Любовь через проект

Стоял жаркий день, 12 июня 2105 года. Птицы то летали над домами, то пристраивались под тень деревьев, то купались в лужах от недавнего экспериментального дождя, вызванного Всемирной Погодной Установкой. Несколько раз Геарглу (одному из учёных, называющих себя Бессмертными) приходилось даже извиняться перед прохожими за намоченные ни с того ни с сего ботинки – настолько плох оказался результат опытов… «Жаль, неудачно вышло вчера, - окликает он вдруг коллегу-учёную, перепрыгивающую через лужи на переход»

   К слову, те знают друг друга с детства, но их разговоры всегда лишь о работе. Обоим нет дела до болтовни о личной жизни. Их больше занимают искусство и наука. Но если Геаргл предпочитает исключительно фантастику и противится любому проявлению эмоций и чувств, то Эглейя просто обожает романтические истории, с коими она из-за работы своей почти не сталкивалась, и делает упор на выражение душевных порывов в научных изысканиях.

   Учёные, будь то институтские или высокопоставленные Бессмертные, обладают собственными заморочками подобно любому обыкновенному человеку. Например, переместить сознание в компьютер или отправиться к звёздам, чтобы совершить грандиозное открытие в астрономии… Что касается Геаргла, его стремлением являлось полное избавление от чувств ради предания себя развитию технологий и прогрессу. Многолетние страдания плоды его трудам всё же принесли, хоть это и крайне странно: ежели ранее стеснение перед публикой ещё искривляло шаг, то ныне он спокойно выступает с лекциями и докладами благодаря выработанному Проектом «Подавление» безразличием. Эглейя его действий не признавала, но и остановить не могла – «дело не моё, права вмешиваться никто не давал» - и каждый раз, наблюдая психологическую борьбу, она с грустью отбегала как можно дальше от людей и тихонько плакала. Оно и ясно: одно дело губить себя физически, а другое – через разум – Эгла ведь девушка чуткая, улавливает тревоги чужие, что на душе скопились, да и мучения людей близко к сердцу принимает. Вот и страдает от своего дара. Тут уж неизвестно, какой вариант лучше: лишиться чувств, жить спокойно и беззаботно, но являться асоциальным, либо быть человечным, стараться помочь каждому, но самому себе худо делать. Естественно, оба учёных склонялись к разным вариантам. Но ведь и душа у обоих есть, а уж её-то не проведёшь, её-то не обманешь!

   Вот и решил наш Геаргл по театрам начать ходить – а то чего это такой великий учёный, везде-то он бывал, всё-то он читал и слушал, ан нет – о театрах и не ведал совсем. Исправлять надо! Так и вздумал поступить: «А дайте-ка мне билет на какой-нибудь фантастический спектакль». Женщина ему отвечает: «У нас все спектакли фантастические! И актёры фантастические! Может, чего-то определённого желаете?» - «Нет, - отвечает он, - значения мой выбор не имеет, зависит от вашего усмотрения». Вот билетёр и усмотрела ему романтическую комедию. Нечего кислым таким бродить!

   Сходил. Но что-то в голове у него ничего не щёлкнуло, не закрутилось. Решает Геаргл ещё разок посетить пределы театра, но уже спустя недельку. И снова направляют его на романтику. И снова пустота. На третий раз уже Судьба решила сюрприз преподнести нашему отчаявшемуся (но хорошо высыпавшемуся!) герою. Добить ли? Помочь ли? А это уж решает пусть каждый. Итак, по созданной им привычке он занимает 18 место 8 ряда. Устроившийся поудобнее, думает как обычно скоротать время коротеньким сном. Как вдруг улавливает он знакомый приятный запах. Не решаясь открыть глаза, невольно наслаждается ароматом (физиологию простыми словесными заморочками не отбросишь – обоняние работает беспрерывно). После дремоты герой стал принюхиваться и мотать головой из стороны в сторону, пытаясь обнаружить источник. А поздно спохватился – источника в зале нет больше. Зато появились возмущённые зрители, сидящие рядом. И даже в отдалении на него глядели несколько групп пожилых людей, жестами и выражением лица говоря: «Ай-ай-ай, гадина, я тебе после концерта покажу, как просмотр портить!»

   Потряся головой и произнеся твёрдое «нет», направил Геаргл свой взгляд на сцену, где разыгрывался эпизод со свиданием. Ужаснувшись, с какой-то нервозностью выбегает из зала в сторону выхода, проклиная себя за такой неудачный, по мнению его, поход в театр. Эгла конечно же знала: однажды подобное с ним произойдёт, так что с нетерпением ждала этого момента на скамейке, что напротив входа. Лишь заприметив героя, она с хохотом отвернулась в другую сторону, дабы взгляд его не был прикован к ни с того ни с сего начавшей смеяться девушке – а вернее, чтобы он не узнал свою подругу… Ух, и до чего нелепым было поведение их!

   С долей стыда и растерянности Геаргл направляется к своему дому: «Такого позора ещё свет не видывал!» - раздражённо произносит он. И, ударяя кулаком по сканеру сетчатки, открывает дверь. Да, пусть уже к этому году управление дверьми осуществлялось при помощи устройства в шее, герой не желал (удивительно, правда?) отказываться от старой, но проверенной защиты – тем более какой современный гражданин станет подбирать нужный глаз, когда все двери (если к ним есть доступ) вокруг открываются лишь силой мысли, то бишь Пламенной Розой (а значит, на такое старьё взлом действовать не будет)? Вот оттого и не ставил что-то более технологичное – вдруг его величайшие разработки захотят похитить? И это чувство страха преследовало его, заставляя вечно оглядываться по сторонам, не вызывать внимания, а при общении быть доброжелательным. Но в последнее время Геаргл вёл себя странно и необычно.

