Призраки будущего

Век восемнадцатый, начало. В благостной тишине руин слышится почти призрачный стук колес и шум пара прибывающего локомотива. Он прибудет на станцию назначения спустя четверть века. А пока, Джованни Баттиста Пиранези, созерцает античные руины Великой Империи, где тенями бродят редкие люди, подбирающие осколки минувшей роскоши.

Прошло не так уж много времени, с тех пор, как наблюдаемое великолепие было оставлено людьми. Кустарники и деревья ещё не успели покрыть своими зарослями античную архитектуру и разрушить её корнями. Она ещё не потеряла форму.

Тайну произошедшего Пиранези скроет, сказав лишь о том, что ему невыносимо было наблюдать, как архитектурные сооружения великих мастеров канувшей в лету эпохи античности, расстаскиваются по частям местными жителями, а территории распахиваются ради пшеницы.

Как это похоже на нынешнее время!

Новые эпохи виднеются на горизонте железными чудищами, окутанные паром и дымом. В их храмах не будет места для воспевания красоты человеческого тела, как творения Божьего, не будет тайных знаков и пасылов, запечатанных в камне. Там, в будущем будет царствовать металл и формальный минимализм.

Но это в будущем...

Когда Пиранези наконец определится с перспективой и позицией, здесь и сейчас он сделает шаг в историю, и его труд будет невозможно переоценить, как невозможно оценить саму память.

Здесь и сейчас он начнет воплащать свою миссию, рискуя всем, следуя лишь только внутренним чувствам и не ошибется.

Он увековечит останки Великой Империи и её эпохи, и она отплатит ему тем же.

Его назовут по праву Живописцем Теней.

Мастер сделал шаг и опустил взгляд на землю. Ступать следовало осторожно: руины сплошь изобиловали ямами, провалами, осадками грунта, часто заполнеными застоявшейся водой, которая была безмолвной подсказкой о минувшей масштабной трагедии. Пара носильщиков, которых можно было нанять легко в руинах, тащили следом его хитрый скарб: переносная камера обскура и ящик с химикатами. В последующие века люди будут говорить о Мастере Теней, как о выдающимся художнике, и это будет правдой. Только вот проделать титанический труд по документированию руин он смог при помощи камеры обскуры и гальваники.

В луже под ногами было не различить дна, однако, сквозь толщу воды Пиранези увидел протянутую руку утерянной кем-то куклы. Он наклонился, протянул руку...

Я выпрямился и поднял над лужей старую поломанную куклу. Дормидоныч был прав: кукла выглядела, как пластиковая. Кукла Маша или Даша...

-Как тебя зовут? -спросил я усмехнувшись.

И тут взгляд ее целого стеклянного глаза я ощутил на себе. Кукла взглянула на меня и я четко услышал в своем сознании чужой голос. Чужой голос произнес имя куклы. Мгновенно, неожиданно, но я запомнил.

Грустная Эльза.

-Грустная Эльза...- с трудом произнес я вслух.

Дети не стали старше. Дети отравлены. Через двадцать лет семена дадут плоды и снова в зиге протянутся руки.

Без глаза, без руки и ноги. Ей играли дети, явно не по возрасту. Подростки. Волосы куклы были оплавленны не случайным огнём. Над ней издевались и получали удовольствие. На шее была оторванная петля. На груди чёрным фломастером было выведено "партизанка".

Как говорят архиологи, древние люди рисовали на стенах пещер зверей, а за тем упражнялись в метании копий и камней. Так люди преодолевали страх перед охотой на дикого зверя.

Издевательством над куклой преодалевается человечность. Она впитала в себя столько ненависти, которая фонит, как радиация и поражает сразу.

Сколько боли ей желали причинить!

-Я тебя подчиню...

У меня есть лишние руки, ноги, глаза и волосы. Люди выбрасывают все, словно недавнее великое прошлое тяготило их бытие.

Судя по кукле, выбрасываются не только старые и ненужные вещи, выбрасываются и чувства вместе с понятиями.

-Я научу тебя летать... - говорю я изувеченной кукле.

Мы пережили катастрофу. Только нашу огромную страну сломила не большая вода или сподающая с небес сель, а болезнь сознания. Люди превратились в грязевой поток, который способен смести с лица земли государство, по сравнению с которым Великолепный Рим выглядел небольшой провинцией.

И тут меня пронзило словно молнией. Перевернув в шкафу свои записи, нашел два рассказа: "Рыбалка" и "Притча". Перечитав несколько раз, я схватился за голову. Встреча с Дормидонычем, предсказанная в их сюжете, состоялась не по воле Грибницы.

Это сделала сама Грустная Эльза.

-Что же ты такое? - задал я вопрос, всматриваясь в глаза Эльзы.

Усмехнулся, памятуя такой же вопрос, заданный мне Инспектором.

-Если ты у меня, и я теперь твой новый хозяин, хочу знать твои тайны.