. И началась их партизанская жизнь.
Так Налибокская пуща становилась во всенародной борьбе за свободу от гитлеровских захватчиков, как и другие народа со времени захвата их территории воевали с первыми захватчиками Советами. Сейчас для тех, кто жил при Советах, тяжело это читать. Но, лучше знать правду и своей родине, чем жить Советской пропагандой. Лишившая их искони Родины, свободы, веры. Немного из истории края. Вот что писал В. Левин а «Брайтонском пляже» :

Немцы пошли этот край, частью разгромив пограничные силы, а частью обойдя их. Им удалость практично без особых потерь, пройти этот  край, захватив его.                Но народ заселяющий это место не могло  смириться с тем как немцы обращались с евреями, этими, как они их называли унтермпеньш. Недочеловеки. Все евреи, цыгане, и славяне были для них недочеловеками. Стали организовываться отряды, состоящие из одних еврее, одних поляков. Наш отряд батьки Старика был смешанным. Гласное как считал Батько выжить. И проявлял политику нейтралитета не гласного.  Молодежь с ним не хотела считаться. Но, он и подчинение младшего старшим удерживал их от проявления негатива против немцев.
Батько сказав, дитя делало. Э то правило на нас наложилось, и мы свято его держались.
Ладно, считали молодые против польских, еврейских отрядов это нормально не идти. Но. Против немцев, как и против советов, сам бог давал им право защищаться от захватчиков. Нет, нет, и кто нибудь из молодых их отряда убивал немцев. А с приходом Зоси в отряд, когда она рассказала им о зверствах и насилований немцами их девушек,  молодые как сорвались с цепи. «Разреши да разреши  батько посчитаться с ними немцами-захватчиками».
 Батько не хотел нарушать принятом им правиле: на немцев, как и на большевиков, руку не поднимать. А тут пришла весть: Советские партизаны скинуты с парашютами, специально немцев дразнят. Пидпалывают их конюшни, гаражи, а на белорусов скидывают. Это они их бьют. А мы, ни слуху, ни духу. Исподтишка Ванды хлопец и его друг налетели на обоз и перебив троих немчур, забрали их телеги. Привезли в лагерь и багатство спрятали, а батюги-лошади немак, отвезли в соседнюю веску, и отдали им. Вот гавнюки, могли и батьке отдать. Пришлось вызвать и поругать. Они и рассказали о своем спрятанном богатстве. Три  мешка муки, два  мешка крупчатки и два мешка пашаницы. Батько их одобрил и наказал коров привезти, и коняк. Так и воюем.  Остальные в дозорах. В разведке по вескам. Ходят, вынюхивают. Как то Батька собрал их и сказал:
   - У немчука, вооруженного до зубов. У него авиация, танка, пушка, и тахника,  а у нас партизан три рушницы и один автамат, и две бонбы.  Нам воевать не с руки. Подождать надо. Нам главное семьи сдержать от погибели. 
Хаты у весках сберечь надо.
Отряд Батьки собирал разведданные. Он знал – где враг. Сколько на веске полицаев, немцев. Слабые места в обороне весок.    К чему он готовился, ни с кем не советовался. Только он один знал. Он свято берег наказ партии. Ни во что не вмешиваться и ждать победы большевиков, сберечь отряд. Но много приходившие в пущу представителей от большевиков от лондонского правительства Польши требовали решительно бороться с гитлеровцами. Как мог, противился. Сберегая табор партизан так хорошо оборудованный. Вскоре понял, от борьбы с немцами не отойти. Тем более что стало много советских партизан. Да и представитель от Пономаренко руководителя партизанского движения назначенного самим Сталиным. Приходили и требовали активного действия отряда.  А немцев только задень, жить спокойно не дадут. Зашлют карателей и все.  Придут, разорят. Тогда начинай сначала.       
 В наш отряд, рассказывает Ванда на допросе нквдешника, пришел к нам в 1942 году зимой. Снега в тот года пока вначале зимы упало мало. Э то я хорошо помню.
Он, как мы узнали был член партии БНП. И в разговоре с батькой, поддержал его правила ни в что не вмешиваться. Пусть, сказал он, большевики бьют немцев, а немцы бьют большевиков. Тогда мы совместно с англичанами возьмем власть в Беларуси.  И эту политику он Анжей Станиславович Ресвера поддерживал командира отряда. 
 Нам же молоди было не интаресно. Мы шли к батьки в отряд бить немцев, а не цоловаться с ними.   И мы в тайне, от батьки били и немцев и полицаев поддерживающих немцев.
Анжей Станислав Ресвера был из под Могилева. Сын  польского офицера, отец его отца был из богатой семье При приходу Советов они потеряли все земли.  Отец отца Анжея столетний старик  умер от горя старым чоловеком. Отец же Анжея был сослан в Сибирь. А он, паночку Анжей скитался по Беларуси в добывании хлеба. С приходом немцев он на Могилевщине прятался от немцев и советских партизан. Случайно услышал о партизанах в пущах  Беларуси. Стал добираться в эти места.  Так он разыскал партизанский отряд батькы отряда «Сябры». Нейтральный отряд. На которых, немцы не обращали внимание. Пока по этим местам не прошли Ковпаки. А те набедокурили. Побили немцев и  их прислужников, как они называли местные власти немцев, полицаев и старост.  Немцы от злости начали разгонять и бить всех находящихся в пущи. Пришлось и партизанам батькы  Васили пришлось отбиваться от  немцев. Ходил до немецкого командира карателей Анжей и слава богу что хоть отпустил Анжея не арестовав. Что тот говори л немцу в отряде не знали. Но Анжей сказал всем утик он от них.  Больше он рот свлой не открывал на партизан батьки бивших немцев. А та  пришлось отбиваться и от ОУНовцев и от  Армии Краевы, поляков. Так батько стал планировать мест о дисклокации отряда изменить. Сначала ушли в леса в глубь пущи, в гости к   зубрам. Те косились на не званых гостей, но потом звыклы к их присутствию. Эти их подкармливали в обмен на их мясо, больных животных. Так и жили, перетерпев немецкое буйство. Потом возвернулись. Стали огрызаться всем кто нарушал их присутствие в пущи. Но, с помощью Анжея нейтралитет придерживали и к тем и этим и тем. Так продержались  до прихода Советов. Местные их не сдавали Советам. Не которые как Ванда, ее муж и несколько из отряда вышли с лесов. Но, Советы их арештовали и больше их не видели местные. Где они никто долгое время не знал. И только в 50-х годах на шестую годовщину победы над немцами, вышли по амнистии Советов. Все же батьку, Анжея и нескольких заарештовали.  Так закинчился действовать отряд народа Беларуси. Нискем особо не воюя. Державших нейтралитет,  при  немцев и Советах.