   Что-то в его жизни произошло такое, о чём начали появляться раздражающие мысли, рассеянность, а беспокойство сменилось любопытством. Уж не из-за подруги ли? Вполне возможно! Одно событие может доказать это, один вопрос, который появился сразу после запечатывания Погодного Устройства в Железный дом: «А как отреагирует на это Эглейя? Как мне не расстроить её новостью?» - если бы ни Драув, глава государства и Бессмертных, понять причину изменений (кои совершенно не планировались Геарглом!) было бы трудновато.

   И тут возникает идея: плохую новость надо сообщать в приятной, душевной, обстановке. «Душевной» — именно это встряхнуло героя. Как представит себе картину подобной обстановки, так сразу в дрожь и бросает: «Это ж ставить надо милые украшения, тьфу! Свечи, да ещё и при лунном свете, брр!» - и трясёт головой. Единственное, пришедшее ему на ум, - это атмосфера свидания из увиденной им пьесы – да, увы, в сей области воображение Геаргла было ограничено театральными постановками (пусть большую их часть он просто проспал). На долгие раздумья своего времени тратить не решился: «В научных целях я, может быть, и подумал… Но такой пустяк! Оставлю идею, как есть» - и, записывая надуманное в электронный блокнот, отправился спать.

   На следующее утро собрался позвонить Эгле, но, к его удивлению, она позвонила первее: «Геар, ты где? Парад начался, а через два часа нам генетические исследования проводить!» - вздохнув, спустя несколько секунд грустным голосом произнесла: «Я ведь тебе звонила… А ты спал… Приходи скорее!» - неожиданно бросает трубку, вынуждая его торопиться. В спешке одеваясь, он собирается с силами, чтоб сообщить важную новость. «Нет, - думает вдруг, - лучше подготовиться к такому, ведь это первый проект, который Император приказал свернуть…»

   Приехав в Центробурьергард, Геаргл видит огромную толпу, так что при помощи Седьмой Фигуры и Пламенной Розы зажигает глаза и чипы в запястьях – отличительные знаки Бессмертных. Народ расступается. Подбегает Эгла и хватает его за руку, ведя в самое сердце площади Единства. Общество давно привыкло, что на параде выступает не военная техника, а Правительство. Геаргл счёл бы это глупостью, но только если б сам не получал удовольствия.

   Казалось бы: это самый подходящий момент для разговора, Бессмертные поют и танцуют, распевая о величии Родины, прогрессе и единстве. Однако сейчас мешало присутствие Драува. Неужто он начал стесняться? И правда – особенно сильно, так как Эгла ещё держит его руку… Очень отвлекает, но, к счастью, неудобств не причиняет.

   Во время перерывов обдумывая план, под конец парада он решается предложить посидеть в день полнолуния (то бишь через 8 дней) на крыше Дворца Правил, на что вмиг получает не только её громкое радостное согласие, но и внимание Императора – исполняя песню, он подходит к парочке, пританцовывая, кладёт им руки на плечи и начинает вовлекать в финальную песню. Эглейя и Геаргл с удовольствием присоединяются, и весь этот странный хор учёных завершает парад гимном.

   Восемь дней прошли незаметно: работа с генетикой велась настолько усердно, что о слове «выходной» можно было забыть… Увы, в самом худшем смысле… Неизвестно, кто ждал полнолуния больше: двое наших Бессмертных или астрономы – но только можно сказать, что готовились все. Форма учёного-правителя была снята, а её место занял костюм. Геаргл конечно же ни к какому свиданию не готовился – ему нужно лишь выглядеть хорошо… «Или я как на свидание оделся? Нет! Просто что-то менее официальное» - уговаривает себя он. «Лишь бы не оплошать» - с этими словами направляется к дому коллеги и звонит. Никто не подошёл, а вот дверь мгновенно распахнулась. Ошарашенный видом Эглы, он робко проговаривает подобие комплимента и фразу: «Мы ведь не на свидание собрались, зачем же так выглядеть!» - на что получает ответ: «По твоему костюму видно» - и засмеялась, глядя на покрасневшие щёки Геаргла. «Да ладно тебе!» - с этими словами она гладит его левую щеку, продолжая речь: «Идём! Гляди: Луна уже высоко!»

   И вот они выходят на крышу и садятся на скамейку под карликовым дубом. Повсюду видны голографические вывески, расположенные на стенах небоскрёбов, машины сверкают золотистыми линиями, и чувствуется освежающая прохлада. Их разговору никто не сможет помешать: весь дом спит, так что этим приятным и утешающим успокоением можно наслаждаться долго, прежде чем снова приступать к утомительной работе…

  «Неужто небо всегда было настолько прекрасным? Или такое лишь в эту ночь?» - задумчиво произносит Геаргл, на что сразу получает ответ девушки: «Определённо в эту ночь!». Указывая на весь небосвод, торжественно он произносит: «А когда-нибудь все далёкие звёзды будут покорены человечеством, как наш спутник – Луна, и даже в Солнечной системе не найдётся ни единого незанятого уголка!». Эглейя смотрит наверх, изредка поглядывая на него, словно ожидает чего-то (думаю, любому зрителю, наблюдающему за их разговором, тотчас стало бы понятно, чего она жаждет услышать): «Несомненно, - отвечает она с грустью, - однажды развитие достигнет предела».

   После полуминутного молчания Геаргл понимает, что не может расстроить её новостью о закрытии проекта, потому говорит о том же: «Мне нравится это небо: чем дольше на него смотришь, тем большее наслаждение получаешь». Разочарованная его словами, она вздыхает, кладёт голову ему на плечо и произносит: «Мне тоже, Геаргл… Мне тоже…»