Соня

          Как-то вечером в июле, после праведных трудов все на даче прикорнули, я, как водится, готов завсегда, и тут сморило, веки будто с чугуна, и неведомая сила стала в прошлое кунать, в коем был не ироничен, простоват, в кого ни ткни – все на прозвищах, обычай был в чести у ребятни.
          А меня дразнили "соней" исключительно за то, что не шлялся, не фасонил и ленив был, как питон, верный признак – съел и на бок, вроде, и не толстоват, и характером не гадок, из любимых сленгов – мат, и по лесенке годочков подниматься не спешил, скороспелое непрочно, был не вёрток, не из шил, в меру Авель, в чём-то Каин и не против вещих снов, не обидчив, но прикаян и застенчиво рисков – показательны три брака, если с левыми, то семь – поздно лохмы драть и плакать, что посеял, то и съем.
          Всё приснившееся в руку, габаритное – в обхват.  "Соню" незачем баюкать колыбельными – стократ самому обрыдли сплетни: будто с кошкой наравне сплю часов… шестнадцать, если просыпаюсь раньше, мне всё не так – семья и дача переехали судьбу. Самому себя подначить – сладкий грех, не наобум расскажу, с чего варганить, как подать и чем запить, и не с Иволгина Гани брал пример, деньгой не бит и, мозги не отоспавши, разумею, что почём… Укрепив либидо спаржей, в деле краше, чем качок и назойливее шершня в лучшем смысле – приставуч, обстоятельно неспешно, как в угрюмом царстве луч появляюсь в нужной фазе, что не всякому дано. "Соня" в доме – это праздник, неразгаданный геном, украшает быт собою.
          И сейчас, припав на край, размышляю, что слабо им рот на здешний каравай разевать, на тортик с прыщик. Затаились, храпа ждут. Что во мне два метра с лишним, это помнит каждый тут.
          И со сном в обнимку, крепко заслонив собой харчи, ни ресницей и ни веком призывая не мельчить, становлюсь сурка сурковей – всесезонным. Исполать! "Буря мглою небо кроет?" А для "сони" – благодать.