Катрен

Медиумический рассказ, записанный при помощи "яснослышания".


   Проектирование было завершено в сроки, оговорённые вначале.
  - Всё, - сказал директор производства, - надо продолжить теперь на новом уровне.
  - На каком? – спросил с усмешкой помощник.
Вернее, он не помощник: надзирал над всем, в том числе и над директором.
"Почему не он главный?" – вопрошал себя директор.
И сам себе отвечал:
"Над ним главный этого не хочет, но у главного есть свой...  Кто крайний? – хочется спросить".

И вот этот "крайний" появился сам. Все вытянулись в струнку, я привстал.
  - Проходите, присаживайтесь вот сюда.
Он не знал, что я сведущ в этой иерархии и вёл себя обычно незаметно. Хотя, что скрывать, знал или хотел, чтобы знали все, оказывая ему почёт. Но я не из их числа – "оказывать почёт" ему не стал, сказал:
  - Вот здесь все документы, оформлены надлежащим образом, - показывал, доставая из папки один за другим, - а этот сейчас небезызвестный вам Сергеев поднесёт: взял секретный документ, не имея права распоряжаться секретами этого уровня.
  - Сергеев принеси, - спокойным голосом, не меняя интонацию, сказал начальствующий "крайний".
Сергеев, красный как рак, протянул документ слегка помятый.
  - Надо же, помял, - сказал слегка огорчённый "крайний" или сделал вид.
Сцена разыгрывалась как по нотам: один говорил, другой краснел, но пьесу играли одну. Когда подшит был последний документ:
  - Сергеев, ко мне, - сказал "крайний" и ушёл.
Больше мы Сергеева не видели. Жена сморкалась ещё полмесяца, но траура не носила. В помощники мне выделили другого, но нос свой он не совал как Сергеев, помнил урок.
Следующее дело было не так секретно, но это на первый взгляд: строительство объекта. Где будут строить я знал, чертежи разрабатывала моя команда, но никто толком не знал, как будет выглядеть в целом, поэтому секретность нулевая. На последнем этапе в работе приняли участие трое, и это уже секретность повышенная, а я в заключительном варианте знал всё, абсолютно всё: для кого, сколько будет стоить и где разместят. Опять секретность по высшему разряду. Помощник меня боялся, уходил по своим делам, присматривая за моим окружением и только. Никакой утечки данных на этот раз не было мной обнаружено. Однако...  Вот здесь вся подлость помощника и сказалась: донёс на меня на несекретную часть проекта. Как объяснить, что ничего не знают? Разработчик туалета, например. Я проверил секретность самого помощника – нулевая. Ткнул ему в чертежи и говорю:
  - За то что ты посмотрел вот в этот чертёж... Сергеева помнишь? А я вот забыл и тебя забуду: понял?
Отозвать заключение он не смог, но я написал справку, по которой я отвечу за всю секретную часть очередного проекта в том случае, если перестанут писать доносы люди не сведущие в проекте, но сующие свой нос повсюду, в том числе в секретные документы (ну надо же было проучить). В след за Сергеевым ушёл и этот. Клялся, божился, что ничего особого не видел в чертеже – "крайний" понял меня и сменил на другого. Этот (я перестал запоминать фамилии) стал "душой" компании, что меня не привлекало и не отталкивало от него – я присматривался. Третий проект был сложный – я весь углубился в работу и не заметил, как он исчез. Спросил про него и забыл, оказался пьяница и игрок, меня устраивало – не мешал работать, как другие "помощники". Однако и здесь горсть зла выявили: болтал напропалую, чего не было и знать не знал. Выгнал я, в пояснительной записке написал: "Не годен", - пусть разбираются сами. Прислали "друга", ещё большего болтуна (но хоть не пил). Отправил с письмом со словами катрена:
Хоть не хвастлив,
Не зауряден,
К лицу наряд
И аккуратен,
Но в языке воздержан был,
Лишь тем, что никому не говорил,
Кто пукнул, если это сам,
А так... болтал,
Как...
После катрена никого не присылали, хоть и ужесточение досмотра ввели и строгости сверх крайней меры. Давать допуск к секретным документам "не из всякого сословия возможно, тем паче светские люди до разговоров охотчи вельми", примерно так можно выразить служебной запиской своё отношение к секретной службе. Кто умеет держать язык за зубами, тот держит, а досмотр лишь плодит недоброжелателей.