Глава 18 Счетовод

   Для Иохима потянулись однообразные, но счастливые дни. С утра он садился за расчеты, и перед своим слугой, когда тот был рядом, изображал озабоченность.  Вместе со служителями храма ходил на рынок за покупками со списком, который передавал доверенный настоятеля. Доверенный стал относиться к нему с почтением и скрытой опаской, передавая список,  уже не дерзил и даже угодливо улыбался. Иохим понял, что доверенный получил изрядный нагоняй от настоятеля, возможно, настоятель даже открыто выказал тому свое подозрение, и теперь положение доверенного во многом зависело от Иохима. Теперь на рынке к Иохиму стали относиться с искренним почтением, потому что решили: будет он новым казначеем. Иохим при покупках, как положено, торговался, но излишне скаредным не был, и торговцев ругал только в том случае, если видел, что те хотят вручить негодный товар. Отправляя слуг с покупками, сам задерживался и подолгу беседовал с лавочниками, вроде бы для того, чтобы еще что-то выведать об уловках казначея, и выведал еще одну, хотя уже и не рассчитывал. Эта уловка была мелкая и касалась она  покупки дров. На рынке продавались два сорта дров: обычные, рубленные в лесах северного  побережья, привозимые на кораблях, и дрова из плавника, последние, вымокшие в морской воде, были худшего качества и стоили вдвое дешевле.  Делая покупки, Иохим узнал, что в храм всегда закупались дрова из плавника, но в записях казначея  значились только хорошие дорогие дрова, это давало казначею еще десять тангов ежегодно.
   
   Астара приходила к нему не только вечером, но и днем. Когда он вручил ей склянку с благовонным маслом, она вначале растерялась, потом лукаво улыбнулась:
- А ты знаешь, что такие подарки делают, когда  вносят калым, чтобы забрать девушку в жены?
- Знаю, я выкуплю тебя из храма, как только настоятель заплатит за работу.
В ее взгляде промелькнул страх, она подняла руки и стала теребить ворот хитона.
- Но ты же не можешь остаться здесь?
- Не останусь, ты сама должна понимать.
- И ты хочешь забрать меня с собой?
- Да. А ты согласна уехать со мной?
- У служанок не спрашивают согласия.
- Тебе безразлично, куда ехать?
- Нет, но главное, чтобы с тобой.
- Мы уедем в Ромею, как только получу деньги и придет попутный корабль.
Она стояла перед ним, все так же держась за ворот хитона, во взгляде была растерянность и сомнение. Он подошел, обнял, губами коснулся ее волос. Она вздохнула и тихо заплакала.
- Почему ты плачешь?
- Я боюсь…
- Чего?
- Боюсь, что Бог забудет обо мне и оставит своей милостью, и все станет, как было раньше.
- Не бойся, Бог не забывает никого, а чтобы успокоить душу, молись Ему чаще.
- Да… А кто твой Бог? – она подняла лицо и смотрела ему в глаза.
- Бог у людей один, просто на  разных  языках Его называют по-разному, и вершат разные обряды. Но Бог – один для всех.
- Откуда ты это знаешь?
- Знаю, - он хотел добавить, что говорил с Богом в видениях, но осекся, понял: так много и сразу будет для нее трудно, поэтому добавил. – Верь мне.
Она согласно кивнула и опять прижалась к нему.

   С этого дня он заметил, что она иногда смотрит на него, но не решается спросить, и всегда поспешно отводит взгляд, когда он замечает. Ему было интересно наблюдать за ее нерешительностью, но понял, сама она не спросит, поэтому в очередной раз  сказал сам:
- Я и сам не знаю, когда. Сначала должен вернуться казначей, потом настоятель оплатит работу, а потом надо ждать попутного корабля. Думаю, пройдет не меньше трех недель.

   В вечернее время, перед закатом, он ходил в порт, на берег моря. Здесь его встречал пес, повизгивал, махал хвостом.  Иохим брал с собою подачку и подкармливал пса. Когда Иохим садился на песок и смотрел на море, пес ложился рядом, и Иохим гладил его. Вечером пес провожал рыцаря до ворот храма. Обычно Астара уже ждала его при зажженной лампаде.  Они ужинали при занавешенном окне, чтобы никто не заметил этого,  потому что ужинать с господином – провинность для служанки, если делить с ним постель – это ее служба, но есть за одним столом с ним  права не имеет.

   Слуга всегда приходил утром, приносил пищу, потом вместе с Иохимом и другими слугами ходил на рынок, после обеда Иохим обычно отпускал его до следующего утра.  Каждый вечер Астара внимательно присматривалась к наклеенной на носу Иохима  горбинке и если замечала непорядок, помогала поправить. По этому поводу однажды сказала:
- Для посторонних это незаметно, но я видела тебя близко и сразу догадалась. А ты опасайся, чтобы не заметил твой слуга – он близко тебя видит, и еще, я думаю, он тайный соглядатай настоятеля.
Это насторожило Иохима:
- Почему ты так думаешь?
- Я несколько раз видела, как он входил в потайную дверь, а она специально для соглядатаев.
 
   После этого разговора Иохим задумался, зачем к нему приставлять соглядатая.  Потом припомнил, что слуга всегда находится рядом, когда приходит доверенный, решил:  настоятель опасается, чтобы Иохим не вступил в тайные сношения с доверенным,  подозревает доверенного и боится, что тот попытается подкупить Иохима. Рыцарь решил проверить свои соображения и в следующий раз, когда доверенный принес список и деньги, спросил у него:
- А настоятель сам пишет список, или ты под его диктовку? – при этом сам оглянулся на слугу. Взгляд был мимолетным, но Иохим успел заметить, что явно заинтересованное выражение лица слуги сменилось обычным бесстрастным. Доверенный не ожидал вопроса и вначале растерялся, потом ответил:
- Тебе какая разница?
Иохим решил повеселиться:
- Если это рука настоятеля, я и к списку должен относиться с должным почтением.
Доверенный недовольно нахмурился:
- Это моя рука, но в любом случае ты должен быть почтителен – это точный наказ настоятеля,  и исполнять его должен в точности.
- А скоро ли приедет казначей? – опять спросил Иохим и снова взглянул на слугу. И опять повторилось то же, что и при первом вопросе - слуга сделал безразличное лицо.  А доверенный недовольно буркнул:
- Когда надо, тогда и приедет.
Иохим понял, что в своих соображениях оказался прав, слуга  приставлен, чтобы не допустить  подкупа. Но теперь сегодняшние вопросы Иохима ставили его самого в двусмысленное положение, а в том, что  слуга передаст настоятелю разговор в точности, Иохим  был уверен, поэтому сказал примирительным тоном:
- Просто не хотел беспокоить таким малым вопросом самого настоятеля.

   На следующий день, передавая список и деньги, доверенный сообщил:
- Настоятель просил передать, что казначей вернется через пять дней, если не случится песчаная буря.

   К концу пятого дня  Иохим составил  расчет  сумм, присвоенных казначеем, всего получилось триста девяносто четыре танга и  пятьдесят драхм. Если настоятель в точности выполнит свое обещание, Иохим получит более тридцати тангов, из них десять отдаст за Астару, а двадцать тангов вполне достаточная сумма, чтобы заплатить корабельщикам за дорогу в Ромею за двоих со служанкой. Отъезд Иохима  не должен будет никого насторожить. Но корабля с помощью от Святейшего ждать еще не менее десяти дней.
Казначей прибыл в храм не на пятый, а на шестой день, а на следующий  день, вечером, в порт вошла двухмачтовая купеческая ромейская шхуна.