Счастливый день

Евгений Шейнман


Я заканчивал  Днепропетровский металлургический институт (ныне Национальная академия металлургии Украины). Подошло время  распределения . Принцип был такой:  составлялся общий список всего потока в порядке убывания общего за пять лет балла. Таким  образом, обладатель наибольшего балла стоял первым в списке, и у него был наибольший простор для выбора места работы. Из 60 человек я был одиннадцатым в списке, что было  совсем неплохо.
                Действо началось, управлял им сам ректор. Всех передо мной оставляли в Днепропетровске и направляли в проектную организацию «Гипромез». Я даже поскучнел, так как решил, что моя судьба предрешена.
                Наконец, вызвали и меня. С бьющимся сердцем я сел перед комиссией и ,вдруг, что я слышу?!  Я подумал, что ослышался. Ректор говорит, что, мол,  мне даются на выбор три города — Муром, Джезказган(!) и Ташкент. Мой мозг бешенно заработал.Что делать? Я совсем  не был готов к такому исходу. За несколько минут я должен был решить свою судьбу.
               Между тем в комиссии, оказывается ,были представители этих городов. Они начали нашептывать мне преимущества своих городов. Джезказган я сразу отбросил, репутация у него была не ахти какая (ходили слухи о целых восстаниях там). Муром  я знал -  старинный русский  город, он у  меня ассоциировал с чем-то серым и унылым.
                В те времена я зачитывался Паустовским, моей настольной книгой был его ранний роман «Романтики», я ,буквально ,бредил экзотикой. Ташкент? Чем не экзотика? И я бухнул: «Ташкент», решив свою судьбу на всю оставшуюся жизнь. Я сел на место с застывшей улыбкой на лице и только думал : как я скажу об этом своим родителям? Когда я вернулся домой, эффект оказался предсказуемым... Мама сразу запричитала, мол, там же москиты(?!), жара и т.д. Сразу же набросилась на отца, мол, ты должен что -то делать! Но я твердо заявил, что  поеду...
                Даже  руководитель  моего дипломного проекта, видя, как я вытираю пот во время консультаций, жалостливо говорил мне: «Женя, Вам как-то нужно отказаться от Ташкента, если Вы даже здесь так  страдаете от жары».
                Так  или иначе, никто ничего не сделал, и я поехал... К тому же  оказалось, что еще три  человека были распределены в Ташкент.
                И вот, прощание с родителями... Начало сентября, раннее ненастье, доехал до Москвы, погода мерзкая. Приехал в Ташкент, выхожу на вокзал. Яркое солнце, воздух какой-то плотный, пахучий. Лето в полном разгаре, женщины в ярких полосатых платьях. Как будто другой мир, в основном восточные лица. А у меня - ощущение праздника. С первой минуты я влюбился в Ташкент, и это осталось на все 40 лет(!!!), что я прожил в Ташкенте.
                Главная особенность  Ташкента — летняя  жара (москитов, чего боялась моя мама, я так и не обнаружил).  Летние температуры — от 30 град до 46 град. Интересно,  что никто не воспринимал эти ,на первый взгляд, адские температуры как трагедию. Наоборот, высокопоставленные деятели говорили: «Жара — это главное  наше богатство»  Секрет прост — только при  такой сумасшедшей жаре можно было выращивать хлопок -  основной товар Узбекистана, что было важно для главных начальников.
                Ташкентская жара - не совсем такая жара, как, например, в средней полосе Росии  или в Сибири, где тоже бывает жара ,дай Боже! 30 градусов -  вообще не считалось жарой, по ощущениям эквивалентно 25 градусам. Наиболее распространенная  летняя температура -  35 градусов,  была умеренно  терпимой. Секрет был в сильной сухости воздуха.
                Но был в Ташкенте (и вообще Средней Азии) период, когда ташкентская погодка давала нам духу.
                Это  была так называемая чилля ( в переводе с фарси «40 дней»). Это период ориентировочно с 25 июня по 3 августа, температура  за 40 град, вплоть до 46 градусов в тени.  В Бывают годы, когда чилля носит самый жестокий хаорактер, все об этом только и говорят, бывают более щадящие годы, когда температура всего(!) 40 град., и чилля проходит мимо сознания, о ней не думаешь. Летом в Ташкенте находишься в состоянии постоянной потливости, может это помогает переносить жару.
                Во время чилли, как это не странно , самое тяжелое время  - ночью.  Невыносимая духота, люди буквально сходят с ума, заснуть невозможно, прибегают ко всяким ухищрениям — спят на голом полу, заворачиваются в мокрую простынь (помогает это не надолго- все быстро высыхает)
                Первые четыре года я работал мастером в кузнечном цехе. Представляете - во время чилли  раскаленные нагревательные печи, раскаленные заготовки!
                Я работал по сменам, приходилось часто работать ночью, когда не всегда хватало кузнецов, и я вынужден был подменять подручных кузнеца. Самое тяжелое было  выгребать  длинной кочергой из раскаленной печи раскаленные же заготовки. Когда случался перерыв, я выскакивал на улицу, ложился на землю и дышал, дышал...
                Еще работая в кузнечном цехе, я поступил в заочную аспирантуру. Мой научный руководитель поспособствовал тому, чтобы я перешел на работу на кафедру.
Как бы не было мне тяжело в дальнейшей жизни, я всегда вспоминал кузнечный и говорил себе: «Тяжело было тогда»
                В 1966 году случилось ташкентское землетрясение (см. мою статью на эту тему), студентов стали посылать на «помощь» разным предпрятиям и организациям.
                В этом же году я познакомился с милой девушкой, студенткой-  первокурсницей иняза.( Она  оказалась моей судьбой, несколько лет назад мы отметили золотую свадьбу.)  Летом их курс отправили за город на кирпичный завод(!). Уж не знаю, чем могли помочь восемнадцатилетние городские девушки «на кирпичах».
               Задумал я проведать ее, смутно представляя себе, как туда добираться. Был июль месяц, т.е.  самый разгар  чилли. Пошел на автовокзал, который находился рядом с Алайским рынком. Бегал по справочным, расспрашивал людей и наконец узнал маршрут.
        Кто-то сказал, что температура  42 градуса. К своему ужасу  я увидел , что очередь на мой автобус порядочная. Когда я зашел в автобус ,свободное место было только рядом с двигателем. Между тем, автобус продолжал набиваться. Мы еще не отъехали, а дышать уже стало нечем. Наконец, поехали.  За спиной у меня заработал двигатель и стал дополнительно  к жаре подогревать меня...
               Я взмок. Невыносимо хотелось пить, но я с собой по легкомыслию ничего не взял. Не помню, как долго  мы ехали, но я чуствовал, что мое сознание становится сумеречным, что еще немного и я упаду в обморок . 
                Я вышел из автобуса. Я увидел большую утоптанную площадку, а в центре... О чудо!  В центре стояла колонка, из которой хлестала тугая струя воды!
                Я замер от радости, подбежал к колонке припал к струе воды и пил, пил, пил... 
                Омыл лицо, шею, оглянулся. Впереди встреча с любимой девушкой. Чем не счастье! Поистине счастливый день! Таких в нашей жизни  случается немного...