Бабушкина внучка

Ах лето летнее, деньки длинные, ночи короткие. Июль на дворе. Сушит горячими ветрами, все что под руку попадется. Анисья , что то прихворнула. Вроде как и справлялась, а нет, нет да и присиживала в холодку. Вроде ничего не болит, а сил нет. Думалось ей, что это старость. Уж сколько годков прожито. Сколько всего выходила. Сил нет, а помирать жалко. Жалко, Анисье с белым светом раставаться. Вот помри она сейчас.. Это ж сколько всего пропадет не деланного. Огурцы не солены, вишни не собраны. Сколько всего не Делано. Это ж прорва. Когда помирать то? Летний зной, загонял Анисью в хату. Она отдохнув, садилась перебирать высушенные травы. Троица в этом году рано прошла, весна была холодная, травы и запоздали. У природы то, свой календарь. Ей не церковь не государь не указ. Посему ходила, Анисья по травы, уже после Троицы. Чабрец и тот силу набрал, только через неделю. Хоть и собирают его в троицын день. Силу не по празднику блюдут. По природе,по полноте цвету. Перебирая травы и связывая небольшие букетики, Анисье думалось о прошлой жизни.. Руки работу знают. Отпусти их и голова свободна. Вспомнилось ей Настя, вчерашняя гостья. Пришла в такую минуту, что у Анисьи как раз силушка ушла. Прям прилегла. Да и пожалилась, Насте про то что сил нет, здоровья тоже. Что помирать жалко. Хоть бы до осени дожить. Тут же к вечеру прискакал племяш. Засуетился, заскакал. Заходил по двору хозяином. Хоронить собрался. Анисья смеясь в душе обстоятельно распросила. Чего с хозяйством делать будет, после смерти её. Ох уж понесло племяша.. Ой понесло. И это снесет, и это построит. А может и продаст. Эка, подумала Анисья. Продаст. Племяша проводила, председатель приперся. Дом покупать. Тьфу ты! Беда печаль какая. Один за одним, как напасть. И этому она ответила . Ждите. Оно то понятное дело, живой про живое думает. Анисья после их визита пригорюнилась. Помирать не хотелось. И вздумалось ей после тех визитов, сходить на могилку к бабке своей. Далековато, но а вдруг помрет Анисья и не увидит больше дорогого и любимого лица. Это на этом свете, все говорят про загробный мир, про встречи на том свете. Да только, бог его святой знает. Есть ли он тот мир загробный. Сводятся ли они с бабушкой. На том и порешила. Идти хоть и далековато,в соседнее село. Но если выйти рано, то к самому зною, она уж у родни будет в хате сидеть. Может и переночует. Никто не выгонит. Утром чуть свет. Ещё и не серело утро, не розовело полоской небо, Анисья пошла со двора. Вышла за хутор, обернулась, перекрестилась и низко поклонилась. В июле речка уже не клубилась туманами. Прогретая вода, не успела остывать за ночь.. Скудные росы на жесткой от жары траве, не успевали напоить землю. Степь застыла. Зной иссушил, жаркими ветрами. Ничто не делало лишних движений в это время, чтоб не дай бог не заметил, не выхватил июль последнюю влагу. Анисья пошла под горой, так и ближе, да около речки идти не жарко. На гору она выбралась к тому времени когда утро уже наполнило мир. Солнце понималось, жаркое, летнее, горячее. Анисья спустилась с горы к речке. Вышла она как раз к тому месту, где когда то был переезд. И давно, давно, ещё девчонкой, купались здесь с другими детьми. Сто лет здесь не была. Раньше здесь был песочек. Теперь же, Анисья по колено увязла в чёрной муляке. Воды было совсем мало. Речка обмелела. Выбравшись на тот берег. Анисья долго мылась, смеясь про себя. Вся в грязи. К кладбищу подошла, перекрестилась. Ещё бабушка учила. Попроси прощения, за нарушеный покой у мертвых. Так уж заведено. Низко поклонилась. Подошла к могиле. Троекратно поцеловала карточку на памятнике. Защемило, затрепыхалось в груди . И снова она мамолетняя, рыжая девчонка, возит мокрым лицом по подолу бабушки.
Всхлипывая и шмыгая носом . Снова слышит тепло шершавых, натруженых бабушкиных рук. Которые ласково и любяще гладят по голове. Снова слышится голос.. Далёкий, родной и такой успокаивающий.. Ой доню, доню ж моя доню.. Ты в мэнэ квиточка одна.
Анисья долго сидела на лавочке.. Плакала, говорила. Да, она рассказывала. Рассказывала про свою жизнь. Про то как жила. Про то что помирать не страшно, но так жалко. Рассказывала про все.
Сколько, Анисья пробыла на кладбище, она не помнила. Но ушла она оттуда, когда солнце уже стало спускаться за гору. Анисья не пошла к родне. Ей жалко было идти с бабушкиной любовью к другим. Она жадно несла эту любовь домой. К себе. Чтоб ни с кем с ней не делиться.  Шла бодро, легко. Думала,что завтра надо срочно выбирать огурцы, обтрусить вишню,что от соседа.Надо подвязать яблони и помидоры. Что работы непочатый край. По дороге, Анисья не шла, а летела.
Как будто она снова молодая.. Снова Бабушкина внучка.
Всем добра.
Ваша Соня.