Звезды над Ямалом 22

Предыдущая глава: http://proza.ru/2021/07/01/1333
Когда баркас вышел из поворота реки, на берегу холопы уже окружили Яну. Да она, и не сопротивлялась. Ворожея, улыбаясь, отжимала мокрые юбки и шутила со своими преследователями.
- Ну что соколики? Споймали ведьму? Ну тогды ведите меня к воеводе, пока я вас в пни трухлявые не оборотила.
Самый молодой, холоп Егорка, опасливо подошел к вещам и поднял пистоль.
- Более оружия нет, - доложил он Тихону осмотрев вещи.
Егорка мельком взглянул на Яну, их взгляды пересеклись. Зеленые глаза колдуньи впились немигающим змеиным взором. В душе у холопа похолодело, голова пошла кругом. И он, не осознавая, что творит, поднял пистоль и навел в грудь Тихону.
Щелкнул курок.
Тихон закрыл глаза ожидая смерти.

- Очнись дурак, не заряжен он, - раздался холодеющий души хохот Яны

Егорка откинул в сторону пистоль, и упал перед Тихоном на колени, - прости дядька, бес попутал. Как во сне я был.
Тишка глубоко вдохнул, и выдохнул воздух.
- Давай, гоните ее рогатинами до боярина. Да в глаза ей не смотрите, а то заколдует шельма.

Антип к голосам на берегу, - Емельку спасай, на бревне он. Меня утром жди тут же, коль не вернусь уходите, - вопила, пытаясь перекричать гомон холопов на лапландском Яна.

А тем временем Емельян одной рукой из-за всех сил пытался удержаться за скользкую корягу, второй рукой он удерживал узел с добром. Намокшие портки и чуни, тянули его в темную бездну. Он попытался снять зипун, но мокрый рукав не поддавался. Одежда, намокнув отяжелела. Парубку оставалось только из последних сил держаться за бревно в надежде что его прибьет к берегу. Но в половодье Тобол река буйная, и стремнина несла бревно вниз по течению серединой.

                ***

Воевода глянул на купца который как мокрая мышь, стоял прижавшись спиной к печи. Борода его дрожала, ноги подкашивались. Лекарь-татарин сделал свое дело, отпоив его теплым козьим молоком.
- Сказывай, что с тобой сталось. Каким боком ворожее дорогу перешел, что она, змея, опоила тебя.
- Боярин, шкурки брата я опознал. А брат сгинул с Березовским обозом. Пограбили и убили их разбойники по дороге в Тобольский острог. Пришел пушну смотреть к Антипу, вывернул, а клейма наши семейные. Тут женка евоная мне чашу-то и поднесла. А далее не помню, что и сталось. До сей поры голова дубовая.

В избу вломился Тишка.
- Афанасий Филиппович, споймали мы ведьму. Малец утоп кажись. А Антип Акима застрелил и утек на баркасе.
Воевода приказал писцу, - Пиши грамоту. Антип более не вольный человек, а за сыском государевым вор окаянный. Сыск вел воевода Пашков, и указ издал от имени государя нашего, его виноватым в злодеяниях своих признать. И в убийстве холопа Акима Никшего, пособи в воровстве и укрытия злодеяний на дорогах северских. И тому быть ему пойманному, и вешанному на перших воротах, где и споймали.
- Мож на кол его? – пролепетал купец.
- Не велика честь, и удавка сгодится, да и казакам не понравится, нехорошие волнения ныне ходят среди вольного сословия, не надобно нам давать повод к недовольству и бунтам, Антип-то в почете среди своих казачков, - не согласился воевода и на помнил, - вспомни-ка Ивана Болотникова, не потопил бы он в реке казаков-разбойников, что монастырь пограбили, и смуты бы не было в его войске, и жив бы остался мобыть. С казаками шутить, что детьми малыми, или разобьют что, или поломают. По этому, купчина, угомонись. Еще ничего не доказано. Мобыть шкуры сии Кольцовым дадены Антипу за службу верную. Ну а ворожею допросим по всей строгости. Совпадают приметы по грамотам Тобольским. Мож Антим и не ведает, что связался с безухой стервою. Которая душегубка оголтелая есть на самом деле.
Воевода бы строг. Но и опасался недовольства. Ему надобно на Москву, и тут по дороге, возникают обстоятельства. Тут еще и царевич-мурза в пятки дышит.

А ведьм прав был в своих суждениях воевода, хоть и молод он был, но предвидел многое. Предвидел, что на заре царствования Захарьевых-Романовых, на Дону и по Волге, зародится брожение, которое через несколько десятков лет выльется в кровавый бунт Сеньки Разина. Одна лишь, Сибирь-Матушка, этого не коснулась, и могла пресечь и остановить развитие смуты на своей территории. Шыбыр-то в переводе, тихое место, тихий шелест листвы. И тут надобно подходить с умом и пользой. Вот этот принцип и соблюдал Афанасий Пашков. Не заурядная личность в истории. С одной стороны, оболганный священниками деспот, с другой стороны открыватель новых земель, за которым в огонь и пекло шли служивые и охочий люд.

Мысли перебил гомон холопов. Они сидя на лошадях, подгоняли рогатинами ведьму. И не было ей прощения, холоп Аким был убит. Антипа задержать не удалость. Только костер. Яна шла гордо, приподняв намокшие юбки. Не впервой ей было предстать перед судом.


Продолжение:  http://proza.ru/2021/07/20/352